Не рыцарь из прошлого

24. До свадьбы заживет

Не так я себе представлял день нашей свадьбы, конечно, но действовать нужно было быстро, и других вариантов не оставалось.

Схватив занесённую для удара руку бывшего Ириски, с трудом выворачиваю её и беру на излом. Глеб вскрикивает и теряет напор, давая мне возможность оттолкнуть его. Не удержавшись, бью прямым в искажённую яростью морду. Хватает одного удара, чтобы он потерял ориентацию и осел, схватившись за нос. Надеюсь, я ему его сломал.

Глядя на отфыркивающегося кровью вымогателя, поднимаю выпавший из рук телефон и отключаю запись камеры. В этот раз я додумался включить её заранее, для алиби и доказательств того, что жизнь ребёнка была под угрозой, и я вломился в чужую квартиру не просто так.

Соню я нашёл в закрытой комнате. Она сидела в одиночестве с пакетиком чипсов и смотрела мультики, пока её отец пил на кухне с друганом.

Глеба я не заметил. Возможно, он спрятался при моём появлении, рассчитывая напасть с тыла, но столкнулся с Ирой — и основная часть его ярости обрушилась на неё.

Я будто окунулся в кошмар, когда услышал ее сдавленный крик. Дружок ее мужа попытался преградить мне дорогу, но я, ведомый страхом за свою Ириску, отшвырнул его одной рукой. Я готов был разорвать всех в тот миг. Но, когда увидел глаза любимой, полные страха и боли, будто оцепенел. Что делать, когда к шее самого дорогого человека прижат нож, а у тебя на руках ребенок, я не знал. Такого даже от ее бывшего мужа я не ожидал.

Обычно домашние воины, отрывающиеся на женщинах и детях, ссыкливо жмутся по углам, если есть риск получить ответку от равного по силе, а этот неадекват просто подло прятался за женщиной, угрожая ее жизни и вынуждая меня оставить ему Соню. Соню бы я не оставил ни за что — рука не поднялась, но чтобы не провоцировать еще большую агрессию со стороны нерадивого папаши, пришлось сделать вид, что я сдаюсь.

Я не успел понять, что произошло и как Ира смогла освободиться, но когда обернулся, то понял, что теперь мне ничего не мешает вершить правосудие. Мне очень хотелось удавить к чертям эту гниду, а потом заплатить адвокату и списать всё на состояние аффекта.

К слову, когда у тебя есть деньги, многие вопросы решаются по щелчку пальцев. Да, пока у меня не будет ещё одного магазина — такова цена за экстренный поиск ребёнка без формальностей, которые отнимают очень много ценного времени. Но это мелочь. Ради того, чтобы Ира не плакала, я отдал бы вообще всё. Потому что теперь я отвечаю не только за себя, а за нас всех. И именно поэтому я не могу себе позволить даже отмудохать ее бывшего гандона как следует — я не хочу, чтобы Ира снова переживала за то, что у меня могут быть проблемы с законом. Я не имею права так рисковать.

Отзвонившись знакомым, прошу все же прислать наряд и скорую на всякий случай. Связав непутевых похитителей их же ремнями, собираюсь выйти вниз, к Ире, чтобы открыть им с Соней машину и дать возможность дождаться полицию в комфорте, но в дверях сталкиваюсь с хмурой женщиной со скалкой в руках.

— Стоять! — ее голос звучит достаточно грозно, а скалка упирается мне в грудь. — Куда собрался, алкаш?

— Я не пил с ними, — усмехаюсь. — Наоборот, буйных успокаивал.

— Сейчас полиция разберётся, что вы там творили. — обещает она. — Достали со своими пьянками.

— У меня внизу жена с ребёнком! — возмущаюсь и пытаюсь ее обойти, но женщина храбро преграждает мне дорогу грудью. Не драться же с ней, в конце концов?

Звоню Ире, но у нее занято.

Пока мы препираемся, на лестнице раздаются шаги. С облегчением замечаю сотрудников полиции.

— Павел? — смотрит на меня один из них. Киваю. — Пойдемте, посмотрим, что там произошло.

Со вздохом возвращаюсь обратно. Бдительная соседка ловит второго полицейского и начинает ему жаловаться на меня на повышенных тонах.

Коротко обрисовываю ситуацию сотруднику, отпрашиваюсь выйти на две минуты на улицу. Он отпускает меня, и я, буквально перепрыгивая через ступеньки, несусь вниз.

— Ира! — зову Ириску, обернувшуюся на звук открывшейся двери. Даже в сгустившемся сумраке вижу тревогу в ее глазах.

— Пашка! Живой! — бросается она ко мне в объятия и сдавленно скулит, стараясь не разрыдаться в голос и не испугать Соню.

Обнимаю их и прижимаю к себе крепко-крепко.

— Ты его убил? — слышу сдавленный шепот.

— Нет, — облегченно выдыхаю, закрывая глаза, потому что по ним бьет свет от мигалок подъезжающей скорой помощи. — Он не стоит того, чтобы из-за него сидеть. Пошли в машину, тут холодно.

Отстранив Иру, склоняюсь, чтобы поцеловать ее, но замечаю на ее шее кровь.

— Он ранил тебя, — осматриваю неглубокий порез.

— Ерунда, — улыбается Ира, глядя на меня таким осторожным взглядом, будто уже и не ждала моего возвращения. — Заживет.

— Заживет, — соглашаюсь и коротко чмокаю ее. — До свадьбы. Только показания в полиции все равно придется дать, чтобы эта сволочь подойти к вам боялась. Поняла? Не жалея его.

— Поняла, — соглашается Ира покорно и снова жмется ко мне.

Обнимаю ее и дочь, укрывая от этого безумного дня. Он еще не закончился и закончится далеко за полночь, но это ерунда. Главное, что мы вместе.

Все у нас будет хорошо. Пусть и первую брачную ночь я себе тоже представлял не так.