На всю жизнь

Глава 12

Засыпая, Кэти уже знала, что, собственно, может присниться ей в эту ночь. Но сон легкой пеленой уже затягивал ее сознание и вскоре поглотил все окружающие предметы. Постепенно из густого клубящегося тумана стали появляться неясные фигуры людей, остовы зданий, плывущие над землей бледные, безжизненные лица. Медленно, словно бы нехотя, обретали они плоть, объем, цвет… Кэти очутилась в их музыкальной студии.

Кэти стояла у окна. Странная, фантастическая мелодия медленно плыла сквозь оседающую в темных углах белую дымку, которая в это мгновение воскресила один из дней их далекого прошлого.

Здесь были все. Деррик лениво перебирал тугие струны гитары, Ларри легкими прикосновениями вдалбливал в панель тонкие блестящие клавиши, а Шелли тихо покачивала в такт склоненной набок головой.

— Так больше продолжаться не может, — не выдержал Джордан. — Мы должны разойтись. Пусть каждый заботится о себе сам.

— Ну уж, — усмехнулась Джуди, перелистывая глянцевые страницы толстого иллюстрированного журнала. — Ты так беснуешься из-за одного лишь Кейта. Так пусть он и проваливает. Мы прекрасно обойдемся без него.

— Я думаю, — вмешалась Шелли, — Джордан и Кейт сами в состоянии решить свои проблемы. В конце концов это их личное дело.

— Как бы не так! — горячилась Джуди. — Мы все страдаем из-за Кейта.

— Но группу создали они. Мы пришли позже.

— Группа существует уже десять лет, — заметил Ларри. — Так что мы тоже полноправные ее члены.

— Нужно еще немного подождать, — неожиданно для себя заговорила Кэти. — К тому же и работать нам ничто не мешает. Инструменты в руках, на голову не капает, и почти вся группа в сборе. Что вам еще надо?

— Ты напрасно защищаешь Кейта, — обернулся к ней недовольный Джордан. — Он не младенец и должен сам отвечать за свои поступки.

— А вдруг ему нужна наша помощь?

— Пинок в зад — вот что ему нужно, — засмеялась Джуди.

— Уж больно ты у нас праведная. — Шелли угрюмо посмотрела на нее. — От твоей праведности дышать нечем.

— Шелли, оставь ее, — заступился за жену Деррик.

— Да, — возразила сама Джуди, не обратив на него внимания, — это потому, что я не сплю с Кейтом и не принимаю вместе с ним наркотики, как некоторые.

— Я не замужем и потому сплю, с кем пожелаю, — ответила Шелли, зло прищурившись.

— Не надо ссориться, — вмешался Майлз. — Из-за Кейта мы все уже успели переругаться. Давайте лучше займемся делом. Музыка не ждет.

— Ты, Майлз, такой добрый, что меня сейчас стошнит, — поморщилась Шелли.

— Кейта нельзя выгонять из группы, — заявил Ларри. — И без таланта Джордана, и без таланта Кейта мы обойтись не можем.

— Ну да, — язвительно заметила Джуди. — Остальных можно не задумываясь послать в задницу. Ты, видимо, это хочешь сказать?

— А что, если ты сама виновата в отсутствии Кейта? — вдруг неожиданно перебил ее Майлз. — если бы не твой ядовитый характер, он наверняка реже бы пропускал репетиции. Я видел, как ты вчера говорила с ним.

— О чем это вы говорили? — подозрительно посмотрел на нее Деррик.

— Я прочла ему целую лекцию о достоинствах пунктуальности. Но боюсь, он меня так и не услышал.

— Ты напрасно потратила время, — заметил Ларри.

— Кейт просто мог проспать, — предположила Шелли, отложив в сторону скрипку. Сегодня Шелли была особенно очаровательна в облегающих джинсах и футболке.

— Вполне возможно, — подхватил Майлз. — Ведь он вчера поздно лег. Сочинял музыку на стихи Кэти. Скажи, Кэти, а что он делал, когда ты ушла?

— Ушла? — переспросила смущенная Кэти, почувствовав на себе пристальный взгляд Джордана. — Но я не была у него вчера.

— Как же? Но ведь я видел тебя, — удивился Майлз и вдруг, запнувшись, пробормотал: — Впрочем, все это пустяки. Наверное, мне показалось.

— Мы должны разойтись, — упрямо повторил Джордан сказанную им в начале разговора фразу, в упор глядя на Кэти так, что она не сразу поняла, кого он имеет в виду: ее или группу.

— Как разойтись?! — закричала негодующая Джуди. — Мы зарабатываем такие деньги! Наша группа — одна из лучших! И ты предлагаешь все это бросить?! А я думала, что вы с Кейтом большие друзья. Впрочем, если тебе не нравится Кейт, мы можем взять любого другого музыканта, который будет ничуть не хуже играть на ударных.

— Так, как Кейт, не сможет играть никто, — возразила Кэти, пристально глядя на Джордана, словно стараясь убедить мужа, что нет ничего дурного в ее заступничестве за их общего друга.

Наступила томительная, напряженная пауза. Джуди с ненавистью смотрела на Шелли, готовая вцепиться ей в горло, Деррик уставился на Джуди, а Джордан и Майлз напряженно вглядывались в бледное лицо Кэти. В это время открылась дверь, и в студию бодро вошел улыбающийся Кейт, держа под мышкой папку с нотами.

— Получилось, Джордан, получилось! — радостно воскликнул он. — Это будет нашим лучшим хитом. Я исправил то, что так не понравилось нам вчера. И получилось просто чудесно. Давайте сегодня займемся этим. Вы не против? Кэти, какие прекрасные стихи! Изумительно! Я думаю, мы сможем сыграть эту песню вечером перед прессой. Ну же, давайте начнем.

Установилась неловкая тишина. Ее нарушил Джордан:

— Не возражаю. Будем репетировать.

Кэти заметила, что ее муж рад видеть Кейта трезвым и в хорошем настроении. Ведь он прекрасно понимал незаменимость Кейта для группы и, конечно, не хотел так просто лишиться его, К тому же она знала, что, несмотря на всю свою ревность, Джордан продолжает в глубине души по-дружески любить Кейта и их союз не так-то легко разрушить случайным несогласием.

Стоя плечом к плечу, они вместе изучали принесенные Кейтом ноты. Музыканты настраивали инструменты, и комната наполнилась нестройным звоном подтягиваемых струн. Джордан приподнял голову над пюпитром, улыбнулся… И вдруг густой белый туман покрыл примолкшую студию мягкими мутными клубами.

Кэти проснулась и открыла глаза. Темно. Только тонкий бледный лучик света, неловко протиснувшись в приоткрытую дверь спальни, легко скользит по синей стене. Неожиданно свет исчез. Черные тени вокруг кровати стали четче и плотнее. И среди них явственно проступила фигура прячущегося в темноте человека.

— Кто здесь? — прошептала Кэти внезапно охрипшим голосом. Перехватило дыхание, и сердце гулко застучало в груди. Страх все полнее и полнее охватывал ее душу, руки дрожали. — Кто здесь? — повторила она, стараясь разогнать остатки сонного оцепенения.

Человеческая фигура тихо качнулась и скрылась за входной дверью, оставив Кэти гадать, призрак ли это, пришедший из ее тревожного сна, или же вполне реальный живой гость посетил только что ее комнату.

Немного выждав, она поднялась с кровати и тихо, стараясь не шуметь, вышла в коридор. Никого не было видно. Дойдя до спальни Джереми, Кэти, слегка помешкав в раздумье, потянула на себя ручку двери.

Джереми спал. Слышалось спокойное дыхание давно уснувшего человека. Значит, к ней приходил Джордан. Зачем? Кэти горько усмехнулась, подумав, что всю жизнь они только и делали что выясняли всякие странности в поведении друг друга. Она прошла на кухню, и здесь ей в глаза бросился маленький красный огонек включенной сигнализации. Интересно, изменил ли Джордан код? Она набрала нужную комбинацию цифр, и огонек погас. Что ж, это было кстати. Путь в гостевой домик ей был открыт.

Дверь домика оказалась незапертой, и Кэти стала тихо подниматься по внутренней лестнице. Вдруг она замерла. Какие-то загадочные, непонятные звуки раздавались сверху. Что это? Стоны? Тихий разговор? Сонное бормотание? А может быть, он не один? Может быть, сегодня ночью тайно вернулась Тара? И вдруг Кэти услышала глухой сдавленный крик мучительной внутренней боли. Он был ей слишком хорошо знаком. Не раз после возвращения Джордана из Вьетнама просыпалась она рядом с мужем от этого глухого крика и, разбудив его, принималась успокаивать, убаюкивать нежными словами, стараясь защитить любимого от тяжких ночных кошмаров.

Кэти поднялась в спальню. Джордан, словно охваченный жестоким болезненным жаром, судорожно метался на широкой постели. Он бормотал сквозь сон смутные, бессвязные слова, что-то выкрикивал, беспокойно метался по подушке. Кэти в нерешительности остановилась у его кровати. Что делать? Разбудить? Но ведь она теперь не жена ему. Имеет ли она право вмешиваться в его жизнь? Да и неизвестно, что выйдет из этого ее добросердечного поступка. Еще слишком памятно ей то чувство горького раскаяния, что мучило ее душу после внезапного приступа страсти, соединившего их этой ночью. Но Джордану плохо. И она не может оставить его в таком положении. Уйти сейчас было бы предательством.

— Джордан, — тихо позвала Кэти, опустившись на колени возле его кровати. — Джордан, ты спишь?

Потом решительно взяла его за плечи и постаралась разбудить. Это удалось не сразу. И вдруг он резко сел в постели и широко раскрытыми, непонимающими глазами уставился на бывшую жену.

— Кэти, — пробормотал он. — Откуда ты здесь? Что случилось? А, понимаю. Я, вероятно, оказался лучше твоего атлета. И ты оставила его ради меня.

— Не говори глупости, — мягко произнесла она. — Я услышала, как ты стонешь во сне, и разбудила тебя.

— Спасибо. А как ты оказалась здесь?

Теперь, когда он начал задавать вопросы, Кэти была уже не рада, что разбудила его. Но отступать было поздно. И она решительно взглянула ему в лицо.

— Кто-то заходил ко мне этой ночью.

— Уж не ты ли сама пригласила его?

— Мне не до шуток. К тому же я проверила: это был не Джереми.

— Значит, ты понравилась кому-то еще.

— Если ты не прекратишь издеваться, я уйду! — рассердилась Кэти.

— Так ты хочешь сказать, что в твою комнату ночью пробрался незнакомый мужчина? Куда же, спрашивается, смотрел Джереми?

— Он спал, так же как и л. Я проснулась, открыла глаза и увидела, что в спальне кто-то стоит. Разве это был не ты?

— Я никуда не выходил отсюда.

— Теперь я сама это вижу, — ответила Кэти и набросила на него одеяло.

— Искушаю? — лукаво покосился на нее Джордан.

— Одну глупость мы уже сегодня сделали. Не достаточно ли для одной ночи?

— Тогда зачем ты пришла ко мне?

Он неисправим. Пытается ерничать даже сейчас, когда его только что разбудили, вырвав из ночного кошмара. Что за ужасы ему снились? Нет чтобы поделиться — не хочет, только издевается.

— Ну и бестолков же ты. Я же говорю, что видела у себя в комнате незнакомого мужчину.

— Ты уверена в этом?

Кэти снова хотела рассердиться и вдруг поняла, что и правда не может с уверенностью сказать, было ли это в реальности или только привиделось ей спросонья. Быть может, ее преследуют тени прошлого? Приходят из небытия призрачные видения той злосчастной ночи?

— Да, — немного подумав, сказала она. — Уверена, что видела все это в реальности.

— Тогда садись рядом, — похлопал он рукой по краю кровати. — И расскажи обо всем подробно.

— Сесть? — переспросила она.

— Если хочешь, можешь лечь. А я пока приготовлю кофе.

— Из-за кофе-то я, наверное, и не могу уснуть.

— Не капризничай. Ложись рядом. Расслабься. Давай поговорим. И ничего не бойся. Я не дам тебя в обиду. Я всегда защищал тебя и теперь смогу избавить от всех твоих ночных кошмаров.

И Кэти, послушавшись его, доверчиво легла к нему на постель, ласково прижимаясь к его сильной широкой груди. Джордан обнял ее и нежно погладил по волосам.

— Мы сошли с ума. Что мы делаем? — прошептала она.

— Не важно. Мы взрослые люди.

— Но у каждого из нас своя жизнь. И мы должны считаться с этим.

— Не нужно было оставлять тебя одну.

— Ты о чем?

— Твой атлет поступил глупо, оставив тебя одну сегодня ночью.

— Может быть. А как ты будешь оправдываться перед Тарой?

— Но ее здесь нет.

— О, это достаточно веский аргумент, чтобы переспать с другой женщиной.

— А разве мы делаем что-то предосудительное?

— А как ты думаешь?

— Неправда, — ответил он, немного помолчав. — Мне просто приятно, что ты рядом. Я ведь всегда так любил тебя.

— Да, любил, — сказала Кэти, чувствуя, что слезы выступают у нее на глазах, — но только тогда, когда ненадолго переставал думать, что я сплю с Кейтом.

— Кэти, ты не права.

— Я теперь поняла, что ты не только сомневался во мне, но и осудил меня окончательно.

— Нет, все было совсем не так.

— Именно так.

— Я и сам не понимал, что со мной творится.

— Интересно, что тебе было неприятнее: то, что я спала с ним, как ты думал, или то, что убила его?

— Кэти, не мучай меня, — застонал Джордан.

Но она, приподнявшись на локте, требовательно смотрела на него, ожидая ответа. Такого благоприятного стечения обстоятельств может больше не представиться. Когда она еще так легко и незаметно уйдет из большого дома? И насколько Джордан будет свободен в последующие дни? Ведь скоро приедет Тара.

— Хорошо, — согласился он, — пусть так. Я тоже человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Но я боялся потерять тебя. Временами сходил с ума. Знал, что вы вместе, представлял себе во всех подробностях, как вы сидите рядом, улыбаетесь друг другу, говорите о музыке, быть может, заходите в этих разговорах слишком далеко, вам начинает хотеться большего комфорта…

— Но ничего подобного не было, Джордан, мы ссорились из-за Кейта, с тех пор как ты вернулся из Вьетнама. Да, конечно, наркотики. Не только я, все в группе старались остановить Кейта. Он слишком далеко зашел. Ведь ты сам обнаружил мешочек с марихуаной в нашем доме.

— Да, и это неприятно задело меня.

— Ты, помнится, тогда заподозрил, что это я курю марихуану.

— Мне показалось, что Кейт умышленно вбивает клинья между нами. А ты во всем потакаешь ему.

— Но поверь мне, мы совсем по-иному относились друг к другу.

— А почему в тот последний день Майлз сказал, что видел тебя у него накануне?

Кэти растерялась. Она и сама не понимала, почему многие утверждали, что видели ее в тот вечер у Кейта. Это была неправда. Но никто не хотел ей верить.

— Но я не была у него, — смутившись, ответила она. — Я встретилась с ним лишь у нас дома.

— У нас в спальне, — уточнил Джордан.

— Ну и что? В этом не было ничего необычного. Он и раньше заходил туда. В нашей спальне бывали и Ларри, и Майлз, и Деррик. И это никогда не сердило тебя. Разве я могла предположить, что в этот раз ты будешь так взволнован подобным событием.

— И тем не менее я был взволнован. Скажу больше, я был взбешен, когда застал Кейта в нашей спальне.

— И напрасно. Он просто пришел поделиться радостью, которую доставил ему новый музыкальный пассаж. Он был в таком восторге, как будто в этом была только его заслуга.

— Ты все видишь в розовом свете, — покачал головой Джордан. — Но у всех событий есть и другая, более темная сторона.

— Скажи, а ты всерьез хотел выгнать его из группы?

— Нет, конечно. Но с его безалаберностью надо было кончать.

— Ты слишком безупречен сам и потому чересчур требователен к другим.

— Может быть.

— Но знаешь, мне и сейчас трудно поверить, что Кейта кто-то убил. Ведь в доме, кроме музыкантов и слуг, никого не было. Хотя эти странные телефонные звонки, конечно, наталкивают на подозрения.

— А ты говорила, что это шутки.

— После того как я увидела кого-то у своей постели, мне не до шуток.

— Может быть, это все же Джереми приходил убедиться, одна ли ты спишь этой ночью?

— Нет, это был не он.

— Но почему ты в этом так твердо уверена? Мог же он побеспокоиться на твой счет. Тем более что ты в доме своего бывшего мужа.

— Не мог, — убежденно произнесла Кэти.

— Ты задеваешь мое самолюбие. Неужто в нем не затеплилась даже маленькая искра ревности, когда он увидел нас вместе? Нет, определенно к тебе ночью приходил Джереми.

— Он спал.

— Как ты упряма. Ведь такое в принципе возможно.

— Я заглянула к нему в комнату и убедилась сама.

— Тара не была бы столь доверчивой, окажись она здесь.

— У тебя серьезные отношения с этой женщиной?

— Сейчас у меня отношения только с тобой. И никаких других отношений.

— Неправда.

— Нет, правда, черт возьми! — воскликнул Джордан и крепко прижал ее к себе.

Кэти хотела возразить, но вдруг почувствовала, как страстное волнение захлестнуло ее сердце, будто снова началось извержение Везувия. Кэти покраснела. Только тонкая простынка отделяла их разгоряченные, пронизанные жарким томлением тела. Тесно прижимаясь к бедрам Джордана, она ощущала всем своим существом, как растет и наливается жаром тот магический цветок любви, что свяжет их воедино своим горячим, трепещущим стеблем, заставив вдыхать огненный воздух блаженных горных высот.

Джордан опрокинул ее на спину, навалился на нее всем телом и жарко поцеловал в губы. Мягкие, нежные прикосновения его рук, проникнув под ворот тонкой ночной сорочки, медленно приближались к ее взволнованно вздымавшейся груди. Маленькие легкомысленные пуговицы расступились перед его ладонями, и теплый, страстно дрожащий палец ласково коснулся розового упругого соска. Рука скользнула дальше и отправилась ниже, в сторону пушистого треугольника мягких каштановых волос.

— О Джордан! — задыхаясь от нежности, прошептала Кэти.

— Чувствуешь? — шепнул он ей в ответ. — Запах мускуса. Это наш запах. Мы оба все еще пахнем одинаково: эротично, сексуально, соблазнительно.

— Но мы не должны…

Кэти не договорила. Его ласки уже покорили ее. Она трепетала и вздрагивала от его поцелуев, чувствуя, что уже вся целиком принадлежит Джордану, что он завладел и ее разумом, и душой.

— Ты уже не сможешь уйти от меня, — сказал он, и Кэти поняла, что он абсолютно прав, что она не только не сможет, но и не захочет уйти.

Пытаясь сдержать горячее дыхание, она в самозабвении гладила его волосы, тянулась губами к его губам, безраздельно отдаваясь тому блаженному состоянию безвременья, о котором вспоминала десять предыдущих лет. Она знала, что играет с огнем, но так сладки были теперь эти жаркие, огненные игры. И пусть на душе останутся глубокие, болезненные ожоги, сейчас она не хотела думать ни о чем, кроме своей горячей, безрассудной страсти.

Довольно и того, что сейчас Джордан с нею. О будущем она подумает завтра. А теперь — Боже, какое блаженство ласкать его волосы, его грудь, наслаждаться его страстными поцелуями и знать, что он тоже наслаждается близостью с ней! Прошлое, словно тень, беспомощно тает в ярком свете их любви, и ничто не пугает, не тревожит ее в настоящем. Только теперь Кэти до конца поняла, насколько не хватало ей все эти годы сильных и ласковых рук, крепких плеч и этой покрытой серебрящимися завитками тонких волос могучей, широкой груди.

Чуть позже притихшие, в блаженном утомлении лежали они рядом на постели, и прохладный ночной ветерок легким пушистым прикосновением приятно щекотал им ноги. Возвращалось чувство времени, возвращались на место предметы внешнего мира, и бледный желтоватый свет далеких уличных фонарей, вновь наполняя вернувшуюся из волшебных странствий комнату, тускло освещал тихую идиллию спокойного семейного счастья.

Кэти мирно наслаждалась последними мгновениями затихающего блаженства. Теперь ее так и подмывало поинтересоваться у Джордана: так ли хороша и изобретательна в постели его Тара Хьюз? Но Кэти сдержалась.

— Мы поступили глупо, — вдруг резко сказала она, нарушив идиллическую тишину комнаты.

Джордан ничего не ответил ей, ласково перебирая пальцами ее локоны. И она продолжила:

— Девочки, возможно, и обрадовались бы этому. Но мы уже не дети, и нам радоваться нечему.

Он крепко обнял ее, и она неожиданно почувствовала, что больше не хочет о чем-либо говорить, спорить, сожалеть о случившемся. Только лежать бы вот так, нежно обнявшись, положив голову на теплое сильное плечо, и не думать ни о чем на свете. Но недолго, потому что пора вставать. Идти через патио в свою комнату.

Да, когда-то, в незапамятные времена, это была ее комната.

Джордан нежно гладил Кэти по голове, и она, поддаваясь этому тихому, завораживающему ритму, успокоенно и доверчиво закрыла глаза. А за окном уже прохладно бледнело сероватое утреннее небо. Туманный полусвет мутными лучами просачивался сквозь неплотно задвинутые занавески. И спокойное, задумчивое лицо Джордана казалось слегка печальным в этой туманной утренней пелене.

Кэти открыла глаза. Боже, который час? В доме, наверное, уже проснулись и ищут ее. Она резко приподнялась на постели, выискивая глазами часы.

— Половина восьмого, — ответил Джордан, заметив ее судорожное движение. — Еще слишком рано для наших ребятишек — они вчера поздно угомонились. Ты напрасно беспокоишься. Твой атлет ничего не узнает.

Кэти поднялась с кровати и подошла к окну.

— Ты зря попрекаешь меня моим тренером, — сказала она. — Джереми хороший и добрый парень.

— Ты ведь Тару тоже не очень-то жалуешь.

Кэти улыбнулась:

— Тара — просто милый ребенок.

— То же самое можно сказать и о твоем культуристе. Но если он тебе так дорог, я могу помочь тебе найти алиби и без эксцессов вернуться домой.

— Меня больше беспокоят девочки, — покачала головой Кэти. — Должен же кто-нибудь позаботиться об их воспитании. Ведь ты так занят своей «мисс Апрель».

— А ты — своим «качком», — парировал Джордан. — И бедные наши дети брошены на произвол судьбы.

— Джордан!.. — Кэти собиралась возмущенно ответить, но вдруг вскрикнула, глянув в окно. Она похолодела от ужаса.

Во дворе стояла Тара Хьюз, а расторопная Пегги что-то живо объясняла ей, показывая рукой на гостевой домик. Тара, стройная, подтянутая блондинка с длинными вьющимися волосами, которые легкими пушистыми волнами омывали тонкий овал лица, казалась сегодня особенно молодой и привлекательной. Короткое облегающее платьице подчеркивало все достоинства ее идеального телосложения, не скрывая красоты стройных ног, а легкие босоножки позволяли любоваться изящными стопами. Тара благодарно улыбнулась Пегги и направилась в сторону домика.

— О Господи! — выдохнула Кэти.

— Что случилось? — спросил ее Джордан.

— Она приехала.

— Кто?

— Тара.

— Но она обещала быть позже.

— И тем не менее она здесь.

Джордан встал на колени и взял Кэти за руку.

— Кэти, черт возьми! — сказал он.

— Джордан, ты что, не понял? Твоя любовница сейчас войдет в комнату, пока мы тут с тобой болтаем!

Кэти бросилась к своей ночной рубашке.

— Боже мой! — вздохнула она. — На ней нет ни одной пуговицы. Они все оторвались. Как я могу показаться в таком виде на улице?!

— Успокойся. Главное, не надо паниковать.

Совсем голый, он ничуть не стеснялся ее. И Кэти невольно залюбовалась его стройной, крепкой фигурой.

Подойдя к шкафу, он очень быстро отыскал в нем свои спортивные трусы и протянул Кэти цветной эластичный купальник.

— Надень это.

— Зачем?

— Мы сделаем вид, что собрались с утра искупаться и задержались выпить кофе. Ничего иного нам сейчас придумать не удастся. А ты ведь непременно хочешь избежать огласки.

— А ты? — удивленно спросила Кэти, надевая предложенный им купальник. — Неужели ты всерьез думаешь, что одна ночь могла что-нибудь изменить?

— Что ж, — насмешливо отозвался он, быстро натянув трусы. — Тогда нам остается только купаться.

Входная дверь скрипнула, и на лестнице раздались шаги. Джордан торопливо поправил сбившуюся простыню и вышел навстречу гостье.