Нелюбимый босс (СИ)

Глава 13

Демьян

Я тоже много чего хочу в отношении этой девчонки.

Пугающе много.

Меня настораживает то, что я испытываю ревность.

Она слишком ядовитая и дотошная, мне несвойственная.

— Ты меня злишь нарочно.

— Не читай мне нотации. Ты не отец и даже не отчим! — мгновенно обозлилась Соня.

— Не хочешь слушать нотации? Тогда не находись рядом со мной. Дом там, — киваю в сторону.

Соня вскакивает обиженно, но потом садится обратно.

— Не хочу.

— Вот как.

— Да! И не ухмыляйся так. Ты тоже там находиться не хочешь. Да? Тебя никто не заставляет быть папашей. Ты и так сделал очень многое, больше, чем все мамины хахали, вместе взятые. Даже денег даешь. Может, именно этим и ограничишься? Будешь кидать подачки на карту и жить так, как привык?! Не появляясь здесь.

Я тушу окурок подошвой туфлей и следом закуриваю еще одну сигарету.

Нервное напряжение после целого дня в компании Алины уступило место мыслям о Соне. Не могу сказать, что приятные мысли.

Соня говорит со мной так, как я давно ни с кем не разговаривал. Привык иметь дело со взрослыми, а они, как известно, хорошо прячут свои эмоции и мысли, знают цену сдержанности и вежливости.

Соня еще этому не научилась, она оголенный нерв, от которого меня потряхивает.

Ее слова о подачках меня задевают.

Я же от души это делаю. От всего сердца, она мне туда плюет смачно.

— Подачки? Хорошо. Значит, тебе мало. Сколько?

— Что сколько?

— Сколько денег ты хочешь? — кручу зажигалку между пальцев. — Сотню тысяч? Две? Три? Подарить тебе машину? Снять хату, чтобы ты не чувствовала себя обделенной вниманием? Давай, девочка, жги. У тебя длинный острый язык, так пусти его в ход!

Она то краснеет, то бледнеет, потом покрывается пунцовыми пятнами и хватается пальцами за край стола.

— Много. Мне нужно много! — говорит ядовито. — Доволен?

— Много — слишком некорректное определение. Конкретнее с желаниями.

— Определюсь, скажу!

— Давай. Ты же взрослая. Должна знать, чего хочешь.

— Знаю!

Соня тянется к сигаретной пачке и неумело вытряхивает сигарету.

— Курить хочу! Мне девятнадцать. Ты же не против?

Подносит сигарету к губам. Да пофиг.

Делай, что хочешь. Малолетка…. Бесячка. Малявка охреневшая!

— Огонька не попросишь? — цежу сквозь зубы.

Кивает.

Чиркаю зажигалкой, по сантиметру, медленно поднося к кончику сигареты, пляшущей от волнения между ее пальцев.

Неожиданно резко бросаю зажигалку и выбиваю сигарету из ее пальцев.

— Хочешь курить и творить херню? Не в моем присутствии.

— Значит, за твоей спиной позволено все?! — подскакивает.

— Сколько угодно. У тебя есть все средства для этого. И кто бы что ни говорил, я даю тебе достаточно денег на карту. Хватит и на цацки, и на гулянки!

— Вот только я с твоих паршивых денег ни копейки больше не возьму. Забудь обо мне! Я тоже забуду, как ты мне руку в трусики засунул! А то противно смотреть, как после этого ты пытаешься корчить из себя кого-то вроде моего отчима!!! Меня тошнит от твоего лицемерия!

— Куда пошла? Сядь, мы еще не договорили.

— О нет! Мы договорили, а станешь читать мне нотации еще, я…

Набирает полные легкие воздуха, чтобы выплюнуть мне в лицо:

— Я расскажу Алине, что ты меня домогался.

— Что я делал?! — рычу. — Домогался?! Ты сама на меня запрыгнула. Намеки эти постоянные, взгляды… Провоцируешь. Не говори, что это не так!

— Неважно. Важно то, что после моих слов дочери у тебя больше не останется. Поэтому не мешай мне жить так, как вздумается, и держись от меня подальше, папаша!

Быстрее меня, Соня уносится в дом.

Охренеть, поворот. Я — и домогаюсь. Как у этой стервочки только язык повернулся такое сказать!

Еще сказала бы — насильно в углу зажал. Ох до чего же мне рядом с ней сложно! Так и хочется отшлепать засранку. Закрыть в комнате на сутки и не дать ей ни минуты отдыха…

Так дальше нельзя! Она нарочно меня с ума сводит. А я ведусь, как идиот. Как будто впервые с девушкой… Сколько их у меня было? Не сосчитать? Хватало всяких — и вертихвосток, и скромниц… Но такого ядреного взрыв я ни с кем еще не испытывал. Хоть в постели не был, но она мне уже всю душу вытрахала, изорвала и сомнениями, и желаниями.

Хочу это прекратить. Еще больше хочу это продолжить.

Мои размышления прерываются приходом Алины.

— Па, ты здесь? Оказывается, Соня тоже дома. Я заказала на двоих, надо будет заказать еще, чтобы хватило на всех. Как насчет дополнительной пиццы?

— Все в порядке, Алин. Я не останусь на ужин.

— Но почему?

— Лин, у меня полно дел. Нужно поработать.

— А-а-а, ну тогда пока. До завтра?

— До завтра. Я заеду за тобой. Без опозданий, Лина!

Резко разворачиваюсь и ухожу, хлопнув калиткой громче, чем необходимо.

Слышится топот ног.

— Па!.. Па-а-а-а-ап, у тебя все в порядке? — догоняет Алина.

— Все в порядке, Алин. Полном. Просто у меня очень много дел. Поэтому давай серьезнее, окей? Все же тебе не пять лет, чтобы виснуть на мне и забывать о важном.

Лицо Алины побледнело, но она попыталась улыбнуться.

— Хорошо, папуля. Завтра буду ждать тебя к девяти. И извини, что отнимаю у тебя так много времени, просто настоящего папы у меня никогда не было, а с твоим появлением я решила…

Голос дочери начинает дрожать, она поспешно отворачивается.

— Забей, в общем, — говорит, гундося.

Черт, ну я и скот, довел дочку до слез.

— Иди сюда, золотце, — распахиваю объятия. — Не злись на меня. Просто у меня аврал. Иногда так бывает. Я не хотел тебя обидеть.

— Значит, ты не бросишь меня?

— Нет, конечно. Не брошу. Что за глупости. Иди в дом, Лин, поужинай с Соней.

— Соня… Что у тебя с ней? — неожиданно в лоб спрашивает Алина и настороженно смотрит мне в лицо, пытливо впиваясь неприятным взглядом.

Вопрос Алины вообще ни к месту.

У меня с Соней все сложно и одновременно ни черта нет.

Фиг я теперь к ней притронусь. Не хватало, чтобы меня обвинениями в домогательствах пачкали!

Девушки всегда сами на меня вешаются. Соня не исключение. Она это начала…

Теперь бесится. Вот пусть и бесится, мартышка невоспитанная!

Но как бы ни было у меня с Соней, еще больше мне не нравится, что Алина в это пытается влезть.

Всегда бесило, когда кто-то пытался меня жизни учить. Как будто шилом в зад. Не выношу! Сразу на дыбы, с пеной у рта!

Я и нравоучения от сестры едва стерпел. Благо, Марика, быстро остановилась и не стала развивать эту тему.

— Хочешь что-то сказать? Говори, — усмехаюсь.

— Просто я заметила кое-что. Между тобой и Соней как будто напряжение. Я хочу понять, почему.

— Заметила. Окей. Как именно ты это заметила? Подсмотрела, подслушала или напридумывала? — напираю жестким тоном.

Лицо Алины бледнеет. Такого отпора она не ожидала.

Собственно говоря, чего она ждала? Что я вот так с ходу возьму и выложу все? Посыплю голову пеплом? Покаюсь как воришка, пойманный за руку?

Хрена с два.

— Не злись, па. Просто я чувствую, что-то не так и хочу понять, — пытается улыбнуться Алина. — Если ничего ужасного не произошло, я рада. Просто хочу предупредить, что Соня любит муж… — голос дочери приобретает уверенность.

Но я не хочу слушать, что она мне скажет.

Хочет сказать, что Соня любит муж… Чего?

Муж-чин постарше? Вроде меня? Или что-то другое.

Плевать!

— Чтобы ты ни хотела сказать, помолчи, — обрываю ее, не дав сказать. — Вместо это лучше подумай о завтрашнем дне и подготовься к нему, как следует. Я отвезу тебя прямиком к юристу и не стану тратить драгоценное время на пустой треп и походы по магазинам. Для этого есть подружки и младшая сестренка. Не ты ли говорила, как вы близки? Вот и проведи время с ней. Мне пора. До завтра, Лин.

— До завтра, папуль.

— Просто «папа», — отсекаю еще одно. — Не сюсюкай, со стороны выглядит не очень.

— Пока. Пап-па, — говорит растерянно Алина.

Как бы я ни хотел думать, что на этом — все, проблема решена, на душе остается неприятная тяжесть. Казалось бы, с чего?

Ведь я стараюсь поступать по совести, правильно. Но выходит лажа!

Ворочаюсь в огромной кровати без сна, пялюсь в потолок и думаю о том, спит ли Соня?

Хорошо ли спится маленькой, вредной мартышке после обвинений другого человека в том, чего ей самой сильно хотелось?

Без причин девочки не текут… Но в то же время это не значит ровным счетом ни черта, кроме того, что секс — это всего лишь секс, а притяжение может возникнуть и без привязанностей.

Просто влияние флюидов и отсутствие интима…

Не справившись с бессонницей, в итоге отправляюсь в офис, разгребать завалы. Мне так и не удалось поспать.

Поэтому к утру видок у меня соответствующий, за что получаю вопрос в лоб от Алины, когда приезжаю к ней домой.

— Па, ты плохо спал?

Бросаю взгляд на свое отражение в зеркале. Не успел побриться, щетина отросла больше обыкновенного.

— Галстук криво завязан. Можно?

Алина с улыбкой перевязывает узел на моем галстуке.

— Вот, — с гордостью похлопывает по идеальному двойному узлу. — Полный порядок!

— Где ты так научилась?

— Да так, — дергает плечиком. — Моя подружка одно время снимала ролики, как красиво вязать узлы, косынки и прочее. Тренировалась на мне! От нее и нахваталась.

— Очень способная. Но почему ты еще не готова?

На Алине красуется шелковая пижама.

— Уже начало девятого, Алин, — говорю с упреком, готовый развернуться и уйти.

— Мы успеем вовремя. Я уже собралась. Мне только платье надеть осталось! — улыбается как ни в чем не бывало.

— Надеюсь, ты все взяла?

— Да, конечно. Не беспокойся, па. Я не отниму много времени. Просто оставишь меня у юриста, дальше я все сделаю сама.

— Уверена? — приглядываюсь к Алине.

Почему мне кажется, что она не хочет моего присутствия при оформлении?

— Я уже взрослая. Мне не стоило вчера так вести себя. Просто я хотела, чтобы мы с тобой подружились, как можно сильнее. Но кажется, перестаралась. Мне не хочется, чтобы мы ссорились. Я вчера плохо спала, не могла уснуть, — тараторит, как заведенная. — Проходи, па, я сварю тебе кофе. Нам не помешает взбодриться.

На кухне бардак. Как будто ужинала целая ватага! Алина находит для меня чистый уголок на кухне, включает кофемашину, которая делает все сама, только нужно подставить кружку.

— Алин, иди одевайся. Я сам разберусь.

— Как скажешь. Мне побольше пенки и карамельный сироп! — просит она.

— На Соню варить?

— На Соню? — спрашивает Алина. — Нет, что ты, она уже ускакала.

— Так рано?

— Сегодня ей надо пораньше, сборы какие-то, поехала на маршрутке, — отзывается издалека Алина.

Алина ушла в комнату. Пухлая папка с документами торчит из сумки дочери.

Знаю, что был строг с Алиной и четко дал ей понять, чтобы она не пропустила ничего, но… Это же Алина! Она во многом небрежная.

Могла и забыть что-то.

Я просто перестраховываюсь, говорю себе, вынимая папку из сумки.

Сравниваю документы, лежащие внутри, со списком тех, что нужны. Кажется, все в порядке…

Долистываю до самого конца, опускаю взгляд на листы и…

— Папа, ты взял мою папку? — звучит голос Алины.

— Хочу убедиться, что ты ничего не забыла.

— Проверяешь? — спрашивает Алина с улыбкой.

Но увидев, что именно я держу в руках, она мгновенно переменилась в лице.

Алина подбегает ко мне.

— Па, отдай, — протягивает руку. — Там полный порядок.

— Верю, — перелистываю последнюю страницу и вскакиваю. — Что?!

Не верю своим глазам!

— Алина, что это, блин, такое?!

Дочь бледнеет, поняв, что именно я увидел и прочитал на бумагах, сложенных отдельно от остальных!

— Папа…

— Почему ты скрыла, что Соня не родная дочь Марины?