Не его Золотая девушка

Глава 5

Блу

Разбитый нос.

Порванная футболка.

Пока я смотрю, как Скарлетт прикладывает пакетик со льдом к разбитой губе, меня раздирает ярость.

К тому времени, как я добралась до «Саут-Сайпресс», подростки, которые преследовали Скарлетт, давно свалили. Наверное, это хорошо, поскольку в нынешнем настроении я могла бы их серьезно покалечить.

Мы сидим в приемной директора Карпентера. Время от времени секретарша выглядывает из-за стойки, возвышающейся над ее столом, но ничего не говорит.

Когда я повздорила с Лорен Пит в прошлом году, эта же женщина сидела на том же месте и бросала на меня точно такие же осуждающие взгляды.

Звонит телефон, и она отвечает после первого гудка. Затем, повесив трубку, она впервые смотрит на нас со Скар долго и внимательно.

– Он примет вас, – объявляет секретарша, и мы наконец проходим мимо.

Я думала, что покончила с этим местом, но, очевидно, оно со мной – еще нет.

Закрываю дверь после того, как мы входим в большой офис, отделанный деревянными панелями от пола до потолка – приветик из шестидесятых. С тех пор это место не сильно обновлялось, и это заметно.

Директор Карпентер поднимает взгляд от листа бумаги, который заполняет, но ровно настолько, чтобы жестом предложить нам со Скарлетт занять два места напротив его стола. Затем, не говоря ни слова, он заканчивает с рутиной. Мы просто сидим, уставившись на его лысеющую макушку, а также на огромное горчичное пятно на галстуке, оставшееся после обеда. Наконец, он таки обращает на нас внимание, и я глубоко вздыхаю.

– Дамы, – произносит он в знак приветствия.

– Добрый день, сэр, – отвечаю я за себя и за Скар. Она не сказала мне ни слова с тех пор, как я приехала. Даже не упомянула, кто ее избил и почему.

Директор Карпентер бросает на меня неодобрительный взгляд.

– Что ж, представьте мое удивление, когда мне позвонили из службы безопасности и сообщили, что они заметили непрошенную гостью, разгуливающую по моим коридорам.

Я в шоке от того, что его беспокоит это.

– Где же была ваша служба безопасности, когда за моей сестрой гнались по коридорам и напали на нее, сэр? Разве не это мы должны здесь обсуждать?

Его явно не трогает мой вопрос. Я понимаю это, когда он небрежно достает кусочек шоколада из банки с конфетами и отправляет его в рот.

– Мы разберемся с этим через минуту, но сначала я хотел бы знать, что заставило вас пройти через парадные двери моей школы без разрешения, мисс Райли. В этом…

– При всем моем уважении, директор Карпентер, я думаю, что более важным вопросом является то, что вы планируете делать с детьми, которые напали на мою сестру.

Он смотрит без всякого выражения, глубоко дыша, как будто только что пробежал марафон или что-то в этом роде. Когда директор переводит взгляд на Скарлетт, я немного расслабляюсь.

– Кто на тебя напал? – наконец спрашивает он.

Я смотрю на Скар, гадая, скажет ли она ему то, чего не сказала бы мне.

– Их было… слишком много, – отвечает она. – Я не видела лиц.

Чушь. Она бросает взгляд в мою сторону, потому что знает – я на это не куплюсь.

– Хм, – стонет директор Карпентер. – Ну, поскольку ты чудесным образом не смогла увидеть, кто на тебя напал, возможно, ты знаешь, почему они напали на тебя?

Сестра снова бросает взгляд на меня, но затем опускает голову.

– Это связано с видео. И… «Розовым Списком», – добавляет она, отчего у меня замирает сердце. – Они говорили всякое дерьмо о…

– Следи за языком, Скарлетт, – предупреждает Карпентер.

– Простите, – она переводит дыхание и начинает снова. – Они говорили гадости о Блу, и мне это не понравилось, так что… Я сболтнула лишнего.

Сболтнула лишнего. Я знаю свою сестру. Она всегда бьет первая. Не то чтобы я ее виню. Однако она поступила умно, рассказав Карпентеру эту версию вместо правды.

Он на мгновение замолкает, изучая Скарлетт.

– Я не могу отстранить от занятий непонятно кого, поэтому пока ты не заговоришь, у меня связаны руки.

– Это важно, Скар. У тебя нет причин защищать их. Скажи ему, кто это был.

Мне удается произнести эти слова, но я задыхаюсь от чувства собственной вины. Скар избили из-за меня. Я видела травлю в соцсетях, но понятия не имела, что она перерастет во что-то физическое. Однако это наводит на мысль, и я смотрю на директора Карпентера.

– Какие-то дети травили ее в социальных сетях после… после того… инцидента, – тихо говорю я, ненавидя саму необходимость этого разговора.

– Все в порядке, – вмешивается Скар. – Это были другие ребята.

Нутром чую, это ложь. Возможно, она защищает их, поскольку боится, что от этого будет только хуже. Честно говоря, в этом она, вероятно, права.

Господи. Жизнь реально отстой.

Карпентер достает из ящика стола лист бумаги и что-то записывает.

– Мне нужно поговорить с твоими родителями, – заключает он.

– Но мне восемнадцать. Разве недостаточно того, что я пришла?

Директор смотрит на меня, качая головой.

– Нет, если только вы не являетесь ее законным опекуном.

Я замолкаю, и он поднимает взгляд с тяжелым подозрением в глазах.

– Какие-то проблемы? Возможно, мне следует послать кого-нибудь к вам домой, чтобы проверить, как вы живете?

Он так хорошо умеет притворяться, что ему не все равно. На самом деле он имеет в виду, что пришлет к нашей входной двери сотрудников социальной опеки, чтобы разлучить нас с сестрой.

– Нет, сэр, – спешу сказать я. – В этом нет необходимости. Я попрошу маму позвонить завтра утром.

Перевод: я позвоню завтра утром.

Он задерживает на мне долгий взгляд, затем пишет что-то еще на листе бумаги, прежде чем запечатать его в конверт и передать мне.

– Я освобождаю Скарлетт от остальных занятий на сегодня, но ожидаю, что она вернется утром. Кроме того, это должно быть подписано кем-то из ваших родителей, в дополнение к звонку, которого я буду ждать завтра первым делом, мисс Райли.

Я киваю.

– Конечно. Я дам маме знать.

В следующую секунду я хватаю Скар за руку, заставляя ее встать со стула, прежде чем Карпентер сможет сказать что-то еще.

Мы ненадолго останавливаемся у шкафчика Скарлетт, чтобы взять ее пальто, и это напоминает мне, что второпях я оставила свое в школе. Мы поспешно выходим и тащимся через стоянку к моей машине. Я не замедляю шага, пока мы не добираемся до места, но именно в этот момент на меня обрушивается реальность. Как повелось, я не могу не признать, что разыгравшаяся травля – моя вина. То, что я поверила в ложь Уэста, не только превратило мою жизнь в сущий ад, но и повлияло на мою сестру.

Стоя возле машины на жутком морозе, я даже не могу заставить себя открыть дверцу. Вместо этого я прислоняюсь к ней, согнувшись пополам, пытаясь отдышаться. Я чувствую себя сломленной в тех местах, о существовании которых даже не подозревала. Меня будто побили изнутри.

Скарлетт неподвижно затихает, но потом ее рука ложится мне на спину, и это самое близкое к тому, что можно назвать утешением. Моя младшая сестренка утешает меня, хотя это у нее был ужасный день. С другой стороны, учитывая то, что меня поместили на первое место в списке шлюх, а Уэст вновь хотел подцепить меня на крючок, полагаю, плохой день был и у меня.

– Это не твоя вина, Блу, – наконец произносит Скар. – Те ребята просто идиоты. Я должна была догадаться, что лучше не позволять им добраться до меня.

– Ты не сделала ничего плохого, Скар.

– Может быть. Но и ты тоже, – говорит она. – Если девушка спит с парнем, это еще не делает ее шлюхой. Особенно с парнем, который ей небезразличен.

Когда я слышу эти слова, глаза закрываются. Сестра знает правду, за которую я ненавижу себя. Мне и правда небезразличен Уэст. Или, по крайней мере, был. До…

– Мы должны быть осторожны, – спешу сказать я, когда мне в голову приходит мысль. – По поводу того, что сказал Карпентер… Возможно, он не блефует. С этого момента мы обе должны вести себя тихо. Последнее, что нам нужно, – это служба защиты детей, стучащаяся в нашу дверь.

Мне трудно проглотить свои же слова. Особенно – часть о том, что нужно быть осторожными. Сейчас это непростая задача, учитывая огонь, пылающий внутри меня. Не знай я последствий, многие почувствовали бы мой гнев. Но я должна попытаться сдержать его.

Слишком многое поставлено на карту. Больше, чем обычно.

Чего я не говорю Скар, так это того, что у меня есть реальный, осязаемый страх, что ее директор пришлет кого-нибудь к нам домой. Мне показалось, что его угроза не блеф. Если это произойдет, они увидят, как мы живем, увидят, в каком состоянии находится наш вечно пьяный отец, и поймут, что наша мать уже несколько месяцев болтается черт знает где.

– Хорошо, – торжественно отвечает Скарлетт.

Когда она больше ничего не добавляет, не задает никаких уточняющих вопросов, я понимаю, что достучалась до нее.

– Давай-ка отвезем тебя домой.

Я выпрямляюсь и наклоняюсь к ней, чтобы обнять. Она не отпускает меня сразу же, а это значит, что ей нужно утешение так же сильно, как и мне.

– Мне нужно выпить, – поддразнивает Скар.

Я тихонько смеюсь и отталкиваю ее.

– Заткнись и садись в машину.

Сестра подходит к пассажирскому сиденью и запрыгивает внутрь, затем к ней присоединяюсь я и завожу двигатель.

– Мы заедем в закусочную дяди Дасти и мило уболтаем его сделать нам горячий какао и отрезать кусочек любого торта, который у него есть под рукой. Затем принесем все это домой, запремся в моей комнате на остаток дня и притворимся, что все наши проблемы исчезли. Как тебе такая идея? – спрашиваю я.

Сестра поднимает взгляд и улыбается.

– Я была согласна уже на части с горячим какао.