Не бойся. Я рядом (Наталья Абакус) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 34)

29. Он

— Романов, как же ты меня за…

Ну вот и все!

Это был довольно печальный итог моего существования, однако, наверное, стоит отмотать время чуть назад, чтобы полностью прочувствовать всю мою горечь.

— И? И что это такое? — обратилась ко мне Абакус, с которой мы уже на несколько часов застряли на одном вопросе из билета по матфизике.

— Да что ты прикопалась? — зевнув, поинтересовался я у нее, стараясь для приличия хотя бы удерживать в руках свою тетрадку с «бомбами» — заранее написанными билетами. Перед экзаменом каждый из нас — из нормальных, адекватных студентов группы — писал либо карандашом, чтобы потом обвести, либо сразу ручкой необходимый по содержанию материал. Затем, во время сдачи, всеми правдами или неправдами предстояло вытащить из хрен знает откуда себе, а возможно, еще кому-нибудь из окружающих, готовый ответ. Пожалуй, это был один из самых трешовых моментов во время каждой сдачи. Особенно тех дисциплин, на которых нас мучали самые задротные преподы, не позволяющие брать с собой ничего кроме ручки. Приходилось придумывать способы протаскивания огромного количества листков на самом себе, допустим, под одеждой.

Бомбы стоили того, потому что, в отличие от письменных или электронных шпор, тебе не надо было париться, весь материал перед тобой! Достал билет, и уже сиди, повторяй его.

Была еще годная альтернатива — наушник. В здании нашего универа, слава богу, не было еще заглушек, которые уже вовсю применяли по другим местам. Однако у этого метода было много тонкостей. Поясню: с другой стороны связи должен был сидеть надежный человек, который поможет и в диктовке, и в ответе на вопросы. Надо было искать того, кому ты доверишь материал, то есть тому, кто его круто знает, плюс еще шарит в конспекте настолько быстро, что в любой момент сможет как можно резвее отлистать до нужного момента и подсказать правильный ответ.

Поэтому наушники обычно были актуальны для пересдач. Когда кто-то из «своих» сдал успешно и согласился тебя «курировать». Сам я с наушником сдавал единожды. Сдал. Но было не особо удобно. А вот сидел в «засаде», «с другой стороны» очень много раз. Многие из моей группы пересдавали завалы с моей помощью. Что я только не сдавал по несколько раз. Один только математический анализ раз пять. Причем, слышать, сидя у себя дома, в динамике мерзкие шутки моего любимого универского препода, было настолько адски, что мне даже требовалось несколько минут для полной адаптации.

Самый жесткий для меня опыт произошел не так давно. Я был на наушнике у одного из нашей группы. Причем это была уже не просто пересдача, а комиссия — последняя попытка перед вылетом, когда тебя дрючит уже не один, а минимум, трое преподов. Осознавать, что от твоей работы зависит судьба человека — это пиздец стремно. Однако слышать, что он сдал и, слава богу, продолжит с тобой обучение — здорово. Как-никак, что бы кто не думал, ты крут. Ты же его вытащил.

— Ты что спишь? — пнула меня ногой прилипала.

— Нет! — положив тетрадь на стол, я потер глаза, при этом ощутив слабую боль в проколотом ухе. Блин, видимо, попала какая-то грязь. Наверное, будет саднить несколько дней.

Из-за этого дебильного экзамена я уже не спал три ночи подряд. За это время успел как раз осилить все бомбы и выучить определения. Оставалось самое мерзкое, попытаться разобраться во всем этом. Ха-ха-ха! Понять… чтобы быть хоть чуть-чуть адекватным во время экзамена.

Из-за этого я отложил свою работу, и она беспощадно копилась. Послал всех с Биржи, хотя там у меня было предостаточно дел с тачкой, и что самое мерзкое, я уже хрен знает когда был со своей девушкой. Меня это дико выбешивало, особенно из-за того, что у Наты как раз сессия шла гладко и ровно, по ее словам, ничего завального не было, оставался последний экзамен, в котором она была уверена на все сто, поэтому моя девушка была свободна, но я не мог этим воспользоваться. При этом она, не переставая, задалбливала меня, когда, что и как, а я мог разве что пообещать ей, что приеду, когда все мои беды закончатся. Кстати, закончиться они должны были послезавтра. Либо продолжиться, если я все это дело завалю.

С матфизикой в прошлый раз было туго, у нас ее фактически никто не сдал с первого раза, поэтому многие верили, что и в этот раз нас затянет в пучину. А как-то не хотелось тянуть с ней до февраля.

— Я просто не знаю, что тебе на это ответить, — рассматривал, хрен знает какой и о чем, тест в своих руках.

— Дим, это еще только пятнадцатый вопрос.

— О-о-о! Убей меня!

— Давай, включай мозги! — посоветовала мне Наталья.

— А никто из наших не разобрался с этой теоремой?

— Не-а, — покачала головой Абакус, — Мы вообще идем первыми. Остальные где-то в районе седьмого.

— Класс!

— Ладно, я позвоню Диме.

На этом у меня случился инсульт глаз.

— Ой, да хватит, а? — тотчас заметила это моя напарница.

Периодически во время нашего разбора она звонила своему хахалю. Тому самому, которого умудрилась подцепить во время моего отпуска. Столь удачно являющимся моим теской. Он учился на год старше, чем мы, на том же направлении, поэтому матфизика была для него пройденным этапом. Да еще и был кем-то на подобии задрота, который сдал ее на отлично, что ли? Или на четыре. Не суть. В общем, он каким-то образом шарил во многих тонкостях, что сильно помогало, и благодаря чему мы так легко обогнали в разборе билетов остальных. Меня, конечно, забавляли эти звонки, однако приходилось признавать, что без них нам было бы совсем туго.

— Слушай, а тебе не легче все разобрать с ним, а потом просто… — взмахнул я рукой, — рассказать то, что поняла?

— Ага? А если я неправильно пойму?

— О-о-о, — это было зачетно. — Ну если у нас такой уровень, что мы даже не так понимаем, то-о-о…

— Вот-вот, — указала она на меня пальцем, — тут хотя бы ты еще слушаешь его пояснения…

— А-а-а… это вообще ничего, что я это слушаю? — наконец вырвалось из меня. — Ну как бы… ты тут зависаешь со мной…

— И что? — это была ее стандартная мерзкая физиономия.

— Ну ты понимаешь…

— Нет, не понимаю.

— Да все ты понимаешь! — пихнул ее ногой.

— Думаешь, я настолько тупа, что перепутаю его с тобой и случайно пересплю?

— Ха-ха-ха! — шутки Абакус всегда были в тему. — Ну, допустим!

— У меня конечно минус, — имела она в виду зрение, — но не настолько. Увы, тебе не повезло!

— Слышь? — пришло мое время возмущаться. — Было бы над чем расстраиваться!

— Пф, вот и я примерно то же самое своему Диме и сказала, поэтому ему по фиг.

— В смысле? — наморщил я свое чело.

— В прямом! Вот твоя Наталья…

— Она не в курсах, — отмахнулся я.

— А? Да ты что? Ты ей не сказал, что трудишься не один, а со своей секс-мечтой?

— Ха-ха-ха!

Я даже не знаю, кого больше рассмешил этот вопрос. Ее или меня.

— Вот поэтому я ее и не знакомлю с тобой.

— Психика не вывезет?

— Именно, — согласно кивнул в ответ.

— Ну вот, а я же так мечтала, — усмехнулась в ответ Абакус. — Мне же это пиздец как интересно.

— А что? Тебя не трогает личная жизнь лучшего друга? — зацепил я ее.

— Ха-ха-ха! Прям самого-самого лучшего!

— И? Ты не ответила!

— Романов, — ударила она меня своей тетрадью. — Верни все свое напряжение в эти листочки!

Прищурившись, я постарался продемонстрировать ей все, что о ней думаю.

В конце концов, промучавшись до позднего вечера, мы дошли почти до финала списка вопросов. Оставалось штук пять, которые Абакус должна была проработать со своим помощником, а потом постараться донести до меня. На этом она покинула мою опочивальню, отправившись восвояси, а я, немного передохнув, должен был созвониться с Пашей, которому мне предстояло передать дальше свои «знания». В конце концов, где-то в начале ночи, переговорив со своей девушкой несколько минут и, пожелав ей спокойной ночи, я засел за зубрежку определений.

Оставался один день. В течение которого мне предстояло по максимуму выучить то, что было нереально выучить.

Стараясь подолгу не зависать на телефоне, с постоянно звонящими друзьями, я был весь погружен в самый сложный предмет на курсе, в теоретическое содержание экзамена, который был последним моим препятствием для получения диплома в СПбГУ.

— Ну что? Ну как?

— Никак! — я еле-еле стоял на ногах. — Хочу спать! — поделился с Ваней своим желанием.

Перед сдачей пришлось встать чуть раньше. В восемь. При том, что лег я в четвертом часу. Почему? Потому что болтал с Абакус о какой-то хуйне, но только не о матфизике. Вот чтобы я не делал, но почему-то именно в ночь перед экзаменом у меня постоянно происходило нечто подобное. Может, это была финальная разгрузка мозга. Кому-то требовался я сон, а мне ржач над чем-то странным. Для этого именно эта моя одногруппница была идеальна, ей, так же как и мне, частенько приходили в голову несуразные идеи и мысли.

— О-о-о, — впрочем, на физиономии самой Натальи заметно отразилась бессонная ночь. — Мне глаза не раскрыть! Еле доехала!

— Тоже всю ночь учила, что ли? — фыркнула стоящая рядом с нами жена Павла.

— М? — покосилась на нее теска. — Ну да. Естественно!

— Сама виновата! — указал я на нее, после того как она перевела на меня грозный взгляд.

— А, ну конечно, это же я придумывала новые способы спаривания различных животных… — лучше бы она это не озвучивала.

— Вы опять болтали вместо того, чтобы отдыхать?

— Не нуди! — отмахнулась Абакус от Павла. — Не будь гумозиной!

— Ха-ха-ха! — немое возмущение Павла на это странное оскорбление развеселило и приободрило всех, даже его суровую женщину.

— Так! Начинаем! — в этот момент мы услышали роковую фразу от нашей преподши, на всех парах подлетевшей к назначенной заранее аудитории. — Все вещи оставляем. Берем ручку и подходим ко мне.

— Бля-я-я… я сейчас обосрусь! — как бы это дико не было, но даже не я это озвучил.

— Не только ты, — по Ване, который был, судя по всему, солидарен с желанием Абакус, было заметно, насколько сильно его трясет.

— Давайте без этого!

— Вот как у вас это получается? — поинтересовался Иван у Натальи, а потом и у Павла. — Почему вы всегда спокойные?

— Эти нервы ничего не изменят, — шепнул ему Паша. — Слушай, — это было уже мне, — если что вдруг, следи за Натой. Она должна сдать без проблем. Хорошо?

— А это как-то от меня зависит? — удивился.

— На всякий случай, — пояснил друг. — Мы решили, что она попытается сдать, а уже если не выйдет, будем думать, что делать…

— Да понятно. Лучше всего сейчас проскочить.

— Если получится, — кивнул друг.

В конце концов, вытащив билеты, мы расселись по одному за парту. Рядом как раз таки и оказалась жена Паши, которую посадили передо мной, и которая из-за близости с преподшей не могла никак себе помочь, а также позади — Ваня, который лег на меня мертвым грузом. Эта сука зассала вытаскивать из себя билеты и жалобно заблеяла мне, не мог бы я ему помочь.

В конце концов, пришлось рисковать собой трижды. Но Наталья хотя бы делала для меня что-то полезное, едва ли не стоя прикрывая мою персону, пока я копался у себя за пазухой. А вот Иван только и мог, что стонать о том, что еще секунда, и нас точно запалят.

В общем, в итоге я все-таки умудрился вытащить свой и их билеты.

Уткнувшись в выпавший мне материал, я обреченно вздохнул. Если первый вопрос я хоть как-то уяснил, то второй был предпоследним из списка. До него мы с Абакус как-то… и не дошли в итоге.

— Твою мать! Сука! — выругался себе под нос.

Я знал, что у Натальи, сидящей передо мной легкий билет из двух простых вопросов. У нее был шанс сдать экзамен. Ивану досталось среднее говно, в котором тоже были свои заморочки. Судя по непрекращающемуся мату, который он шептал, сидя позади меня, Ваня был довольно сильно обескуражен.

Переглянувшись с Пашей, я узнал, что у него. Ему тоже, как и жене, повезло.

— Ну как всегда! — это развеселило и меня, и Абакус, которая присоединилась к нашей молчаливой беседе.

Мы как раз вечером обсуждали с ней, что особенно Павлу часто фартит на экзаменах. Мы можем учить-учить-учить, а в итоге разгребаем говно. Он же, приходя гораздо хуже подготовленным, вытаскивает себе самое простое.

У самой Наты Абакус, также были вопросы далеко не фонтан. Ей оставалось только посочувствовать и пожелать удачи, надеясь, что ее наставник смог разъяснить то самое дерьмо, что сейчас лежало перед ней на столе.

Через сорок минут началась сдача. Твою мать. Первые три из нашей группы ушли ни с чем. Затем к нашей преподше присоединилась еще одна, которая вела у нас практику.

— Я! Я! — резко встав со своего места, отправилась к ней очередная одногруппница.

Да! Это была бойня. Потому что все знали, что наша практика добрая и может простить многое. Попадая на сдачу к ней, ты с большей вероятностью мог сдать предмет.

Так оно и оказалось. Девочка сдала, буквально за минут пять.

Наблюдая за образовавшейся по ходу действия очереди, я понимал, что-о-о… если не к практиканше, то-о-о…

— Так мне надо уйти, я последнего возьму… кто им будет? — Все, это был провал! Эти слова доброй тетки морально уничтожили многих.

— Иди! Давай, иди! — мне пришлось приводить в сознание зависшую от страха жену Павла, сидевшую передо мной.

— Не моя же очередь…

— Плевать! Иди к ней! Иди давай! — в очередной раз толкнул я ее в спину.

— Эй! Мое место… — увидев, что Наталья встала со своего и отправилась на сдачу, запаниковал рвущийся туда же с последних рядов один из задротов нашей группы.

— Ты и так сдашь!

Это было нечто. Чтобы сейчас не происходило, какой бы зловещий экзамен ни шел, ни мне, ни Абакус, ни Ване, ни вообще никому это не помешало заржать.

— В смысле? Это моя очередь!

— Ничего страшного! Обождешь!

Поднявшийся со своего места Павел, просто-напросто перегородил дорогу идущему чуваку.

К этому времени, Ната уже заняла стул перед преподавательницей.

— Что там у вас? Павел! Идите уже сюда! — заметив стычку, обратилась к моему другу наша преподша по теории.

— Мужик! — громко прошептала ему Абакус, продолжая веселиться.

Задрот, что потерял свое райское место, еще попытался его отбить, но к счастью, ему велели сесть и обождать.

— Горе ты мое луковое! — протянула наша преподавательница по практике. Я наблюдал за сдачей жены лучшего друга. Там действительно было все очень плохо.

К слову, за ней умудрялся смотреть и Паша, тем временем сам объясняющий свой билет.

— Ау! Я тут! — обратила на него свое внимание преподаватель теории. — Тебе там интересней? Ну давай тогда разойдемся, и иди смотри….

— Нет-нет-нет, — ему пришлось оторвать взгляд от жены.

— Что мне с тобой делать? — тем временем пытала ничего незнающую и непонимающую блондинку практиканша.

— Сжалиться. Понять и простить… — я угорал про себя, прислушиваясь к ответам Натали. Почему она со мной не говорит таким тоном?

Обернувшаяся на меня Абакус продемонстрировала сбегающие по щекам слезы.

— Ха-ха-ха! — оценив ее стеб, я не мог не поржать.

— Думаешь? — а ведь она не стебалась, эта добрая женщина. — Ну ладно. Три. Иди отдыхай!

— Нормально??? — снова повернувшаяся ко мне Абакус пыталась поднять с пола свою челюсть.

— Блять, она не ответила ей ни на один вопрос! — раздался зловещий шепот Ивана. — Твою мать, какого хуя???

— Все! Я пошла! — подписав ведомость, удачная возможность каждого из нас попрощалась со своей коллегой и покинула аудиторию.

Все понимали, что на этом счастье закончилось. И-и-и… для большинства из остатка это означает первую неудачную попытку сдачи экзамена по матфизике.

Фактически смирившись с тем, что пролечу, я удобно растянулся по своей парте и принялся наблюдать за Павлом.

Удовлетворившись сдачей жены, он стал куда более внимательным.

— Павел-Павел… — взяв в руки листок с вопросами, протянула преподавательница. — Что же мне у вас спросить? Билет-то простой был. Вроде вы все ответили, но… чует мое сердце…

В конечном итоге, имея представление обо всех нас, она его, конечно, подзасыпала, да так что его удачный ответ билета стал выглядеть как-то жалко.

— Три! И то еле-еле!

— Ладно, — на этом я заметил, как друг радостно выдохнул. — Спасибо.

— Да не за что, — проводила она его пристальным взглядом, затем, о чем-то подумав, покачала головой.

— Сука! — прокомментировал победу Павла Иван. — Сука везучая!

Затем мы стали свидетелями неудачи еще двоих, затем позвали Ваню.

— Бля-я-ять, — я прочитал это по губам Абакус, когда Капитана отправили учить предмет дальше.

— Ну-ка, еще пятеро, давайте-ка по двое, устала я… Романов?

В этот момент мое самое ценное, даже вместе с тем, что было между ног, ушло в пятки или вообще вышло из меня.

— Боишься?

— Не-е-е-ет, — заулыбался я.

— Ну так иди сюда, ангел мой! — развела эта адовая демонша руки в стороны. — Сколько можно сидеть? Как от тебя вкусно пахнет сегодня!

— Я всегда такой.

— Неужели? — издевалась она надо мной, пока я медленно занимал рядом с ней место. — Может, мне оставить себе еще возможность насладиться твоими духами?

— А может, на сегодняшнем дне закончим?

— Ха-ха-ха! — рассмеялась она. — Скоро узнаем… — это было многообещающе.

Тем временем по ее приказу слева от нее заняла свободное место Абакус.

Забрав наши листки бумаги, женщина начала пристально изучать их.

Это длилось бесконечно.

— Хорошо написали! — мне было стремно от ее улыбки. Походу, Абакус тоже. — Ну расскажи мне, о чем там? — спрятав наши билеты среди своих бумаг, повернулась она к Наталье.

В этот момент мы все трое поняли, что это будет месиво.

— О чем там? — переспросила Абакус.

— Да. Что за теорема и как ее вывести? Можешь расписать на вот этом, — она протянула ей чистый лист, — вот здесь…

На мгновение встретившись взглядом с подругой, я мысленно пожелал ей легкой смерти.

— А ты чего сопишь? Давай-ка, повтори мне второй вопрос из своего билета. Тоже. На чистом листе.

— В смысле? — опешил я. Это был тот самый, из конца списка.

— А что непонятного?

— Там же все…

— Дмитрий!!! Не надо трогать мои вещи, — ударила она меня по руке. — Куда полез?

— Ну там же итак все написано…

— В смысле… списано?

— Нет, написано!

— Списано?

— На-пи-са-но! — произнес я по слогам.

— Вот и напиши ради меня еще раз!

— Это долго! — моему возмущению не было предела.

— Ну ради меня ты можешь это сделать? — меня выбесила эта просьба.

— Нет! — чисто случайно вырвалось наружу.

— Ха-ха-ха! — в это время пытающаяся написать условие теоремы Абакус заржала.

— Так!!! Иди отсюда! — от добродушия нашей преподавательницы ни осталось и следа.

— Да почему? Нет! — она в буквальном смысле попыталась вытолкнуть меня из-за парты. — Зачем вы меня толкаете?

— Все! Придешь в феврале!

— Нет! Не приду! — имел я в виду немного иное, чем то, что она подумала.

— Ну не придешь, так я только рада буду!

Наталья тем временем продолжала угорать.

— Да ладно вам, давайте поговорим!

Спрятав в ладонях улыбку, она отвернулась от меня, принявшись наблюдать за Абакус.

— Ну почему вы так ко мне холодны…

— Ха-ха-ха! — меня выбесило, что моя же подруга ржет надо мной вместе с моим же палачом.

— Прости! — видимо, догадавшись об этом, Наталья послала мне беззвучное извинение.

— Напиши мне уравнение теплопроводности, — так же резко сменив свое поведение, рявкнула тетка, ткнув пальцем в чистый листок.

— Ну-у-у… окей. — «Это я могу», — добавил про себя.

Ненадолго отвлекшись на Абакус, она вернулась:

— Что все это значит?

Поскольку вопрос был элементарный, я с легкостью пояснил ей все компоненты уравнения.

— Что там с задачей Коши?

— С ней все замечательно, — протянул.

Закатив глаза, она пояснила:

— Условия?

Ну на это моих мозгов хватало.

— Так, подожди…

Она оставила меня, чтобы добить Абакус, которая старательно отвечала ей на все заданные вопросы по определениям.

— Ладно. Три!

— У-у-ух! — по мне, так она была излишне эмоциональна. — Спасибо!

— За что?

— Да-а-а… просто так, — смутилась девушка, протянув зачетку.

После того как за ней закрылась дверь, ко мне вернулось мое чудовище.

— Так, давай, продолжим.

Далее меня настигли определения, которые я все знал наизусть.

— Вот… ты все выучил… но твоя проблема в том, что… при этом ничего не понял!

— Да почему это?

— Потому это! — в который раз взяла она в руки вопросник. — Ты можешь мне вывести эту теорему? — почему ей обязательно надо было вновь выбрать что-то из самого последнего.

— Ну-у-у…

— Не можешь, — сделала она вывод. — А эту? — пошла она вверх по списку.

— М-м-м…

— Эту?

— А давайте без пяти последних билетов, а?

— Дима!

— Ну что?

— Давай ты придешь…

— Нет! — запротестовал я.

— Это никуда не годится!

— Еще как годится!

— Ты за меня решать будешь? — усмехнулась она.

— Могу это сделать!

— Ха-ха-ха! Ну спасибо! — провела она рукой по моей спине. — Ты бы лучше на пары больше ходил!

— Я и ходил!

— Ну-ну… на всех парах, что ты был, у тебя рот не закрывался… думаешь, я этого не знаю?

— Я-я-я… — договорить она мне не дала.

— Придешь в феврале.

— Да хватит уже про февраль!

И вот тут! То, с чего я собственно и начал:

— Романов, как же ты меня за…

— За? «За» что? — усмехнулся.

— Заколебал! — протянула она по слогам.

— Не правда!!

— Выгоню тебя, а твоя кафедра в итоге даже не заметит потерю бойца…

— Да конечно, ага, — протянул ей в ответ.

— А что…

— Я там очень важная личность с очень важным дипломом…

— Да неужели? Ну-ка расскажи мне о нем! На какую он у тебя тему?

В конце концов, она выяснила то, что я не хотел, чтобы она знала.

— Так у тебя в дипломе огромная задача по математической физике!

— Я в курсе, — убедил ее.

— А ты сдать ее не можешь!

— В смысле не могу? — пришлось обижаться.

— Ну-ка… а выведи мне вот эти уравнения свои… исходные…

Учитывая, что я их все время брал, так скажем, за аксиому и не особо вникал, как их до этого вывел кто-то там в каком-то там времени, ее предложение меня ошарашило.

— Вы прикалываетесь?

— Романов! — тотчас окрысилась она.

— Да блин!

— Я знаю, — довольно прищурилась женщина. — Ты справишься!

— Ну-ну!

— Начинай!

Оставив меня сидеть возле себя, она занялась оставшимися моими одногруппниками.

— Здесь даже говорить не о чем. На пересдачу.

Через некоторое время я вновь услышал:

— Это два.

— Ну можно…

— Нельзя. Пересдача.

Шумно вздохнув, я пытался сосредоточиться на своей задаче и при этом, возможно, к удивлению, не заснуть. В какой-то момент меня так разморило, что строчки с граничными условиями начали расплываться.

— Ну что там у тебя? — к моему ужасу, она обратила на меня свое внимание. — Отлично, — почему-то ей понравилось то, что она увидела. — Смотри-ка, ты умеешь импровизировать. Даже правильные условия ставишь.

— Смешно…

— Так! — продолжала она водить взглядом по моим строчкам. — Здесь возникает переменная, которую можно…

— Да, вижу, — на самом деле, я упустил этот момент, но как только она указала на него, у меня в памяти всплыл более краткий вариант записи уравнения. — Это тоже можно скомпоновать.

— И в итоге…

Уже под ее наблюдением я записал финальную систему, которая раньше для меня была не особо принципиальна в выводе.

— Слушай, а вот эти твои уравнения…

— Вот только, — охренел я, пожалев, что выписал ей все данные, — не надо…

— Да нет-нет, не надо их выводить… они громоздкие.

Учитывая, что каждое из двух занимало по две строчки листа, я был полностью с ней согласен.

— А ты что вообще с ними дальше делаешь…

— Вам что, интересна моя работа? — решил я ее подстебнуть.

— А почему бы и нет?

— Может, не надо?

— Романов… рассказывай…

Конечно, здесь мне было уже гораздо проще. Потому что то, что выводил в своей «истории науки» я, для меня было уже очевидным и простым.

— И ты получаешь такое потом… но они все равно, — смотрела она вывод.

— Там тройной интеграл, но, по сути, в программе все коротко.

— И как итог у тебя? Графики?

— И графики и анимация…

Мы некоторое время смотрели друг на друга.

— Скажи мне определение… м-м-м… — она принялась водить ручкой по вопроснику.

Меня засыпали вопросами, на которые у меня естественно был заранее подготовлен ответ.

— Ты все выучил… — как-то слишком горько вздохнула она. — Ладно… давай я тебе поставлю «неудовлетворительно».

— В смысле??? — опешил я.

— Ты придешь ко мне и пересдашь…

— Нет! — перебил я ее.

— На четыре, на пять…

— Блин!

— Я тебе сейчас могу только поставить три, — закончила она свою мысль. — А так ты подучишь и…

Стала понятна ее мысль. Но…

Мне хватило пары секунд, обдумать это и спросить:

— Можно без этого?

— Ты хочешь три?

— Да.

— В диплом?

— В диплом, — подтвердил.

— Будет лучше оценка…

— А может, и не будет!

— Ну ты же подготовишься…

— Ага, а потом на пересдачу придет кто-нибудь с вашей кафедры и завалит меня…

— Ха-ха-ха! Ну ты же будешь готовиться…

— Можно мне три, пожалуйста… — это было очень жалко, и я был безгранично рад, что этот разговор слышит буквально пара последних сдающих.

— Ты же можешь…

— Я хочу три, и все…

— Давай попробуем…

— А давайте не будем! — развел в стороны руки.

— Ха-ха-ха! Смотри! Я тебе единственному сама предлагаю оценку выше, а ты отказываешься!

— Потому что это слишком… стремно! Я знаю, что творится на пересдачах! Летнюю я тоже сдавал в итоге, не знаю, кому…

— С города приехали…

— Вот понаедут вновь! Ага, — усмехнулся я, смотря на нее.

— Дима-Дима… ты хочешь, чтобы я с тобой рассталась навсегда что ли?

— А вы не хотите? Я вот не против!

— Ха-ха-ха! — она рассмеялась.

Пришлось немного подождать, пока она определится.

— Хочешь три?

— Да!

Явно не получив удовлетворения от нашего довольно близкого контакта, она записала в ведомости то, что значило для меня одно: «Чувак, ты сдал последний уебищный экзамен за время обучения, теперь можешь страдать херней, не ходить на пары, забивать на всех, все равно закончишь универ».

— Отлично!!! — я был очень доволен, забирая себе зачетку.

— Да где уж там? — цокнула она.

Поднявшись со своего места, я думал лишь о том, чтобы под конец не облажаться и не растерять бомбы, до сих пор спрятанные под одеждой.

— А сколько ты готовился к экзамену? — спросила она, уже когда я собирался выходить.

— М-м-м… три дня и три ночи… — обернулся и начал ржать.

— Романов!!! Чтобы это освоить у тебя было полгода!

— Да ладно… и так прокатило…

— Пошел вон! — разозлилась она. — Больше мне на глаза не попадайся.

— Ха-ха-ха! Прощайте! — конечно, это было чересчур наигранно, но я старался сыграть как можно более трагично.

— Ну ты и застрял там, — в коридоре меня ждал Павел. — Сдал?

— Она мне навязывала, — поделился с ним, когда мы шли по коридору в сторону кафе, где отдыхали остальные ребята. — Пересдачу. Чтобы улучшить оценку в диплом.

— И-и-и?

— Что и? Я, по-твоему, болен еще раз через это проходить?

— Слишком ненадежно, — поддержал меня друг. — Мало ли кто будет принимать.

— Я о том же.

Спустя полчаса, мне позвонила научница, которая каким-то образом узнала, что я закрыл самый тупой из экзаменов, и пригласила к себе. Сказав, что скоро подойду, закончил обсуждать с Ваней его пересдачу, потому что именно мне предстояло быть тем самым, который должен был курировать его в наушник и, набрав Нату, отправился по своим делам.

— Привет, — ответила она почти сразу.

— Все, я свободен! Оставшийся экзамен по физике — ерунда.

— Ты сда-а-ал! — обрадовалась она. — Я тебя поздравляю.

— Да-а-а… остальное уже непринципиально вообще…

— Как круто…

Пообещав ей рассказать более подробно о том аде, через который мне пришлось пройти на экзамене, я сказал, что заеду ближе к вечеру.

— Ты же можешь приехать прям с универа…

— Нет, лучше заеду домой. В конце концов, я хочу помыться.

— Ха-ха-ха! Ты что очень грязный?

— А ты думаешь, я не потею усираясь от страха?

— Дима! Ха-ха-ха! Лучше без таких подробностей!

— Ай, — проводя рукой по волосам, я в который раз задел свое ноющее ухо. — Ладно, все. Сейчас буду занят… перезвоню, пока! — уже открывая дверь кабинета, повесил трубку.

— Фу! Позорник! — тут же прилетело мне.

— Что-о-о? В смысле? — в помещении сидели за столами две женщины. Обе с моей кафедры. Одна моя научница, вторая ее подруга, которая вела у нас много разных узких дисциплин.

— Как ты мог сдать на три? — спросила та, к которой я пришел.

— О-о-о! Ну не надо тут! — закатил глаза, бросая сумку на стул. — Не надо рыдать, надо радоваться!

— Ха-ха-ха! — рассмеялась вторая. — Какой у тебя низкий уровень самоудовлетворения.

— Мой уровень самоудовлетворения, — демонстративно выделил я каждое слово. — Сейчас на пике!

— По тебе заметно, — фыркнула моя научница. — Садись! Кое-что есть для тебя. — Теперь раз уж ты точно учишься до конца, — я же говорил! Даже преподы секли фишку с этим экзаменом и тонкостями составленной системы обучения. — Можно более тщательно углубиться в твою исследовательскую работу…

— А до этого что было? — сел я напротив нее. — Только прелюдия?

Она подняла на меня свой взгляд:

— Романов… лучше не продолжай! А то все быстро закончится!

— Все? Все, что есть между нами? — на всякий случай поинтересовался я.

— Ха-ха-ха! — ее подруга не выдержала.

— Ты мне почему такой достался? — спросила у меня научница.

— Я достался? — это было оскорбление. — Вы сами ко мне первая проявили интерес! — напомнил ей.

— Господи! — принялась она выкладывать передо мной бумаги. — Почему от тебя каждая фраза предполагает какой-то странный контекст?

— Я просто несу в себе сексуальность! — устав, развалился на стуле.

— Ты послушай, что он мне говорит! — возмутилась моя начальница. — Сколько времени уже работаем! А я все… привыкнуть не могу, — поделилась она со своей коллегой, которая зачем-то встала у меня за спиной, положив руки на мои плечи.

— Это все любовь, — пояснил я научнице.

— Ха-ха-ха! Зато тебе с ним не скучно.

— Ага, соскучишься тут, разгребая его ошибки.

— Какие ошибки? — тут же напрягся я.

Далее последовал не особо интересный разговор о моей программе. В итоге выяснилось, что волнение было беспочвенно.

— Ну прости, запуталась я в твоих вычислениях.

— Ну конечно! Лишь бы принизить мой мозг!

— Твой мозг? — усмехнулась она, убедившись, что расчеты верные. — Сдал экзамен на три!

— Ой, да хватит, а?

— Так, кроме новых задач, у меня к тебе еще кое-что, очень важное. Нам предлагают с тобой напечататься…

Далее я узнал о том, что у меня есть возможность опубликовать одну из своих научных статей в зарубежном журнале, однако, естественно, возникло одно суровое «но».

— Это вы как себе представляете? — повел бровями.

— Я? Никак. Это уже твоя забота. Хочешь публикацию — придется перевести! Никто за тебя этого не будет делать.

— Да это нереально для меня… семь страниц текста перевести на английский? Вы вообще представляете, что я там понапишу?

— Дим, надо было учить язык.

— Ну, мне сразу стало легче…

— Думай, ищи выход. Иначе тогда я говорю, что мы не публикуемся. У тебя есть неделя.

— Блин… — я сильно расстроился.

Любая иностранная публикация была мне необходима, для создания личного портфолио, да и вообще, осознание того, что мой научный труд кого-то заинтересует, безусловно, радовал.

— А-а-а… — и тут я подумал. — Скоро вернусь!

Оставив свои вещи в кабинете, вышел в коридор, где сновали бедные студентики начальных курсов.

— Ну привет, освободился? — ответила мне Ната.

— Не-е-е-ет, не совсем, — стоя на месте, обдумывая, как задать ей нескромный вопрос, я случайно провел пальцами по сережке в ухе. — Ай! Черт! Сука какая…

— Ты чего?

— Слушай, у меня к тебе нестандартный вопрос…

— М-м-м? Какой? — заинтересовалась она.

— У меня тут проблема, и я не знаю никого кроме тебя, кто смог бы мне помочь…

— О-о-окей, — заметно напряглась Натали. — С чем мне надо тебе помочь? — походу она знатненько испугалась.

— Ты вообще свободна в ближайшие дни? Неделю?

— В принципе, да…

— То есть заняться не особо есть чем…

— Дима, можно говорить нормально? — я знал, что она нахмурилась.

Решив больше не играть в прелюдию, я спросил напрямую:

— Ты сможешь перевести мне на английский семь страниц текста? Это моя статья, которую хотят опубликовать, и мне нужно подготовить им ее… — на самом деле, в этот момент мне стало дико неудобно, но-о-о морально я готов был к отказу.

— Пф-ф-ф… это ты зачем меня перед этим так сильно напугал? — а вот моя собеседница почему-то резко расслабилась и развеселилась.

— Что? — не понял я ее.

— Ну да, конечно, смогу, это же ерунда…

— М-м-м? Правда?

— Естественно, — фыркнула моя девушка. Далее еще больше меня шокировав. — Два-три часа мне хватит, думаю… семь страниц, — зацокала она, о чем-то задумавшись, — ну, может чуть больше, смотря, сколько неизвестных мне терминов будет. Возможно, даже будет нужна твоя помощь, чтоб я правильно поняла нюансы тематики. Но это будет, скорее, пара-тройка помарок.

— Два-три часа? — мой мозг отключился на этих ее словах.

— Тебе надо быстрее? Прямо сейчас?

— Стоп-стоп-стоп! — мне нужно было время прийти в себя. — Мне надо через неделю.

— Тогда, думаю, я могу к вечеру все сделать, либо к завтрашнему дню уж сто процентов.

— Серьезно? Блин, для тебя это настолько просто?

— Ну-у-у… ха-ха-ха! — слишком мило для меня рассмеялась она. — Считай, я же носитель. Это мой почти родной язык, так что, мне просто нужно время чтобы перепечатать текст, ну и, как я сказала, разобраться с терминами.

Только сейчас я осознал все свое счастье:

— Ты меня просто нереально выручишь!

— Я как раз страдаю фигней, можешь высылать.

— Прям сейчас?

— Дима! Никогда не думала, что мы поменяемся с тобой ролями, — вновь рассмеялась она. — Но, пожалуйста, не тупи, а?

Находясь в эйфории, я простил ей этот выпад в сторону царя.

В конце концов, решив столь глобальную эпичную проблему, убедив научницу, что в скором времени вышлю ей текст, не поддавшись на расспросы, где я так быстро нашел переводчика, попрощавшись с ребятами, поехал домой, чтобы привести себя в порядок.

Там меня ждала уже вся трясущаяся мать.

— Ну как? Так боялась тебе звонить, а ты сам не…

— Да-а-а… — махнул рукой. — Дела навалились…

— Сдал?

Она всегда очень сложно переживала мою сессию в моменты, когда знала, что экзамены дерьмовые, и я легко могу завалиться.

— Да. На три…

— Фу-у-ух! — у нее реакция была фактически идентична моей. — Ну слава богу! На этом все? Больше ничего такого страшного уже не будет? Ни в этой сессии, ни в следующих?

— Да, — успокоил я ее, проходя к себе в комнату. — Сейчас осталась физика — это фигня. А там уже в следующих сессиях будут экзамены с кафедры, они легкие.

— Я так рада!

Мне было несложно поверить ей.

— Слушай, — обратился я к ней, уже стащив с себя большую часть одежды и направляясь в сторону ванны. — Мне предлагали поставить два, чтобы на пересдаче повысить оценку до четырех или пяти…

Она тут же закатила глаза.

— Я отказался.

— Ну и правильно, — перекрестила на груди руки. — Пообещать — пообещали, а потом, случись что…

— Вот я об этом же. Поэтому решил не париться. Да и… лень.

— Сдал и хватит. Остальные ребята как?

— Ваню слили, Антон сам не пришел. Остальные сдались, — коротко отчитался я.

— В этот раз у вас более-менее, а то в прошлый, помню, никто не сдал вообще.

— Ха-ха-ха! — сразу же вспомнилась мне наш самый веселый провал. Как «вынесли» девяносто процентов группы, буквально за пару часов.

Приведя себя в порядок, я выехал к Нате, по пути ответив на Сашин телефонный звонок.

— Ну что? Сдал?

— Ха-ха-ха! Смотри-ка! Как все за меня волнуются!

— Вообще-то, да, ты так загнал с этим твоим экзаменом, что я за все свои меньше переживал! — поделился Цепь горем.

— Сдал. Так что я теперь свободен…

— Е-е-е! Супер! Поздравляю! Значит, тусе быть.

— Как я и обещал! Но нужно время для подготовки, поэтому через неделю, может, чуть больше, соберемся.

— В февральские морозы, что ли? — убил он меня своим вопросом.

— Ха-ха-ха! Сука, слышь? Ну ты уж прости, над погодой я не властен!

— Ну а что…

— Так, отвали, это моя уже работа: что да как.

Обсудив с ним еще некоторые детали своей новой тачки, которая уже с нетерпением ожидала нашей с ней встречи, я, уже припарковавшись возле Наты, набрал еще двоих пацанов. Один из них был механиком, который должен был поставить мне на корч кое-что из деталей экстерьера, а вторым был мой близкий напарник, который являлся одним из главных чуваков в дрифт-команде.

— Ты все? Сдал? Закрыл этот дебильный экзамен?

— Да я смотрю… — меня вновь развеселила реакция знакомых. — Ха-ха-ха! Моя жизнь на высоте!

— Да ты меня заебал им! Только и отмазывался от работы…

— Что ты гонишь?

— Ну-ну!

— Я теперь свободен, так что, займусь встречей. Заодно опробую там корч. Он, кстати, не зарегистрирован же, да?

— Неа…

— Ладно. Понял. Я позвоню, когда решу все более детально. Думаю, кстати, будет возможность отснять прикольные видео-материалы.

— В центре?

— Ну да. Немного пошумим… прилично и культурно.

— Я только все уладил с ментами, так что, да, за грани переходить нельзя. Только при выезде из города.

— В такой мороз, если он, правда, будет, никто надолго никуда не попрется, поэтому я буду ориентироваться Биржей.

— Как хочешь.

Повесив трубку, я наконец-таки освободился и вышел на улицу.

— Дубак какой, а? — хлопнув дверью, направился к интересующему меня дому, в котором горел свет в той самой комнате, на последнем этаже.

— Приве-е-ет! Я тебя еще раз поздравляю…

По сути, мне не особо уже были нужны поздравления. Я слишком долго ее не видел, поэтому желания прикасаться во мне преобладали над желанием говорить.

— У меня мама дома, — видимо, это был последний аргумент для того, чтобы я отпустил ее.

— Это не страшно…

Чересчур громко рассмеявшись, Ната толкнула меня в грудь и отошла в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

— Ты вспомни себя… — наблюдала она за тем, как я снимаю куртку. — Еще пару месяцев наза-а-ад…

— Да-да-да! — не дав ей договорить, попытался вновь поймать ее за руку.

— Нет! — каким-то образом обхитрив меня, она убежала.

— Здрасти… — поднявшись следом, я увидел Бабу-Ягу.

— Здрасти-здрасти… молодой человек, — я мог предположить только одно. Да сто пудов, вечное фырканье в мою сторону было связано с тем, что я предпочел ей ее дочь. Ну а что иначе?

— Пошли! Я уже много перевела…

— Серьезно?

— Скоро настанет вечер! — крикнули нам в спины.

— Смотри-ка, твоя мать крутой предсказатель, она не пробовала податься в маги?

— Романов! — закатила глаза, закрывая за нами дверь своей комнаты, Ната. — Перестань!

— Оп! — когда она это сделала, повернул я дверной замок.

— Ха-ха-ха! Это не… ай! Нет-нет-нет!!!

На самом деле, мне было вообще не интересно, как, кто может нас спалить. У меня организм остро нуждался в тесноте и близкой близости.

— Дима, ты с ума сошел? Меня мама убьет! Слезь с меня!

Я прекрасно знал, что долго сопротивляться она не будет, мне надо была лишь пара минут, чтобы ввести ее в состояние, в котором она всегда начинала меня слушаться.

— У тебя руки холодные, — вздрогнула она от моего прикосновения к ее коже.

— Так согрей их.

Прижав мое лицо к своему и поцеловав, она захотела обнять меня за шею, однако тут произошло кое-что…

— А-а-а!!! — ошалев от внезапно накрывшей меня боли, я резко сполз с Наты и прикрыл ладонью горящее ухо.

Она перепугалась.

— Дим? Что с тобой? Я ничего не…

— А-а-а… — только сейчас ко мне начало возвращаться зрение. — Ты задела мое ухо!

— Ухо?

— Причем не просто задела, а захерачила по нему всей граблей! Сука-сука-сука!!! — забил кулаком по кровати, чтобы прийти в себя.

— Успокойся, — по-моему, она издала какой-то странный смешок, наблюдая за тем, как я страдаю. — И расскажи мне, что произошло!

— Да у меня уже пару дней как воспалилась дырка, — отмахнулся. — Поэтому больно задевать сережку. Бывает такое иногда…

— Бывает, — согласилась со мной Ната. — Дай я посмотрю…

— Вот не надо! — рявкнул на нее.

— Дима! Я просто посмотрю, может, лучше промыть ее?

В конечном итоге, я разрешил ей посмотреть себе за ухо.

— Ого? Ого-ого? — классная реакция.

— Что?

— Ты видел… что у тебя там происходит?

— Блять, — она убила меня этим. — Сука, как, по-твоему, я мог бы это сделать? Я не особо гибкий, чтобы смотреть себе за ухо. В зеркале ничего не понятно, да и, я не особо запаривался. Пройдет само.

— Нет, не пройдет, — посмотрела мне в глаза Ната. — Там не просто воспаление.

— В смысле «не просто воспаление»? — передразнил ее. — А что же там?

— У тебя твой гвоздик… — Наталья попыталась рассмотреть ухо поближе, но я инстинктивно отстранился. — Да перестань! Я просто смотрю!

— М-м-м…

— Твой гвоздь врос тебе прямо… в дырку, если это можно так назвать. В общем, насколько я поняла, застежка слишком сильно закрылась, все зажала и впилась, мамочки, в кожу.

Молча переварив информацию, я изрек:

— Отлично! Ну ладно… само пройдет…

— Дима, не пройдет!

— Пройдет!

— Не пройдет!

— Ну что ты со мной споришь? — возмутился. — Раньше проходило всегда!

— Раньше, у тебя, может, просто грязь попадала, а тут она вросла в кожу!

Меня выбесила ее категоричность.

— Ну и ладно! — поморщился. — Вросла и вросла…

— Идиот, что ли? — опешила Ната.

— Слушай, ты, — указал я на нее пальцем.

— Нет, это ты послушай, — окончательно потеряв страх, Ната схватила меня за него и дернула на себя. — Ты так не только прокола лишишься, ты уха не досчитаешься скоро!

— Ну да! Ну да! — смешно было слушать этот бред.

И тут она решила добить меня окончательно:

— Надо этот гвоздь вытащить!

— Ха-ха-ха! Что? Ха-ха-ха! — рассмеялся я, прикрыв ухо ладонью. — Что? Ха-ха-ха! Что? Что-о-о-о? Что ты делаешь? — сбежал от нее стоило Нате приблизиться ко мне. — Не подходи!

— Боже, Романов, ты пять минут тому назад лежал сверху и не давал мне пошевелиться!

— А теперь передумал!

— Ха-ха-ха! Дима!

— Будем держаться на расстоянии, в конце концов, — открыл я замок на двери, — твоя мать дома!

— Ди-и-има-а-а!

— Не-е-ет! Даже не думай! — прошипел в ответ на ее мерзко-ласковый тон. — Даже не мечтай, что я подпущу тебя к своему уху!

— Не подпустишь — лишишься его!

— Пф-ф-ф! Ты думаешь, мне пять лет? — развел в стороны руки.

— Ладно… не подпустишь — точно лишишься дырки и доведешь себя до больницы, где тебе также все равно будут вытаскивать этот кошмар!

— Ну конечно… — пропустив ее мимо себя, я принялся наблюдать, как она зачем-то зашла к себе в ванную и, достав какие-то медикаменты, обрабатывает свои руки.

— Дай я просто еще раз посмотрю! Я же хочу помочь!

— Ага! Тебе лишь бы меня помучить!

— Дима! Сядь!

— Ишь! — прищурившись, я гордо прошел мимо нее, после этого присев на кровать. — Ты не думай! Я просто решил отдохнуть… сидя, — выделил последнее слово.

По мере ее приближения ко мне, мое тело само по себе отклонялось в противоположную сторону.

— Тебе точно не пять лет? — в конце концов, надоело Нате мое поведение.

— Ну ладно-ладно… только не, ай-ай-ай, — перехватил ее кисти.

— Я еще к уху не прикоснулась, — разозлилась моя девушка. — Успокойся! Герой, блин!

— Вообще-то да!

— Пусти мои руки!

— Так надежней!

— Дима! — рассвирепев, она умудрилась вырваться.

Дождавшись, пока я буду морально готов, она коснулась моего уха пальцами:

— Какой здесь творится кошмар. Гной, все красное… замок виден только наполовину. Как он так вошел внутрь-то? — от этого ее бормотания мне столь круто, что я готов был упасть в обморок. — Мне надо…

— Эй-эй-эй! — перепугавшись, почувствовав боль, я вырвался на свободу, — ты что делаешь? Ты же только смотреть собиралась!

— Мне надо ухватиться с обеих…

— Э! Не-не-не!!! Я на это…

— Дим! Закрой рот! — перебила она меня. — Либо ты терпишь, либо вали из моего дома!

— Ну ни хрена себе? — походу настало время для возмущения. — А ты сама не охуела ли…

— Вот тебе!

— Ау!!! Больная, что ли?

— Я тебе еще раз дам по губам, если услышу мат в свою сторону!

— Так, иди-ка ты… — попытавшись встать с кровати, я был усажен своей девушкой на нее обратно. Ната встала прямо передо мной, не давая возможности уйти как можно подальше. — Это что за беспредел? Потерпи!

Вместо того чтобы отстать от меня, она схватилась за мое бедное ухо.

— Ай-ай-ай! Да не трогай ты его так сильно… — это были мои предсмертные писки. — А-а-а… — не выдержав, я вновь схватился за ее руки. — Больно!

— Терпи…

— А-а-а… больно!!! Я говорю! Больно!!!

— Не дергайся, я почти подцепила замок.

— Больно!!! Больно!!! Наталья!!!

— Ты мне мешаешь! Отпусти мои руки!

— Нет!

— Романов!

— Нет!

— Окей, я ничего не буду делать, отпусти меня!

Только после того, как я убедился, что она замерла, и острая боль перешла в тупую и затихающую, я кое-как уговорил себя опустить руки.

— А-а-а-а-а-а!!! Твою сука мать!!! — тут я подумал, что Ната решила мою проблему с ухом чересчур радикально: просто-напросто оторвала его целиком, с мясом! — Сука я тебя ненавижу! Я убью тебя, твою мать! Прямо сейчас! Убью!!! — заверещал я, зачем-то принявшись мотать головой вверх-вниз.

— Все! Вытащила! Все!!! — пока я клялся ей в «любви», она махала перед моим затуманенным взглядом чем-то непонятным. — Ты посмотри, сколько гноя! Ой! Господи! Садись, у тебя все течет! Кровь идет! Сядь! Надо обработать!

— Твою мать, ты — больная, думаешь я тебе еще хоть раз…

— Сядь!!! — надавила она мне на плечи. — На! Смотри на свою бяку! — сунула мне в ладонь какое-то дерьмо, Наталья.

— Фу! — гвоздь был весь в какое-то зелено-кровавой тварине.

— Щас пощипает… — пока я приходил в себя, моя девушка промывала мне рану.

— А-а-а… — это было ужасно.

— Что у вас тут происходит?

Ну конечно! Как же без этого?

— Я слышала крики и какие-то странные заявления…

— Ха-ха-ха! — повернувшись к ней, рассмеялась Ната. — У нас тут беда просто, пришлось делать операцию…

В скором времени ее мать оказалась в курсе всех моих бед.

— Кошмар, — осмотрев прокол, протянула она. — Ну ничего себе, как так вышло?

Это был к кому вопрос-то?

— Думаю, у него в один момент слишком сильно вошел внутрь замок от гвоздя…

Посмотрев на Наталью, я подумал про себя о том, что у меня куда вошло слишком сильно, но решил это не озвучивать.

— И вообще, — добавила моя девушка, посмотрев на меня. — Надо носить хорошие украшения. В идеале, золотые, а не…

— Да у меня вообще, — показал я ей сплошной комок гноя. — Золото с бриллиантом вообще-то!

— Ага, железо у тебя со стеклом!

— Это что за… — меня взяли и унизили.

Если бы не ее мать, я бы точно убил бы. Вот сто пудов!

— Ты дырку спасать будешь? — наклонилась тем временем ко мне Наталья.

— Я? Ха-ха-ха! — это был горький смех.

— Учти, чтобы ее спасти, надо будет промывать регулярно, следить за ней, ну и…

— Что? — нахмурился.

— И-и-и…

— Что-о-о-о? — меня вновь все начало дико напрягать.

— Думаю… — прищурившись, Ната посмотрела на мое ухо. — Надо вставить золотую сережку туда.

— В смысле, — голова закружилась. — Туда??? — указал я ей пальцем в сторону горящего ада.

— Если мы не вставим… м-м-м… она зарастет, — пожав плечами, посмотрела девушка на свою мать.

— Может, пусть подзаживет? — походу, даже та понимала, что я не переживу эту процедуру.

— Она же не будет заживать, формируя дырку, она будет целостно восстанавливаться, либо сейчас вставлять, либо потом рвать ткань. Как не крути, — развела руки в стороны Ната. — Сейчас я вижу прокол ясно, а потом он затянется, и вот тогда уже будет больно…

— Тогда уже? — повторил я шепотом ее слова.

— Ну либо прощаться с ней, — вздохнула она.

— Думаю, это лучший вариант, зачем она вообще тебе нужна? — спросила у меня ее мать.

— Эй! Нет! — запротестовал. — Это мое родное!

— Тебе сколько лет?

— Неважно! Это моя дырка!

Пока мы спорили, Ната копалась в своих вещах.

— Гвоздь нельзя вставлять ни в коем случае! Колечко я боюсь вставлять, потому что не смогу его зажать, чтобы закрыть, ты не позволишь.

— Пф…

— Тогда продевай ему классику, — усмехнулась ее мать, присоединившись к дочери. — Вот это, без камня.

— Да, тут застежка простая, заведу и закрою…

Все это время я готовился к казни.

— Вот, — то, что показала Ната, вызвало во мне приступ смеха.

— Ты прикалываешься, да? Ха-ха-ха! Я это не надену!

— Дим, надо чтоб она зажила! Это самая простая сережка, которую я тебе безболезненно надену!

— Ты прикалываешься? Это женская висюлька!

— Романов!!! Либо она, либо попрощайся с проколом! Подзаживет, вставишь себе колечко!

— Откуда я тебе его возьму? — поморщился.

— Господи, ха-ха-ха! — Посмотрела Ната на свою мать. — Да хоть мое возьмешь.

— За отдельную плату, — добавила мерзко старуха.

— Да-да-да, — наблюдая за мной, согласилась ее дочь. — Не бойся, походишь чуть-чуть, я тебе потом переставлю.

— Вставляй сразу же кольцо! — запротестовал.

— Дим, мне надо его разогнуть, чтобы вставить, а потом в ухе согнуть и зажать, чтобы оно сомкнулось, ты озвереешь от боли! А здесь закрыть ее мгновение!

— Бли-и-ин… ну почему это все со мной происходит?

— А надо следить за сережкой! И носить нормальные!

— Пф-ф-ф-ф…

Еле-еле, с попытки пятой, подпустив ее к горящему уху, я возненавидел весь мир.

— Больно! Больно! Говорю больно!

— Терпи!!!

— А-а-а!!!

— Все-все-все! Продела, — резко убрала руки Ната. — Кровь пошла, Боже мой…

Остановив ее, она стала пристально рассматривать мое ухо.

— Так…

— Не смей больше ничего трогать! — предупредил ее, находясь на грани истерики.

— Больше не… — в одну секунду она потянулась ко мне и я приготовился к очередному приступу, но-о-о-о… — все! Закрыла!!

Я даже не почувствовал этого!

— Закрыла?

— Да! Все! — она была безумно счастлива. Походу не меньше, чем я. — Свободен! Ура!

— Точно?

— Точно… думаю, заживет за несколько дней. Главное, промывай и временами ее покручивай, потому что она будет явно залипать. Это золото, оно воспаление лишнее точно давать не будет. Все будет хорошо… с твоей дырочкой…

Услышав это, я обессилено упал на кровать.

— Все? Желания у тебя больше не осталось ни на что? Ха-ха-ха! — когда ее мать вышла, Ната села на меня сверху.

— Вообще по нулям, — признался ей.

— Ха-ха-ха!

Устроившись рядом со мной, она принялась водить ладонью по моей груди.

— Ты был настоящим героем! Держался молодцом!

— Ага! Я заметил!

— Ха-ха-ха!

Мы провели вместе все оставшееся время, до того момента, пока ее мать не сообщила, что мне пора убираться из их дома.

Договорившись, что завтра заберу у нее перевод, я был вынужден спуститься вниз. Встретив там ее отца, перекинулся с ним парой фраз и поспешил отправиться к выходу.

— Сейчас буду готовиться к тусовке на Бирже, — уже стоя в куртке, обнял Нату.

— Ого? Будет что-то невероятное?

— Да-а-а… думаю, тебе понравится. Только придется отпроситься, ладно?

— Я сделаю все возможное.

— Отлично. И, думаю, мне нужна будет твоя помощь.

— Неужели? — улыбнулась она.

— Ну ты же у нас организатор, — напомнил ей о ее должности.

— Точно, — закусила она губу.

— Поэтому, готовься!

— Ты обещаешь мне нечто фееричное?

— Конечно, — легко! — Ты запомнишь это на всю жизнь! Я тебе обещаю!

— О! Да! Ха-ха-ха!