Найди свою мечту

20

Майкл шагнул за ней, но затем остановил себя. Она не понимает, что говорит! Это невозможно!

Он смотрел, как Лора уходит прочь — медленно, словно слепая, идет к дому. Но внезапно она повернула в другую сторону и бросилась бежать.

«Она бежит к скалам, — понял он. — Она разгневана, оскорблена и хочет выплакаться у моря. Ничего, когда иссякнут слезы, она задумается. Конечно, гнев и обида пройдут не сразу, а ненавидеть его она будет еще дольше». Но Майкл знал — в конце концов она поймет, что все к лучшему.

Лора не может любить его! Он поскреб руками лицо, и оно показалось ему уже огрубевшим, потрепанным. Вероятно, она просто убедила себя, что любит: обычная женская реакция, вот и все. Такие женщины, как Лора, всегда смешивают секс и любовь, желание и чувство. Они подменяют реальность фантазией и не видят всю картину в целом.

Но он видит!

Такие мужчины, как он, не живут долго и счастливо с женщинами вроде Лоры. Рано или поздно она осознала бы, какая пропасть их разделяет, ее снова потянуло бы к изысканной, шикарной жизни. Очевидно, она никогда не простит его за то, что он увидел это первым, но тут уж ничего не поделаешь.

Быть рядом с ней и ждать ее прозрения? Знать, что, когда ее страсть утихнет, она все равно останется с ним из чувства долга? Это просто убило бы его. О, разумеется, она будет доброй! Она не может быть другой. Но он-то поймет, что стал еще одной ее обязанностью.

Убираясь из ее жизни, он оказывает услугу им обоим.

Джош был прав, обвинив его во всех смертных грехах. Никто не знает его лучше, чем Джош.

Говоря себе все это, Майкл продолжал пристально смотреть на скалы, и одинокая фигурка, стоявшая там, словно поворачивала нож в его сердце. Наконец он отвернулся, оглядел комнату, и ему показалось, что она лежит в руинах — точно так же, как его жизнь.

«Ладно, пора идти работать», — сказал себе Майкл и спустился к своим лошадям.

Оказывается, Лора не знала, на какие мелкие осколки может разлететься сердце. А думала, что знала… Когда пришел конец ее браку, Лора была уверена, что никогда больше не испытает такого горя.

«А впрочем, в этом я оказалась права, — думала она, прижимая руки к ноющему сердцу. — Теперь все по-другому. Гораздо хуже».

Ведь ее чувства к Питеру выветривались медленно, год за годом, и к моменту развода вряд ли что осталось от них. Но то, что произошло с ней сейчас… Лора крепко сжала веки и задрожала, хотя воздух вокруг был теплым и спокойным.

Она никого никогда не любила так, как Майкла. Безрассудно, необузданно, безумно. И все эти чувства были еще такими свежими, яркими и новыми; она так дорожила ими… Она дорожила открытием, что, оказывается, может по-настоящему желать кого-то и быть желанной женщиной. Она восхищалась Майклом, восхищалась тем, чего он достиг; она любила его таким, каким он был — резкого и опасного, но такого доброго и нежного.

И этот человек решил порвать с ней, а она ничего не могла сделать. Слезы не помогли, да они уже и высохли. Гнев ничего не изменил, и она уже стыдилась своего взрыва. Теперь он, наверное, презирает ее, но и этого уже не изменишь…

Лора подошла к самому краю утеса, стала следить за волнами, бьющимися о камни, и вдруг почувствовала странное родство с ними. Она так же, как эти волны, вовлечена в яростную, бесконечную, неизбежную войну, так же бьется о непрошибаемую стену, и борьба ее так же бессмысленна. А сил больше нет.

Мысли о том, что она не одна — что у нее есть семья, дети, дом, работа — не помогали, совсем не помогали. Она стояла на краю мира над волнующимся морем и чувствовала себя одинокой, совершенно одинокой.

Даже птицы почему-то исчезли. Чайки не кричали сегодня, не взмывали белыми стрелами к суровому синему небу, не ныряли в бесконечные морские валы.

Как можно смириться с тем, что никогда больше она не будет так любить? Как она сможет жить дальше, заниматься необходимыми делами и знать, что, повернувшись в ночи, не найдет рядом того, кто любит ее? Одна, всегда одна!

Зачем ей был дарован мимолетный взгляд на то, что она могла бы иметь, чувствовать, желать, если все это тут же было отнято у нее? И почему единственное в жизни, чего она хотела, о чем мечтала, всегда оставалось вне ее досягаемости?

Лора вдруг подумала, что, очевидно, именно так чувствовала себя Серафина, стоя на этом месте много лет назад, скорбя о потери любимого. Она взглянула вниз, представила тот головокружительный и, несомненно, освобождающий прыжок в вечность и пылкое безрассудное сердце, толкнувшее на этот прыжок.

«Кричала ли Серафина, когда скалы бросились ей навстречу? — думала Лора. — Или с облегчением тянулась к ним?»

Вздрогнув, она отошла на шаг от края. Серафина нашла свой путь, чтобы покончить с ужасной болью. Легкий путь. Ее собственный не будет таким легким, потому что ей придется с этой болью жить. Жить без Майкла…

Лора не сразу обратила внимание на загадочный гул, который раздавался все громче — сначала приняла его за рокот моря. Но потом ей показалось, что земля задрожала. Лора озадаченно уставилась себе под ноги и увидела танцующую гальку. Затем ее уши заполнил грохот, и она все поняла.

Она в панике попыталась отступить подальше от бездны, но земля качнулась, Лора потеряла равновесие и упала, отчаянно цепляясь за камни. Земляная волна подняла ее и бросила куда-то через край мира…

Первыми неладное почуяли лошади: завращали глазами, испуганно заржали. Майкл потянулся успокоить кобылу, которую чистил, но затем сам почувствовал, что пол под ним дрожит, а окружающий шум нарастает. Лошади рванулись, и Майкл выругался. Над его головой хрустело стекло, трещало напрягшееся дерево.

Казалось, прямо на него несется товарный поезд. Оглушенный, Майкл пытался удержать равновесие. Упряжь срывалась со стен и звенела на дрожащем кирпичном полу.

Решив выпустить лошадей, он рывком открыл двери конюшни. И во всем этом хаосе одна мысль вдруг пронзила его копьем.

Лора! Боже милостивый, Лора! Спотыкаясь, он выбрался на яркий солнечный свет. Опрятная зеленая лужайка вздыбилась, сбив его с ног; цепляясь за землю, он поднялся — и помчался, заскользил, покатился вниз с холма к скалам. В этом диком грохоте никто бы не услышал, как он выкрикивает ее имя. Он и сам не слышал себя.

Майклу казалось, что прошла вечность, на самом же деле это движение земли продолжалось не больше двух минут. Когда он подбежал к скалам, все было тихо — противоестественно тихо…

«Лора пошла домой», — говорил он себе. Она вернулась домой, она в безопасности. Вероятно, немного испугалась, но уроженцы Калифорнии не паникуют при каждом толчке. Он только на всякий случай проверит, только убедится…

Когда он посмотрел вниз и увидел ее, у него подкосились ноги. Футах в пятнадцати под ним на узком уступе, в нескольких дюймах от вечного забвения, Лора лежала белая как смерть. Одна ее рука откинулась, и кисть свисала над пропастью.

Майкл не помнил, как спускался к ней, как острые камни и корни впивались в его ладони и яростно раздирали одежду и тело, как маленькие лавины грязи и гальки осыпались под его скользящими ногами. Любая оплошность, любое неосторожное движение могли сбросить его вниз. Но инстинкт и леденящий душу ужас вели его лучше любого поводыря. Холодный пот заливал ему глаза, струился по спине. Он думал — он был уверен! — что Лора мертва.

Добравшись до нее, Майкл с трудом подавил панику и приложил палец к синей жилке на ее шее. Жилка билась!

— Дорогая моя, все хорошо, — дрожащими руками он отбросил волосы с ее щек. — Все хорошо, с тобой все будет хорошо.

Майклу хотелось поднять ее, прижать к себе и укачивать, как малого ребенка. Но он знал, что ее нельзя трогать, даже если есть опасность новых подземных толчков. Сначала надо было выяснить, насколько сильно она пострадала.

Сотрясение мозга, переломы, внутренние повреждения? Господи, а что если паралич?! Майкл почувствовал вдруг, что не может дышать, пришлось крепко сжать веки и заставить себя несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться. Стараясь действовать медленно и осторожно, он приподнял ее веки, проверил зрачки, ощупал голову и заскрежетал зубами, увидев кровь на своих пальцах.

Кроме того, он понял, что Лора вывихнула плечо. Когда она очнется, ей будет невыносимо больно. Боже милостивый, только бы она открыла глаза! Майкл продолжал ощупывать ее, и ему показалось, что переломов нет. Множество ушибов, несколько глубоких порезов и ссадин, но ничего не сломано. Впрочем, он не мог быть уверен относительно спины и шеи. Так или иначе, придется оставить ее, чтобы вызвать «Скорую помощь». Оставить одну на этом уступе, зная, что, если она очнется, то попадет в цепкие лапы страха и боли! Эта мысль разрывала его сердце.

— Все будет хорошо. — Он взял ее ладонь и ласково сжал. — Поверь мне. Я ненадолго. Я вернусь.

Внезапно Майкл почувствовал, что ее пальцы согнулись, и облегчение опалило его холодным огнем.

— Лора, ты меня слышишь? Не шевелись, малышка. Открой глаза, если ты меня слышишь, но только не двигайся.

Мир был белым, густым и холодным. Ужасно холодным. Потом появились тени — мелькающие, исчезающие. Какие-то голоса шептались в оглушительном грохоте. Потом совсем близко появились встревоженные синие глаза, и Лора узнала их.

— Майкл?

— Да. — Он хотел сглотнуть комок и не мог: страх высушил горло. — Да. С тобой все будет хорошо. Ты просто упала. Я хочу, чтобы ты…

— Майкл… — повторила она, и белый мир вдруг стал ослепительно красным: боль резанула ее длинными зазубренными лезвиями.

Лора закричала и дернулась под его руками.

— Тихо. Я знаю, что тебе больно, но постарайся потерпеть. Нужно выяснить, что ты повредила. Ты должна лежать неподвижно. Не шевелись, — но Лора продолжала извиваться, и ему стало еще страшнее. — Посмотри на меня. Посмотри на меня! Скажи мне, если почувствуешь боль.

Он положил ладонь на ее бедро, нажал, а когда она кивнула, надавил на другую ногу.

— Лора, пожалуйста, подвигай ногами. Хорошо, хорошо, — когда Майкл увидел, что ее ноги двигаются, ему стало легче. — Ты немного ушиблась, вот и все. А теперь мне придется ненадолго уйти: нужно вызвать спасателей и «скорую помощь».

— Мое плечо! — борясь с тошнотой, она попыталась дотянуться до плеча другой рукой. Боль была невыносимой. Лоре казалось, что даже попытка вздохнуть вызовет рвоту. — Я сломала его? — Нет, просто выбила из сустава. — Майкл с удивлением обнаружил, что из рук его сочится кровь: он совсем ничего не чувствовал, когда спускался. — Со мной это случалось пару раз. Чертовски больно. Я скоро вернусь, хорошо? Через пару минут.

— Нет! Майкл, не бросай меня!

Резкая боль набросилась на нее; от этой боли невозможно было спрятаться, сбежать. На лице Лоры заблестел пот, глаза потускнели.

Майкл понял, что не в силах оставить ее здесь — в страхе и боли.

— Лора, я могу вправить вывих. Но учти: тебе будет больно, хотя потом станет легче. Честное слово, лучше бы это сделал доктор. Но если ты готова потерпеть, я…

— Пожалуйста! — Лора закрыла глаза: страшная боль ледяным белым ножом вонзалась в мышцы и кости. — Я не могу думать. Я ничего не соображаю.

— Тебе и не надо ни о чем думать. Просто кричи. Набери в грудь побольше воздуху и кричи как можно громче.

— Что?

— Кричи, черт побери! — Удерживая Лору одной рукой, он крепко ухватился за ее предплечье. — Ну, держись!

Лора почувствовала рывок, вокруг снова все побелело, а потом она провалилась в пустоту.

Его руки, потные и окровавленные, стали такими скользкими, что он едва владел ими. Скрипя зубами, Майкл дернул, плечо встало на место, и он с ужасом увидел, как закатились ее глаза, почувствовал, как она обмякла. Громко выдохнув, он опустил голову и прижался лбом к ее лбу.

— О, малышка, прости меня! Прости… Теперь Майкл решился приподнять ее, обнял и стал раскачиваться вместе с ней. Он потерял счет времени. Десять секунд прошло или десять минут, он не знал, но Лора наконец снова зашевелилась.

— Я все сделал, не волнуйся, — Майкл прижался губами к ее волосам, спрятал в них лицо; постепенно ему удалось взять себя в руки. — Теперь лучше?

— Да… — Боль была повсюду, но тупая, почти ласковая. Лоре казалось, что она плывет. — Теперь лучше. Майкл, я не могу вспомнить… Что случилось? Это было землетрясение?

— Да, тебя сбросило со скалы на этот уступ. — Он осторожно ощупал ее голову; кровотечение остановилось, но огромная шишка и рассеченная кожа испугали его. — Теперь ты станешь чемпионом по синякам.

— Сбросило… О Боже! — Лора уткнулась лицом в его грудь и задрожала. — Только сейчас она поняла, что была на волосок от гибели. — Сильное землетрясение? Господи, Майкл, кто-нибудь пострадал?

— Не волнуйся. Землетрясение было не сильным. Тебе просто не повезло.

Майкл решил, что поволновался за них обоих. А теперь нужно было действовать.

Осмотревшись, он обнаружил, что подземные толчки сдвинули скалу. Ничего не осталось от крутой узкой тропинки, ведущей наверх. Придется оставить Лору, вскарабкаться сначала самому и достать веревки.

— Дай-ка я взгляну на тебя. — Майкл внимательно всмотрелся в ее лицо. — Слишком бледная, и зрачки расширены. — Ты видишь ясно? Предметы не расплываются?

— Не расплываются. Майкл, скажи мне правду, с девочками все в порядке?

— Конечно, в порядке! Они же с твоими родителями в Кармеле. Разве ты забыла? «Главное — она в сознании, — сказал он себе. — Пульс учащенный, но ритмичный». Посмотри: сколько пальцев?

— Два. — Она схватила его за руку. — А Энни? Дом?

— Я же сказал, что все в порядке! Почему ты мне не веришь?

— Я тебе верю. Я свалилась с утеса… — пробормотала Лора, закрыла глаза и снова окунулась в блаженное забытье.

— Именно так. — Майкл прижал ее ладонь к своим губам и не отнимал, пока снова не обрел дар речи. — Теперь слушай… Я должен оставить тебя здесь на пару минут. Потом я вернусь и подниму тебя наверх.

— Ты должен меня оставить?

— Ты не сможешь взобраться наверх сама.

Только обещай мне, что будешь лежать спокойно. Лора, открой глаза и посмотри на меня. Обещай мне, что не шевельнешься, пока я не вернусь! Лора послушно посмотрела на него.

— Хорошо, я не шевельнусь, пока ты не вернешься. Только мне очень холодно…

— Вот. — Он сорвал с себя джинсовую куртку и укрыл ее. — Это немного поможет. А теперь расслабься. Расслабься и жди меня.

— Я буду ждать тебя, — прошептала она. Теперь мир вокруг нее медленно вращался, но Лора все-таки смутно различала, как Майкл взбирается на утес, как его руки и ноги находят опору, как струятся вниз каскады грязи. Она мечтательно улыбнулась, подумав, что он похож на героя, карабкающегося вверх по стенам замка.

Он спасает ее из башни? Он взбирается так высоко, чтобы поцелуем разбудить ее? «Ах нет. Он покидает меня, — вспомнила Лора. — Он бросает меня…» Оглушенная падением, она не испытывала ни сожаления, ни тоски. Она даже не почувствовала тревогу, когда он поскользнулся и сполз по отвесной скале на целых пять футов. С каким-то странным равнодушием она следила, как он выбросил вверх руку, нащупал уступ и нашел путь наверх по неприступной стене.

«Он уходит, — думала она, — но он вернется ко мне. Он вернется, а потом снова уйдет…».

Майкл достиг вершины и посмотрел вниз — на нее. Как странно: его глаза кажутся такими близкими, словно можно до них дотянуться, потрогать его лицо. Потом Майкл исчез, и она осталась одна.

Он бросил ее. Он больше не хотел быть частью ее жизни. Не хотел позволить ей стать частью его жизни. Лора не сомневалась, что он выполнит свое обещание и вернется. Но все равно она останется одна.

И выживет. Потому что у нее просто нет выбора. Она не прыгнула со скалы, не покончила со своей жизнью. И теперь будет жить дальше…

Бедная Серафина! Почти в полусне Лора повернула голову. Серафина не боролась за жизнь, не выжила. И похоронила все свои мечты.

Одинокая слеза затуманила ее взгляд, покатилась по щеке. Слеза сочувствия, слеза скорби… И, смахнув эту слезу, Лора вдруг увидела маленькое темное отверстие в скале.

«Пещера? — смутно подумала она. — Странно… На этом уступе не было никакой пещеры». И вдруг до нее дошло, что камни сдвинулись. Ну конечно: ведь все сдвинулось… Лора чуть подтянулась к отверстию и поняла, что это тайник. Убежище. Убежище влюбленных. Улыбаясь, она с трудом села, вдохнула воздух… и почувствовала аромат духов — духов юной девушки.

— Серафина, — прошептала она, просовывая руку в отверстие, и ее пальцы легли на полированную поверхность деревянного сундука. — Я нашла тебя. Бедная Серафина, я наконец нашла тебя! Лора продолжала что-то неразборчиво бормотать, но все равно некому было вслушиваться в ее слова. Она встала на колени, подождала, пока голова перестанет кружиться, и попыталась вытащить сундук на свет.

— Лора, черт тебя побери!

Она повернулась на голос, нежно улыбаясь, и смутно различила Майкла наверху, на краю скалы.

— Это Серафина. Я нашла ее. Майкл, иди сюда и посмотри.

— Не шевелись! Не трогайся с места!

Это последствия удара по голове, подумал он, быстро привязывая веревку к луке седла Макса. Она плохо соображает, не понимает, что с ней и где она. Его затрясло от мысли, что Лора попытается встать. Она может свалиться с уступа прежде, чем он доберется до нее!

— Стой смирно, — приказал он Максу, бросил вниз конец веревки и заскользил с обрыва, забыв об осторожности.

Веревка обжигала изодранные ладони, а утес, по-видимому, решил разделаться с ним. Когда Майкл приземлился на уступ, воздух с шумом вырвался из его груди. Но он снова был с ней, снова прижимал ее к себе, и пока она была в безопасности.

— Ты же обещала не двигаться!

— Да, но здесь Серафина. В пещере. Я не могу достать сама. Мне нужны Марго и Кейт.

— Подожди минутку. Сначала надо выбраться отсюда. — Майкл быстро накинул на нее веревочную петлю. — Тебе ничего не нужно делать. Просто держись за меня. Мы с Максом вытащим тебя наверх.

— Хорошо. — Она и не сомневалась: ведь это так просто. — Но ты мог бы достать его для меня? Сюда, на свет. Он так долго был в темноте…

— Конечно. Теперь я подниму тебя. Смотри на меня, только на меня.

— Хорошо, но сундук…

— Какой сундук?!

— В пещере.

— Не беспокойся о нем. Я… — Но он все же взглянул в ту сторону, куда она показывала — и увидел тусклый блеск меди на деревянной поверхности, какие-то смутные очертания. — Боже праведный!

— Это приданое Серафины! Пожалуйста, вытащи его на свет!

Сундук был маленький, не больше двух футов длиной, из кедра, с выпуклой крышкой. И весил всего-то фунтов двадцать. Простой ящик, без всякой резьбы, однако — Майкл готов был поклясться в этом — он что-то почувствовал, коснувшись его. Тепло, которого там не должно было быть, еле заметные вибрации, защекотавшие кончики его пальцев. Это длилось всего секунду, не больше двух ударов сердца: перед ним был просто маленький полированный сундучок с медными петлями и замком.

— Все ее мечты заперты здесь, — тихо сказала Лора. — Заперты потому, что не осуществилась единственная, самая главная.

— Землетрясение сдвинуло скалы. — Нахмурившись, Майкл изучал пещеру, аккуратно вырубленную в стене. — Видимо, раньше другое землетрясение скрыло ее.

— Она хотела, чтобы мы нашли его. Она вела нас сюда всю нашу жизнь.

— И ты нашла. А теперь — обними меня за шею и держись. — Как бы ни заинтриговала его находка, Майкл умел расставлять приоритеты. — Ты можешь это сделать? Как плечо?

— Болит, но я справлюсь. Но как мы…

— Предоставь это мне. — Майкл помог ей подняться на ноги. — Обними меня покрепче за шею. Это хорошая надежная веревка. Тебе не о чем беспокоиться.

— Ты будешь карабкаться на утес? Кажется, я видела, как ты упал…

— Ничего особенного, — ответил он, понимая, что Лора не полностью осознает происходящее. — Приходилось и падать на съемках. — Он нарочно не переставал говорить, проверяя веревку. — Теперь держись крепко. Мы поднимаемся. Макс, назад! Назад!

Веревка натянулась. Держа Лору за талию одной рукой, Майкл оторвал ноги от земли. Теперь все зависело от Макса.

Камни больно царапали его спину. Он помогал Максу, отталкиваясь пятками от стены. Пот бежал по его лицу; казалось, что мышцы рук вот-вот лопнут.

— Почти добрались, — сказал он Лоре. — Как ты?

— Все хорошо, но мы не взяли приданое Серафины. Мы должны забрать его оттуда.

— Я вернусь за ним. Держись и смотри на меня.

Лора постаралась сосредоточиться и посмотрела ему в глаза.

— Я знаю: ведь ты вернулся за мной.

— Конечно. Держись! — На мгновение Майклу показалось, что его сердце остановилось. Они болтались между небом и морем в нескольких дюймах от края скалы. Если любой из них сейчас ошибется, они пропали. — А теперь протяни одну руку и постарайся схватиться за уступ.

Лора выполнила его просьбу и отстраненно смотрела, как ее собственная рука хватается за край камня, соскальзывает по грязи, хватается снова.

— Есть! Подтянись.

Не обращая внимания на адскую боль во всем теле, Майкл подтолкнул Лору наверх, рухнул на ровную землю рядом с ней и не шевелился, пока Макс, напрягшись, тащил их последние полметра. А потом Майкл просто лежал, спрятав лицо в ее волосах.

— Лора… Господи, Лора!

Он нашел губами ее губы и на мгновение забыл о кошмаре.

— Мы отнесем тебя домой. Мы скоро будем дома. — Он слегка отстранился. — Больно?

— Ничего. Только голова…

— Лежи спокойно, я позабочусь о тебе. — Майкл снял с Лоры веревку, отбросил и поднял ее на руки.

— А Макс?

— Он придет. Не тревожься, он придет. Майкл понес ее прочь от скал, вверх по длинному склону к Темплтон-хаузу, и ноги его затряслись только тогда, когда Энн вылетела из парадной двери.

— О Господи! Я искала ее повсюду! Что случилось?! Моя бедная девочка…

— Она упала. — Майкл продолжал двигаться вперед, не обращая внимания на протянутые дрожащие руки Энн. — Ее нужно положить где-нибудь.

— В гостиную. — Энн бросилась вперед, отчаянно крича: — Миссис Уильямсон, Дженни! Я нашла ее. — Потом снова повернулась к Майклу. — Она сильно ушиблась? Все уже едут сюда. Я вызвала их, когда не смогла найти ее. Положи ее на диван и дай мне взглянуть. О, милая, что с твоей головой?!

— Что слу… — Миссис Уильямсон, запыхавшись, остановилась в дверях.

— Она упала! — огрызнулась Энн. — Необходима горячая вода и бинты.

— Я упала с утеса, — сообщила Лора, с трудом шевеля языком.

— О, Господи! Где болит? Дай же мне посмотреть!

Энн замолчала, услышав шум подъехавших автомобилей, хлопающих дверей.

— Все здесь. — Она поцеловала Лору в лоб. — Теперь все хорошо.

Первой в гостиную ворвалась Сьюзен и остановилась в дверях, пытаясь справиться с охватившим ее страхом.

— Ну? — Ей удалось заговорить довольно спокойно. — В чем дело?

— Я упала с утеса, — ответила Лора. — Майкл поднял меня. Я ударилась головой.

Больше она ничего не успела сказать: комната наполнилась людьми и голосами, к ней тянулись руки, все наперебой спрашивали ее о чем-то.

— Тихо! — наконец воскликнул Томас, беря дочь за руку. — Джош, позвони врачу, скажи ему, что мы везем Лору в…

— Нет! — Приподнявшись, Лора села и погладила головку Кейлы, уткнувшейся в ее колени. — Мне не нужен врач. Я просто ударилась головой.

— Ужасная шишка, — неодобрительно откликнулась миссис Уильямсон, продолжая смывать кровь и грязь с головы Лоры. — Не удивлюсь, если у тебя сотрясение мозга, малышка. Майкл, что ты молчишь?

Он не заметил, что все взгляды сосредоточились на нем, так как не сводил глаз с Лоры.

— Я не знаю, сколько времени она была без сознания — может быть, пять, шесть минут. Но потом она отвечала разумно и взгляд был ясный. У нее ничего не сломано. — Он провел ладонью по волосам. — Она только вывихнула плечо: вероятно, упала на левый бок. Еще поболит, но она упала удачно.

— Я не хочу ехать в больницу! Я ненавижу больницы! Там все чужие, там так страшно…

— Значит, ты останешься дома. — Марго опустилась на пол рядом с Лорой. — Мы сами позаботимся о тебе. Ну и напугала ты нас всех!

— Я сама испугалась, — прошептала Лора, обнимая прижавшуюся к ней Али. — Но теперь все хорошо. Отделалась парой шишек и синяков. Веселенькое было приключение, — она даже попыталась улыбнуться.

— В следующий раз, когда захочешь приключений, попробуй поплавать с аквалангом. — Перегнувшись через спинку дивана, Кейт положила ладонь на плечо Лоры. — Никак не могу прийти в себя — Кейт, ты не поверишь… Мы нашли приданое Серафины!

— Что? — Пальцы Кейт сжались. — Что?!

— Оно там, на уступе, куда я упала! Там оказалась пещера и приданое тоже. Правда, Майкл? Я ведь не вообразила это?

— Правда. Я достану.

— Ничего ты не достанешь! — повысила голос миссис Уильямсон, перекрывая новый поток вопросов. — Сядь, пока не свалился, мальчик, и дай-ка взглянуть на твои руки. Ну и грязный же ты!

— О Господи! — В первый раз за все это время Сьюзен вспомнила о ком-то, кроме своей дочери, и схватила Майкла за запястье. Его руки были покрыты грязью и кровью, суставы ободраны. — Ты изодрал руки в клочья! — Она подняла взгляд на его лицо и только тут ошеломленно поняла, что он сделал для всех них. — Майкл…

— Нормальные руки. И со мной все в порядке. — Он отдернул руки и резко отстранился от нее: ему было трудно дышать. Он чувствовал, что вряд ли долго продержится на ногах. — Мне надо проверить лошадей.

Когда Майкл вышел, изо всех сил стараясь не шататься, Сьюзен хотела броситься за ним, но Джош остановил ее.

— Мама, пожалуйста, позволь мне.

— Джош, приведи его обратно! Надо о нем позаботиться!

— Он не придет, — пробормотал Джош, выходя вслед за другом. Он быстро пересек террасу и спустился во двор, чувствуя себя идиотом от того, что гонится за человеком, который еле ползет и шатается словно пьяный рядом с мерно постукивающей копытами лошадью.

— Черт побери, Майкл, подожди! — Джош схватил его за плечо, развернул лицом к себе и невольно отшатнулся, встретив яростный взгляд друга.

— Оставь меня в покое! Я здесь все закончил.

— А я нет! Послушай…

— Не лезь ко мне, — не обращая внимания на боль в ладонях, Майкл оттолкнул Джоша. — Я сейчас запросто могу отколотить любого, даже тебя.

— Прекрасно. Бей. Только сначала посмотри на себя: я дуну, и ты свалишься. Идиот, сукин сын, почему ты не сказал мне, что любишь ее?!

— А что это меняет?

— Все! Ты стоял как пень и позволял мне делать из тебя кучу дерьма. Тебе надо было только открыть рот и сказать, что ты ее любишь! Я ведь думал, ты просто используешь ее…

— Но я действительно ее использовал, разве нет? Я использовал ее, а потом отшвырнул — именно так, как ты и думал! Если не веришь, спроси ее.

— Майкл, я прекрасно понимаю, что значит любить женщину и до смерти бояться, что ничего из этого не выйдет. И теперь я знаю, что сделал несчастными двух людей. И мне это… не нравится.

— Ты не виноват. Я решил убраться из ее жизни еще до того, как ты высказался. У меня другие планы. Мне надо…

Майкл умолк, отвернулся и прижался лицом к теплой шее Макса.

— Я думал, что она умерла! — Его плечи вдруг затряслись, и у него не было сил оттолкнуть руку Джоша. — Я посмотрел вниз, увидел ее там и подумал, что она умерла! Я не помню, что было потом… до того, как я спустился, дотронулся до ее горла, нащупал пульс.

— С ней все будет хорошо. У вас обоих все будет хорошо.

— Ты же ничего не знаешь! Она не оказалась бы там, если бы я не сказал ей, что все кончено. Если бы я не оскорбил ее… — Майкл поднял голову, потер ладонями лицо, оставляя на нем кровь. — О ней позаботятся, так что все будет в порядке. А мне здесь не место.

— Ты ошибаешься. Никто не отталкивает тебя, кроме тебя самого. Господи, Мик, ну и грязный же ты! — Джош окинул взглядом изодранные руки, разорванную, окровавленную одежду Майкла. Даже сейчас ему не хотелось думать, как близки были к смерти его сестра и его лучший друг. — Пойдем миссис Уильямсон не терпится повозиться с тобой. И мне кажется, что выпивка тебе тоже не помешает.

— Я выпью, когда сделаю дело.

Я сказал ей, что достану этот чертов сундук. И я его достану.

Майкл пошел прочь, оставив Джоша с разинутым ртом. «Спорить бесполезно», — решил Джош.

— Подожди. Я позову Байрона. Мы сделаем это вместе.