На крючке (ЛП)

ГЛАВА 5

Несмотря на то, что в Подземелье вовсю праздновали день рождения Тессы, Стейси сидела в своём офисе — или, скорее, в офисе Мэдж, когда Мэдж не была в отпуске. Это был крошечный кабинет без окон на нижнем этаже.

Она сделала большой глоток ледяной воды, надеясь, что он остудит её либидо.

Она поцеловала Родни. Она всё ещё не могла в это поверить.

Хуже того, поцелуй был крышесносным.

Стейси прижала бутылку к шее, хотя на улице была минусовая температура.

Она всегда думала, что Кристиан хорошо целуется, но Родни... чёрт возьми. Он какой-то дзен-мастер поцелуев. Микеланджело любви.

Просто... бомба.

Она покачала головой, пытаясь собраться с мыслями. Сейчас у неё есть проблемы поважнее.

Она пошла в офис Мэдж, чтобы обсудить ситуацию со Стивом без лишних ушей. Он уже позвонил и пожаловался, но в вестибюле висела камера наблюдения, о которой он, очевидно, не догадался. Неудивительно, ведь Стейси и сама начисто про неё забыла. Теперь он уже не оспаривал факт увольнения. Насколько она могла судить, Стив уже мог задуматься о переезде в другой город, что её вполне устраивало.

Она только закончила писать акт об инциденте, как зазвонил сотовый. Никаких сюрпризов, просто мама.

Не успела Стейси вымолвить и слово, как мать накинулась с расспросами:

— Что это значит, у тебя новый парень?

Стейси моргнула.

— У меня нет нового парня.

— О, правда? Тогда почему Ллойд Уэзерс только что позвонил мне и рассказал, что ты встречаешься с каким-то бородачом и тискаешься с ним на людях?

— Хороший вопрос, мам, — сказала Стейси, её голос был ровным и холодным, как вечная мерзлота. — Почему Ллойд Уэзерс позвонил тебе? Ему двадцать восемь лет, а не десять. Так почему же он счёл необходимым посплетничать с моей мамочкой?

— Он за тебя волнуется, — резко ответила мать.

— С чего бы? — также резко спросила Стейси. — Какой ему интерес? А тебе?

Наступила долгая, мучительная пауза.

— Ладно. Я признаю. Это не моего ума дело.

— Серьёзно?

— И всё же, — настаивала мама, — кто он?

— Он, — резко отрезала Стейси, — бедный коллега, который позволил мне использовать себя, чтобы доказать свою точку зрения Ллойду.

— Ты поцеловала незнакомца?

Её мать была шокирована.

— Ты послала моего бывшего школьного парня в кондитерскую в Иссаква, чтобы устроить засаду?

Мать глубоко вздохнула.

— Скажем так, не ошибается тот, кто ничего не делает.

— Согласна.

Стейси закрыла глаза, невольно дрожа при мысли о поцелуе с Родни.

Косяк. Ошибка. Преступление!

— Но ты всё равно будешь на вечеринке, да?

Стейси смягчилась и потёрла лоб.

— Конечно, я там буду, мам. Даже если бы это не было семейной традицией, девочки рассчитывают на меня.

— Знаешь, давай изменим политику, — сказала мать, её голос был спокойным и культурным; Стейси называла его «благотворительным», ведь именно так мама говорила во время своих мероприятий. — Ты просто приходишь на вечеринку одна и отлично проводишь время. Не беспокойся о поиске партнёра. Просто развлекись с гостями. Как тебе идея?

— Звучит здорово.

— А что оденешь? Ничего вульгарного?

— Это будет бальное платье из одного из моих любимых сериалов. Мне его Кайла сшила. Не волнуйся, оно прикрывает все неприличные места.

— Так-то лучше, — цокнула языком мама. — Люблю тебя, дорогая.

— Я тоже тебя люблю, мам.

Она повесила трубку, потом посмотрела на телефон.

Она действительно любила своих родителей. Когда Кристиан украл у неё деньги, она подумала, что её кроткий отец — инвестиционный брокер — собирается выследить его с монтировкой и показать, где зимуют раки. Чёрт, даже мама была готова застрелить Кристиана.

Но что более важно, они действительно беспокоились о ней.

В результате они старалась изо всех сил сделать её счастливой. Вот только...

«Минуточку», — подумала она. «Просто развлекись с гостями», — именно так сказала мама.

Просто случайность. Но это не так. Она ведь не даром включила свой «благотворительный» голос.

Стейси понадобилось всего пятнадцать минут, чтобы взломать мамино облако (пароль «Чин Чин», кличка маминого шпица) — и просмотреть список гостей.

Ну разумеется! Двадцать пять последних добавлений — сыновья уважаемых семейств.

Она закрыла лицо руками.

— Боже.

Это хуже, чем она предполагала.

Она — прекрасная принцесса, и ей ищут Золушку.

Небольшой стук в дверь кабинета прервал её мысли.

— Эй... ты в порядке?

Она оглянулась. Словно посыпая соль на рану, пред ней стоял восхитительный Родни со своей дьявольской улыбкой, и его похожие на сапфиры глаза сияли неподдельным сексуальным озорством.

— Естественно. Я только что узнала, что меня подписали на худший в мире вечер быстрых свиданий, но какого чёрта. Сегодня просто день такой.

Он усмехнулся.

— Похоже, сегодня удача повернулась к тебе задом?

— Не просто задом. Она ещё и пукнула. — Она застонала. — Тебе что-нибудь нужно?

Она не могла не заметить, что он долго смотрел на её губы, прежде чем заговорить:

— В целом, нет. Ребята хотят знать, а можно покупать эти кексы на каждый день рождения. Они произвели фурор. Парни сказали, что это повысит моральный дух.

Она закатила глаза.

— А ещё они говорили, что бесплатный бар повысит производительность, — пошутила она. — Но ладно. Я разберусь.

— Я принёс тебе кекс, — сказал он, доставая его из-за спины. — Солёный жёлтый с карамельной начинкой и шоколадной глазурью.

Её глаза расширились.

— Мой любимый. Как ты узнал?

Теперь его глаза засверкали в ответ.

— А я и не знал, — ответил он, широко улыбаясь. — Просто я его тоже очень люблю. Надеюсь, ты понимаешь, какую жертву я приношу.

— Мой герой, — сказала она, кусая кекс и закрывая глаза. — О боже. Какое блаженство.

Когда она открыла глаза, он смотрел на неё. Потом вздохнул, повернулся и закрыл дверь.

Она положила кекс на стол.

— Ч-ч... Что ты делаешь?

Её сердце забилось быстрее, и она встала на ноги. Сегодня было такой странный, такой плохой день. Что, чёрт возьми, сейчас происходит?

Он держался на расстоянии, прислонившись спиной к двери.

— Слушай. Я понимаю, что мы просто посмеялись и утёрли нос этому франту, — начал он слегка печальным голосом. — И принимая во внимание, что кавалеры тебе просто проходу не дают, я, вероятно, даже не должен спрашивать. Но учитывая, что ты всё же обратилась ко мне за помощью, я надеюсь, ты сможешь отплатить мне ответной услугой. Один поцелуй.

Она моргнула.

— Ты хочешь... один поцелуй? От меня?

— Ну, я больше никого здесь не вижу, — сказал он, засунув руки в карманы и выглядя на секунду застенчивым подростком, пока не поднял свои дьявольские глаза, и их взгляды не пересеклись. — Если ты против, ничего страшного. Я открою дверь, выйду, и мы больше никогда об этом не заговорим. Я не буду приставать, приглашать тебя на свидание. Я даже буду писать на почту, а не желать доброго утра лично. Согласна?

Она почувствовала, что что-то упускает.

— Просто… поцелуй? Зачем?

Он склонил голову набок.

— Серьёзно? Тебе так нужно знать?

— Да, — ответила она. — Потому что сейчас я в полном недоумении.

На этот раз его улыбка была нежной.

— Я не думаю, что когда-либо реагировал на женщину так быстро или так сильно, как на тебя, — произнёс он, сухо констатируя факт. — Просто хочу убедиться, что это счастливая случайность.

— Похоже на эксперимент.

На его щеке выступила ямочка.

— Называй как хочешь.

— Ну...

Должна ли она? О чём она только думала?

— ...Если только в интересах науки, — протянула Стейси, прежде чем смогла отговорить себя от этого, — мне кажется, я…

Он не стал больше ждать ни секунды. Родни рванул вперёд, обхватил её лицо руками и поцеловал.

Это был не натиск, по крайней мере, не агрессивный. Да, поцелуй крепкий и такой же наркотический, как и в прошлый раз. Может, немного голодный. Она почувствовала, как его губы скользят по её губам, заставляя их раскрыться. Как его язык скользнул по нежной плоти её рта, когда она сделала вдох.

Потом она пошевелилась.

Она снова схватила его — «за что бы это ни было, — подумала она, — прежде чем все рациональные мысли улетучатся, и мне захочется слиться с ним и стать как можно ближе?» — и прижала к себе. Она поцеловала сильнее, и он стал активнее, повторяя её движения.

Она прикусила его нижнюю губу. Он схватил её за бёдра. Её язык ворвался в его рот. Он ответил тем же.

Прежде чем успела опомниться, Стейси стукнулась о стол и почувствовала, как поддаётся этому дурману. Она слегка раздвинула ноги, и он встал между ними.

На вкус Родни был как шоколад и карамель, насыщенный, тёмный и сладкий.

Она хотела съесть его.

Стейси отстранилась, чтобы сделать вдох, и он поцеловал её в горло, заставив прикусить губу, пытаясь предотвратить громкий стон.

— О, боже, — прошептала она.

Он вдруг оттолкнулся.

— Ну, — сказал он, запуская пальцы в волосы с диким выражением лица. — Довольно.

Она была обескуражена, как будто ей вломили штакетником.

— И? — услышала она свой голос со стороны. — Как прошёл эксперимент?

— Мы взорвали лабораторию, — задыхаясь, произнёс Родни и засмеялся. — Чёрт побери, женщина! Тебя нужно пометить как опасное вещество.

Она не сомневалась, что в этот момент на её лице красуется дурацкая усмешка.

— Пойдём со мной, — сказал он всё ещё нервным и задыхающимся голосом. — Эм... ты позволишь мне пригласить тебя на ужин?

Она вздохнула. Стейси уже и забыла, чтобы её так тянуло к парню... со времён Кристиана.

— А... нет. Мне очень жаль. Я не могу... Я просто... нет.

Он с жадностью посмотрел на неё. Затем, как истинный джентльмен, поправил на себе одежду, глубоко вздохнул и ответил:

— Конечно. Мне не следовало предлагать... Сожалею.

Затем он быстро открыл дверь и вышел, захлопнув её за собой.

Она тоже поправила одежду, потрясённая своим поведением. Даже с Кристианом она не была такой безрассудной.

Вероятно, это означало, что Родни — серийный убийца, так? Судя по инстинктам, она только что увернулась от пули.

Так почему же она чувствовала себя такой несчастной?

И почему вдруг испугалась, что задела его чувства?