Навсегда с бессмертным

— Хм-м-м. Валери снова повернулась к остальным. Она видела, как шевелятся их губы, но понятия не имела, о чем они говорят. Она не могла читать по губам.

— Андерс хочет, но Маргарет считает, что мы должны поехать и следить, не едет ли кто за нами. С тех пор как Рокси успокоилась, она считает, что чтобы это ни было, оно исчезло.

— Возможно, она права, — сказала Валери, переводя взгляд с троицы на дома напротив. К ее огромному облегчению, смотреть по-прежнему было не на что.

— Маргарет обычно права, — весело сказала Ли. — А, вот и они. Должно быть, она выиграла спор.

Валери снова посмотрела на троицу. Не похоже, что кто-то выиграл. У всех было мрачное выражение лица, и они осматривали местность, приближаясь к машине. Казалось очевидным, что они были уверены, что Рокси уловила угрозу, но они согласились, что теперь она, вероятно, исчезла. Но куда она ушла? И вернется ли она?

— Хорошо, — сказал Андерс, когда они все забрались обратно во внедорожник. — Валери, проводи нас до ближайшего кафе, и мы поедем.

Г лава 5

— Она мирно спит. Никаких кошмаров, — сказала Маргарет с заднего сиденья, и Андерс оторвал взгляд от Валери, чтобы посмотреть на дорогу.

Женщина точно определила, о чем он беспокоился. Последние три дня Валери мучили кошмары, когда она находилась в лихорадочном состоянии. Он слышал ее крики по всему дому, когда был там. Они преследовали его во сне. Каждый из них вызывал у него желание успокоить и заверить ее, что она в безопасности и все будет хорошо. Но за ней присматривали женщины — Ли, Маргарет, Лисианна, дочь Маргарет, а также Рейчел, невестка Маргарет. Они ухаживали за ней по очереди, и хотя он предлагал свою помощь, в нем не было нужды. Женщины беспокоились о том, что Валери не выйдет из лихорадки целой и невредимой. Они сказали, что она не в своем уме и ее невозможно успокоить. Поэтому, когда Андерс понял, что она заснула на пассажирском сиденье, он забеспокоился, что ей опять будут сниться кошмары. К несчастью, Валери задремала, отвернувшись к окну. Он не мог разглядеть ее лица, и понять, мирно ли она спит или ей снится кошмар, от которого он должен ее разбудить.

— Я уверена, что следующие пару дней она будет много спать, пока не поправится, — заметила Ли. — Но у нее все хорошо. Она ни разу не пожаловалась на боль.

— Ей больно? — спросил Андерс, бросив быстрый взгляд в зеркало заднего вида на женщину на заднем сиденье.

— У нее дыра в спине, Андерс, — сухо сказала Ли. — За последние пару дней она сильно зажила, но все еще болит.

— Валери обладает поразительной способностью блокировать боль, — заметила Маргарет. — Это должно быть от всех тех лет. Когда он занималась боевыми искусствами.

— Она изучала боевые искусства? — с интересом спросил Андерс, переводя взгляд на отражение пожилой женщины.

Он увидел, как Маргарита и Ли переглянулись, а потом Маргарет сказала: — Но, наверное, мне не стоит рассказывать тебе больше. Половина удовольствия от поиска спутника жизни состоит в снятии слоев и изучении их, а мы уже забрали большую часть этого с нашими предыдущими вопросами по дороге.

Андерс ничего не сказал, но переключил свое внимание на Рокси. Последние сорок пять минут собака сидела между ног хозяйки, положив голову ей на колени. Однако, в отличие от своей хозяйки, Рокси не спала. Ее глаза были открыты и насторожены. «На страже», — подумал он и кивнул на животное. Она была хорошей собакой.

— Андерс, мы должны поужинать на обратном пути, — вдруг предложила Ли.

— О да, ужин звучит неплохо, — с энтузиазмом сказал Брикер.

Андерс хмуро посмотрел на Ли в зеркало заднего вида. — Мы не будем останавливаться на ужин. Ты беременна, и ты не будешь рожать ребенка Люциана Аржено на обочине сельской дороги, потому что ты хотела бургер.

Он видел, как она закатила глаза, потом она сказала: — Обещаю, что не буду рожать.

Андерс фыркнул при этих словах. Это обещание она не могла сдержать. Когда ребенок решит выскочить, он выскочит, несмотря на все ее обещания.

— Ну же, Андерс, не сердись, — упрекнула его Маргарет. — Валери заперли в клетке в подвале без окон на десять дней. Ужин в ресторане пойдет ей на пользу.

Взгляд Андерса скользнул по спящей Валери, и он нахмурился. После того как он доставил Валери к Ли и Люциану, его послали забрать других женщин из дома клеток. Здание было старым фермерским домом в деревне, вероятно, добрых 150 лет, по его предположению. Подвал еще не был закончен. Пол был бетонным спереди и грязным сзади, каменные стены были влажными от плесени, растущей в трещинах, и все это место пахло смертью благодаря телам, которые они нашли в комнате позади той большой, где располагались клетки. Женщины, которых они нашли в клетках, были не первыми. И владельцы старого фермерского дома были в этой маленькой задней комнате вместе с предыдущими арендаторами клеток.

Он не сомневался, что после ночного кошмара Валери с удовольствием поужинает в ресторане. Конечно, она это заслужила. Она была героем. Она спасла себя и других женщин. Но если долгая жизнь и научила его чему-то, так это тому, что не всегда получаешь то, что хочешь или заслуживаешь, и он не мог согласиться на ужин вне дома… особенно когда он заподозрил, что Валери видела Игоря через дорогу от ее дома. Маргарет рассказала ему то, чего не рассказала Валери, когда они втроем собрались перед фургоном. Она сказала, что Валери заметила Игоря на другой стороне улицы, но убедила себя, что это было ее воображение, когда он исчез так быстро. Он хотел, чтобы они втроем рассредоточились и поискали этого человека, но ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что это была плохая идея. Игорь мог стать приманкой, чтобы увести его, Брикера и Маргарет на поиски, а его хозяин отправился бы за Валери. Ли была бы почти бесполезна в ее нынешнем состоянии, и обе женщины были бы уязвимы. Как бы ему ни хотелось поймать ублюдка, причинившего боль Валери, безопасность превыше всего. По дороге домой он не спускал глаз с дороги, но не заметил ничего, что указывало бы на слежку.

— Если мы на самом деле не можем пойти поесть в ресторан, может быть, мы могли бы просто проехать через «Swiss Chalet», — предложила Ли, ее тон стал льстивым. — «Швейцарское шале» на пути домой. Это займет всего пару минут, и мы сможем поесть на веранде. Уверена, Валери это понравится не меньше.

— Господи, — разочарованно пробормотал Андерс. Дайте ему отступников, с которыми можно иметь дело в любой день. Он без труда сказал им «Нет», а если они не послушают, он их застрелит. Но Ли и Маргарет — совсем другое дело. Они воспринимали «Нет» как вызов, и когда они думали об этом, они могли быть настоящей болью. К сожалению, он не мог их застрелить.

Вместо того чтобы сказать «Нет», он попытался причине. — Ты уверена, что хочешь больше нездоровой пищи, Ли? Мы уже ели ее дважды сегодня, а ты должна есть здоровую пищу. Тебе нужно думать о ребенке.

— Мороженое и кофе — не вредная еда, — сухо ответила Ли.

— Тогда какие же они? — сухо спросил он.

— Предметы первой необходимости. — Этот ответ исходил от Валери, и привлек его взгляд, когда она выпрямилась в кресле и провела руками по лицу, чтобы прогнать сон. Повернувшись, она улыбнулась ему сонными глазами и сказала: — Мороженое меньше. Но кофе — точно. И «Swiss Chalet» — это не совсем нездоровая еда. Это больше похоже на воскресенье — ужин типа обеда. Курица, зажаренная на вертеле, картошка и булочка. Она пожала плечами. — Это относительно полезно, конечно, лучше, чем гамбургер, и таким образом нам не нужно готовить самим.

Последняя часть была гвоздем в гроб сопротивления Андерса. Валери была ранена и все еще поправлялась, а Ли была беременна и жаловалась на опухшие ноги. Поэтому ни одна из женщин не должна заниматься на кухне готовкой. Что касается его, то он ни черта не смыслил в кулинарии. Это делало остановку на обед логичным решением. Андерс любил логику.

— Очень хорошо. Остановимся в «Swiss Chalet», — сказал он и был вознагражден улыбкой Валери.

— Не трудись заказывать еду для нас с Брикером, — сказала Маргарет, убирая телефон, когда Андерс подъехал к «Swiss Chalet». — Брикер должен отвезти меня обратно в дом, чтобы забрать мою машину. Джулиус только что написал, и его самолет приземляется через час. Я хочу поехать домой и привести себя в порядок до его приезда.

— Джулиус — муж Маргарет, — сказал Андерс Валери, когда Брикер застонал на заднем сиденье.

— О. — Она улыбнулась ему и повернулась, чтобы погладить Рокси, когда собака беспокойно заерзала и попыталась выглянуть в окно, когда внедорожник остановился.

— Пока нет, — сказала Валери животному, потирая уши и добавляя: — Скоро.

Собака откинулась на спинку стула и злобно посмотрела на Андерса, словно обвиняя его в том, что он не пускает ее туда, где она могла бы выйти и размять ноги. Покачав головой, Андерс огляделся. — Что я заказываю?

— Ужин из четверти цыпленка, белое мясо, для меня, — объявила Ли.

— Мне тоже, — сказала Валери.

Кивнув, Андерс повернулся к громкоговорителю, и приглушенный голос спросил, что он хочет. Не зная, чего бы ему хотелось, он просто последовал примеру дам и сказал: — Всем белое мясо.

— Давай четыре, Андерс, — вдруг выпалила Ли. — Люциан, вероятно, будет голоден, когда вернется домой.

Он изменил порядок. Если повезет, еда смягчит гнев Люциана, вызванный тем, что он увез женщин в Кембридж. Он сомневался в этом, но можно было надеяться, думал Андерс, подъезжая к окну, чтобы расплатиться и получить заказ.

— Черт, как вкусно пахнет, — сказал Брикер, когда Андерс поставил пакеты с едой на пол между передними сиденьями.

Андерс не ответил, но молча согласился. Пахло чертовски вкусно, и желудок скрутило от того, что, как он подозревал, было голодом. Это было то, что он не чувствовал в течение длительного времени. Он не был уверен, что ему нравится чувствовать это сейчас. Но он начинал понимать, как поиск спутницы жизни может повлиять на инстинкты мужчины. Запахи, которые он раньше почти не замечал, теперь, казалось, вызывали в нем физические реакции, которые чрезвычайно отвлекали. А Валери? Он взглянул на нее и увидел, что она смотрит на него. Когда она улыбнулась, он почувствовал, как его губы растянулись в кривой улыбке в ответ, а затем он снова быстро повернулся к ней.

Эта история с подругой жизни оказалась совсем не такой, как он ожидал. На самом деле он вовсе не был уверен, что Валери действительно его пара. Его взгляд снова скользнул по ней. Она сняла свитер, когда они покидали Кембридж, оставив ее в собственной футболке и джинсах. У нее была хорошая фигура, и он думал, что она хорошенькая, но он встречал тысячи более красивых женщин в своей жизни. И потом, Деккер, Мортимер и другие, кого он видел с подругами жизни, казалось, не могли насытиться своими женщинами, но он не смотрел так на Валери и не испытывал сильного желания «прыгнуть на ее кости», как назвал бы это Брикер. Тем не менее, он снова ел, и когда он взял ее за руку, чтобы помочь ей забраться в грузовик, он почувствовал, как странное ощущение пробежало по его руке и по всему телу, и он почувствовал, как что-то шевельнулось. Она тоже это почувствовала. В этом он был совершенно уверен. Это было не в первый раз, и ему снова захотелось прикоснуться к ней и посмотреть, что произойдет. Андерс покачал головой, отгоняя собственные мысли. Была она спутницей жизни или нет?

— Конечно, — тихо произнесла Маргарет у него за спиной, и Андерс поморщился, увидев, что она может читать его мысли. Еще один признак встречи с подругой жизни. Черт.

— Я помогу тебе занести вещи Валери, прежде чем отвезу Маргарет, — предложил Брикер, когда несколько минут спустя Андерс припарковался перед домом Люциана и Ли.

— Не нужно, — сказал Андерс, выключая двигатель и открывая дверцу. — Я справлюсь.

Оставив Брикера открывать боковую дверь и помогать женщинам, Андерс обошел внедорожник, чтобы забрать рюкзак, компьютер и спортивную сумку, которые они привезли с собой. Он перекинул их через плечо, затем потянулся к пакету с собачьим кормом и продуктовому пакету с собачьей посудой и другими собачьими аксессуарами.

— Ты не можешь нести все это один, — запротестовала Валери, обходя внедорожник с сумками в руках и Рокси рядом с ней. Она схватила собачью подстилку и попыталась взять у него сумку, но он покачал головой.

— Я в порядке, — заверил он ее, локтем закрывая дверь внедорожника, а затем кивнул в сторону дома.

Покачав головой в ответ на его упрямство, она повернулась к дому, но остановилась рядом с Ли около переднего сиденья внедорожника, чтобы попрощаться с Маргарет и Брикером и поблагодарить их за оказанную сегодня помощь. Андерс терпеливо подождал, пока женщины закончат болтать, а затем последовал за Ли и Валери в дом, когда Маргарет и Брикер сели во внедорожник.

— Рокси может понадобиться выйти, — нахмурившись, сказала Валери, когда Андерс поставил ее сумки и закрыл и запер входную дверь.

— Ничего страшного. Мы тоже пойдем погуляем, — весело сказала Ли. — Я думаю, мы поедим на веранде.

— О, звучит заманчиво. — Валери улыбнулась и последовала за Ли в заднюю часть дома, Рокси следовала за ней.

Оставив на потом сумки Валери, Андерс схватил собачий корм и сумку с вещами Рокси и последовал за женщинами. Пока женщины выходили на веранду, Андерс зашел на кухню, чтобы наполнить водой одну собачью миску, а другую — едой.

— О, это было очень мило с твоей стороны. Спасибо, — сказала Валери с удивлением, когда, оторвав взгляд от Рокси, с любопытством обнюхивающей двор, увидела, что Андерс принес еду и воду для собаки. Поморщившись, она добавила: — Я должна была подумать об этом сама.

— Ты несла человеческую еду, — пожал плечами Андерс, ставя тарелки на край крытой веранды. Выпрямившись, он посмотрел на Ли, которая расставляла пластиковые контейнеры на столе. — Я принесу выпить. Что бы вы хотели, дамы?

— Для меня ничего, — ответила Ли, взяв второй пакет с едой, который она не успела приготовить, и направилась к французским дверям. — Я положу это в холодильник, вздремну и подогрею, чтобы поесть с Люцианом, когда он вернется. Но внутри хороший выбор напитков, Валери. Ты должна посмотреть и увидеть, что ты хочешь. Андерс тебе покажет.

Андерс с досадой посмотрел ей вслед. Это она хотела остановиться, чтобы поесть. Теперь она будет ждать Люциана? Она что-то задумала, и ему не нужно было много думать, чтобы понять это. То, что начиналось как простой ужин на троих, быстро превратилось в романтический ужин на двоих на веранде в лучах заходящего солнца.

— О, не стесняйтесь использовать свечи, — внезапно объявила Ли, высунув голову из двери. — Солнце скоро сядет, и вы захотите посмотреть, что едите.

— Спасибо, — сказала Валери с улыбкой, когда женщина исчезла внутри. Очевидно, она понятия не имела, что все это подстроено, но ведь она не знала людей, с которыми имела дело.

Покачав головой, Андерс направился к французским дверям. — Проходи. Нам лучше взять напитки и поесть, пока еда не остыла.

Кивнув, Валери бросила последний взгляд на Рокси, прежде чем последовать за ним в дом.

— С ней там все будет в порядке? — спросил Андерс, подводя ее к холодильнику.

— Да. Она не убежит, ничего такого. Рокси остается рядом. На самом деле, если она заметит, что я ушла с веранды, она, вероятно, придет за мной, — заверила его Валери.

Кивнув, он открыл холодильник и осмотрел его содержимое. Там были соки, молоко и несколько сортов пива… и он понятия не имел, что лучше выбрать. Он подождал, пока она выберет что-нибудь под названием «Доктор Пеппер», а потом взял и себе.

— Стакан и кубики льда? — спросил Андерс, закрывая дверь.

— Да, пожалуйста. Просто скажи мне, где найти стаканы, и я их достану, — добавила она.

Андерс открыл дверцу шкафа у раковины, и они взяли по стакану. Затем они остановились у холодильника, чтобы взять лед, прежде чем вернуться на веранду. Рокси как раз подходила к дверям, когда они вышли. Она, очевидно, заметила отсутствие хозяйки и собиралась искать ее, как и обещала Валери.

— Хорошая девочка, — похвалила Валери, держа стакан и банку в одной руке, чтобы другой погладить собаку. Андерс не понял, за что она хвалит собаку, но собаке это понравилось, и она дико завиляла хвостом, двигая задницей. Валери хмыкнула, но сказала: — Иди, ешьте теперь.

Рокси немедленно подошла, чтобы понюхать еду, которую он приготовил для нее, и с серьезным видом принялась за еду. Покачав головой, Андерс последовал к столу за Валери, и сел напротив нее. Когда он открыл банку и вылил содержимое в стакан со льдом, он прокомментировал: — Она хорошо подчиняется командам.

— Да. Она хорошая собака, — сказала Валери, взглянув на Рокси, когда наливала себе кофе.

— Хорошо натренирована, — возразил он, открывая крышку и рассматривая содержимое. Пахло потрясающе.

— Мне повезло, — пожала плечами Валери, открывая свою тарелку. — Я смогла отвести Рокси в клинику и постоянно присматривать за ней. И другие животные тоже помогали ей общаться.

— Это одна из причин, почему у меня до сих пор нет собаки. Я хочу одну, но мои часы работы не совсем регулярны, и я не хочу запирать бедняжку в клетку на несколько часов подряд. И что я буду с ней делать, если меня не будет несколько дней? — добавил он, нахмурившись.

— Сначала подумай о собаке. Это признак хорошего хозяина, — одобрительно сказала Валери. — Многие люди не задумываются о таких вещах, когда заводят собаку. Они хотят одного, и они его получают. Затем они расстроены и думают, что с собакой что-то не так, когда ее нелегко дрессировать или научить ее не писать в доме. Открыв пластиковый пакет, в котором лежали ее вилка, нож и салфетка, она спросила: — Ты не думал о том, чтобы нанять няню на первые полгода-год?

Андерс вопросительно поднял брови. — Обучающая няня?

— Возможно, у вас здесь нет ничего подобного, — нахмурилась она и пояснила: — У нас в Виннипеге есть девушка, которая получает по нашей рекомендации. Она берет щенков, пока хозяева работают, и помогает их дрессировать. Для собаки сокращенно тренер… щенячья няня. — Она поджала губы и призналась: — Это может быть немного дорого, но оно того стоит.

— Надо посмотреть, нет ли здесь кого-нибудь похожего, — задумчиво произнес он, и оба замолчали, сосредоточившись на еде.

Первый кусочек курицы, который откусил Андерс, стал для него откровением. Он думал, что мороженое — самая вкусная вещь, которую он когда-либо пробовал, но цыпленок был легко равен ему, и он должен был задаться вопросом, была ли это еда или это дело в спутнице жизни. Возможно, сейчас все будет самым вкусным, что он когда-либо пробовал. Он предполагал, что найдет ответ на этот вопрос, когда попробует больше разных продуктов. Пока он ел, Андерс думал, что, возможно, ему следует перестать быть таким суровым с Брикером из-за его постоянного желания останавливаться поесть здесь и там. Он вдруг понял это желание. Хотя Брикер испытывал голод только потому, что был достаточно молод, чтобы есть. Удовлетворенный вздох Валери отвлек его внимание от почти пустого контейнера. Его брови поползли вверх, когда она отодвинула недоеденный ужин и откинулась на спинку стула.

— Все? — спросил он, разглядывая цыпленка и картошку, оставшиеся в контейнере.

— Боюсь, что так. Мой желудок, наверное, уменьшился. Я объелась, — сказала она, а потом предложила: — Ты хочешь, доесть мою порцию?

Когда Андерс энергично кивнул, она рассмеялась и подтолкнула к нему контейнер.

— Спасибо, — сказал он и быстро переложил остатки цыпленка и картошки в свой контейнер. У него тоже не должно быть места для еды. Его желудок, должно быть, был размером с горошину после столетий без твердой пищи в нем, и, по правде говоря, он уже был переполнен, но он просто не мог насытиться вкусной едой.

Валери снисходительно улыбнулась, глядя, как он ест, но, когда он закончил, начала зевать.

— Ты устала, — заметил Андерс, возвращая пустые контейнеры в сумку.

— Да, — поморщилась Она. — Раньше я не была такой, но сегодня засыпала на ходу.

— Твое тело восстанавливается. Это пройдет, — заверил он ее.

Валери кивнула, а затем посмотрела на Рокси, когда собака вернулась из поездки, чтобы облегчиться и устроилась рядом с ней. Поглаживая немецкую овчарку, она спросила: — Как ты думаешь, долго ли я буду здесь?

Андерс колебался. Они сказали ей, что она здесь, потому что ее похититель сбежал, и это было отчасти правдой. Был небольшой шанс, что этот человек придет за ней… если она что-то видела и смогла опознать его. Но надежды на это у них не было. Остальные женщины были в состоянии оказать им больше пользы. Андерс подумал, что если у этого негодяя есть хоть капля мозгов, то он, вероятно, уехал далеко, чтобы начать все сначала, и сейчас терроризирует других. Настоящая причина, по которой Валери была здесь и не была переведена в дом силовиков, заключалась в том, что Андерс был достаточно глуп, чтобы признаться Люциану, что он не мог читать или контролировать ее в доме. Теперь Люциан подозревал, что она — спутница жизни Андерса, и хотел узнать наверняка, так ли это и согласится ли она стать его спутницей жизни, прежде чем решить, как с ней обращаться. Если она не сможет принять то, кем он был, и не захочет быть его спутницей жизни, ее воспоминания о пленении и пребывании здесь будут стерты из ее памяти, и она вернется к своей жизни. Но если она захочет… Андерс не позволял себе думать об этом. Было бы слишком легко представить всю жизнь с этой женщиной, как его спутницей жизни. Теперь он видел, как она ест мороженое и другие продукты, не похожие на опилки, как у него есть спутник, которому не нужно постоянно следить за своими мыслями… А потом был якобы горячий секс с подругой жизни. Ему было очень любопытно.

— Андерс?

Понимая, что он не ответил на ее вопрос, он, наконец, сказал: — Наверное, не долго.

— Значит, ты думаешь, что вы поймаете его быстро? — спросила Валери, наклонив голову. — У тебя есть зацепка или что-то в этом роде?

— Нет, — честно ответил он, затем собрал остатки еды и встал. — Не беспокойся об этом сейчас. Тебе нужно расслабиться и поспать, чтобы восстановить силы. Давай подумаем об остальном. Пойдем, я отнесу твои сумки наверх, чтобы ты могла лечь спать.

Валери заколебалась, явно желая задать еще несколько вопросов, но тут же снова зевнула. Прикрыв рот рукой, она встала и кивнула. — Полагаю, завтрашний день достаточно скоро, чтобы беспокоиться о подобных вещах.

— Завтра, — согласился Андерс и повел ее и Рокси в дом. Он зашел на кухню, чтобы выбросить мусор, а затем повел ее обратно к сумкам, ожидавшим у входной двери.

— Я могу помочь, — сказала Валери, когда он начал собирать их. Когда он не ответил, она подошла к нему и, прежде чем он успел что-то сказать, взяла компьютерный футляр. — Я не совсем беспомощна, Андерс.

Она впервые произнесла его имя, и Андерс на мгновение замер, услышав, как оно сорвалось с ее губ.

— Что-то не так? — спросила она.

— Нет. — Он выпрямился вместе с остальными сумками и жестом пригласил ее подняться по лестнице.

Пожав плечами, Валери повернулась и стала подниматься по лестнице. На этот раз Рокси не последовала за ним, а села у подножия лестницы. Андерс остановился, чтобы посмотреть на нее, но немецкая овчарка выглядела смущенной и переводила взгляд с него на Валери и обратно.

— Она ждет тебя, — объявила Валери, остановившись на середине лестницы, чтобы оглянуться, когда поняла, что он не идет за ней. — Ее учили не подниматься по лестнице, пока не поднимутся люди. Это мешает ей попасть тебе под ноги и подставить подножку.

— О. — Он начал подниматься по лестнице, еще раз удивляясь, как хорошо выдрессирована собака. Как только он добрался до вершины, звяканье бейджа Рокси подсказало ему, что она идет за ними. Покачав головой, он последовал за Валери по коридору. Только когда она остановилась, чтобы открыть дверь, он понял, что всю дорогу пялился на ее задницу. Осознание этого было поразительным. Он никогда не был ослом, но покачивание ее попки удерживали его очарование на всем протяжении коридора.

— Ты же не собираешься стоять на страже у моей комнаты всю ночь? — с любопытством спросила Валери, ведя его в свою комнату.

— Нет. Я в соседней комнате. — Андерс поставил ее сумки на стол у окна. — Достаточно близко, чтобы услышать твой крик, если понадоблюсь. Но проблем быть не должно. Система сигнализации здесь является произведением искусства.

— Хорошо, — с облегчением сказала Валери. — Мне было бы ужасно думать, что ты застряла в коридоре на всю ночь. Я бы не смогла уснуть, — добавила она с улыбкой.

Андерс обернулся, посмотрел на нее и заколебался. Он хотел поцеловать ее. Больше из любопытства, чем от огромного желания. Чем больше он узнавал эту женщину, тем больше она ему нравилась. Он восхищался ее мужеством и силой и был впечатлен тем, как хорошо она выдрессировала свою собаку. Верность, которую животное выказывало своей госпоже, говорила сама за себя. И до сих пор ему нравилось в ней все. Но он не вожделел ее и хотел знать, вызовет ли поцелуй ту страсть, о которой он так много слышал. К сожалению, он уже давно не ухаживал за женщиной и не знал, как это сделать. Он просто должен схватить и поцеловать ее? Или он должен ждать какого-то знака от нее?

— Ну, мне пора собираться и ложиться спать, — наконец сказала Валери, и Андерс криво усмехнулся. «Это определенно был знак», — подумал он, но не намек на то, что она будет рада его поцелую.

Кивнув, он повернулся и направился к двери. — Кричи, если что-нибудь понадобится.

— Спасибо, — тихо сказала Валери, когда он открыл дверь.

Остановившись, Андерс оглянулся и посмотрел на собаку. — Рокси спит с тобой, или мне отвести ее вниз?

— О нет. Она спит со мной, — сказала Валери, взглянув на Рокси.

— Счастливая собака, — пробормотал он и поймал ее удивленный взгляд, прежде чем выйти и закрыть дверь.

Андерс немного помедлил, молча пиная себя за то, что не поцеловал ее, но затем пожал плечами и направился к двери в комнату, которую ему предоставили на время его пребывания здесь.

«Он поцелует ее завтра», — подумал он, и не будет ждать сигнала, чтобы сделать это. Тем временем он и сам порядком устал. Обычно он спал днем, но пробуждение Валери около полудня прервало его сон. Он не спал всю ночь, а потом весь день. Он подозревал, что в ближайшее время все его часы будут испорчены. Валери, вероятно, работает в обычное время, и ему тоже придется это делать, чтобы проводить время с ней и присматривать за ней.

Скулеж Рокси разбудил Валери. Открыв глаза, она посмотрела на тускло освещенную комнату. Валери увидела открытую дверь ванной и свет, льющийся из нее. Несмотря на то, что Рокси была с ней, она не хотела спать в полной темноте. Валери боялась, что проснется и подумает, что она снова в клетке. Рокси снова заскулила, и Валери приподнялась на локте, чтобы заглянуть в нижний правый угол кровати, но немецкой овчарки там не было. Она стояла на полу возле кровати и жалобно скулила. Когда Валери посмотрела в ее сторону, она повернулась и пошла к двери, а затем обратно.

— Тебе нужно выйти, да? — спросила Валери, узнав сигнал. Покорно вздохнув, она отбросила одеяло и села, вздрогнув от внезапной боли. Она совсем забыла о своей спине. Валери осторожно встала и огляделась в поисках халата, потом вспомнила, что он все еще в спортивной сумке. Она слишком устала, чтобы разбирать вещи, поэтому просто разделась, натянула футболку, в которой спала, и забралась под простыню. Валери направилась к сумкам, которые Андерс поставил на стол, но другой, более настойчивый скулеж, сопровождаемый лаем Рокси, заставил ее изменить направление. Ее футболка была забыта, собаке, очевидно, действительно нужно было выйти. Это заставило ее задуматься, как долго Рокси пыталась разбудить ее своим нытьем.

— Хорошо, — прошептала она, подходя к двери. — Но тихо. Люди спят.

Рокси заскулила и завиляла хвостом и Валери открыла дверь. Немецкая овчарка тут же выскочила за дверь, совершенно забыв о хороших манерах. Это говорило об ее настойчивости больше, чем что-либо другое, и Валери не стала тратить время на упреки, а поспешила за ней по коридору, благодарная ночникам в розетках, которые освещали ей путь. Рокси вспомнила о своих манерах на лестнице и остановилась, чтобы позволить Валери спуститься первой. Здесь не было ночников, но они снова загорелись у подножия лестницы, и Валери осторожно спустилась, держась одной рукой за перила. Ведя Рокси к задней части дома с помощью ночников, Валери задавалась вопросом, который сейчас час. Она огляделась в поисках часов, когда подошла к французским дверям и начала открывать замок, но не заметила их, пока открывала дверь. Она распахнула ее, и Рокси выскочила как раз в тот момент, когда раздался сигнал тревоги. Валери застыла, вспомнив, что Андерс говорил о современной системе сигнализации. Она только что запустила ее.

Глава 6

Внезапно пронзительный крик будильника разбудил Андерса. Прилив адреналина вытолкнул его из постели. Прежде чем он осознал, что делает, он был у двери, и резко открыл ее. Движение в конце коридора привлекло его внимание. Андерс замедлил шаг, увидев, что из спальни выходит Люциан. Как и он сам, Люциан был без рубашки. Однако на нем были штаны. Либо он раздевался перед тем, как лечь спать, либо перед тем, как выйти из комнаты, решил натянуть штаны. Что-то, о чем не подумал он сам, понял Андерс, внезапно осознав, что на нем только боксеры.

— Валери? — рявкнул Люциан.

— За ней! — крикнул Андерс, но не был уверен, что тот его услышал. Он и сам не столько слышал, как Люциан произнес имя Валери, сколько прочел его по его губам. Но он не стал уточнять, что именно сказал. Быстро подойдя к двери Валери, он распахнул ее и обнаружил, что кровать пуста. Дверь в ванную была открыта, и комната тоже казалась пустой. Ни Валери, ни Рокси. Охваченный страхом, Андерс не стал закрывать дверь, а пошел дальше, качая головой, чтобы сказать Люциану, что ее нет в комнате. Андерс первым поднялся по лестнице и сразу же начал спускаться, чувствуя, что Люциан следует за ним.

Валери со стоном прислонилась лбом к двери и закрыла глаза, прислушиваясь к топоту ног над головой. Конечно, она всех разбудила. Вздохнув, она выпрямилась и повернулась, чтобы посмотреть на лестницу перед домом, прислушиваясь к звукам, доносящимся сверху. Глухой стук, начавшийся в противоположных концах дома, сошелся над головой, и они начали спускаться по лестнице. Валери не хотелось стоять и ждать их, но у нее не было выбора. Она случайно включила сигнализацию. Это была ее вина. Кроме того, что еще она могла сделать? Выскочить на улицу и спрятаться в кустах, а потом спать на садовой мебели до утра?

— Валери! — крикнул Андерс, резко остановившись, когда ворвался в комнату и увидел ее у дверей.

— Извините, — крикнула она, чтобы перекричать тревогу, когда второй мужчина, высокий и светловолосый, протиснулся мимо Андерса к застекленной двери в гостиной и начал набирать цифры на панели. — Рокси пришлось вывести, а я забыла про сигнализацию!

Последнее слово было выкрикнуто во внезапно наступившей тишине, когда сигнал тревоги резко оборвался. Валери, однако, не обратила на это внимания: она была слишком занята разглядыванием Андерса и его одежды. Или ее отсутствием. Мужчина был босиком, в одних трусах… и, черт возьми, он выглядел прекрасно. Он тоже смотрел на нее так, словно видел впервые, поняла она и прикусила губу, переводя взгляд на блондина. Блондин, однако, полностью игнорировал ее. Он снял трубку ближайшего радиотелефона и теперь набирал номер. Он звонил в офис Службы безопасности, поняла Валери, когда он продиктовал семизначный номер и прорычал, что все в порядке, сигнализация сработала случайно. Он положил трубку и повернулся к ней с раздражением во всем теле. Валери была уверена, что сейчас услышит резкий выговор, но тут вмешался жизнерадостный голос Ли:

— Ну, слава богу, что мы еще не спали, — сказала беременная женщина, привлекая к себе внимание, и поспешила через комнату в длинном розовом халате к блондину. Она успокаивающе похлопала его по руке, потом потянулась и что-то прошептала ему на ухо. Наконец, она повернулась к Валери, и улыбнулась. — И это хорошо, потому что я должна была перевязать тебя перед сном, но ты спала, когда Люциан вернулся домой, а я встала. Но теперь я могу это сделать.

— Андерс сделает это, — прорычал блондин. — Ты возвращаешься в постель.

— О, Люциан, это займет всего минуту. Я могу… — протесты ли замерли на полуслове, когда блондин взял ее на руки и повел через комнату.

— Займись этим, — приказал блондин, проходя мимо Андерса. — И проследи, чтобы она снова не включила сигнализацию.

Андерс что-то проворчал в ответ, глядя, как его босс идет по коридору с Ли на руках. Когда пара исчезла наверху, он снова повернулся к Валери.

— Мне действительно очень жаль, — тихо сказала она, стараясь не смотреть ему прямо в глаза. «Честно говоря, ни один мужчина не должен выглядеть так хорошо», — подумала Валери, но, когда он не ответил, рискнула посмотреть. Его плечи расслабились, и он устало провел рукой по коротким волосам.

— Несчастные случаи случаются, — наконец сказал Андерс, его рука скользнула к затылку, разминая его, словно пытаясь снять напряжение. Затем он жестом указал ей за спину. — Думаю, Рокси сделала свое дело.

Обернувшись, она увидела, что немецкая овчарка вернулась и теперь стоит за дверью, заглядывая внутрь. Валери даже не заметила, что закрыла дверь, но открыла ее и впустила Рокси.

— Я лучше займусь твоей одеждой, — пробормотал Андерс.

Закрывая дверь, Валери огляделась, но Андерс уже вышел из комнаты. Она заколебалась, но затем последовала за ним, заметив, что у него очень красивые, мускулистые ноги и красивый округлый зад. Выкинув эту мысль из головы, она последовала за ним наверх, в свою комнату, Рокси следовала за ней по пятам. Когда она вошла, он уже выдвинул ящик прикроватного столика и доставал оттуда какие-то вещи. Он закрыл ящик и повернулся, чтобы направиться к двери, но, заметив ее, резко остановился.

— О. — Он заморгал на нее. — Я собирался сделать это внизу.

— О'кей, — тут же согласилась Валери, и направилась вниз. Это казалось лучшей идеей, чем делать это здесь, в спальне. Менее лично. И внизу не было кровати. Валери не понимала, почему это так важно, но не хотела вдаваться в подробности.

— На кухне свет лучше, — сказал Андерс, следуя за ней в открытую кухню-гостиную и щелкнув выключателем, осветив обе стороны комнаты.

Валери направилась на кухню. Рокси сначала держалась рядом с ней, а потом вдруг побежала вперед. Кто-то принес миски для корма и воды и поставил их на пол у плиты. Рокси заметила их и теперь подняла пустую миску для корма и отнесла ее к ногам Валери, заставив ее остановиться рядом с кухонным островом.

— Который час? — нахмурившись, спросила Валери, наклоняясь, чтобы поднять миску.

Проходя мимо нее на кухню, Андерс взглянул на микроволновку. — Шесть тридцать.

Валери проследила за его взглядом, заметив зеленое время в правом верхнем углу прибора, и удивилась, как она могла не заметить его раньше. Не говоря уже о том, что она думала, что была середина ночи, когда небо на самом деле светлеет. Солнца еще не было видно, но небо было скорее серо-голубым, чем черным.

— Время кормления, я полагаю? — спросил Андерс с удивлением, когда Рокси села перед Валери, и жалобно заскулила.

— Да, — криво усмехнулась она. — Рокси лучше будильника. Каждое утро в половине седьмого она встает, выходит на улицу и хочет позавтракать.

Посмеиваясь, Андерс наклонился, достал из шкафа пакет с собачьим кормом, открыл его и высыпал в миску Рокси.

— Спасибо, — сказала она, когда он закончил и начал закрывать пакет.

Она принесла миску и поставила ее рядом с миской, которую кто-то заботливо наполнил водой. Она выпрямилась, но только когда она сказала «Хорошо», нависшая Рокси бросилась вперед. Она тут же зарылась носом в тарелку с едой, поглощая разноцветную сухую еду.

— У нее здоровый аппетит, — сухо заметил Андерс.

— Клянусь, у нее бездонный желудок. — Валери повернулась и прислонилась к островку. Это был стратегический шаг. Он скрывал ее голые ноги от его взгляда. Она сама упорно игнорировала его голые ноги… и голую грудь… и голый живот. Ну, во всяком случае, пыталась. Вздыхая, она подняла бровь и спросила: — Где ты хочешь это сделать?

— Здесь самый яркий свет, — сказал Андерс, похлопывая по островку. Свет был сосредоточен над раковиной в центре островка и сиял там ярко и сильно.

После некоторого колебания Валери обошла вокруг островка и встала рядом с ним, чтобы наклониться над раковиной, оставив ее спину под светом.

— Слишком тихо, — сказал он хриплым голосом.

Валери выпрямилась и нахмурилась. — Я не знаю, что мне делать…

Ее слова закончились придыханием, как Андерс схватил ее за талию и поднял ее, чтобы посадить на кухонный остров. Он отпустил ее так же быстро, как и поднял, и отошел на другую сторону островка, прежде чем она успела собраться с мыслями. Оглянувшись через плечо, она увидела, что он раскладывает вещи, которые принес из ее комнаты: большой марлевый тампон, белую медицинскую ленту и антибактериальную мазь.

Валери с гримасой на лице снова повернулась к нему, поняв, что ей придется задрать рубашку, и теперь она сидела на ней. Вздохнув, она наклонилась в сторону, приподняв одну ягодицу с островка, чтобы можно было вытащить ткань, затем наклонилась в другую сторону, чтобы сделать то же самое для этой стороны. Затем она потянула ткань вверх и поймала ее под мышками, так что она остановилась как раз под ее грудью спереди и, она надеялась, на той же высоте сзади. Она прекрасно понимала, что осталась сидеть в одних розовых трусиках, прикрывающих нижнюю часть тела. Ей стало жаль, что она не носит черные трусики мужского покроя. По крайней мере, они больше походили на шорты.

— Спасибо, — сказал Андерс у нее за спиной, и она подумала, не простудился ли он. Раньше его голос звучал хрипло, а теперь стал хриплым.

Беспокойство улетучилось, когда он начал снимать повязку с ее раны. Он работал медленно, очевидно, стараясь быть как можно нежнее, но клейкая лента хорошо прилипла к ее коже, и ей стало так больно, что она задумалась, есть ли у нее волосы на затылке или что-то в этом роде. Прикусив губу, Валери сосредоточилась на светящихся цифрах на микроволновке и попыталась не обращать внимания на боль, которую он невольно причинял. Однако, когда все было сделано и повязка снята, она вздохнула с облегчением.

— Как это выглядит? — спросила она.

— Она заживает, — сказал Андерс.

«Это хорошо», — подумала она. Но «она заживает» на самом деле ничего ей не сказало. Была ли это огромная зияющая дыра? Скорее всего, нет, признала Валери. Ли сказала, что доктор Дани зашила ее, так что, вероятно, это была большая, неприятная сморщенная рана. Прекрасно.

— Сейчас я наложу мазь. Может быть больно, — тихо предупредил он.

Валери кивнула и собралась с духом. И снова она поняла, что Андерс старается быть нежным. Его пальцы едва касались ее кожи, но она была настолько нежной, что даже это причиняло боль. Стиснув зубы, она затаила дыхание и ждала, стараясь не думать ни о чем.

— Готово, — объявил Андерс, и Валери со вздохом выдохнула, но тут же втянула воздух обратно, когда он наложил марлю на рану. Первое прикосновение было неприятным, но после этого, казалось, все в порядке, и она смогла нормально дышать, когда он заклеил пластырем.

— Все сделано, — сказал Андерс. — Можешь отпустить рубашку.

Валери немедленно подняла руки, позволяя ткани упасть обратно. Тогда она бы соскользнула с островка, но Андерс обошел вокруг и встал перед ней.

— О. Привет, — сказала она, как безмозглая дурочка.

— Привет, — ответил Андерс и потянулся к ее талии. Она подумала, что он собирается снять ее. Она ошиблась. Вместо этого он обнял ее за талию, встал между ее ног и поцеловал. Сначала это было просто легкое прикосновение его губ, затем более твердое, а затем его язык скользнул, чтобы открыть ее губы. После этого все стало как в тумане. Ее мозг, казалось, отключился и отдался потоку ощущений, который внезапно взорвался в ней. Честно говоря, мужчина мог целоваться. Он делал с ее губами и языком то, чего она никогда раньше не испытывала. Ее бывший, Ларри, не очень-то любил целоваться и делал это не очень хорошо. Честно говоря, если бы у него был язык, она бы и не знала. У Андерса определенно был язык, и он знал, что с ним делать.

Когда Рокси залаяла, и они прервали поцелуй, Валери посмотрела вниз и увидела, что она пыталась залезть на мужчину, как на ствол дерева. Ее ноги обвились вокруг его бедер, лодыжки обвились вокруг его ног, руки обхватили его плечи, ладони обхватили его шею и голову, а ее задница оказалась в его руках. Валери уставилась на Андерса, и сказала: — М-м-м-м.

Ответом Андерса была самая сексуальная улыбка, которую она когда-либо видела. Валери смотрела на него широко раскрытыми глазами. Она не думала, что этот человек может улыбаться. «Но ведь она и не знала, что он умеет целоваться», — подумала Валери, когда его губы снова приблизились к ее губам для еще одного поцелуя, который так и не состоялся, потому что Рокси снова залаяла, на этот раз, приподнявшись на задних лапах, чтобы положить на них передние. Этого было достаточно, чтобы привлечь внимание Валери. Рокси никогда не прыгала на людей.

— В чем дело, Рокси? — ахнула Валери, толкая Андерса в грудь, чтобы он поставил ее на землю. Он опустил ее на пол, когда она спустила ноги с его бедер.

Теперь, когда она завладела ее вниманием, Рокси немедленно повернулась и побежала к двери, где она залаяла и обернулась, чтобы посмотреть на Валери, беспокойно переминаясь с ноги на ногу.

— О, — вздохнула Валери, и поспешила открыть дверь. Рокси нужно было выйти… «в отчаянии», — подумала Валери, когда собака бросилась через веранду и, едва добежав до травы, присела на корточки.

— Мне нужно взять несколько мусорных пакетов, — пробормотала Валери, и вздрогнула, когда Андерс положил руки ей на плечи.

— Мы сделаем это, когда откроются магазины, — пообещал он, прижимая ее к своей груди и наклоняя голову, чтобы поцеловать ее в ухо. Валери таяла в его объятиях, когда он начал отводить ее волосы в сторону, чтобы поцеловать в шею. Она тут же напряглась и отстранилась, смущенно подняв руку, чтобы убедиться, что ее горло закрыто.

— Ты не должна скрывать это от меня, Валери, — тихо сказал он. — Я видел твою шею.

Закончив свои дела, Рокси вернулась, ткнув Валери носом в руку. Она поглядела на собаку и погладила ее, радуясь возможности отвести взгляд от Андерса. Возможно, он уже видел ее шею, но это не делало ее менее застенчивой.

— Я все еще устала. Думаю, я посплю еще немного, — солгала она, выходя из комнаты вместе с Рокси. Он не сказал и не сделал ничего, чтобы остановить ее, и Валери спокойно поднялась к себе в комнату. Она вошла внутрь, подождала, пока Рокси освободит дверь, затем закрыла ее и прислонилась к ней, закрыв глаза. Воспоминания о тех нескольких мгновениях, а может, и больше, в объятиях Андерса, мгновенно нахлынули на нее. Страсть была ошеломляющей… умопомрачительной. Валери едва знала этого человека, но если бы Рокси не нужно было выходить, она бы уже сейчас скакала на лошади под названием «Секс». И откуда, черт возьми, взялась эта страсть? Парень был симпатичным и все такое, но до тех пор, пока его губы не встретились с ее, она не думала о нем с вожделением. Она восхищалась его красивым лицом и стройной фигурой, как восхищаются хорошо сшитым платьем или туфлями, но не было никакой искры сексуального интереса. Ну, за исключением тех случаев, когда их руки встретились на супнице… и когда в Кембридже он взял ее за руку, чтобы помочь сесть в машину, признала она это. Да, оба раза ее охватывало горячее чувство, но ничего похожего на то, что только что произошло внизу. Это было похоже на вспышку огня.

Мокрый нос Рокси, прижатый к ее ладони, сдвинул Валери с места. Она посмотрела вниз на собаку, и погладить ее, бормоча: — Я сошла с ума. Ты знаешь это, не так ли?

Покачав головой, она подошла к кровати и легла. Не было еще и девяти вечера, когда она легла. Она проспала до шести утра. Больше девяти часов. Валери не собиралась спать, но ей хотелось какое-то время избегать Андерса. По крайней мере, до тех пор, пока она не решит, что может быть рядом с ним, не пытаясь снова взобраться на него, как на телефонный столб.

Андерс опустился на диван и со вздохом откинул голову назад. Он смотрел в потолок, но видел лицо Валери после того, как Рокси прервала их поцелуй. Ее губы распухли от его поцелуев, щеки пылали, глаза были полны страсти и голода. Он не сомневался, что выглядел таким же возбужденным. Только воспоминание о ее губах под его губами, о том, как ее тело жадно прижималось к нему, заставляло его снова возбудиться.

«Проклятье, все только начинается», — подумал он с гримасой. С другой стороны, теперь у него не было сомнений в том, что Валери — его спутница жизни. Ну, если это действительно было раньше. Не должно было быть — у него были все остальные симптомы, но Андерс колебался, признаваться ли себе в этом из-за отсутствия страсти. Казалось, ему достаточно прикоснуться к ней, чтобы зажечь огонь. И теперь он понял, почему его товарищи вели себя как кобели. Потому что теперь, когда он попробовал ее, ему не терпелось попробовать ее снова. Настолько, что было трудно не последовать за ней в ее комнату. Один поцелуй — и она растает в его объятиях, как масло на раскаленной сковороде.

— Удивительно.

Андерс вздрогнул и огляделся. Люциан стоял, прислонившись к дверному косяку, и с удивлением смотрел на него.

— Что? — спросил он, выпрямляясь.

— Как все может так быстро измениться, — сухо заметил Люциан, направляясь на кухню.

Андерс посмотрел, как он достает стакан из буфета, и мягко спросил: — И что, по-твоему, меняется?

— Три дня назад, когда ты впервые понял, что не можешь читать ее мысли, и что она может быть твоей спутницей жизни, ты не был счастлив, — сказал Люциан. Он наполнил стакан водой, сделал глоток и продолжил: — Тебе не нравилось, что кто-то украдет так много твоего внимания, что тебе есть что терять, что ты стенаешь наседкой, как я, или что за тебя будет решать твой член. Теперь ты хочешь последовать прямо за своим членом наверх и потребовать Валери любыми необходимыми средствами.

Андерс взглянул вниз и заметил, что у него не только все еще была эрекция, но это было заметно по его боксерам. Схватив одну из диванных подушек, он положил ее себе на колени и пробормотал: — Ты все это понял, прочитав мои мысли, не так ли?

— Прозрачен, как стекло, — сказал Люциан.

— Ладно. — сказал Андерс и поморщился, поняв, что Люциан прочитал его далеко не лестные мысли о том, что он беспокоится за Ли и что его водит за нос его член. Приподняв бровь, он спросил: — Я должен извиниться перед тобой?

— Нет. Я не могу жаловаться, когда подслушивал твои мысли. — Он сделал еще глоток воды. Когда Люциан опустил бокал, он сглотнул и добавил: — Но я бы не спеша действовал с Валери. Я бы не хотел, чтобы ты торопил события и все испортил.

— Спасибо за совет, — сухо сказал Андерс.

— Я серьезно, — тихо сказал Люциан.

Андерс замер. Как правило, Люциан рычал, ворчал или лаял. Его голос звучал мягко и торжественно только в очень редких случаях. Когда это происходило, если вы были умны, то слушали его внимательно. Андерс кивнул. — Я слушаю.

— Она только что пережила кошмарные две недели в руках того, кого она считает вампиром. Один из нашего вида, — указал он. — Десять дней и ночей во плоти и три в лихорадочных кошмарах.

— Но мы не вампиры, — возразил Андерс. — Мы — бессмертные.

— Семантика, — пожал плечами Люциан. — Для нее не будет иметь никакого значения, являемся ли мы мифологическим проклятым и бездушным зверем, о котором писал Стокер, или научно развитыми смертными, ставшими почти бессмертными благодаря биоинженерным нанотехнологиям, которые были введены в нашу кровь до падения Атлантиды.

— Научно развитые смертные, которым нужно больше крови, чем может произвести человеческое тело, — устало добавил Андерс.

Люциан кивнул. — У нас есть клыки, мы не стареем, нас трудно убить, и нам нужна кровь, чтобы выжить. Для нее и многих других мы — вампиры.

— Мы пьем кровь в пакетах, чтобы выжить, — возразил Андерс. — Бессмертный, который похитил и удерживал Валери и других женщин, — негодяй.

— Верно, — согласился Люциан. — К сожалению, первая встреча Валери с нашим видом произошла через этого негодяя. Она, понятно, не будет очень восприимчива к возможности того, что среди нашего вида есть хорошие парни. Она должна узнать нас и доверять нам, особенно тебе, прежде чем ты раскроешь слишком много.

Андерс кивнул, видя мудрость в его словах. Затем он прочистил горло и спросил: — Не раскрывай слишком много, ты не включаешь…

— Нет, — ответил Люциан, и его губы изогнулись в улыбке. — Спи с ней, сколько хочешь, Только держи рот на замке. По крайней мере, пока ты не решишь, что она справится. Иначе, — предупредил он, — ты потеряешь шанс всей своей жизни.

На этой ноте, Люциан поставил стакан и направился к двери.

Андерс как раз расслаблялся на диване, размышляя над тем, что было сказано, Когда Люциан остановился в коридоре и, оглянувшись, добавил: — Конечно, если ты сделаешь такую глупость, как возьмешь мою беременную и перехаживающую жену в еще одну трехчасовую поездку, ты все равно не проживешь достаточно долго, чтобы насладиться этим шансом в жизни.

Не дожидаясь ответа, Люциан зашагал прочь, оставив угрозу висеть в воздухе.

Поморщившись, Андерс закрыл глаза. Его не удивила угроза Люциана. Он ожидал, что рано или поздно это случится. Когда Валери удалилась, Андерс тоже улегся, раздевшись для удобства до трусов. Но он ожидал, что проснется через час или около того и спустится вниз, чтобы посмотреть этому в лицо, если Люциан вернется, или подождать, если он не вернется. Однако он проспал всю ночь, пока громкий сигнал тревоги не разбудил его. Боже, это было полтора опыта. После всей этой паники и спешки он бросился вниз и обнаружил Валери, стоящую у французских дверей в кухне, выглядевшую виноватой, униженной и милой, как кнопка в огромной футболке. Воспоминание вызвало улыбку на его лице, которая быстро исчезла, когда он подумал о Валери, и о том, как завоевать ее доверие, чтобы она не убежала с громкими криками в горы, когда он, в конце концов, рискнет объяснить, кто он и что он. Это будет нелегко.

Глава 7

Валери открыла глаза и обнаружила, что смотрит в мохнатое лицо Рокси. Собака тут же заскулила. Наверное, не в первый раз. Поморщившись, Валери села и посмотрела на часы. Было чуть за полдень. Она снова уснула. Она и не собиралась этого делать, да и не думала, что будет, после того как проспала так долго. Валери собиралась прилечь ненадолго, пока остальные не встанут. Ей казалось, что если она не хочет еще одной жаркой встречи с Андерсом, то, возможно, будет лучше, если рядом будут другие.

— Извини, девочка, — сказала Валери, взъерошив шерсть Рокси. — Тебе, должно быть, скучно и ты готова к пробежке. Ты, наверное, не бегала, пока меня не было. Трудно представить, что миссис Риббл выгуливала тебя, не говоря уже о том, чтобы брать тебя на пробежку. Но, боюсь, я сейчас не в том состоянии, бегать. Я, наверное, свалюсь через пять минут, — добавила она, нахмурившись, а затем предложила: — как насчет игры в «принеси»?

Рокси рявкнула в ответ. Улыбнувшись, Валери еще раз похлопала ее по плечу и встала. — О’кей. Пойдем, посмотрим, кто проснулся, а потом я выведу тебя на задний двор и брошу мяч.

Рокси следовала за ней, пока Валери шла к двери, то и дело, натыкаясь на ее ногу, словно подгоняя ее. Это заставило Валери улыбнуться и погладить собаку по голове. Она никого не встретила ни в холле, ни на первом этаже. Похоже, все остальные еще спали. Но тогда это была ночь, когда она позвонила 911 и эти люди работали. Наверное, они работали по ночам и спали большую часть дня. Что было немного тревожно. Значит ли это, что сигнализация снова включена и будет включаться каждое утро, когда Рокси понадобится выйти? Размышляя об этом, она подошла к стеклянной двери в гостиную. К ее большому облегчению, на панели было написано «готово», что, как она поняла по сигналу тревоги в клинике, означало, что она не включена. Расслабившись, она достала мяч Рокси из сумки, которую Андерс поставил рядом с островком прошлой ночью, а затем вывела немецкую овчарку наружу, чтобы бросить ей мяч. Оказалось, что для этого она тоже была не в лучшей форме, также как и для бега. Каждый раз, когда она бросала мяч, швы на спине напоминали о себе. Даже использование левой руки не очень помогало, и ее броски получались довольно хромыми. Валери уже собиралась прекратить игру, когда услышала, как позади нее открылись французские двери. Она повернулась и огляделась вокруг, наполовину с облегчением, наполовину разочарованная тем, что Ли улыбается ей из кухни.

— Доброе утро, — весело поздоровалась брюнетка, выходя на веранду.

— Доброе утро, — ответила Валери с улыбкой. Она бросила мяч для Рокси в последний раз, а затем повернулась, чтобы подойти к женщине. — Извини, что разбудила тебя сегодня утром.

Ли отмахнулась от этого. — Мы только что легли спать. Мы не спали.

Валери подняла брови. — Ночные совы?

— В значительной степени, — рассмеялась Ли.

— Я удивлена, что ты уже встала, если легла спать в половине седьмого, — заметила она.

— Я спала раньше, помнишь? — она пожала плечами и, потирая живот, призналась: — Я обнаружила, что у меня проблемы со сном, я не сплю больше двух часов. Я не могу устроиться поудобнее и часто дремлю.

— Ах. — Валери кивнула, ее взгляд упал на живот Ли. Она подумала, что в ее положении будет трудно найти удобное положение.

— Ты готова к завтраку? — неожиданно спросила Ли, поворачиваясь, чтобы проводить ее в дом.

— На самом деле, да. Я умираю с голоду, — призналась Валери, и, свистнув Рокси, последовала за ней внутрь. Ожидая у открытой двери, когда войдет собака, она добавила: — Но почему бы тебе не сесть и не позволить мне приготовить? Просто скажи мне, что ты хочешь и где это найти, и я буду играть в повара. — Увидев, что Ли колеблется, она добавила: — Это меньшее, что я могу сделать, чтобы ты позволила мне остаться здесь.

Ли хихикнула, а потом тяжело вздохнула. — Тебе здесь более чем рады, Валери, и не надо отрабатывать свое пребывание здесь.

Поморщившись, она добавила: — Но я была бы признательна за помощь с завтраком.

— С удовольствием, — заверила ее Валери.

Кивнув, Ли подошла к шкафу и открыла его, чтобы осмотреть коробки и консервы внутри.

— Как ты относишься к блинчикам? — спросила она, вытаскивая коробку с блинной смесью из пахты.

— Обожаю, — тут же ответила Валери.

— Большую. — Ли просияла и открыла другой шкаф, чтобы достать большую миску. — Можешь взять яйца и молоко из холодильника, пока я заварю кофе?

За работой они дружески болтали. Когда тесто для блинов было готово, Ли решила, что к завтраку следует добавить сосиски. Она установила на островке электрический гриль и села в одно из кресел, чтобы приготовить сосиски, пока Валери переворачивала блины на плите.

— Господи.

Валери оглянулась на это ошеломленное замечание Ли. — Что случилось?

— Я… ничего, я просто… — она сморщила нос, а затем призналась: — Я знаю, ты, вероятно, думала, что это так, но мы никогда не связывались с твоей семьей, чтобы сообщить им, что ты в порядке, Валери. Они, наверное, очень волнуются.

— О. — Валери вернулась к своим блинчикам и вздохнула. — Все в порядке. Не с кем связаться и не о чем беспокоиться.

— Никого? — спросила Ли.

Валери покачала головой и нахмурилась. — Я была единственным ребенком. Мои бабушка и дедушка умерли один за другим от сердечных приступов и рака, когда я выросла, а мои родители погибли три года назад в автокатастрофе. Есть только я и тетя, которая переехала в Техас тридцать лет назад. С тех пор я видела ее только дважды. На похоронах родителей. Она пожала плечами. — Кроме рождественских открыток, мы не общаемся.

— О, — тихо сказала Ли и замолчала.

— А как насчет друзей? — спросил Андерс, и Валери чуть не подпрыгнула от неожиданности. И от его внезапного вступления в разговор, и от того, что его грудь задела ее спину, когда он потянулся, чтобы поставить на прилавок маленький пакетик «Петсмарт».

— Пустые пакеты для мусора, — прошептал он ей на ухо, его пальцы легко скользнули по ее обнаженному плечу, когда он убрал руку. — Поскольку Люциан был здесь, чтобы защитить тебя, я выскочил и купил их для тебя.

Валери тупо уставилась на пакет, чувствуя, как по спине пробегают мурашки и мурашки бегут по коже там, где были его дыхание и пальцы. Она не могла понять, как она могла смотреть на что-то настолько несексуальное и в то же время так возбуждаться.

Приглушенный смех привлек смущенный взгляд Валери к Ли, которая улыбнулась ей, сказав: — Очень мило с твоей стороны, Андерс.

— Да, мило, — сказала Валери, а потом замолчала, чтобы прочистить горло. — Спасибо тебе.

— Заметь, — добавила Ли. — Красные розы могли быть милее, чем красные пакетики для собачьих какашек.

— Буду иметь это в виду в следующий раз, — ответил Андерс.

Валери покраснела и вернулась к блинам. То, что предлагала Ли, было бы уместно, если бы они встречались или что-то в этом роде, но они не встречались, и она была благодарна ему за то, что он побежал за пакетами. Она не хотела отплатить Ли за то, что та впустила ее в дом, разбросав «подарки» Рокси по всему двору… И что означал его ответ?

— Итак, у тебя нет семьи, но как насчет друзей? — спросил Андерс, напоминая ей о своем предыдущем вопросе.

— Конечно, у меня есть друзья. Но они вернулись в Виннипег. Они даже не узнали бы, что я пропала. Я переехала в Кембридж только за неделю до похищения, и большую часть этой недели я бегала туда-сюда за вещами, необходимыми для дома и занятий. У меня еще нет здесь друзей. — Она сняла блинчики со сковородки и положила их на тарелку в духовку, чтобы они не остыли, а затем вылила еще два на сковородку, прежде чем признаться, — миссис Уизли Риббл — единственный человек, с кем я разговаривала, кроме продавцов и школьных служащих. И то потому, что она сказала, что Рокси лучше не лаять громко, иначе она вызовет полицию.

— А потом старая летучая мышь попыталась украсть твою собаку, — пробормотала Ли.

Валери покачала головой и весело огляделась. — Я не знаю, почему ты так напала на старую женщину. Она присматривала за Рокси.

— По чисто эгоистическим причинам, — мрачно ответила Ли. — Поверь мне, эта женщина — самая эгоистичная и злая старуха, какую я когда-либо встречала.

Валери повернулась и уставилась на нее. — Ты даже не поговорила с ней. Ты уже встречалась с Риббл до этого или что-то о ней знаешь?

Ли открыла было рот, но, помолчав, сказала: — Я знаю кое-кого, кто ее знает.

— Хм. — Валери вернулась к блинам. Она не слишком удивилась, услышав, что миссис Риббл — злобная старуха. Она сама пришла к такому выводу еще до последней встречи. За ту неделю, что она жила по соседству с этой женщиной, она слышала или видела, как та устроила разнос трем соседям за то, что ее не касалось, и изводила местных детей за такие мелкие проступки, как случайная прогулка по траве. Женщина, казалось, наслаждалась, делая других людей несчастными. И у нее это хорошо получалось. Много практики, подозревала Валери.

— Это значит, прошло бы немало времени, прежде чем кто-то заметил бы твое исчезновение, — задумчиво произнес Андерс, и Валери, оглянувшись, увидела, что он наливает себе кофе.

— Да, довольно много, — согласилась она, возвращаясь к сковороде. — У других женщин тоже не было ни семьи, ни друзей. Мы поняли это довольно быстро во время разговора. Никто бы о нас не беспокоился и не поднимал бы шума из-за того, что мы пропали. Мы подумали, что, возможно, именно поэтому он выбрал нас.

— Возможно, это правда, — серьезно сказала Ли. — И это было умно с его стороны.

— Это объясняет, почему мы не вышли на него раньше, — сказал Андерс, а затем указал: — Если он продолжит в том же духе, будет труднее его выследить.

Валери нахмурилась при мысли о том, что этот монстр где-то там охотится на других женщин, пока они разговаривают.

— Ему потребуется время, чтобы устроиться где-нибудь в другом месте, — сказала Ли, ее мысли явно двигались в том же направлении, что и мысли Валери. — Ему нужно найти новую базу, собрать клетки и все такое… — Она помолчала, а потом спросила: — Валери, у тебя было еще что-нибудь общее с другими женщинами?

— Что, например? — неуверенно спросила Валери, поворачиваясь боком, чтобы одним глазом следить за стряпней, а другим — за Ли.

— Ну, должна же быть какая-то причина, чтобы он положил глаз на каждую из вас. Не может быть совпадением, что ни у кого из вас не было семьи и друзей. Вероятно, он выбрал каждую из вас из-за этого, но как он узнал об этом? — спросила она. — Есть некоторые организации или что? Вы все пользовались услугами одного риэлтора?

— Не знаю, — нахмурившись, призналась Валери. Они не обсуждали это. Обнаружив, что у каждого из них есть что-то общее, они в основном говорили друг о друге, вспоминали лучшие времена, свою жизнь, сожалели о том, чего еще не сделали, мечтали о будущем, когда будут свободны, и о том, какую пищу они больше всего хотели бы съесть. Они даже говорили о книгах, которые читали, и фильмах, которые смотрели, о чем угодно, лишь бы временно отвлечься от мрачной реальности. Теперь она жалела, что не подумала об этом и не задала эти вопросы остальным. Это может быть способ найти человека.

— Не волнуйся, — весело сказала Ли, переворачивая щипцами сосиски, которые готовила. — Придется сделать это сейчас. Мы можем собрать вас всех вместе и дать вам поговорить, пока не выясним, какое место или человека у вас общего.

— Боюсь, это невозможно.

Валери посмотрела за спину Ли и увидела Люциана, стоящего в комнате. Его волосы были взъерошены ото сна, он был в джинсах, но без рубашки. Тем не менее, футболка свисала с его пальцев, и когда она посмотрела в его сторону, он начал натягивать ее.

— Почему это невозможно, Люциан? — спросила Ли. — Все, что нам нужно сделать, это отвести Валери в дом, чтобы поболтать с ними.

— Было бы неплохо, если бы женщины не вернулись к своей прежней жизни, — сказал он, целуя жену в лоб.

— О, — разочарованно протянула Ли.

— Ну, это не значит, что мы не можем собрать их всех вместе, — резонно заметила Валери.

Ли закусила губу, Когда Люциан и Андерс обменялись взглядами, а затем Люциан сказал: — Конечно, мы можем связаться с ними и спросить, не хотят ли они, но я подозреваю, что они все просто хотят забыть о том, что произошло, и жить дальше.

— Ну да, я думаю, что так и есть. Но они наверняка захотят, чтобы человек, похитивший нас, был схвачен и убран с улиц, — нахмурившись, заметила она.

Люциан издал неопределенный звук и обошел вокруг островка, чтобы принести себе чашку кофе. Он сделал его сладким и белым, попробовал глоток, а затем обратился на нее взор. — Прежде чем они вернулись к своей жизни, их спросили, как выглядел этот ваш Игорь и его босс. Никто из них, казалось, не мог ответить на этот вопрос.

Валери скорчила гримасу и покачала головой, делая последние блинчики из свежего теста. — Меня это не удивляет. Большую часть времени мы были в темноте. Игорь был просто большим силуэтом, который приносил еду и воду и каждый день утаскивал одну из нас. И что бы ни было в этой овсянке, это было что-то мерзкое. В первый раз, когда он повел меня наверх, я была под воздействием, и это было похоже на плохое кислотное путешествие, лица выходили из стены, тела искажались, как будто смотрели через дно бутылки, и весь дом головокружительно вращался вокруг меня. — Она покачала головой при этом неприятном воспоминании.

— Но в прошлый раз ты не была под воздействием, — сказал Люциан.

— Я вообще не видела Игорева босса и, боюсь, не обратила особого внимания на самого Игоря, — ответила Валери, сосредоточившись на приготовлении пищи. Я был занята поисками оружия или пути к отступлению.

— Постарайся описать его, — тихо сказал Андерс, прежде чем Люциан успел заговорить.

Валери вздохнула. Она уставилась на блины и сказала: — Даже больше вас двоих. И безумно сильный. Когда он ударил меня, это было похоже на удар поезда. Он вышвырнул меня из ванной.

— Хорошо, — сказал Андерс, когда она замолчала. — Какого цвета были его волосы?

— Темно-коричневые, — ответила она, когда в памяти возник его образ, склонившийся над ванной. — Короткие и темно-коричневые.

— А его лицо? Было ли что-нибудь примечательное в его чертах?

Валери нахмурилась и попыталась вспомнить. Она не смотрела на него из клетки всю дорогу до ванной. Ее глаза бегали по сторонам в поисках выхода. Она представила, как он поворачивается к ней в ванной, но увидела только брызги шампуня на его лице. Но потом она увидела, как он вышел из ванной вслед за ней. На его лице все еще был шампунь, но он вытер его.

— По-моему, у него был большой нос, — медленно проговорила она. — И маленькие злые глазки под высоким лбом.

— А рот? — спросил Андерс.

— Думаю, у него тонкие губы, — неуверенно сказала она. — И большие уши.

Когда она закончила, на мгновение воцарилось молчание, а затем Люциан сказал: — Мы должны свести Валери с художником.

— Мы знаем одного? — спросил Андерс.

— Мы можем позаимствовать его у местной полиции или где-нибудь еще, — сказал Люциан. — Я позвоню Бастиану после завтрака, может, он что-нибудь придумает.

— Кстати, о завтраке, сосиски готовы, — объявила Ли. — Валери, как у нас дела с блинчиками?

— Последние два на сковороде, — ответила она.

— Хорошо. Потом я принесу тарелки и столовые приборы… — Ли начала подниматься со стула, но Люциан тут же положил руку ей на плечо, останавливая.

— Мы с Андерсом возьмем тарелки и столовое серебро. Просто сядь и расслабься, — твердо сказал он.

— Валери, у тебя есть кофе? — спросил Андерс, доставая тарелки из буфета.

— Нет. — Он был готов как раз перед твоим приходом, — ответила она, переворачивая последние два блина. — У меня не было возможности взять его.

Он ничего не ответил, но мгновение спустя поставил рядом с ней чашку свежего кофе.

— Спасибо, — пробормотала Валери, и взяла чашку, чтобы сделать небольшой глоток. Ее глаза расширились, когда она попробовала его.

— Сливки и сахар, правильно? — неуверенно спросил Андерс, заметив выражение ее лица.

— Да, — тихо ответила она. — Это хорошо. Я просто удивлена, что ты помнишь, как я заказала его вчера.

— Я был за рулем. Я заказал его для тебя, — напомнил он.

— Да, но тебе пришлось заказать пять разных сортов кофе. Я просто удивлена, что ты помнишь, какой пила я.

— Я запомнил, — просто сказал Андерс и отошел.

Валери смотрела ему вслед, пока он под руководством Ли разливал кленовый сироп для блинчиков и кетчуп для сосисок. Он отметил про себя, какой она любит кофе. Что это значит? Почему он пошел на это? Для нее? Значит ли это, что она ему нравится? Интересно, он ею интересуется? Ну, ладно, те поцелуи предполагали, что он определенно заинтересован, но это было просто… ну, химия. Телесный контакт. Это проявилось в том, как она отнеслась к своему кофе… Она не знала, что это было, но Ларри потребовались годы, чтобы вспомнить, какой она пила кофе, а Андерс взял на себя труд запомнить это с первого раза. Это дало ей пищу для размышлений. Покачав головой, Валери сосредоточилась на том, чтобы убрать со сковородки последние два блина. Завтрак был готов.

— Ради Бога, Андерс, твои хождения взад-вперед сводят меня с ума, — раздраженно сказала Ли. — Сядь.

Андерс удивленно остановился и повернулся к брюнетке, свернувшейся калачиком в углу дивана с книгой в руках. — Я не расхаживаю взад-вперед…

Она выгнула брови в ожидании, и он вздохнул.

— Сажусь, — ответил он и опустился на ближайший стул. Он уперся локтями в колени, свесив между ними руки, и уставился в окно. Через несколько минут он с тяжелым вздохом откинулся на спинку стула, затем выпрямился и нетерпеливо спросил: — Какого черта она там делает?

— Она связывается со своим научным руководителем, чтобы убедиться, что пропуск первых двух недель занятий не испортит ей весь семестр, — терпеливо напомнила ему Ли.

— Да, но это должен был быть пятиминутный разговор. Она там уже больше часа, — пожаловался он. Валери помогла прибраться на кухне после завтрака, затем взяла Рокси с собой и сбежала наверх под предлогом звонка в ветеринарный колледж, чтобы убедиться, что ей все еще рады после пропущенных первых двух недель семестра.

— Да, но, возможно, тот, с кем ей нужно поговорить, был недоступен, и она ждет звонка, — предположила Ли. — Или, может быть, у них была для нее работа, чтобы она не отстала, и она читает учебники и учится.

— А может, она прячется, — с несчастным видом предположил Андерс.

Ли раздраженно цокнула языком. — Зачем ей прятаться?

Андерс ничего не ответил, но в памяти всплыл их утренний поцелуй… ну, поцелуи. Или один поцелуй. Он не знал, как его классифицировать. Хватало ли воздуха, чтобы классифицировать его как несколько поцелуев? Или считать нужно в минутах или секундах? Потому что это было постоянное пожирание ртов друг друга в течение нескольких минут.

— О да, конечно. Все понятно, — пробормотала Ли.

Андерс поднял глаза на ее бормотание и заметил, что она сосредоточилась на нем. Она прочитала его чертовы мысли.

— Да, это могло заставить ее спрятаться, — сочувственно сказала она. — Это было не так давно, когда я впервые столкнулась со страстью спутницы жизни. Это было довольно страшно. И она понятия не имела, что происходит. Я имею в виду, как бессмертный, ты слышал об этом, имел некоторое представление о том, чего ожидать, и все же ты был ошеломлен этим. Представь, что она должна чувствовать. Ее поразил ядерный взрыв страсти из ниоткуда.

Андерс вздохнул, и устало провел рукой по коротко остриженным волосам. Ли не сказала ничего такого, о чем бы он уже не подумал. Вот почему он подозревал, что Валери скрывается. Вопрос в том, как долго она будет прятаться? И как он мог заставить ее узнать и доверять ему, если она не выходила из своей комнаты?

— Все будет в порядке. — Ли отложила книгу, которую читала, и, вытянув ноги, встала. — Пойду, посмотрю, что можно сделать.

Андерс тут же вскочил на ноги. — Что ты собираешься делать?

— Понятия не имею. Сначала я должна разобраться в ситуации, — терпеливо объяснила она.

— Ладно, — кивнул он.

— Просто сядь и постарайся не выглядеть как будущий отец. У меня из-за тебя схватки.

Глаза Андерса расширились. — Ты…

— Шучу, Андерс, — раздраженно бросила Ли, вразвалку выходя из комнаты.

Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась на лестнице, а затем поднял глаза к потолку, мысленно повторяя ее путь в комнату Валери. Услышав ее стук в дверь, он на мгновение замер, а затем поспешил к книжной полке рядом с телевизором и схватил наугад какую-то книгу. Вернувшись на место, Андерс сел и раскрыл книгу на середине, чтобы притвориться, будто читает, если Ли заманит Валери обратно.

Глава 8

— Поплавать? — неуверенно спросила Валери.

— Да. Я должна заниматься спортом, но от ходьбы у меня распухают лодыжки, и, честно говоря, носить этого ребенка — все равно, что носить мешок картошки, привязанный к поясу, но вода все облегчает, — объяснила Ли. — Однако Андерс не плавает, а я не хочу оставаться в бассейне одна на случай, если начнутся схватки или что-то в этом роде.

— О. — Валери колебалась. У нее действительно не было повода сказать «Нет». Она позвонила, как только поднялась сюда, и сумела дозвониться до своего советника. Разговор длился недолго, но потом Вэлери почувствовала себя неловко перед Андерсом. Возможно, ей и не следовало, она провела с ним много времени после их поцелуя. Но то, что он вошел в комнату, где была она, отличалось от того, что она должна была войти в комнату, где был он. Итак, она заставила бедняжку Рокси просидеть в этой комнате последний час, и это после того, как заставила ее проспать здесь несколько часов. Бедная собака, наверное, жалела, что вернулась. По крайней мере, у миссис Риббл она могла выходить во двор. Теперь Валери обдумывала слова Ли и переминалась с ноги на ногу. Плавание. Быть в купальнике перед Андерсом. Но с Ли… которая боялась плавать, и это было правильно в ее состоянии. И которая также была достаточно доброй, чтобы позволить Валери войти в ее дом, чтобы помочь ей быть в безопасности.

— Я могу одолжить тебе купальник, если ты…

— Все в порядке. Вообще-то, я взяла купальник, когда мы были дома. Я думала о бассейне… Она пожала плечами.

— Большой бассейн, — просияла Ли. — Ну, тогда я пойду, одену свой и встречусь с тобой наверху лестницы. Ладно?

— Конечно. — Валери улыбнулась, проводила ее, и повернулась, чтобы достать из ящика купальник. Она наконец-то после завтрака распаковала чемоданы. Теперь она вытащила купальник и быстро переоделась. Закончив, она просто стояла и с тревогой смотрела на себя. Ее тело уже две недели не касалось бритвы. Она — чертова горилла! Валери со стоном закрыла глаза и подошла к косметичке, которую Маргарет приготовила для нее. Она не заглянула внутрь, когда достала ее из чемодана и бросила на стойку в ванной. Теперь Валери быстро расстегнула молнию на сумке, молясь про себя, чтобы она не забыла…

— Да, — выдохнула она, когда первые два предмета, которые она увидела, были ее бритва и контейнер с лезвиями.

— Спасибо, Маргарет, — выдохнула Валери. Она стояла одной ногой в раковине, когда раздался стук в дверь. — Войдите! — крикнула она, продолжая работу и быстро проводя бритвой по коже.

— Если ты берешь полотенце, не беспокойся. У меня есть пара пляжных полотенец для нас. Они больше и… — Ли сделал паузу, как она дошла до двери ванной комнаты. — О, я как-то не подумала. Что ж…

— Я тоже, — сухо призналась Валери, быстро вытирая первую ногу, прежде чем перейти к другой. — Я вспомнила об этом только тогда, когда увидел ноги коалы.

— О, они не так уж плохи, — сказала Ли.

— Да, или были, — возразила Валери, думая, что Ли действительно плохая лгунья.

Очевидно, она согласилась, потому что внезапно поморщилась и призналась: — Девочка, ты наверно можешь заплести эти волосы в косы.

— Спасибо, — рассмеялась Валери, намыливая вторую ногу.

— Ну, тебе не обязательно было бриться. Мы были бы подходящей парой. Я имею в виду, что уже больше месяца не могу дотянуться до своих ног.

Валери усмехнулась, услышав это предложение, и начала брить вторую ногу. — Да, но у тебя есть оправдание. Я не…

— Да, — кивнула Ли. — Полагаю, то, что если бы меня похитили и заперли в клетке на десять дней, а потом три дня продержали без сознания, это не могло бы служить оправданием для волосатых ног.

Валери моргнула, а затем почувствовала, как ее губы невольно изогнулись в улыбке, прежде чем она согласилась: — Никакого оправдания для нас.

Закончив со второй ногой, Валери схватила полотенце и быстро вытерлась, убирая оставшееся мыло. Она остановилась и посмотрела на себя, чувствуя себя немного неловко в купальнике и футболке. Что было просто глупо. На пляже она носила еще меньше одежды. Но ведь Андерса не было на пляже. Эта мысль заставила ее поморщиться. Один поцелуй, и она вдруг застеснялась этого человека?

— Давай, красавица, ты победила волосатого зверя. А теперь пойдем искупаемся, — сказала Ли, поворачиваясь к двери.

— Зверь? Мило, — весело сказала Валери, и поспешила за ней из комнаты, похлопав по ноге, чтобы Рокси последовала за ней.

— А теперь позволь мне взять это. — Она освободила Ли от пляжных полотенец, когда они подошли к лестнице, чтобы беременная женщина могла держаться за перила, и молча последовала за ней вниз.

Андерс сидел в гостиной и читал, когда Валери вошла вслед за Ли. Она бросила нервный взгляд в его сторону, затем сосредоточилась на женщине перед ней.

— Иди и посмотри, как там температура воды. Я только захвачу немного лосьона для загара, — сказала Ли, внезапно сворачивая в сторону кухни.

Валери немного поколебалась, но затем решительно направилась к французским дверям и вышла наружу, Рокси шла за ней по пятам. Только закрыв дверь, и глубоко вздохнув, она поняла, что задержала дыхание с тех пор, как вошла в кухню-гостиную.

— Можешь перестать притворяться. Она снаружи.

Андерс невинно оторвал взгляд от книги. — Почему ты думаешь, что я притворялась?

— Ну, или это, или ты вдруг заинтересовался «Радостью беременности», — сухо сказала она, доставая лосьон для загара из кухонного ящика.

Андерс в смятении перевернул книгу и уставился на обложку. Это действительно была «Радость беременности».

Закрыв ящик, ли добавила: — И ты читал ее вверх ногами.

Ругаясь себе под нос, Андерс бросил книгу на кофейный столик и встал. — Так ты собираешься плавать?

— Совершенно верно. Поблагодаришь меня позже, — добавила она, направляясь к французским дверям.

— За что? — нахмурившись, спросил он.

— Иди, переоденься в плавки и выйди минут через десять. Я вымотаюсь и выйду, а тебе придется остаться и присмотреть за Валери. — Она взялась за ручку двери, но остановилась и оглянулась. — Но помни, что я сказала, и будь с ней помягче.

Андерс проводил ее взглядом и поспешил наверх, в свою комнату, чтобы переодеться в плавки, радуясь, что догадался бросить их туда, когда упаковывал вещи. Когда Люциан купил дом, в нем был бассейн, и Андерс знал, что он часто пользовался им по ночам, но после женитьбы на Ли он накрыл его тентом, который защищал от ультрафиолетовых лучей, а не от солнца. Это позволяло ей купаться в солнечном свете без необходимости увеличивать количество крови, в которой она нуждалась. Это был потрясающий опыт, и Андерс серьезно подумывал о том, чтобы поставить бассейн у себя дома с такой же установкой. Но не поэтому он так нетерпеливо срывал с себя одежду и натягивал плавки. Он рискнул бы быть на солнце, чтобы поплавать с Валери. Хотя, плавание — не то, что было у него на уме. Держа ее почти обнаженное и мокрое тело в своих руках в нагретой солнцем воде, он был бы таким же нетерпеливым, как подростки.

Андерс вышел из комнаты и спустился вниз, но остановился у застекленной двери. Ли сказала — десять минут. Значит ли это, что он не должен выходить раньше, чем пройдет десять минут? Нетерпеливо переступив с ноги на ногу, он взглянул на часы и понял, что не проверял их раньше. По его прикидкам, ему потребовалось тридцать секунд, чтобы поспешить наверх, тридцать секунд, чтобы спуститься вниз, и, возможно, две минуты, чтобы переодеться. Или три, подумал он. Значит, у него есть еще шесть минут. Он нетерпеливо похлопал себя по ноге, прищурившись на женщин. Они оба уже были в бассейне, только их головы были видны, когда они разговаривали и смеялись. Когда Валери повернулась и исчезла под водой, Андерс взглянул на часы. Прошло всего две минуты с тех пор, как он подошел к двери.

— К черту, — пробормотал он и направился к выходу.

Когда он подошел к бассейну, Ли уже поднималась по ступенькам. Схватив одно из полотенец, аккуратно сложенных на шезлонге, Андерс поднес его к ней.

— Как раз вовремя, — объявила Ли, когда он взял ее за руку, чтобы она не оступилась. — Она плывет по кругу, поэтому не может протестовать против моего ухода или объявить, что устала, и убежать со мной.

— Маргарет на тебя так действует, — сухо заметил Андерс.

— Лесть, Андерс? Неужели? — сказала она, ухмыляясь, принимая протянутое им полотенце. Ли не стала вытираться, просто обернула его вокруг туловища и направилась к дому. — Повеселись. Я прилягу вздремнуть. Весь этот свежий воздух только что вымотал меня.

Андерс улыбнулся ее преувеличенному тону, радуясь, что Валери его не услышала. Она бы сразу поняла, что женщина просто расчищает им дорогу, чтобы они могли побыть наедине. Кстати… Повернувшись, он посмотрел на Валери в бассейне. Она была на обратном круге, плывя к его концу бассейна, ее руки пронзали воду, ноги брыкались под поверхностью, и тело было прекрасным в ярко-синем купальнике.

Андерсу всегда нравились женщины с мясом, и у Валери оно было. Она никогда не ходила по подиуму в Париже, но после их утреннего поцелуя эта мысль постоянно крутилась в его голове. Постоянно. Только она была не на подиуме, и на ней ничего не было, не говоря уже о последней моде. Черт. Он был так же плох, как и другие бессмертные, которых он видел, попавшими под чары спутниц жизни, признал Андерс. Он был довольно самодовольным, наблюдая, как другие барахтаются на работе, не в состоянии сосредоточиться ни на чем, кроме своей спутницы жизни. Он был благодарен, что никто, кроме Ли и Люциана, не видел его идиотизма. Ни один из них не стал бы дразнить его по этому поводу… много. Но Брикер? О да. Юному бессмертному захотелось бы иметь над ним власть.

Валери дотронулась до бортика бассейна, сделала глубокий вдох, полукружие в воде и оттолкнулась от бассейна, чтобы поплыть к противоположному концу. Андерс проводил ее взглядом, а затем спустился по ступенькам в воду, наслаждаясь прохладной жидкостью, стекающей по его ногам, икрам, коленям, бедрам. Бассейн был нагрет солнцем, но все же прохладнее, чем его кожа, и первое же прикосновение воды к паху было шокирующим пробуждением. Черт. Этого было почти достаточно, чтобы утолить его голод по Валери. «Почти ключевое слово в этой мысли», — признал Андерс с кривой, самоуничижительной улыбкой, проходя через воду к тому месту, где она повернулась в конце своего последнего круга. Затем он просто стоял и ждал, пока она сделает свое сальто на другом конце и пойдет назад. Андерс был разочарован, когда Валери остановилась на полпути и вынырнула на поверхность. Смахнув с лица волосы и воду, она огляделась, без сомнения в поисках Ли, рассмеялась и сказала: — Боже, две недели — большая разница. Я не могу сделать и половину кругов, которые я …

Ее голос замер, улыбка исчезла, когда она заметила, что Ли исчезла, а Андерс погрузился в воду перед ней. Заметно сглотнув, она спросила: — Где…?

— Ли сейчас легко устает, — прервал ее Андерс. — Она не любит, когда ее об этом спрашивают. — Он двинулся к ней по воде и добавил: — Она попросила меня составить тебе компанию.

— О. — С настороженным выражением лица Валери отодвинулась к краю бассейна. — Ну, тогда, наверное, мне тоже пора.

— В этом нет необходимости, — сказал Андерс, останавливаясь и давая ей пространство. — Кроме того, если ты выйдешь, кто за мной присмотрит?

Валери помолчала с неуверенным видом. — Ли сказала, что ты не плаваешь.

— Что ж, она ошиблась, и я бы тоже хотел сделать пару кругов, если ты не против остаться и присмотреть за мной. Плавать в одиночку никогда не бывает полезным, а мне нужно размяться, иначе я стану дряблым. — Это была наглая ложь. Что бы он ни сделал, он не будет дряблым, но его слова возымели эффект, на который он надеялся. Ее глаза расширились и опустились на то, что было видно над водой.

— За тобой? Дряблый? Да, конечно, — насмешливо фыркнула Валери. — Сколько часов в день ты тренируешься, чтобы достичь такой формы? Десять, пятнадцать часов?

Андерс усмехнулся и покачал головой. — Боюсь, я не могу взять на себя много ответственности. Просто повезло, что у меня необычный метаболизм.

Это было не совсем так. Он разработал некоторые методики, чтобы улучшить худое и поджарое тело, которое дали ему нанотехнологии.

— Неужели? — с отвращением спросила Валери. — Не одолжишь мне на время обмен веществ?

Андерс усмехнулся. Он хотел бы подарить ей его на всю жизнь, очень долгую жизнь, но не сказал вслух об этом. Вместо этого он произнес: — Почему? У тебя красивое тело.

Валери поморщилась. — Никто не говорил, что у тебя проблемы со зрением.

— И никто не говорил мне, что у тебя проблемы с телом, — мягко возразил он.

Она криво усмехнулась. — Я не думаю, что на планете есть женщина, которая не знает об этом. Если они не тощие, то не хотят быть еще толще, они наоборот хотят быть тоньше и наоборот. Те, что посередине думают, что у них нет бедер, или у них толстая задница, или, или, или, — вздохнула она. — Воистину, мы живем в эпоху, когда женщины становятся невротиками по отношению к своему телу.

Андерс мог бы сказать ей, что она права. Он прочел достаточно женских мыслей и знал, что есть очень немногие, кто не жалуется на свою фигуру. По крайней мере, смертные женщины. С другой стороны, бессмертные женщины — совсем другое дело. Они знали, что наноботы сделали их оптимальными, с телом, находящимся в пиковом состоянии. Это лишало их возможности самокритики. Это было похоже на высокий балл по IQ-тесту. С научными результатами, говорящими, что ты очень умный, было трудно чувствовать себя при этом глупым. Точно так же, зная, что у тебя идеальное тело, трудно представить, что ты толстый или физически несовершенный. Конечно, это не мешало им думать, что у них большой нос, или тонкие губы, или какие-то другие недостатки, но, по крайней мере, это избавляло их от части самобичевания, которым люди, казалось, были полны решимости мучить себя.

— Что значит «Андерс»?

Он отогнал от себя эти мысли и посмотрел на Валери. Она выглядела более расслабленной теперь, когда он не приближался, и с любопытством склонила голову, ожидая его ответа. Очевидно, он не успел ответить, потому что она продолжила: — Или это твоя фамилия, как ты называешь Джастина по фамилии Брикер?

— Это сокращенная форма моей фамилии, — ответил он.

Ее брови поползли вверх. — Что именно?

— Андронников.

От этих слов ее глаза расширились. — Какое твое первое имя?

Он замолчал на мгновение, но теперь, когда она знала, что даже не знает его имени, Валери вряд ли захотела бы поцеловать его снова, не говоря уже о чем-то другом, если бы он не сказал ей. Женщины могли быть забавными, желая знать имя парня, который засунул свой язык ей в горло, пока лапал ее. — Мое первое имя — Семен.

Услышав эту новость, она несколько раз моргнула, а затем просто выдохнула: — О, боже.

«По крайней мере, она не смеется», — подумал Андерс и пояснил: — Оно баскского происхождения. На основании слов для сына.

— Понятно, — пробормотала она.

— Все зовут меня просто Андерс.

— Да, я понимаю, почему, — пробормотала она, а потом откашлялась и сказала: — Значит, твой отец был русским, а мать басконкой, и ни один из них не говорил по-английски?

— Что заставляет тебя так думать, что?

— Ну, или у них было нездоровое чувство юмора, — сухо сказала она. — Это все равно, что назвать дочь Ова. Даже хуже. Я удивлена, что ты выжил в школе с таким именем.

— Вообще-то, я встречал пару женщин по имени Ова, — весело сказал Андерс.

— Боже мой, — пробормотала она.

Андерс хмыкнул и поплыл по боковой дорожке, не приближаясь, но в этот момент она ухватилась за край бассейна, и они оказались лицом друг к другу, повернувшись боком к краю бассейна.

— Значит, ты вырос в Стране Басков, России или Канаде?

— Россия для начала, — торжественно ответил он, делая шаг ближе к воде.

Она кивнула, по-видимому, не удивившись, и сказала: — У тебя небольшой акцент. Я поняла, что ты живешь здесь не с самого рождения.

— Нет, я приехал сюда позже, — признался Андерс. Много позже, но пока он держал это при себе и сделал еще один шаг вперед.

— А госпожа Андронникова существует?

Вопрос застал его врасплох и заставил остановиться. — Если бы я был женат, то вряд ли поцеловал бы тебя раньше, — сухо ответил он. — Я бы не стал этого делать.

— Приятно слышать, — сказала она и почти застенчиво отвела взгляд.

Андерс воспользовался ее невниманием и сократил расстояние между ними. Когда Валери обернулась, он был всего в нескольких дюймах от нее. Достаточно близко, чтобы схватить ее за руку и притянуть к себе, но он не сделал этого. Он пытался не торопиться и не спугнуть ее. Это — его лучшее поведение, но это — чертовски трудно. На самом деле ему хотелось поцеловать ее, сорвать с нее купальник и взять там, в воде, у края бассейна. Конечно, он не мог сделать этого, не подвергая опасности ее жизнь. Она наверняка утонет в конце, когда они оба упадут в посткоитальный обморок. Этого знания было достаточно, чтобы заставить Андерса вести себя прилично.

— Почему ты решила стать ветеринаром? — спросил он, пытаясь отвлечь ее от своей близости.

Валери слабо улыбнулась, напряжение, охватившее ее, когда она увидела, как близко он стоит, исчезло. — Я думаю, каждая девочка хочет стать ветеринаром и ухаживать за больными и ранеными животными, когда она маленькая, — сказала она и пожала плечами. — Я просто не перерастала этого делать.

— Значит, в душе ты все еще ребенок? — тихо предложил Андерс.

— Может быть, — признала она, а затем наклонила голову и спросила: — Почему ты пришел в правоохранительные органы?

— Каждый маленький мальчик хочет спасти девицу в беде и стать героем, когда вырастет. Наверное, я так и не перерос это, — беспечно сказал Андерс.

Ее это не позабавило, Валери нахмурилась и спросила: — Вот как ты меня видишь? Как девицу в беде?

Вопрос вызвал у Андерса взрыв смеха, и он покачал головой. — Едва. Я вижу тебя невероятно храброй и сильной. Ты спасла себя сама из того дома. Тебе не нужен герой. Ты сама — героиня.

Валери опустила голову, когда он говорил, и не смотрела на него. Это заставило его нахмуриться и спросить: — Я что-то не то сказал? Тебе неприятно говорить об этом?

Она помолчала, потом подняла голову и покачала головой. Ее щеки слегка порозовели, и он понял, что она опустила голову, чтобы скрыть румянец.

— Нет. Удивительно, но это не так.

Она посмотрела в сторону, проверяя свою собаку, он понял это, когда проследил за ее взглядом и заметил, что Рокси спит возле стула с полотенцем Валери на нем. Он предположил, что собака бродила по двору, когда он пришел. Но тогда он не заметил ее отсутствия, ему не терпелось добраться до Валери.

— Не знаю, почему меня это не беспокоит, — призналась Валери, снова привлекая к себе его внимание. — Наверное, потому, что меня накачали наркотиками и большую часть времени я проспала. Я имею в виду, похищение было довольно травмирующим, и первая ночь тоже, но последняя ночь… — Она поколебалась, а потом призналась: — Было приятно дать отпор.

Андерс понимающе кивнул.

— Заметь, если бы мне не удалось сбежать, это была бы совсем другая история, — добавила она с кривой усмешкой.

— Ты не просто сбежала, Валери, — тихо сказал он. — Ты спасла и других женщин. Каждая из них обязана тебе жизнью.

— Ты думаешь, Люциан прав, и другие женщины не согласятся на встречу? — спросила она, поерзав в воде. — Ты думаешь, что Люциан прав?

Андерс колебался. Он не хотел лгать своей спутнице жизни, но не знал, что сказать, чтобы не солгать. Люциан не стал бы просить других женщин собраться вместе. Он не мог. Когда он сказал, что женщины вернулись к своей прежней жизни и, вероятно, хотят забыть, он имел в виду, что они вернулись к своей прежней жизни после того, как их заставили забыть. Их воспоминания были стерты. Они не вспомнят ничего из того, что произошло. Воссоединение их, вероятно, все исправит, но это было рискованно. Они стерли их воспоминания, потому что многие из них не были так сильны, как Валери, и были готовы рассыпаться на кусочки. Стереть их воспоминания было самым добрым поступком. Люциан не стал бы ничего менять, если бы это не было абсолютно необходимо.

— Ты тоже не думаешь, что они согласятся встретиться? — спросила Валери, когда он замолчал, погруженный в свои мысли.

Решив, что отвлечение внимания — лучшая тактика в данной ситуации, Андерс притянул ее к себе и поцеловал. Это было все, на что он рассчитывал. Поцелуй, может, два, чтобы отвлечь ее от вопроса, на который он не мог ответить честно. Он идиот, признал Андерс несколько секунд спустя, когда Валери после некоторого колебания открыла рот. Любая мысль о том, чтобы остановиться на одном или двух поцелуях, вылетела в окно, как только она начала целовать его в ответ. Он едва осознавал, что ее руки обвились вокруг его шеи, его чувства сотрясались от того, что делали их губы, и от ощущения ее тела, прижимающегося к нему в воде. Застонав, Андерс повернул ее и прижал спиной к холодному кафелю бассейна, удерживая своим телом, а его руки начали скользить вниз по ее бокам.

Он думал, что вода была прохладной, когда вошел? «Сейчас она казалась теплой, даже горячей, как будто их тела нагревали ее», — подумал Андерс, когда его руки нашли ее грудь через купальник, и Валери застонала ему в рот. Звук, который он повторил, когда ее удовольствие прокатилось по нему. Желая большего, Андерс отодвинул в сторону чашечки ее купальника и накрыл ее грудь руками. Как только он это сделал, Валери прервала поцелуй, задохнувшись от возбуждения, ее ноги обвились вокруг его бедер, а пальцы скользнули по его коротким волосам, пока он сжимал и мял мягкие шарики. Когда он убрал руки, чтобы обнять ее за талию, она разочарованно застонала, а потом вскрикнула, когда он поднял ее из воды и прижался губами к розовому соску.

Андерс застонал, когда ее возбуждение пронзило его, словно удар в живот. Он жадно сосал одну грудь, потом другую, потом не выдержал и снова опустил ее, чтобы снова завладеть ее ртом. Их поцелуй на этот раз был почти яростным, битва языков, когда он подался вперед, потирая пах об нее. Она отшатнулась, и на этот раз он ощутил двойной удар возбуждения и желания, когда их удовольствие смешалось, вибрируя в нем растущими волнами. Обхватив обеими руками ее ягодицы, Андерс сжал их и прижал ее еще крепче к себе, затем скользнул рукой вниз, чтобы найти ее горячую сердцевину. Он почти достиг этого сладкого места, и его тело пульсировало от предвкушения, когда услышал свое имя, произнесенное безошибочно. Андерс замер, разрываясь между стоном и проклятиями. Затем он медленно убрал руку и немного отодвинулся от Валери.

— Извини, — прошептал он, когда она застонала от потери. Вздохнув с сожалением, он одернул ее купальник и посмотрел мимо нее в сторону дома. Люциан стоял в открытых французских дверях с бесстрастным лицом.

— Приведи Валери. Художник здесь, — просто сказал он. Он не кричал. В этом не было необходимости. Андерс прекрасно его слышал.

Вздохнув, он кивнул, затем наклонился к Валери, и на мгновение закрыл глаза.

— Что он сказал? — спросила она дрожащим голосом.

— Пришел художник, — торжественно ответил Андерс.

— О, — выдохнула Валери.

— Мы должны выйти, — мягко добавил он.

— Да, конечно, — пробормотала она, но не сдвинулась с места. Андерс осторожно снял ее ноги со своих бедер.

— Извини, — пробормотала Валери, только сейчас осознав, где были ее ноги. Она тоже убрала руки, ухватившись за край бассейна, словно не была уверена, что ноги выдержат ее вес, и Андерс все понял. Его собственные ноги слегка дрожали. А еще у него была чертовски сильная эрекция.

— Позволь мне сделать один круг, и я провожу тебя, — сказал он, отступая от нее и надеясь, что расстояние и один круг дадут его эрекции шанс рассеяться достаточно быстро, чтобы это не выглядело так, как будто у него был шест для палатки в плавках, когда он выйдет.

Кивнув, Валери отвернулась и вылезла из воды, положив подбородок на скрещенные руки на краю бассейна. Именно тогда Андерс заметил повязку на ее спине и вспомнил о ране.

— Я ведь не сделал тебе больно, когда прижимал тебя к краю бассейна? — с беспокойством спросил он.

— Что? — Она в замешательстве оглянулась через плечо, потом вспомнила о ране на спине и покачала головой. — Нет. Все в порядке, я… вот дерьмо!

Андерс с беспокойством попятился. — В чем дело?

— Я не должна была намочить ее, — сказала она с досадой, пытаясь повернуться, чтобы увидеть свою рану. — Я совсем забыла об этом, когда Ли предложила поплавать сегодня.

— Очевидно, она тоже, — тихо сказал Андерс, подплывая к ней, чтобы вылезти из воды. Он встал, повернулся, подхватил ее под руки и быстро вытащил. Глаза Валери были широко раскрыты, когда он поставил ее на ноги. На мгновение ему показалось, что это было сделано с слишком большой силой, но потом он понял, что ее глаза были прикованы к его паху. Посмотрев вниз, он увидел палатку в своих плавках и поморщился. Даже он был впечатлен своими размерами. Боже, она вдохновила маленькую Эйфелеву башню. К сожалению, она выглядела скорее обеспокоенной, чем впечатленной. Вздохнув, Андерс прошел мимо нее, чтобы взять свое полотенце, и только тогда понял, что забыл взять его. Покачав головой, он повернулся, чтобы посмотреть на нее, но она покачала головой.

— Я думаю, тебе это нужно больше, — сказала Валери, кусая губы, продолжая смотреть на его эрекцию.

Сжав губы, Андерс обнял ее за плечи, а затем, повернув, направил в сторону дома. — Иди. Я последую за тобой через минуту. Я просто хочу проплыть пару кругов.

Валери заколебалась, но, когда он легонько подтолкнул ее, пошла вперед. Андерс смотрел ей вслед, пока она не подошла к застекленным дверям в сопровождении верной Рокси, затем повернулся и нырнул в воду. Он подозревал, что потребуется больше, чем пара кругов, чтобы избавиться от твердости, которая сейчас действовала как руль в воде.

Глава 9

— Его уши были немного больше, а глаза немного меньше, — сказала Валери, наклонившись вперед и наблюдая, как художник Брайан делает свое дело.

— Лучше? — спросил Брайан, поворачивая фотографию к ней после внесения поправок.

Валери несколько минут молча смотрела на изображение, потом кивнула. В эскизе не хватало индивидуальности и пугающей жизни настоящего мужчины, но она подозревала, что это было самое близкое, что они смогли сделать с помощью рисунка. Как только она кивнула, Люциан наклонился и взял рисунок у художника. Нахмурившись, он посмотрел на нее и повернул к Андерсу. — Ты узнаешь его?

Валери взглянула на Андерса, ее глаза автоматически опустились на его уже высохшие плавки. Он сумел избавиться от предательской палатки в них, прежде чем войти внутрь, но это заняло у него несколько минут, и она подозревала, что чертовски много кругов. Но то, что ее больше не было, не стерло тот образ из ее памяти. Боже милостивый, этот человек был огромен. Или, по крайней мере, он казался ей огромным, но, с другой стороны, у нее было не так уж много мужчин, с которыми она могла бы сравнить его: парень в средней школе и Ларри были пределом ее мечтаний.

«Господи, какая же она неопытная», — с грустью подумала Валери. У большинства женщин ее возраста больше опыта. Не так ли? Она понятия не имела. Конечно, если верить «Сексу и городу» и некоторым другим телепередачам, прошлым и настоящим. Женские персонажи, казалось, меняли мужчин почти еженедельно на этих шоу.

— Нет, — сказал Андерс, наконец, и Валери удалось перевести свой взгляд и разум на его лицо, когда он покачал головой. — Я его не узнаю.

— Хм. — Люциан еще мгновение всматривался в фотографию, затем опустил руку, державшую ее. — Хорошо, я попрошу Мортимера сделать копии и распространить его. Я попрошу его отправить это по факсу Бастьену в Нью-Йорк. Он может раздать его там. Кто-то должен его узнать. Его взгляд переместился на Брайана, когда он закончил собирать свои вещи. — Если вы готовы, я сначала отвезу вас в аэропорт.

Брайан кивнул и встал. — Готов. — Он повернулся к Валери, и протянул руку. — Мисс Мойер.

— Спасибо, — ответила Валери, пожимая ему руку. Когда он повернулся к Ли, она встала, поморщившись от боли в спине. Это был первый дискомфорт, который она почувствовала с тех пор, как вышла из бассейна, но потом она сидела на одном месте и в одной позе с тех пор, как вошла, ее внимание сосредоточилось на растущем изображении в альбоме.

— Пойду, переоденусь, — сказала Валери, ни к кому конкретно не обращаясь, и ускользнула от растерянной четверки. Купальник на ней высох. Было бы неплохо надеть чистую одежду, которая не пахнет хлоркой. Но еще ей хотелось посмотреть на свою спину и понять, не повредило ли плавание ране. Валери надеялась, что свежее нанесение мази и чистая повязка все исправят, но если нет, то лучше позаботиться об этом сейчас, чем оставлять на потом. Она добралась до своей комнаты и только закрыла за собой дверь, как кто-то постучал. Нахмурившись, Валери открыла ее, ее глаза расширились, когда Рокси проскользнула внутрь, оставив Андерса стоять на пороге с мазью и марлей в руках. Присутствие Андерса удивило ее меньше, чем то, что она совсем забыла о своей собаке.

— Мне нужно взглянуть на твою спину, — извиняющимся тоном сказал Андерс, отвлекая ее внимание от немецкой овчарки, которая подошла к кровати и легла рядом.

Валери немного поколебалась, но потом кивнула. Об этом нужно было позаботиться. Она знала, что может случиться с ранами, за которыми не ухаживают должным образом, и будь она проклята, если рискнет умереть от инфицированной раны после того, как пережила этот адский дом.

— В ванной? — спросила она, отворачиваясь.

— Прекрасно подойдет, — сказал Андерс, и она почувствовала, что он идет за ней по пятам. Когда немецкая овчарка начала подниматься, чтобы последовать за ней, она протянула руку и покачала головой. — Оставайся на месте, Рокси.

Собака снова уселась, и Валери повела Андерса в ванную. Там она увидела, как он положил марлю, пластырь и мазь.

— Ладно, — сказал он, глядя в ее сторону.

Валери повернулась к нему спиной и уронила полотенце. Она носила его в стиле саронга с тех пор, как вошла в дом и была представлена художнику Брайану. Она хотела пойти одеться, но Люциан сказал, что она в порядке и он у них нет на это лишнего времени.

— Быстро или медленно? — спросил Андерс и, когда Валери оглянулась через плечо, объяснил: — Тебе было очень больно, когда я делал это медленно сегодня утром. Один быстрый рывок может быть лучше.

Валери закусила губу, но кивнула и снова отвернулась.

— Глубокий вдох, — сказал он.

Валери начала медленно и глубоко вдыхать, но на полпути, когда он сорвал повязку с ее спины, вдох стал резким.

— Хорошо? — с беспокойством спросил Андерс.

Валери кивнула и медленно выдохнула. Это действительно было лучше, чем медленно. Было больно, но это был один быстрый толчок боли, а не затянувшаяся постоянная тянущая боль с того утра.

— Как она выглядит? — спросила она, поднимая руку и вытягивая шею, чтобы посмотреть на рану.

— Не такой красной, как утром, — добавил он. — Я собираюсь наложить мазь.

Валери оставила попытки взглянуть на рану и кивнула, снова повернувшись вперед. Она почувствовала, как он намазал ее мазью. Она был прохладной, но не холодной, и не жгла так сильно, как утром, что заставило ее задуматься, не подсохла ли рана от хлорки из бассейна. «Может быть, купание даже пошло ей на пользу», — подумала она, когда он накрыл ее бинтом.

Она терпеливо ждала, пока он приклеивал марлю, едва сдерживая дрожь, когда его теплые пальцы двигались по ее коже. Его прикосновение, каким бы методичным оно ни было, посылало через нее стрелы удовольствия, которые было трудно игнорировать. На самом деле, было облегчением, когда он сказал: — Сделано. Пока его руки не легли ей на плечо, и он не прижал ее к своей груди. Валери закрыла глаза, борясь с теплом, которое просачивалось сквозь нее. Оно исходило из того места, где его грудь прижималась к ее спине, но затем, казалось, собиралось и скользило к низу живота.

— Твоя кожа такая мягкая, — прошептал Андерс ей на ухо, его дыхание шевелило ее волосы, его пальцы скользили вниз и вверх по ее рукам.

Почувствовав, как его губы коснулись ее уха, Валери слегка склонила голову набок и застонала, когда он поцеловал ее в шею, а затем в мочку уха. Это были мягкие ласки, легкие, как крылья бабочки, и прикосновение его пальцев к ее рукам было таким же легким, но все это заставляло ее тело дрожать в его руках. Жаждущая его поцелуя, Валери повернула голову к Андерсу и была вознаграждена. Это был неудобный ракурс, но ей было все равно, когда его язык проник между ее губ. Она еще меньше стала беспокоиться об этом, когда его руки переместились с ее рук, чтобы сомкнуться на ее груди через купальник. Застонав ему в рот, Валери повернулась в его объятиях, на мгновение, высвободив его руки. Как она и надеялась, они быстро вернулись. Даже когда она обняла его за плечи и прижалась к нему, его руки нашли и накрыли ее грудь. Сжимая ее жаждущую плоть сквозь тонкую ткань, он смог поцеловать ее по-настоящему.

Валери стонала и сосала его язык, ее пальцы скользили по мускулам и линиям его спины, массируя и прижимая его к себе. Она смутно сознавала, что одна его рука скользнула от груди, но не понимала почему, пока ее купальник не расстегнулся и не упал между их телами, едва не задев ее бедра. Он отпустил ее другую грудь и, схватив за талию, поднял на раковину. Валери инстинктивно раздвинула ноги и притянула его к себе, когда он быстро расстегнул нижнюю застежку ее купальника и полностью снял его.

Андерс прервал поцелуй и отстранился, чтобы посмотреть вниз.

— Боже, — выдохнул он и опустил голову, чтобы взять один сосок.

Валери вскрикнула, упираясь ногами в дверцу шкафа и приподнимая зад над ним, выгибаясь от ласки. Он тут же просунул одну руку под нее, удерживая ее и крепко прижимая к себе, посасывая сначала одну грудь, потом другую.

— Сэмми, — простонала она и прижалась открытым ртом к его макушке, когда их тела соприкоснулись.

Андерс тут же замер и поднял голову. Встретившись с ней взглядом, он поднял брови. — Сэмми?

Валери почувствовала, что краснеет. — Ну, называть тебя по фамилии в такое время, как сейчас… э… неправильно, — сказала она неловко, а затем призналась, — но я просто не могу называть тебя Семеном. Она беспомощно пожала плечами. — Но Сэмми звучит как хорошее прозвище. Если ты не возражаешь, — добавила она и, закусив губу, стала ждать.

Несколько минут Андерс молча смотрел на нее, потом вдруг улыбнулся. — Мне нравится.

— Неужели? — спросила она с облегчением.

— О, да, — сказал он и поднял руку, чтобы легко провести пальцами по ее щеке. Валери повернула голову, чтобы поцеловать его пальцы, и он улыбнулся, а затем позволил своим пальцам легко коснуться одного соска и добавил: — Мне все в тебе нравится.

Валери задохнулась от волнения, которое вызвала в ней эта легкая ласка, и подняла руку, чтобы обнять его за шею и притянуть его губы к своим. Их губы едва соприкоснулись, когда раздался стук в дверь спальни. Оба замерли. Когда раздался второй стук, Валери оттолкнула Андерса, соскользнула со стола, схватила полотенце и быстро обернулась им, направляясь к двери. Она не слишком удивилась, открыв ее и обнаружив там Ли. Когда она уходила, Люциан говорил о том, что отвезет художника в аэропорт и отправится в «Энфорсер Хаус». Если он это сделал, Ли, вероятно, искала компанию.

— Я подумала, что лучше посмотреть, как твоя спина, — призналась ли с гримасой. — Я только что вспомнила, что ты не должна была намочить ее. И все же я, большая глупышка, предложила искупаться.

— Все в порядке, — сказал Андерс, и Валери, оглянувшись, увидела, что он последовал за ней из ванной. — Я сменил ей повязку. На самом деле выглядит лучше, чем утром. Не думаю, что был причинен какой-то вред.

— О, хорошо. Ли вздохнула с облегчением. — Но я все равно почувствую себя лучше, когда Дани посмотрит.

— Она придет сегодня после работы, да? — спросил Андерс.

Ли кивнула. — Она должна быть здесь около половины пятого, и Люциан сказал, что вернется примерно тогда же.

Она криво улыбнулась. — Думаю, мне стоит начать думать о том, чтобы приготовить ужин на случай, если нам нужно сделать кое-какие покупки или это еда, которая требует много времени на подготовку. Интересно, Дани и Деккер хотели бы остаться, чтобы поесть?

— Деккер? — спросила Валери.

— Муж Дани, — ответил Андерс. — Он племянник Люциана.

Валери подняла брови и оглянулась на Андерса. — У Люциана есть племянник, достаточно взрослый, чтобы жениться?

— У него несколько племянников, достаточно взрослых, чтобы жениться. И парочка племянниц, — просто сказал он.

Валери медленно кивнула. Ее лучшей подругой в школе была племянница одного из одноклассников. Это было необычно, но не неслыханно. Она предположила, что Люциан был самым младшим в семье его родителей.

— Я помогу с ужином, — предложила она. — Сначала мне нужно снять купальник.

— О, спасибо, — сказала Ли с улыбкой и посмотрела на Андерса. — А ты тоже собираешься поменять свой костюм? Или ты планируешь просто околачиваться около меня с Дани в таком виде с фамильными драгоценностями как у жеребца, чтобы заставить Люциана и Деккера ревновать?

Андерс фыркнул на ее слова. — Эти двое даже не поймут слово «ревность». Они знают, что что заперли тебя и Дани, — сказал он, обходя Валери. Он взял ее руку и прошептал: — Увидимся внизу?

— Да, — тихо ответила она и покраснела, когда Ли улыбнулась, переводя взгляд с одного на другого из них. Поморщившись от блеска сватовства в глазах женщины, она добавила: — Ну, иди, я спущусь через минуту.

— Хорошо, — весело сказала Ли и взяла Андерса под руку. — Я провожу тебя до двери.

— Ты сделаешь это, правда? — сухо спросил он.

— Конечно. Я бы не хотела, чтобы ты потерялся, — беспечно сказала она.

Покачав головой, Валери закрыла дверь и повернулась, чтобы пересечь комнату. Ли, очевидно, поняла, что происходит нечто большее, чем смена ее повязки. «Отсутствие купальника могло бы помочь в этом», — подумала Валери, оглядывая себя, когда снимала полотенце, обернутое вокруг груди.

— Ну что ж, такова жизнь. Верно, Рокси? — сказала она, взглянув на собаку, лежащую рядом с кроватью. Услышав свое имя, Рокси встала и подошла к ней, виляя хвостом.

— Хорошая девочка, — пробормотала Валери. — Хочешь помочь мне решить, что надеть?

Рокси залаяла, яростно виляя хвостом, и Валери усмехнулась. На мгновение ей показалось, что пес не понял вопроса. Она просто поняла свое имя, и тон голоса был вопросом, поэтому она ответила. И все же было приятно с кем-то поговорить. Это заставляло девушку чувствовать себя менее сумасшедшей, чем разговаривать сама с собой. Валери быстро прикинула, что надеть, и остановилась на бледно-персиковом платье на бретельках, оставлявшем обнаженными большую часть спины и бока. Это облегчит доступ доктору Дани Пиммс к ее ране, без необходимости раздеваться. Она быстро переоделась в персиковые трусики и надела платье. Валери провела щеткой по волосам, подкрасила губы и вместе с Рокси спустилась вниз.