Мышка, Воробышек и другие мистические твари

Глава 3

— Блин, чё за день сегодня? — переживаний за этот день накопилось слишком много, вот и не выдержала, излила чувства в подобных словах. Только посетители нашей библиотеки странно на меня косятся. С чего бы это? Ах да я же вслух это сказала.

— Пятница! — подсказали услужливо мне это сделал кокой-то незнакомый парень.

— Спасибо! А то не знала! — Огрызнулась я.

Да-ам, Мария Александровна — наш директор. Не порадуется тому, что работник её библиотеки ругается и грубит и того не многочисленным посетителям. А что сделаешь?! Меня уж очень всё это достало! Спросите что конкретно?! Ну, во-первых: у меня нет надёжного парня. А попытки отыскать такого в толпе безответственных разгильдяев — не увенчались успешно.

Со мной всё нормально: готовлю хорошо, чистюля (умерено), умна, интересна, хороша собой. Да толку? Много таких "кадров" находят себе парней: страшная, как финансовый кризис из умений готовить: только пельмени отварить — и то в один сплошной. О парне вовсе не заботиться, глупа, как блондинки из анекдотов или вообще только деньги подавай, а душа? По боку! За нее новую шубу не купишь и за бриллианты не рассчитаешься. Ничего, парни таких на руках носят. Может, у мужиков считается чем дурнее, тем лучше он смотреться рядом с ней?

Во-вторых: я работаю в Городской библиотеке, библиотекаршей 5 лет, получаю 1502 гр. в месяц и живу с мамой в "однушке". Сами понимаете, ещё одна причина разлада в личной жизни. Почему не найду лучше работу? А где её искать, в моём городе из официальных работ: учитель, врач — но по их специальности образования у меня нет или уборщица, ещё работа в супермаркетах, тут у меня не сложилось. Эхь.

А в-третьих: трамвай, на котором я ехала на работу сломался посредине дороги. На маршрутку слишком много желающих сесть — пришлось пять остановок пешком топать. Пошел дождь, наверное, там наверху так тактично мне предложили умыться и помыть голову, а заодно постирать вещи. Да ещё какой-то лободырный, прости Мария Александровна, обрызгал меня с ног до головы, проносясь мимо на машине, как боялся на тот свет опоздать! Я грязная, мокрая, усталая и злая пришла сюда… нет… до хромала… у меня каблук сломался… Всё в один день! Представляете? Я в шоке.

Так, ладно, чего это я расклеилась, как обои в зале библиотеки — работать пора, а то Мария Александровна будет сердиться. Нечего ныть, подумаешь, нет работы высокооплачиваемой, можно пойти на какие-то подготовительные курсы повышающие квалификацию, может, все-таки найду лучше работу? Эта также не плоха, условия труда хорошие, вон у мамы на работе вообще даже летом холодно так, что она постоянно поясницу простужает. Квартиру всегда можно снять, а на счет парня… мне и самой не плохо, зато я самостоятельная и не надеюсь на кого-то. Вещи застираю и высушу, каблук подклею супер клеем, потом сдам туфлю на ремонт, а дождь уже заканчивается.

К обеду в зале библиотеки читателей совсем не стало, сижу за рабочим столом, потягиваю чай (застукает директор: получу по шапке). Настроение — хочется намылить верёвку пушистую мылом душистым и повеситься на вот той перегоревшей люстре поросшей паутиной. Тяжко вздыхаю, смотрю в окно, открывающийся вид тоже не ахти — только закончился дождь с козырька капает вода и монотонно бьётся о металлический карниз. Над серокаменным городом грозно нависли сизые тучи, сквозь их толстую вуаль резво пробиваются лучики солнца. На деревьях только начинают зарождаться и набухать почки, кое-где неуверенно пробивается зелёная травка. Скоро апрель месяц, а что-то не наступает весна на душе и не распускаются цветы счастья, лишь толстенная корка льда покрыла все собой и тоскливо воет вьюга.

На дереве, растущем рядом с библиотекой, сидит с мою ладонь удивительно рыженький с белой грудкой и милыми щёчками воробышек: одинокий, промокший, незаметный и никому ненужный, прям, как я! Он напыжился, о трусился от капелек водицы, расправил крылышки. Я как-то раньше упустила из внимания, какие эти птички бывают красивые… Та-ак… А бывают огненно-рыжие воробьи? Да в прочем, кому какая разница. Этот пернатый действительно хорошенький, вот бы подержать его на ладони и почесать пушистый бочок. Ох, и с каких это пор меня остро начали интересовать воробьи? Всё! У меня от одиночества крыша того, тю-тю. Только мой взгляд почему-то зацепился за маленький силуэт птички.

А тем временем, тот за кем я так пристально наблюдаю, ничего не подозревал — сидел себе мирно на ветке, перебирал пёрышки клювиком. Как из-под земли, вырос здоровый, чёрный котище, как полярная ночь, пожирает день и его скудное тепло. Этот монстр явно собирался отобедать пернатым. Наглый кот тихо и незаметно крался к дереву, после начал карабкаться по шершавому стволу. Когда хищник оказался на небольшом расстоянии от воробышка начал целиться, чтобы напасть. Бедный птенчик! Его ж сейчас сожрут! Мне стало жалко птичку, как родственника. Вот казалось бы какая мне разница — что станет с этим пернатиком? Я ведь была до селе безразлична к семейству воробьиных. Подумаешь голодный кот подкрепиться птичкой? Одной больше — одной меньше? Аж не-ет, что-то заставляет меня беспокоиться об этой притягательной птичке. Я начала лихорадочно думать, как бы её спасти. Если бежать на улицу — могу опоздать. Ведь, библиотека находиться на пятом этаже. А летать я не научилась, что бы добраться до той ветки, где восседает эта пернатая мелочь. Я искала решение, а оно меня — кажется, мы разминулись. Ура! Мы всё-таки нашли друг друга! Спасением для воробышка оказалась моя неприятность — а именно туфля с поломанным каблуком. Моё огорчение — пусть станет спасением.

Я открыла окно, как следует прицелилась. Если честно, даже не надеясь попасть (ведь у меня с точностью проблемы, да и расстояние приличное), но попала… Мда-ясь…Гореть мне в аду синим пламенем за такое. А именно: я попала куда целилась — по коту, который ничего не подозревал и облизнувшись уже представлял, как отобедает воробятиной, а тут такая с моей стороны подлость — туфля сбившая бедолагу с дерева. Не всё так плохо! Он падал с малой высоты и приземлился, аккурат, на мягкие лапы… я, сказала, приземлился? Не-ет, он плюхнулся! В лужу, которая мирно себе разлилась под деревом, благо, она не глубокая, наверное… А я уже говорила, что не всё так плохо, да? Всё намного ХУЖЕ! Помните туфлю повергшую котяру ниц? Так вот, она осталась висеть на ветке, шаталась она шаталась и ей видимо это надоело, а по сему, свалилась… на кота…

Эх… Я ужасный человек! Я просто монстр! За что я ненавижу котов? Да не специально, слово чести! Бить туфлями по черепушке… и ронять в лужи… О, ужас! До чего я криворукая! И чувство глубоко огорчения терзало меня, а совесть демонстративно достала камень, о который стала натачивать зубы.

Единственным утешением стало то, что кот остался жив и местами цел… наверное, оставшись ни с чем похромало это несчастье, отряхиваясь от воды восвояси, жалобно мяукая. Даже его стало жалко. Моя совесть, уже прицелилась к тому месту, где будет без жалости грызть.

Я всё-таки выручила воробышка, который так и не понял, что его спасли от печальной участи питания для кошек. Так он и сидел на ветке…стоп… уже не сидит. Ах, и ладно, испугался, как бы его туфлей не зацепило и улетел. Мне стало так грустно без этого воробейки на ветки. Сдался мне этот рыжик? Делать нечего, пошла, подбирать свой метательный снаряд. А точнее попрыгала — я ж теперь в одной туфле. Искала я свою обувь усердно — но тщетно. В соседних кустах рыскала и в той злосчастной луже (на меня смотрели прохожие как… ну неважно). Да-ам, библиотекарь в луже… можно сказать, подмочил репутацию. Это, наверное, мгновенная карма. Эх, пришлось возвращаться ни с чем. Всё бы ничего, да только меня терзают смутные сомнения — как я домой покочую наполовину босая, а? И объясните мне, простой смертной — какому извращенцу понадобилась вот позарез, ОДНА туфля, да ещё без каблука? Он что вовремя зомби апокалипсиса собрался ее использовать, как бумеранг против мозгоедов? Странные люди.

Я кое-как поднялась обратно, ругая про себя того извращенца-фетишиста, что спёр мою туфлю, вся такая расстроенная и злая. Каково было моё удивление, когда обнаружила свою многострадальную обувь аккуратненько возлежавшей на столе! Более того, кто-то заботливо поставил каблук на неё! Не, ну точно маньяк-обувщик объявился в нашей округе, который тырит обувь, чинит и возвращает её законному владельцу. Точно извращенец! Как бы там ни было я рада, что не придётся полу босой тащиться домой, а если опять пешком 5 остановок плестись? Я вернула туфлю на законное место, а именно — на свою ногу и… офигела! Мои, видавшие виды туфли вмиг стали новыми и такими красивыми! Ухты! Я сначала не поверила своим глазам. Сняла туфли, рассмотрела поближе, облапала везде. Действительно не причудилось! Я лишь удивлённо моргнула. Тут одно из двух: либо я схожу с ума либо… Нет, всё-таки первое, ведь второе вообще невозможно… а именно МАГИЯ! Настоящая, без всякой ненужной мишуры, типа хрустальных шаров, гадальных карт и куриных лапок (бе-е). А, когда я присела на стул и взглянула растеряно в окно, то увидела того самого воробышка, из-за которого довела до полусмерти бедного котика. Этот пернатик внимательно меня рассматривает, забавно моргая, сидя на подоконнике (окно-то впопыхах я закрыть забыла). И не боится же. Точно нестандартный воробышек! Простые воробьи от малейшего движения на улице шарахаются, а этот сидит и смотрит и явно не страшится ни капельки меня.

— Чего уставился?! — с раздражением выпалила я, просто не могла сдерживать эмоций, а не вовсе потому что ждала ответ. О, Приехали! Я уже с птицами болтаю, это ничего! Главное, чтобы они отвечать не стали — вот тогда пора будет палату в дурдоме заказывать!

— Печеньку дай, пожалуйста. — Раздалось внезапно, я сначала не поняла откуда.

Решила, что это кто-то из читателей совсем обнаглел только книг ему маловато ещё и печенье подавай. Облом, библиотечный зал пуст! Ни одного посетителя. Я даже все закоулки обошла: никого.

— Ну, пожалуйста! Хоть половинку! — опять попросил жалобно не пойми кто.

Тут меня начали мучить догадки, которым я не хотела верить. Ме-е-едленно повернулась в сторону окна, но подоконник пустовал, я нервно сглотнула, что-то мне не по себе. Перевела взгляд на свой стол и увидела его, хрустит, понимаешь ли, гад, моим печеньем! Я невольно потянулась за ближайшим увесистым предметом — им оказался первый том "Войны и Мира" Льва Толстого. И… как начала с неистовством фурии гоняться за наглецом пернатым.

— Ты чего-о?! Я же попросил! Вежли-иво-о! А взял лишь маленький кусочек! Тебе что жалко?! — вопил во всю глотку, улетая от меня воробышек.

— А ну сгинь! Сгинь! Глюк проклятый!! Я не хочу век в дурке дни коротать! — кричала я, пытаясь отогнать от себя это видение.

— Да не глюк! Не глююк я-а-а! Боже, баба оглашенная! — пищал отчаянно тот, изворачиваясь ловко от моих ударов книгой.

Не знаю, сколько б мы так носились по всей библиотеке, если б громкий хруст (явно моих печенек) не привлёк внимание воробья:

— Ах ты, обжора паршивый! Я только одну жалкую печенюшку схряпал и вот получаю за это! А ты втихаря уже пол миски схомячил! Нечестно! — возмутился воробей.

Я застыла, как замороженная, ведь на моём столе сидело и втихую поглощало моё печенье нечто… круглое, размером со средний арбуз, болотно-сероватого цвета, пушистое с глазами салатового оттенка. Оно бережно сжимало обеими лапками печенье и жевало, не обращая на нас никакого внимания. Во! Уже ужасы мерещатся. Мама! А воробышек полетел отбирать миску с угощением у наглого оккупанта. Началась возня, которая аккомпанировалась возмущённым чириканьем вперемешку с писком и ворчанием с постоянным вставлением слова "мкара". Я ж молча ошарашено за всем этим безобразием наблюдаю и прикидываю какого цвета прикупить смирительную рубашку, ой, это же мама одна останется, ей тяжело за квартиру платить будет!

— Анастасия, что ты делаешь? — раздался голос Марии Александровны у меня за спиной. Это заставило отвернуться от мелких глюков.

— Э — э — э, с ума сходу. — Лаконично ответствовала я, а главное честно ни капли вранья!

— Да-а? Тогда, как закончишь — примешь новые книги присланные щедрым спонсором. — Немного поразмыслив над сказанным, поручила директор. — Они в коридоре!

— Хорошо. — удивлённо моргнула я.

Госпожа директор ушла восвояси. Когда вновь взглянула на свой стол, то никого не обнаружила, только покусанное и разбросанное печенье, перевёрнутую кружку (благо, хоть чай из неё выпит). Да-ам… Точно придётся отпуск провести в "жёлтом доме". А что? Познакомлюсь с великими людьми: Элвисом Пресли, Наполеоном, теплоходом Нахимовым…

Конец дня был уже не так богат на приключения. Сейчас иду домой после похода в супермаркет, на душе опять паршиво. Давит чувство одиночества, никчёмности и ненужности. А вокруг буйствует жизнь. Ходят влюблённые парочки, обнимаются — целуются, достали! Так бы и навернула кульком с продуктами. Какая-то стала агрессивная и раздражительная в последнее время! А ведь я была ранее мирным и тихим человеком, что и мухи не обидит. Что со мной?

Когда зашла в квартиру, меня встретила воодушевлённая мама, приняла покупки, предложила отужинать — я отказалась. Что-то аппетит совсем пропал. Мама пошла на кухню, я к себе в комнату. Я переоделась в домашнюю одежду, пошла, мыть руки. После плюхнулась на кровать, захватив с собой книгу, но и читать не хотелось, так что лежала с открытыми глазами. За окном начинался дождь. Какая неожиданность! Капли небесной воды бились о стекло. Слышно как мама гремит кастрюлями и хлопает дверью холодильника. Чихнул сосед сверху, а сосед снизу искренне пожелал ему повеситься. Добрые люди. Я тяжко вздохнула. Дождь стал всё громче биться о стекло и просить его впустить, а то они вымокли все. Сто-оп! Какой ДОЖДЬ?! Я посмотрела в сторону окна и увидела грустного, вымокшего воробышка в компании пушистого шарика. Они были все взмокшие и жалобно на меня смотрели. О, нет! Глюки меня и здесь нашли!

— Пошла прочь, гнусная галлюцинация! Я не хочу в дурку! — начала я отгонять наваждение. Уже и головой тряхнула, и глаза протёрла, и ущипнула себя (хотя это из другой оперы, но ладно) — а эти двое и с места не сдвинулись.

— Мы не плоды твоего воображения, а реальность! Нам холодно и голодно! Впу-усти нас, пожалу-уйста! Хоть обсохнуть и согреться. А потом мы уйдём! — просил глюк, тот, что воробей.

— Мрака! — поддакивал ему мячик в шерсти. Может, если их игнорировать — они исчезнут? Но не получалось.

— А кто вы коли не бредовое наваждение? Ведь говорящих воробьев не бывает! Попугаи — да, вороны — иногда, но не воробьи! А говорящих шариков и подавно! — злилась уже я.

— Мрака — мрака! — грустно повторяло нечто с лапками.

— Простые воробьи не разговаривают, а волшебные — ещё и как! И вообще, я никакой не воробей!

— А кто ты? — подойдя к окну, переспросила я. — Павлин? Или ещё что по хуже?

— Я величайший и сильнейший маг всех времён и народов! — гордо напыжившись, заявили мне.

— Да-а? Во как. Раз ты маг — то наколдуй себе что не будь, дабы согреться!

— Эй, я сказал, что я маг: а не Демиург! Я ничего не могу создать материального, только энергетическое! — искреннее возмутился воробьиный глюк.

— Печально… А этот шарик в шубе, значит, у нас Мерлин, да? — ткнув пальцем в сторону глазастика, поинтересовалась я.

— Не-ет, это просто Мрака! — воробей надменно, окинувши взглядом с головы до ног пушистика, махнул в его сторону крылом.

— Дя-я! Я Мрака — Мрака! — пищало радостно то, оживившись.

— Ну, сжалься! Государыня рыбка! — начал этот рыжий симпатяга цитировать сказку "Сказка о золотой рыбке" А. С. Пушкина. Надо же какой образованный мне попался воробей! Ещё, главное такую умильную рожицу состроил — ну грех не пожалеть! — А что бы развеять все сомнения, по поводу реальны мы или нет — можешь потрогать меня, погладить и даже… поцеловать! — я на последней фразе чуть не упала. Вот наглюха!

— А больше тебе ничего не надо? Ты не величайший в мире маг, а большой наглец! — на моём лице, сто процентов, сейчас читается последняя стадия удивления вперемешку с возмущением и… умилением. Занятно, но в этом самодовольном существе есть что-то такое… не знаю, как объяснить… просто не даёт тебе шанса сопротивляться. Я ведь сразу начала симпатизировать этому пернатику не понимая до конца почему, а теперь…

— Оу, я б не отказался от тёплой ванны, можно даже без пены и горячего чая с вкусняшками! — продолжало дивить меня это чудо с клювом.

— Ты! Ты! — перехватило мне дух от возмущения.

— Мрака?! — дёргая опасливо друга за крыло говорило второе чудо, явно призывая товарища к благоразумию.

— Ну так как? — не обращая внимания на Мраку и мою пантомиму переспросил этот… этот…ладно просто этот!

— Ты… пошёл ты…ко мне в комнату!! — выпалила наконец я. Рывком распахнула окно и сграбастала это чудище пернатое на руки. Целовать я его не собиралась, а вот полапать — самое то! Хоть, наконец-то проверю — это глюк или реальность.

— Эй! Э-эй! Детка, я конечно, люблю страстных девушек — но не прибей меня случайно! Хорошо? — добавил воробышек.

— Постараюсь! — огрызнулась я. Только что ни говори, а птичка не глюком оказалась, вполне реальной: такой приятной на ощупь, немного мокренькой. Самый настоящий воробей из плоти и перьев, с маленьким клювиком и чёрными глазёнками-пуговками, которые внимательно меня рассматривали, только говорящий и необычной расцветки.

— Какой хорошенький… — сказала я не осознано, любуясь и нагло вороша пальцем оперение птички. Чувствую, меня кто-то начал теребить за кофту, это Мрака маленькой лапкой.

— И меня! Мрака! И меня! Мрака — мрака!

— Что тебя? — переспросила я, взглянув на Мраку.

— Чух — чух! Мрака! — тыкая на себя другой лапкой, ответил он.

— Хорошо и тебя почешем! — я взяла на вторую руку этого глазастика.

Так и стали эти две странности жить у меня. Маме, правда, я показала только воробышка (его, кстати, Ари зовут) при этом рассказала ей душещипательную историю о том, как спасла бедную птичку от прожорливого кота (при этом как последнему досталось уточнять не стала) принесла пернатика всего израненного домой — выходила, выкормила, и решила оставить жить у нас. Вот я всё это рассказывала с такой скорбной миной и таким слезливым тоном, что самой плакать хотелось! А мама та-ам. Короче, воробейку — оставили, а маме — пришлось сунуть пачку носовых платков. А вот Мраку как представить, да правдоподобней фантазии не хватило — так, что ему приходилось прятаться от мамы. Знаете, нам это пожалуй удавалось, увы не долго…

Как-то вечером я сидела, перебирала свои вещи и аккуратно их складывала, и не уследила, когда мама подсела к моему компьютеру. Она удачно так схватилась вместо мышки за мирно дремлющего Мраку и начала возить беднягой по столу. Да-ам, Мраке представилась возможность испытать всё, что испытывает простая компьютерная мышь. Маму даже не смутило то, что "мышка" начала издавать какие-то подозрительные звуки и явно недоброжелательные даже то, что размер у этой мыши явно же не мышиный, простите за каламбур.

— Доча милая, у тебя, кажется, мышь сломалась! Да и она какая-то волосатая стала… Нет, я не против этих современных решени, но… — начала неуверенно мама, когда к ней начали закрадываться сомнения.

— Мама! Бли-ин!!! Это не мышь вовсе! — подскочила я мгновенно, услышав такое заявление.

— Да-а…А что тогда?! — изумилась моя родственница и начала вертеть поросшей шерстью мышью перед глазами, пристально рассматривая её.

— Э…э… э… ну…. э… — вдохновение меня внезапно покинуло.

— А — а — а! Это игрушка такая? — помогла мне мама с отмазкой.

— Да! Именно! — радостно я, что все так легко решилось.

— Странная она какая-то… пугающая… это что твой очередной ухажёр-гот подарил?

— Э — э… да… — блуждая глазами по комнате, ну не могу я врать маме глядя в глаза.

— Милая, ты не подумай, я не против ваших современных субкультур, но ты б не встречалась с парнем, у которого такой странный вкус! — брезгливо откладывая недовольную "игрушку" проговорила мама морща нос.

— Хорошо, не буду, мам.

— И, милая, выкинула б ты это монстрище! Или хотя бы окропи её святой водой. Жуть какая. — Перекрестивши мой стол она ушла на кухню.

— Мрака! Мрака-ка! ка! — вскочил на ножки Мрака и махая маленьким кулачком в сторону, куда ушла мама, грозно возмущался. — Тьфу! Мрака!

— Нет, Мрака, маму Стаси нельзя четвертовать! Да, Мрака, ты не компьютерная мышка! Нет и покусать за попу тоже нельзя… и за другие части тела тоже. Нет устроить: "бугага!" в сумраке тоже нельзя! — успокаивал разбушевавшегося пушистика Ари.

— Фуу-х! Пронесло! — выдохнула с облегчением я, радуясь, что на сегодня отмазались. А ведь чуть не спалились! У меня аж сердце в пятки ушло!

— Кого пронесло? — переспросил Ари.

— Кудя пронесло? Мрака?

— Так! Идите вы! — возмутилась я.

— Куда — а-а?! — дуэтом эти пакостники.

— В… в… в ж…. ЖИХЕЕР! Ой, тьфу, ты! ЖИХААРЬ!