Небесные чувства

2

Диана решила все же не ждать момента, когда, как говорится, в зале начнут гаснуть свечи и зрители толпой повалят к выходу. У нее должен быть сольный номер.

Она отставила тарелку с десертом из тропических фруктов, с которым лениво возилась уже почти десять минут. Потом отодвинула в сторону почти не тронутую чашку с капучино, промокнула губы салфеткой, аккуратно свернула ее и положила перед собой на стол. Затем слегка кашлянула, привлекая внимание соседей по столу, занятых в этот момент политыми шоколадом пудингами, демонстративно посмотрела на циферблат своих часов, пожала плечами и с максимальным раскаянием в голосе выдала давно заготовленную фразу:

— Надеюсь, джентльмены меня простят, если я немного испорчу им вечер. К сожалению, я не имею возможности больше находиться в вашем приятном обществе. Увы, неотложные семейные дела. Господин Мизоракис, буду рада вновь увидеть вас в Лондоне.

Грек торопливо вскочил, вытер губы салфеткой и с галантностью неандертальца произнес:

— Диана… Нет, я бы обратился к вам так — леди Диана. Вы вполне достойны титула. Мне действительно очень жаль, что вы нас покидаете. Единственным утешением служит понимание того, что не навсегда. Буду рад новой встрече с вами или в Лондоне, или дома, в Афинах. Если бы я не был женат, то предложил бы вам руку, сердце, виллу на острове и океанскую яхту на стоянке в Пирее.

— Спасибо, Димитрис, за комплимент и за приглашение. Буду иметь в виду, особенно яхту.

Мысленно она усмехнулась, оценив скромность грека, не упомянувшего о том, что женат уже в третий раз. Причем новая супруга была существенно моложе его старшего сына от первого брака. Диана с интересом прочла это в компьютерном файле перед приездом господина Мизоракиса в Лондон. В судостроительной компании, где она работала, полагали, что информация о клиентах никогда не бывает избыточной.

— Желаю удачного полета и мягкого приземления. До встречи.

Далее она терпеливо выдержала поцелуи и объятия темпераментного эллина, несколько выходящие за пределы дозволенного по нормам английского этикета. Затем пожала протянутую руку шефа, добавив пару фраз о предстоящей в понедельник проработке одного важного юридического документа. Потом сняла сумочку со спинки стула и уже шагнула вперед, как вдруг что-то словно толкнуло ее. Она повернулась в сторону незнакомца… и не удержалась. Кивком указала на выход, как бы предлагая присоединиться.

Диана тут же устыдилась своего порыва, но было поздно. Впрочем, движение вышло едва уловимым, и скорее всего он его не заметил. А, бог с ним. Что сделано, то сделано. Не стоит переживать из-за мелочей. И она решительно устремилась вперед.

Парень, работающий в гардеробе, протянул ей пальто, и тут же она услышала голос из-за спины. Бархатистый и очень сексуальный мужской баритон. Произнесший, правда, излишне высокопарно и церемонно следующие слова:

— Надеюсь, мисс Прекрасная незнакомка не сочтет предосудительным предложение помочь ей накинуть эту королевскую мантию на ее царственные плечи.

Даже не поворачиваясь, Диана догадалась, кому принадлежит голос. Почему-то именно таким она его себе и представляла. Вполне соответствующим внешности. И даже предполагала услышать нечто подобное, хотя и не в столь театрализованном стиле рыцарских романов. Она почувствовала, как неровно и нетерпеливо забилось ее сердце, но постаралась ничем не выдать своего волнения. Колени немного ослабли, но в целом довольно уверенно поддерживали ее тело в вертикальном положении.

Диана приняла предлагаемую игру. Она не спеша сняла сумочку с плеча и положила ее на стойку. Затем повернулась к незнакомцу, выразительно взглянув ему в глаза, и ответила на его предложение в соответствии со своей ролью. По счастью, голос ее не предал и прозвучал вполне достойно: достаточно равнодушно и слегка надменно. Как и подобает особе королевской крови. Во всяком случае, Диана вполне бы справилась с участием в дворцовых церемониях, если бы обитала по ту сторону ограды Букингемского дворца.

— Прошу вас, сэр рыцарь. Но мне бы хотелось, чтобы вы вначале представились.

— Именно это я и хотел сделать. Тимоти Хэйвен. Скромный слуга на службе вашего высочества.

— И где изволите служить, сэр Тимоти?

— В Форин Оффис.

— Не сомневаюсь, глядя на вас, что внешняя политика Британии находится в надежных руках.

— Благодарю, ваше высочество, за высокую оценку моих усилий. Вы позволите все же оказать вам столь почетную для меня услугу?

— Да, конечно. Вы заслужили эту честь.

Тогда Тим чуть ли не силой вырвал пальто из рук остолбенело застывшего гардеробщика, у которого живыми выглядели только глаза. Они непрерывно перебегали с одного лица на другое стоящих рядом особ. Парень явно вспоминал портреты членов королевской семьи, заученных со школьной скамьи, но никто из них не ассоциировался у него с присутствующими.

Однако уже после первых услышанных фраз предусмотрительный юноша принял гвардейскую стойку, щеголяя молодецкой выправкой.

А по мере развития диалога постарался сменить недоуменное выражение лица на максимально почтительное и восторженное.

Тим вывел его из столбняка, сунув пару монет и свой номерок ему в ладонь. Затем подтолкнул в сторону гардероба для продолжения выполнения служебных обязанностей. Воспользовавшись паузой, он вновь обратился к царственной незнакомке:

— Не сомневаюсь, что у вас столь же прекрасное имя, как и внешность.

— Меня зовут Диана. Диана Нивен. — Ответ прозвучал в обычной тональности, уже безо всякой игры.

— Очень приятно, Диана. Как видите, я не ошибся. Насчет королевского имени.

— Только не надо добавлять «леди Диана». Это уже сделали до вас. Только что, деловой клиент нашей компании из Греции.

— А, тот самый игривый толстяк за столом, который целовал вас на прощание. И не раз. — Тим попытался убрать неосознанную ревность из голоса, но у него не очень-то получилось.

Впрочем, собеседнице такая реакция, пожалуй, даже понравилась. Слегка улыбаясь, она немного поддразнивающим голосом сообщила:

— Ну, не такой уж он и толстый. Весьма приятный и обходительный человек. А что касается поцелуев, то в Греции так принято. Что поделаешь, приходится учитывать национальные обычаи при работе с клиентами. В Форин Оффисе разве не так? Вы тоже весьма мило беседовали со своей соседкой по столу. Немкой, если не ошибаюсь… — И тут же пожалела о сказанном. Надо же так выдать себя!

Неосторожная фраза вызвала самодовольную улыбочку на лице собеседника. Молодой человек с удовлетворением понял, что был замечен девушкой, и, стало быть, она к нему тоже не равнодушна. Уже даже ревнует. Но на его речи этот никак не отразилось.

Тим пожал плечами и, как бы извиняясь, но с легким оттенком иронии сказал:

— Увы, работа такая. Приходится общаться с представительницами других стран даже во время еды. Тяжелое бремя государственной службы.

— И часто это бремя сваливается на вас?

— Да нет, не очень. У нас проходила двухдневная британско-германская конференция поблизости, в Ланкастер-хаусе. Такой коричневый особнячок за кирпичной оградой, в начале Мэлл, с видом на Букингемский дворец. Сегодня был неофициальный обед для тех членов делегации, которые еще не уехали на родину. Выбрали именно этот ресторан, поскольку немцы остановились здесь же, в отеле «Рубенс»… В общем, мне очень повезло. Весьма счастливое стечение обстоятельств.

— В чем же повезло? — кокетливо спросила Диана, заведомо зная ответ. И не ошиблась.

— В том, что встретил вас. Если бы не было этой конференции, если бы она проводилась в другом месте, если бы после нее я не попал в этот ресторан и так далее… Одним словом, много всяких «если», которые могли бы помешать нашей встрече. Но которые в итоге все же привели к ней. Как мне кажется, налицо вмешательство провидения.

— Интересная трактовка событий. И я, стало быть, должна в этой связи воспринимать ваше появление перед собой как волю небес?

— Именно. Хотя я и не настаиваю. Это только одна из версий. Но мне бы хотелось продолжить наше общение. Ну, хотя бы проводить вас до дома, если позволите.

— У вас здесь машина?

— К сожалению, нет. На банкетах это неудобно. Личного шофера тоже пока нет. Я ведь только в начале дипломатической карьеры.

— Какая жалость, — слегка съехидничала Диана. — Но я уверена, что в будущем вас будут величать не иначе как его превосходительство Тимоти Хэйвен, чрезвычайный и полномочный посол Великобритании в… Ну не знаю. В любой стране, какая вам нравится. Мир так велик! — И Диана развела руками, демонстрируя необъятность земного шара.

Она давно уже заметила, что, как только встречает симпатичного парня, в ней тотчас просыпается мятежный дух противоречия и хочется говорить всякие дерзости и колкости.

— А я, кстати, тоже на своих двоих сегодня. Придется вызывать такси, — продолжила Диана. — При такой погоде добираться до метро пешком рискованно. Но я полагаю, мистер Хэйвен, что вполне сумею доехать на такси самостоятельно. Или вы рассчитываете на чашечку кофе у меня дома?

Последнюю фразу она произнесла довольно резко, как бы сразу отвергая возможные намеки и поползновения.

Впрочем, в последнем не было особой необходимости. Мистер Хэйвен держался вполне корректно, всячески демонстрируя воспитанность истинного джентльмена.

— Ну что вы, мисс Нивен. О таком счастье я даже не мечтал. К тому же предпочитаю чай. Мне достаточно будет просто побыть рядом. И узнать о вас немного больше. Ну хотя бы номер вашего телефона.

— Вас интересует служебный или домашний?

— Предпочел бы мобильный.

— Понятно. — Диана решила, что пора смягчить тональность разговора. — В таком случае возьмите визитную карточку. В ней есть то, что вы просите. Даже адрес электронной почты. Надеюсь, дипломаты постоянно носят при себе аналогичные картонки?

— Безусловно. — Тим полез во внутренний карман пиджака, извлек портмоне, и они обменялись «визитками». Затем он продолжил: — Конечно, после обмена верительными грамотами и координатами было бы неплохо куда-нибудь заехать, выпить по чашечке чаю… Но, видно, не судьба. Хотя мне очень не хочется с вами расставаться. Уделите мне еще немного времени. Ну хотя бы несколько минут! — умоляюще произнес молодой человек.

В его голосе было столько искренности и человеческого тепла, что у Дианы невольно дрогнуло сердце. Как давно она не чувствовала такой сердечности. Если, конечно, не считать общения с родителями. Ее отношения с мужчинами всегда строились по простым схемам. С соучениками — в меру панибратски, без излишних вольностей. С коллегами и руководителями корректно и дружелюбно, но без заигрывания и двусмысленностей. Но вот обычного человеческого участия и сопереживания в таких схемах не хватало. Зачастую вообще не предусматривалось.

А Тим в это время торопливо продолжал свой прочувствованный монолог, как бы боясь, что его прервут и дама исчезнет, как Золушка после бала. Растает, как прекрасное видение, в лондонском тумане.

— Давайте для начала я хотя бы провожу вас до такси.

Тим машинально оглянулся на входную дверь и заметил выплывающего наружу, под дождь, величественного швейцара. Он провожал кого-то из гостей, держа над ним фирменный зонт отеля.

— Я тоже буду держать над вами зонтик для защиты от дождя! — вдохновенно произнес Тим. — Я это прекрасно умею делать! Почти профессионально! Научился на дипломатической службе… Кстати, вы не против, если я буду называть вас просто Диана? Рядом с вами не хочется быть слишком официальным. А меня зовите Тим. Уверен, что это простое мужское имя в ваших устах будет звучать как музыка… Извините. Я, наверное, говорю глупости, но это от смущения. Я волнуюсь. Мне очень хочется вам понравиться!

— Хорошо, Тим, — милостиво улыбнулась Диана. Она не видела себя со стороны, но улыбка, несомненно, получилась весьма чарующей и поощрительной. — Вы меня убедили. Но для беседы за чашкой чаю все же поздновато. Лучше созвонимся завтра с утра и что-нибудь придумаем. А вот ваш зонтик мне бы пригодился. Свой я оставила дома. Проводите меня, но только до такси. Договорились?

— Чудесно. Это не так много, но хоть что-то для начала. В дипломатии тоже процветают компромиссы. Надеюсь, семейные обязанности не помешают завтра нашей встрече?

Подтекст вопроса был понятен. Диана вновь улыбнулась, выразительно пожала плечами и с легкой ноткой сарказма ответила:

— Обычно такого рода вопросы задают женщины при знакомстве с мужчинами. Но я отвечу: у меня нет семейных и личных обязательств, которые могли бы помешать нашей встрече. Надеюсь, с вашей стороны аналогичные препятствия также отсутствуют?

Она чуть было не добавила, что живет одна, но вовремя остановилась. Такие подробности могут преждевременно подхлестнуть пыл кавалера. У нее уже был печальный опыт. Не хотелось бы его повторять.

Хотя на этот раз она чувствовала, что Тиму вполне можно доверять. За хорошими манерами стояло хорошее воспитание. В его ответе она тоже не сомневалась. Вопрос был чисто формальный. В собеседнике не ощущалось легко улавливаемого специфического «привкуса» мужчины, привыкшего к семейной жизни. Так и оказалось.

— Безусловно, Диана. Иначе я бы к вам не подошел. Я вообще живу один. В родовом гнезде, в районе Челси. Родители работают в посольстве в Каире. Старший брат тоже в посольстве, только в Тегеране. Дедушка в свое время трудился в канцелярии вице-короля Индии. В общем, я из династии потомственных дипломатов… Подождите секундочку. Попробую заказать для вас такси.

Тим направился к стойке регистрации, на ходу натягивая пальто. Он попросил администратора вызвать машину для его дамы, затем вернулся к ней, чтобы продолжить приятную беседу. Впрочем, она продлилась недолго. Дождь на улице на какое-то время затих, и они решили выйти наружу, чтобы вдохнуть свежего, напоенного озоном и влагой ночного воздуха.

Последующие события отложились в памяти Тима обрывочными кусками. Они стояли у самой кромки тротуара, несколько в стороне от входа в отель, дожидаясь заказанной машины. Неподалеку от них семейная пара загружала с помощью швейцара в такси целую гору чемоданов и сумок. Как только с этим было покончено и бывшие постояльцы отеля сели в машину, она рванула вперед, освобождая место для стоянки. К сожалению, улочка с двухрядным движением была слишком узкой, поэтому и произошло то, что повлияло на весь последующий ход событий.

На бешеной скорости мимо них промчался массивный лимузин, рискованно и лихо обогнув отъезжающее такси. Из-под его колес взметнулась волна скопившейся на дороге дождевой влаги, грозя накрыть стоящих на тротуаре людей. Тим даже не успел осознать, что делает. Видимо, сработал врожденный инстинкт рыцаря и мастерство теннисиста. Он метнулся вперед, загораживая собой, как щитом, стройную красивую девушку в длинном светлом пальто.

Это было нечто. Впервые он понял, что значит выражение «окатить с ног до головы».

Диана даже не успела сообразить, что произошло. Она стояла боком к дороге, поглощенная беседой с Тимом. Внезапно ее собеседник резко, прыжком сместился в сторону, одновременно выполнив замысловатый пируэт, и оказался между ней и проезжей частью. И тут же по обе стороны от нее хлестнули потоки воды, разлетаясь от удара о тротуар на мелкие брызги.

Она почувствовала, что часть холодной влаги попала на ее ноги, и машинально посмотрела вниз. На колготках, туфлях и полах длинного пальто красовались мокрые пятна. Потом Диана подняла голову и увидела Тима, разведшего в стороны руки, словно орел крылья, прикрывающий собой находящегося в гнезде птенца. Несомненно, он пострадал больше нее, приняв на себя весь поток воды, который мог обрушиться на ее хрупкую фигурку. А она, можно сказать, отделалась мелкими неприятностями.

Первое мгновение Диана не знала, что сказать. Конечно, ее восхитил благородный поступок и в не меньшей степени прекрасная спортивная реакция нового знакомого. Но вот что теперь делать с пострадавшим? До этого предполагалось, что подъедет такси, Тим галантно откроет дверцу и поможет ей усесться на заднем сиденье. А затем она спокойно отбудет домой.

Однако ситуация резко изменилась. Банальное знакомство перерастало в нечто большее. Перед ней внезапно оказался изрядно намокший мужчина, совершивший самоотверженный поступок во имя своей дамы. Причем не какой-то абстрактной дамы, а вполне конкретной.

Родители всегда учили ее, что зло должно быть наказано, а добро вознаграждено. Глядя на добровольного страдальца, больше похожего уже не на орла, а на жалкого взъерошенного птенца, упавшего из гнезда прямо в лужу, Диана вдруг ощутила все, что Тим должен был сейчас испытывать. Как будто сигнальные излучения его рецепторов пошли не только по внутренним нервным каналам к мужскому мозгу, но и устремились наружу, вызывая соответствующие импульсы сопереживания у нее. Очередная загадка сверхчувственного восприятия людей, которые нравятся друг другу. Скорее даже не просто нравятся, а очень, очень нравятся.

Диана решила, что Тима в его нынешнем положении нельзя оставлять одного. Он будет чувствовать себя как бездомный, никому не нужный пес. И это состояние невольно будет ассоциироваться с ней. Не хотелось бы предстать перед ним в облике черствой и неблагодарной женщины. Тем более что к несчастным, заброшенным и беспризорным существам у Дианы всегда было особое отношение.

От этого страдали прежде всего родители, тщетно пытавшиеся объяснить маленькой заплаканной девочке, почему нельзя приютить дома бесчисленных представителей животного и пернатого мира, которых она приводила и приносила почти ежедневно с улицы. При всей традиционной любви англичан к братьям нашим меньшим должны же быть хоть какие-то разумные пределы в практических проявлениях этой любви!

По этой же причине Диана не носила натуральных мехов, хотя ей нравились вызываемые ими ощущения — нежные, ласкающие прикосновения шелковистых ворсинок. Она не относила себя к фанатичным последователям «зеленых», но понимала в какой-то степени их аргументацию, представляя себе печальную процедуру заготовки этих самых мехов.

Естественно, что на каком-то этапе своего развития ей захотелось стать ветеринаром. Потом это еще детское желание переросло в более серьезное намерение стать педиатром. Однако позднее, по зрелом размышлении, она поняла, что чрезмерная чувствительность и сострадание не позволят ей стать настоящим врачом. Нервная система не выдержит постоянных перегрузок. Так что в Оксфорде пришлось выбрать юридический профиль со специализацией в области корпоративного права.

Родители тоже были довольны этим выбором, но уже по другим, меркантильным соображениям. Обучение на юриста для семейного бюджета обходилось раза в три дешевле, чем на медика. Да и учиться пришлось бы на два года меньше, так как не было клинической практики.

Сейчас в Диане ожило именно то состояние души, которое столь часто возникало в аналогичной ситуации в детские годы. Только теперь в роли бездомного кота, отбившегося от стаи голубя-подранка или потерявшегося мышонка выступала значительно более габаритная и в принципе способная постоять за себя особь, называемая гомо сапиенс. Правда, вел себя этот гомо сапиенс в полном соответствии с неприятной ситуацией, а не с теми героическими мифами, которые окружают мужчин. Выжидательно, скромно и даже робко смотрел на нее своими выразительными лучистыми глазами, ничего не прося знак благодарности. Такого утонченного, интеллигентного страдания нежная и ранимая душа Дианы просто не могла выдержать.

Если бы Тим вел себя как обычный соблазнитель-приставала, демонстрируя отшлифованную длительной практикой технику обольщения, она сумела бы дать достойный отпор. Но со столь деликатными людьми требовалось столь же деликатное обращение. У нее, правда, мелькнула мысль, что все это может быть тонкой психологической игрой. Но только на секунду. Затем она тут же ее отвергла.

В результате, когда такси подъехало, они оказались внутри вдвоем. Лондонские такси по своему устройству весьма удобны как раз для таких поездок. Достаточно вместительный салон, отгороженный от водителя, два сиденья для пассажиров, размещенные друг против друга. Это облегчает общение, позволяя видеть собеседника в лицо, но не делает его принудительно интимным, с касанием телами, как в машинах на континенте.

Правда, беседы на этот раз не получилось. Молодые люди чувствовали определенную неловкость и даже, как это ни странно, некоторое отчуждение, словно их насильно заперли наедине. Первичный, естественный порыв к сближению внезапно иссяк, смытый холодной водой из лондонской лужи.

Поэтому в машине они в основном молчали. Тим снял свое пальто и аккуратно положил сбоку на сиденье так, чтобы вода стекала на пол. Впрочем, одежда особо не пострадала. В результате принятых мер экологической защиты город стал значительно чище и не страдал больше от знаменитого в прошлом лондонского смога. Вот лет двадцать назад после такого купания пальто было бы сплошь покрыто разводами копоти, сажи и бензиновыми пятнами.

Тим отважился задать всего два вопроса: «Куда они едут?» и «Не придется ли общаться с родственниками?». Получив короткие, но исчерпывающие ответы, он замолчал, напряженно думая о чем-то своем.

Диана тоже молчала. После первого инстинктивного порыва наступило некоторое отрезвление. Забегая немного вперед, она прикидывала, что их ждет дальше, после прибытия в ее квартиру в старом викторианском доме на Кромвель-роуд, в ряду таких же старомодных архитектурных соседей. И что делать, если все пойдет не совсем так или совсем не так, как обычно пишут в любовных романах и снится в романтических снах.