На пересдачу, Кэсси Рок! Четвертая попытка

Глава 3. Переговоры

Подвал был в точности таким, как описывала его Кэсси: низкий потолок, улегшийся на толстые балки, заваленные хламом столы, шкафы с музыкальными инструментами. Колодец торчал посреди помещения как старый рассохшийся пень, но в нем была лишь гулкая темнота.

Мытарь не показывался, хотя его присутствие ощущалось легким покалыванием по позвоночнику. Факел чадил, разгоняя густой мрак, тень Честера металась по стене, Мелани не выходила.

Поначалу Чес пытался воздействовать на нее по-хорошему: уговаривал, просил, умолял. Обещал награду, сулил всякую помощь, клялся в вечной дружбе, если только Мелани соизволит явиться и просто поговорить.

— Я ведь знаю, что ты здесь! — воскликнул Чес, заглядывая в колодец. — Выходи! Ты сидишь тут уже триста лет, тебе все равно нечего делать! Что это? Гордыня? Злоба? Тупо лень?

— Туполень, туполень, — донеслось из колодца эхо, никак себя до этого не проявлявшее.

— Вот как, значит…

Следующим способом воздействия Чес избрал музыку.

— Сидишь тут одна, — говорил он, пытаясь справиться с замком на шкафу. — Привыкла небось к покою. К тишине.

Заклинание сработало, замок поддался и щелкнул, и Чес открыл запылившиеся дверки. Часть артефактов была подписана, некоторые лежали так, без ярлыков. О Николасе Дудке Чес был наслышан. Артефакты, созданные им в плену, можно было использовать только причиняя себе увечья. Но как музыкальные инструменты они вполне годились и без членовредительства.

Чес протер рукавом трубу, прижался к ней губами и дунул.

Хриплый протяжный стон разнесся по подвалу предсмертным воем слона.

— В общем так, — сказал Чес, убрав трубу ото рта. — Мне нужен просто разговор. Это даже в твоих интересах. Расскажи, как упокоить мытаря, я сделаю все, что надо, и твоя душа отправится на небеса. А если и дальше будешь играть в молчанку, то приготовься наслаждаться музыкой.

Тень на стене замерла в ожидании.

— Сама напросилась, — сказал Чес, вновь поднося к губам трубу.

Она хрипела и ревела, но Мелани не отозвалась. Потом в ход пошли гусли, но Чес быстро признал их неэффективными. Вот скрипка была куда лучше. Чес с энтузиазмом пилил ее смычком, пока от резкого пронзительного визга не разболелись уши. Следом пришел черед здоровенного тромбона, от баса которого на плечи осыпалась штукатурка, а позже — гармошки. Увлекшись, Чес даже сумел выжать из нее незатейливую мелодию, а затем вытащил из шкафа здоровенный барабан.

— Мелани, — позвал он. — Не хочешь помогать — ладно. Сделай хотя бы так, чтобы сегодняшнее утро осталось со мной, и я уйду. Просто не забирай у меня это, слышишь?

Он стукнул по барабану ногой, дунул в тромбон и растянул меха гармошки, но Мелани так и не появилась. Ему померещился легкий смешок, но, может, это были отголоски аккорда.

— Ладно, — сказал Чес, возвращая инструменты в шкаф. — Есть еще способ. Я не хотел, но ты меня вынуждаешь.

Он снял пиджак и аккуратно повесил на спинку стула, расслабил галстук-бабочку. Пламя факела заметалось как от порыва ветра, и тень на стене задрожала, размываясь. На миг Чесу померещились острые уши, лохматая холка, как будто он уже не человек. Пути назад нет — на кону слишком многое.

— Возможно, ты задаешься вопросом, что это он делает? — произнес он, расстегивая рубашку.

Тишина словно загустела в ожидании его ответа.

— Так я скажу, — продолжил Чес, расправляясь с пуговицами. — Ты вроде не любишь мужчин, так? Не веришь, что среди нас попадаются вполне достойные индивиды. — Рубашка отправилась на стул к пиджаку. — Убедить тебя в обратном у меня вряд ли получится, раз за столько лет никто не смог. — Чес взялся за ремень. — Но если ты сейчас же не появишься, то увидишь воочию все различия между мужчиной и женщиной, во плоти. Тебе ведь это не нравится, может, даже пугает. Раз уж ты общаешься только с девственницами.

Он вжикнул ширинкой и замер, ожидая какой-то реакции от мытаря, но вместо этого услышал голос Кэсси.

— Зачем ты раздеваешься, Чес?

Он развернулся, поспешно застегнул брюки. Кэсси стояла на пороге, и кудлатая собака высунула из-за нее любопытную морду.

— Он собирался нанести мне моральную травму своей мужской наготой, — охотно пояснила Мелани, проявляясь на крае колодца.

Большие глаза, чуть длинноватый нос, платье по старой моде и ехидное выражение лица — кажется, она вовсе не страдала во время его представления, а наоборот — наслаждалась спектаклем. Даже сидит вон нога за ногу.

— Пытки, угрозы, шантаж… — продолжила она ябедничать. — И вот этому придурку ты отдала свою девственность? Мне кажется, прошлый и то был получше.

— Прошлый? — нахмурился Чес.

— Если хочешь покрутить колесо и вернуться назад прямо сейчас, давай сделаем это, — предложила Мелани.

— Нет, я пока задержусь, — пробормотала Кэсси. — Чес, но зачем ты пришел один, без меня?

— О, это самое интересное, — ответила вместо него Мелани. — Как я поняла, он хочет отнять у тебя возможность пользоваться колесом. Все мужчины такие. Им претит сама мысль о женской свободе!

— Это не так, — возразил Чес, глядя Кэсси в глаза. — Просто я боюсь забыть это утро. Не отбирай его у меня, пожалуйста.

— Если мы оба останемся живы, то пусть все идет своим чередом.

— А зачем ты сюда пришла? — пытливо спросил он, заранее пугаясь возможного ответа.

— Доктор сказал, что ректор держит свежевыкопанные артефакты где-то в хранилище. Вдруг Мелани знает.

— Знаю, — подтвердила она.

— А как упокоить мытаря? — спросил Чес, но Мелани проигнорировала его вопрос.

— Ты знаешь, как упокоить Дугласа Мактрау навеки? — повторила то же самое Кэсси.

— Возможно, — недовольно ответила Мелани.

— Ну и, — поторопила ее Кэсси, когда пауза затянулась. — Дуглас Мактрау мытарь, как и ты. Душа, не нашедшая покоя. Мелани, если знаешь что-то такое, что может помочь, расскажи, пожалуйста.

Мелани тяжко вздохнула, поерзала на крае колодца.

— Да, я тоже мытарь, и твой Гроув предлагал меня упокоить, — наябедничала она. — Даже не поинтересовавшись, хочу ли я, и не допустив ни малейшей мысли, что ему это в принципе не по силам.

— Просто скажи, что сделать, и все у меня получится, — сквозь зубы потребовал Чес, приводя в порядок одежду.

Мелани бросила на него презрительный взгляд — точно грязной водой окатила.

— Мою душу держит обида, — сказала она. — Глубокое разочарование.

— На мужчин, я понял.

— Вот именно. Включи логику, Честер Гроув, — насмешливо посоветовала она. — Это сложнее, чем трясти тут своими причиндалами, но попытайся. Если вдруг я решу, что не все мужчины козлы, то моя привязка ослабнет. Понимаешь теперь, что тебе никак меня не упокоить?

— Но Дугласа заперли проклятьем, — напомнила Кэсси. — Он говорил что-то такое: когда враг преклонит колени, когда проклятое дитя отдаст плоть… Проклятье на Честере, это мы уловили, а вот с врагом пока не разобрались.

— Вот тебе отличный вариант, — предложила Мелани, — в полнолуние посади своего пса на цепь…

Жозефина испуганно прижала уши.

— Не тебя, — успокоила ее Мелани, — а кобеля. И Дуглас не восстанет.

— Так не пойдет, — встрял Чес. — Мне надо его упокоить.

— Надеешься избавиться от своего внутреннего песика? — тонко уловила Мелани. — Вряд ли сработает.

— Даже если нет, нельзя оставлять это так, — поддержала его Кэсси. — Кто-нибудь еще может прийти в полнолуние на это место. Вдруг Мактрау устроит и обычная собака. Или необычная.

— Да, надо его упокоить, — горячо согласилась Жозефина, прижавшись теснее к ее ноге.

— Одного заклинания мало, — вздохнула Мелани. — Вот взять колесо времени. Я бы давно оставила его и улетела, но мой неразрешенный конфликт держит крепче цепей. Думаю, и у старого Мактрау есть что-то еще: какая-то обида, желание. Дайте ему это — и душа упокоится. Еще вопросы?

— Кому это надо? — спросил Чес. — Кто тот загадочный враг, преклонивший колени над останками первого вервольфа?

— А я почем знаю, — пожала плечами Мелани.

— Покажешь, где лежат артефакты ректора? — напомнила Кэсси.

— Покажу, — согласилась она.

Комната, где Альберт Форест хранил трофеи, оказалась этажом выше, аккурат над подвалом. Очевидно, своему могильному хобби ректор предавался не первый год, поскольку стеллажи оказались забиты добром и, к нашей удаче, систематизированы: оружие, домашняя утварь, украшения, к которым и направился Чес.

Я закончила лишь общий курс артефакторики, так что решила не мешать. А вот Жозефина ринулась помогать, углядев среди прочего барахла блестящий орден. Мы же с Мелани устроились на перевернутом старом корыте, которое сошло за лавку.

— Вот и что ты в нем нашла? — понизив голос, зудела Мелани. — Мало тебе белобрысого лживого бабника, так решила найти новые грабли?

— Чес не такой, — тихо сказала я. — Он… классный вообще-то. И, кажется, любит меня. А я его…

Мелани закатила глаза и покачала головой.

— Вот ты отдала ему свою невинность, а что получила взамен?

— Я же не шлюха, — оскорбилась я. — Я переспала с ним потому, что захотела. И не нужна мне награда.

А вот от Кайла нужна — кулон. Я никак не могла отпустить мысль, что решение проблемы Чеса совсем рядом. Хоть ты беги к Кайлу прямо сейчас. Но чему колесо меня научило, так это — всему свое время.

— Он сделал тебе предложение? — не отставала Мелани. — Знаю, что нет. Попользовался — и до свидания. Все они одинаковые.

— Прекрати, — попросила я. — Сейчас другие нравы. Я бы даже удивилась, если б Чес решил сделать мне предложение. Сперва повстречаемся, узнаем друг друга получше…

— Надо было наоборот — сначала узнать его как облупленного, а потом в монастырь.

— В какой еще монастырь? — удивилась я.

— Ты третья, — сообщила Мелани. — Первые две девушки как колесо ни крутили, но закончили одинаково: полное разочарование в мужчинах и мирской жизни. И тебя это ждет.

— Не ждет, — отрезала я. — Скажешь тоже. Где я, и где монастырь.

— Неподалеку, — холодно ответила Мелани. — А его метод заставить меня сотрудничать тебя не смутил? Он собирался пугать меня голым задом!

— Я бы, может, и не стал, — подал голос Гроув, роясь в коробке с блестяшками. — Тем более поначалу я просил по-хорошему.

— А слово «нет» тебе незнакомо? — поинтересовалась Мелани.

— Вообще-то ты молчала, — заметил он. — Вдруг тебе даже нравилось?

Мелани указала на него ладонью и вопросительно посмотрела на меня.

— В монастырь не пойду, — отрезала я.

— Тут пусто, кулона нет, — вздохнул Чес, поставив коробку на место и открыв следующую.

Потому что он у Кайла. Я заполучу кулон и передарю мастеру Гроуву, и все у нас будет хорошо.

— А у тебя есть идеи, как упокоить Мактрау? — спросила я у Мелани.

— Ему я помогать не собираюсь, — фыркнула она, кивнув в сторону Гроува. — И так наговорила лишнего. Брось его, Кэсси. Он же даже не человек! Если я для тебя не авторитет, со своим многовековым опытом, то посоветуйся с мамой. Куда она вообще смотрит?

— Она нашла себе нового мужа и тратит мое наследство, — ответила я.

— Нет, мне этого никогда не понять, — вздохнула Мелани. — Я обречена на вечность.

У меня же был план только на ближайшие три дня: забрать кулон, расколдовать Гроува, упокоить Мактрау и сдать зачет. Пора приступать.

— Чес, я пойду, — сказала я, поднимаясь.

— Куда? — тут же откликнулся он.

О свидании с Кайлом я решила ему не говорить. Обойдусь Жозефиной.

— Собираться на бал, — соврала я. — Встретимся там?

— Хорошо, — согласился Гроув и, шагнув ко мне, скромно поцеловал в щеку.

— Фу, — все равно протянула Мелани. — Никакого понятия ни о деликатности, ни о манерах.

— Может, ты тоже куда-нибудь пойдешь? — предложил Гроув, роясь в артефактах, — раз уж от тебя все равно никакого толку.

— Я останусь, — сказала она, устраиваясь на корыте поудобнее. — Вот скажи, ты хоть осознаешь, какое незаслуженное счастье на тебя свалилось? По-хорошему, ты должен был умереть уже три раза!

— Что ж тут хорошего? — весело откликнулся Гроув, и я задержалась за дверью, решив подслушать. — А ответ на твой вопрос — да, осознаю. Кэсси — сплошное счастье. Уж поверь, я обязательно сделаю ей предложение, когда избавлюсь от внутреннего песика, как ты выразилась.

— Ты подслушивал наш разговор! — ахнула Мелани. — Как некультурно!

— Чему ты так удивляешься? — добродушно пробормотал Гроув. — После того, как я чуть не снял перед тобой штаны, ты должна была понять — от меня всего можно ожидать.

— Я сразу это знала, — фыркнула она. — Неотесанный мужлан! В одну из прошлых попыток у меня промелькнула надежда, что в тебе есть нечто особенное, но нет, все вы одинаковые.

— Может, ты такая злая, потому что я так и не разделся? — предположил Чес.

— Хамло, — припечатала Мелани.

А я потихоньку отошла от двери. Во-первых, подслушивать и правда некультурно, а во-вторых, я и так узнала больше, чем рассчитывала. Мастер Гроув собирается сделать мне предложение! Маленькая Кэсси внутри меня прыгала с помпонами и верещала от радости. А вот Жозефина смотрела с укором.

— Ты ведь не собираешься за него замуж? — спросила она, когда мы прошли мимо плененных стражей некроса и вышли на улицу.

— Вообще-то сегодня я собираюсь на свидание с Кайлом, — ответила я.

— Ах ты вертихвостка, — сказала Жозефина без всякого, впрочем, осуждения.

— Пойдешь со мной? — спросила я. — Там будет вкусный пирог.

— Пойду, — легко согласилась она. — Что надо делать?