Некромантия. Практическое пособие

Глава 10

Я несколько раз оглянулась, чтобы удостовериться, что Холину не стало хуже, а потом сообразила, что куда удобнее наблюдать за ним в зеркало заднего вида. Некромант был все также неестественно бледен, лоб блестел. Ему было больно — усиленная заклинанием регенерация не самая приятная вещь на свете. Плюс ко всему в организме недоставало “ведра” крови, которое вытекло из Холина, пока он валялся на вершине башни в отключке. Кровь была на одежде, на впалом вздрагивающем от неровного дыхания животе, виднеющемся из-под распахнувшегося плаща. Она была на руках, которые некромант прижимал к затянувшейся ране. Слипшиеся волосы неопрятным комом лежали на сиденье. Вряд ли я выглядела лучше.

— Альвине…

— На предельной скорости, солнышко, — верно расценил мой взгляд Эфарель.

Около часа было тихо, я даже задремала, а когда открыла глаза, Альвине спросил:

— Что же все-таки приключилось, что “бессмертный” Холин просил меня целителя вызвать?

— Умер, — мрачно ответила я и потянулась к саднящим и дергающим рваным порезам на руках. На мне тоже было полно крови, своей и Холина. Мы там вообще основательно наследили — вреди не хочу, но я надеялась, что дом все приберет. И если до этого Эфарель не замечал ран, то теперь заметил и сообразил.

— Тогда без подробностей.

— Сдашь?

— Нет. И ты ничего не сказала, а мои измышления к делу не пришьешь. Домой?

Я помотала головой.

— Просто куда-нибудь, где есть душ, постель и… целитель. Не хочу, чтобы папа меня такой видел. Скажешь ему, что со мной все в порядке?

Эльф молчал, рука, лежащая на рычаге управления выдавала напряжение куда красноречивее, чем его лицо. Он со странным выражение смотрел в зеркало. На Холина. Я тоже посмотрела. Кажется, некромант уснул.

— Альвине, пожалуйста, — и коснулась напряженных пальцев. Эльф вздрогнул. Моя рука с обломанными ногтями в грязи и пятнах засохшей крови дико смотрелась поверх гладкой светлой кожи.

— Хорошо. Хорошо, я… Будет, как ты хочешь.

А потом он перевел управление в автономный режим, притянул меня к себе и обнял. Гладил по спутанным волосам, и я слышала, как колотится у него сердце.

— Прости, что заставил забыть. Решил, так будет лучше, случайная встреча, просто девочка, которой не повезло оказаться там, где она оказалась. А потом все жутко запуталось.

Я выдралась из его рук.

— Это был ты! В проулке! Что там было? Что ты заставил меня забыть?

— Ты едва не рассекретила мой наблюдательный пункт. А еще видела меня в лицо.

— К чему был нужен этот фарс с помолвкой?

— Это не фарс. Я от своих намерений не отказываюсь. Ты дорога мне. Я чуть с ума не сошел от беспокойства, когда понял, что тебя нет в городе, а потом со мной связался Та-Ирен…

— Я отказываюсь, — перебила я его.

— Не спеши обрывать нити, — он снова взялся за рычаг, так как мы уже подлетали к Нодлуту, и посмотрел на Холина, — я вполне способен подождать. Влечение и страсть не самое главное в союзе, в супруги выбирают того, с кем будет хорошо не несколько вечеров, а несколько столетий.

— Люди столько не живут.

— Маги живут. И потом, у эльфов тоже полно семейных секретов, — улыбнулся Альвине и подмигнул своим невозможно красивым глазом. — Пристегнись. — Покосился в зеркало и добавил уже не мне: — Холин, вам лучше сесть.

— Восстать будет точнее.

Тьма… Он не спал. Наверняка видел, как я тут с эльфом обнималась и… И ничего. Какая разница, что я там за гранью в порыве чувств наговорила. Оно ему надо?

— Восстать придется через несколько часов. Вряд ли Арен-Тан даст вам достаточно времени отдохнуть, а утро уже совсем скоро, — ответил Эфарель и направил магмобиль вниз.

Десять минут по городу. Припарковались у гостиницы. Этот район я почти не знала.

— Где мы? — спросил Холин.

— Южный. Как заказывали. Душ, постель и приличный целитель.

— Спасибо, дальше сам, — заявил некромант и выбрался из салона, я вышла следом. Он ведь не спал, так что прекрасно знает, что я не собиралась домой в таком виде. Потом позвоню папе и все объясню.

Парочка изгвазданных в крови оборванных некромантов произвела на ночного администратора такое неизгладимое впечатление, что тот молча выдал нам карту от какого-то безумно дорогого номера. Одну. Холин не стал спорить, ему было не до того, он написал на каком-то проспекте номер счета и фамилию, потребовал целителя и направился к подъемнику. Я тоже не стала спорить, сомневаюсь, что в вип-апартаментах будет всего одна спальня.

Спален было две. Ванная была одна. На две спальни. И войти туда можно было из обеих. Побить головой этого гения дизайна об умывальник хотелось не только мне, но и Холину, судя по выражению его лица.

— Я первый, — заявил некромант и закрыл дверь у меня перед носом прежде, чем я успела рот открыть.

Пока Холин шумел водой, пришел заспанный целитель. Ворча о недопустимости колдовства на грани возможностей, безбашенной молодежи, и космических ценах на ночное такси, возился с моими жутенькими порезами. Орудие он опознал сразу, так как велел поснимать с себя все магопроводящие украшения и амулеты, а на зубцах ключа осталась кровь. Промолчал. О чем можно говорить с девицей, использовавшей ключ вместо ритуального ножа?

Холин, благоухающий, с мокрыми волосами, явил из ванной свое нездоровое тело, одетое в бордовый халат, и я сразу почувствовала себя жуткой замарашкой. Отмахалась от целителя, навесившего на меня напоследок что-то ускоряющее восстановление резерва, и ретировалась отмываться.

К концу процедуры я уже спала на ходу. Просунув руки в рукава такого же бордового халата и завернувшись в мягкую чистую ткань, я сообразила, что совершенно не представляю, которая из двух дверей ведет в мою спальню. Погадала на крышечке от шампуня — выпала левая. А поскольку шампунь был с чем-то цитрусовым, опасаясь подвоха, пошла в правую.

В комнате было сумрачно, почти темно. Холин лежал на спине, сунув согнутую в локте руку под голову, глаза были закрыты. Рунная вязь лентой пересекала мерно вздымающуюся грудь. Я подумала и закрыла дверь. Позади себя. В конце концов, кровать достаточно широкая, чтобы не касаться друг друга даже если руку выпрямить.

Едва сдержав стон удовольствия я развалилась на гладких простынях, зарылась носом в подушку и потянула одеяло повыше.

— Что ты делаешь? — спросила у меня тьма. Не то чтобы в комнате было настолько темно, просто я уже закрыла глаза и открывать их было сначала лень, а теперь немного страшно.

— Ложусь спать.

— Здесь?

— А почему нет?

— Это моя кровать.

— Вам жалко?

— Я устал и хочу спать.

— Спите, можно подумать я от вас чего-то требую, — ляпнула я и тут же представила, как жена пришла требовать у мужа супружеский долг, а он увиливает и ноет, что у него голова болит. Сделалось смешно и жарко. Хотелось одновременно натянуть одеяло на голову, чтоб заглушить смех, и избавится от него. И от халата тоже. А больше на мне ничего не было.

— Не провоцируй, — отозвалась тьма, кожа тут же покрылась пупырышками, и внутри все свернулось узлом, реагируя на его силу, на него.

— И знаешь, что самое странное? — продолжила тьма внезапно оказываясь так близко, что я чувствовала кожей исходящее от него тепло. — У меня много чего болит, а вот голова как раз нет.

— Могу стукнуть, — предложила я, замирая от сладкого ужаса и предвкушения, и открыла глаза. Он был так близко, непростительно, будоражаще близко, такой притягательно опасный, жутко волнующий и страшно манящий в облаке силы. Коснулся пылающей щеки и меня пронзило от макушки до пяток, как тогда на пустыре.

— Я знаю другой, куда более приятный способ обмена энергией, — проговорил он, едва касаясь моих губ своими. — И… Мика, это…

— Я помню, просто тандем, мастер Холин, — отозвалась я, скользя ладонью по его груди, зарываясь пальцами в гладкие черные пряди на затылке и прижимаясь всем телом, и дышала рвано, словно весь воздух, который мне нужен, был на этих дразнящихся губах.

— Про ветер в ладонях мне понравилось больше, — прошептал он и жадно поцеловал, а потом, едва не рыча от нетерпения и нежно прикусывая кожу на шее, избавил меня и от мешающегося одеяла, и от халата, а на нем самом и так ничего не было. И это было замечательно. Это было.