Немного желания

— Ещё по одной? — спросил бармен. Я покрутил пальцем в воздухе, чтобы выразить согласие, больше шотов было отличной идеей. Во мне вдруг проснулась адская жажда.

Когда рядом со мной подсела женщина в чёрном бюстье, я попытался улыбнуться и послушать, что она говорила, но мои мысли всё ещё не отпускал тот поцелуй, который я только что увидел. Каковы были шансы, что я выберу сегодня бар, куда Шоу придёт на... на... свидание. Это было свидание, верно? Определённо было на это похоже.

— Ты такой чертовски горячий на сцене, — сказала женщина, её пальцы опускались по моей расстёгнутой рубашке. — Готова поспорить, вне сцены ты ещё сексуальнее.

В любой другой раз я вовсю увлёкся бы ею. Чёрт, для этого я и пришёл сюда сегодня, и от неё определённо исходила аура «возьми и трахни меня». Мне следовало сразу же воспользоваться её предложением. Я сомневался, что она будет жаловаться, если мы не доберёмся до моего дома. Если вместо этого мы в итоге будем трахаться в переулке. Но внезапно мне это расхотелось.

— Выпьем? — я взял один шот из кучи, которую выставил бармен, и подтолкнул к девушке.

— Ммм, — промурчала она. — Только если это будет бади-шот.

Чёрт. Конечно, это должен был быть бади-шот.

— Верно. Начинай, — сказал я, положив локоть на бар.

Она взяла соль и сжала губы, оглядывая меня в поисках места, которое позже обеспечит ей приглашение в мою постель. Так было всегда. Спустив майку с плеча для полного доступа, она провела языком дорожку от основания моей шеи к уху. Затем она насыпала на влажную дорожку соль, подставляя руку, чтобы поймать лишнее.

Я натянул улыбку, глядя на неё, в то время как она взяла шот и подошла ближе ко мне. Мой нос заполнил цветочный запах её духов, когда она наклонилась, чтобы медленно слизать соль с моей шеи, и прежде чем отстраниться, она прикусила моё ухо. Толпа вокруг нас подбадривала её, но моей единственной мыслью было: «А Шоу смотрит?»

Я обнаружил, что сканирую зал в поисках его, пока она пьёт текилу, но Шоу не было рядом с бильярдными столами, где я видел его последний раз. Это означало, что, наверное, он пошёл за своим спутником в тот дальний коридор. Я разбирался в быстром перепихе в туалетах, но мысль о том, что Шоу прямо сейчас там, вызывала у меня желание изрыгнуть текилу из своего желудка прямо здесь и сейчас.

Вместо этого я потянулся за очередным шотом и выпил его залпом.

Я не знал, почему меня вообще так это раздражает. Я не имел никакого права на Шоу. Только то, что я провёл с ним несколько часов и мы хорошо провели время вместе, ничего не значило. Наверное, он понятия не имел, что я бисексуал, что меня интересует в нём что-то помимо дружбы. Я всегда держал свои свидания с мужчинами в тайне, щеголяя на людях с женщинами. Не потому, что стыдился этого, а потому, что это было ожидаемо. Одно дело, что другие парни в группе геи, но они не хотели, чтобы их солист отворачивал от себя половину Америки потому, что ему нравится трахаться и с женщинами, и с мужчинами.

Текила обжигала по пути вниз, и я не потрудился закусить её лимоном. Мне хотелось почувствовать, как она прижигает моё горло.

— Ты в этой толпе нарасхват, — раздался гладкий мужской голос позади меня, принадлежащий определённому татуировщику.

Сохраняя безразличное выражение лица, я развернулся и поставил локти на бар позади себя. Шоу усмехался, и вблизи он выглядел горячее, чем я когда-либо видел раньше — а это о чём-то говорило. На нём были тёмно-серые брюки и подходящая по цвету жилетка, а под ней одна из белых рубашек с воротничком, которая обтягивала его мышцы во всех правильных местах. Чёрт, это выглядело сексуально. В татуировках от шеи и ниже, но шикарно одетый. И он знал это.

Я пожал плечами, будто только что не окидывал его взглядом, и огляделся вокруг в поисках его спутника. Того нигде не было видно. Хорошо.

— Бесплатная выпивка делает такое с людьми.

— Дело не в выпивке. Дело в тебе.

Качая головой, я почувствовал, как девушка, которая лизала мою шею, танцует справа от меня, и взял её за руки, которыми она обвила мою талию, и мягко её оттолкнул.

— Секунду, — сказал я ей.

Шоу приподнял бровь, когда я повернулся обратно лицом к нему.

— Я же говорил, — он занял освобождённое девушкой место, хотя та продолжала наблюдать за мной, стоя в паре шагов и ожидая меня. — Должен сказать, я удивлён увидеть тебя здесь. Что заставило тебя передумать?

Пожав плечами, я произнёс:

— Мне было скучно. Нужно было выйти из дома.

— Ты не прячешься.

— И что?

Шоу рассмеялся и поднял руки вверх.

— Я тебя не критикую. Это было просто наблюдение. Думаю, это отлично, что ты сегодня вышел из дома.

— Правда?

— Я наблюдал и видел, как все на тебя реагируют. У тебя полно обожающих фанатов. Они счастливы быть рядом с тобой и видеть, что ты крутой парень.

«Наблюдал за мной, а? Наблюдал за мной, как я наблюдал за тобой?»

— У меня бывают свои моменты. Немногочисленные и редкие.

— Нет. Знаешь, что мне это напоминает? Ту цитату Майи Энджелоу. Знаешь, о том, что люди забывают, что ты сказал или сделал, но помнят, какие чувства ты у них вызвал? Это важно, понимаешь ты это или нет. Все хотят чувствовать себя особенными, и тот факт, что ты находишь время действительно увидеться с каждым из фанатов, который подошёл к тебе? Мало кто сделал бы это на твоём месте.

В моём горле образовался ком, но я сглотнул его с очередным глотком лонг-айленда.

— Но я был бы на чеку, — Шоу наклонил голову в сторону женщины, которую я оттолкнул, и усмехнулся. — Некоторые могут даже сорвать с тебя одежду, если не будешь осторожен.

Я распрямил плечи.

— Может, мне это и нравится.

— В этом нет ничего плохого.

— Верно. Срывать с кого-то одежду никогда не бывает плохо, Шоу. И если ты так думаешь, может, тебе следует как-нибудь это попробовать?

— Придётся, — сказал он, посмеиваясь и качая головой. — Какое у тебя от этого ощущение? От того, что все тебя хотят?

«Хочешь сказать, все, кроме тебя».

Я поднял свой лонг-айленд.

— От этого хочется выпить, — алкоголь начинал на меня действовать, и прежде чем я смог остановить вопрос, срывающийся с моих губ, я произнёс: — Это твой бойфренд?

— Кто?

— Парень, который тебя поцеловал.

Шоу засунул одну руку в карман, а другой потёр щетину на своей челюсти.

— Эм, нет. Не бойфренд.

— У вас свидание?

— Что-то вроде того.

«Партнёр для траха. Я так и знал».

— Хочешь текилы? — произнёс я, нуждаясь в большем количестве алкоголя, чтобы вытеснить из мозга это изображение.

— Зависит от того, заставишь ли ты и меня делать бади-шот?

Заставлю ли я его? Нет. Откажу ли ему, если он попросит разрешения? Нет, чёрт возьми.

Я взял полный стакан для себя и протянул один Шоу, чьи губы приподнялись в дерзкой полуулыбке. Он поднял свой шот, будто собирался произнести тост, но я выпил свой раньше, чем ему выдался шанс.

Его взгляд не отрывался от моего, когда я подтолкнул пустой стакан бармену, и когда Шоу снова получил моё внимание, он поднял бокал к губам и не спеша слизал каждый кристалл соли с края. Мой член пульсировал под кожаными штанами, пока я представлял, как этот язык вылижет всего меня.

Будто чувствуя мои мысли, Шоу улыбнулся неприличной улыбкой, а затем одним глотком проглотил текилу, обнажая свою сильную шею, которую мне внезапно захотелось вылизать и оставить на ней засосы.

— Ещё? — спросил у меня бармен, когда Шоу оттолкнул свой пустой стакан.

— Позже, — сказал я.

— На самом деле, мне нужно закрыть счёт, — сказал Шоу. — На имя Дженнингс.

Когда бармен кивнул и ушёл, я произнёс:

— Уже уходишь?

— Да, мы собираемся в «Аргос».

— Круто, круто.

«Верно. Держись как ни в чём не бывало, придурок. Куда он идёт, тебя не касается».

Губы Шоу приподнялись.

— Ты знаешь, что такое «Аргос»?

— Без понятия.

Он рассмеялся, этим лёгким смехом, который так подходил его характеру.

— Это клуб, которым управляет мой брат.

— Оу. Тогда, может, я заценю его позже.

— Нет, я так не думаю.

— Ты не думаешь, что я зайду?

Шоу наклонился вперёд и прошептал:

— Это гей-клуб. Много геев делают гейские вещи.

От его тона меня охватила дрожь желания. Как я мог не видеть этого до сих пор? Я совсем не представлял сексуальное напряжение между нами, да?

— Не переживай. Я не буду ловить тебя на слове, — сказал Шоу, подмигнув, прежде чем взять у бармена свою карточку и чек и подписать клочок бумаги. Пока он прятал свой бумажник в карман, я недолго решал, стоит ли удивить его и всё равно прийти, но тогда, наверное, мне придётся сдать свидетелем очередных поцелуев между Шоу и безымянным парнем, а об этом можно забыть, чёрт возьми.

— Вот ты где.

«Помянешь дьявола». Спутник Шоу появился рядом с ним, становясь слишком близко и с отвратительно счастливой улыбкой на лице.

Мне хотелось сбить её кулаком.

Шоу прочистил горло.

— Джим, я хотел бы представить тебе своего друга.

— Оу, да? — когда взгляд Джима упал на меня, его глаза расширились. — О, сладкий, представления не нужны. Я знаю, кто ты. Ты...

— Нет, — сказал я.

Лоб Джима нахмурился.

— Но ты выглядишь прямо как...

— Нет, — я проглотил свой напиток, избегая взгляда Джима.

— Тогда ладно, — сказал Шоу, раздражённый или развеселённый моим ответом его не-бойфренду; я не мог сказать, что именно. — Мы, наверное, пойдём.

— Бывай, — я повернулся к бару и подмигнул женщине, которая крутилась возле меня раньше, чтобы подошла обратно, хоть у меня не было намерений её куда-то вести. Не тогда, когда я только и мог думать об определённом двухметровом парне, и разве не в этом был смысл сегодняшней прогулки? Забыть о нём?

И да, я вёл себя грубо с Шоу и его... кем бы он ни был. Я знал это, и мне было плевать. Я был зол, что позволил Шоу влезть в мои мысли таким образом, который означал, что я сегодня пойду домой один, пока он пошёл трахаться с культурным мальчиком. Невозможно было представить, что ему будет очень весело. Джим-бо-как-там-его-зовут не был похож на того, кто мог бы понравиться Шоу.

— Эй, — произнёс Шоу, хлопая меня по плечу сзади. — Ты здесь сегодня завёл нескольких фанатов на всю жизнь. Может, не Джима, — добавил он, смеясь, и сжал моё плечо. — Наслаждайся этим, Трент.

Даже когда он убрал руку, я всё ещё чувствовал её. Я бросил взгляд через плечо, когда Шоу и его спутник пошли к выходу, — я не мог заставить себя перестать наблюдать за ним. Какого чёрта сделал этот парень, чтобы заслужить такого, как Шоу? Ни черта. Он даже не смог выиграть в бильярд.

Шоу открыл дверь и пропустил Джима вперёд, но прежде чем пойти следом, сделал паузу и снова посмотрел на меня. Он улыбнулся и кивнул головой в мою сторону, а затем ушёл.

Я уронил голову на руки и застонал.

В любом случае, что это был за парень, одетый как Дэвид Бэкхем, с фигурой Скалы и цитирующий Майю Энджелоу? И почему я не мог выбросить его из головы?

Глава 12

Шоу

Бах, бах, бах.

— Шоооу! Мне нужно... поговорить... с тобой.

Я пробыл дома меньше десяти минут, когда услышал, как избивают мою дверь. Через одно из моих открытых окон меня позвал мужской заплетающийся голос, а затем позвонили в дверной звонок... и звонили... и звонили.

Я накинул майку и поднял окно выше, чтобы посмотреть, кто внизу будит моих соседей в три часа ночи. Перед моим салоном стояло такси с выключенными фарами, водитель прикуривал сигарету, наблюдая, как Трент барабанит в мою дверь.

Чёрт. Что он здесь делал?

Рубашка Трента, всё ещё заправленная в его кожаные штаны, потеряла пуговицы в какой-то момент с тех пор, как я видел его несколько часов назад, и его волосы были растрёпаны, будто он только что сошёл со сцены. Шатаясь на ногах, он потянулся к кирпичной стене, чтобы удержаться.

«Кое-кто допил всю текилу после того, как я ушёл...»

— Эй, — произнёс я, не желая привлекать внимание кого-нибудь бодрствующего, используя его имя. Здесь в округе мало Трентов.

Он указал на меня пальцем.

— Шоу. Шооооу. Я слышал, ты живёшь здесь... — он икал, пока говорил, и снова споткнулся.

«Вот чёрт. Это не хорошо. Совсем не хорошо».

— Я тебе открою, так что просто проходи, ладно? — когда Трент не ответил, я произнёс: — Ты меня слышал? Заходи внутрь.

— Дааа, именно там я и хочу быть. Внутри. Внутриии Шоооооу, — пропел Трент, когда я открыл домофон, и он пролетел через входную дверь. Я слышал его тяжёлые шаги, пока он поднимался, и через несколько секунд раздался громкий бум, и я выбежал в коридор, где Трент лежал на ступеньках, истерично смеясь.

— Боже, — произнёс я, подходя к нему. — Ты в порядке?

— Лестница поставила мне подножку, — сказал он. — Тебе следует её починить.

— Ооо, это сделала лестница. Да, я её проверю, — я закусил губу, чтобы скрыть улыбку.

Трент вытер глаза, как только его смех стих, но когда он поднялся на руки, его ноги снова его подвели, и он опять расхохотался.

На этот раз я не смог сдержаться и тоже засмеялся.

— Похоже, у тебя была хорошая ночь, — сказал я, беря его руку и обвивая ею свою шею, чтобы помочь ему подняться. Когда он привалился ко мне, я поддержал его вес и, по шажочку, мы поднялись по оставшимся ступенькам.

— Нет. Ужасная ночь.

— Ты не выглядишь как кто-то, у кого была ужасная ночь.

— Была, — он ткнул меня в грудь указательным пальцем. — Всё. Из-за. Тебя.

— Из-за меня? Как ты это понял?

Трент замолчал так надолго, что мне пришлось посмотреть на него, чтобы убедиться, что он не заснул. Но он смотрел на меня, внутри этих карих глаз таилось грустнейшее выражение.

— Это моя, — сказал я, кивая на открытую дверь в мою квартиру. — Идём, я принесу тебе воды...

— К чёрту воду.

— Трент...

— Нет, — сказал он, отшатываясь от меня. Его спина ударилась о стену, и он выпрямился, используя руки, тяжело дыша.

— Ладно. Хочешь, я расстелю здесь одеяло, чтобы ты мог поспать в коридоре?

— Зачем? В квартире твой бойфренд? — он снова начал икать.

— Ты более чем в курсе, что он не мой бойфренд.

Глаза Трента сузились, и он указал пальцем на меня.

— Ты дразнишь члены.

У меня отвисла челюсть.

— Что? — произнёс я, не потому, что мне нужно было разъяснение, что такое «дразнишь члены», а потому, что не мог поверить, что эти слова слетели с языка Трента. Особенно в отношении ко мне.

— Ты меня слышал. Дразнишь. Члены. Дразнитель членов. Член...

— Тише, — я закрыл ему рот рукой, чтобы заткнуть его. — Нас здесь любой может услышать.

Голос Трента был приглушённым под моими пальцами, но я всё равно смог разобрать слова:

— Плевать.

— Завтра может быть не плевать.

Когда он покачал головой, я вздохнул и отпустил его.

— Что со мной не так? — произнёс Трент, вытягивая из штанов край рубашки. Даже пьяный он был самым сексуальным мужчиной, которого я видел, а если добавить тот факт, что он раздевался? Чёрт. Я был прав — это не закончится ничем хорошим.

— Я хорошо целуюсь, — продолжал он, делая шаг ко мне. — Многие люди хотят меня поцеловать.

Я потёр губы, вспоминая, каково именно ощущать его губы на своих. «Хорошо» — было преуменьшением.

Он сделал ещё один шаг вперёд, а я сделал шаг назад, и на этот раз сам оказался спиной у стены.

— Но не Шоу, — сказал он, его дыхание опаляло мою шею, когда он упёрся руками в стену по обе стороны от меня. — Шоу целует других парней.

Я тяжело сглотнул. «Откуда это взялось? И почему его это волнует?»

— Тебя это... беспокоит?

— Я хотел тебя поцеловать. В машине. На кухне, — его нос коснулся чувствительного места за моим ухом, и у меня перехватило дыхание. — Ты поцеловал кого-то другого. Не меня.

Чёрт возьми. Моё сердце колотилось так, будто я пробежал марафон, пока я обдумывал то, что он мне говорил. Трент... ревновал?

Мой член шевельнулся, и хриплым голосом я произнёс:

— Если ты хотел, почему не поцеловал?

Трент отстранился назад, его лицо находилось в дюймах от моего, и на мгновение я подумал, что он сделает это. Сделает свой шаг.

— Ох, Шоу, — он попятился назад, пока его смех вырывался на свободу, отражаясь эхом от стен. — Я не знал, что ты целуешь парней.

— Это не секрет.

Он снова начал икать, закрывая глаза.

— Секрет от меня. Был. Плевааать.

Чёрт, мне нужно было завести его внутрь, пока Кев не пришёл домой и не застал нас в коридоре. Пройдя в свою квартиру, я жестом попросил его зайти внутрь.

— Почему бы тебе не зайти, и мы сможем поговорить. И если тебе негде переночевать, можешь остаться.

Его глаза открылись.

— Нет. У меня есть такси, — самодовольно произнёс он.

— Тогда, Трент?

— Дааа?

— Почему ты здесь?

— Потому, — сказал он, снова подходя ко мне.

— Почему потому?

— Я хотел сказать тебе... — он пошатнулся на ногах и схватился за дверной косяк, чтобы устоять, — это не круто... дразнить... мой член, — он нахмурился и провёл свободной рукой по лицу. — Нет... Я имел виду что-то... другое.

Напиться в стельку и излить душу не пошло бы на пользу никому другому, но Трент? Парень, который охранял свои секреты, пока не выпьет текилы? Это было довольно-таки очаровательно.

— Если ты, Шоу, захочешь поцеловать мужчину... не Джима, — он сморщил нос, будто имя Джима было отвратительным, — поцелуй меня.

Мои глаза опустились на его губы, на эти соблазнительные губы, которые я пробовал раньше и не был уверен, что смогу сдерживаться дальше.

Он оттолкнулся от двери и развёл руки в стороны.

— Вот, что я пришёл сказать.

Затем он развернулся, чтобы пойти обратно к лестнице, и я принял моментальное решение. Он хотел, чтобы я его поцеловал? Я уже целовал, но он не знал этого. Пусть запомнит этот раз.

Прежде чем он смог уйти дальше, я потянул его за руку, и когда он споткнулся, я схватился за бока его раскрытой рубашки, притягивая его к себе. Я не дал ему и секунды отреагировать, прежде чем с силой прижался к его губам своими.

Мгновенно ошеломлённый, Трент ахнул, раскрывая для меня рот так, как мне было нужно. Когда я коснулся его языка своим, его мозг понял, что происходит, и затем он начал целовать меня в ответ с таким же огнём, который был в нём в тёмной комнате. Он держал моё лицо, когда я наклонил голову для более глубокого вкуса, и когда я втянул его язык в свой рот, стон, который вырвался у него, был таким же удовлетворяющим, как сам поцелуй.

Он не знал этого, но я жаждал очередного шанса быть с ним в таком плане, и если это была единственная моя возможность, то я ей воспользуюсь.

Я целовал его до тех пор, пока губы не онемели, пока у меня не закружилась голова и я не выдохся, и тогда я неохотно оторвал от него свои губы. Мы стояли на месте, жадно глотая воздух, который покинул нас на секунды или минуты — или, чёрт, это могли быть часы — пока мы были соединены.

— Будь осторожен по дороге домой, — произнёс я хриплым голосом, а затем отпустил его рубашку и спиной вперёд пошёл в свою квартиру.

Трент смотрел на меня ошеломлённо и с похотью в глазах, а затем медленно кивнул, и я закрыл дверь, пока не сделал чего-нибудь глупого, например, не затащил его внутрь.

Глава 13

Трент

После того, как поцелуй Шоу полностью уничтожил мои мысли, я каким-то образом нашёл дорогу обратно к такси, водителю которого заплатил триста баксов за ожидание. Я не помнил, как доехал до дома, но помнил, как схватил гитару, когда возникла идея, и включил на телефоне диктофон, чтобы записать то, что получится.

Это было несколько часов назад, и сейчас я был трезв как стёклышко. Ночь пришла и ушла, и солнце начинало подниматься из-за реки как пылающий феникс. Я буду рад любому теплу, которое оно принесёт; я смутно осознавал холод, но он не был достаточной помехой, чтобы остановиться и взять куртку.

Боже... тот поцелуй. Я знал тот поцелуй. Я прочувствовал его до кончиков пальцев ног и до глубины костей. Такой поцелуй не забудешь. Именно так я без тени сомнения понял, кто был со мной в тёмной комнате той ночью.

Шоу.

— Неосвещённый... Теперь ты поймал меня, и я что-то, что-то... — я остановился и проговорил строчку в своей голове, которую играл раньше. — Неосвещённый... Я удержал тебя, и ты вскружил мне голову.

Я пропел строчки ещё раз, кивая, пока слова идеально вливались в остальную песню, над которой я работал. Сделав паузу, я записал строчку на бумажном полотенце, которое схватил, так как мои поиски бумаги не увенчались успехом. Затем, начав сначала, я снова прошёлся по всей песне, и пока играл, по моей коже побежали мурашки. Вот, какое создаётся чувство, когда всё правильно. Когда мелодия и слова сочетались и образовывали идеальный союз.

Чёрт возьми. Я написал песню. Как много времени прошло с тех пор, как такое случалось? Слишком чертовски много, и не нужно было быть телепатом, чтобы выяснить причину моего внезапного вдохновения.

Шоу. Чёртов Шоу из тёмной комнаты. Это была моя фантазия, которая претворилась в жизнь. Это Шоу целовал меня до тех пор, пока не начинала кружиться голова; это Шоу упал на колени, чтобы обхватить меня своими пухлыми губами, пока я не кончил ему в горло; это Шоу я вылизывал и трахал пальцем, пока он не начал извиваться надо мной.

Моя кровь кипела от воспоминаний. В то время я думал, что горячо не знать, с кем я был. Но понять, что это был Шоу? Высокий, сильный, сексуальный Шоу, которого я до смерти хотел поцеловать — и на самом деле целовал? Это просто сделало ту ночь в миллион раз более возбуждающей, и это обеспечило мне продолжительную эрекцию, о которой я ещё не позаботился. Я использовал эту накопленную энергию как топливо для своего писательства, вспоминая, что мы делали, и теперь в силах представить лицо в действиях, которые мы совершали в темноте.

Я хотел знать всё о таинственном мужчине, которого теперь мог назвать по имени. Я знал о его работе. Где он живёт. Что у него есть брат-близнец. Но кем был Шоу помимо этого? И захочет ли он увидеть меня после прошлой ночи, или это был прощальный поцелуй?

Мой телефон завибрировал, лёжа рядом со мной, всё ещё записывая. Задумавшись, я даже не подумал посмотреть, кто звонит, и когда я ответил, глубокий голос произнёс:

— Трент? Это Килл. Не вешай трубку...

Мой большой палец нажал на кнопку завершения звонка, и я уронил телефон на колени, будто он горел. Какого чёрта я взял трубку? Идиот. Идиот, идиот.

И в любом случае, почему Киллиан продолжал мне звонить? Я ушёл из группы. Всё было кончено. Не осталось никаких слов, которые нельзя было бы сказать через адвокатов. Они пошли дальше, так что будет неплохо, если они позволят мне сделать то же самое.

Эй, и у меня за поясом теперь была одна песня. Выкусите, мудаки.

Я сидел и перебирал струны, ожидая, когда вдохновение снова возьмёт верх. Наверняка сегодня я смогу выдать две песни. Может, даже три. Я был на волне успеха, чёрт возьми. Никто не мог меня остановить.

Только через десять минут я решил, что, может быть, искушаю судьбу, прося нечто больше одной песни — или, по крайней мере, пока чего-нибудь не съем. Мой желудок заурчал, напоминая, что я прошлой ночью выпил бутылку текилы и, может быть, еда была бы хорошей идеей.

Потребовалось в два раза больше времени, чтобы приготовить бекон, чем когда Шоу был здесь. Яйца получились немного слишком твёрдыми, и я спалил тост, но с божьей помощью приготовил себе чёртов завтрак. Когда я обрезал подгоревшие края, тост даже оказался съедобным, а соль хорошо прикрыла яичницу. Опять же, у меня был хороший учитель. Я мог добавить это в список вещей, которые знал о Шоу. Он умел выбирать продукты, умел готовить и знал, как починить что-то в доме. А ещё он сосал член так, будто это была его чёртова работа.

Боже, может, я нашёл парня своей мечты.

С полным желудком, я занёс свою гитару в дом и выбрал большое кожаное кресло, нечто удобное для своей задницы, так как планировал просидеть на нём несколько часов. Но на этот раз ничего не пришло. Всё, что я из себя выжимал, уже было, слова, которые я пел, были такими банальными, что я не трудился их записать. Затем я начал зевать и понял, что не спал больше суток.

Ладно, я посплю. И затем, может быть, только может быть... Мне нужна была ещё одна доза Шоу.

Глава 14

Шоу

Прошлая ночь прошла совсем не так, как я планировал. Я думал, что проведу несколько часов с Джимом, потом мы поедем к нему домой на ещё несколько часов, и я выкину этого сексуального рокера из своей головы.

Вместо этого в тот же бар пришёл Трент, который выглядел достаточно хорошо, чтобы его хотелось съесть, и даже после того, как я ушёл с Джимом, он оставался на переднем и центральном плане моих мыслей. Не было никакого уединённого продолжения с Джимом, по большей части из-за его словесной растерянности, и это оказалось хорошо, потому что у моего дома появился Трент.

Чёрт. Чем я думал, так целуя Трента? Он вообще вспомнит? Я не жалел об этом. И далеко нет. Мне хотелось поцеловать его с того момента, как он сел в моё кресло в салоне.

Но я был в растерянности из-за того, что сейчас произошло.

Дверь в мою квартиру захлопнулась, и через две секунды раздался голос Кева:

— Шоу? Бро, у меня большие новости. Огромные. Ты сидишь? — он резко остановился в дверном проёме кухни, когда увидел меня. — Тебе нужно сесть.

— Да, пожалуйста, проходи. Чувствуй себя как дома, — сказал я, мой голос был пропитан сарказмом, пока я перекладывал остатки пенки из кофеварки на свой капучино. На мне сказывался чёртов вкус Баша. Я привык пить чёрный кофе.

Кев посмотрел на мой капучино с жаждой.

— Ооо, выглядит хорошо. Можешь и мне сделать?

— Если ты скажешь, что произошло такого важного, что ты ворвался в мою квартиру, — я поставил свою чашку на столик для завтрака и взял очередную чалду (прим. упаковка (фильтр-пакет) молотого жареного спрессованного кофе для приготовления одной порции напитка в специальных кофемашинах (чалдовых кофеварках)) и молоко из холодильника.

— Я не врывался; дверь была не заперта. И ты не сидишь.

— Чувак, я не могу сидеть и делать тебе капучино одновременно. Что выберешь?

Он махнул мне рукой, чтобы я продолжил, пока сам сел на один из стульев. Давным-давно мы были зеркальным отражением друг друга, такие идентичные, что могли пользоваться замешательством людей и меняться местами под настроение. Однако теперь я ни за что не надену одежду, которую любил носить Кев. Возьмите, к примеру, этот утренний наряд: старая бейсбольная майка с длинным рукавом и порванные джинсы, такие выбеленные, что их больше нельзя было назвать синими джинсами. Но нас разделял не только стиль одежды. Волосы Кева были короткими и каштановыми, контрастируя с блондинисто-белыми прядями, которые предпочитал я, и хоть он позволил мне сделать ему несколько татуировок, он и близко не был покрыт ими так, как я.

Он взял мою кружку с кофе, когда я включил кофеварку, и сделал большой глоток.

— Ммм, вкусно. Спасибо. Итак, к большим новостям...

— Хламидии вернулись?

Он закатил глаза, поставив чашку, а затем сделал вид, будто поправляет галстук.

— Нет. Сегодня утром всё стало официально — ты смотришь на организатора первого ежегодного музыкального фестиваля Южного Хэйвена.

— Чёрт побери. Ты получил разрешение?

Улыбка Кева стала огромной.

— Я получил чёртово разрешение.

— Ну, будь я проклят, — сказал я, когда он поднялся на ноги, и притянул его в объятия, с силой хлопая по спине. — Я не был уверен, что эти придурки разрешат провести здесь нечто подобное, но ты сделал это. Я очень тобой горжусь.

— Спасибо, Шоу. Это много значит.

— Приятель. Это серьёзно круто.

Кев годами жаждал устроить ежегодный музыкальный фестиваль, но был так занят «Аргосом», что позволил этой мечте до недавних пор уйти в сторону. Это могло быть огромным событием для нашего маленького острова и принести много денег, так что получить зелёный свет было первым шагом к осуществлению этого.

Закончив его капучино — ну, уже мой — я присоединился к нему за столом.

— Так что теперь? Я даже не могу представить, как ты устроишь что-то такое большое.

— Знаю. Я не думал, что они действительно согласятся.

О-оу. Мне не нравилось, как это звучит.

— Но у тебя есть план, верно? — произнёс я.

— Да, конечно. Определённо есть, — его колено быстро дёргалось, выдавая его нервы, а затем он прочистил горло. — Ещё, эм, у меня может быть к тебе одна просьба.

«И вот оно»,— подумал я, изучая взглядом его лицо. Наряду с восторгом в глазах Кева было немного паники и надежды, и вот так я понял, чего хотел этот маленький засранец.

— Не-а. Ни за что, — сказал я.

— Ты даже ещё не знаешь, про что я.

— Да, знаю. Ответ «нет».

— Шоу, брось. Выслушай меня.

— Этого не будет.

— Но я твой брат. Это как кровная потребность или одна из десяти заповедей.

— «Всегда делай ради семьи дерьмо, которое ненавидишь»?

Кев щёлкнул пальцами.

— Именно так.

— Нет, ничего знакомого.

— Но...

— У меня полно дел. Их всегда полно, даже когда я прикрываю твои смены в «Аргосе», или хожу на твои мероприятия, или провожу за тебя инвентаризацию. Но для этого ты нанял нового менеджера, помнишь? Чтобы ты был свободен на случай, если всё сдвинется с мёртвой точки.

— Но... мне нужны твои силы убеждения. Ты так хорошо убеждаешь людей сделать что-то для тебя. Ты не хочешь использовать свои навыки для хорошего дела?

— Музыкальный фестиваль это не совсем благотворительное мероприятие.

— Он может им быть. Видишь? У тебя уже есть отличные идеи. Мне нужно только, чтобы ты помог мне найти немного групп для шоу. Ничего большого.

Я тяжело вздохнул.

— Слушай, Кев. Я люблю тебя. Иногда ты мне даже нравишься. Но нет.

Он наклонился вперёд на стуле и почесал щетину на своей челюсти.

— Нууу, вот, в чём дело. Я вроде как... уже пообещал.

— Что ты сделал?

— Это всё «два лучше, чем один». Ты ведёшь здесь свой бизнес дольше, чем я, и администрация тебе доверяет. Если фестиваль возглавим мы двое, они будут знать, что он не превратится в какую-то хаотичную задницу.

Он жевал губу, хотя бы обладая достаточно хорошим ощущением, чтобы выглядит немного пристыженным.

— Тогда зачем вообще меня спрашивать? — произнёс я, в моей голове начинало стучать что-то яростное, когда я крепче сжал кружку. Мой младший брат сегодня напрашивался.

— Я думал, ты согласишься. Если бы знал, что придётся умолять, то взял бы с собой вознаграждение.

— Например?

На губах Кева появилась усмешка.

— Мой новый менеджер бара.

— Ох, ради бога.

— Что? Он горячий, и он парень.

— И что?

— Это в твоём вкусе.

— Какого хрена? И так ты пытаешься меня убедить?

— Не притворяйся, что у тебя придирчивый вкус, Шоу. Я пойму, что ты врёшь.

Решив проигнорировать подкол, я сказал:

— Я не стал бы трахать парня, который работает на тебя. Так же, как и не стал бы связываться с кем-то из парней из моего салона.

— Поэтому ты нанял только натуралов, да?

— Ладно, пора идти.

— Да, да, — он взял кружку с кофе. — Можно забрать это с собой?

— Она уже грязная, так что бери.

— Круто, — сказал он, ни капли не обратив внимания на моё раздражение.

Меня посетила мысль.

— Ты что-нибудь слышал прошлой ночью? В коридоре?

— Прошлой ночью меня не было дома, — он поиграл бровями. — А что? Что-то случилось?

— Нет, — соврал я. — Я подумал, что что-то услышал, но, должно быть, это было на улице.

По крайней мере, не было никаких свидетелей того, что произошло между мной и Трентом.

— Может, держи дверь запертой, — сказал Кев. — Эй, ты сегодня придёшь в «Аргос»?

— Боже, увязнув в твоих делах, думаю, я пропущу визит в твой бар.

— Оу, не будь таким. Будет весело, вот увидишь. Можешь помочь мне связаться с группами, и я обещаю, что где-то там для тебя будет сексуальный тип.

Я указал на дверь.

— Вон.

— Иду я, иду, — он встал со стула и развернулся, когда дошёл до двери. — Как думаешь, можешь попросить и Баша помочь?

Когда я ответил своим средним пальцем, Кев улыбнулся и вышел из моей квартиры. Давно пора.

Честное слово, иногда можно подумать, что я старше того парня на пять лет, а не на пять минут.

Глава 15

Шоу

Позже в тот день я смахнул с глаз напряжение после того, как часами смотрел в экран компьютера. Когда всё шло медленно, я в это время «разбирался с хренью бизнеса» и оставлял свою команду позаботиться об остальном. Единственное, что тебе не говорят, когда становишься бизнесменом, это что в итоге ты будешь половину времени разбираться со скучным дерьмом, вроде налогов и чеков, до тех пор, пока практически не забудешь, почему вообще занялся бизнесом.

Зазвенел мой личный офисный телефон, и я был рад перерыву, чтобы не скосить глаза, глядя на цифры.

— «Бади Электрик», — ответил я.

— Привет, красавчик, — сказал Баш. — Как думаешь, сможешь меня втиснуть? У меня появилось внезапное желание набить на груди портрет Мадонны.

Я усмехнулся и откинулся на спинку кресла.

— Давно пора было мне перезвонить. Я думал, я у тебя в списке «соединить немедленно».

В трубке раздался мерцающий смех Баша.

— Так и есть, если только я не на совещании.

— Ты был на совещании два дня? Что если бы это был вопрос жизни и смерти?

— Что я могу сказать? Переговоры тяжёлые.

— Разве ты не для этого нанял Джексона? Чтобы разбираться с переговорами?

— Шоу, это вопрос жизни и смерти?

— Может быть, если ты не ответишь на мой следующий вопрос правильно, — я постучал ручкой по настольному календарю, который занимал большую часть деревянной поверхности, и наклонился вперёд. — Мне нужно, чтобы ты был со мной честен.

— А разве когда-нибудь было не так?

— Баш...

— Да, конечно.

— Хорошо. А теперь, зачем ты недавно отправил меня в свой арендный дом, а?

Он сделал паузу.

— Я сказал тебе зачем.

— Ты сказал, что сломались петли двери в главной ванной.

— Правильно.

— В том доме ни черта не было сломано, Баш.

— Нет? — произнёс он, изображая удивление. — Мой промах.

— Прекрати нести чушь. Зачем ты меня туда послал?

— Хмм. А ты как думаешь?

— Прекрати отвечать вопросом на вопрос. Сначала тёмная комната, затем проникновение со взломом? Какого чёрта, Баш?

Я практически видел, как он кладёт свою изящную руку на сердце, говоря:

— У меня просто сложилось впечатление, что дверь слетела с петель...

— Баш, богом клянусь...

— Ох, ладно, если ты собираешься вести себя из-за этого как большой ребёнок, — произнёс он.

— Ну, захотелось мне поиграть в сваху. Засуди меня. А лучше не надо. Я люблю свои деньги.

Я застонал.

— Баш...

— Не притворяйся, что тебе не было весело той ночью в тёмной комнате. Ты забыл, что я видел вас обоих по раздельности, когда вы уходили.

— Это не значит, что нужно отправлять меня домой к Тренту.

— Устраивать провокации — это моя работа. Я заметил на бранче, как ты избегал разговоров о том, что он приходил к тебе в салон, будто скрывал что-то. Это значит, что тебя к нему влекло, и, очевидно, это взаимно. Я просто пытался помочь.

— Откуда ты узнал, что это взаимно?

— Я отказывать отвечать на этот нелепый вопрос.

— Я должен читать твои мысли?

— Обычно читаешь. Не заставляй меня это говорить.

Я в раздражении почесал лоб.

— Что говорить?

Драматично вздохнув, он произнёс:

— Сладкий, пожалуйста, не позволяй этому подействовать на твоё эго, но послушай, когда я говорю тебе, что нет ни одного гея на зелёной и великолепной божьей земле, который отказался бы от ночи с тобой, не говоря уже о настоящих отношениях, если будет шанс. Ты идеальный партнёр, дорогой. Вот, как я узнал.

Я сидел на месте, ошеломлённый, и думал, от каких медикаментов он под кайфом.

— Ты мне не веришь, и в этом проблема, — продолжил он. — Ты не хуже меня знаешь, что из вас двоих получится хорошая пара, если вы оба сможете переступить через себя.

— Прости?

— Ты слишком зациклился на том, чтобы держать всех на расстоянии вытянутой руки, потому что не было никого, кто пришёлся бы тебе по душе — до сих пор, конечно же — а он слишком переживает из-за того, как отношения с мужчиной повлияют на его карьеру. Обе эти проблемы легко решить, если вы захотите.

В шоке от того, что он всё это выдал, я не говорил, и пока обдумывал слова Баша, я задумался, прав ли он насчёт Трента. Насчёт меня он попал прямо в точку — я действительно сохранял отношения небрежными, не потому, что боялся обязательств, а потому, что никто не привлекал моё внимание более чем на ночь. За сегодня Баш сказал мне слишком много правды.

— Кто ты и что сделал с моим циничным другом? — спросил я.

— Я не циник. Я романтик. Как и ты.

Я покачал головой, а затем вспомнил, что он меня не видит.

— Так всё это дело с тёмной комнатой было только для того, чтобы запустить этот план, да?

Баш цыкнул.

— Ты смышлёный парень, Шоу, но я никогда не мечтал, что ты сложишь два и два насчёт вечеринки. Трент хотел провести ночь без обязательств, это по твоей специальности, и я подумал, что это будет хорошей идеей. Никому из вас не нужно было ни о чём знать, и вы могли насладиться совместной ночью в полной беззаботной непринуждённости. Не я виноват, что ты слишком умный.

— Тебя чересчур много, Баш.

Он надменно фыркнул.

— Действительно, вместо допроса подошла бы простая благодарность. Я по-прежнему её не услышал.

— Баш...

— Всего одно слово. Мне нужно произнести тебе его по буквам?

Зная, что он не сдастся, пока не получит желаемого, я произнёс:

— Спасибо, что вмешался в мою жизнью, назойливый ты недоумок.

— Ах. Это было не так уж тяжело, верно?

Я рассмеялся.

— Ты невозможен.

— И очень этим горжусь. Так скажи мне, какие последние новости этого процветающего романа?

Я боролся с желанием закатить глаза.

— Он вчера приходил ко мне домой.

— Ооо, правда? Расскажи мне все подробности. Ничего не утаивай.

— Всё было не так. Он был мертвецки пьян, барабанил в мою дверь в три часа ночи и спрашивал, почему я целовал другого парня, а не его.

— Шоу, — ахнул Баш. — Ты не мог поцеловать другого мужчину на виду у него. Ты не мог.

— Ты слышал остальное, что я сказал?

— Нет. Да. Что ты сделал, когда он спросил почему?

— Оу. Я, эм... мог всё чуть больше усложнить, — я мгновение подождал. — Я его поцеловал.

— И затем он остался на ночь?

— Нет.

— И затем ты провёл ночь с ним?

— Нет. Он поехал к себе домой.

— И затем ты поехал следом, чтобы провести ночь с ним?

— Этот разговор идёт в никуда.

— Ох. Шоу. Будь с ним добр. Не разбей ему сердце, — сказал Баш. — Трент хороший человек. Немного потерянный в данный момент, но ты умеешь помогать другим снова найти себя.

— Йоу, Шоу, — одна из моих татуировщиков, Джиа, заглянула из-за двери в мой кабинет. — К тебе гость.

— Секунду, — сказал я Башу, а затем убрал телефон от уха. — Ты знаешь, кто это?

Её губы цвета фуксии растянулись в улыбке.

— Знаю.

Я ждал от неё продолжения, и когда она не продолжила, я произнёс:

— Не просветишь меня?

— О, просто какой-то сексуальный парень по имени Трент, — сказала она, практически подскакивая в своих шипованных ботинках от того факта, что Трент Нокс стоит в «Бади Электрик». Она точно знала, кто он такой. — Мне сказать ему записаться на приём?

— Нет, — быстро сказал я, и она приподняла бровь. — В смысле, эм, можешь его пригласить.

Она кивнула и исчезла в коридоре, а я приложил телефон обратно к уху.

— Ты шаловливый, шаловливый мальчик, — сказал Баш. — Можешь продолжать отрицать это сколько хочешь, но это процветающий роман. Как я и сказал.

— Заткнись, Баш, — пробормотал я.

— Целую! — крикнул он, прежде чем я повесил трубку. Через две секунды Трент постучал в открытую дверь.

— Привет, — сказал он, осторожно проходя внутрь. Его волосы всё ещё были мокрыми, будто он только вышел из душа перед тем, как прийти, и связал их в маленький пучок сзади. На нём была серая обтягивающая майка, длинные рукава которой были закатаны, что открывало его потрясающее тело, наряду с новой татуировкой, и никакой шляпы не было.

Сюрприз-сюрприз.

Когда он задержался в дверном проёме, я встал и жестом пригласил его войти.

— Привет. Я не ожидал тебя увидеть.

— Ничего, что я зашёл? — произнёс он.

«Теперь он спрашивает, — подумал я, улыбаясь от того, как он практически робко засунул руки в карманы, будто нервничал. — Казалось, в три часа ночи его это не беспокоило».

Должно быть, Трент понял, о чём я думаю, потому что сказал:

— Прости, что барабанил в твою дверь прошлой ночью... эм, этим утром.

— Не переживай об этом, — сказал я. — Мы все совершаем ошибки.

Его лоб нахмурился.

— Я не говорил, что это была ошибка.

«Ох... ну, чтоб меня». Это обрушилось на моё сердцебиение всеми видами хаоса.

Я жестом указал на стул.

— Они не кусаются.

— На самом деле, я хотел узнать, свободен ли ты для позднего обеда, — сказал он, милым нервным движением потянувшись к своей шее. — Если хочешь.

Глава 16

Трент

— Ну и ну, Шоу. Приятно видеть тебя здесь в течение недели. Я думала, ты приходишь только по воскресеньям, — сказала женщина с короткими серебристыми волосами и в очках с бордовой оправой, которые низко сидели у неё на носу. Она протянула каждому из нас воду со льдом.

Шоу ярко улыбнулся ей.

— Что я могу сказать? Соскучился по тебе.

Она опустила свои очки и усмехнулась.

— Очаровашка.

Он подмигнул, а затем наклонил голову в мою сторону.

— Ванда, это Трент. Трент, это Озорная Ванда.

— О, прекрати, — сказала она, смеясь и кладя руку на бедро. — Никто так меня не называет, кроме вас, мальчики. И очень приятно познакомиться, Трент. Что я могу предложить вам выпить?

— Думаю, я буду «кровавую Мэри». Спасибо, Ванда, — сказал я.

— Отличный выбор. А тебе, Шоу?

— Я буду воду, — от взгляда Ванды Шоу рассмеялся. — Я всё ещё технически на работе.

— Понятно. Одна «кровавая Мэри» на подходе, — сказала она и ушла за моим заказом.

Шоу растянулся на плетёном стуле, его мускулистое тело пыталось найти удобную позу, хоть он и не совсем влезал на стул. На него смотреть было ещё приятнее, чем на то, что находилось от меня справа — окно от пола до потолка с видом на Саванна-Саунд. Было слишком холодно, чтобы плавать, но если не выходить на улицу, этого не поймёшь. Синее небо, солнце отражается от воды мерцающим светом, и мягкие песчаные пляжи.

Очень плохо, что мой спутник на свидании утирал всему этому нос.

«Нет, не на свидании. Просто обед».

— Думаю, в этих местах знаменитость ты, — сказал я с улыбкой, которую Шоу повторил.

— Мы здесь постоянные посетители. Приходим на бранч каждое воскресенье и пьём достаточно мимозы, чтобы хватало на неделю.

— А. Умно.

Растянувшаяся после этого тишина между нами была слегка неловкой, но опять же, Шоу не знал, почему я его пригласил. Чёрт, даже я сам не особо это понимал — но знал, что что-то в нём вдохновляет меня так, как не вдохновляло ничего уже долгое-долгое время.

Это, и мне эгоистично хотелось увидеть его снова.

— Сегодня нет шляпы, — отметил Шоу.

Я собрался по привычке опустить свою кепку, но в итоге вместо этого провёл рукой по волосам.

— Я думал, может быть, люди в этом городе могут привыкнуть видеть меня здесь.

С одной стороны губы Шоу медленно приподнялись в улыбке.

— Неплохая идея.

Почему-то я ожидал, что если увижу Шоу в дневном свете и в трезвости, это может заставить меня передумать воспоминание прошлой ночью. Что, может быть, он не такой привлекательный, как помнил мой пьяный мозг, что поцелуй был преувеличен в моём состоянии. Но нет. Нет, нет, нет. Если что, он казался сегодня даже красивее, чем был в баре или в своей квартире, что говорило о многом. Слишком большое количество текилы прошлой ночью вывело меня из зоны моего комфорта прямо на дорожку дома Шоу, да, но я не мог сказать, что жалею об этом. Может, я мог справиться с этим получше. У меня на голени остались некоторые уродливые синяки от падения с лестницы, чтобы доказать это.

Но сделал бы я это снова ради того поцелуя? Чёрт. Да.

Я наклонился вперёд и хлопнул руками по столу, а затем, когда понял, что выгляжу так, будто я на чёртовой деловой встрече, я убрал руки и вместо этого положил их на подлокотники стула.

— Послушай, насчёт прошлой ночи...

— «Кровавая Мэри» и «Оверлука» для Трента, — сказала Ванда, поставив на стол огромный стакан, наполненный до краёв и дополненный сельдереем, оливками, лимоном, лаймом, помидорами черри и беконом, от которого текли слюнки.

— Это выглядит... Вау, — мне практически пришлось стирать со рта слюнки.

Ванда поставила рядом с моим напитком тарелку хрустящего бекона.

— Я знаю, как вы это любите, мальчики. Подумала, что ты можешь захотеть что-нибудь покрошить или чем-нибудь закусить.

— Я люблю тебя, — выпалил я, и она рассмеялась. — Спасибо, Ванда. Не обязательно было это делать.

— Ерунда. Любой друг Шоу получает особое обслуживание.

— Ты лучшая, Озорная Ванда, — подмигнул Шоу, и когда Ванда приняла наши заказы на еду, она снова оставила нас в покое.

Я сделал большой глоток «кровавой Мэри» для жидкой смелости и обнаружил, что напиток идеален — пряный, крепкий и с ноткой бекона. Чёрт возьми.

На чём я остановился?

— Я, эм, хочу снова извиниться, что пришёл неожиданно...

— Ты уже извинялся, — сказал Шоу и приподнял плечо. — Ты был пьян.

Он не хуже меня знал, что алкоголь вестник правды, что означало, что он предлагал мне выход, если я захочу. Оправдание моим пьяным признаниям и поцелую, который я спровоцировал.

Когда моё лицо запылало от мыслей о том, как он схватил меня за руку и притянул к себе за рубашку, Шоу произнёс:

— Не нужно стыдиться. Мы все так делали.

Он ошибочно принял мой румянец за стыд, которого я чувствовал немного меньше, но с попойки у меня бывали намного большие проблемы, чем прошлой ночью. Я принял моментальное решение подыграть последнему, а не рассказывать ему всю правду — в итоге которой только снова начну умолять его меня поцеловать.

— Ты практически тащил меня по лестнице, — сказал я.

— Только потому, что она поставила тебе подножку. Не переживай. Я с ней поговорил, — губы Шоу снова изогнулись, и я слегка расслабился от того, что его вроде не волновало, что он увидел меня таким нажравшимся. У меня были мысли о том, что он подумал об этом, но он не был зол, раздражён или отвращён. Ему было просто... весело.

— Подумай серьёзно о том, чтобы их заменить, — сказал я с невозмутимым выражением лица, подыгрывая. — Я мог сломать свою гитарную руку, и тогда ты был бы в полном дерьме.

Глаза Шоу блестели.

— Ты застраховал эту руку?

— Ещё нет.

— Тогда лучше будь осторожен. Не хотелось бы, чтобы ты поранился.

Мы всё ещё говорили о лестнице?

— В будущем я буду больше внимателен к тому, куда забираюсь пьяным, спасибо. И я ценю то, что ты побаловал меня... поцелуем из жалости в том состоянии. Очень тактично с твоей стороны.

Я произнёс это в качестве шутки, импровизированным способом, давая ему шанс выкрутиться на случай, если он почувствовал давление прошлой ночью. Но я надеялся, что он поцеловал меня не поэтому. Я хотел, чтобы он сделал это снова.

Шоу наклонился вперёд, опираясь локтями на стол, и сузил глаза.

— Тебе это показалось жалостью?

— Эм...

— Потому что если ты почувствовал жалость, мне придётся это исправить.

Напряжённый взгляд Шоу, глубокий тембр его голоса и твёрдая линия его сжатой челюсти совершенно ясно сказали мне, что никто не заставит его сделать что-то, чего он делать не хочет — и это было чертовски горячо.

Не поцелуй из жалости: проверено.

Я сглотнул и обнаружил, что мой взгляд опустился на его губы, а затем это заметил и он. Но он ничего не сказал мне об этом. Вместо этого он кусал нижнюю губу зубами, и мне захотелось, чтобы это были мои губы, чтобы это делали мои зубы.

Я, не думая, наклонился вперёд — как раз, когда Ванда вернулась с нашей едой.

— Хорошо, мальчики, — сказала она, поставив перед нами мою пасту и стейк Шоу. — Я жду счастливых тарелок, слышите?

И вот так сексуальное напряжение между нами рассеялось.

— Счастливые тарелки? — спросил я.

— Она имеет в виду начисто вылизанные тарелки, — сказал Шоу. — Ты с этим справишься, верно?

Я чувствовал, как Ванда переводит взгляд между нами, прежде чем тихо ускользнуть.

— Может, ты покажешь мне, как это делается, — сказал я, когда она вышла из зоны слышимости.

Шоу окинул меня взглядом, прежде чем начать резать свой стейк.

— Если бы я не знал лучше, то подумал бы, что ты со мной флиртуешь.

— Что, если это так?

— Это невозможно. Мы на людях.

— И что?

— Разве ты не гуляешь только с женщинами, когда выходишь из дома?

Я сделал паузу, наматывая пасту на вилку.

— Я думал, ты не слушаешь сплетни.

— Не слушаю. Но тяжело отрицать фотографии, которые мелькают, когда смотришь новости.

— Ааа, — я жевал и думал, как на это ответить. Он не ошибался. И меня тревожило, что он мог неправильно понять, кто я, что означало, что мне нужно было всё прояснить. — Я могу понять, почему ты так говоришь.

— Скажешь, что я ошибаюсь? — выражение лица Шоу стало серьёзным, чего не было пару минут назад. — Слушай, я не такой парень, который будет избегать слона в комнате, а прямо сейчас он у нас довольно большой. Я знаю, что ты не открыт, и не уверен, как ты себя определяешь, но если ты натурал и хочешь поэкспериментировать, как бы я ни был польщён, я тебе не подхожу.

«Что ж, отличный способ выложить всё на чистоту», — подумал я, заставляя себя проглотить пасту. Но Шоу не мог ошибаться больше.

— Ладно, — сказал я и запил еду глотком коктейля. — Это было прямо.

— Я не привык пороть чушь.

— И я ценю это. Первое, что тебе нужно знать, я бисексуал. У меня никогда не было проблем с тем, чтобы признать это, но остальной мир не так посвящён, как близкие мне люди.

— Почему так?

— Когда мы начинали, наша звукозаписывающая компания не думала, что это хорошая идея — чтобы я так публично выставлял свою ориентацию, и остальная группа с этим согласилась.

— Я думал, в группе есть несколько парней...

— Геев? Да. Но, видимо, трое геев было уже слишком. Остальные парни поддержали тех, кто управлял шоу. Из-за того, что я был фронтменом, они хотели, чтобы я привлекал большую часть наших зрителей.

— Женщин, — произнёс Шоу.

— Верно. И, к сожалению, моя бисексуальность вызывает плохую реакцию у тех, кто считает, что ты не достаточно гей или не достаточно натурал. Люди не понимают, что тебя могут привлекать и мужчины, и женщины.

— Понятно, — сказал Шоу, кивая, пока обдумывал, что я ему говорю. — Ну, я извиняюсь, что сделал скоропалительные выводы о тебе. Я предположил и ошибся.

— Не совсем ошибся, — когда Шоу посмотрел на меня вопросительным взглядом, я произнёс: — Я никогда не выходил на люди с парнем. Ты был прав. И теперь, когда я ушёл из группы, тяжело избавиться от старых привычек.

— Ты нервничаешь из-за того, что мир узнает эту твою сторону.

— Да.

— Ты не думаешь, что они примут тебя. Это может навредить твоей карьере, когда ты вернёшься.

Я кивнул.

— И снова да.

— Ладно, — на его губах играла задумчивая улыбка. — Тогда что ты здесь делаешь?

«Здесь, со мной», — не договорил он.

— Я не знаю, — признался я.

Казалось, он обдумывал это в голове.

— У тебя никогда не было отношений с парнем, даже тайных?

— Не особо.

— Никогда?

Я почесал голову.

— Я был в группе с восемнадцати лет. Это быстро бы прикрыли.

— Не мне судить.

Подождите... нет?

— Не говори мне, что у тебя никогда не было отношений.

Шоу покачал головой.

— Не было.

Я в шоке ахнул.

— Никогда?

Он бросил в меня обёртку от соломинки, и я рассмеялся.

— Я в шоке. Не буду врать, — сказал я.

— Почему?

— Посмотри на себя.

Шоу опустил взгляд на себя, а затем выгнул бровь.

«Нет, чёрт возьми. Я не попадусь в эту ловушку, отвечая». Вместо этого я решил полностью сменить тему. Я не был готов заходить на опасную территорию, которая в данный момент выдаст слишком много моих мыслей.

— Я знаю, что у тебя есть брат. Твои родители тоже здесь?

Шоу рассмеялся от моего резкого поворота, а затем, к счастью, подыграл.

— Мама живёт в Чарльстоне, в паре часов езды отсюда. Что касается родителя мужского пола? Его никогда не было.

— Правда?

— Ты кажешься удивлённым.

— Должно быть, у тебя невероятная мама.

— Я передам ей, что ты так сказал, — он наколол на вилку кусок стейка и указал на меня. — Что насчёт тебя? Ты говорил мне, что единственный ребёнок, поэтому эгоистичный и разбалованный — твои слова — но что насчёт твоей семьи?

Я оторвал кусочек своей булочки и намазал на него немного масла.

— Мои родители по-прежнему вместе, но это всё, что в них есть традиционного. Они очень классные и прогрессивные, и моё попадание в группу они посчитали очень крутым.

— Значит, они ходят на твои шоу?

— Чёрт, они раньше ездили по всей Америке, чтобы ходить на мои шоу. У папы был этот «Виннебаго», который ему каким-то образом удалось выкупить в ломбарде, и будь я проклят, если они с мамой не ездили в этой штуке повсюду следом перед концертами. Они теперь держатся ближе к дому, но, наверное, их вечеринки услышишь и отсюда.

— У меня есть ощущение, что они мне понравятся.

— Шутишь? Они будут в восторге от тебя.

— Оу, да? — он оживился. — Как они выглядят?

— Как фрики, — сказал я, бросая в него кусочек булочки, от которого он увернулся. — Кстати о фриках, я мог кое-что слышать о тебе.

— От кого?

— От нашего общего друга.

— Уже спрашиваешь обо мне Баша?

— А если и так?

— Я не жалуюсь. Но расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, — он взял свой стакан и поднёс его к губам.

— Ты правда умеешь читать мысли?

Шоу с трудом проглотил воду, которую пил, и закашлялся.

— Он так тебе сказал?

— Так это правда?

— Нет, — сказал он, промакивая губы салфеткой, прежде чем положить её обратно к себе на колени. — Совсем нет. Иногда я улавливаю чувства тех, кто вокруг меня, поэтому легче прочесть и понять то, через что они проходят. Но это совершенно другое.

— Значит, ты не видишь, о чём я прямо сейчас думаю?

Шоу наклонился вперёд, опираясь на локти, и притворился, что изучает меня.

— Ты думаешь: «Надо было мне заказать стейк».

Я опустил взгляд на остатки своей пасты, а затем на его стейк. Он действительно выглядел довольно привлекательно.

— Я думал, ты не умеешь читать мысли? — пошутил я.

— Метод научного тыка, — сказал он, а затем наколол кусок мяса и зажал его между зубами.

Хохотнув, я продолжил свою попытку оставить Ванде «счастливую тарелку», и тогда до меня дошло. Тогда я понял, почему на самом деле пригласил Шоу на обед: мне нравился этот парень. Он был интересным, разговор всегда тёк как по маслу, он был прямолинейным и честным, забавным умником, как мне и нравилось, и, чтоб меня, он был красивым. Я задумался, почему у него никогда не было отношений — дело было определённо не в том, что ему никто не предлагал. Воспоминание о том, как на него смотрел Джим, вызывало тошноту, но я представлял, что точно так же на Шоу смотрит длинная очередь мужчин. На самом деле, я буду ещё одним лицом в этой очереди.

Мне хотелось спросить у него почему, но что-то меня остановило. Может, я не хотел слышать его ответ. Это заберёт любую зарождающуюся надежду, в которой я себе не признаюсь, но буду чувствовать в глубине и темноте своих мыслей.

На секунду я подумал, что что-то услышал, и когда огляделся вокруг в поисках источника музыки, ничего не увидел.

— Ты это слышишь? — спросил я Шоу.

Он покачал головой, и я снова услышал это. На этот раз я не подумал, что звук идёт снаружи, и тогда сосредоточился на том, что пытался сказать мне мой мозг. Или, в этом случае, показать.

Проявлялся сексуальный пульсирующий ритм, такой явный, что я будто слышал, как кто-то его играет. Но нет. Это был я. Это было что-то новое и неожиданное и...

— Что-то не так? — спросил Шоу.

Я поднял вверх палец.

— Подожди.

Ритм повторился, и на этот раз я услышал весь аккомпанемент, который подойдёт к нему.

Отчаянно оглядев стол в поисках чего-то, чем можно записать, я ничего не нашёл. Я достал свой телефон, но батареи осталось три процента.

«Дерьмо. Из всех мест и всего времени. Отлично. Просто чертовски отлично».

Отодвинувшись на стуле и поднявшись на ноги, я сказал:

— Мне надо идти.

— Уборные за кухней справа.

Я потянулся за своим бумажником и достал пару крупных купюр, более чем достаточно, чтобы покрыть обед и оставить щедрые чаевые. Я бросил их и посмотрел на Шоу извиняющимся взглядом.

— Нет, я хочу сказать, что должен уйти. Надо записать эту идею, пока не потерял, — я начал уходить, а затем обернулся назад. — Прости. Передай Ванде «спасибо».

— Оу. Ладно, — сказал Шоу, на его лице на мгновение отразилось удивление, прежде чем он махнул мне рукой. — Всё в порядке. Иди. Запиши все слова.

Побежав через ресторан к выходу, я едва уловил, что сказал Шоу, пытаясь не потерять ритм.

Кстати о времени. Слава богу, что это не было настоящее свидание.

Глава 17

Шоу

— Шоу! Тебя к телефону, — крикнул Кайн с другого конца «Бади Электрик».

— Секунду, — я закончил наливать свежий кофе в свою кружку, а затем надел крышку. Сегодня у меня был приём, который затянется на несколько часов, и мне нужен был весь кофеин, с которым справится моё тело. Я взял трубку на регистрационной стойке и сел.

— Это Шоу.

— Мне очень, очень жаль, что я от тебя убежал.

— И правильно жалеешь, — сказал я, откидываясь на спинку кресла. — Ты оставил на столе половину «кровавой Мэри».

Трент застонал.

— Я ужасный человек.

— Тебе должно быть стыдно. Пренебрежение алкоголем — это серьёзное оскорбление. И Ванда была не в восторге от отсутствия счастливой тарелки.

— Вот чёрт. Она никогда не разрешит мне вернуться.

— Наверное, нет, — согласился я. — Но серьёзно, у тебя всё нормально?

— Да, всё отлично. Просто меня внезапно осенило, и чёрт, этого не было так давно, и мой телефон должен был вот-вот отключиться, я должен был всё записать, пока не забыл. Знаю, это звучит глупо, и ты, наверное, не понимаешь. Я не хотел быть грубым и сбегать от тебя. Я запаниковал.

— Конечно-конечно, — поддразнил я. — Полагаю, это в порядке вещей, когда идёшь куда-то с музыкантом.

— Такое иногда случается. Раньше я был лучше подготовлен, но как я сказал — прошло немало времени.

— Без проблем. Я возьму с собой книгу в следующий раз, когда ты убежишь. Или кроссворд.

— Значит, следующий раз будет? — неуверенно спросил он.

— Ванда обидится, если не будет. Если она разрешит тебе вернуться, конечно.

— Не могу подвести Озорную Ванду, — я слышал улыбку в его голосе.

— Нет, не можешь.

— Ну, думаю, ты мой талисман на удачу. Я смог написать песни последние два раза, когда видел тебя, так что если ты откажешься, мне придётся придумать способ заставить тебя передумать.

Мне нравились мысли о его попытках заставить меня передумать, но мне захотелось отмотать на секунду назад.

— Ты пытаешься сказать, что я твоя муза? — моя улыбка растянулась так широко, что Кайн посмотрел на меня озадаченным взглядом через зал, и мне пришлось перейти в свой кабинет и закрыть дверь, чтобы не нарываться на ряд вопросов, которые потом придут.

— Я так об этом не думал, — медленно произнёс Трент. — Но... может быть.

— Хмм. Не думаю, что я когда-нибудь раньше был чьей-то музой. Похоже, это долгая и упорная работа.

— О, ты был чьей-нибудь музой. Я это гарантирую.

— Чего именно требует эта работа? Я должен приходить и излучать великолепие, чтобы ты мог вдохновиться? Это так работает?

— У меня никогда раньше не было музы, так что я не уверен, но похоже, ты готов к заданию.

Я понизил голос.

— Я могу быть хорошо готов.

На другом конце провода послышался резкий вдох, и у меня проскочила мысль, что я зашёл слишком далеко. Но прежде чем Трент смог ответить, в дверь постучал Кайн.

— Твой клиент пришёл, — сказал он, и я выругался.

— Нужно идти? — спросил Трент.

Я услышал разочарование?

— Долг зовёт, — сказал я.

— Позволь мне исправиться перед тобой. Выпьем завтра вечером?

— У меня завтра планы с парнями, — сказал я. — Тебе стоит присоединиться к нам.

— Оу. Эм, это ничего. В следующий раз.

— Нет, правда, тебе стоит прийти. Там будет Баш, Лукас и Джексон. Они тебе понравятся. И это может помочь тебе писать, если побудешь с другими людьми.

— Я не знаю...

— Отлично. Я заеду за тобой в десять, — прежде чем он смог возразить, я повесил трубку, улыбаясь сам себе, как дурак.

***

К следующему вечеру мне пришлось спросить у самого себя, чем я думал, подписывая Трента на часы с Башем, Лукасом и Джексоном. Может, это было слишком, приводить его к парням. Или, может быть, это будет буфер — способ провести время без всего этого сексуального напряжения, которое висело над нами, когда мы находились вместе наедине.

После признания Трента вчера за обедом, я задумался, ищет ли он способ медленно открыться людям, маленькими шажками, например, будучи в ресторане со мной. Если дело было в этом, мне нужно было убедиться, что парни сегодня будут хорошо себя вести — и нам нужно было пойти куда-то помимо нашего обычного места, «Аргоса». Это для Трента будет слишком, и если его застанут в гей-клубе? Не будет у него никаких маленьких шажков.

Мы с парнями договорились встретиться возле «Бара на Брод» в центре после того, как я заберу Трента. Я бы заехал в соседний дом и за Башем, но он сказал, что поедет прямо из своего офиса.

Я остановил свой «Камаро» рядом с задней верандой дома Трента, как теперь его называл, и, паркуясь, думал, стоит мне выйти или подождать, пока он спустится. Это было не свидание, хотя от того, как это слово отдалось вибрацией в моих мыслях, у меня всё внутри перевернулось, но прежде чем я смог заглушить машину, Трент вышел через заднюю дверь. Пока он закрывал её за собой, я поймал взглядом его наряд, и мои губы приоткрылись, а член отреагировал так, будто Трент его коснулся.

Боже... Он сегодня разошёлся, одевшись в чёрную одежду, которая кричала о его профессии до того, как он вымолвит хоть слово: тяжёлые шипованные ботинки, заправленная в обтягивающие штаны футболка и кожаная куртка. Свет отражался от серебряных колец на его пальцах и от длинной цепочки на шее, и пока он шёл к машине, я заметил у него на поясе свисающую сбоку чёрно-белую бандану.

Дерьмо. Как я должен был думать, когда он так выглядел?

— Привет, — сказал он, открыв пассажирскую дверь и проскользнув внутрь. С собой он принёс и запах одеколона, и я сделал глубокий вдох и задержал воздух. Боже, от него хорошо пахло.

Когда свет в салоне потух, я мог только ошеломлённо покачать головой. Его волосы были уложены и на данный момент убраны на одну сторону, что выглядело сексуально и должно было занять больше времени, чем казалось.

— Ого, — выговорил я, пока он пристёгивался.

Лоб Трента нахмурился в замешательстве, пока он не увидел, что я не могу перестать разглядывать его сверху донизу.

— Оу, — произнёс он. — Это было хорошее «ого».

Я не мог встретиться с ним взглядом. Если бы встретился, в этом закрытом пространстве, я ни за что не смог бы сдержаться и не потянуться к нему, а если бы сделал это, была огромная вероятность, что мы вообще не доехали бы до бара.

Почему я согласился встретиться с парнями сегодня? Следующие несколько часов будут чистой пыткой.

Заставив себя развернуться вперёд, я включил задний ход и пробормотал:

— Очень хорошее «ого».

Краем глаза я заметил широкую улыбку Трента.

— Спасибо, — сказал он. — Ты и сам выглядишь чертовски «ого».

Я улыбнулся в ответ, встретившись с его взглядом напрямую всего на пару секунд, но этого было достаточно, чтобы моё сердце забилось чаще.

— Спасибо, что заехал за мной, — сказал он. — И что пригласил меня сегодня.

— Уверен, что хочешь это сделать?

— Что? Познакомиться с твоими друзьями?

— Они то ещё наказание.

— О нет, не надо. Ты не можешь сейчас передумать.

— Я не передумал. Я спрашиваю, передумал ли ты.

— Я разоделся не просто так.

Разве это была не чёртова правда.

— Нет, не просто так, да?

— Так куда мы собирались?

— Мы встречаемся в «Баре на Брод» в центре. Ты там был?

— Ещё нет.

— Уверен, бары и клубы здесь не такие, как ты привык.

— Это не Вегас, но слава богу. Одна ночь там, и моя печень готова.

— Ауч. Мне придётся это запомнить, если я когда-нибудь туда поеду.

— Ты никогда там не был?

— Нет, я ещё не готов отказаться от своей печени.

— Держись подальше от «Файрбола», и всё будет нормально.

Сворачивая на улицу рядом с «Баром на Брод», я увидел в стороне Джексона и Лукаса, которые ждали подходящего к ним Баша. Я быстро просигналил, чтобы дать им знать, что мы приехали, а затем включил задний ход, параллельно паркуясь в нескольких футах.

— Готов? — спросил я, заглушая двигатель.

— Вперёд, — ответил Трент.

Я положил ключи в карман и покачал головой.

— Только помни — ты сам напросился.

Глава 18

Трент

Я не мог ничего поделать и смотрел на задницу Шоу, обходя машину и догоняя его. В тёмных джинсах, тёмно-синей рубашке-поло и с вязаной шапкой-мешком на его обычно торчащих волосах, он выглядел невероятно. Эта одежда отличалась от той, что я видел на нём раньше, она была более повседневной и без жилетки, которая казалась его отличительным знаком, и я подумал, что он может надеть что угодно и выглядеть всё так же изумительно. Или вообще ничего не надевать. Чёрт, меня устраивали оба варианта.

Заставив себя поднять взгляд, пока мы подходили к компании его друзей, я услышал голос Баша:

— Ох, сексуальные вы сучки. Идите к мамочке.

Когда мы присоединились к их полукругу, Баш указал на меня и сказал:

— Я возьму тебя, — а затем на Шоу, — и тебя.

— Похоже, ты уже нашёл себе парочку, — сказал я, кивая на двух мужчин рядом с ним, которые были мне незнакомы.

Баш махнул рукой.

— О, они вместе, так что это не весело. Не дают никому присоединиться к их проказам.

— Я Джексон, один из «невесёлых», — сказал парень повыше, делая шаг вперёд и протягивая руку. Фигура у него была как у футболиста, с массивными руками и резко очерченной сильной челюстью.

— Приятно познакомиться, Джексон, — сказал я, пожимая ему руку. — Я Трент.

— О, я знаю, — под свечением уличных фонарей на его щеках появился румянец. — В смысле, я могу уже сказать прямо, верно? Я фанат. Не сталкер-фанат, а обычный фанат. В смысле, мне нравится ваша музыка, она...

— Классная, он понял, — сказал парень рядом с ним, притворяясь, что хмурится, пока тянул его обратно к себе, а затем пожал мне руку. — Лукас. Парень Джексона.

— И с тобой приятно познакомиться, парень Джексона, — сказал я. — Или ты «невесёлый» номер два?

Лукас приподнял бровь.

— Умник. Он мне уже нравится.

Если бы каждый из парней играл какую-то роль, Лукас был бы плохим парнем компании и, казалось, его внешность этому соответствовала. Чернильно-чёрные взъерошенные волосы, смуглая кожа и чёрные татуировки, выглядывающие из-под рукавов и воротника его майки.

— И мы все знаем меня, — сказал Баш. Он наклонился, чтобы поцеловать меня в щёку своими накрашенными цветом фуксии губами, но я как раз вовремя увернулся. Шоу не так повезло, и в итоге он только больше размазал след, стирая его со щеки. Я снял свою бандану, которую завязал на ремне, и протянул её ему. Он благодарно мне улыбнулся, стирая с лица помаду, а затем протянул бандану обратно мне.

Мы свернули за угол, чтобы пойти к бару, и когда подошли к двери, остальные остановились.

— Почему свет не горит? — произнёс Шоу.

— Вот чёрт, парни. Посмотрите на это, — Джексон указал на табличку «Закрыто» на заколоченном окне.

— Закрыто? С каких пор? — Лукас попытался открыть дверь, и когда та не поддалась, он сделал попытку её потрясти. — Это какая-то чушь.

— А что рядом? — спросил Джексон. — Мы можем пойти в «Хайдэвей»?

— Уф. Это место такое устаревшее, — сказал Баш.

— «Стриткар»? — спросил Шоу.

Лукас покачал головой.

— Прости, нам что, за пятьдесят?

Так и продолжалось, они вчетвером предлагали бары и по очереди откидывали варианты.

— Эй, как насчёт того места, где хозяин твой брат? — произнёс я, и все замолчали.

Голова Баша повернулась ко мне, и его губы изогнулись в знающей улыбке.

— «Аргос»? — произнёс Шоу, а затем покачал головой. — Нет.

Я нахмурился.

— Почему нет?

Я знал, что он там бывает часто, и они не отбрасывали это предложение.

— Я просто не думаю, что нам стоит туда идти, — ответил Шоу. — Мы придумаем что-нибудь ещё.

— Чепуха, — сказал Баш, кладя ладонь на руку Шоу. — Если он хочет пойти, то должен пойти.

Шоу посмотрел на Баша, и между ними проскочило что-то невысказанное, я переминался с ноги на ногу.

— С этим местом что-то не так? — спросил я, точно зная, почему Шоу думает, что мне там будет некомфортно. Я знал, что это за место — он мне говорил — но если это было их обычное место, я не хотел, чтобы они подстраивались под то, как, по их мнению, будет нормально мне.

Гляделки продолжались, пока Баш не усмехнулся и не посмотрел в мою сторону.

— Вовсе нет, красавчик, — сказал он, беря меня под руку. — Идём.

***

Шоу замедлил машину, как только свернул в переулок, и когда мы доехали до непомеченной двери, он заглушил двигатель.

— Уверен, что хочешь это сделать? — спросил меня Шоу в пятый раз с тех пор, как мы вернулись в «Камаро». — Я не могу обещать, даже если мы пройдём через задний ход, что это будет значить, что тебя никто не увидит.

— Я ценю твою заботу, — сказал я. — Но давай не делать из этого большое дело.

— Трент, это гей-клуб. Ты сам сказал, что не выходил на люди с парнями, не говоря уже о клубе, полном их. Это большое дело.

— Не обязательно, чтобы так было.

Нервничал ли я? Да, несколько шотов дали бы мне такую необходимую жидкую смелость, но что могло произойти? Все узнают, что я был там. Я больше не был лицом «ТБД», и мне надоело прятать эту часть своей жизни. Я бисексуал. Смиритесь с этим, чёрт возьми.

Должно быть, Шоу увидел решимость на моём лице, потому что он открыл дверь и сказал:

— Хорошо. Давай сделаем это.

Чтобы привлечь как можно меньше внимания, Шоу позвонил по пути своему брату, чтобы тот встретил нас у заднего хода, а затем припарковал машину Шоу на парковке для сотрудников. Он не хотел, чтобы мы останавливались впереди, и я ценил то, что Шоу внимателен и даже немного гиперопекающий. Это грело что-то в моей груди, что мне не хотелось изучать слишком тщательно.

Когда мы зашли в зал, залитый голубым светом, ритмичный пульс танцевальной музыки вибрацией отдавался по полу под моими ногами, увеличивая предвкушение. Я нервничал и волновался, не говоря о любопытстве насчёт того, что окажется за дверью впереди. Что бы там ни было, это будет ночь первых раз — и я был рад, что рядом со мной будет Шоу.

Прямо внутри нас ждал мужчина, как две капли воды похожий на Шоу. Но если на шее Шоу расползались татуировки, у его брата их было меньше, и его волнистые каштановые волосы прямо контрастировали с выбеленными торчащими волосами Шоу.

— Привет, Кев, — сказал Шоу, приветствуя своего близнеца каким-то сложным рукопожатием. — Спасибо, что встретился с нами в последний момент.

— Без проблем. И у меня готов для вас вип-зал, если хотите.

Шоу хлопнул своего брата по спине.

— Ты лучший.

Кев самодовольно улыбнулся.

— Я знаю, — затем он посмотрел мимо Шоу на меня. — Кто это?

— О, это Трент, — сказал Шоу, отходя с дороги. — Трент, это мой брат, Кев.

Кев протянул ладонь, чтобы пожать мне руку, а затем посмотрел ещё раз.

— Чёрт возьми, чувак. Ты серьёзно?

— Как жизнь, Кев? — произнёс я, сдерживая смех от его реакции.

Он собирался что-то сказать, но, казалось, его слова не хотели выходить.

— Приятно наконец с тобой познакомиться. Шоу рассказывал мне ужасные вещи о тебе, — сказал я.

Это помогло льду тронуться.

— Что? — Кев ударил своего брата по руке, а затем обратился ко мне: — Почему ты тусуешься с этим неудачником?

— Он не так уж плох после нескольких шотов, — сказал я, усмехаясь от того, как у Шоу отвисла челюсть.

Кев переводил взгляд между нами.

— Ооо, я понял. Вы встретились поговорить насчёт музыкального фестиваля?

— Эм, нет, — сказал Шоу, потирая шею.

— Но, Шоу...

— Спасибо за вип-зал и не поцарапай мою машину, — Шоу протянул ему свои ключи и пошёл вперёд, прежде чем тот успел сказать хоть слово, и когда я проходил за Шоу мимо Кева, он мне улыбнулся.

— Приятно познакомиться, приятель, — сказал он.

Я кивнул.

— Взаимно.

Я шёл за Шоу по маленькому коридору, пока мы не дошли до другой двери, и прежде чем открыть её, Шоу посмотрел на меня.

— Ты не передумал, нет? — спросил он.

Я покачал головой.

— Не дождёшься.

Он повернул ручку и открыл дверь, и меня сразу же атаковал свет разноцветных диско-шаров отовсюду. Понадобилось несколько секунд, чтобы мои глаза привыкли, и после этого настал пир ощущений. Клуб был переполнен, повсюду танцевали мужчины, а кто не танцевал — выстроились наблюдать, как бармены за стойкой крутят бутылки и шейкеры. На платформах на широком пространстве были полуголые танцоры, извивающиеся на шестах или в клетках, с партнёрами или просто одни.

Шоу повернулся ко мне.

— Первое впечатление?

— Чертовски неплохо, — сказал я, кивая.

— Иди за мной, — Шоу повёл меня по периметру клуба к задней части и указал на длинный коридор, который мы проходили, сказав мне туда не ходить. Мне не нужны были его объяснения почему, судя по тому, как я мельком увидел у стен мужчин.

Наконец, мы поднялись по множеству ступенек в зону, отделённую свободными белыми занавесками и отгороженную канатом, рядом с которым стоял охранник. Он кивнул Шоу, а затем поднял канат, чтобы мы прошли. Остальные парни пришли туда раньше нас и уже разливали напитки у столика, заставленного разнообразными бутылками.

— Давно пора вам двоим показаться, — сказал Лукас, протягивая Шоу полный стакан чего-то прозрачного, а затем повернулся ко мне. — Что будешь?

— Водку со льдом. Спасибо.

Лукас присвистнул и подхватил стаканом немного льда, прежде чем залить его до краёв дорогим дерьмом.

— Мой парень, — сказал он, протягивая стакан.

— Итак, мальчики, — произнёс Баш, поднимая своё шампанское, когда мы собрались вокруг, — это первый опыт Трента в гей-клубе, так что нам нужно сделать этот визит особенно запоминающимся.

Раздался хор возгласов «да, чёрт возьми».

— И если увидите, что кто-то делает фотографии, ради бога, разбейте камеру, — добавил Шоу, и все рассмеялись, хотя у меня было чувство, что он не шутит.

За следующие два часа я узнал друзей Шоу за напитками и смехом, и шотами время от времени. Я был осторожен, чтобы не пить сегодня слишком много, потому что последнее, чего я хотел, это выставить себя придурком перед его друзьями. Или повторить прошлый пьяный разговор, только на этот раз под наблюдением множества глаз.

На самом деле, если подумать... это была не такая уж ужасная идея. Мне пришлось наблюдать, как мужчины пялятся на Шоу и подходят к нему, когда он пару раз ходил за льдом вместо того, чтобы ждать, пока это сделает наша официантка. Я не мог винить их всех за взгляды, но у меня внутри было неспокойно. Шоу казался любителем пофлиртовать и оказывал внимание тем, кто его останавливал, даже если не задерживался надолго.

Он был в темноте с другими, как был со мной?

«Нет, — подумал я. — Я не буду об этом думать». Шоу не захотел бы знать моё прошлое больше, чем я хотел знать его.

Но всё равно. Я не мог оторвать взгляда, пока он шёл по танцполу к вип-залу с лёгкостью льва, толпа расходилась перед ним без каких-либо усилий с его стороны, будто они чувствовали, что Шоу на вершине пищевой цепочки в этом клубе.

Чёрт, он был просто нечто. Я даже не мог вспомнить, когда последний раз смотрел на кого-нибудь и чувствовал, как мой член мгновенно твердеет от того, как одно присутствие человека вызывает ураган внутри. Будто Шоу почувствовал мой взгляд, его глаза поднялись к моим, и появилась его медленная сексуальная улыбка. Эта улыбка была только для меня.

«По крайней мере, сегодня», — произнёс этот идиотский голос на задворках моих мыслей.

Прежде чем Шоу смог уйти дальше, его остановил парень в майке, с шеей размером со ствол дерева и с такими же руками. Ладно, я мог слегка преувеличить. Но парень был огромным, и когда он наклонился к уху Шоу, это переполняющее желание оттолкнуть его заставило меня практически подняться на ноги.

Шоу нравились такие парни? Или в его вкусе были скорее такие, как тот Джим? Чёрт, у него вообще был определённый типаж?

«Это не имеет чёртового значения, — сказал я себе. — Он не твой».

Нет, он не был моим. Я не имел права испытывать чувство собственности. Шоу ясно дал понять, что не увлекается отношениями, и я тоже этого не искал.

Я заставил себя оглядеть зал, посмотреть на других танцоров рядом и попытался выбрать, кого считаю привлекательным настолько, чтобы мой член шевельнулся. Но через пару минут мой взгляд вернулся обратно к Шоу, и я решил, что это была дурацкая игра, потому что мой член интересовал только один парень.

Повернувшись спиной к танцполу, я увидел, как Джексон качает головой на оживлённый разговор Лукаса и Баша, который происходил рядом с ним.

— Так вы обычно тусуетесь здесь, когда сюда приходите? — спросил я у Джексона. Лукас сидел слева от него, закинув руку на спинку дивана, пока они с Башем продолжали общаться.

Джексон выжал лайм в свой напиток и перемешал.

— Нет, практически никогда. Обычно мы просто... скитаемся.

— А, значит, ты говоришь, я получаю особое отношение.

— Думаю, это очевидно, — усмехнулся он. — Так что ты думаешь про «Аргос»?

— Я не был уверен, чего ожидать, но он ничем не хуже других клубов, в которых я был. Не думаю, что в тех местах есть особенный зал, как здесь, по словам Шоу, но...

— О боже, он уже рассказал тебе об этом, да? Для заметки, я был там только с Лукасом, и всего пару раз.

— Шоу показал тот зал и велел не заходить.

— Похоже на него. Но, эй, по крайней мере, тебя предупредили. Первый раз, когда я сюда пришёл, я понятия не имел, что этой гей-клуб. Я пришёл в хаки, и твой парень меня высмеял.

«Мой парень? Шоу?»

— Это было проблемой? — спросил я, игнорируя то, как моё сердце заколотилось от предположения Джексона. — Не хаки, а то, что ты был здесь?

— Эм, да. Я был довольно уверен, что я натурал, когда зашёл в это место.

— Что? — это чертовски меня удивило. Они с Лукасом весь вечер не отходили друг от друга более чем на шаг. — Расскажи-ка поподробнее.

Джексон рассмеялся и рассказал мне о своём прошлом с Лукасом. Как они познакомились в старшей школе и были вынуждены расстаться из-за его отца перед выпускным. Прошли годы, прежде чем они воссоединились, и, судя по всему, поначалу это было нелегко.

— Так что, да, — произнёс Джексон, — мне понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть ко всему этому, так что прямо сейчас это кажется немного слишком, я понимаю.

— Хах. Спасибо, что поделился этим, приятель. Я никогда бы не подумал.

— Никогда бы не подумал, что? — произнёс Лукас, выпрямляясь и обвивая рукой шею Джексона, в то время как Баш поспешил вниз по лестнице, чтобы пойти «сказать диджею включить его песню».

— Я рассказывал ему про первый раз, когда пришёл сюда.

Лукас простонал и опустил голову на плечо Джексона.

— Не переживай, — хохотнул Джексон. — Я не говорил ему, что тогда ты практически целовался с другим парнем на танцполе.

— Вот чёрт, — произнёс я, когда Лукас поднял голову и бросил сердитый взгляд.

— Я тебе покажу, как целоваться на чёртовом танцполе, — прорычал он.

Лукас взял напиток Джексона и поставил его на стол, прежде чем схватить своего парня за руку и поднять на ноги. Они прошли мимо Шоу на пути к выходу из вип-зоны, и когда они обменялись парой слов, Шоу поднялся обратно по лестнице с ведёрком льда в одной руке и с новой бутылкой водки в другом.

— Эй, — произнёс Шоу, поставив новые добавки. — Прости, что меня так долго не было. Что я пропустил?

— Думаю, Лукас пошёл доказывать Джексону, на что он способен, а Баш третирует диджея.

— Они ведь не говорили обо мне слишком много дерьма, да?

— Нет, не слишком много. На самом деле, Джексон рассказывал мне о том, как пришёл сюда впервые.

— В тех чёртовых хаки, — сказал Шоу, подхватывая лёд пустым стаканом.

— Он упоминал это. Они запрещены или как?

— Как я сказал ему в тот раз, оглядись вокруг.

Я оглядел зал в поисках любого признака оскорбительных брюк, но когда ничего не нашёл, я сказал:

— Чёрт, это жестоко. Янки вход запрещён, а? Бедный Джим.

Шоу чуть не уронил свой стакан, но вовремя его поймал. Он стряхнул воду, которая разлилась ему на руку, и громко оживлённо рассмеялся.

— О боже, — произнёс он, вытирая глаза. — Тебе реально не понравился тот парень, да?

Я приподнял плечо и глотнул своей водки.

— Практически уверен, я прояснил, как отнёсся ко всей той ночи.

— Прояснил, — сказал Шоу, но на этом замолчал, присаживаясь рядом со мной, но спиной к входу, чтобы я мог наблюдать, что происходит вокруг нас.

— Эй, я хотел у тебя спросить, — сказал я, вспоминая, что сказал Кев, когда мы пришли, — о каком музыкальном фестивале говорил твой брат?

— А? Оу. Ни о каком, — Шоу сделал большой глоток воды, а затем поставил стакан. — Просто одна штука, которую он устраивает.

— Кто в списке?

— Насколько я знаю, пока никого. Но он только получил разрешение, так что... — Шоу пожал плечами.

Он не особо шёл на разговор, так что я решил немного полюбопытничать.

— Ты не собирался спрашивать меня об этом? — произнёс я.

— Эм, нет.

— Почему нет?

— По нескольким причинам.

— Поделишься ими?

Он поднял вверх руку, чтобы посчитать их.

— Во-первых, мне действительно не приходило на ум просить тебя или кого-то ещё, потому что я особо об этом не думал. Это детище Кева, а не моё. Во-вторых, я не стал бы так пользоваться дружбой. И в-третьих, ты сам сказал, что пытаешься снова встать на ноги, — он повилял тремя поднятыми пальцами. — Три попадания, ты вылетел.

— Достаточно честно, — сказал я, но отложил эту информацию на попозже. Шоу никогда не попросит, но это не значило, что я не выступлю добровольцем, если захочу...

Мне нужно было выйти из укрытия, рано или поздно, верно?

Глава 19

Шоу

— Чепухаааа, — Лукас подскочил и указал на Трента, смеясь от души. — Я говорю, это чепуха. Ни за что.

Трент поднял вверх правую руку.

— Богом клянусь.

— Вы это слышали? — сказал нам Лукас. — Трент пытается сказать мне, что видел, как басист «The Nothing» плюётся чёртовыми огненными муравьями.

— Это правда. Это было на концерте в Атланте, и я тебе не вру, я видел, как они вылезают у него изо рта.

— Ооо, нет, чёрт возьми, — всё тело Лукаса сотрясла дрожь.

— Зачем ему это делать? — спросил Джексон с ужасом на лице.

— Потому что люди вытворяют сумасшедшее дерьмо, когда они под кайфом, — сказал Трент, — или на спор. После этого он отправился прямиком в реабилитационный центр, и нам пришлось отложить тур на два месяца.

Лукас покачал головой.

— Без обид, приятель, но вы, рокеры, чертовски сумасшедшие.

— Эй, не все мы, — сказал Трент.

— О, прости, большинство из вас чертовски сумасшедшие.

Пока Трент и Лукас болтали, Джексон наклонился ко мне.

— Он недавно так на тебя пялился, — сказал он мне тихим голосом, чтобы другие не услышали.

— Кто, Трент? — спросил я. — Когда?

— Первый раз, когда ты вышел из машины возле «Бара на Брод». А затем так много раз, что я не успевал сосчитать. Я тебе говорю, этот парень влюбился по уши.

Я думал об этом, наблюдая, как Трент и Лукас обмениваются историями, каждая из которых становилась всё более сумасшедшей, но они оба клялись, что это всё правда.

Это было официально — Трент стал хитом среди моих друзей, даже с малышом Салли, которого было тяжело завоевать. Я думал, мои друзья будут упрямой компанией, но они поприветствовали Трента с распростёртыми объятиями и оставались с ним на закрытой территории, которую мы сейчас занимали, вместо того, чтобы общаться с остальными нашими друзьями.

«Что ж, дело дрянь, — подумал я. — Придётся их оставить».

Когда я включился обратно в разговор, Лукас насмехался над Трентом.

— Я тебя умоляю. Как будто ты когда-нибудь вставал и выступал перед такой маленькой толпой, — сказал он.

— Дело не в размере толпы, дело в энтузиазме, — сказал ему Трент, подмигнув.

— О, да? — произнёс Лукас. — Тогда докажи это.

— Это вызов?

Лукас грубовато фыркнул.

— Я беру тебя на «слабо», мой друг.

— Заткнись, Лукас, — вмешался я.

Трент сузил глаза, глядя на своего оппонента. Через несколько секунд он допил свой напиток и с грохотом поставил стакан на стол.

— Не вопрос, — он вскочил с дивана и бросил мне дьявольский взгляд, выходя из вип-зоны.

— Трент! Не слушай его, — сказал я, но когда он не развернулся, я переключился на Лукаса. — Какого чёрта ты только что сделал?

— Расслабься, — сказал Лукас, вытягивая руки на кожаном диване и посмеиваясь. — Он этого не сделает.

— Ну не знаю, малыш. У меня есть ощущение, что Трент не такой, кто сдаётся при споре. Иди скажи ему, что ты пошутил, — сказал Джексон.

Я бросил на Лукаса мрачный взгляд.

— Да. Поднимай свой зад и останови эту хрень. Мы спрятались здесь именно для того, чтобы он не привлекал внимания.

— Думаю, у тебя с этим проблем больше, чем у него, — ответил Лукас, кивая за меня. Проследив за его взглядом, я увидел Трента в звуковой кабине, где он брал у диджея микрофон.

— Вот чёрт. Он это сделает, — сказал я. — Чёрт, чёрт.

— Был брошен вызов, — рассуждал Баш, стуча ногтями по стакану, лёжа на противоположном диване, как истинная королева, которой он и был.

— Баш, иди останови его, — сказал я.

— И пропустить шоу? Ты с ума сошёл.

«Я должен всё делать сам?»

Я вышел из вип-зоны в сторону звуковой кабины, надеясь поймать Трента до того, как он спустится обратно по этим ступенькам. Так как он ещё не дошёл до сцены, я мог остановить его раньше, чем он сделает что-нибудь глупое, например...

Музыка резко оборвалась, и, когда раздался хор неодобрительных возгласов, диджей прогремел:

— Джентльмены, можно попросить вашего внимания, пожалуйста? — все взгляды в зале повернулись в его сторону. — Сегодня, мальчики, у нас есть для вас особый гость. Очень, очень особый гость. Тот, кто не нуждается в представлении.

Возле звуковой кабины не было никакого признака Трента, и его не было возле сцены. Куда он делся, чёрт побери?

— Если вы переключите внимание на главный бар... — сказал диджей.

Бар? Что? Чёрт. Я сменил направление и пробился мимо нескольких людей в спешке попасть к бару раньше, чем Трент сделает что-нибудь глупое, например...

Прозвучала первая строчка песни «Покажи мне немного ласки» в исполнении Трента, и пока толпа ликовала от выбора песни, он оставался спрятанным где-то в тени.

«О, только подождите», — подумал я, бросая свои поиски, так как Трент был в нескольких секундах от того, чтобы раскрыться, и я ни черта не мог с этим сделать. Отчасти я не мог дождаться его выступления. Другая часть меня надеялась, что он знает, что делает.

Эхо голосов становилось всё громче и громче, ритм песни сотрясал стены и заполнял мою грудь предвкушением, в то время как Баш, Лукас и Джексон встали рядом со мной.

— Чёрт, он действительно это делает, — сказал Лукас, будто не ожидал, что его оппонент пойдёт на это.

Внезапно, свет прожектора из звуковой кабины осветил Трента, который прислонялся к стене на дальнем конце бара, дёргая бёдрами, снова и снова, пока тряс бутылку шампанского рядом с собой. Когда ударные обозначили кульминацию вступления, я широко раскрытыми глазами и с отрытым ртом наблюдал, как бёдра Трента дёргаются вперёд, и он отпускает большой палец с горлышка бутылки так, чтобы шампанское вырвалось из бутылки между его бёдер, как облегчение оргазма.

Вот чёрт. Трент только что обкончал шампанским весь бар.

Для его раскрытия понадобилось меньше секунды, и в результате этого толпа взорвалась, но потом?

Они.

Сошли.

С ума.

Я услышал несколько криков «О чёртов боже!», а затем начался крайний хаос, когда весь клуб начал двигаться волной, все одновременно поспешили к бару.

Когда песня разыгралась, и зазвенел его мощный голос, Трент бросил пустую бутылку одному из барменов, а затем пошёл по барной стойке, уверенный и дерзкий, с таким контролем, что каждый человек в этом зале готов был есть с его руки.

На этой барной стойке он был другим человеком. Исчез неуверенный композитор, и его место заняла крутая рок-звезда, продавшая миллионы дисков.

Его бёдра двигались под музыку, и знойный трахающий взгляд, которым он смотрел на тех, на ком останавливались его глаза, был впечатляющим зрелищем. Я почувствовал напряжённый жар, когда Трент нашёл меня в толпе, и его сексуальная улыбка стала шире. Стало тяжело игнорировать, как мой член отреагировал на то, что казалось, будто он пел только для меня. Будто все остальные внезапно исчезли, и я получил своё личное частное шоу. Трент рычал в микрофон и водил руками по своей груди и по выпуклости в своих штанах, и стало ясно, что он тащится от этого так же, как и я — как и мы все.

У меня пересохло во рту, когда Трент откинул голову назад и снова дёрнул бёдрами, к большому удовольствию всех наблюдающих, и прежде чем продолжить идти по стойке, он снова посмотрел в мою сторону и подмигнул.

Я почувствовал, как этот жест отправился прямиком к моему члену, и стоя на месте, парализованный, пока он завоёвывал каждого человека в баре, я мог думать только о том, каково было бы быть с ним. Водить руками и губами по этой выпуклости, которую он просто выставил напоказ. Эту же грубую, мощную сексуальность, которую Трент излучал сейчас, я чувствовал, когда находился с ним наедине в тёмной комнате, и если я думал, что ничего не видеть горячо, это никак не могло сравниться с наблюдением за Трентом под светом. Боже, как мне хотелось увидеть, как он разваливается на части под моими губами, с включённым светом.

Я мог только стараться не начать дрочить прямо здесь и сейчас, когда желание взять его в уединённом месте боролось с моим здравомыслием.

Насколько длинной была эта чёртова песня? Мой стояк держался будто целую вечность.

Разбежавшись, Трент упал на колени и проскользил по барной стойке, и когда он остановился, прозвучали финальные ноты ударных, и прожектор выключился.

Рёв аплодисментов, возгласов и свиста чуть не снёс крышу, и Трент откинул волосы назад и бросил всем наблюдающим последнюю обезоруживающую улыбку, не замечая рук, которые касались его повсюду, куда могли добраться, пока он оставался стоять на коленях.

Затем, поднявшись на ноги, он дал «пять» тем, кто находился ближе к нему, а затем поклонился, и возгласы снова стали оглушительными.

Трент послал воздушный поцелуй толпе, а затем спрыгнул с бара на пустое пространство за стойкой, где даже бармены смотрели на него в шоке.

— Уверен, здесь только что все обкончали свои трусики, — сказал Баш с довольным выражением лица, наблюдая за всеобщей реакцией на его давнего друга, а затем посмотрел на меня, выгнув бровь. — Кстати, как твои?

Я закинул руку на плечо Баша и направился в конец бара, откуда выходил Трент.

— Не переживай о моих. Я убежусь, чтобы о них позаботились.

— Готов поспорить, так и будет, — сказал он. — А теперь, скажи «спасибо».

— Спасибо, Баш.

Пока Трент всё ещё стоял за баром, ему слева и справа протягивали шоты, все хотели отпраздновать его импровизированное выступление. Он никак не мог принять всю эту выпивку и оставаться стоять на ногах, так что я отпустил Баша и воспользовался возможностью проскользнуть за стойку. Когда Трент бросил взгляд в мою сторону, он допил рюмку, которую держал в руках, не сводя с меня взгляда, а затем облизнул губы.

— Простите, мальчики, — сказал он, поставив пустую рюмку на стойку. — Мне пора возвращаться на своё свидание.

На свидание? Мой член набух, когда Трент подошёл ко мне, его волосы были слегка влажными от шампанского и пота, и когда он провёл по ним рукой, мне захотелось, чтобы это была моя рука.

Когда он остановился передо мной, я почувствовал исходящий от него волнами адреналин и мог только покачать головой в изумлении.

— Ты чертовски сумасшедший. Не могу поверить, что ты это сделал.

Улыбка, которой после этого улыбнулся мне Трент, могла бы растопить ледник.

— Я никогда не отказываюсь от спора.

— Придётся это запомнить, когда пойду благодарить Лукаса. Раньше мне хотелось надрать ему зад, но после этого выступления? Я могу остаться ему должен.

— Я просто рад, что спор был об этом, а не об огненных муравьях, — сказал он. Затем закусил губу. — Значит, тебе понравилось, а? Потому что это всё, что для меня имеет значение.

Трент спрашивал об этом серьёзно, будто не понимал, какой эффект оказал на меня или на остальных посетителей клуба.

— Ты шутишь? — произнёс я. — Это было самое горячее, что я видел в жизни. У меня по-прежнему чёртов стояк.

В глазах Трента мелькнуло удивление, прежде чем его заменил голод, и когда он опустил взгляд на мою ладонь, которой я прикрывал свою очевидную через джинсы эрекцию, он зарычал. Его пальцы нашли шлевки моих джинсов, и он потянул за них, притягивая меня ближе.

— Потанцуй со мной, — сказал он.

Не колеблясь ни мгновения, я кивнул. Мне нужно было быть не в своём уме, чтобы не хотеть быть рядом с ним, особенно, когда он был таким гиперактивным, и я не стал заставлять его просить меня дважды.

Я взял Трента за руку, и пока мы шли через бар в толпу, люди хлопали Трента по спине и издавали радостные возгласы. Казалось, нам потребовалась вечность, чтобы вернуться обратно к входу в вип-зону, где, как я думал, мы сможем найти уединение, но когда я начал подниматься по лестнице, Трент потянул меня за руку.

— Давай останемся здесь, — в его глазах был вызов, пока он переплёл свои пальцы с моими, а затем его бёдра начали двигаться, маня меня присоединиться к нему.

Я не мог устоять перед вызовом, и определённо не от мужчины, который тянул меня к себе. Не понадобилось много времени, чтобы я спустился со ступенек и присоединился к Тренту среди сотен мужчин на танцполе.

Я знал, что сделал бы при нормальных обстоятельствах. Что хотел сделать. Будь всё по-моему, наши тела сплелись бы прямо там, на виду у всех, и я припал бы к этим губам, которые пели те грязные слова только для меня.

Но сегодня была ночь Трента. Это он принимал решения, и я не хотел толкать его дальше, чем он хотел зайти.

Когда я начал двигаться вместе с ним, Трент отпустил мою руку, и потеря контакта была как удар под дых. Но не прошло и двух секунд, как он снова схватился за шлевки моих джинсов и дёрнул меня вперёд, сокращая расстояние между нами. Теперь мы были так близко, что он никак не мог не почувствовать мой твёрдый член, прижимающийся к нему. Когда он не отодвинулся, я испытал своё везение, поставив своё бедро между его ног, сближая нас ещё больше и обеспечивая своему члену трение, от которого у меня закатились глаза из-за восхитительной пытки.

Трент был рад этому движению, его руки опустились на мою задницу, крепко ухватившись за неё, чтобы удержать меня прямо там, где он хотел. Чёрт, прямо там, где хотел я, потираясь о него несмотря на то, кто был вокруг.

На задворках мыслей я переживал, что это было слишком. Что будут фотографии, или видео, или что-то, что завтра Тренту не понравится, когда исчезнут адреналин и алкоголь.

Но было трудно вообще что-то думать, когда губы Трента зависали над моей шеей, не касаясь кожи, но находясь достаточно близко, чтобы я чувствовал его тепло и тяжёлое дыхание.

«Если у него нет с этим проблем, то не должно быть и у меня»,— пытался я сказать самому себе. Я всегда думал о последствиях своих действий или действий людей вокруг меня, но, может быть, всего раз я мог отпустить себя и насладиться мужчиной, который сводил моё тело с ума.

Крепко обвивая меня одной рукой, Трент отклонился назад, а затем слегка приподнял голову, чтобы посмотреть на меня. Я знал этот взгляд и ждал, что его глаза закроются, и он приблизится ко мне, и когда это произойдёт, я знал, что не смогу устоять перед ним, не важно, где мы находимся.

Но Трент не поцеловал меня; он просто смотрел на меня, и я смотрел в ответ, не желая потерять эту связь, даже если моё сердце запиналось от этих усилий. Музыка исчезла на заднем плане, пока мы двигались вместе, обвивая друг друга руками, и я обнаружил, что падаю, падаю в темноту, в бесконечную глубину взгляда Трента Нокса.

Глава 20

Трент

— Я не хотел сегодня так много пить. Снова, — сказал я, откидываясь на спинку пассажирского сидения «Камаро» Шоу пару часов спустя. Я вытянул за подголовник сидения Шоу, и когда мои глаза закрылись, я почувствовал вибрацию смеха Шоу через сидение.

— Не думаю, что ты мог бы это изменить, даже если бы попытался. Люди просто заливали бы тебе шоты в горло, если бы ты их не брал.

— Это было бы не впервой, — пробормотал я, поворачиваясь на бок, чтобы смотреть на него. В темноте, когда была включена только подсветка внутренней навигации, я мог разобрать только профиль Шоу. Его пухлые губы молили о внимании, и мне хотелось потянуться и провести пальцами по щетине на его челюсти.

Я любил каждую секунду, проведённую сегодня с Шоу и его друзьями. Между ними четверыми была очевидная связь, и они, не колеблясь, приняли меня в связку. Это разительно отличалось от дружбы, которую я обрёл и потерял за последние несколько лет. По большей части это было из-за алкоголя или наркотиков, или из-за глупой зависти, но я скучал по своим братьям.

Поправка: я скучал по братским отношениям, которые у меня были с членами группы в начале всей истории. До того как слава запятнала всё хорошее и настоящее. Здесь парни были такими... нормальными. Без драм, даже когда сильно изводили друг друга. От этого мне самому захотелось нормальности. Это вообще было возможно? Иметь это и музыкальную карьеру? Или я просто дурачил сам себя?

Прогнав мысль, когда Шоу остановился на красном свете светофора, я сказал ему:

— Ты ошибаешься, знаешь ли. Ты сказал, что мне нужно развеяться, побыть с другими людьми. Что это может помочь мне вдохновиться. И мне нравятся твои друзья... — я покачал головой. — Но дело не в ком-либо другом, Шоу. Дело в тебе.

Губы Шоу приоткрылись от моего признания, в его глазах сверкал огонь, который я почувствовал всем телом, вплоть до члена. Он наклонился ко мне, и моё тело ответило, двигаясь ближе и ближе, пока его губы не коснулись моих и...

Водитель за нами надавил на гудок, и взгляд Шоу дёрнулся обратно на дорогу, момент между нами был упущен. Только когда мы свернули с главной дороги, он заговорил снова.

— Я рад, что ты вышел в свет, — наконец сказал он, его голос был полон гравия.

— Я тоже.

Даже в моём состоянии затуманенного мозга, до меня дошло, что слова Шоу имели двойное значение. Я сегодня не просто «вышел в свет» с Шоу и его друзьями. Показавшись в «Аргосе» и выступив перед всеми теми людьми, я «вышел в свет» и перед ними тоже. И какой же это был чёртов кайф. Я не выступал несколько месяцев и практически забыл, что это у меня в крови.

— Никаких сожалений? — спросил Шоу, чувствуя, к чему идут мои мысли. Я мог сказать, что он переживал, что появление в «Аргосе» может значить для моего будущего, и эта оберегающая жилка придала мне ощущение, что неплохо бы проверить границы. Это было странно? Я чувствовал, что, что бы ни случилось после сегодняшнего дня, что бы ни бросили в мою сторону, это не важно, потому что со мной Шоу. Не смотря ни на что, я знал это. Ему даже не нужно было это говорить.

И если Шоу мог быть таким человеком, который не принимает никакого дерьма, и гордится этим, то как я мог быть кем-то меньшим?

— Никаких сожалений, — сказал я. — Я чувствую себя... хорошо. Приятно не прятаться.

Я мысленно вернулся к принятию, которое увидел в глазах стольких людей сегодня ночью. И это было не только во время моего выступления — это продолжалось и тогда, когда я танцевал на танцполе с Шоу.

— Ты долгое время не мог принять эту часть себя, — сказал Шоу, повторяя именно то, что было у меня на уме. Боже, как ему всегда удавалось узнать, о чём я думаю, или найти правильные слова?

— Нет, не мог. Это происходило...

— Маленькими шажками? — ответил за меня Шоу, и я хохотнул.

— Маленькими шажками, — кивнул я и отодвинулся обратно на сидение, когда заиграла одна из моих любимых баллад восьмидесятых. — Ммм. Люблю эту песню.

— Да? — Шоу сделал громче, пока мы ехали по тёмной пустынной дороге, и я позволил словам песни окутать меня, пока снова наблюдал за ним. Это вернуло меня к мыслям о том, как мы двигались вместе, когда танцевали, так синхронно, так близко, что я чувствовал каждый его твёрдый дюйм. В темноте я касался и лизал эти твёрдые дюймы. Мне хотелось сделать это снова — на этот раз при свете.

Прежде чем смог остановиться, я потянулся и положил руку на бедро Шоу. Его мышцы напряглись под джинсами, и я сжал его там, прежде чем подняться вверх по его ноге.

Внезапно воздух между нами снова наэлектризовался, сверкая и гудя от сексуального напряжения, которое не было плодом моего воображения. Я приближался к верхней части его бедра, где его джинсы плотно натянулись, мои пальцы оказывали на его набухающий член желаемый эффект.

— Куда-то собрался? — глухо спросил он, бросая взгляд в мою сторону.

Я высунул язык, чтобы облизнуть губы.

— Я думаю об этом.

Когда моя ладонь переместилась на выступающий стояк между его бёдер, ноги Шоу легка раздвинулись, бёдра приподнялись навстречу моей ладони. Он был таким чертовским большим, что моя задница сжималась в восхитительном предвкушении.

Я едва заметил, что машина остановилась, прежде чем пальцы Шоу обвили моё запястье, удерживая меня от движений дальше. Когда я посмотрел на него с вопросом, он сглотнул и кивнул за мою спину.

— Мы на месте.

Я посмотрел через плечо и увидел, что мы прямо рядом с моим домом. «Хорошо. Теперь мы можем закончить то, что начали».

Когда Шоу сначала открыл свою дверь, я победно улыбнулся. Мне даже не пришлось просить его зайти — он был готов ответить на моё невысказанное предложение. Я быстро последовал за ним, выйдя из машины так быстро, что слегка споткнулся, но Шоу оказался рядом, чтобы поймать меня за талию.

— Текила плохо на меня влияет, — сказал я, смеясь, пока поднимался по ступенькам, держась за перила. Шоу оставался прямо за мной, его рука лежала на моей спине, пока у меня всё косилось перед глазами, все эти поздравительные шоты вдруг ударили мне в голову ещё сильнее.

«Ты был и пьянее этого, — сказал я себе. — Соберись, мать твою».

Если Шоу узнает, сколько мне дали шотов, он ни за что не останется, потому что таким он казался парнем. Так что сейчас начиналась операция «Попытка быть трезвым».

Я достал из кармана ключ от дома и когда пошёл открывать дверь, я почувствовал, как твёрдая грудь Шоу прижалась к моей спине. Он упёрся одной рукой в дверь рядом с моей головой, а другой обвил мою талию, тяжело и собственнически кладя ладонь на низ моего живота. Затем он опустил голову рядом с моей, растягивая предвкушение, пока я не почувствовал его губы на своей шее, в нежном чувственном поцелуе, от которого у меня в животе всё сжалось, и яйца напряглись.

Моя голова откинулась на его плечо, и я потянулся к его шее, чтобы он не сделал чего-нибудь сумасшедшего и не отодвинулся. Нет, чёрт возьми. Этого не будет.

Быстрее, чем я смог понять, Шоу развернул меня, прижав спиной к двери, в этих тёмных глазах блестела провокация.

Я не ждал, когда он сделает следующий шаг — мои руки может и были прижаты, но остальное тело нет. Я переместил одну ногу, пока не протиснул её между его бёдрами, а затем стал тереться о его тело своим, длинными медленными движениями, дразня эту твёрдую штуку в его джинсах.

Это побудило его к действию.

Шоу отпустил меня и взял в руки моё лицо, и когда он меня поцеловал, это было наполнено с голодом, который мы оба сдерживали всю ночь. Это была похоть, которая заставила меня разыграться в баре вовсю, зная, что взгляд Шоу прикован ко мне. Я хотел, чтобы он хотел меня. Всё шло к этому моменту, когда наши члены тёрлись друг о друга, обещая скорое облегчение.

Когда я наклонил голову, чтобы почувствовать его глубже, руки Шоу переместились к моим волосам, крепко прижимая меня к нему, и я почувствовал, как он вдохнул мой запах, его лёгкие заполнились, прижимая его грудь к моей, когда я дал ему больше. Он мог взять всё; мне это было не нужно.

Он целовал меня до головокружения, вызванного нехваткой дыхания, и да, может и текилой тоже. Я воспользовался возможностью, наконец, лизнуть его шею, чтобы попробовать его на вкус так, как хотел во время наших танцев. Я провёл губами о щетину на его челюсти, его тело удерживало меня на ногах, когда я чувствовал, что мои лёгкие хотят сдаться.

— Трент...

— Хмм? — произнёс я, царапая зубами его челюсть. — Давай зайдём внутрь.

Я собирался развернуться и открыть дверь, но пальцы Шоу запутались в волосах на моём затылке и удержали меня лицом к нему.

— Трент, я... Я не думаю, что нам стоит сегодня это делать.

— Ну конечно, не думаешь, — сказал я, убеждённый, что он шутит, и когда он снова попытался возразить, я сказал: — Не говори, — и снова накрыл его губы своими.

Он позволил мне пытаться убедить его ещё минуту, ещё одну слишком-быстро-прошедшую минуту, прежде чем снова отстранился от меня и выругался.

— В чём проблема? — произнёс я, опуская руку между его ног, чтобы увидеть, что да, он по-прежнему был твёрд и готов к этому.

Его член дёрнулся под моей рукой, и он снова взял меня за запястье.

— Поверь мне, я хочу, — пробормотал он мне в губы.

Я застонал.

— Ты не уйдёшь.

— Я должен.

Мои глаза распахнулись.

— Почему?

Шоу отпустил меня, чтобы потереть загривок, переключая взгляд на небо и с паром выдыхая. Ночь была холодной, и без его тёплого тела рядом я вздрогнул.

Я никак не мог сегодня ошибиться, не важно, сколько я выпил.

— Значит, ты не зайдёшь, — заявил я, убеждаясь, что понял, что он пытался мне сказать. — Ты уходишь. Ты шутишь, чёрт возьми?

Я думал, что мы с Шоу на одной волне, но, видимо, у него были другие планы. Планы, которые не включали облегчение боли в моих джинсах — или в его.

— Слушай, я хочу, чтобы это произошло, — сказал Шоу. — Поверь мне, ты понятия не имеешь, как чертовски я этого хочу. Но мы оба знаем, что ты слишком много выпил, и если мы сделаем это, я хочу убедиться, что не причиню тебе боли.

— Не причинишь боли?

Он опустил взгляд на меня.

— Думаю, ты можешь видеть, что я не маленький парень.

— Я могу это принять, — сразу же сказал я. «Чёрт, алкоголь может помочь». Я снова потянулся к нему, и на этот раз он поймал обе мои руки. — Ты меня динамишь, Шоу?

— Я себя динамлю, — сказал он, опуская взгляд на свою огромную эрекцию, его джинсы натянулись так сильно, что это, должно быть, было болезненно.

— Так ты собираешься дразнить меня до смерти? Брось, Шоу, чего ты хочешь...

— Трахнуть тебя, — сказал Шоу, так резко, что мои брови взлетели вверх.

— Тогда мы на одной волне.

— Но не сегодня.

Вздохнув, я опёрся спиной на дверь и остался в таком положении.

— Я прошу перенести на другой раз, — сказал Шоу, его голос понизился, а ноги встали по бокам от моих. — На чертовски трезвый следующий раз. Я не хочу, чтобы была возможность, что ты забудешь хотя бы одну деталь того, что я планирую с тобой сделать.

Чёрт возьми. Теперь я чувствовал себя трезвым и бодрым. Не было ни шанса, что я забуду что-либо с ним.

Будто зная, о чём я думаю, Шоу покачал головой.

— Но я кое-чего от тебя хочу.

— Говори, — сказал я, хотя не был уверен, что запомню что-то после того, как он уйдёт, за исключением дикой боли моего члена.

— Я хочу, чтобы ты пошёл в дом, разделся догола, — он втянул в рот мою нижнюю губу и прикусил её, прежде чем отпустить, — и трахнул себя на этой огромной кровати, думая о том, как это делаю я.

Я всё равно собирался это сделать, но когда это прозвучало в качестве приказа, стало намного горячее. Руками схватив Шоу за задницу, я потёрся о него ещё раз и наблюдал, как его карие глаза вспыхнули, прежде чем оттолкнул его.

— Увидимся позже, — сказал я, когда он попятился назад, всё ещё глядя на меня, его губы припухли. — Динамщик.

Глава 21

Шоу

Прошло пять дней, а следующего раза с Трентом всё не было.

Первые пару дней я находил себе дела на работе и думал, что если разозлил Трента, остановив всё, скоро он забудет об этом. Но неделя тянулась, а я ничего не слышал от него и задумался, услышу ли.

Дерьмо. Я облажался? Я оттолкнул Трента не потому, что не хотел. Нет, чёрт возьми. Я говорил серьёзно — я хотел его; он понятия не имел, насколько сильно. Но это не могло произойти в ночь, главную роль в которой играла текила.

Наконец, я сдался и позвонил Башу, чтобы проверить его, и тот заверил, что заглядывал в дом и видел Трента, да, он был бодр и дышал, играл на гитаре и не заметил, что Баш заходил.

Значит, он был жив. Это было хорошо. И он работал. Это тоже были хорошие новости.

Пока что я дал ему пространство, позволяя творить, делать то, что нужно, и, может быть, он выйдет на связь.

Или, может быть, не выйдет.

Чёрт. Я никогда в жизни так часто не смотрел на телефон.

Пока шёл вечер, моё паршивое настроение начало сказываться на моих сотрудниках, которые избегали взглядов мне в глаза. Они включали музыку погромче, разговаривали по-минимуму, занимались своей работой и, когда их смена заканчивалась, сразу же уходили.

Боже, мне нужно было выбраться из этой хандры. Не в моём стиле было быть придурком, но и думать о ком-то днями и неделями тоже было не в моём стиле. Трент дал мне зелёный свет, а я надавил на тормоза.

Это была моя грёбаная вина.

А, к чёрту. После работы я заеду к Тренту, нравится ему это или нет. Я был не из тех, кто позволяет дерьму зависнуть надолго, и воздух между нами, очевидно, нужно было прочистить. Убедиться, что мы на одной чёртовой волне. И, если мне повезёт, может, я даже разберусь с ярым стояком, от которого самостоятельно избавиться не мог.

Когда я пришел к этому выводу, зазвенел телефон.