— Я согласен простым матросом. И денег не нужно. Только миску гаша. — На крепких плечах туго натянута чужая рубашка, глаза смотрят открыто и встревоженно.
Да что ж они молчат-то? Неужели он так многого просит? Эх, если бы они согласились поверить в долг до Харшада, он мог попроситься и пассажиром. В городе у него остались друзья, которые всегда займут любую сумму. А остаться здесь, на Арбене, когда друга увозят неизвестно куда… как потом смотреть ему в глаза? Это если еще найдешь.
— Откуда ты знаешь его тайну? — Старик поднял голову и внимательно глянул в глаза Турсона.
— Какую тайну? — Состроил невинное лицо моряк.
В его исполнении это выглядело так, словно матерый тигр попытался притвориться маленьким котенком. Танио не выдержал и хихикнул. Нет, ну вот зачем Заку это нужно, так мучить мужика?! Ведь возьмет же его на шлюп, и оплату даст и каюту выделит на двоих с его другом Баризом. Так и сказал бы всё прямо. Иди мол, не волнуйся. Нет, крутит чего-то.
— Потому, что он должен сам понять, от меня никаких тайн у него просто не может быть. Иначе ведь будет пытаться как-нибудь обмануть. А мне это уже до змейства надоело. Они все тут потихоньку надеются, что когда я сплю, то их мыслей не слышу. А когда видят меня поблизости, начинают или молитву в уме читать или детские считалочки. — Отправил зятю мысленную отповедь маг.
— А о чем на самом деле думают? — Живо заинтересовался Танио.
— Тебе это не понравится.
— Почему?
— Потому что большая часть думает, как бы вроде невзначай прижать Анюсю в темном уголке, и чтоб она при этом не сопротивлялась.
— Вот же гады! — Действительно возмутился Тан. — А вторая часть… они-то хоть порядочные?
— Нет. Мечты тех тебе бы не понравились еще больше. — Мысленно усмехнулся Зак, а вслух объявил Турсону, — Ладно, про это мы поговорим позже, а пока можешь остаться. Поселишься с ним в одной каюте.
Боцман понятливо кивнул и быстренько испарился из каюты, пока вредный старик не передумал.
Остановился возле борта, хмуро наблюдая, как на причал по трапу сходят те, кто был его семьей и командой долгих три года. Всё то время, пока они с Баризом работали на Сайжа. Наглый ружанец лишь ему одному, из всей, тщательно отобранной команды, разрешил тогда присоединиться к своему капитану. Первые полтора года он честно гнул спину простым матросом, потом, убедившись в его мастерстве, Сайж поставил его старшим. И только зимой, после тяжелого и неудачного плаванья в Менлис назначил боцманом. Со временем Турсон сумел привыкнуть к этим людям, а с тремя даже подружился. Теперь в живых из этой тройки осталось лишь двое, один не выплыл в тот день, когда они с Орифом тянули сквозь бешеный водоворот волн теряющего сознание Бариза.
Ориф и Ступ сошли с корабля и остановились на краю причала, мрачно наблюдая за шустрыми грузчиками, торопящимися доставить на первый пришедший после шторма из Ружана корабль, корзины с яркими фруктами. Старик закупил их по дешевке целую кучу, этот товар долго не лежит, а наплыва покупателей пока не видно. Вот и перебивали друг другу цену ошалевшие от радости торговцы, чтоб хоть немного перекрыть убытки.
— А ты уверен, что друзья захотят остаться с тобой на корабле, которым командуют маги? — Безразличным голосом спросил, незаметно подошедший со спины старик.
— Но… можно ведь спросить? — Осторожно пожал плечами Турсон, стараясь сдержать радостный стук сердца.
— Спроси. — Величественно кивнул маг.
— А откуда… ты? — уже рванувшись к трапу, сообразил боцман.
— Слишком громко думаешь. — Скорчил страдальческую рожу Зак, от души потешаясь над растерянностью, затопившей загорелое лицо моряка.
— Вот сюда. Потому Сайж и отдал команду… спускать шлюпки. Неуправляемый корабль с точностью до полулиги должно было через пару звонов принести на эти скалы. — Ещё бледный Бариз ткнул слабым пальцем в точку на карте, отмеченную светло-голубым цветом и россыпью крохотных песчинок.
— Туда и в хорошую погоду ни одно судно не суётся. Мель и скалы. Отвратительное место. Только птицы его и любят. Им там приволье. — Виновато поглядывая на магов, объяснял бывший помощник капитана.
Невозмутимый великан добродушно усмехнулся, кивнул старику и вышел из своей каюты, в которой они с удобством устроились за стоящим посредине круглым столом. Следом за ним ушел капитан и легко выскользнул невероятно красивый парень, всё время пристально вглядывавшийся в старика, словно вел с ним незримую беседу. Чудится, насмешливо одернул себя Бариз и ожидающе взглянул на хозяина судна. Это матросы рассказали пострадавшему, что именно он купил шлюп и нанял команду. Довольно необычную, надо сказать! Хотя справляются они неплохо и магов слушают вовсе не так, как это делается по обязанности. А старика так вообще обожают, особенно капитан и его жена. Кстати, у нее тоже… светится бледно розовая кайма вокруг тела. Интересно, кому и сколько про это известно?!
— Известно всем, кто здесь находился с самого начала. — Не отрывая взгляда от карты, небрежно дернул плечом старик.
— Про что? — осторожно осведомился Бариз, точно знающий, что вслух никакого вопроса не задавал.
— Что Миза дикая магиня. С даром лекаря. Но поскольку она своими действиями никому не причиняла никакого вреда, ковен взял ее под защиту. Если она пожелает, может получить знак ковена и поселиться в любом месте, чтоб заниматься лечением нуждающихся.
Бариз настороженно молчал. Много разных слухов ходило про магов ковена, кто-то их хвалил и готов был защищать, кто-то панически боялся, некоторые исподтишка рассказывали откровенные гадости. И детей они силой увозят и девушек ловят, да и наказывают за прегрешения против своих, чуждых аборигенам законов, слишком уж сурово.
— Мало знают, вот и придумывают разные страсти! Ты никогда не замечал, как любят некоторые заурядные личности припугнуть или удивить окружающих россказнями о чем-либо, известном, якобы, только им? Всё это таким людям нужно, чтоб почувствовать себя значительнее и увереннее, вот и лгут напропалую, без стыда и совести. А простодушные жители им верят, потому что всегда проще поверить в плохое, чем в хорошее. Меньше риска при ошибке. Для себя разумеется! — Насмешливо глянув на нового члена команды, спокойно объяснил Зак.
— Ты… про что? — Прикидываясь непонимающим, сделал невинные глаза Бариз.
— Про то, что тебе нет никакого смысла устраивать передо мной театр одного актера, как говорит моя жена. — Раздался где-то под черепом бывшего капитана голос Мага, хотя насмешливо сомкнутых губ тот не разжал. — Я точно знаю, чем тебе пригрозил капитан Сайж ясным весенним утром в харчевне старого Джумы три года назад. И чем ты должен был с ним расплачиваться еще двенадцать лет. Не считая тех, что уже отработал.
— Это… тебе Турсон… сказал?! — Безучастно выдавил из дрогнувших губ Бариз, отводя в сторону неприязненный взгляд.
И только побелевшие костяшки пальцев, вцепившихся в спинку стула, показывали силу его смятения.
— А вот думать так плохо про преданного друга нехорошо. — Вслух сказал Зак, уставившись на капитана укоризненным взглядом. — Он, между прочим, предлагал работать на меня за одну миску гаша в день, лишь бы его не ссадили в Арбене. Боялся, что потом не найдет тебя. Но если ты мне не веришь, я могу рассказать что-нибудь, чего Турсон не мог знать. Например… какой-нибудь случай из детства… или юности.
— Я… бредил… пока болел?
— Нет. Не бредил. Просто не хочешь поверить, что я все знаю о тебе, а ты до сих пор жив и здоров. И не привязан к какому-нибудь алтарю для выкачки магических сил. Совершенно кстати, ошибочный метод и неоправданная жестокость. Чужие способности таким путем не приобретешь, а энергию лучше брать из источников. Ну, же, испробуй, загадай любое число. Или слово. Семь. Ну, еще. Шесть тысяч сто пять. Это количество дней, на которые ты подписал кабальные условия с Сайжем?! Кстати, ты ему больше ничего не должен. А то, что должен тебе он, получишь непременно, я за этим прослежу.
— Зачем… тебе это нужно? — Почти выкрикнул сломанным голосом побледневший еще больше Бариз, отирая рукавом взмокший лоб.
— А вот волноваться так не стоит.
Зак вскочил со своего места и почти силой усадил капитана на стул. Налил из кувшина взвару и подал ему кружку.
— Я хочу только одного. Чтобы ты перестал считать себя уродом, а нас врагами. Судьба сделала тебе королевский подарок, а ты прячешь его от себя и других. Не хочешь сейчас отвечать, не надо. Иди, подумай, я всегда готов с тобой поговорить!
Бариз обессиленно поднялся со стула и чуть пошатываясь, вышел из каюты. Жизнь, как норовистый корабль в шторм, снова делала неожиданный поворот, просчитать последствия которого казалось абсолютно невозможным.
— Па… — С тоской сказал Зак вошедшему в каюту отцу, — Я не хотел тебе говорить… но и молчать больше не могу. Дома что-то случилось. Мне еще вчера днем так тревожно стало… но надеялся, пройдет. Вы прибавили ходу?
— Летим как стрела. — Хмуро вглядываясь в осунувшееся лицо сына, ответил Сейден. — А с кем… не чувствуешь?
— Про кого ни подумаю… такая тревога… как будто там война. Не считали, когда примерно, у скал будем?
— Звона через три. Приблизительно к обеду. Ты хочешь пойти?
— Да. Я сегодня спать не мог. Пока не увижу своими глазами, не успокоюсь. Тан мне энергии подбросит, так что я быстро, туда и обратно.
— Я тоже пойду. Да и Танио… если узнает… не захочет оставаться здесь. — Сурово кивнул отец.
— А может… не говорить?
— Нельзя. Обидится. И так еле оттаял, всё боялся, что мы его за чужого считаем. Если опять… закроется… Нет. Я скажу сам, если тебе трудно.
— Тогда уж лучше я. — Тяжело вздохнул Зак и невольно отпрянул от размашисто распахнувшейся двери.
— Зак, иди, посмотри, как здорово получилось! — Вихрем ворвавшийся Танио светился от гордости. — Па, ты видел?!
И вдруг заметил хмурые лица родичей. Запнулся как о камень, растерянно застыл на половине шага.
— Знаешь Тан… — Опередил его вопрос Зак, — Что-то мне сегодня… тревожно… за дом. Вот думаю… сходить бы… как скал достигнем… чтоб портал стабильнее был.
— А с кем… не знаешь? — Мгновенно нахмурился принц.
— Не пойму. Отец говорит… лучше всем вместе… только не знаю, на кого судно оставить.
— А Анюся зачем? Да и Дик ей поможет. — Немедленно решил Танио. — Надеюсь… мы ненадолго?!
— Я тоже так полагаю. — Кивнул Сейден, — Пойду, энергию пополню. Танио, Заку резерв до полного добавишь. Возможно, и не понадобится… но на всякий случай…
— Что за змейство? — Бариз растерянно опустил подзорную трубу. — Не было здесь никогда… никаких деревьев. Не за что им там зацепиться, в шторма как через частый гребень все прочесывает! Может… мы не туда вышли? Да, нет, все измеренья совпадают.
— Я верил. — Оглянувшись на отца, счастливо ухмыльнулся Зак, — как тревога исчезла… так и подумал… ну неужели они не выдумают… какой-нибудь трюк?
— Тан… — Осторожно потеребила принца за рукав Анюся, — Он чё… думает… это Хабер?
— Ну почему обязательно Хабер… Гистон у него учителем раньше был… в магии природы. Надеюсь… там… они оба. — Ответил за зятя Сейден, с удовольствием поглядывая на взволнованное личико магини.
Пожалуй, прав Танио, вполне можно ее оставить здесь, пока они сходят в поместье, проверить, что случилось. Хотя лично он, Сейден, предпочитает думать, что Зак просто соскучился по любимой жене, а поскольку в последние дни слишком много нервничал, вот и чудится ему… всякая дрянь.
— Зак, а ты их еще не слышишь? — Волновался Танио, бдительно следя, как на горизонте быстро растет пышный, ярко-зеленый шарик.
— Не совсем точно. Боюсь ошибиться. Они оба носят амулеты… чтоб я не подслушивал их секреты… мирового уровня. — Ехидно хмыкнул немного повеселевший маг. — Тан, ты давай, снимай свои заклинания, а то через пяток подзвонков врежемся во что-нибудь. Бариз уже волнуется, только сказать мне боится.
— Как скажешь. — Кивнул принц и убежал на корму.
— За-ак… ну что? — В который раз нетерпеливо дернула учителя Анюся.
— Сейчас увидим. — Непреклонно качнул головой маг.
Шлюп аккуратно причаливал к выплетенным из гибких стволиков мосткам, наподобие тех, с которых он так любил рыбачить в детстве. Да и нырять с них интереснее, разбежишься, прыгнешь с визгом… брызги до берега, мать укоризненно уши затыкает…
Да что же там у них такое произошло, если от невинного воспоминания у него горло перехватывает?! Что маги живы оба, он уже понял, сохранился на Гистоне след от его сторожки. А Хабера он всегда по отзвуку материнской защиты опознаёт. Не из вредности не стал говорить друзьям и отцу, а чтобы не портить приятный сюрприз.
Мягко легли на мостки простые сходни, и прыгнул туда же прямо через борт легкий, как ветерок, Танио.
Пронесся в оплетенную цветущей лианой арку из тандука и исчез где-то в глубине островка. А следом уже летела Анюся, умудрившаяся первой заскочить на сходни. Затем уверенно зашагал отец. Зак хмыкнул и, мгновенно соорудив портал, вошел в него. Перемещение на ближние расстояния всегда было его коронным трюком. Вышел на чисто вымытую палубу и на миг засомневался, а туда ли попал. Однако почти сразу увидал отца, обнимавшего высокого человека, похожего на него теперешнего, но лет на тридцать моложе и саркастически хмыкнул, вспомнив, как матросы считали его отцом Гистона. Оказывается, маг сбросил ради путешествия свою обычную иллюзию и гуляет в натуральном облике.
Заметил мелькнувший в дверях каюты край легкой цветастой юбки, в которой щеголяла на корабле его ученица и шагнул вслед за Анюсей.
И натолкнулся в полутьме на остолбенело замершую магиню, недоверчиво разглядывающую худощавого человека, спящего в странной кровати с высокими бортиками.
— Ну, и что ты тут застряла? — Подтолкнул её учитель.
— Зак… а это… кто? — Испуганно шепнула ученица.
— А это и есть наш Хабер! — Разглядывая впалые щеки и бледную кожу моложавого темноволосого мужчины, слегка похожего на аганца, язвительно хмыкнул маг.
Ну да, вроде мать говорила, что кто-то из его родителей был родом с юга.
И, похоже, магу очень неслабо досталось, раз он до сих пор не поднимается с постели. Как жаль, что нельзя снять с него амулет и просмотреть воспоминания. Чтоб иметь представление, что же такое нелегкое выпало на долю их рассудительного главы.
— Зак… — Недоверчиво тянула Анюся, — Но он же… совсем не похож!
— А я на себя похож? — Насмешливо хмыкнул учитель. — Только тут всё наоборот. Это и есть его настоящий вид. А во дворце он для солидности носит иллюзию. Ты давай, выходи отсюда потихоньку, пусть он отдыхает. Я скоро приду, мне нужно тебе кое-что важное сказать.
Посмотрев вслед вышедшей из каюты ученице, маг легким движением пальцев набросил на спящего заклинание целебного сна и простер над его головой чуткие руки. Нет, лечить Хабера и питать магической силой будут отец с Танио. А Зак давно хотел немного стереть ту непонятную темную дымку над сознанием мага, что ощущал только он один. Какой-то почти незаметный след сильной обиды или разочарования, быть может, безответной любви или невосполнимой потери. Что-то, что не уходит само и не дает свободно жить дальше, мучая и мешая чувствовать счастливым себя и делать счастливыми других. Убрать это мог только Зак, но никогда бы открыто не решился предложить такую операцию главе. Зная из собственного опыта и наблюдений за другими, что именно воспоминания о своих промахах и неудачах некоторые люди берегут особенно крепко. Одни для того, чтоб не повторить прошлых ошибок, а кое-кто любит иногда припомнить прошлую боль, чтобы иметь повод пожалеть себя под настроение. И лишь немногие, такие как Хабер, тщательно прячут эти воспоминания как свидетельство мимолетной, недостойной слабости и никогда не признаются в их наличии.
Зак прикрыл глаза, концентрируясь на своих ощущениях, неосязаемыми продолжениями пальцев скользнул но краю чужого сознания нежно и осторожно собирая с него темный налет. Хабер чуть сморщился, тоненько всхлипнул, тяжело выдохнул.
— Сейчас, сейчас. Еще немного, и все будет хорошо. — Бормотал Зак, стирая последние капли, и видел, как облегченно разглаживается, успокаивается, напряженное лицо спящего.
— Ну, вот и все! — Довольно хмыкнул, стряхивая в сторону старинные негативные воспоминания и переживания пациента.
И как раз вовремя, в каюту на цыпочках вошли Сейден и Танио.
— Подлечите и добавьте энергии, плохие эмоции я снял и накинул целительный сон. — Вставая со стула, сказал родственникам полуправду Зак и вышел из каюты.
— Еще ложечку! — Темные глаза непреклонно смотрели из-под густых ресниц. — Тебе нужно хорошо кушать, Зак сказал, жизненная энергия почти на нуле!
— Во-первых, что такое на нуле, а во-вторых, ты всегда так послушно исполняешь все приказы Зака?! — Слегка ворчливо пробурчал Хабер, насмешливо посматривая на упрямую магиню.
Пока не совсем веря в то, что все плохое уже закончилось. Их нашли, приплыли на небольшом, но крепком шлюпе его друзья и вся жизнь на заброшенном на скалу корабле сразу поменяла смысл и темп. Из заунывного, полусонного существования превратившись в бурный поток новостей и дел. Его немедленно подпитали энергией, завернули в одеяло и потащили на шлюп, где Зак с Сейденом споро совершили над громко возмущавшимся главой помывочную процедуру. Оставив, для сохранения авторитета, на теле начальника лишь подштанники. А потом выдали чистую одежду и едва дождавшись, пока он натянет её на влажное тело, потащили обратно. Хотя он чувствовал себя вполне в состоянии ходить самостоятельно. Да и вообще, делать все, что угодно. Особенно после кружки снадобья, приготовленного Сейденом. Очень знакомого снадобья, он и сам такое готовил. Быстро восстанавливает силы и разжигает аппетит. Он и съел после него уже мисочку крепкого бульона с сухариками. И поспал звона три. Так вот теперь настырная Анюся принесла еще миску и почти докормила ему с ложечки. Хотя Хабер и упорствовал поначалу, утверждая, что может есть сам, переспорить девицу ему не удалось.
— Ну, во-первых, ноль он и есть ноль. То есть ничего. А во-вторых, когда мы на задании, Зака я обязательно слушаюсь. Даже если не хочется. — Со вздохом призналась девица, исподтишка окидывая заинтересованным взором симпатичного подопечного. — Это же задание! Зак сказал… если по глупости сдохнешь, жаловаться не приходи!
— Здорово он выражается. — Саркастически заметил глава, проглотив влитый в рот бульон.
— Грубовато, но правильно. — Скромно опустив загадочные глаза, признала Анюся. — Я уже сколько раз на своей шкуре проверила, если не послушаешь, будет хуже. Давай, я тебя немножко оботру, вот так. Теперь взвар и фрукты. Ты чего больше хочешь?
— Немножко отдохнуть, — Схитрил Хабер, чувствуя приятную теплую истому от наполненного желудка и разливающейся по телу энергии.
Он снова ощущал себя здоровым и сильным, уже нашел неподалеку слабенький источник и привычно притянул к себе невидимую простыми людьми нить.
— А где все? — Разглядывая принявшуюся за кормление хайти магиню, небрежно спросил глава.
А ничего она получилась, очень хорошенькая! Особенно глаза… Хаберу всегда нравились именно такие, темные, таинственные. И выражение такое нежное, проникновенное, когда гладит своего зверька…
— Маги ушли в поместье… сказать, чтоб не волновались за вас… а остальные на рыбалку… хотят ухи из свежей рыбы. — Осторожно укладывая задремавшего питомца в корзинку, пояснила магиня.
— А какое у вас задание… — Опасливо, чтоб не спугнуть доверие девушки, тем же ровным тоном спросил глава.
— Это у Зака спрашивать нужно. — Не повелась она на уловку и Хабер слегка разочарованно вздохнул.
Действительно, хорошо выучил Зак ученицу, если она даже главе не выдает его секретов.
— Давай, я тебе подушку поправлю… — Склонилась над лицом мага стройная фигурка и вдруг резко хлынул в его ноздри, снося все собственные, давно заученные наизусть запреты, манящий теплом и свежестью полузабытый запах женского тела.
Так давно и прочно гонимое чувство неудержимой волной рванулось из глубин подсознания, давя и гася все вопли и доводы разума. Руки сами оказались на тонкой талии, нежно, но настойчиво поглаживая и притягивая к себе, губы потянулись туда, куда достали, робко пробуя на вкус и отзывчивость смугловатую кожу.
Анюся на миг замерла, с изумлением вглядываясь в горящее страстью лицо мужчины, затем, бесшабашно хмыкнув, обвила руками крепкие плечи и подставила жадным губам нежные губки.
Да гори оно всё синим огнем! Что она, не живая, что ли? Все учеба да задания, а от мужиков, после предателя Ветения, девушка шарахалась как от чумы. Не хотела больше испытывать такую боль, какую нанес его гнусный обман. Но ведь у Хабера-то нет жены? И вообще… если ей не понравится… прекратить отношения можно в любой момент… Только не сейчас… Нет… не сейчас…
— Гады! Фашисты! — От души врезав ногой по двери, яростно выкрикнул Дик, и с отчаяньем обернулся к столу.
Притихшие матросы с состраданием смотрели на расстроенного парня. Конечно, можно было попытаться выломать дверь, и перебить захватчиков. Четверо против четверых — не самый плохой расклад. Но вполне возможно, что те не блефуют и действительно успеют утопить Диршана, как пообещали. А тогда им ни за что не найти дорогу назад, к густо заросшему тандуком кораблю. И зачем только капитан соблазнился на предложение этого Бариза наловить свежей рыбы и молодых жирных птенцов улошей? Супчику из свеженького мясца им захотелось! Вроде и так питались, как не всякие господа! Мясо копченое и колбаса каждый день на столе, фрукты в корзинах прямо в столовой стоят, бери, сколько хочешь!
— Дик… — С состраданием смотрел на ученика мага Туиз. — Ну не переживай ты так! Мы про него и раньше слышали… может, не обманет?! Сойдут на берег и отпустят Диршана. Мы тогда быстро назад вернемся, наш старшина эти воды как свои пять пальцев знает. Давай лучше… сыграем пока… чтоб время быстрее прошло!
— Да неужели я смогу сейчас играть! — С отчаяньем рявкнул Дик. — Когда эти фашисты над нашим капитаном издеваются! Когда Анюся одна, без защиты, с больным магом на островке осталась! Когда неизвестно, что они с остальными, и с Мизой сделали! Черт, какой же я лопух! За каким фигом мне понадобилась эта проклятая рыбалка!
— Дик… а кто такие фашисы? — робко поинтересовался один из рыбаков.
— Да не фашисы… Фашисты! Вот такие же гады, как этот Бариз и его дружки! Нелюди! Не понимающие никаких человеческих чувств! А мы-то их жалели, лечили, кормили! Штаны свои отдали! Не нужно было их с того острова забирать, зря Зак гадов пожалел! Гнездо ковиксов видите ли, почувствовал! Вот среди ковиксов им самое место! А эта скотина, Турсон! Таким добряком перед Заком прикинулся! За миску еды работать собирался! А потом ещё и дружков своих на корабль протащил! И как его только Зак не раскусил, гадину ядовитую! Он, небось, еще тогда это все задумал! — Не переставая пинать дверь, разорялся парень.
Обидно было до слез, что едва выпала возможность хоть как-то отплатить магам за свое и Тимкино спасение, как он тут же лопухнулся, словно последний гастарбайтер.
Турсон стиснул побледневшие губы и на цыпочках отошел от двери. Четверо других пленников спокойно сидят, запертые по двое в своих каютах, а этот парень ещё ни подзвонка не молчал. И что противнее всего… всё, что он кричит… святая правда. А раз так… значит и про ковиксов не соврал. Он, Турсон отлично помнит, как мрачно хмурилось лицо старика, когда он недовольно рассматривал их там, на песке пустынного острова. Значит, решал в тот момент, жить им или нет. Потому что ковиксы все равно на них бы набрели. Вот потому-то и не видно было поблизости ни одной рыбачьей лодки. Берзийские аборигены боятся этих тварей больше чем пиратов.
— Что… шумит? — Виновато оглянулся стоящий у руля Бариз.
— Там ковиксы были. — Горько глядя вдаль, тяжко выдавил из себя боцман. — А я-то всё думал… почему ни одной лодки… уже третий день как шторм стих. Зак этот… сильно тогда за своих друзей зол был… за то что их Сайж на корабле, в трюме оставил… я бы их сам вытащил… да думал, что он уже забрал… забыл в спешке, какая это падаль. Казну-то он не забыл. Ты этого не видел, за картой бегал, последним в лодку прыгал. Да. Очень не хотелось… магу с острова нас брать… Сайжа он не взял. Даже не остановился, матросы рассказали. А к нам пришли… ну, мы тебе говорили уже… и вылечили… вас всех. А потом… решился… портал открыл… берите, говорит, раненых и быстрее. Я тогда думал… всё, что скажет… за это сделаю! Вот и отплатил… за всё добро… не знаю, как теперь буду людям в глаза глядеть…
Турсон стер мускулистым кулаком скупую горькую слезинку и внезапно изумленно вытаращил глаза. Упрямо закусив губу, побледневший Бариз резко крутил руль, поворачивая шлюп.
Боцман ошеломленно тряхнул волосами и бросился помогать Орифу со Ступом переставлять паруса. Но даже втроем им нелегко пришлось, пока справились с этим тяжелым, хотя и привычным делом.
— А команду… можно уже выпустить? — Помявшись, подошел он к другу, когда работу наконец закончили.
— Не стоит. — Тяжело вздохнул тот, упорно не отводя глаз от горизонта. — Они ведь нас сейчас убить готовы. Так что, давай сначала причалим. К утру должны до места добраться.