(Не) Его добыча (СИ)

Глава 14

— Да, — отвечаю с достоинством.

Смотрю на них внимательно — что еще за сюрприз готовит мне этот радушный городок?

Лица мужчин не внушают оптимизма. Глаза цепкие, недобрые… так и сверлят меня насквозь.

— Капитан Глушков, уголовный розыск, — представляется первый.

Второй зачем-то кивает, но рта не раскрывает.

Полиция значит.

Очень вовремя.

— А я только о вас думала, — улыбаюсь им приветливо, даже не смотря на плохое настроение и боль, укоренившуюся в моем теле.

Капитан Глушков вскидывает брови:

— Неужели. Замечательно, что наши желания совпали. Давайте присядем где-нибудь и поговорим.

Звать их к себе в номер желания никакого.

Киваю в сторону кресел, расположенных в зоне ожидания вестибюля.

— Конечно, я только за.

Проходим. Чувствую постоянно на себе эти жесткие, цепкие взгляды.

Полицейские, а я думаю, что все-таки оба служат в полиции, хоть второй так и не удосужился представиться, пропускают меня вперед.

Типа джентльмены.

Ага-ага.

А сами просто сканируют меня глазами.

В бизнесе я встречала много разных мужчин, но у этих двоих… не глаза, а какой-то рентгеновский аппарат.

Неуютно.

Внутри зреет немотивированное неприязненное отношение к этим господам.

А я не люблю непонятного…

Сжимаю губы и заставляю себя быть профессионалом. В конце концов, люди приехали ко мне по делу.

— Ольга Сергеевна, — начинает первый, а второй в это время расстегивает папочку, достает чистый лист бумаги и тут же принимается что-то записывать, — думаю, вы уже поняли, что нас интересуют обстоятельства чрезвычайного происшествия, участником которого вы…

Боже, ну и казенщина в языке. Неужели они всегда так изъясняются?

Поднимаю руку, останавливая собеседника.

— Простите, — мило улыбаюсь и хлопаю глазками, — у меня жутко болит голова… Можно мы будем говорить как-то по проще? А вы потом запишете так, как правильно?

Улыбаюсь и второму служивому, но на того мои чары тоже не действуют.

Первый пожимает плечами.

— Мы будем стараться, Ольга Сергеевна, попроще. Расскажите, что с вами вчера произошло: постарайтесь не упустить деталей, это важно.

Напрягаюсь.

Такое внимание полиции явно не с проста.

До этого я только в фильмах видела, чтобы полиция приезжала к жертве на дом и мило беседовала за чашечкой кофе. И то, это в какой-нибудь Америке или Европе… У нас такое вроде не особо принято.

Несколько секунд собираюсь с мыслями и в общих чертах начинаю излагать события вчерашнего вечера: поехала потанцевать, пристали какие-то гопники…

— Простите, хотел бы уточнить: вы одна были или с кем-то?

— Одна.

— Ага, понятно… — и так тянет слово «понятно» будто ему только что открылись тайны мироздания.

Разговор мне нравится все меньше и меньше.

— Позвольте еще полюбопытствовать: вы всегда отправляетесь на увеселительные прогулки в откровенном наряде и в одиночестве?

Точно какая-то ерунда.

Оглядываю себя — где это он увидел откровенный наряд? Или откровением считается сам факт наличия у меня груди и привлекательного тела?

— Не понимаю вашей иронии, — жестко произношу я. — И не понимаю ваших намеков. Будьте добры, выразиться яснее, а не намеками.

— Никаких намеков, Ольга Сергеевна, что вы что вы…

И бросает взгляд на коллегу — тот начинает строчить еще быстрее.

Продолжаю рассказ. Доверие к сотрудникам тает на глазах.

Каким-то внутренним, присущим, наверное, только женщинам чувством понимаю, что упоминать о помощи Демида не стоит…

Также коротко обрисовываю ситуацию: убегала, поймали, потеряла документы, деньги и телефон… Сопротивлялась и меня избили.

— А что они хотели-то от вас?

Смотрю на него круглыми глазами.

— Ну уж не дорогу к библиотеке спросить, сами-то как считаете?

— Я, Ольга Сергеевна, ничего не считаю. У меня служба другая. Отвечайте, пожалуйста, на вопрос.

Пожимаю плечами.

— Один из них сначала познакомиться хотел. А потом они толпой изнасиловать меня хотели…

— Они вам сами об этом рассказали? — недоверчиво переспрашивает полицейский. — При каких обстоятельствах?

— Нет, они обсуждали это между собой, в то время пока меня избивали…

— Так молодые люди просто напали на вас и сразу стали избивать? Без какой либо… провокации с вашей стороны?

Он, этот капитан Глушков что, еще и меня выставить виноватой хочет?

Я офигеваю от такого поворота.

Вот так тебя чудом убережет от изнасилования и, возможно, смерти, а полицейский, который вроде бы должен подонков искать, будет изгаляться еще над тобой?

Видимо мое изменившееся выражение лица вполне отражает мысли.

Капитан Глушков внимательно смотрит на меня, потом опускает глаза и вкрадчиво, как змей, продолжает:

— Нет, вы ничего такого не подумайте. Нам нужно восстановить события в полной мере и учесть интересы обеих сторон конфликта…

Хорош конфликт — толпа гопарей против девушки.

— … пострадали люди…

Потенциальные насильники — не люди!

— … и очень серьезно. Теперь важно понять: может быть, вы их спровоцировали чем-то? Разговором, действием… призывным взглядом, например. Вы девушка эффектная, красивая… Перегнули с флиртом. Парни молодые, горячие — кровь бурлит. А ваш ухажер с его друзьями потом ребят и поломал…

Я просто задыхаюсь от возмущения! Талант надо иметь так все перевернуть!

И зачем им это?

Теряю дар речи.

— Понимаю-понимаю, — вкрадчиво продолжает капитан. — Теперь вам нужно продемонстрировать возмущение. Потом вы потребуете подать заявление, а следом… ну, например, пойти на мировую с ребятами. За компенсацию, так сказать, морального вреда…

Такое скотское отношение я терпеть больше не намерена!

Вскакиваю с места, кипя от ярости. Даже внимания на простреливающую боль в ноге не обращаю.

— Не собираюсь слушать этот оскорбительный бред!

Глушков вытягивает губки трубочкой и причмокивает. В его водянистых, бесцветных глазах читается откровенная издевка.

— Ваше право, ваше право, Ольга Сергеевна…

Вместо того, чтобы встать, он наоборот, разваливается в кресле и продолжает:

— Что бы вы себе не думали, а мы продолжим работать. И выясним все детали: кто кого спровоцировал, кто зачинщик, а кто жертва…

Я уже его не слушаю — прохожу мимо. Нога болит адски.

— Ольга Сергеевна, постойте, пожалуйста.

Какой стал вежливый, смотрите-ка.

Оборачиваюсь. Раздумываю только над тем, сколько времени и сил потеряла с ними без толку.

Капитан опускает руку в карман неряшливого пиджака и достает… мой телефон и паспорт!

— Узнаете вещи?

— Ну, конечно, что вы задаете глупые вопросы? Ведь у вас в руках мой паспорт, в котором вклеена моя фотография.

От злости на хамов, даже порадоваться возвращению таких нужных вещей не получается.

— Получите-распишитесь.

Возвращаюсь.

Расписываюсь в каком-то бланке.

— И не говорите потом, что полиция не работает… работаем-работаем… не покладая рук!

Ага, охотно верю.

Даже не стану спрашивать откуда у них взялись мои вещи.

— Спасибо. Продолжайте в том же духе.

Разворачиваюсь и ухожу.

Оль, выкинь их из головы. Порадуйся, что доки нашлись…

Быстро проверяю содержимое паспорта — там я хранила карточку, и небольшую сумму наличными. Ничего этого, само собой, уже нет.

И я уже не уверена, что деньги сперли те гопники.

Клацаю по экрану мобилы, и она тут же отзывается свечением.

Слава богам телефон в порядке.

Жить можно!

Кучу уведомлений просто пролистываю — разберусь с этим потом.

Надо найти сообщение Марка Андреевича, в котором он скидывал телефон местного директора для переговоров.

Блин, ни имени его, ничего кроме номера. Не очень профессионально, но и такое бывает в нашем деле. Особенно когда все быстрее и быстрее, да еще и в последнюю минуту.

Нахожу нужный номер и по дороге в номер набираю сообщение.

Рассыпаюсь в извинениях, виню форс-мажор и прошу о переносе встречи на вечер.

Отправляю.

Вечером встреча, и если все пройдет очень хорошо, то уже ночью можно будет улететь домой.

Если не пройдет… об этом думать не очень хотелось. Это место у меня ассоциируется теперь только с негативом…

Ну, почти только…

Поднимаюсь на лифте к себе.

Интересно, этот директор сильно обиделся за внезапную отмену? Долго будет мусолить меня с ответом?

Если он вдруг сочтет, что его мужское самолюбие задето, то… ответа я могу и не дождаться вовсе…

Выхожу из лифа и тут же получаю уведомление о входящем смс.

Смотрю — уже ответил. Круто как! Значит не обиделся.

Значит вполне можно рассчитывать на адекватность с той стороны и быстрое решение всех вопросов.

Смахиваю экран, чтобы увидеть ответ и застываю.

В ответ на мое вежливое предложение встретиться вечером на меня смотрит единственное короткое слово:

— Нет.