Наследник замка Глен-Краннах

Глава восьмая

— Эрик, дорогой! Какой потрясающий сюрприз!

В ту же секунду Камилла бросилась по посыпанному гравием двору к стройной, внушительной фигуре, облаченной в полосатый костюм. Она повисла у Эрика на шее, чувствуя, как ее заливает теплая волна бесконечного облегчения. Теперь в ее охваченном беспокойством мирке чудесным образом будет восстановлен порядок.

Эрик обнял ее, и на его добродушном лице отразились нежность и забота.

— Камилла, дорогая, я так беспокоился о тебе. Черт возьми, я даже не представлял, где ты можешь быть. Я получил от секретаря твое сообщение. Надеюсь, ты не против, что я явился сюда?

— Конечно, не против! Я просто в восторге, что ты приехал. — Словно потерпевший кораблекрушение, ухватившийся наконец за спасительный плот, Камилла изо всех сил вцепилась в его руку. — Мы ездили на остров Муар, чтобы найти пропавшие сокровища. — Она улыбнулась, когда Эрик нахмурился, не понимая. — Не беспокойся, я все объясню, как только мы доберемся до отеля. — Она нетерпеливо потянула его за рукав. — Пойдем! Давай уедем немедленно. Я просто умираю — хочу поговорить с тобой.

Но Эрик мягко удержал ее. Обняв Камиллу за талию, он ласково, но с наставительной улыбкой заметил:

— Минутку, дорогая. Ты кое о чем забыла, — пожурил он ее. — По-моему, было бы элементарной вежливостью представить меня этому джентльмену.

Эрик деликатно кивнул в сторону Росса, тот стоял, скрестив на груди сильные руки, возле «лендровера», упираясь бедром в капот машины.

Росс смотрел на них с непроницаемым выражением. Отчасти отстраненно и с намеком на превосходство. Но и мрачновато — трудноопределимое чувство, затаившееся в глубине его глаз, заставило Камиллу вздрогнуть. Шотландец оттолкнулся от машины и сделал шаг к Эрику, протянув руку с вежливой улыбкой.

— Росс Макеоун, — холодно сообщил он. — Очень рад познакомиться с вами, Эрик.

Мужчины обменялись коротким рукопожатием, а Камилла по-прежнему стояла, вцепившись в Эрика, потупившись от неловкости и не рискуя прямо взглянуть на Росса — в этот момент она вдруг слишком хорошо осознала, сколь уязвима она в его присутствии. Что, если он от злости проговорится о том, что произошло между ними вчера? Камилла затаила дыхание.

— Надеюсь, вы не в обиде, что я на пару дней похитил вашу невесту и свозил ее на Западные острова? — Саркастическая ухмылка зазмеилась у него на губах. — Как видите, я возвращаю ее вам в целости и сохранности.

Потемневшие глаза скользнули по Камилле, и она вспыхнула от подобного лазеру взгляда.

— Предоставляю ей возможность объяснить вам, что мы там делали. Весьма волнующая маленькая сказка.

Росс собрался уходить, а Камилла наконец перевела дыхание и нервно потянула Эрика за руку.

— Пойдем. Нам пора ехать, — настаивала она, кивком показывая на маленькую, взятую напрокат машину, которая, как с облегчением заметила Камилла, стояла в углу двора наготове, поджидая их.

Они прошли полпути к машине, когда во дворе загремел голос Росса:

— Постойте минутку! Вы ничего не забыли?

Камилла тревожно обернулась к нему, сердце бешено заколотилось. Что еще он придумал? Его улыбка привела ее в бешенство.

— Вы забыли вот это.

Камилла нахмурилась. Сумка с аппаратурой! Камилла и вправду напрочь о ней забыла. Нехотя отпустив руку Эрика, она поплелась по посыпанной гравием дорожке к Россу. А он стоял как истукан, не сделав ей навстречу ни единого шага, и протягивал сумку.

— Спасибо, — пролепетала Камилла, остановившись шагах в двух от него и не смея поднять глаза.

Но как только она взялась за ремешок, чтобы закинуть сумку на плечо, он приблизился и протянул руку нежеланной помощи. Пальцы скользнули по предплечью и вроде бы на секунду замерли, отчего вся плоть ее вспыхнула и сердце остановилось. Камилла невольно подняла глаза и посмотрела на него. От яростного напора его взгляда в ней все оборвалось и она побледнела. Ее обжигали темные тлеющие угли, зажженные каким-то чувством, которого она не смогла определить. Но когда он заговорил, тон был холодный и лишенный всяких эмоций.

— Значит, это и есть Эрик. Точно такой, каким я его себе и представлял. — Мрачные глаза сверлили ее лицо. — Он выглядит исключительно симпатичным в роли стены, за которую можно спрятаться. Для кого-то. Но не для вас.

— Вот здесь вы и не правы. Именно для меня. Так что не пытайтесь вмешиваться, — предупредила она, — чтобы не пожалеть потом!

Росс засмеялся, услышав столь нелепую угрозу, и покачал головой.

— Сильно сказано, — заметил он, — но, боюсь, слишком поздно. Я уже вмешался, хотя вы, видимо, еще не полностью осознали это. Каждый раз, когда Эрик будет целовать вас, вы будете вспоминать мои поцелуи. Каждый раз, когда он тронет вас рукой, ваше тело будет тайно изнывать по моему прикосновению.

— Неужели вы и вправду так думаете? — Росс Макеоун от скромности не умрет…

— Не думаю, а знаю. — Страстный взгляд обжег ее лицо, потом скользнул ниже, к груди и шее. — Несмотря на многие несомненные достоинства Эрика, брак с ним никогда полностью не удовлетворит проснувшуюся в вас женщину. Только один мужчина в мире способен на это — такое открытие сделали вы для себя вчера.

Камилла почувствовала, как горячая кровь бросилась ей в лицо — его слова перенесли ее в маленькую пристройку за фермой.

— Но жизнь — это больше, чем секс, — натянуто бросила она. Какая дьявольская самонадеянность с его стороны — хоть на одну-единственную минуту поверить, будто она сможет бросить все лишь потому, что поддалась случайному порыву!

— Только секс? И это все, что там было?

Камилла отвернулась. От страха маска, за которой она пыталась спрятаться, слетела. Ей ли не знать, что там было ошеломляюще, неизмеримо больше, чем просто секс. Во время бурных, незабываемых моментов страсти он обладал большим, чем ее тело. Он обладал ее душой.

Горечь от потери надежды помогла ей взять себя в руки, и с каменно-бесстрастным видом она проговорила:

— Спасибо за сумку. А сейчас я лучше пойду. Эрик ждет.

— Да, действительно, — с таким же каменным видом ответил он. — Лучше не заставляйте Эрика ждать.

На секунду они скрестили взгляды, словно смертельные враги. Камилле удалось сохранить на лице надменную мину, и, не оглядываясь, она зашагала по двору к Эрику.

Следующие два дня были напряженными и тяжелыми, хотя присутствие Эрика, конечно, помогало. Он решил остаться в Глен-Краннахе, пока Камилла не закончит съемку кельтских сокровищ.

— Тогда в Лондон мы сможем полететь вместе, — убеждал он Камиллу. — Ты же знаешь, как я беспокоился, отпуская тебя одну.

Камилла горько улыбнулась про себя. Теперь она убедилась, что было бы гораздо лучше вообще ее сюда не пускать. Все ее худшие опасения постепенно сбывались. Хотя она изо всех сил старалась забыть свое любовное приключение, в глубине души она знала, что уже никогда не будет прежней Камиллой. День, проведенный на острове Муар, всегда будет жить в ее памяти. День, наполненный любовью и горечью.

Утомленные страстью, Камилла и Росс, крепко обнявшись, спокойно лежали рядом. Уже тогда Камилла знала: в ней что-то изменилось. Яркое сияющее чувство, тайное и теплое — такого она не испытывала никогда, — вдруг будто озарило все ее существо.

И она знала, что это за чувство. Сомнений быть не могло, хотя понимание пришло, точно шок. Вопреки всем доводам разума она влюбилась в Росса.

В тот момент Камилла не рискнула подумать, какие сложности могут возникнуть из-за ее безрассудства. В тот момент для нее было достаточно просто лежать в его объятиях.

Ее мечтательное состояние прервал Росс. Повернувшись на бок, он поцеловал ее, стараясь заглянуть в самую глубину глаз.

— Ты, конечно, останешься? Теперь ты не вернешься в Лондон?

Сердце забилось, как пойманная птица. Остаться с ним! Ничего в мире ей больше не надо. Но осторожность подтолкнула спросить с улыбкой:

— Объясни, почему мне не надо возвращаться?

Он наклонился, покрывая ее плечо долгими поцелуями.

— Потому что я хочу чувствовать тебя рядом. Я не выдержу, если ты уедешь за шестьсот миль, а то и дальше!

От этих слов сердце у нее чуть дрогнуло, но она ничего не сказала и только прижалась щекой к его щеке.

— Камилла, я хочу любить тебя и днем и ночью. — Он чуть вздохнул и тесней прижался к ней. — Ты сводишь меня с ума. Я не могу насытиться тобой. Я хочу, чтобы ты была в моих объятиях всегда. Я хочу, чтобы ты была со мной в замке Краннах. — Он чуть откинулся назад и заглянул ей в лицо. — Разве ты, любовь моя, не хочешь того же?

Она хотела, и сильнее, чем рискнула бы признаться ему. И даже сильнее, чем рискнула бы признаться себе. Но на самый главный вопрос она все еще не получила ответа. Что, в сущности, он предлагает?

Камилла посмотрела ему в глаза, и сердце помчалось с невыносимой скоростью.

— Я тоже хочу. — Камилла чуть покраснела. — Но, Росс…

— Никаких «но». — Он целовал ее лицо, нежно ласкал грудь. — Ты помнишь, что я тебе говорил? — спросил он.

— Говорил мне? Когда? — вроде бы не поняла Камилла.

— На пароме, когда мы плыли на остров Муар. Неужели ты могла забыть?

О, конечно, она не забыла. Камилла помотала головой. Он рассказывал о необыкновенной любви, которую ищет, и уверял, что не согласится на меньшее.

— Я помню, — подтвердила она холодновато, потому что он, безусловно, не должен был напоминать ей об этом. Или должен? Хотя она готова была отдать жизнь, чтобы стать другой, но, что делать, стрела купидона поразила только ее сердце. А разум подсказывал, что он говорит не о любви, а о «случайном отклонении», как он это назвал. Камилла вспомнила, что Росс посоветовал ей следовать его примеру.

Камилла похолодела от такого вывода и была не в силах встретиться с ним взглядом, когда он настойчиво повторил:

— Так ты останешься, Камилла?

— Давай говорить прямо. Ты хочешь, чтобы я переехала жить в замок Краннах? — глубоко вздохнув, спросила она.

Он кивнул, а она затаила дыхание и ждала. Только одного слова. Обязательства. Вот и все, чего она просила. Но когда он наконец заговорил, то сказал слова, ни к чему не обязывающие:

— Мы будем любить друг друга утром, днем и ночью.

— Ты, должно быть, совсем потерял свою чертову голову! — резко выкрикнула она и оттолкнула его. Боль и разочарование раздирали ее на кусочки. — С чего это ты взял, что я захочу переехать в Глен-Краннах и остаться с тобой? Я ведь уже говорила тебе, что почти обручена с Эриком!

Когда она вскочила с кровати, ноги у нее дрожали, мысли фейерверками взрывались в голове. Подумать только, она чуть-чуть не отказалась от мужчины, который любит ее и хочет на ней жениться!

Она должна держаться за Эрика. Забыв это, она в какой-то безответственный, безрассудный момент чуть не погубила все. И ради кого? Ради человека, посмевшего предложить ей дешевую интрижку!

Росс не стал больше убеждать ее. С выражением громовержца он поднялся с кровати и теперь возвышался над ней, потрясающе прекрасный, как античный бог.

— Наконец-то я вас раскусил, — презрительно прорычал он. — Одна ночь — вот и все, чего вы хотели. Извините, что я такой тугодум. Просто не привык к правилам большого города, по которым живете вы.

— Я так и поняла, что вы не привыкли, — в бешенстве парировала она, пытаясь скрыть страшную боль в душе. Он никогда не узнает об ее истинных чувствах к нему. Она спрячет их в себе и будет молиться, чтобы они умерли.

На другой день Росс позвонил в отель и сообщил, что загадка с исчезновением сокровищ разрешена.

— Как я и подозревал, их взяла Мэгги. Она, оказывается, как и вы, верит в проклятия, а потому поручила сыну отвезти их на остров Муар и спрятать в тайнике. Он и есть тот молодой человек, о котором рассказывал Дэви. Они оба полностью во всем признались.

Так это была Мэгги? Вот уж кого нельзя было заподозрить! Камилла невольно почувствовала симпатию к женщине с хмурым лицом.

— Вы собираетесь наказать их? — спросила она.

— Нет, пока что не собираюсь, — чуть помедлив, ответил он. — Ведь мотивы у них были благородные. Но их обоих ждут большие неприятности, если они попробуют повторить такую попытку. — Он опять помолчал. — Такие дела… А вы не хотите мне что-нибудь сказать?

По его тону нетрудно было догадаться, что он имеет в виду.

— Мне нечего вам сказать, — постным голосом ответила Камилла. Неужели он в самом деле полагает, что она может передумать и принять оскорбительное предложение стать его любовницей? Неужели не понимает, как это для нее обидно?

— Все ясно, — пробормотал он и повесил трубку.

В следующие два дня во время походов в комнату с коллекцией, где она постепенно завершала работу, ее сопровождал старый лэрд с ключом. Росс, очевидно, избегал ее, и, наверно, это была самая большая любезность, какую он мог ей оказать. Но все равно это не вернуло ощущения свободы. Камилла чувствовала его присутствие, как большую мрачную тень, неотступно следовавшую за ней.

В течение дня, когда рядом был Эрик, ей иногда удавалось ставить преграду этому ощущению. Но по ночам, когда она лежала в постели одна, Росс будто завладевал ее телом и душой. И она без конца плакала, заливая слезами подушку, и сквозь боль в ней пробивалось чувство ужасной вины. Происшедшее между ней и Россом должно навсегда остаться тайной для Эрика. Камилла искренне горевала, что ей приходится прибегать к обману. Но она вознаградит Эрика за это. И хотя он никогда не вызовет в ней такую страсть, какую вызвал этот бешеный горец, она всю жизнь будет предана ему и сделает его счастливым.

Это станет миссией ее жизни.

И ее покаянием.

— Значит, ты все закончила? Завтра летим в Лондон. Как только вернемся в отель, я позвоню в аэропорт и забронирую нам билеты.

Камилла и Эрик возвращались из поездки по побережью, он сидел за рулем. Камилла смотрела на Эрика, и ее пронизывала острая боль. Действительно ли их отъезд так неминуем? Хотя она понимала, что ей полагалось бы радоваться, в глубине души радости не было. Она с усилием заставляла себя слушать, что говорит Эрик.

— Я все-таки думаю, что нам надо поехать в замок на день рождения, — пробормотала она. — Мне нравится старый лэрд, не хотелось бы обижать его неучтивостью.

— Конечно. — Эрик кивнул и коснулся ее руки. — Он кажется вполне симпатичным старым джентльменом. Хотя, безусловно, немного эксцентричным. Но если ты хочешь, мы обязательно поедем.

Камилла взглянула на него и улыбнулась. Эрику каждый, кто не совсем соответствует строгим стандартам Сити, кажется эксцентричным. Она ласково держала Эрика за руку, пока он не убрал ее, чтобы справиться с особенно коварным поворотом, и беззвучно — из вежливости — выругался. «Эти проклятые деревенские дороги пригодны только для ослов с телегами» — так дня два назад выразился возмущенный Эрик. Дороги буквально выводили его из себя.

— Чем раньше мы вернемся из этого средневековья на Оксфорд-стрит и на Пиккадилли, тем счастливее я буду, — заявлял он. — На этих грязных и ухабистых тропинках для меня слишком много сюрпризов.

Сюрприз не замедлил явиться: как только они одолели очередной поворот, дорогу им преградила отара овец!

Эрик резко затормозил, и машина, страшно завибрировав, остановилась. Он в сердцах испустил колоритное проклятие. И в тот же самый момент Камилла безошибочно угадала его следующее движение. С быстротой молнии она выбросила руку к рулю и, к счастью, положила ее на кнопку сигнала раньше, чем Эрик.

— Не надо! — поспешно предостерегла его Камилла. — Не сигналь, ты только напугаешь их.

— Тогда, черт возьми, как, по-твоему, мне удастся прогнать их с дороги?

— Здесь есть пастух. Он где-то тут рядом. — Камилла оглядела обе стороны дороги, и у нее вдруг возникло чувство, что сейчас из-за деревьев появится Росс Макеоун. Она почти ждала этого.

От вызванного воображением образа жгучее желание пронзило все тело и горячие глупые слезы брызнули из глаз. Камилла раздосадовано заморгала, смахивая слезы. Если уж она должна забыть его, то надо держать себя в узде.

— Я здесь! Потерпите минутку, и я мигом уберу их! — Буквально из ниоткуда вдруг возник краснощекий парень с пастушьим посохом и в сопровождении черно-белой колли. Он добродушно улыбнулся приезжим в машине, потом свистнул, и собака принялась за дело.

Не прошло и минуты, как дорога была свободна. Эрик переключил скорость, и машина рванулась вперед, слишком, пожалуй, резко.

— Этим чертовым овцам нельзя выходить на дорогу. Если хочешь знать мое мнение, так это просто позор.

Камилла моментально взвилась и бросилась на защиту пастуха:

— Но это же, сам понимаешь, не Найтсбридж! Здесь действуют другие правила. В этой части мира наши меньшие братья имеют такое же право пользоваться шоссе, как и их двуногие родичи…

Камилла оборвала себя, поняв, что почти слово в слово повторяет то, что говорил ей Росс, когда они встретились первый раз. Ее окатило волной ужасной боли, и она с трудом сглотнула ком в пересохшем горле. Неужели это возможно? Даже такая мелочь, как самый первый их разговор — вернее, самая первая ссора! — неизгладимо впечаталась в память! Неужели она никогда не освободится от своего мучителя?

Камилла импульсивно подвинулась ближе к Эрику и положила руку ему на колено. Потом потянулась и поцеловала его в висок.

— Не волнуйся, — пробормотала она, сжимая ему колено. — Всего только два дня, и мы вернемся в Лондон. И глупые овцы больше не будут досаждать нам.

И Росс Макеоун больше не будет преследовать меня, мысленно добавила она.

Разумом Камилла понимала: в конце концов, Росс сделается всего лишь не слишком радостным воспоминанием прошлого. По крайней мере, ей так хотелось. Но пришлось очень крепко держаться за Эрика, чтобы преградить путь неожиданному чувству пустоты, от которого, словно от ледяного ветра, сжималось сердце.

Вечер обещал быть трудным. Камилла нервно разглядывала в зеркале свое отражение. Ее вовсе не радовала предстоящая компания.

Собираясь на торжество, посвященное семьдесят восьмому дню рождения лэрда, Камилла надела единственный выходной туалет, который привезла с собой: прекрасного покроя, простое и элегантное темно-синее платье от Николь Фари. Свои сверкающие белокурые волосы она скрепила сзади двумя изящными позолоченными гребнями. В уши вдела серьги в виде золотых капель, в тон им на шее поблескивал золотой круг.

— Ты выглядишь потрясающе! — сказал Эрик, когда она появилась в вестибюле отеля, и, поцеловав ее в щеку, взял под руку. — Пора. Сегодня за руль сяду я.

Они приехали в замок Краннах, как и требовалось, чуть позже восьми. Мэгги, без капли раскаяния на лице и такая же молчаливая, как всегда, провела их в гостиную, где вокруг лэрда уже сгрудилась небольшая группа гостей.

Камилла переступила порог элегантной комнаты, крепко вцепившись в руку Эрика и пришпилив к лицу пластмассовую улыбку. И первое, что она увидела, была представительная фигура мужчины, стоявшего у высокого створчатого окна. Внезапно он обернулся и уже не спускал с нее глаз. У Камиллы бешено застучало сердце. Никогда в жизни не встречала она человека, который выглядел бы столь впечатляюще.

Эрика она привыкла видеть в костюме. Он очень редко носил что-нибудь другое. Но Росса она представляла не иначе как в джинсах. От его перевоплощения у нее перехватило дыхание.

Гладкий темно-синий костюм прекрасного покроя лишь слегка маскировал его природную мощь, а точнее сказать, выгодно оттенял ее. Обычно буйные иссиня-черные волосы были гладко зачесаны назад и открывали лоб. Сияющая белизна рубашки подчеркивала красоту загорелого лица, черты которого теперь казались еще более тонкими. Как ни странно, светское облачение отнюдь не уменьшало врожденной властности, исходившей от него. Он господствовал в гостиной без усилий. Как всегда.

Сердце у Камиллы горько и болезненно сжалось, и она потупилась. Он открывался с новой стороны, прежде для нее закрытой. Подивившись его естественности, она снова подумала: Росс — это человек, который может жить среди нищих и среди королей. Он будет повелевать и теми и другими.

Оставив группу гостей, стоявших у окна, неспешными шагами Росс направился к ним.

— Добро пожаловать, — приветствовал он Камиллу и Эрика. Тон вежливый, но без единого градуса тепла. Серо-стальные глаза на мгновение задержались на ее лице. — Все уже готово для вашего возвращения на юг? Представляю, как вам не терпится забраться в самолет.

Это была правда, но и отчаянная неправда. И когда Камилла заставила себя посмотреть на него, у нее мелькнула мысль, не выдала ли она чувства, раздиравшие ее.

— Меня здесь больше ничто не задерживает, — произнесла она самым будничным тоном. — Работа сделана. Пора уезжать.

— Совершенно верно. — Его улыбка ранила, как бритва. — У каждого из нас собственная жизнь, которая требует продолжения. — Мрачные глаза просверлили ее насквозь. Затем элегантным, словно отметающим ее движением он подчеркнуто переключил внимание на Эрика: — Подойдите к моему деду и поздравьте его. Ведь все мы собрались здесь ради него.

По крайней мере, хоть Энгэс Макеоун был вроде бы искренне рад их видеть. В шотландском национальном костюме, в килте и чулках, он выглядел очень представительным и бодрым. Когда Камилла и Эрик приблизились к маленькой группе, лэрд, увидев ее, просиял.

— Я так рад, дитя мое, что вы смогли приехать ко мне. Разрешите, я представлю вас своим друзьям.

При других обстоятельствах вечер мог быть вполне приятным. Гости лэрда, в основном соседи из окрестных поместий, были людьми шумноватыми, но остроумными. Разговор шел веселый и живой. Прозвучала только одна чуть неприятная нота, когда подали кофе.

Рыжеволосый мужчина в национальном костюме шотландского горца через стол наклонился к Россу.

— Как насчет завтрашних больших гонок? У вас все готово? — спросил он.

Росс скромно улыбнулся, а у Камиллы от страха екнуло сердце. «Большие гонки»!

Другой гость тут же подтвердил ее опасения.

— О, не волнуйтесь, — весело заявил он. — Завтра в это время Росс, без сомнения, уже станет новым чемпионом на машинах в пятьсот кубиков.

За столом прокатился гул одобрительных голосов. А Росс с непринужденной улыбкой откинулся назад.

— Если стану, то приглашаю всех завтра вечером выпить в отеле «Стег», — пообещал он. Потом обвел глазами стол и подчеркнуто обратился к Камилле: — Какая жалость, что вас не будет здесь и вы не сможете поучаствовать в нашем празднике, если он состоится.

— Да, очень жаль, — согласилась она, стараясь не выдать волнения. — Я буду думать о вас, когда самолет приземлится в Лондоне.

Вскоре после этого Камилла и Эрик, сославшись на свой ранний рейс, собрались уходить. Камилла поспешно распрощалась с гостями, только старого лэрда, не ограничившись рукопожатием, поцеловала от всей души. За короткое время знакомства Камилла искренне полюбила старика. И с удивлением обнаружила, что дурацкие слезы набежали на глаза, когда он подтвердил, что это чувство взаимно.

— Знаете, мне будет не хватать вас, — признался лэрд. — Если вы когда-нибудь снова попадете в эти края, загляните навестить нас.

— Обязательно, — соврала она, понимая, что никогда не рискнет повторить визит. Короткое прощальное рукопожатие Росса подтвердило, что он больше чем поддерживает это решение.

Камилла и Эрик вышли во двор, освещенный бледным светом полумесяца, и уже подходили к машине, когда она с досадой заметила, что оставила в замке сумочку. Проклятие! Камилла в нерешительности остановилась. У нее возникло искушение уехать без сумки, а потом из отеля позвонить, чтобы избежать встречи с Россом. Он с удовольствием доверит одному из своих лакеев эту задачу — доставить сумку в отель.

Но Эрик уже решил вернуться в замок.

— Ничего страшного, я пойду с тобой. Это займет одну минуту, — настаивал он.

— Нет, я пойду одна. Так будет меньше суеты. — Камилла помнила, где оставила сумку, она заберет ее и незаметно уйдет.

— Хорошо. Буду ждать здесь, — добродушно пожав плечами, согласился Эрик.

Камилла прошла по гравиевой дорожке, простучала каблуками по каменным ступеням. Непонятно почему она часто дышала, желудок свело. Она помнила, что сумка в столовой, висит на спинке ее стула. Гости уже перешли в соседнюю гостиную, пьют кофе и бренди. Она на цыпочках миновала холл. Вроде бы дорога открыта.

Но сумки там, где Камилла ее оставила, не было. Она нетерпеливо обошла стол, шаря взглядом по полу. Куда могла деться сумка? Кто ее взял? Видимо, она просто ошиблась и оставила сумку не здесь.

— Может быть, вы ищете это?

Камилла вихрем обернулась на звук низкого голоса и увидела Росса, стоявшего в дверях и наблюдавшего за ней. В руке он держал ее сумку.

— Ее нашла Мэгги, — холодно сообщил он. — Я ни минуты не сомневался, что сумка принадлежит вам. — С минуту потемневшие глаза изучали ее лицо. — Хитрый фокус. — Он улыбнулся. — Наконец-то у нас есть возможность побыть одним.

Камилла заморгала, только наполовину понимая, что он говорит. От его неожиданного появления в голове все смешалось, будто у пьяной.

— Фокус? — повторила она. — О чем вы говорите! Я без всяких фокусов вернулась сюда, чтобы забрать свою сумку.

— Какая невинность! — Улыбаясь, он переступил порог и вошел в столовую. — Если бы я не был так хорошо знаком с женскими хитростями, то мог бы и вправду поверить простодушию, сияющему в этих больших синих глазах. — И с далеко не простодушным выражением в собственных глазах он с вызывающим щелчком закрыл за собой дверь.

Казалось, каждая мышца ее тела внезапно напряглась. Он поджидал ее, и она попалась в расставленную ловушку.

— Дайте мне сумку, — сухо потребовала она. — Вы прекрасно знаете, что я ничего не планировала. Вам доставляет удовольствие разыгрывать эти дьявольские спектакли, но, боюсь, в данный момент я не в настроении участвовать в них.

— Неужели? — С коварной улыбкой он подошел к Камилле. — А в чем вы хотели бы поучаствовать, Камилла? — Он положил сумку на стол и специально встал рядом. — Не стесняйтесь. Скажите, что у вас на уме?

Она могла бы схватить сумку и убежать. Если выскочить в коридор раньше его, он ее уже не догонит. Но что-то удерживало Камиллу. Какие-то непонятные вспышки в его глазах. А может быть, неожиданный бешеный стук собственного сердца. Она молча уставилась на него, а Росс продолжал:

— По-моему, мы могли бы воспользоваться оказией и на прощание немного поболтать.

— Поболтать о чем? — Камилла подозрительно следила за ним. — Мы уже сказали друг другу все, что хотели сказать.

— Вы так думаете? — С легкой улыбкой он присел на край стола и каким-то свободным, беззаботным жестом в минуту разрядил возникшее между ними напряжение. Теперь их глаза были на одном уровне. — Я еще многого не сказал вам, — проворковал Росс. — В частности, о том, как потрясающе вы сегодня вечером выглядите.

Смущенная улыбка скользнула у нее по губам. Какой идиотизм! Комплимент доставил ей удовольствие, и она чуть-чуть не поддалась искушению ответить ему тем же. Ведь он сегодня вечером тоже выглядит потрясающе. Но она вовремя прикусила язык. Росс в ее комплиментах не нуждался.

— Вряд ли вы подстерегали меня здесь только ради того, чтобы это сказать, — сердито проворчала Камилла.

— Не совсем так. — Он поймал ее взгляд и не отпускал его, отчего все мышцы живота у нее свело судорогой. — Мне просто пришло в голову, что вы как следует взвесили мое предложение остаться здесь. Со мной.

Если бы Камилла не знала его так хорошо, то могла бы подумать, что уловила в голосе умоляющие ноты. Но это просто игра воображения, поспешно решила она и жестко бросила в ответ:

— Я могла бы взвешивать ваше предложение хоть целую вечность, но мой ответ не изменился бы ни на йоту.

Если его привлекают временные увлечения, то ей они не нужны. Камилла даже оцепенела от негодования: в который раз предлагать ей подобные вещи!

Но у этого мужчины не было стыда. И глазом не моргнув, он возразил:

— Вы сами знаете, что делаете большую ошибку.

— Это вы делаете большую ошибку. — Синие глаза гневно засверкали.

— Вы так думаете? — с вызовом произнес он и оттолкнулся от стола. Его высокая фигура словно нависла над ней. — Вероятно, вы уже забыли, Камилла…

— Забыла? — Она инстинктивно отпрянула от него.

— Да, Камилла, забыли. — Одним движением он уничтожил пропасть, лежавшую между ними. — Вероятно, вам нужно маленькое напоминание.

Она хотела убежать. Она хотела остаться. Единственное, что она знала наверняка, — это то, что случится в следующий момент. Подобно беспомощному оленю, ослепленному фарами машины, она замерла на месте. Его горящие глаза пытали ее. Разум боялся того, что он собирался сделать, а тело надеялось, что он сделает это.

Когда он протянул руку, она закрыла глаза. Пальцы коснулись ее волос, и сердце ухнуло куда-то в пропасть. Камилла вздрогнула — он нежно обхватил ее за талию и мягким, но нетерпеливым движением привлек к себе, прижимая все крепче. Она ощущала его жар, его твердость, его силу и, когда ее груди вжались в его крепкую, как стена, грудь, почувствовала восхитительную, непреодолимую потребность в нем.

Дыхание покинуло ее, и мир замер в тишине — его жаждущие губы прижались к ее рту.

Боль пронзила ее насквозь, или это было наслаждение? Она больше ничего не понимала. И на один короткий, безумный, опьяняющий миг не хотела ничего понимать. Она жадно прижималась к нему, обвив его шею руками, ласкала волосы. Ее плоть пылала от его опустошительных поцелуев, и ее сердце слышало взволнованный быстрый бег сердца Росса.

— Камилла, Камилла… — Голос его охрип, рука соскользнула со спины и обняла ее грудь. Большой палец еще не коснулся соска, а Камилла уже почувствовала, как он возбужденно напрягся и затвердел. Росс прижался к ней животом, и, ощутив, как восстала его плоть, Камилла застонала. Огонь страсти сжигал каждую ее клетку. Наверно, если еще один, последний раз, то никому не будет вреда! — убеждала она себя. Один последний, бурный и желанный раз, прямо здесь, на полу столовой.

Но именно в этот момент он снял с нее наваждение. Откинувшись назад, Росс горящим взглядом старался проникнуть ей прямо в душу.

— Забудь об Эрике, — хрипло и требовательно шептал он. — Не возвращайся в Лондон. Останься здесь. Со мной.

Этих слов было достаточно, чтобы привести ее в чувство. В ужасе она отпрянула назад.

— Нет! Никогда! — закричала она. — Никогда! И не проси меня! — Затем с неожиданной силой и решительностью она резко вырвалась из его объятий. — Эрик — это мужчина, за которого я собираюсь выйти замуж! Я говорила тебе это с самого начала!

— И я с самого начала пытался убедить тебя, что он не тот мужчина, какой тебе нужен!

От его яростного взгляда ее вдруг охватила паника. Если у нее хватит дури остаться еще на мгновение, он поломает ей жизнь раз и навсегда. Паника превратилась в ужас, сердце разрывалось. Камилла знала только одно: надо бежать!

Не глядя, раньше, чем он успел остановить ее, она схватила сумку и помчалась к двери. Камилла бежала, не рискуя замедлить шаг, пока не спряталась в машине возле Эрика.