Назовем ее Анной

4

Найджел позвонил и сообщил о своем возвращении. С юмором рассказал о командировке. Побывав в центре экологического бунтарства «зеленых», он пришел к парадоксальному выводу: активные борцы за экологию наносят не меньший ущерб природе, нежели те, кто об экологии и слыхом не слыхивал. Элен, постоянно попадающаяся на его розыгрыши, стала горячо доказывать ошибочность подобной точки зрения. Беккер же объяснил свою позицию так: если в борьбу привносится столько страсти, злобы, активного неприятия чужого мнения, значит, есть чем увеличить озоновую дыру. Тут доверчивая собеседница поняла, что в очередной раз излишне серьезно отнеслась к словам приятеля.

Надо сказать, что, едва подняв трубку, Элен тут же подумала, что не избежать разговора о Патрике Фрэнке. Почему-то перспектива обсуждения всего с ним связанного ее смущала. Если Найджел не сочтет нужным затронуть эту тему, то она-то инициатором уж точно не будет. Странно, но Найджел заговорил о другом: он в очередной раз нашел для Элен возможность проявить себя на страницах газеты. Нужен материал о выставке, предваряющей аукцион произведений японского искусства. По мнению Найджела, это то, что нужно Элен. Интересно, полезно, перспективно, выгодно. Выгодно в том смысле, что принесет не только быстрый заработок, но будет ее темой. Что уже гарантирует на будущее некую специализацию и кусочек хлеба с экологически чистым маслом.

— Найджел, милый, ну как я могу взяться за тему, в которой не смыслю ничего? — горячо возразила Элен. И услышала в ответ:

— Тогда прочь из журналистики! Неужели ты думаешь, все мы такие высоколобые, что досконально разбираемся в истории стран Востока, перипетиях работы парламента, способах размножения жука-оленя и творчестве Достоевского? Мисс Корнер, извольте пойти в библиотеку и составить себе хотя бы приблизительное представление о Японии и ее искусстве. При этом не усердствуйте в частностях. Обратите особо пристальное внимание на нэцкэ…

— На что, на что? — встревожилась Элен.

— Нэцкэ! Не я тебе, а ты мне потом расскажешь, что это такое. С сегодняшнего дня это слово, сопротивляющееся языку любого нормального англичанина, должно стать для тебя родным. Возражения не принимаются. Вперед!

Беккер настоящий друг. И если он настаивает на чем-то, значит, нельзя не прислушаться. Нэцкэ! Как же лучше и быстрее выяснить, что это такое? Япония… Пойти в музей? Или в библиотеку? Пожалуй, лучше в библиотеку…

Элен надела строгий синий костюм. Подумав, водрузила на голову маленькую шляпку и отправилась на задание.

Пугаясь собственной серости, сделала заказ и удивилась, что была понята библиотекарем. Поначалу Элен даже не знала, какого века искусство ее должно интересовать. Любезный молодой человек выручил ее. Нэцкэ? Литература по этому вопросу небогата, но вполне достаточная, сообщил он.

Насчет того, что достаточная, может быть, юноша несколько погорячился, поскольку заказ состоял из двух книг, объем которых внушал уверенность, что при определенном старании удастся в минимальный срок ознакомиться с интересующим Элен предметом. Усидчивость и терпение были вознаграждены — настал момент, когда она поняла, что кое в чем начала разбираться.

Теперь предстояло проверить полученные знания непосредственно в художественной галерее. Элен решила, что отложит это на следующий день, дома же внимательно просмотрит заметки, сделанные в библиотеке.

Вечером позвонил Найджел. И опять она, едва услышав его голос, вспомнила о Патрике. Но Найджел молчал, и она тоже. Беккер полюбопытствовал, интересна ли ей предложенная тема? Элен не посмела его разочаровывать. Если честно, то она не поняла, почему японцы почти обожествляют эти странные фигурки. Загадочная нация, находящая удовольствие не столько в том, чтобы раскрыться перед миром, сколько в том, чтобы отъединиться от мира. Впрочем, многое ей показалось любопытным…

— Ты чего-то побаиваешься, детка? — услышала она заботливый голос друга.

— Боюсь не оправдать твоего доверия.

— Ты в курсе, когда состоится аукцион?

— В курсе, в курсе. Не волнуйся, Найджел, справлюсь.

— Тогда дерзай!

— Дерзаю… — со вздохом заверила девушка.

Вот такой «дерзающей» Элен и явилась в галерею скромную, не заметную с улицы. В зале было всего несколько человек. Передвигались они медленно, надолго замирая перед каждым стендом, где притаились изящные фигурки из дерева, камня, кости.

Элен переходила от стенда к стенду, пытаясь угадать эпоху, школу и даже автора очередной мини-скульптуры. Когда предположение совпадало с табличкой, которой была снабжена каждая фигурка, это очень радовало начинающего искусствоведа.

Элен так увлеклась, что не замечала никого вокруг. Но вдруг смутно знакомый голос вернул ее к действительности.

— Здравствуйте, мисс Корнер! Вам это интересно?

Патрик Фрэнк! Вот так встреча!

— Добрый день, мистер Фрэнк. Да, — подтвердила она со спокойной уверенностью в голосе, — мне это интересно. Увлеклась, знаете ли, нэцкэ…

Пусть думает, что это действительно так. Ни ей от этого никакого ущерба, ни ему. Странно, что мистер Фрэнк интересуется нэцкэ. Вдруг Патрик безнадежно махнул рукой в сторону ближайшей витрины, сказав со вздохом:

— Мои…

— Не поняла, — растерялась Элен.

— Я выставил на продажу остатки семейных ценностей… Реликвии, которые, как считали мои предки, берегли наш род от несчастий. Но не уберегли, и за это я придумал своеобразную месть: пусть нэцкэ достанутся другим, но за очень большую цену.

— Как жаль, — огорчилась девушка. — Они, видимо, были своего рода талисманами?..

— Были. И долго. А потом отвернулись от нас. Я им, наверное, надоел, перегружая своими просьбами и мольбами…

— Но вы же христианин? — строго поинтересовалась Элен. — Вы же не можете всерьез верить в чудодейственную силу языческих богов?

Патрик смутил ее тем, что проявил несколько большее знание, чем то, которым располагала она:

— При чем здесь язычество? И никакие они не боги…

— Простите, если я вмешиваюсь в запретную тему, но сознайтесь: для вас это будет серьезная потеря?

— И да, и нет… Обратите, Элен, внимание на эти две нэцкэ. Они говорят о чуде, которое вот-вот могло произойти, однако человек из желания предвосхитить события забегает вперед, тем самым лишая себя подарка судьбы. Пока я мог рассчитывать на чудо, мои талисманы имели для меня значение, сейчас уже не имеют…

Он говорил вовсе не так серьезно, как того требовали произносимые им слова. Элен вновь посетило чувство вины. Жаль человека… И какое ей дело до его сексуальной ориентации!

— Патрик, судя по всему, ваши нэцкэ очень дорогие. Если я сделаю им дополнительную рекламу, может быть, это вам поможет?

— Вероятно… Впрочем, нет, уже не успеете, — с некоторой долей беспечности откликнулся тот. — Лучше было бы, если бы вообще никто не пришел на аукцион.

Элен занервничала, как всегда, когда была настроена на активное действие, но не могла понять на какое. И Сью нет рядом.

— А если бы нашелся человек, который дал бы вам больше денег, чем принесет аукцион, вы еще могли бы снять ваших любимцев с продажи?

— Вчера мог. Сегодня уже поздно. Да и не надо.

— Они идут в одном лоте?

— Да. — Патрик с интересом посмотрел на девушку, — видимо, не ожидал от нее подобного вопроса.

— Значит, ваша судьба в лице этих милых уродцев решится именно завтра?

— Завтра, — упавшим голосом подтвердил он.

Господи, неужели ничего нельзя сделать для спасения реликвий, которые так много значат для этого человека?!

Ну так признайся, Элен Корнер: не жалко тебе, что Патрик оказался совершенно непригодным для романтических потаенных мечтаний? Сестре бы она соврала, что не жалко. А в душе испытывала сострадание к Патрику, внешне будто специально созданному для служения прекрасной даме. Но у него, видите ли, другая ориентация! Так уж распорядилась судьба, и тут разве поспоришь?

Вернувшись домой, Элен извлекла на свет Божий свои жалкие сбережения, хотя заранее знала, что их не хватит для выкупа из неволи несчастных нэцкэ. Каждая фигурка первоначально оценена в шестьсот фунтов! Надежда только на Мелиссу. Значит, придется вступить в игру и переиграть вечную актрису. Тетка способна без сердечных спазм расставаться с деньгами, хотя иногда бывает удивительно мелочна. К ней нужен особый подход. Для самой себя Элен никогда бы не пошла на какие-либо ухищрения, но чувство вины перед Патриком развязало ей руки.

На что могла бы клюнуть Мелисса? Вполне вероятно, что оказалось бы достаточно без обиняков высказанной просьбы: ей, Элен, очень хочется иметь эти прекрасные вещицы.

А еще лучше, пожалуй, сориентировать Мелиссу на смену интерьера одной из комнат. Пусть, дескать, в стиль жилища проникнет восточный дух и здесь как нельзя кстати будут убедительные ссылки на художественную ценность нэцкэ. Тетка наверняка не знает толком, что это такое. Тут-то и последует небольшая увлекательная лекция на основе конспекта, составленного в библиотеке.

Кроме всего прочего, вполне возможен успех, если просто взять и честно рассказать о проблемах Патрика. Но этого очень бы не хотелось — неизбежны вопросы, домыслы, подозрения и далеко идущие выводы.

Элен еще раз полистала свои записи и сочла, что достаточно подготовлена к разговору. Не нужно, видимо, морочить Мелиссе голову, лучше вести речь на бытовом уровне. Мол, поскольку в традиционной японской одежде нет карманов, то придумали маленькие забавные фигурки-нэцкэ, с помощью которых к поясу кимоно крепились ключи, трубки, другие мелочи. А со временем нэцкэ стали коллекционировать любители искусства.

В комнату заглянула Эфи и позвала обедать, сообщив, что Мелисса ждет в столовой. Действительно, тетушка уже сидела за столом. Что-то в ее поведении насторожило Элен. Мелисса поприветствовала ее как-то буднично — ни сияющих глаз, ни всплескивающих рук, ни сладких речей. Сидит нормальный человек, говорит нормальные слова нормальным тоном… Но это не нормально для миссис Корнер!

— Мелисса, у тебя все в порядке? — встревожилась Элен.

Та ответила недоуменным взглядом. Ну что ж, будем делать вид, будто ничего не произошло. Элен приступила к еде, время от времени поглядывая на надменную женщину, которая продолжала выступать в роли нормального человека.

— Как твои дела? — спросила Мелисса, отодвигая тарелку с недоеденным супом.

Элен поняла, что вопрос открывает возможность подступиться к теме нэцкэ. Говорила, видимо, излишне оживленно — Мелисса с удивлением подняла на нее глаза:

— Неужели так интересны твои… хм… как ты их назвала?

Элен несколько умерила пыл и деловито изложила историю возникновения и развития искусства нэцкэ.

— Кстати, Мелисса, завтра представляется уникальная возможность приобрести два шедевра — работы Урасины Таро и Ханасакасэ-дзидзи…

— Господи! — вытаращилась Мелисса. — Как ты язык не сломала, выговаривая имена! Тебе эти болванчики нужны? Ну и купи!

— Я бы обязательно купила, но они очень дорогие. А ты не хотела бы приобрести их?

Ну вот, готовилась-готовилась, а выложила, в конце концов, напрямую!

— Нет, — устало ответила Мелисса, — не хочу. А где, собственно, мне мог бы представиться этот уникальный случай?

— Я ж тебе говорю — выставку, о которой мне предстоит написать материал для газеты, завершает аукцион. Состоится он завтра. Жаль, если кто-то купит эти нэцкэ. Мне просто показалось, что ты со своей тягой ко всему экзотическому и красивому, — слукавила Элен, — захочешь стать владелицей настоящих шедевров.

Мелисса молча накладывала на тарелку овощи. Что это сегодня с ней? — недоумевала Элен. Совершенно не похожа на себя! Ладно, предпримем последнюю попытку.

— Говорят, они приносят счастье…

— Сомневаюсь, — односложно отреагировала Мелисса.

— Как странно ты говоришь. Я же не сказала, что их мистическая сила подтверждена наукой…

— А ты поинтересуйся мнением их нынешнего владельца. Не думаю, что он от хорошей жизни решился выставить на продажу свои талисманы.

Элен не ожидала от тетки подобной проницательности и почувствовала, что краснеет. Теперь уж никак нельзя развивать тему несчастий Патрика. Однако не заканчивать же разговор на минорной ноте?

— Что ты можешь знать об их владельце? — как можно более небрежно спросила Элен.

— Полагаю, что это человек из состоятельной, но обедневшей семьи. Могу представить, в какое аховое положение он попал, если решился распрощаться с дорогими сердцу вещицами, которые к тому же, как он наверняка считал, берегут его дом от беды. Видно, не уберегли, — заключила Мелисса, брезгливо передернув плечами.

Элен была потрясена, что тетка оказалась так близка к истине! Но все! Хватит. Больше ни слова о нэцкэ!

Обед завершился в полном молчании. Перед тем как выйти из-за стола, Элен еще раз попыталась выяснить причину странного поведения своей благодетельницы.

— Все в порядке! — заверила та, решительно откладывая салфетку в сторону.

— Ты неважно себя чувствуешь? — Элен, когда хотела, могла быть весьма настырной.

— Мне просто хочется побыть одной!

Элен запаниковала. Ничего подобного тетка никогда себе раньше по отношению к ней не позволяла!

Материал о выставке писался трудно. Все время приходилось бороться с желанием поделиться с читателем недавно приобретенными знаниями. Но Элен будто все время слышала недовольный голос Найджела: «Факт! Главное, детка, факт. И приправь его небольшим количеством достоверной информации. А то сейчас начнешь философствовать…» В конце концов статейка получилась. Завтра надо будет добавить впечатлений об аукционе и можно сдавать материал.

Господи, взмолилась Элен, хоть бы взяли меня побыстрее в штат, тогда исчезнет эта унизительная зависимость от Мелиссы!