Не любовь

Глава 4

К вечеру мороз усилился. Баба Нина что-то говорила о двадцати пяти градусах, но Мира могла поспорить, что куда больше. Было восемь часов вечера, когда они вышли из дома. Баба Нина, безусловно, пыталась вразумить молодежь, и Степик поддерживал ее в том, что не стоит идти гулять на ночь глядя да к тому же по такому холоду. Но Мира решительно настаивала на своем. Она хотела на горку!

На темном и ясном небе рассыпались звезды. Молодой месяц повис над заснеженным лесом вдали, а вокруг него образовалась легкая полупрозрачная рябь облаков. Призрачно-голубоватый свет заливал окрестности.

– Брр! Кажется, градусов тридцать, не меньше! – поморщился Гарик, втягивая голову в плечи.

– Это точно! – поддержал его Степик.

Их замечания девушка пропустила мимо ушей.

– Степик, у бабушки есть санки? – спросила.

– А то! – хмыкнул тот и пошел за дом в старый сарай, где пылилось всякое барахло, копившееся десятилетиями, а также вещи, которые всегда могли пригодиться в хозяйстве. Через минуту он вернулся с санками, такими же древними, как и все здесь. – Сойдет?

Гарик, Мира и Леша дружно кивнули в ответ.

Они гуськом вышли на дорогу, в которой, как в зеркале, отражался лунный свет.

Мира захотела проехаться по льду и почти сразу поскользнулась. Она упала бы, если бы Гарик не успел вовремя подхватить ее.

– Спасибо! – смущенно пробормотала девушка.

– Ее нельзя одну отпускать никуда! Только вышли – тут же падает. Сегодня за водой пошли: Мира на попе, ведро посреди дороги! – прокомментировал сие событие Степик. – Мир, ты там, у себя дома, как? Нормально? Сосулька на голову ни разу не падала?

– Не падала! У нас, между прочим, так скользко не бывает! – беззлобно огрызнулась девушка и, не спрашивая разрешения, взяла Гарика под руку. Тот был, разумеется, не против.

Так они и шли, Леша со Степиком впереди, а Мира с Гариком немного отставая. Девушка висла на руке парня и не оставляла попыток прокатиться. Гарик умудрялся еще курить и болтать, а Мира улыбалась и поглядывала по сторонам.

По бокам светились оконца деревенских домишек, отбрасывая желтый свет на снег. Мирослава, заглядывая в них, будто пыталась заглянуть в чью-то жизнь. Ее притягивало и завораживало это. Она и дома, часто всматриваясь в светящиеся окна чужих домов, пыталась представить, как и чем в них живут люди. Здесь, в Старых Дорогах, все было знакомо и дорого с детства, но именно здесь девушка чувствовала себя иначе, нежели в той деревне, где родилась и прожила все свои семнадцать лет. Она любила Старые Дороги со всей их историей, сказками, байками и загадками. Вряд ли девушку поняли бы ее сверстники и одноклассники, но Мирослава никогда и не пыталась им что-то объяснить. Она вообще предпочитала держать собственные мысли при себе. Будучи по натуре не очень общительной и скрытной, предпочитала обществу людей книги, хоть и не могла назвать себя мечтательницей.

– Мира, ты чего притихла? – спросил вдруг Гарик, заметив некоторую отрешенность спутницы.

– Да так! Ерунда разная в голову лезет.

– Что-то случилось? – не отступал Гарик.

– Да нет… – уклончиво ответила девушка, уверенная в том, что и Гарик, если она начнет делиться с ним тем, о чем думает, ее не поймет. А потом встретились девчонки и надобность в ответе отпала.

Девчонки вышли прогуляться по деревне, так сказать, подышать свежим воздухом перед сном. Это они так сказали. Но Мирослава подозревала, что вышли они в надежде выловить парней. Узнав, что те идут на горку, увязались следом.

За деревней дорога поднималась по холму вверх и, петляя, убегала куда-то вдаль. С этого холма катались все время. Спуск, плавный и долгий, начинался от края проезжей части и заканчивался у кромки леса. «Лететь» по нему – одно удовольствие, пусть несколько и опасное.

Лес огромной заснеженной громадой темнел внизу. Деревня слева светилась окнами, а дальше, где-то там, затерялся хутор.

На мгновение Мирослава пожалела, что загадала пойти на горку. Может, стоило рискнуть и попроситься на хутор?..

– Мир, ну чего ты? Поедем? – дернул ее за руку Гарик.

– Поедем!

Под одобрительные крики Леши и Степика и под нетерпеливое повизгивание девчонок они уселись на санки. Мирослава впереди, Гарик сзади. Девушка натянула на себя веревку, а Гарик обнял ее обеими руками и оттолкнулся. Санки полетели в темную бездну, набирая скорость.

Ледяной ветер ударил в лицо, сердце бухнулось куда-то вниз, перехватило дыхание. Гарик восторженно хохотал за спиной, а ей хотелось зажмуриться и завизжать.

Они летели, и темная громада леса становилась ближе…

Столкновение с сосной казалось неизбежным…

Зажмурившись, Мира завизжала и резко повернулась к Гарику. Санки тут же опрокинулись, и молодые люди оказались в сугробе, опасно близко от той самой сосны.

Гарик все еще смеялся, поднимаясь и помогая подняться и отряхнуться Мире, которая тоже хихикала, но скорее нервно, чем весело. Стоило лишь представить, что могло случиться после лобового столкновения с деревом…

А к ним уже неслись на пакетах и просто кубарем Рудинский, Поляков и девчонки, и их веселый смех и визг далеко разносился в морозном кристально-чистом воздухе…

Мирой же овладевал лес. Темный, безмолвный, таинственный, укутанный снегом, с бледным, призрачным мерцанием лунного света и замысловатыми тенями. Гарик все что-то говорил, смеялся и отчаянно жестикулировал, но Миро слава не слышала его. Она сделала шаг, другой, третий… Ступая прямо по сугробам, в которые проваливалась почти до колен.

Ее будто неудержимо что-то тянуло.

И, оказалось, не просто так.

Она увидела его сразу. Он стоял совершенно неподвижно, засунув руки в карманы куртки. Капюшон с меховой оторочкой был низко надвинут на глаза.

Прикусив губу, чтобы не закричать от испуга, Мира застыла на месте и, кажется, даже перестала дышать.

Он казался изваянием, подобно дереву, застывшему в снегу. Мирослава не могла видеть глаз незнакомца, но чувствовала взгляд, устремленный на нее. И холодок ужаса бежал по спине, и волосы под шапкой шевелились, и сердце оглушительно стучало в груди… Он гипнотизировал и притягивал ее, словно магнит… И она уже готова была преодолеть разделяющее их рас стояние…

– Мира! – окликнул ее Гарик.

Девушка вздрогнула и резко обернулась.

– Мира, ты чего в лес пошла? Пойдем, будем на горку взбираться!

Мирослава снова посмотрела туда, где только что стоял мужчина в капюшоне, но никого не увидела. Он исчез, ушел, растворился, да и был ли вообще…

Мира повернулась и стала выбираться из сугроба по своим же следам.

Нет, не могло ей померещиться, ведь она ощущала на себе его взгляд…

Мира оборачивалась снова и снова, но так никого и не увидела больше.

Молодые люди еще долго катались с горки, смеясь и визжа от страха и восторга. И Мира смеялась, но как-то больше машинально. Мысли ее вновь и вновь возвращались к тому неизвестному и таинственному человеку. Кто он? Что делал в лесу? Наблюдал за ними или за ней одной? Но зачем? И снова – кто он? Кто он? Кто он?..

И потом, когда возвращались домой и Гарик снова взял ее под руку, уже по собственной инициативе, и что-то болтал, а девушка лишь неопределенно мыкала в ответ, почти не слушая, мысли об этой неожиданной и странной встрече в лесу не оставляли ее. Что-то все время крутилось в голове, но не могло оформиться во что-то конкретное. Только у самого дома Мира вспомнила то, что подсознательно не давало ей покоя. Эту темную куртку с меховой оторочкой на капюшоне она уже видела раньше. И не только сего дня днем, когда со Степиком дурачилась в снегу. Она видела его и вчера, в автобусе, когда ехала в Старые Дороги. Где он вошел или уже был в салоне, когда она вошла, девушка не могла вспомнить. Но вышел он из автобуса, не доезжая Старых Дорог. И кроме него больше никто не вышел на той остановке. Занятая собственными мыслями, Мира равнодушно скользнула по нему взглядом и тут же забыла…

Она нервно потерла пальцами лоб, пытаясь сосредоточиться и понять, что происходит и зачем? Но сколько ни старалась, ничего не выходило.

Девушка не сомневалась, что в лесу видела того же самого человека, что и в деревне днем. А значит, только он мог бродить вокруг бабушкиного дома. Больше некому! Но зачем? Чего ему надо?

Он маньяк?! Он ее преследует?!

От ужаса даже коленки подогнулись, благо, Гарик вовремя успел подхватить.

– Мира, тебе плохо? – встревоженно спросил он.

– Нет, все в порядке… Это я такая неловкая… – пробормотала девушка.

– Ты не замерзла?

Она отрицательно покачала головой.

– Тогда, может, мы еще немного погуляем? Честно говоря, совсем не хочется, чтобы ты уходила!

– Эй, Гарик! – обернулся к ним Степик, который вместе с Лешей Поляковым шел на шаг впереди. – Никаких свиданий! По крайней мере, сегодня! Ты что, забыл, нас еще в одном месте ждут!..

– Подождут! – буркнул в ответ Гарик, настроение которого в секунду испортилось.

– Нет, не подождут! Только не там! Тем более это важно!

– Вот так всегда! Стоит только встретить красивую девушку…

– Которой едва исполнилось семнадцать, да еще школьницу в придачу…

– Но зато с какими глазами!..

– О, ну это, что да, то да! Глаза у нашей Миры такие, что… – не мог не согласиться Степик.

– Вы закончили? – обратилась к ним Мирослава, которой не очень-то нравилось обсуждение собственной персоны в ее же присутствии.

– Я мог бы многое добавить! – сказал Юрьев.

– Ну, несомненно! – поддел его Рудинский.

– Тогда всем спокойной ночи и до свидания! Степик, пожалуйста, не задерживайся, бабушка будет волноваться!

– Мира, вы меня не ждите и дверь на клямку закройте. Я постучу, а ты мне потом откроешь!

– Ладно! – только и сказала девушка и легко сбежала по дорожке к калитке.

А через пару секунд парни услышали, как хлопнула входная дверь.

– Ну что, идем? – обратился Степик к друзьям.

– Конечно, – согласились те.

Засунув руки в задние карманы джинсов, Мира прошлась по передней комнате и опустилась на табуретку у стола.

Она не сомневалась: ребята пошли на хутор, а ее не сочли нужным взять.

А она тоже туда хотела!

Мирослава выпрямилась за столом и привычным жестом потерла лоб, потом встала и нахлобучила на голову шапку.

Придется ей самой отправиться на этот хутор и выяснить, что же в нем такого особенного!

Правда, при одной мысли о том, что по пути она может наткнуться на человека из леса, становилось дурно, но ничего не поделаешь, придется рискнуть! И если с ней что-нибудь случится, это останется на совести Степика!

У нее в запасе было совсем немного времени, поскольку вернуться необходимо раньше двоюродного брата, да еще не столкнуться с ним нос к носу где-нибудь на полпути.