Нежданная жена Стального Дракона

Глава 10

Прошло несколько дней, и я заметила, что отношение ко мне изменилось. Целители и стажеры перестали шипеть мне в спину, прежде ярые неприятели нынче ограничиваются лишь поджатыми губами. И то исподтишка – как выяснилось, с протеже отделения проклятий никто не хочет ссориться. Правда, о том, что я и есть та самая протеже, мне сказала Луми:

– Карлус Родди специально провел тебя сквозь весь дом исцеления. А девица, что помогала госпоже Вилме Родди, болтлива до ужаса. Ее после этого перевели на первичный прием пациентов. А так как стажеру там делать нечего, то… К вечеру все знали, что лькаринка пользуется полным доверием семьи Родди, а также имеет друзей среди прочих алознаменных.

– Скажешь тоже, – смутилась я.

– Ты им понравилась, – серьезно сказала Луми, – особенно тем, что не стала ни козырять своим поступком, ни требовать преференций. Ты сработала так же, как работают они: молча сделала свое дело и ушла. Кстати, ты знаешь, что сегодня самый лучший день?

– У меня каждый день – лучший, – хмыкнула я.

– Не-ет, сегодня совершенно особенный день, – захихикала Луми. – Денег дают! И даже мне – за отработанные дни.

– Мне не дадут, – покачала я головой. – Я работаю всего несколько дней и…

– Ты забыла про спасение Вилмы, девочки из счетоводства постарались и втиснули половину суммы в аванс. А сейчас как раз начало месяца!

– Дай мне закончить, и пойдем, – строго сказала я.

И, сложив самые ценные бумаги, убрала их в зачарованный шкаф. Остальные же разложила на столе так, будто работаю именно с ними.

– А чего ты? – удивилась Луми.

– Я очень ими дорожу, – уклончиво ответила я, подхватила корзину с сыном и поспешила выйти.

Удивленная, она хмуро оглядела мой кабинет и вышла. Но, на мое счастье, не задала ни единого вопроса, чего я втайне опасалась.

Почему опасалась? Ох, потому что у меня не было нормальных ответов! Последние два дня кто-то в наше с Гели отсутствие роняет игрушки дракончика. Они обычно рассыпаны по моему столу, поскольку ему нравится играть именно на нем. Бумаги он не портит и вообще ничуть мне не мешает, потому-то я и не сгоняю его на ковер или на диван. И вот, с одной стороны, цветные мячики могли и сами скатиться на пол. А с другой – при мне-то не скатываются!

– Нам сюда, – Луми кивнула на коридор, из которого постоянно выходили целители.

– Там, наверное, очередь, – вздохнула я.

– А вот и нет, – захихикала драконица. – Идем, я все тебе покажу.

Внутри длинного-предлинного коридора было много-много узких дверок. И все они были подсвечены красным.

– Это значит, что внутри занято, – пояснила Луми и, увидев зеленую, кивнула на нее: – Заходи внутрь, садись за стол и клади обе руки на столешницу. Там появятся деньги и документы. И, если захочешь, можешь сразу переложить деньги на свой счет.

– У меня нет своего счета, и пока что я воздержусь от его открытия, – мягко ответила я.

Мысли об Лькарине и бывшем супруге меня посещали достаточно часто. Я понимала, что он может нас найти. Он точно не сможет потребовать выдать меня, но вот Гели… Гели наш сын, и вряд ли Магнус сможет что-то сделать для нас. То есть по закону – точно ничего не получится. Но можно будет попробовать спрятать Гели.

«Хватит, остановись, – цыкнула я сама на себя. – Ему не придет в голову искать здесь!»

Закрыв за собой узкую дверь, я повернулась и хмыкнула: комната была под стать входу. Крошечная, с серыми стенами и жемчужно-светящимся потолком, она вмещала в себя стол и стул. И больше ничего.

Вдох-выдох, если мне ничего не начислено – никто не узнает. Просто… Отработала едва ли неделю и пришла за жалованием – стыд и позор.

Встряхнув руками, я прижала ладошки к столу. И от моих кистей тут же в стороны пошли волны. Одна, вторая, третья. А после прямо под руками начал формироваться пузырь!

Минута, и передо мной лежали три холщовых мешочка и лист, заполненный убористым мелким почерком.

Прочитав сумму, я ахнула: на эти деньги мы с Гели и год прожить сможем! А вот на листе были написаны очень странные вещи, как будто кто-то разбил все мои действия и оценил каждое.

«Хотя, может, так и надо? Может, целители так и получают плату?» – пронеслось у меня в голове.

Мешочки с деньгами я распихала по карманам, но они все равно довольно весомо выпирали. Мне пришлось свернуть лист в кулек и, собрав всю имеющуюся силу, придать ему иллюзию дамской сумочки. После чего я вытащила деньги обратно и сложила их в кулек. Пусть они и выпирали сверху – иллюзия все прикрывала.

Но появился вопрос: где хранить сбережения?

«Какой же хороший и приятный вопрос», – посмеялась я про себя.

А после вспомнила, что у Гели нет вещей, а дом достаточно велик, чтобы сделать в нем маленький тайничок. Увы, мне кажется, ожидание «черного дня» теперь навсегда со мной.

– Ну что, получила? И я тоже! Айда сегодня вечером в кафе-мороженое?

– Айда, – согласилась я. – С большим-пребольшим удовольствием.

Луми проводила меня до кабинета и, бросив взгляд в приоткрытую дверь, с удивлением спросила:

– А кто мячики раскидал?

Нервно поежившись, я тихо призналась:

– Не знаю. Вообще, мне казалось, что кто-то приходил сюда и… Это глупо как-то, Луми. Мячики круглые, могли и сами раскатиться.

Она пожала плечами:

– Не знаю, но давай-ка оформим заявку на сигнальную сетку.

От слов к делу Луми переходит за считаные минуты: вот она что-то подсчитывает на пальцах, а вот я уже сижу и под ее диктовку пишу прошение-заявление.

– Теперь вдави в бумагу оттиск своей магии – и все, по пути закинем старшей хозяюшке. А там завтра-послезавтра будет установлена сигналка!

Все сложилось так, как и сказала Луми: пара дней – и я уже недоверчиво поглаживаю искрящиеся сигнальные нити.

И, что самое неприятное, мячики, оставленные на столе, перестали раскатываться. А это прямо указывало на то, что в моем кабинете кто-то хозяйничал.

Зато за эти дни мне удалось окончательно разобраться с бумагами. И теперь я готова спуститься к камню Трех Сил.

Вниз меня сопровождали Карида и Мерван. Они несли полые прозрачные пузыри. А в моих руках был старый истертый саквояж. В нем находились кольца – одно из них необходимо уложить на камень, а второе погрузить в мешок. Эти артефакты создают тот самый «коридор», ту самую полую трубку, по которой драконит перемещается из алтаря в очистительную полость.

Что самое пугающее, эти самые «полости» сотворены из драконьей кожи. И, судя по величине едва заметных прозрачных чешуек, дракон был маленьким. Очень маленьким. Едва ли больше моего Гели…

– Он ненавидел себя за то, что сделал, – проговорил вдруг Мерван.

– Что?

– Я заметил, что вы заметили рисунок чешуи. Дети уже были мертвы, когда он нашел их. И… Использовал. С полного согласия семей, – тихо ответил дракон.

Мне оставалось только кивнуть. Я не хотела представлять себя на месте тех дракониц, что…

«Хватит! Хватит, Катти. Ты победила. Ты выиграла. Ты спасла и сына, и себя. И даже ничем за это не заплатила!»

Второе очищение камня Трех Сил прошло штатно. Всего в саквояже шесть пар колец. Полость, в которую переливается драконит, нельзя открывать до тех пор, пока вся эта дикая, злая энергия не будет укрощена. И кольцо с камня убирать нельзя: драконит вырвется наружу и затопит подвал. Что, кстати, и произошло после моего испытания. Того самого, на котором настояла Вильсана.

– Что ж, еще три-четыре раза – и камень будет кристально чист, – проговорила я и вытерла со лба пот.

Сил ушло много, но… Но глупо даже сравнить с тем, когда я это делала на чистой силе! Тот, кто создал это все, – гений.

– Тогда позволь проследить за тем, чтобы ты хорошо поела.

Негромкий, искусственно-равнодушный голос Магнуса заставил меня вздрогнуть.

– Прости, милорд приказал уведомлять его о манипуляциях с камнем. – Карида отвела взгляд.

В сердце будто кольнули тупой иглой, но я быстро взяла себя в руки:

– И милорд полностью прав: я чужая…

– Ты едва не погибла в прошлый раз, – оборвал меня Магнус. – Я здесь, чтобы помочь.

– А еще я часто спешу с выводами, – признала я и улыбнулась. – Мы пообедаем, если вы снимете свой щит.

– Я уже слышал это, – ровно проговорил дракон. – И запомнил. Нет нужды повторять.

Моргнув, я запихнула поглубже мелкую обидку и напомнила себе, что Магнус не хотел меня оскорбить.

– Также я ожидаю, что вы уточните свое нежелание сталкиваться с моей силой в случае, если ситуация изменится, – добавил Магнус.

Коротко кивнув, я отвернулась от дракона и взялась за уборку. Кариде и Мервану нельзя трогать наполненные пузыри, так что их помощь заключается лишь в открытии и закрытии дверей.

– Проверяйте пузыри каждые восемь часов, – предупредила я ребят.

– Восемь? – удивилась Карида. – Разве не каждый час?

– Что? Зачем? – оторопела я. – Боюсь, вас ввели в заблуждение. Пустые пузыри нет нужды проверять, а заполненные – каждые восемь часов.

Мерван сдавленно выругался, а Карида, вздохнув, пожала плечами:

– Что ж, ты еще успеешь помириться с женой. Она хотела, чтобы Мерв сменил работу.

Это она сказала уже нам.

Запечатав двери в Хранилище и оставив доступ только Кариде и Мервану, я повернулась к Магнусу:

– Поднимемся наверх, за Гели.

Внутренне я была готова к тому, что дракон может воспротивиться. Но он согласно кивнул:

– Это путешествие будет полезным для юного крылатого.

– Путешествие? – удивилась я.

Но больше Магнус ничего не сказал. Только пожал плечами и жестом предложил покинуть комнату с камнем Трех сил.

Удивительно, но нам не пришлось подниматься к детским целителям, Карлус сам зашел к ним и забрал моего малыша.

– Удачной прогулки, – подмигнул глава отделения проклятий. – Милорд, ваше распоряжение выполнено.

– Благодарю, – ровно кивнул дракон и, протянув руку, взял корзину. – Геллерт становится увесистым. Ты позволишь нести его?

В последней фразе я сначала не услышала вопрос, это звучало скорее как утверждение. Но, поймав на себе терпеливо-равнодушный ожидающий взгляд Магнуса, я поспешно кивнула:

– Да-да, разумеется.

После чего я обратилась уже к Карлусу:

– И вы даже не против? Рабочий день вокруг.

Все-таки меня ужасно смущало привилегированное положение. Слишком часто за последние дни я отлынивала от работы и «прикрывалась» Магнусом.

Но и отказаться от его общества уже не могла. Дракон будил во мне странные тревожно-приятные чувства. Иногда… Иногда я позволяла себе глупые и несбыточные мечты.

– Ваше отделение всегда стояло наособицу, – хмыкнул Карлус. – И, что самое главное, у тебя нет начальника, Катти.

– Кроме совести, – улыбнулась я.

– Вот, – Карлус воздел палец. – Моя душа приглашает тебя за покупками на этих выходных. Я завезу вас на рынок, если ты согласна.

– С удовольствием!

Распрощавшись с Карлусом, мы, сохраняя молчание, прошли сквозь весь дом исцеления и оказались на людной улочке. В стороне, на специальной площадке, стоял черный, поблескивающий свежей краской автокатон. К нему-то и направился Магнус.

– Мы поедем на нем? – восхитилась я.

– Тебе нравятся автокатоны, – проговорил Магнус. – Я давно умею водить, но не приобретал. Теперь приобрел.

«Нет, он же не в прямом смысле говорит, что купил автокатон из-за меня?! Просто… Просто в таком состоянии ему трудно формулировать фразы!»

– Могу ли я поинтересоваться, куда мы едем? – осторожно спросила я.

– К воде. Она успокаивает. Также там эстетичный вид, что имеет значение, – проинформировал меня дракон.

– Что ж, надеюсь, мы не будем прыгать с Пика. Я слышала, что здесь есть такое развлечение.

– Не будем. Глупые игры.

Потом он немного помолчал, вырулил на другую улицу и сдержанно заметил:

– Ты новая жительница моего Пика. Если хочешь, ты можешь прыгнуть. Мое отношение к прыжкам не должно тебя останавливать.

– Мое отношение примерно такое же, – уверила я его.

Еще не хватало, чтобы вместо прогулки у «эстетичной» воды мы прыгнули с обрыва. Меньше всего я хочу ощутить на себе весь ужас свободного падения!

Гели зашуршал в своей корзинке и, высунув мордочку, шумно обнюхал воздух.

– Его развитие в норме, – уведомил меня дракон. – Бывают случаи, когда обратившихся детей держат в клетке, чтобы не тратить время на присмотр.

– Ты не шутишь?! – ахнула я. – То есть вы не шутите?

– Меня полностью удовлетворяет неформальное общение, – сообщил мне дракон, после чего добавил: – К сожалению, мои слова не являются шуткой. Клетки весьма распространены на Драконьих Пиках, они позволяют сохранять время. Даже ходит что-то вроде поговорки: «Мать отдыхает, лишь когда сын летает».

Я недоверчиво нахмурилась:

– Но ведь драконы очень трепетно относятся к детям.

– До недавних пор клетка считалась необходимостью, которая ничуть не вредит ребенку, – суховато проговорил дракон.

Дракон, который не отводил взгляда от дороги.

– Драконятам свойственно подчиняться своим матерям и их невысказанным желаниям, – добавил Магнус. – Геллерт не покидает пределов корзинки в те моменты, когда для тебя это важно.

Я посмотрела на дракончика, который продолжал оглядываться, но при этом не вылезал наружу:

– Да, когда он высунул нос, я испугалась.

– И он остался. Драконята в этом облике целиком и полностью зависят от родителя. Инстинкты животного призывают к полному подчинению. Поэтому мало кто из крылатых бился о стенки клетки. Они просто засыпали.

У меня сердце зашлось, когда я представила себе Гели в клетке.

«Но ведь я не называла его по имени. Я… Я полюбила его не сразу. И не сразу признала».

Протянув руку, я подставила драконенку ладонь и, когда он обвился вокруг моей руки, прошептала:

– Я люблю вас обоих, сильно-сильно. Как от земли до неба, понимаешь?

Он что-то едва слышно уркнул и ткнулся прохладным носиком мне в щеку.

– На этом этапе развития он понимает речь. Но простую. Не больше семи слов в одном предложении, – проговорил дракон.

А мне вдруг показалось, что слова про клетку относятся к его детству. Что он был тем драконенком, который меланхолично наблюдал за миром сквозь толстые прутья «безопасной необходимости».

– Приехали.

Магнус вышел из автокатона и помог выйти мне. После чего повел плечами, и на его бесстрастном лице появилась робкая тень улыбки:

– Прости, мне не стоило говорить тебе про клетку.

– Нет, – я подалась вперед, – все в порядке. Это… Это заставляет меня грустить, но… Я ведь ничем не отличаюсь от тех, кто и сейчас сажает драконят в клетку. Или ты думаешь, что моя корзинка сильно лучше?

– Драконята познают мир. – Магнус протянул руку и вновь взял у меня корзинку. – Но не только напрямую. Они наблюдают за своим родителем, впитывают его эмоции. Поэтому, даже если бы ты не выпускала его из корзинки, это все равно было бы лучше самой просторной клетки.

– А ты…

Но я не договорила. Мне вдруг показалось, что для этого неправильно подобрано время.

– А ты не знаешь сегодняшнюю погоду? – выпалила я первое попавшееся, пока пауза не стала совсем давящей.

– Солнце и ясное небо, – Магнус мягко улыбнулся, – и да, я помню, как мой дракон тосковал в клетке. Мы раздельные личности, но при этом наши сознания сливаются воедино в моменты перевоплощения. Когда Геллерт вернется, а затем перевоплотится еще раз, вот тогда его дракончик поделится с ним своим опытом.

– Удивительно.

Мы шли по узкой дорожке вдоль края утеса. Солнце вызолотило морскую гладь, и смотреть вниз было попросту больно. Но мне все равно показалось, что я вижу что-то на поверхности воды.

– Сюда. На платформу.

Мы спускались и одновременно наблюдали красивейший срез скальной породы.

– Вкрапления драгоценных металлов и камней, – пояснил Магнус. – Обработаны драконьим дыханием, чтобы никому не пришло в голову попытаться их украсть.

Мягкий толчок возвестил об окончании спуска.

– Прикрой глаза, – попросил Магнус. – Хорошо, спасибо. Геллерт, вернись в корзинку. Умница, малыш.

Магнус забрал корзинку, а после на мои закрытые глаза легла прохладная наколдованная повязка.

– Давление приемлемо? – скрупулезно уточнил дракон.

– Вполне, – нервно хихикнула я.

Но когда теплая тяжелая ладонь легла мне на талию, я с трудом сдержала нервную дрожь. Магнус придвинулся слишком близко, и меня окутало тонким запахом его парфюма.

Тихий шелест, и мы шагнули с платформы на дорогу. Под подошвами туфель поскрипывали мелкие камешки, из-за чего я шла достаточно неуверенно.

Тогда Магнус прижал меня к себе чуть плотнее, и мне разом стало и жарко, и холодно. Я была так близка к нему, что чувствовала жар его тела сквозь все слои одежды! Можно было бы сказать, что это доставляло мне беспокойство, вот только… Даже если бы кто-то спросил меня, то я не смогла бы ответить, отчего же я и сама так сильно жмусь к нему.

– Я хочу, чтобы ты увидела эту бухту так, как ее когда-то увидел я. Правда, в моем случае не было проводника.

Дракон рычаще рассмеялся, и я поняла, что он отпустил свои эмоции. Подавив инстинктивное желание потереться щекой о его плечо, я тихо ответила:

– А как тогда ты узнал про эту бухту?

Я пыталась отвлечься от эмоциональной бури, что бушевала глубоко во мне.

– Упал туда,– легко ответил Магнус. – Драконы-подростки не так чтобы хорошо стоят на крыле. А я еще и изображал из себя взрослого. Здесь осторожней.

Вот только предупреждение сильно запоздало: я уже поставила ногу на что-то скользкое и, взмахнув руками, поехала куда-то вперед.

– Гели! – Но думала я только о том, чтобы из-за меня Магнус не уронил корзинку с сыном.

– Тш-ш, все хорошо. – Дракон подхватил меня на руки и каким-то неведомым образом поставил корзинку мне на живот. – Прости, я не подумал, что твои туфли не подходят для таких прогулок.

– Мне больше интересно то, как ты нас обоих не упустил. У тебя три руки? – со смешком спросила я и одновременно погладила корзинку, внутри которой копошился Гели.

Магнус расхохотался:

– Если считать магию, то да, у меня есть третья рука!

Он так легко шел вперед, как будто мы с сыном ничего не весили. Я прижималась к его груди и слушала его ровное, спокойное дыхание.

– Ставлю тебя на ноги,– предупредил Магнус.

И в этот момент корзинка с Гели взлетела в воздух. А через мгновение я уже стояла на чем-то твердом.

– Гели у меня,– шепнул Магнус и повернул меня спиной к себе. – Открывай глаза.

А я... На мгновение я потерялась. Окруженная его теплом, ароматом его парфюма. С его тяжелой горячей рукой на моем животе – я ощутила волну жара, волну давно забытого желания, от которой едва не задохнулась!

«Катти, одумайся», – приказала я сама себе.

– Катти? – позвал Магнус.

Дольше тянуть было невозможно, и я открыла глаза.

– О боги.

– Оно того стоит, да? – с любовью произнес Магнус.

Все вокруг поросло розово-золотыми цветами, чьи бутоны были смесью пионов и роз. Что удивительно, их темно-изумрудные побеги были повсюду: и на скалах, и на гальке, и на воде.

– Что это?

– Феаррилис Горемычник. Их еще называют летучей розой.

– Они идут в состав многих зелий,– прошептала я. – Если бы зельевары только знали, как же они красивы.

– Тогда бы у них дрожали руки,– пошутил Магнус. – Разреши сыну понырять, здесь его связь со стихией особенно сильна.

Обернувшись, я увидела хрустально-голубую волну силы, что окружала корзинку, на крышке которой подпрыгивал мой сын. Его крылышки подрагивали, а хвост вился так, как никогда до этого.

– Лети, – хрипловато шепнула я. И тут же добавила: – Осторожно!

– Здесь ему ничего не угрожает,– повторил Магнус. – Но я оставил рядом с ним искру своей силы. Идем?

– Куда? – удивилась я.

– Вниз, к лодке.

Среди заполонивших воду цветов были широкие протоки. А у каменистого берега на волнах покачивалась небольшая медово-золотистая лодочка.

– Сегодня здесь никто нет, но обычно по этим своеобразным коридорам плавают сборщики. Ты, вероятно, не заметила, но бухта укрыта магией. Сюда могут пройти лишь мои работники.

– Это твоя бухта? – поразилась я.

И Магнус, чуть замявшись, негромко уточнил:

– Суть драконьей государственности в том, что весь Пик принадлежит мне. Я выделил земли драконам, отдал плато под строительство города, но все остальное по-прежнему принадлежит мне и моей семье.

Помолчав, он добавил:

– От семьи никого не осталось, поэтому я являюсь единственным владетелем Стального Пика.

Магией притянув к себе лодку, Магнус помог мне забраться внутрь и сесть на низенькую скамеечку. После чего мы медленно и неспешно направились к центру бухты. Гели мельтешил неподалеку – он нырял вглубь и тут же выпрыгивал на поверхность. И мое сердце не остановилось лишь потому, что рядом с ним сияла голубая искорка.

Тихий плеск воды радовал слух. А красивейшие и нежнейшие цветы радовали взгляд.

– Почему ты так странно сказал про драконью государственность? – тихо спросила я. – Разве все пики не объединены под чьим-то руководством?

– Нет, – мягко рассмеялся Магнус. – Мы независимы, и раньше, до агрессии Лькарины, мы постоянно друг с другом грызлись.

– А если дракон найдет еще один большой остров и… Я сказала что-то смешное?

Было немного обидно, но…

Стальной Дракон, Владыка Алмазного Пика, заливисто хохотал и выглядел сущим мальчишкой. Очень красивым мальчишкой. И счастливым. Глаза сияли, на лицо ложился мягкий отсвет розово-золотистых цветов, и я просто не могла обижаться.

– Прости, – он фыркнул в последний раз. – Ни один из этих островов никто не находил. Драконья семья, объединив свои силы, вытягивала скалу из моря. Выращивала на своей крови и магии, убеждала воду отпустить скалу. И длилось это столетиями. То есть это в самом прямом смысле земля Эрхардов.

– Это потрясающе. И удивительно, – прошептала я. – И даже немного немыслимо.

На воде мы провели несколько часов. Магнус наловил для меня цветов и набрал морской воды в магический пузырь.

– Вылей ее во что-нибудь, и пусть малыш плещется. Он вот-вот станет снова человеком, и чем больше сил он наберет сейчас, тем лучше, – серьезно проговорил Магнус. – Драконы воды редки в наше время, так что его будущее будет довольно безоблачным.

Мы вернулись к автокатону, и Магнус, немного поколдовав, погрузил цветы в пузырь с водой и подвесил все это над крышей нашей чудесной самоходной повозки.

– Прошу. – Он открыл дверь.

Я села на сиденье, а Гели ловко юркнул в свою корзинку.

«Он чувствует то, что я от него хочу. Самый большой страх моего малыша – мой гнев и моя злость».

– Нет, самый большой страх – безразличие и игнорирование, – поправил меня Магнус. – Что? Ты вслух сказала.

– Кто может быть равнодушен к своему ребенку? – с недоумением спросила я.

Магнус не ответил. Он вновь натянул свой щит и сосредоточился на управлении автокатоном.

Обратная дорога оказалась какой-то подозрительно короткой. Как будто время ускорило свой бег, в то время как мне отчаянно хотелось задержаться.

– Поужинаешь с нами? – спросила я.

Но дракон отрицательно покачал головой:

– Сегодня назначен Большой Слет. Лькарина наращивает мощь на своих территориальных щитах, мы ожидаем провокацию. Надо обсудить.

Радостное настроение улетучилось, и Магнус это заметил.

– Тебе не стоит об этом беспокоиться. Запасы драконита иссякают – это подтверждают многие источники. Очевидно, что маги Лькарины не способны воспроизвести яд вновь, так что не стоит ожидать их воинов у скал Алмазного Пика.

– Меня пугает все, что относится к Лькарине, – честно проговорила я. – Говорят, что люди скучают по дому, когда покидают его надолго. Но я… Я никогда не чувствовала себя дома. Наверное, именно поэтому не хочу даже вспоминать о том, что осталось за спиной.

– Ты никого не будешь рада видеть?

– Если судьба сведет нас, то я буду рада видеть только двух человек, – грустно улыбнулась я. – Ларрину Онтрега – девушку, что отдала мне свои документы для перехода через портал. И мою наставницу – целительницу Клоттиру. Она… Она ничего не смогла для меня сделать, но она пыталась, что на тот момент помогло мне не сломаться морально.

Магнус только кивнул, затем магией приманил к себе пузырь с цветами и водой.

– Ты сможешь выплеснуть его?

– Да, – кивнула я и приняла протянутую мне нить управления. – Спасибо.

– Это была самая приятная часть моего дня, Катти, – сдержанно произнес дракон. – Мне следует благодарить тебя.

Повинуясь какому-то безумному, бездумному порыву, я приподнялась на цыпочки и оставила короткий поцелуй на его щеке.

– Это был один из самых счастливых дней во всей моей жизни, Магнус. Позволь мне быть благодарной.

И, не желая знать, как он отреагирует, я быстро ушла. Закрыла дверь и, привалившись к ней спиной, тихонечко вздохнула. Ну не дура ли?

«Может, и дура, зато счастливая, – ответила я самой себе. – Но больше я себе такого не позволю!»

Найдя корыто для стирки, я притащила его в спальню и туда же аккуратно спустила цветы и воду. Через пару мгновений мой счастливый драконо-сын принялся вить себе гнездо.

– Ты же не утонешь? – подозрительно уточнила я.

А после заметила, что цветы втянули почти всю воду, так что… Даже если Гели специально попытается, то не сможет.

Несколько дней пролетели в приятной суете. И, возвращаясь домой, я каждый раз с теплом и улыбкой смотрела на все еще живые летучие цветы.

Правда, меня начало беспокоить выпадение чешуи у Гели. Но визит к целителям расставил все по своим местам: происходит первая смена окраса.

Немолодой незнакомый мне целитель ловко осмотрел драконёнка. Раскрыл его крылья, измерил их линеечкой и потрясенно произнес:

– Это невероятно! У него очень сильные крылья, в пределах нормы, конечно. Но сейчас это редкость.

Затем он вытащил что-то вроде волшебной палитры, с которой слетели капли краски и закружились вокруг счастливого и довольного Гели. Если я просто веселилась, наблюдая за попытками сына поймать верткие шарики, то целитель что-то подсчитывал и в итоге произнес:

– Думаю, у вас остался один спокойный месяц.

После чего он выразительно мне подмигнул.

– Спокойный?

– Вы понимаете. – Он выразительно пошевелил бровями и взглядом указал на нашу корзинку.

Хмурясь, я пыталась понять и ахнула:

– Вы про клетку?! Я ее не использую.

– Зря, когда еще отдохнете. Идите, плата за посещение записана на ваш счет, – голос целителя стал значительно суше.

Я же, приготовившая деньги, недоуменно на него посмотрела:

– Счет?

– Мы коллеги, – напомнил целитель. – Вы платите только половину, вторая половина доплачивается домом исцеления.

– Х-хорошо, спасибо.

Выйдя, я направилась к выходу, это была середина дня и мой выходной. Тот самый, на который мы с Вилмой перенесли поход на рынок.

– Ты слышал? – Я поскребла по стенкам корзинки. – Скоро будешь бегать на двух ногах, уплетать булочки с малиной и пить свой любимый травяной чай.

Только проговорив все это вслух, я поняла, что скоро смогу показать сыну совсем другую жизнь! Жизнь без страха и голода, без ожидания бед. Без всего того ужаса, что преследовал нас в Лькарине. Без той сводящей с ума нищеты…

«Главное – не удариться в другую крайность», – хмыкнула я, ощутив подспудное желание завалить сына самыми яркими игрушками и самой дорогой одеждой.

– Эге-гей!

У автокатона пританцовывала Луми.

– Тетушка разрешила мне с вами пройтись! Прошу на борт. – Подружка радостно размахивала руками.

– Уймись, кричишь так, что лавки от ужаса закроются, – проворчала Вилма. – Здравствуй, Катти. Кто там такой красивый и любопытный?

Гели тут же высунулся из корзинки и чуть раскрыл крылья, мол, вот он я, любуйтесь. И Вилма тут же попросила разрешения взять малыша на колени.

– Только не вылезай, – строго проговорила я и объяснила: – Боюсь, что поранится при резкой остановке.

– Я плавно оттормаживаюсь, – обиделась Луми.

– А я и не говорю, что мой страх разумен, – я пожала плечами.

Автокатон быстро и ровно скользил по улицам суетливого и веселого города. И я… Я вдруг поймала себя на мысли, что уже не боюсь местных жителей. Они не любят лькаринцев, но мы говорим на одном языке, и если я сейчас сама не скажу, кто я и откуда, то никто ни о чем не догадается.

«Тем более что я спящая драконица, а не человек», – промелькнула в голове беспокойная мысль.

Беспокойная оттого, что мой бывший супруг не мог не знать об этом. Он, ненавидящий драконов и посвятивший свою жизнь войне с ними, взял замуж спящую драконицу. Хотел забрать домой драконенка. Больше того, он обрадовался тому, что Гели обратился. Не то чтобы это было светлое и чистое счастье, нет. Скорее темная и мрачная удовлетворенность. Но все же… Зачем ему были нужны я и мой драконо-сын?

– Приехали! Давайте же предадимся бессмысленным тратам и импульсивным покупкам! – жизнерадостно выдала Луми, когда мы вышли из автокатона.

– Это одно и то же, – проворчала Вилма.– И я здесь именно ради того, чтобы вы не спустили свои зарплаты на всякие глупости. Ох, глиняные котята! Вы только посмотрите какая прелесть… Зайдем сначала в эту лавку, если никто не против.

– О-о-о, как же мы можем быть против? – захихикала Луми. – Мы хотим научиться тратить зарплаты разумно, чтобы, значит, покупать только полезное!

Посмеиваясь, мы вошли в лавку. Котята в массе своей были ужасны – то кривые, то косые. Но Вилма так увлеченно их рассматривала, так причитала над толстомордыми фигурками, что и я поневоле ими прониклась.

После «котьей» лавки мы пошли за детскими вещичками. И там меня научили рассчитывать вес и рост ребенка после обращения.

– Видите, вот тут, – улыбчивая хозяйка почесала Гели по спинке, и тот распахнул крылышки, – полосочка? Смело умножайте ее на три – это ваш рост. Плюс-минус, конечно, но так и вещички детские точно в размер никто не берет. Вес, соответственно, мы умножаем на десять.

Если верить расчетам, то Гели будет невысок и очень худ. Наверное, это из-за нашей весьма и весьма несладкой жизни.

На мгновение меня захлестнула волна дикой горечи. Не уберегла ребенка. Он обернется в истощенного крошку и…

– Ты чего? – Луми заглянула мне в глаза. – Что с тобой?

– Почему он будет таким маленьким и худеньким? – всхлипнула я.

– Потому что его мать – спящая драконица, а отец, как я понимаю, человек, – шепнула мне подруга на ухо. – Он вообще должен был спящим родиться, если я правильно помню основы целительства.

Чуть успокоившись, я принялась рассматривать костюмчики. Сначала выбрала один, немаркий и хорошего качества, и, уже собираясь расплачиваться, вспомнила, что сейчас мне экономить совсем не нужно!

В итоге в корзину отправились зачарованное лоскутное одеяльце, три пижамки, тряпичный дракончик – его сам Гели и выбрал – и четыре костюмчика на каждый день.

– Когда малыш пообвыкнется в человеческом теле, то закажешь ему растущие вещи, – шепнула Вилма.

Отнеся покупки в автокатон, мы разложили все в задней части, где оказалось место под вещи, а опустевшие корзины взяли с собой. Гели, вцепившись в своего тряпичного друга, выбрал не свою маленькую удобную корзиночку, а большую, предназначенную для покупок.

– Да пускай, – улыбнулась Луми и взяла ее. – Смотри, как они играются. Оставь маленькую здесь.

– А если передумает? – улыбнулась я. – Он предпочитает спать в ней, калачиком на дне сворачивается и дремлет.

Вилма, улыбнувшись, с ностальгией вспомнила, что дети ее соседки предпочитали высокие пузатые вазы.

– Одну из которых в итоге пришлось разбить, потому что малыш в ней застрял. Нам сюда! Отличное сочетание цены и качества.

Подергав носом, я ощутила совершенно божественный аромат выпечки. К нему примешивался запах теплого какао с едва уловимым нежно-сливочным оттенком.

– Тут аккуратно, – предупредила Вилма, – а то затопчут, самая главная базарная улица.

Это я и сама видела – будто весь Пик в один момент вышел на улицу! Женщины с полными корзинами спешили в лавки, другая часть, напротив, возвращалась домой. Молодые парочки вились вокруг уличных лотков с засахаренными фруктами.

Жизнь кипела, и я наконец почувствовала себя частью этого незатейливого счастья. У меня были подруги, было будущее. Были деньги и крыша над головой. Мой сын был здоров, а даже если бы и нет, то рядом были те, кто знает, как лечить драконят. Что еще нужно для счастья?

Пробираясь сквозь веселую толпу, мы перебрасывались короткими фразами. И я, признаюсь, потеряла бдительность, потому что не могла отвести взгляд от корзины в руках Луми. Все же в такой давке я предпочитала, чтобы безопасность Гели зависела от меня.

В этот момент сильный удар в бок бросил меня на колени. Корзинка, висевшая на моем локте, отлетела в сторону и исчезла где-то среди людской массы.

– Катти!

Вилма поспешно подняла меня на ноги, а затем принялась вместе со мной искать корзину. Но людей на улице было слишком много, и мы ее не нашли.

– Ничего, – утешила меня Вилма, – ничего. У меня дома есть похожая корзиночка, да и потом Гели сам себе друга нашел, так что вместе бы они в ней не поместились.

Я только кивала. Но…

«Меня толкнули случайно или опознали во мне лькаринку?»

Я почувствовала себя частью Пика и тут же была сдернута с небес на землю. Бескрылая. Бесправная.

– Так больно, – заботливо спросила Луми. – Гадская улица, в прошлом году я так расшибла колено, что пришлось неделю повязку носить!

– Да, мы набиваем шишки и учимся лавировать в толпе, – покивала Вилма. – Никто не смотрит по сторонам, все старательно работают локтями.

– Мне показалось, что меня специально толкнули, – тихо сказала я. – Какое счастье, что корзину несла ты, Луми.

– Специально? – Вилма прикусила губу. – Вообще, муж мой говорил, что участились такие случаи. Появилась какая-то пакость, которая толкает женщин и грабит. Ну-ка, проверь деньги.

Но деньги оказались на месте.

– Значит, мерзавец украл корзину, думая, что там есть монеты, – подытожила Вилма. – Надо до стражников сходить.

– Не надо, – покачала я головой. – Не хочу привлекать к себе внимание.

Вилма растерянно на меня посмотрела:

– Но ведь наказать негодяя надо!

– Но ведь я не первая его жертва, а воз и ныне там, – отозвалась я.

Конец спору положила подавальщица. Она принесла сахарные заварные булочки со сливочным кремом, ягодный чай и огромный пирог с яблоками и корицей.

– Это великолепно, – выдохнула я, попробовав первый кусочек.

– Девушка, милая, будьте добры нам три таких пирога с собой, – попросила Вилма.

Для Гели принесли специальные ягодки, которыми он пытался накормить своего тряпичного друга.

– Ну все, – широко улыбнулась Вилма, – уже играет как человек. Жди, завтра-послезавтра твой мальчишка побежит на ножках, а не на лапках!

– Мне кажется, я буду скучать по нему, – тихо сказала я. – По крылышкам и лапкам.

Это было так странно, ведь совсем недавно внезапный оборот сына был для меня сбывшимся кошмаром. И я молилась лишь о том, чтобы он скорее стал обычным мальчиком.

«Вот только обычным-то он никогда и не был», – хмыкнула я про себя.

– Ха, – рассмеялась Вилма, – вот уж точно. Всегда говорю, что крылатые деньки летят незаметно, обернуться не успеешь, а твой сын уже на двух ногах улепетывает от тебя вниз по улице! Это дракончики от мам не улетают, а человечьи дети так и норовят найти приключения.

– Кстати, да, – кивнула Луми, – драконо-дети почти не доставляют проблем. Ох, еще ложка – и я лопну!

– Так не ешь, – засмеялась я.

– Так вкусно же, – возмутилась подруга и доела пирог. – Все. Если завтра не выйду на связь, знайте: я умерла от счастливого обожратия. Напишите это на моем могильном камне.

Посмеиваясь, мы попросили подавальщицу рассчитать нас. Улыбчивая девушка приняла деньги и через несколько минут принесла сдачу.

– Не-не, дорогу переходить не будем, – Луми махнула рукой, – ну его. Сейчас туда, потом туда, а потом выйдем к автокатону, но немного с другой стороны. Зачем лишний раз рисковать?

– А корзину я найду, – добавила Вилма. – Не переживай.

Пожав плечами, я лишь улыбнулась и поблагодарила подруг. Мне было не так уж и жаль корзину. Просто в тот момент мысли смешались и казалось, что Гели пропал. Что он был в моей корзине и что сейчас малыш корчится от боли под ногами равнодушных прохожих.

– Ты плачешь? – ахнула Вилма. – Что-то болит? Луми, правь в больницу!

– Нет-нет. – Я поспешно стерла со щек слезы. – Просто… Когда меня толкнули и корзинка пропала… В тот момент я забыла, что Гели у Луми. Так глупо. И вот сейчас вспомнила тот момент – и от пережитого ужаса слезы потекли.

Вилма поежилась:

– Ох, тут впору волком выть. Жуть.

– Я вот не хочу об этом думать, – проворчала Луми, – и не думаю. Госпожа Вилма, ваш адрес. Хорошего вечера!

Она кивнула, поблагодарила нашу водительницу и с кряхтением выбралась наружу. Пока мои подруги доставали покупки, я заглянула в корзину. Мой малыш спал в обнимку с игрушкой. Схватив ее всеми лапками, обвив хвостом и для надежности уцепившись зубками! Снилось ему явно что-то хорошее, уж больно забавно подергивались крылышки.

– Ты кого-то догоняешь, малыш? Или паришь в небесах?

– Он скорее покоряет море, – хихикнула Луми, вернувшаяся в автокатон. – Летать он сможет, конечно, но вода всегда будет его больше привлекать. Хотя, конечно, грозы и шторма он будет проводить в небе.

– Звучит опасно, – с огорчением подметила я.

– Не для водяного дракона, – покачала головой Луми. – Ты так и не почитала ту папку, что я тебе на стол положила?

– Нет, – я виновато улыбнулась, – очень много времени ушло на документы. А что там?

Луми осторожно вырулила на соседнюю улицу и, не отрывая взгляда от дороги, ответила:

– Там все, что мне удалось найти о водяных драконах. Их иногда называли морскими, но на самом деле им одинаково приятна и пресная, и соленая вода. Хотя говорят, что в морской плавники ярче мерцают!

– Вряд ли на Пике есть глубокие реки, – хмыкнула я. – Так что кое-кому придется быть морским драконом.

– Колодцы, ручьи и неглубокие озера, – покивала Луми, – вот и вся наша радость. Приехали! На чай напрашиваться не буду, хотя и хочу.

– Тогда заходи, – улыбнулась я.

– Мне надо автокатон на маг-осмотр везти, – вздохнула Луми. – Не верят они в мои навыки, желают проверять работу артефактов еженедельно! Хотя водители-мужчины должны показывать артефакты только раз в полгода. Возмутительно.

– Это действительно неприятно, – согласилась я.

– А то! Давай-ка помогу с покупками.

В итоге Луми все-таки задержалась у нас. Гели проснулся и принялся скакать вокруг ее, а отказывать моему сыну подруга не умела. Они построили башню из кубиков, рассыпали ее и построили заново. За это время я успела заварить чай и выложить на щербатое блюдце чуть подсохшее печенье.

– Все, – Луми сунула в рот печеньку и залпом выпила горячий чай, – теперь я точно помчалась. Хорошо, что ливень пошел – меньше народу на улицах будет!

Мы с Гели проводили подругу до дверей.

– Теперь купаться, а после спать, – сказала я и почесала малышка под подбородком.

Переодевшись в домашнее платье, я взяла уличное и, повесив его на плечики, собралась убирать в шкаф. Задев неудачно створку, я с недоумением посмотрела на спланировавший на пол лист бумаги.

Что это? Записка?

Подобрав бумажку, я с интересом ее развернула. А затем…

Рубленый, нарочито простой почерк бывшего мужа нельзя было не узнать.

Горло перехватило от ужаса.

«Ты правда думала, что сможешь от меня сбежать?»

Крак!

Вскочив на ноги, я резко обернулась. Но это был просто мой малыш, расколовший одну из своих игрушек.

Подлетев к нему, я подхватила малыша на руки и крепко прижала к себе. Удивленный, он немного потрепыхался, после чего затих и засопел.

Надо бежать. Но куда? Он знает, где я живу.

— Это он меня толкнул, — осознала я внезапно. — Или его люди.

Паника. Удушье.

Я не имею права на слабость. Не имею!

— Мы справимся, малыш, — прошептала я. — Справимся, слышишь?

На улице прогремел гром, и это словно подарило мне силы. Схватив корзинку Гели, я бросилась прочь из дома. Сильный ливень затруднит наши поиски!

Быть может, мне стоило бежать на работу, но… Не просто же так он сунул мне эту записку, верно? Наверняка меня ждут именно там. На подступах к дому исцеления или же и вовсе в моем кабинете!

— Сначала мы хорошо спрячемся, малыш. А потом позовем на помощь, — выдохнула я. — Мы не одни, нам только эту ночь продержаться.

Не желая выходить через дверь, я открыла узкое оконце на кухне. Кусты роз неласково приняли меня в свои колючие объятия, но это не страшно. Ничего не страшно, кроме моего бывшего мужа, пришедшего за нами с Гели.

Под проливным дождем я кралась по темным улицам, по канавам, пряталась от патрулей и вздрагивала, завидев редких прохожих. Но никому не было до нас дела — закутавшись в плащи, драконы стремились по домам.

— Бежишь? Ну, беги, беги.

Голос Льориса было невозможно не узнать. Резко обернувшись, я увидела полупрозрачную кляксу поисковика.

— Дождь мне не помеха, Катарина Льорис. Вы принадлежите мне. Я заберу обоих, и ты подаришь мне еще двоих, а то и троих драконят.

Закричав, я бросилась бежать. Прижимая к себе корзинку, я неслась, не разбирая дороги.

Почему дождь не остановил поисковую магию? Почему?!

Вылетев к окраине города, я быстро спустилась вниз, к закованной в мрамор реке. Уж там-то он потеряет нас.

Проскользнув по самому краю, я забралась под мост. Здесь так тесно и неудобно, что даже редкие бездомные предпочитают другие места.

Гели возмущенно завозился в корзинке, и я, открыв крышку, помогла ему выбраться. Страх мешал здраво мыслить, но…

— Послушай меня, малыш. За нами пришли плохие люди. Очень плохие. Но ты водяной дракончик, понимаешь? Ты — вода. И ее вокруг много. Если я не сумею тебя защитить, ты должен будешь уплыть, понимаешь? Уплыть и спрятаться.

Он, испуганный, прижался ко мне.

— Мне тоже страшно, малыш, — всхлипнула я. — Но это наш единственный шанс убежать от твари разными дорогами.

Насквозь вымокшая, я сидела у самого края. Протяни руку – и коснешься бушующей Аттари, реки, что питает Алмазный Пик пресной водой.

Сверкнула молния, и я увидела нескольких людей, что шли нашим с Гели путем. Прогремевший следом гром привел меня в чувство.

— Они пришли. — Я оторвала от себя дракончика. — Ты должен уйти, малыш.

Я понимала, что Гели может погибнуть. Течение Аттари, да еще и в грозу… Но что-то внутри меня подсказывало, что от бывшего мужа исходит куда большая угроза.

Растерянно вздохнув, малыш поежился и, бросив на меня прощальный обиженный взгляд, исчез в мутных яростных волнах Аттари.

Я же прижала к себе корзинку и решила, что до последнего буду утверждать, что малыш со мной.

Пусть у него будет хоть пара минут форы.

Пусть он выживет.

Пожалуйста.

Громкий скрежет заставил меня вскрикнуть и прижать к груди корзинку. Я вцепилась в нее так, чтобы никакое заклинание не смогло вырвать ее из моих рук.

Но этого и не требовалось: из-за завесы дождя в меня полетели наколдованные веревки, которые скрутили мое тело.

— Думать надо было, прежде чем бежать. — Согнувшись, под мост шагнул мой бывший супруг. — Ты перестарался, Гейв.

Зажмурившись, я смиренно ждала, чем все закончится. Моя магия не предназначена для сражений.

Но если они оставят меня одну….

— Ты больше никуда не сбежишь, — Льорис присел рядом со мной и, толкнув мое обездвиженное тело, хохотнул, — скоро ты родишь мне еще парочку драконов.

— Зачем? Ты же их ненавидишь!

— О, это совершенно не твое дело. — Он улыбнулся почти мечтательно. — Уноси ее. Да смотри не повреди тело, оно потребуется мне уже сегодня! Почему дракон молчит?

— Я приказала ему уснуть, — выдохнула я, облизнув губы. — Они подчиняются своим матерям.

— Глупые, но такие полезные звери, — сплюнул Льорис. — Видел, как ты стелешься перед владыкой Пика. Но он, что забавно, совершенно не ведется. Оно и правильно, кому нужны объедки?

Его слова уже давно не причиняли настоящей боли. Я лишь привычно поморщилась и тихо охнула, когда по веревкам потекла чужая сила. Неизвестный мне Гейв поднял мое тело в воздух и вытянул под дождь.

А что, если…

Что, если попробовать оборвать его заклинание? Утону ли я в Аттари или же смогу избавиться от веревок и всплыть?

Но время было упущено. В воздухе, над ревущим потоком реки, я пробыла совсем недолго. В четыре руки мое тело запихнули в карету.

— Тебе удалось раздобыть чертежи автокатона? — мимоходом спросил Льорис и, махнув рукой, высушил и себя, и своего спутника.

Я же так и осталась сидеть на полу, спеленатая веревками и промокшим домашним платьем. Ну и ладно. Не больно-то и хотелось! Забота Льориса всегда фальшива и несет в себе лишь грядущие неприятности. Самое главное, что корзинка надежно примотана ко мне и под крышку они пока не смогут заглянуть.

— Пока нет, — мрачноватый крепыш отрицательно покачал головой. — Служащие под клятвой. Я взял нескольких и придержал в подвале — допрошу, прежде чем покинуть Пик.

— Отлично. Он будет рад.

И в этом «Он» было столько трепета, что стало ясно: мой бывший супруг говорит о короле Лькарины.

«Если бы я только могла, я бы уничтожила вас всех», – подумала я. И в этих мыслях не было особой ярости. Скорее холодная, мертвая усталость.

Карета, качнувшись, остановилась. И в следующую секунду вокруг меня взвихрилась магия Льориса: он укутал мое тело иллюзией.

— Покиньте карету, — приказал чей-то глухой, незнакомый мне голос.

«Вдох-выдох, Катти, – приказала я сама себе. – Тебя не должны волновать чужие разговоры. Займись делом».

В моих онемевших пальцах появился воображаемый крючок, которым я принялась расплетать заклятье Льориса. Работа кропотливая и почти безнадежная: я ничего не вижу, руки не слушаются, а силы… Силы стремительно убывают.

Бывший муж в это время с легкостью подхватился на ноги и покинул карету. Следом за ним выбрался и Гейв.

— Мы можем чем-то еще помочь? — с тщательно дозированной угодливостью спросил Льорис.

— Была похищена одна из драконьих целительниц, — с легкой угрозой проговорил неизвестный. — Поэтому осматривают все кареты. Берн?

Полумрак кареты был развеян ярким светом. Но иллюзию я распутать не успела, а потому через пару секунд услышала ужасающее:

— Чисто, командир!

— Благодарю за содействие, — глухо проговорил стражник, — вы можете продолжать свой путь. Но должен предупредить, что порталы пока отключены от общей сети.

— Это нехорошо, — проронил Льорис, — как бы нас не выселили с постоялого двора.

— Обратитесь в магистрат, вам помогут подобрать жилье. Доброй ночи.

Оба мужчины с легкостью запрыгнули в карету, и та продолжила свой путь. Бывший супруг что-то шептал себе под нос, после чего, сорвав свою иллюзию, пнул корзинку:

— Прикажу ему вылезти.

— Нет, — выплюнула я.

— Нет?! — взъярился Льорис. — Ты смеешь мне перечить?

Одно короткое боевое заклятье, и корзинка исчезла, явив моему бывшему супругу кусочек детского одеяльца. Льорису хватило пары секунд, чтобы понять, что Гели с нами нет.

— Где он?! Куда ты его дела?!

Он схватил меня за волосы и резко поднял с пола.

— Кем ты себя возомнила, дрянь? Где мой дракон?!

— Далеко от тебя, — выдавила я. — Там, где ты никогда не сможешь его найти.

Гейв, сидевший напротив, обеспокоенно посмотрел на Льориса:

— Мы не можем вернуться с пустыми руками.

— Заткнись, — бросил ему бывший муж. — Она заговорит. Прикажи кучеру свернуть за город. В той замечательной пещере есть все необходимое для вдумчивого и обстоятельного диалога.

Он отбросил меня на пол, и я обреченно прикрыла глаза. В груди разливались слепящая ярость и одновременно леденящий душу страх. У меня не было и тени сомнений: Льорис умеет допрашивать людей.

«Только бы малыш выбрался к добрым людям… Драконам. Пусть даже если они посадят его в клетку — Гели уже сформировал свой характер, он справится с этим последним испытанием», – пронеслось у меня в голове.

Я ожидала чего угодно — удара, жгучего проклятья или даже режущего заклинания. Но ужасающий звук трескающегося, ломающегося дерева застал меня врасплох.

Вскинувшись, я распахнула глаза и с немым изумлением уставилась на черное-черное небо, с которого продолжали срываться крупные капли дождя.

«А где же крыша?» – пронеслось у меня в голове.

Прогрохотал гром, сверкнула молния. Где-то в стороне загудели боевые заклятья.

«Это мой шанс», – осознала я.

Моя осторожная, аккуратная магия вплеталась в чужое заклинание. Расшатывала-распарывала колдовское кружево, меняла направление течения силы. Снова и снова, снова и снова. Пусть где-то там кипит бой, сейчас мне нужно освободить себя.

Ведь где-то там, где-то дальше, среди бушующих волн Аттари, тонет мой малыш. Что самое страшное, если вдруг дракончик погибнет, на его месте тут же окажется его человеческий друг и брат, мой сын.

Заклятье поддалось. Чуть приподнявшись, я растерла запястья и щиколотки, после чего осторожно попыталась открыть карету. Пусть крыши больше не было, но я же не могла выпрыгнуть через верх!

Дверца подчинилась не сразу. В моих руках поубавилось сил, да и проверить защелку тоже стоило сразу, а не потом, когда неконтролируемая истерика едва не захватила сознание.

Вообще, я вдруг ощутила себя почти спокойной. Как будто во мне проснулся кто-то другой. Как тогда, когда мы с Гели бежали из Лькарины.

«Все будет хорошо, малыш, мама тебя найдет», – пообещала я мысленно и соскользнула на мокрую и раскисшую землю.

Обойдя карету, я выглянула из-за нее и сквозь пелену дождя увидела Магнуса. Он сражался с моим бывшим супругом и Гейвом!

Двое против одного. Я должна была помочь Магнусу, но… Но там, где-то там, далеко, мой сын! Мое спокойствие улетучилось. Стало кристально ясно, что мне неизвестно, где я нахожусь. Стало кристально ясно, что карета увезла меня далеко от Аретты. Стало кристально ясно, что эта ночь принесет мне одну из самых чудовищных потерь.

— Когда же это кончится, — всхлипнула я.

Осознание собственной беспомощности и никчемности ударило меня в самое сердце. Гаснущим взором я следила за тем, как Магнус завершает свой бой. Вот он отбросил Гейва, повернулся к Льорису, а дальше… Дальше густая тьма.

Вероятно, Магнус меня спасет. Но кто спасет Гели?

Тьма, поглотившая меня, не была непроглядной. Я чувствовала сильные руки, что подняли меня с земли. Ощущала тепло, окружившее мое тело. Заметила знакомый и приятный аромат парфюма: все-таки Магнус победил.

Где-то в стороне послышался женский голос, потом меня словно бы окружила теплая вода — я ни на чем не могла сосредоточиться. Разум гнал прочь мысли о Гели.

«Ничего уже не будет хорошо», – промелькнул у меня в голове.

Дальше меня окружил запах лаванды и чистого белья. Кто-то позаботился обо мне. О том, чтобы отмыть меня и уложить в постель.

«Лучше бы вы бросили меня там, под дождем».

Мне было ненавистно это мерзостное состояние полусна-полуяви. Я не могла открыть глаза и позвать на помощь, рассказать о том, где и как потеряла ребенка. И я не могла полностью раствориться в безмятежной тьме.

Я застыла меж двух миров, и никто не мог вытянуть меня в реальность.

Никто, кроме уже знакомого, родного до боли в сердце дракончика. В первые секунды я и поверить не могла, что это действительно Гели топчется по мне и пытается устроиться спать! Ворчит, стрекочет, крутится на одном месте, как кот, утаптывающий подушку.

— Малыш, — хрипло выдохнула я и подняла слабую дрожащую руку.

Драконенок тут же поднырнул под холодные пальцы, потерся головой и, довольно вздохнув, соскользнул с живота, прижавшись к моему боку. Через несколько секунд до меня донеслось его счастливое посвистывающие сопение.

— Тише, леди, — прошептал кто-то, — малыш хорошо поел, я набрала ему ягодок драконики.

Повернув голову, я увидела молоденькую служанку. Ее каштановые волосы были укрыты чепчиком.

— Я Раника, ваша личная помощница. Целитель Родди сказал, что малышу лучше быть с вами. Тогда вы будете лучше себя чувствовать.

— Где мы?

— Это замок лорда Эрхарда. — Девочка поежилась. — Он такой жуткий, я плачу каждый раз, когда его вижу. Но он заботится о вас.

— Заботится, — только и смогла сказать я.

Обессиленно прикрыв глаза, я тихо вздохнула. Разве это справедливо, что Магнуса считают чудовищем?

— Вы меня осуждаете, да?

— Я плохо себя чувствую, — мне нечего было ответить этой девушке.

— У вас был страшный жар. Будете кисленький компотик?

Она продолжала жужжать и жужжать, рассказывать, как собирала ягоды в заброшенном саду Эрхардов. Как заросли тропки и как разрослись кусты.

— И как можно было так запустить? — осуждающе прогудела она.

— Так ведь это ты плачешь каждый раз, как видишь лорда Эрхарда, — я села в подушках, — думаешь, ему нужны такие работники?

Служанка осеклась.

— Думаешь, ему стоило бы выслать жителей со своего пика и остаться здесь одному, чтобы никто не кривил свои лица? Насколько мне известно, каждый владыка имеет на это право.

— Зачем вы так? — обиделась Раника.

— А ты так зачем?

— Лорд велел прислать ему записку, когда вы очнетесь, — она скривилась, — вот я и пошлю.

— Да побыстрей. А компот себе оставь!

Вспышка злости оставила меня без сил. Безразличным взглядом я проследила за тем, как служанка выскакивает из комнаты. Следующие несколько минут прошли в тишине, наполненной только едва слышным сопением Гели. Подняв дрожащую руку, я коснулась кончика его хвоста. Мой малыш.

— Я буду по тебе скучать.

Его чешуйки уже немного розовели, а значит, еще чуть-чуть – и ко мне вернется мой шебутной сынок.

— Гели всегда будет обращаться с радостью.

Подмороженный голос Магнуса заставил меня вздрогнуть.

— Я напугал тебя? Прости.

Все это он произносил тем неподражаемо равнодушным тоном, который заставлял людей считать его бесчувственным.

— Ты снова закрылся. — Я устало посмотрела на него. — Это ты меня прости, я сорвалась на твоей служанке.

— Не моей, — он покачал головой.

— Мне она не нужна, — серьезно ответила я. — И компот ее я пить не буду.

Магнус смотрел на меня откровенно непонимающим взглядом.

— У нее хорошие рекомендации. Если тебе нужно что-то особенное, уверен, девушка сможет этому научиться.

— Боюсь, что таким вещам учат в раннем детстве, — с сожалением проговорила я. — Магнус, мне не нужна служанка. Или нужна, но не такая.

— Ты леди, — он продолжал упрямиться.

— И я сама себе выберу служанку, — но я тоже могу упрямиться. — К тому же зачем она мне?

Тут я поежилась и тихо спросила:

— Ты выгнал его? Льорис ушел с Пика?

— Я… Я виноват перед тобой.

Магнус, сделав несколько шагов к постели, плавно опустился на колени. Вкупе с его безмятежно-равнодушным лицом это выглядело особенно безумно.

— Что ты делаешь?!

— Он бросил в тебя проклятье. Я отвлекся, и им удалось уйти. Его пособник у нас, но разговорить его пока не получилось. Катти… Где-то на Пике работает незаконный портал. Я поднял щит, и никто не сможет ни войти, ни выйти. Но вы с Гели все равно находитесь в опасности.

Я прикрыла глаза. Злость, выплеснутая на Ранику, словно бы опустошила меня. Страх за свою жизнь и за жизнь сына стал фоновым, привычным. Мы непозволительно расслабились, и за это нам придется расплатиться.

Иногда я думала, что мне стоило бы спрятать сына среди чужих драконов. После оборота его кровь и волосы, оставшиеся у Льориса, перестанут работать.

Спрятать сына, а самой уйти. Играть с Льорисом в прятки до самой смерти. Приготовить яд и держать наготове: с него станется заделать мне еще детей.

«Но если бы я только понимала, зачем они ему?!»

— Поэтому, пока ситуация не выправится, ты останешься здесь, в моем замке. — Эрхард плавно поднялся с колен. — Я покину его через пару дней, а ты сможешь набрать прислугу. Садовников и поваров, горничных и…

Тут он крутанул запястьем, потому как не смог с ходу вспомнить, кто тут еще нужен.

— Здесь будет безопасно.

С этими словами он вышел, оставив меня беспомощно хватать ртом воздух.

В каком смысле я останусь здесь? Без него?!

— Я не согласна!

Но от моего крика не изменилось ровным счетом ничего. Ну, кроме того, что проснулся Гели и принялся радостно по мне скакать.

— Это ведь неправильно, — прошептала я. — Неправильно.

Конец первой части