ГЛАВА 36

– Кого мы видим! Андрей Павлович, вы ли это? – иронично улыбнулась Катя, когда Жданов вернулся за столик. – А я уж не надеялась вас увидеть. При свете. Не откажите в любезности, составьте девушке компанию!

Она подняла рюмку, но Андрей перехватил ее руку. Снова испугался, что кто-нибудь заметит, и отпустил. Катя поставила рюмку на стол.

– Ну, хорошо. Я очень внимательно вас слушаю. Если мне не изменяет память, мы остановились на том, что вы можете целовать меня только в темноте, и на том, что я вас все еще люблю.

– Любишь? Ты меня любишь? Прекрати надо мной издеваться... – перегнувшись через стол, прошипел он. Опомнился и огляделся по сторонам. – Я все узнал, ты звонила своему Зорькину. Ты хотела рассказать ему, где, как и с кем развлекаешься!

– Не смей на меня орать, Жданов! – Катя нахмурилась и ударила кулаком по столу.

Содержимое выплеснулось из рюмки и растеклось по скатерти маленькой лужицей. Катерина смотрела на Андрея с яростным гневом, и Жданов почувствовал гордость. Раз он все еще может вывести ее из себя, значит, он ей не безразличен. Катя не врет, когда признается, что все еще любит его. Эта мысль наполнила его чистой, детской радостью.

– Ты будто не понимаешь меня. Или просто не хочешь понимать? Что я должен делать? Ты сидишь со мной, уверяешь в том, что между вами ничего нет, и тут же идешь звонить ему... своему Зорькину. Где правда, Катя? Я уже ничего не понимаю...

– Это все, что ты хотел мне сказать, молодой человек? – Катя оперлась локтем о столешницу, потащила к себе сумочку, долго рылась и, в итоге, достала кошелек. – Сколько я тебе должна за звонок с мобильного?

– Что? Что ты сказала? – не понял Жданов и откинулся на спинку стула.

– Сформулирую вопрос иначе, – она поднялась. – Своим звонком я, вероятно, существенно подорвала твой бюджет. Сколько я должна за звонок?

– Катя, не будь смешной, я тебя прошу. Ты ведь все прекрасно понимаешь.

Он начал озираться. Он так устал от публичных скандалов.

– Жданов, ты свернешь когда-нибудь шею. Посмотри на меня! Здесь – за звонок и за водку, – Катя швырнула на стол несколько купюр.

Жданов быстро схватил ее за запястье, словно захлопнул наручники:

– Постой!

Она с силой вырвала руку и пошла к выходу. Выражение лица девушки было непреклонным. Он понял, что проиграл этот раунд, вскочил и помчался за ней:

– Катя, подожди!

Она резко обернулась, твердо и трезво сказала:

– Если ты еще раз тронешь меня, Жданов, я устрою такой скандал! Даже ты такого еще не видел! Лично мне плевать, что обо мне подумают. Это ты, дорогой, будешь краснеть, зеленеть и с ужасом озираться по сторонам.

– Прекрати сейчас же!

– Ты не имеешь права говорить со мной в таком тоне. Я человек, слышишь? Я живой человек, и ты с этим должен считаться. А теперь убери руки.

– Послушай... – Андрей растерянно стоял посреди зала и продолжал держать ее за запястье.

– Это ты послушай, – не могла успокоиться Катя. – Если немедленно не отпустишь, я выскажу все, что о тебе думаю. Скажу громко. Нет, я закричу на весь ресторан. И тебе это не понравится.

– Катя...

– Андрей Павлович, убери руки, я тебя очень прошу! Ну, пожалуйста, – ее голос дрогнул.

Жданов с удовлетворением наблюдал, как сквозь толстую маску жесткой, циничной, уверенной в себе женщины стало проступать некрасивое личико той, прежней, растерянной и испуганной Кати Пушкаревой! Андрей опустил руки. Не дожидаясь продолжения, она побежала к выходу.

Уже не обращая внимания на окружающих, он заорал:

– Господи, да куда же ты?! Катя!

Она на мгновение остановилась и крикнула:

– Оставь меня в покое! Не прикасайтесь ко мне. Не хочу, слышите? Я не хочу вас больше видеть!

Расталкивая танцующих, натыкаясь на знакомых и незнакомых, он догнал ее и преградил путь. Сгреб в охапку и попытался обнять.

– Руки!!! – истерично крикнула Катерина. Он выпустил девушку и рухнул на колени: – Не уходи, прошу тебя...

Чувствуя, что сейчас может сдаться, Катя из последних сил сделала маленькие шаги к выходу. А он оставался там, среди света и шума, такой беззащитный и одинокий.

Она почувствовала, как по щеке горячей каплей сползла слеза, отвернулась и бросилась к выходу. Андрей последний раз оглянулся на зал и побежал за ней.

Пушкарева на ходу натягивала пальто и почти на ощупь двигалась вперед.

– Катя, остановись!

– Оставьте меня в покое. Мы все друг другу сказали, – сквозь зубы бросила она, не сбавляя шаг.

– Нет, это все неправильно! Я столько сказать хотел! Просто выслушай меня! Да погоди же ты! Ты не можешь бросить меня здесь! Что ты делаешь?!

– Я иду домой, а вас, Андрей Палыч, ждет невеста. Отправляйтесь к ней. Она наверняка уже в теплой постели. Обнимите, прижмите ее к себе, поцелуйте и скажите, что переговоры с деловым партнером закончились полным провалом! А Пушкарева напилась и поехала домой на такси.

– Я никуда тебя не пущу.

– Меня ждет Николай Зорькин, мой жених. Он волнуется.

– Нет, Катерина, ты любишь меня.

– Свежая мысль! Как это могло прийти вам в голову? Вы уверены? А если я еще раз позвоню Зорькину?

– Ты не любишь Николая. Посмотри на меня! Остановись! Ты должна любить меня, слышишь? – Жданов слышал собственный голос словно со стороны и удивлялся его искренности.

– Слышу, слышу, Андрей Палыч. Я должна любить только вас. – В голосе Кати звенел сарказм.

– Хорошо. Я ошибся, я был не прав, прости меня. Но постарайся меня понять, я совершенно запутался! У меня оказалось сразу столько проблем. Мне кажется, мы еще можем все исправить!

Он схватил девушку за руку, притянул к себе и попытался поцеловать. Но Катя вырвалась и резко спросила:

– Ты с ума сошел?!

– Да, сошел! – кричал Жданов, уже ни с кем не считаясь и окончательно позабыв о репутации, словно его нес мощный поток страсти. – Я схожу с ума из-за тебя, я схожу с ума от ревности! Ты меня просто убиваешь!

– Это неправда, ты сам себя убиваешь. Мне все это надоело. Я не хочу тебя больше видеть. – Она развернулась и побрела дальше, сумочка с длинной ручкой устало болталась на плече.

– Зачем? Зачем ты мне врешь?

Жданов предпринял последнюю попытку, обогнал девушку и остановился перед ней.

– Андрей Палыч, запомните, я никогда, слышите, никогда не вру! Я воспитана иначе. И еще одно: Катерина Пушкарева любит двоих! Только с одним она работает при свете, а с другим – спит в кромешной тьме, с бутылкой виски. Вот и вся разница...

Она повернулась и побрела дальше. Сумочка соскользнула с плеча и понуро волочилась за хозяйкой.

– Катя!!! – снова заорал Жданов.

Катя остановилась и устало закрыла глаза: ну что еще?

Андрей медленно подошел к ней, развернул к себе и поцеловал. Она не открыла глаз и не ответила на поцелуй. Жданов отстранился и испытующе посмотрел на нее. Неужели он мог так сильно обидеть ее – свою любимую?

Катерина открыла глаза:

– Спасибо. Спасибо вам, Андрей Палыч. А теперь мне пора.

Жданов ускорял шаг одновременно с Катей – они почти бежали. И в такт движениям он говорил:

– Катя! Прости меня, не уходи, я прошу тебя. Я хочу быть с тобой. Ты веришь мне? Мы должны быть вместе. Сегодня. Катя, прошу тебя. Я вел себя, как последний идиот, но сейчас я здесь, перед тобой, я смотрю тебе прямо в глаза. Сейчас я больше всего на свете хочу провести ночь с тобой и только с тобой! Бог свидетель, я люблю тебя, Катя!

Жданов был уверен: если бы в эту минуту у него потребовали отдать за нее «Zimalettо», он отдал бы. Катя стала его жизнью – не работой, не сделкой, не прихотью. Они созданы друг для друга.

– Что? Что вы сказали? Повторите еще раз, пожалуйста! – Она взволнованно посмотрела на него.

Слова еще звучали, а Катя уже оказалась в его объятиях. Окутывала его своим теплом, своим запахом. Он припал к ее губам, как усталый, измученный жаждой путник к роднику, боясь потерять хоть каплю влаги.

В эту минуту все было так, как когда-то мечталось Катерине. Не осталось ни мыслей, ни сомнений, ни страхов. Она словно взлетела и парила над землей, ей больше незачем было смотреть вниз, и она больше не могла споткнуться, и взлетала все выше и выше.

– Я люблю тебя, – снова и снова повторял он. Окрыленная Катя порхнула в удачно попавшееся такси.

Махнула рукой, села и крикнула в окно:

– Поговорим завтра! Идите, Андрей Павлович, простудитесь...

И растаяла в снежной кутерьме, как Золушка после полночного боя курантов.

Андрей набрал в ладони свежего снега и уткнулся в него разгоряченным лицом.

Жданов вернулся в ресторан.

Он медленно подошел к столику, сел, налил себе рюмку водки, но выпить так и не смог. Оставил рюмку на столике, поднялся, подошел к небольшой эстраде, поманил к себе концертмейстера. Пошептался с ним, вернулся назад и снова взял рюмку, опрокинул ее в себя и стал слушать с блаженной улыбкой.

– «...Я с тобой полечу в пропасть...» – пела высокая стройная девушка в луче прожектора.

Жданов чуть слышно подпевал, с теплотой наблюдая, как пары кружатся, обнимаются и целуются под звуки их с Катей песни.

Он подозвал официанта и заказал виски.


– Знаешь, мне с этого номера мужик звонил, – Коля демонстрировал Пушкаревой табло мобильника. – Допытывался, с кем разговаривает. Я представился, а он что-то пробурчал и трубку бросил.

– Это был Жданов. Я с его телефона тебе звонила, – призналась Катя и добавила с грустной иронией: – Он же ревнует меня к тебе.

– Что же будет, когда он увидит меня в новом костюме? – добродушно рассмеялся Николай. – Точно инфаркт получит. А как вообще все прошло?

Ответ был ясен Зорькину еще до того, как он задал вопрос – Катя выглядела уставшей, измученной, повзрослевшей и мудрой, словно за сегодняшний вечер она прожила три трудные и долгие жизни. Она глубоко вздохнула.

– Ужасно. Я еще раз убедилась, что Жданова волнует только судьба его прекрасной «Zimalettо». На меня ему наплевать. А еще... Я не могу ему сопротивляться... – чуть помедлив, добавила она почти шепотом.

– И что это значит? Мы прекращаем эту интригующую историю?

– Нет. Просто я попытаюсь больше не оставаться с ним наедине, – твердо сказала Пушкарева.

– Это правильно, – похвалил ее решимость давний друг.

«Хотела его проучить, заставить на своей шкуре почувствовать, что это такое – выглядеть смешным, нелепым. А получилось... Снова сделала себе хуже! Он стыдится меня – теперь хоть что-то я знаю о нем наверняка. И все равно, я люблю его... – грустила Катя, наблюдая, как за окном кружат снежинки. – Сегодня я чуть было не сорвалась в пропасть, из которой с таким трудом выбираюсь. Когда он меня поцеловал. Не могу ему сопротивляться! А он переживает только за свою компанию. Пытается замаскировать свой страх ревностью! Он сам во всем виноват! Теперь я буду соблюдать меры безопасности. Самое простое и надежное – держать дистанцию. Отныне господин Жданов пальцем до меня не дотронется. Никогда. Обещаю. Я не позволю господину Жданову снова присосаться ко мне! По крайней мере до тех пор, пока не уйду с этой работы. Надеюсь, это произойдет очень скоро!»

Загрузка...