На вершине счастья

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Две недели пролетели быстро, и каждый раз, когда Мэдисон видела, как относятся друг к другу ее мать и Кори Уэстморленд, сердце ее переполнялось чувствами. Было видно, что они влюблены и наверстывают потерянное время. Она никогда не видела, чтобы ее мать так много улыбалась. Казалось, что Кори разбудил в Эбби Уинтерс совсем другую женщину. Ее матери нравилось готовить, печь и помогать Кори в работах на ранчо.

Дни строгой, сдержанной и благопристойной Эбби Уинтерс ушли в прошлое — но не совсем. Она по-прежнему накрывала на стол так, будто ожидала важных гостей, и иногда до Мэдисон доносились звуки классической музыки, которую слушала ее мать. Мэдисон нравилась перемена, происшедшая в Эбби Уинтерс, и она все более примирялась с ролью, которую стал играть в ее жизни Кори Уэстморленд.

Затем Мэдисон начинала думать о своей интимной жизни или, точнее, о ее отсутствии. Стоун по-прежнему приходил к ней каждую ночь и держал ее в объятиях, пока она не засыпала. Из уважения к ее матери и дяде он отказывался заниматься с ней любовью, хотя она прилагала все силы, чтобы соблазнить его.

Мэдисон с нетерпением ждала, когда мать и Кори на целый день уедут в гости к владельцу ранчо, жившему на другой стороне горы. Это означало, что они со Стоуном останутся в доме одни, и она собиралась воспользоваться этим.

Мэдисон знала, что Стоуну так же трудно сдерживать себя, как и ей. Достаточно было взглянуть в его темные глаза, чтобы увидеть в них тоску и желание.

Большую часть дня Стоуна не было в доме. Он работал с дядей на ранчо. Кори решил, что племянник поможет ему построить новый сарай. Когда Стоун заканчивал работу с Кори, он принимал душ и, поговорив с Мэдисон и Эбби, уходил в свою комнату, чтобы заняться творчеством. Но, несмотря на усталость, он неизменно приходил в комнату Мэдисон, чтобы провести с ней некоторое время. Иногда они разговаривали часами. Стоун рассказывал о книге, которую начал писать, и даже читал ей отрывки из нее. Мэдисон была поражена богатством его воображения.

Вздохнув, Мэдисон села за кухонный стол и посмотрела в окно. Похоже, сегодня им не удастся остаться в доме одним. За завтраком Кори объявил, что они с Эбби передумали и поедут в гости в другой раз. Она бросила взгляд на Стоуна и по выражению его глаз поняла, что он тоже разочарован.

— Прекрасный день для пикника, правда? — Эбби с улыбкой смотрела на дочь.

Мэдисон равнодушно пожала плечами.

— Наверное.

— Тогда почему бы тебе не найти Стоуна и не предложить ему съездить в Сидар-Каньон? Вы можете взять машину, а не ехать верхом. Там очень красиво, есть прекрасное озеро. Ты можешь взять с собой купальный костюм.

Мэдисон оживилась. Звучит заманчиво, но…

— У меня нет купальника.

— Ты можешь взять один из моих. Когда мы ехали сюда, Кори первым делом побеспокоился об этом. Нельзя упускать возможность поплескаться в термальных источниках и озерах, ведь их здесь очень много.

Мэдисон выглянула из окна. Стоун стоял у ворот загона для скота, наблюдая, как его дядя пытается заарканить бычка.

— Стоун, наверное, занят и не сможет оторваться от работы.

— Ну, не знаю. У меня такое чувство, что ему понравится твое предложение.

Стоуну оно определенно понравилось, и он немедленно отправился в дом, чтобы принять душ и переодеться. Он умирал от желания остаться наедине с Мэдисон. То, как он вел машину, свидетельствовало, что ему не терпится добраться до места назначения.

— Мы доедем в целости и сохранности, Стоун?

Он искоса взглянул на Мэдисон и понял, что, несмотря на улыбку, она намекает, чтобы он сбавил скорость и не делал слишком резких поворотов.

— Прости. Не могу дождаться, когда мы наконец доедем.

Она посмотрела на него с невинным видом.

— Почему? Ты голодный? Тебе не дает покоя корзина с едой?

Стоун посмотрел ей в глаза и решил сделать признание.

— Да, я голодный, но мой голод не имеет никакого отношения к тому, что лежит в этой чертовой корзине. Разве ты не знаешь, что не даешь мне покоя? — Он увидел, как по лицу Мэдисон скользнула улыбка. Каждый раз, когда ее юбка приподнималась, обнажая ноги, он не мог отвести от них глаз, хотя ему следовало смотреть на дорогу.

— Знаю. Я просто хотела убедиться, что ты хочешь меня, — призналась Мэдисон, усмехнувшись.

Тормоза завизжали, и машина внезапно остановилась. Сделав глубокий вдох, Стоун повернулся к Мэдисон.

— Я хочу тебя, Мэдисон, не сомневайся. Я хочу тебя так сильно, что мне больно. Я хочу тебя так сильно, что если не войду в тебя как можно скорее, то окажусь в неловком положении.

Она посмотрела вниз и кивнула, когда увидела то, о чем он говорил.

— Тогда нам следует поскорее добраться до места.

— Нет.

— Нет? — удивилась она.

— Нет, я больше не могу ждать.

Мэдисон не смогла скрыть удивления, когда увидела, что Стоун принялся расстегивать рубашку. Он снял ее и швырнул на заднее сиденье. Каждый раз, когда Мэдисон видела Стоуна без рубашки, ее бросало в жар. Его нагота всегда возбуждала ее.

— Ты не хочешь сказать мне, что здесь происходит? — тихо спросила она. Желание переполняло ее, не давая говорить.

Стоун широко улыбнулся.

— Мы с тобой здесь — вот что происходит. И единственное, что мне нравится в этой машине, — она довольно просторная. У моего брата Дейра есть такая машина, и однажды он одолжил ее Сторму. Потом он пожалел об этом. Сторм воспользовался ее размерами, когда отправился на свидание.

Мэдисон усмехнулась.

— Похоже, твой брат Сторм малый не промах!

— Вот именно. Почему-то женщины тоже так думают, и в Атланте его называют Великолепный Сторм. Хотя никто из нас не видит в нем ничего великолепного, женщины находят его неотразимым. Не знаю, кто из них хуже — он или Даренго.

Расстегнув молнию, Стоун приподнял бедра, чтобы стянуть с себя джинсы. Он заметил, что Мэдисон внимательно смотрит на него.

— Вместо того чтобы наблюдать за мной, ты могла бы начать раздеваться.

Она невинно моргнула.

— Ты же не предлагаешь, чтобы я обнажилась?

— Да, я предлагаю тебе сделать именно это, потому что сегодня мне хочется видеть тебя без одежды. Я хочу чувствовать под собой твое обнаженное тело. Затем я хочу войти в тебя и ласкать до изнеможения, хрипло прошептал он.

У Мэдисон глухо забилось сердце и низ живота опалило жаром.

— Хорошо, ты убедил меня, — сказала она и, сняв трусики, зажала их в руке. — Мне нужно не забыть надеть их. Я не хочу, чтобы потом твой дядя, как Дейр, обнаружил их в своей машине.

Стоун протянул руку, выхватил у нее кружевные трусики и сунул в карман джинсов. Затем вынул пачку презервативов.

— Постараюсь не забыть отдать их тебе, — усмехнулся он, отбрасывая джинсы на заднее сиденье. — Помочь тебе снять блузку и юбку?

Мэдисон улыбнулась.

— Спасибо, не нужно. Думаю, я справлюсь сама.

— Хорошо.

И он с наслаждением принялся смотреть на нее. Его обрадовало, что Мэдисон отказалась от его помощи, потому что в его теперешнем состоянии он бы попросту сорвал с нее одежду. У Стоуна перехватило дыхание, когда он увидел, что на ней нет бюстгальтера. Мэдисон сняла блузку, ее упругие груди вырвались на свободу.

Мэдисон взглянула на Стоуна. Боже, как она хочет его! Его признание, что он хочет войти в нее и ласкать до изнеможения, воспламенило ее. Она не чувствовала ни малейшего смущения от своей наготы. Со Стоуном ей удается быть и благопристойной, и распущенной. Когда он откинул спинку сиденья, она облизнула губы и посмотрела на него.

— Ты уверен, что никто не захватит нас врасплох? — Ее голос прозвучал необычно хрипло.

— Уверен, иначе я никогда не позволил бы тебе раздеться. Я буду единственным мужчиной, который когда-либо увидит тебя обнаженной.

Мэдисон открыла рот, чтобы сказать, что это похоже на выражение желания не расставаться с ней еще некоторое время, но не успела найти подходящие слова, потому что Стоун впился в ее губы и потянул ее на себя.

Его поцелуй был наполнен желанием и потребностью, которые он сдерживал последние две недели, и по глухому стону, вырвавшемуся у Мэдисон, ему стало ясно, что она оценила его поцелуй.

Он смотрел на Мэдисон, и желание, горевшее в его темных глазах, растрогало ее, как никогда прежде. Она ответила на его улыбку.

— Я знаю, что эта машина просторная. Давай-ка проверим, насколько она прочная.

Мэдисон не успела понять, что он имеет в виду, потому что частые ритмичные толчки заставили ее застонать от удовольствия. Сиденье раскачивалось в такт движениям их тел, и она подумала, что вся машина содрогается от его неистовых усилий.

— Я не могу насытиться тобой, Мэдисон, — признался Стоун. Он был поражен силой своей потребности и желания.

Тело Мэдисон содрогнулось, и когда она испустила крик, достаточно громкий, чтобы распугать диких животных на расстоянии нескольких миль, он откинул голову назад, и в этот момент у него мелькнула мысль, что рассудок покидает его.

— Мэдисон! — Никогда прежде он не ощущал ничего подобного. Удивительно, как машина, в которой даже запотели стекла, не перевернулась!

Вскоре они обессиленно поникли в объятиях друг друга. Стоун поднял голову, чтобы посмотреть на женщину, все еще лежавшую под ним; женщину, с которой он все еще был интимно соединен; женщину, которой он снова хотел обладать. И Стоун понял, что потерял не рассудок — он потерял свое сердце.

— Хорошо отдохнули? — спросил Кори, садясь за стол.

— Очень, — ответила Мэдисон, бросив на Стоуна быстрый взгляд. Она обрадовалась, что он не поднял головы и не посмотрел на нее, иначе они могли бы выдать себя. После того как во второй раз занялись любовью в машине, они направились в Сидар-Каньон, где, расстелив одеяло на берегу озера, подкрепились вкусной едой, которую приготовила для них Эбби. Потом они разделись и, перед тем как поплавать, вновь занялись сексом на одеяле. По дороге на ранчо они несколько раз предавались этому занятию, так что Мэдисон с чистой совестью могла сказать, что пикник получился замечательный.

После ужина они вчетвером сидели на веранде. Кори рассказывал, как идет постройка сарая, когда его внезапно прервал собачий лай. Вдали показались всадники.

— Похоже, у нас гости, — поднявшись, сказал он, прикрыв рукой глаза от яркого вечернего солнца и вглядываясь в даль. — Кажется, это Куэйд и Даренго, а с ними еще двое мужчин.

Они смотрели на приближающихся всадников. Мэдисон удивилась, что Кори не узнал мужчин, сопровождавших его племянников, потому что сразу было видно, что они — Уэстморленды.

Все четверо были похожи, как братья. Она бросила взгляд на Стоуна, но он тоже пристально разглядывал незнакомцев. Все четверо спешились и направились к крыльцу.

— Куэйд, Даренго, рад видеть вас! — Кори стиснул племянников в медвежьих объятиях. Затем он повернулся к незнакомцам. — Я Кори Уэстморленд. Добро пожаловать на гору Кори. — На его лице появилось озадаченное выражение. — Я вас знаю? Черт, вы оба очень похожи на моих племянников!

Куэйд Уэстморленд прочистил горло.

— Для этого есть основание, дядя Кори.

Кори удивленно поднял брови.

— Основание?

— Да, — спокойно подтвердил Даренго. — Стоун, конечно, сказал, что кто-то разыскивает тебя?

Кори кивнул.

— Да. Но какое это имеет отношение к ним?

Воцарилось молчание. Кори скрестил руки на широкой груди.

— Что, черт возьми, происходит?

— Вы помните некую Кэролайн Робертс? — спросил один из новоприбывших.

Кори опустил руки.

— Да, я ее помню. Почему вы спрашиваете? Кем она доводится вам?

— Она была нашей матерью, — ответил второй мужчина.

— Была? — тихо переспросил Кори.

— Да. Она умерла шесть месяцев назад.

Кори печально покачал головой, вспоминая женщину, с которой он встречался целый год, прежде чем их дороги разошлись навсегда.

— Мне грустно слышать это. Примите мои соболезнования. Ваша мать была хорошей женщиной.

— И она сказала нам перед смертью, что вы хороший человек, — сказал один из мужчин.

Кори глубоко вздохнул.

— Мне приятно, что она так думала.

— Это не все, что рассказала им миссис Робертс, дядя Кори. Я думаю, что тебе нужно услышать остальное, — добавил Куэйд Уэстморленд.

Взглянув на племянника, Кори повернулся к двум мужчинам:

— Хорошо. Что же еще она сказала вам?

Они переглянулись.

— Она сказала, что мы ваши сыновья.

Мэдисон видела, что это заявление потрясло Кори. Но достаточно было посмотреть на трех племянников, чтобы понять, что это правда. Куэйд был интересный мужчина, похожий на Стоуна, — спокойный и немногословный. Однако, когда он говорил, все слушали его. Чувствовалось, что Куэйду нравится жизнь, полная опасностей и риска, и в случае необходимости он способен на самые жесткие меры. Незнакомцы представились как Клинт и Коул. Они сказали, что все объяснят, как только сядут за стол, чтобы спокойно поговорить.

Эбби — всегда радушная хозяйка, — приготовив кофе и подав печенье, когда Клинт и Коул отклонили предложение поужинать, села рядом с Кори. Мэдисон, решив, что ей не следует присутствовать при сугубо семейном разговоре, собралась уйти в свою комнату, но Стоун схватил ее за руку и притянул к себе на колени.

— Не уходи, — попросил он.

Мэдисон бросила взгляд на Куэйда, который загадочно улыбнулся, и, посмотрев на Стоуна, кивнула.

— Хорошо, — согласилась она и опустилась на соседний стул.

— Ну, начинайте с самого начала, — обратился Кори к Клинту и Коулу.

Клинт, более рослый, чем его брат, начал свой рассказ:

— Двадцать девять лет назад Кэролайн родила тройню и…

— Тройню?! — воскликнул Кори, едва не упав со стула.

Клинт кивнул.

— Да.

Кори покачал головой.

— Многоплодие — не редкость в нашей семье, но… черт! Я даже не знал, что она была беременна.

— Да. Мама сказала, что она уехала, ничего не сказав, после того как вы расстались. Она переехала в Бомонт — город в штате Техас, где жили ее дядя и тетя. Ей пришлось придумать историю о том, что она вышла замуж за ковбоя, который погиб, участвуя в родео. Его звали Кори Уэстморленд, и она его вдова, миссис Кэролайн Уэстморленд. Ей даже удалось обзавестись поддельными документами. Мы полагаем, что она сделала это, потому что ее дядя и тетя были глубоко религиозными людьми. Они презирали бы ее, если бы узнали, что у нее родится внебрачный ребенок.

Помолчав, Клинт вновь заговорил:

— Как бы там ни было, она родила тройню, и, так как она носила фамилию Уэстморленд, все мы родились как Уэстморленды, и никаких вопросов не возникло. Мы выросли, думая, что отец умер до нашего рождения, но за несколько мгновений до смерти мама позвала нас и все рассказала.

Коул продолжил рассказ брата:

— Она сказала, что наш отец — Кори Уэстморленд, но он не умер. Она не знала, где вы, и просила найти вас и сказать, что сожалеет о том, что скрыла от вас наше существование. Если бы она призналась, что беременна, вы поступили бы как благородный человек и женились бы на ней. Она знала, что вы не любите ее и ваше сердце отдано другой женщине. За несколько секунд до того, как ее глаза закрылись навсегда, мы пообещали ей, что сделаем все, чтобы найти вас и передать вам ее слова. Думаю, после этого она смогла умереть спокойно.

Все долго молчали. Стоун сжал руку Мэдисон, и она поняла, что рассказ Клинта и Коула растрогал его так же глубоко, как ее.

Кори Уэстморленд откашлялся, но все видели, что его глаза увлажнились.

— Спасибо, что спустя так много лет вы позволили мне узнать правду. — Он снова кашлянул. — Вы сказали, что вас трое. Это означает, что у вас есть третий брат?

Клинт улыбнулся.

— Да, нас трое. Я — самый старший, Коул — средний, и есть еще Кейси.

Кори Уэстморленд не мог скрыть волнения.

— У меня три сына?

Клинт рассмеялся и отрицательно покачал головой.

— Нет, у вас два сына. Кейси — наша сестра, и ее здесь нет, потому что, честно говоря, она тяжело переживает все это. Они с мамой были очень близки. Она думала, что вас нет в живых, и теперь, когда она узнала, что мама скрывала от нас правду, ей нужно время, чтобы прийти в себя.

За столом снова воцарилось молчание, которое нарушил Стоун:

— Черт, теперь у нас есть еще одна девушка, а мы думали, что Дилейни — единственная в нашей семье! — Он улыбнулся Клинту и Коулу. — Дилейни — моя сестра, и мы считали, что она — единственная девушка в этом поколении. Интересно, Кейси задавала вам жару, как Дилейни, когда мои четверо братьев и шестеро кузенов присматривали за ней?

Клинт и Коул переглянулись и широко улыбнулись.

— Жару? Это не то слово! Подождите, вот увидите ее, и тогда вы нам посочувствуете.

Лежа в постели, Мэдисон прильнула к Стоуну.

— Все-таки, несмотря на печальное начало, у сегодняшнего события счастливый конец. Клинту и Коулу удалось найти Кори, а Кори узнал, что у него есть два сына и дочь.

— Да, — согласился Стоун, целуя Мэдисон в губы. — Дядя Кори войдет в историю семьи Уэстморленд. Он станет отцом и женихом почти в одно время. Дядя был так взволнован, что схватил трубку, чтобы сообщить о своей радости всей семье, забыв, что телефон не работает. Я жду не дождусь, когда все узнают о том, что произошло. — Стоун улыбнулся с довольным видом. — Дядя Кори был чертовски горд, когда Клинт и Коул рассказали, чем они зарабатывают на жизнь. Оба брата — лесничие в Техасе. У Кейси, по словам братьев, магазин готового платья в Бомонте.

Когда Мэдисон заснула, Стоун тихо вышел из ее спальни и столкнулся с Даренго, который, увидев его, лукаво ухмыльнулся.

— Наносишь поздние визиты, как я вижу?

Стоун нахмурился.

— Не слишком ли многое ты видишь? Почему ты не спишь?

— Потому что, братец, я ищу тебя. Обнаружив, что твоя комната пуста, я решил, что ты вышел окунуться в горячем источнике. Очевидно, я ошибся.

Стоун сердито посмотрел на него.

— Очевидно. Для чего ты искал меня?

Даренго вынул из кармана конверт.

— Чтобы отдать тебе вот это. Все эти события так взволновали меня, что я едва не забыл о нем. Это телеграмма, которая пришла несколько дней назад. Наверное, что-то важное.

Стоун разорвал конверт и пробежал глазами содержание.

— Проклятье!

Даренго вопросительно поднял брови.

— Плохие новости?

Стоун отрицательно покачал головой.

— Это от моего агента. Сообщение о том, что я продал еще одну книгу и Голливуд приобрел право на экранизацию. Он хочет, чтобы через два дня я объявил об этом на Гарлемской книжной ярмарке.

Даренго улыбнулся.

— Так это же здорово, Стоун! И я думаю, что объявление о сделке послужит тебе хорошей рекламой.

— Да, конечно. Но сейчас я не хочу никуда уезжать.

Даренго не мог скрыть удивления.

— Но почему?

Стоун промолчал.

— А-а-а, понимаю.

— Что ты понимаешь, Даренго? — нахмурился Стоун.

— Понимаю, что городская девушка завладела твоим сердцем так, как это случилось со мной несколько лет назад. Вот тебе мой совет: будь осторожен и не влюбись. Душевная боль чертовски мучительна.

Глубоко вздохнув, Стоун печально посмотрел на двоюродного брата.

— Ты опоздал со своим советом, Даренго. Думаю, я уже влюбился. — С этими словами он повернулся и ушел.

Поглядывая на часы, Стоун с нетерпением ждал, когда Мэдисон выйдет к завтраку. Менее чем через час он уедет с Даренго и Куэйдом. Клинт и Коул собирались остаться на ранчо и провести некоторое время с Кори и Эбби.

— Стоун, мама сказала, что тебе нужно поговорить со мной.

Он быстро поднял голову и улыбнулся, увидев входившую в комнату Мэдисон. На ней были джинсы и ковбойская рубашка, но она выглядела чертовски женственной. Он взял ее за руку.

— Вчера вечером Даренго передал мне телеграмму. Мой агент настаивает, чтобы я прилетел в Нью-Йорк и сделал сообщение о сделке, которую мне предлагает кинокомпания в Голливуде. Я должна уехать как можно скорее.

На лице Мэдисон отразилось разочарование.

— Вот как. — Глубоко вздохнув, она посмотрела на Стоуна. — Я буду скучать по тебе.

Он притянул ее к себе.

— Я тоже буду скучать. Я возвращусь, как только все закончится. Ты останешься пока здесь?

Мэдисон посмотрела ему в глаза.

— Я не уверена, Стоун. Я…

— Пожалуйста, дождись меня здесь, Мэдисон. Ты никогда не была в Йеллоустонском национальном парке, и мне бы хотелось свозить тебя туда.

Она улыбнулась.

— Я бы не отказалась.

Не думая о том, что кто-нибудь может войти в комнату, Стоун обнял Мэдисон и крепко поцеловал ее. Когда он возвратится, они серьезно поговорят о своем будущем.

— Я постараюсь вернуться как можно скорее, — прошептал он.

Она кивнула.

— Я буду считать дни.

Стоун сильнее прижал ее к себе.

— Я тоже.