Ненавижу блондинов

Глава 13

Выяснилось, что Эля тоже едет к родителям Антона, но ей-то не страшно — она с ними уже познакомилась. Но так даже лучше: чем больше знакомых людей там соберётся, тем спокойнее будет мне.

Ребята были на седьмом небе, когда узнали, что мы с Яром все же вместе. Подруга верещала весь вечер, о том, как это классно, и жаждала узнать максимальное количество подробностей. Особенное удивление у неё вызвал мой рассказ про тайник и квартиру во Франции. Теперь я, как она выразилась — «завидная невеста». Я же ответила, что неизвестно ещё, что это за квартира и в каком она состоянии.

Мои волосы нещадно раздувает ветер, пока Яр съезжает с трассы на мотоцикле. Я так и не смогла решить, как мне нравится с ним больше: на четырёх колёсах или на двух, потому что ощущения, которые ты получаешь — кардинально разные, но в обоих случаях незаменимые.

Я дико волнуюсь, потому что прекрасно осознаю, что для каждого человека невероятно важно одобрение его близких. Будучи в курсе, что Яр очень дорожит отношениями со своим отцом, мне очень важно завоевать его доверие.

Мы подъезжаем к симпатичному, достаточно большому дому, возле которого уже находятся три машины. Мне кажется, или я начала дрожать? Ярослав заезжает в ворота и паркуется. Спрыгиваю и снимаю шлем. Вокруг стоят милые пушистые ели, несколько каменных дорожек отходят прямо к дому.

— Солнышко, перестань накручивать себя. — взял мои руки в свои. — Пойдём, тебе там понравится.

Мы заходим в открытую дверь прихожей, и тут же нам навстречу выходит хрупкая женщина лет пятидесяти. Несколько секунд изучающе оглядывает нашу пару, а потом задорно провозглашает на весь дом:

— Ярик приехал! С девочкой! — радостно уточняет, пока я буквально вжимаюсь в «Ярика», опешив от такого эмоционального приема.

— Я тоже рад тебя видеть, теть Лен. — ухмыляется. — Познакомься, это моя девушка, Ира. — выдвигает мое моментально задеревеневшее тело вперёд.

— Приятно познакомиться. Ира. — мгновенно впитавшая её жизнерадостную энергию, тяну руку.

— И мне, золотая. — очередная широкая улыбка озаряет её лицо. — Меня зовут Елена Константиновна, но можешь звать меня тетей Леной, мне так будет удобнее. Я мама Антона. — пожимает руку.

— Вить, Коль, ну где вы там застряли?! — зовёт кого-то. Так, стоп! Отца Яра зовут Виталий Георгиевич, с этим разобрались, а «Коля» — наверное, родитель Антона.

— Идём, идём. — в широком проходе возникли два высоких мужчины, которы перед эти видимо о чём-то оживленно беседовали.

— Рад видеть ту, ради которой этот оболтус исчез на несколько недель, практически ничего не объяснив. — улыбнулся человек, предположительно папа моего любимого.

— Солнышко, познакомься, это мой отец, Виталий Георгиевич. — притянул меня к себе за талию, давая невидимую, но ощутимую поддержку. — Папа, это моя девушка, Ира.

— Действительно настоящее солнышко. — по-отечески улыбнулся. — Добро пожаловать в нашу небольшую семью. — положил руку на мое плечо. — Будь уверена, что если сын пошёл на этот шаг, — Виталий Георгиевич обвёл глазами помещение, — то мои слова — не пустой звук.

— Большое спасибо. — искренне и благодарно улыбнулась, когда почувствовала, как легко становится на сердце.

— Пойдемте за стол, Антон написал, что они с Элей немного задержатся. — пригласила нас тетя Лена.

Мы вошли в гостиную, и я обомлела: на диване сидели четыре человека, одним из которых был Артём. Рука Яра на моей талии мгновенно напряглась, а я за секунду почувствовала, как надо мной сгустились тучи.

— Яр! — к нам подбежала радостная девушка, возможно младше меня на год — полтора. Она обняла Нечаева, а потом встрепенулась и виновато посмотрела на меня. — Ой, прости пожалуйста. — прикусила губу. — Это я так, по привычке. Ты не думай, он мне как брат. — усиленно кивнула, вызвав на моем лице непроизвольную улыбку.

— Не заморачивайся, все в порядке. Я Ира. — протянула руку.

— Лика. Очень приятно познакомиться с тобой. — пожала кисть. — Это мои родители, Павел Юрьевич и Наталья Сергеевна.

— Очень приятно. Ира. — перевела взгляд на пару, смотря на которую, я сразу начала представлять, как они сидят у костра и поют песни под гитару.

— И нам тоже. — отсалютовал мне бокалом Павел Юрьевич.

— А это мой парень, Артём. — представила нам подошедшего Латышева.

— Мы знакомы, Лика. — расставил все точки над i. — Привет. — прожег меня темным взглядом. Когда-то совсем недавно веселый балагур, лично мне теперь он совершенно не казался таковым.

— Привет, Артём. — вздохнула и слегка вяло улыбнулась. Чувствую, это будет тот еще вечерок. Почему из всех московских парней эта милейшая Лика выбрала того, кого на дух не переносит отнюдь не милый Нечаев.

— Ну почему же, мы вот не знакомы, да, Артем? — насмешливо протянул Яр, одарив Латышева только понятным им двоим взглядом.

— Да. — кашлянул. — А, — хотел задать какой-то вопрос.

— Да, это был я в «Черном кролике». — перебил, скалясь. — Кстати, передай отцу, что этот ресторан — действительно стоящий проект. — еще более выразительный «дружелюбный» оскал. — Ярослав. — протянул руку. Окинув взглядом Нечаева и, будто что-то просчитывая, Артем протягивает свою в ответ.

В момент, когда от этих двоих летят «лучи добра и света», в гостиную с шумом вваливается чета Засранцев. Я мгновенно перехватываю взгляд подруги, кто сразу обратила внимание на происходящую сцену. Одновременно начинаю думать о том, как мы все будем отмазываться перед Ликой, которая в недоумении также наблюдает за сценой: «два идиота меряются у кого больше».

— Привет, мелкая. Где Морозов младший? — поинтересовался Антон у Лики, предварительно оказав жест вежливости Артему.

— Привет, шкаф. — закатив глаза, парировала та. — Костя на заднем дворе. У него опять унитазы текут. — поморщилась.

— Мы на несколько минут. — подхватив слегка сопротивляющегося Нечаева, оповестил Антон.

Парни ушли, а в комнате стало на пару градусов ближе к норме. Я, по-моему, даже как-то слишком облегченно выдохнула.

— Привет. — поздоровалась подошедшая Эля.

— Привет. — обняла подругу, прошептав едва различимое «это пиздец» на ухо. — Лика, это Эля. Эля, это Лика. — представила девочек.

— Тём, а почему ты не рассказывал, что вы знакомы? — прижавшись к Латышеву, спросила его девушка.

— Я не счел это необходимым. — слабо улыбнулся. — К тому же, мы не виделись в последнее время.

— Сидели в общей куче трезвенников на выпускном. — усмехнулась. — Тогда и виделись в последний раз. — сделала едва улавимое ударение на последних словах, чтобы и подруга, и Артем забыли о том, что было дальше. Для общего же блага.

— Классно. — мечтательно выдохнула Лика. — А мне еще год учиться. — надула губы.

Спустя час мы сидели в саду за большим столом. Костей оказался невысокий молодой человек интеллигентнейшего вида, лет двадцати пяти, как сказала Лика: «целиком и полностью окунутый в унитазы». Из её формулировки я сделала нехитрый вывод, что её брат работает с сантехникой. Яр же сидел и чересчур усиленно резал отнятое у меня мясо.

— Все, спасибо, мне хватит. — положила руку на его и взяла тарелку. Он будто бы не сразу услышал. — Яр. — тихо повторила я, и он наконец сфокусировался на мне. — Что случилось?

— Ничего, малышка. — прижался в поцелуе к виску.

— Ты злишься, я же чувствую. — вздохнула и прильнула к колючей шее.

— Если только на превратности судьбы. — кровожадно усмехнулся. — А еще на то, что он постоянно пялится на тебя.

— Не говори ерунды. — процедила.

— А ты подними глаза. — шепнул в ухо, вызывая предательские мурашки возбуждения. Я поднимаю взгляд и действительно замечаю Артема, кто наблюдает за нами, поджав губы и нахмурив брови. Увидев, что я засекла его, сразу же отводит взгляд.

— Ну что? — урчит уже более спокойно.

— Ничего. — трусь носом о щетину на щеке.

— Запомни, солнышко, один косой взгляд этого недоразумения в твою сторону, и его ничего не спасет. — с усилием проводит по бедру, поднимаясь выше.

— Яр! — шиплю я. — Обещай, что ты не станешь до него докапываться. — смотрю в эти кристально чистые глаза в ожидании подтверждения. — Я люблю тебя. — как-то отчаянно произношу.

— И я люблю тебя, родная. — целует за ухом, оставив мою просьбу без ответа.

Несколько часов напряженного молчания нашей кучки среди оживленной беседы старшего поколения, и мы с подругой отлучаемся побродить по участку.

— Я в шоке! — произносит Эля, стоит нам отойти на расстояние ото всех.

— Ты не представляешь, в каком шоке я. — с язвительными нотками в голосе делюсь своими впечатлениями. — Мне кажется, они оба меня сожрут и не заметят. — обнимаю себя за плечи. — Я Яру не говорила, но он до сих пор пишет периодически. Звонит с других номеров, позавчера написал в онлайн банк, представляешь? — хмыкнула. — Больше месяца прошло, и мы не так долго общались, чтобы обивать мои пороги. — запустила руку в волосы и помассировала голову.

— Зацепила сильно, по всей видимости. — пожала плечами подруга, задумавшись. — Засранец говорит, что Яр в бешенстве был, когда он уводил его. Боюсь, малейший шаг не в ту сторону, и грядет буря. — протянула Эля, ничуть не обнадежив меня.

— Это такой бред на самом деле. — села на садовые качели и посмотрела на темнеющее небо.

— Не знаю, что насчёт бреда, но Артём идёт сюда. — шепнула Покровская, а я закатила глаза.

— Ир, — обратился ко мне, — можно тебя на минутку? — протянул руку. Проигнорировав ладонь, встала.

— Эль, не уходи, пожалуйста. Я на пару минут. — попросила подругу. «Может не пойдёшь?» — произнесла она одними губами, на что я лишь отрицательно помотала головой.

— Чего ты добиваешься? — устало посмотрела на Латышева.

— Пожалуйста, дай мне шанс. — провёл руками по моим волосам.

— Держи себя в руках. — отступила на шаг назад. — У меня есть парень, и я его люблю. У тебя вот тоже девушка есть, как выясняется. — напомнила.

— Ир, я смогу дать тебе не меньше, чем он. — снова приблизился. — Ты такая красивая. — смотрю на него словно в замедленной съемке. Он прижимает меня к себе, отводя мои руки в стороны, не оставляя мне возможности к сопротивлению, и пытается поцеловать.

— Красивая, но чужая. — проносится над головой загробным голосом, а в следующий момент меня слегка относит в сторону.

— Постой здесь пока. — слышу голос Антона, обращённый ко мне.

— Я тебе говорил не приближаться к ней? — угрожающе тихо произносит Яр и плотоядно скалится. — Что в моих словах было непонятно?! — срывается и орет.

— А кто ты, блять, такой, чтобы я тебя слушал?! — задаёт вопрос Артём, за что получает в глаз от Яра.

— Я заноза в твоей тощей заднице, малыш! — ему ещё и весело! Серьезно?!

Тут-то до меня и доходит, что драки мы все же не избежали. Получивший удар Артём, окончательно выходит из себя и кидается на Яра. Тот, кажется, только этого и ждал. Несколько точных попаданий друг в друга, и эти идиоты, сцепившись, уже подметают собой траву.

— Яр! — кричу я, пытаясь его образумить.

— Стой, милая, куда ты?! Они же тебя затопчут и не заметят. — пытается оттянуть меня тетя Лена.

— Это я виновата. — закрываю лицо ладонями, находясь на грани. — Простите, мы все испортили. — повинно смотрю на женщину.

— Да ладно тебе, молодость, дело нехитрое. — усмехнулась. — Не эти, так Антошка мог что-то учудить. — обняла меня. — Ты точно не виновата, а с Ярика я завтра спрошу, когда остынет. — подмигнула. — Смотри, почти разняли.

Оказывается, пока меня отвлекали, битва стала более глобальной: Антон удерживал Костю, кто, по всей видимости, желал пару раз отметиться за сестру, Яра и Артема разнимали сразу трое мужчин, а ревущую Лику успокаивала Эля.

— Ещё раз извините. — пресно улыбнулась и пошла к дому, оставив этого идиота наедине со своими разбитыми кулаками. Не успела я дойти до кухни, чтобы налить себе воды, как меня закинули на плечо и потащили на второй этаж.

— Отпусти! — процедила сквозь зубы, на что не получила ни слова ответа.

Оказавшись в гостевой спальне, где мы планировали переночевать, мне вернули устойчивое положение. Посмотрела на мрачное, потрепанное лицо Яра и прошла в ванную за ватными дисками и перекисью.

— Садись. — показала на бортик ванной. Нечаев послушно сел и вперился в меня взглядом. Итак, поле моей работы на сегодня: рассеченная бровь, гематома на скуле и подбитый нос.

Аккуратно стираю кровь с лица, пытаясь не отдергивать руку каждый раз, когда он едва слышно шипит.

— Все? — спрашивает. Ох, как же хочется дать тебе подзатыльник, Нечаев! Он ещё и не доволен!

— Нет, не все. — фальшиво спокойно произношу. — Руки покажи. — разумеется, сбитые костяшки. А что я могла ещё ожидать после мордобоя?!

Обрабатываю его ладони и выхожу из ванной. Злость сжигает изнутри. Выключаю свет, переодеваюсь в спальные шорты и майку и залезаю в кровать. Вечер безнадежно испорчен, по крайней мере для меня. Как там раньше говорили: «утро вечера мудренее»? Ну что ж, проверим.

Звук выключателя в ванной и тихие шаги по комнате. Даже не открывая глаз, понимаю, что Яр снимает одежду. Вторая половина кровати прогибается, и он ложится рядом. Его рука тянется ко мне, но останавливается, наткнувшись на шорты.

— Сколько можно?! — включает ночник. — Ира, сними эти чертовы тряпки! — рычит. Продолжаю усиленно делать вид, что сплю, но, разумеется, это не помогает. — Я с тобой разговариваю или со стенкой?! — допытывается.

— А я с тобой разговаривала или со стенкой?! — парировала, сев на кровати. — Кого я просила не трогать его? — голос предательски сорвался. Черт, слезы подступают. — Ты проигнорировал меня и сделал так, как захотел сам. — прошептала, глотая соленую влагу. — Вот, где у меня твоя ревность сидит, Нечаев! — провела ладонью по горлу, не переставая рыдать.

— Я предупреждал, что малейшее поползновение этого недомерка на тебя, и ему мало не покажется. — посадил себе на колени и провёл руками по спине. — Предупреждал и тебя, и его, маленькая. — напомнил, думая, что мне сразу станет лучше.

— Зачем? — пробурчала, не переставая орошать слезами грудь парня. — Неужели нельзя было решить просто словами? — воскликнула.

— Ты пыталась решить словами, что из этого вышло? — вернул меня к моменту, когда Артём схватил меня за руки. — Он посягнул на чужое, за это поплатился.

— Что с ним? — встрепенулась.

— Ничего серьезного. Так, по мелочи, ну, нос, может быть, сломан. — пожал плечами.

— Я испугалась за тебя. — заглянула в любимые глаза, пытаясь донести, какую боль он приносит, поступая так со мной.

— Все хорошо, моя девочка. — взял лицо в руки и стёр пальцами слезы.

— Не хорошо. — зажмуриваюсь. — Яр, не делай так больше, пожалуйста. — буквально молю взглядом, но натыкаюсь на его несогласный.

— Нет. — хмурится. — Если что-то подобное случится вновь, то готовься к повторению. — целует в обнаженное плечо, с которого уже умудрился снять майку. — Но не переживай, мальчик будет за километр тебя обходить. — ухмыляется своим мыслям.

— Лучше бы ты его за километр обходил. — недовольно вздыхаю.

— Ты меня услышала. — поставил точку в диалоге и притянул за затылок, чтобы поцеловать. Его губы жестко сминают мои, чувствуется, что Яр все ещё на нервах, и поэтому поцелуй весь насквозь пропитан желанием бесконечного обладания и власти.

Отстраняюсь и пытаюсь отдышаться. Яр каким-то образом уже полностью стянул с меня топ, а теперь тянется к завязкам шортов, не прекращая ласкать грудь. Поднимаю ноги, облегчая задачу. Яр стягивает с себя боксеры, и я ещё сильнее чувствую, как упирается в меня его эрекция. Он надевает презерватив и с маха насаживает меня на себя. Впиваюсь зубами ему в плечо, чтобы не завопить от мощнейших ощущений.

— Яр. — беспомощный стон вырывается наружу.

— Моя хорошая. — снова целует. — Ты только моя, моя и больше ничья, слышишь? — прижимается своим лбом к моему, продолжая пронзать меня собой.

— Сильнее. — прошу, прикусывая губу, чтобы не заорать от его напора. Даже будучи снизу, он умудряется быть «сверху».

Яр переворачивает меня на живот, ставит в коленно-локтевую. Проводит несколько раз рукой по промежности и снова насаживает на себя. Зарываюсь лицом в подушку, которая прекрасно поглощает мои вскрики. Его руки на мне, он сжимает, гладит, доводит до предела ощущений. Обида, злость, страх — все это отошло на второй план, оставив место лишь необузданной похоти и страсти.

— Прогнись. — безапелляционность в его голосе поражает. Выгибаю спину, но ему видимо недостаточно.

— Ниже. — ощутимый шлепок по ягодице приводит в состояние пограничной эйфории. Прогибаюсь ещё глубже и понимаю, что ноги безнадежно слабнут от накрывшего оргазма. Яр подхватывает меня за бедра, совершает ещё несколько поступательный движений и судорожно кончает. Сил нет никаких, я просто лежу на животе и один за другим пропускаю вдохи.

— Иди ко мне. — Яр ложится и притягивает меня к себе. Прижимаюсь к его груди и впервые за этот день пытаюсь просто расслабиться.

— Где он сейчас? — я конечно понимаю, что спрашивать человека после секса о его враге — не самая лучшая идея, но не Яру мне выговаривать.

— Что, побежишь к нему? — ехидно усмехается. — Так он уехал. — как-то чересчур победоносно изрекает.

— Ты нормальный? Я просто спрашиваю, чтобы не наткнуться на него с утра. — поясняю.

— Кстати, дай свой телефон. — зарывается рукой в волосы.

— Зачем? — осторожно спрашиваю.

— Не рой сама себе яму. — произносит. Твою мать! Покровская, я пристрелю тебя! Если он найдёт сообщения от Артема, а он найдёт, то это будет какой-то дерьмовый замкнутый круг.

— Как же с тобой сложно! — ною я и тянусь рукой к тумбочке.

Яр перехватывает телефон и начинает листать. С каждым новым открытым окном он все злее и злее, а я думаю, что ему скажу, когда меня будут сжигать на костре его ярости.

— Когда я тебе говорил, чтобы ты мне сказала сразу, если он продолжит писать, что ты мне ответила? — по-моему, холод в его голосе действительно способен замораживать.

— Ну Яр, ну я же не… — попыталась его образумить.

— Что. Ты. Мне. Сказала? — процедил.

— Сказала: «хорошо». — пропищала. Вытянул из меня клещами, кретин!

— Тогда какого черта я не в курсе, что он продолжает искать с тобой встреч?! — буквально взревел.

— Уже не продолжает. — немного поправила, за что наткнулась на очередной уничтожающий взгляд.

— Ира! — прикрикнул, а я лишь закатила глаза. Как же тебя заткнуть?!

— Да. — неожиданно проурчала, снова садясь на него сверху. Яр даже опешил от такой смены положений. — Я люблю тебя. — прошептала в губы, целуя. Он хотел что-то возразить, но быстро переключился на ощущения. Одной рукой тянусь к члену, другой зарываюсь в его волосы. Ласкаю вновь крепчающую плоть и наслаждаюсь поплывшим взглядом парня.

— Перевернись ко мне спиной. — улыбаясь, выдыхает в ключицу. Подтягивает меня за попу и касается внизу языком. С ума сойти! Ощущения невероятные: он лижет, ласкает, посасывает. Член в руке окончательно затвердел, а на кончике выступила капелька смазки. Слизываю её и беру головку в рот. Мягкая, но твёрдая и плотная плоть ощущается очень непривычно; провожу языком по стволу и беру чуть глубже. Яр стонет, но не прекращает доставлять удовольствие.

Эта концентрация не на себе, а на партнере безумно единит. Ты растворяешься в другом человеке, в его чувствах; и если партнёр отвечает взаимностью, то ощущения получаются ещё острее.

Будто тысячи разрядов тока по телу, но его язык продолжает хлестать, продлевая наслаждение. Нечаянно сжимаю член сильнее, и Яр изливается мне на руку. Просто скатываюсь с него и лежу несчастным пластом. Вот и заткнула, сил даже моргать не осталось. С другой стороны, метод все же действенный: Яр перестал ворчать.

Шлёпок по моей пятой точке и его веселое: «Теперь точно в душ». Бодро соскакивает с кровати и идёт в ванную.

— Солнышко, ты идёшь? — разворачивается возле двери.

— Я потом. — не поднимая головы с матраса, отвечаю.

Сон так близок и так манящ, но Яр выходит из душа, и я на автомате занимаю его место. Тёплые струи не бодрят, а, наоборот, вызывают ещё более сильную сонливость.

Сажусь на крышку унитаза, чищу зубы, автоматически сплёвываю в раковину, а потом мой «светлый» мозг решает немного посидеть, набраться сил перед походом до кровати и, разумеется, засыпает.

— Маленькая, пойдём в кроватку. — шепчет мне откуда-то голос Яра. Так тихо и нежно, что я невольно улыбаюсь.

— А мы по-твоему где? Спи и не приставай ко мне. — отмахиваюсь от такого милого, но ужасно назойливого Нечаева.

— Лично ты на троне. — смеётся и берет меня на руки.

— Хочу батут. — мечтательно изрекаю, наслаждаясь ощущением полёта. — Яр? — спрашиваю, почувствовав под собой упругость кровати.

— Что? — целует в волосы, поджимая под себя.

— Ты найдёшь мне батут? — с надеждой прижимаюсь максимально близко к родному телу.

— Я что-нибудь придумаю. — выдыхает, а я чувствую, как он улыбается. — Спи, милая.

— Ты такой замечательный. — трусь щекой о бархатную кожу запаха жженого сахара. — Не оставляй меня, пожалуйста. — всхлипываю, будто что-то вспомнив.

— Никогда. — обрывки звуков долетают как-то глухо, а сознание погружается в какой-то неприятный сон.

— Просыпайся. — по щеке проходится тёплая ладонь. Открываю глаза и вижу тёплые серый взгляд напротив. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает, продолжая поглаживать лицо.

— Нормально. — пожимаю плечами, внимательно следя за Яром. Догадка приходит незаметно. — Я разговаривала во сне, да? — отчаянно нахмурилась, надеясь, что не рассказала никакой государственной тайны, пока спала.

— Ты плакала, брыкалась и звала то бабушку, то меня. — раскрыл мои ночные приключения. — А ещё ты уснула на унитазе. — рассмеялся, переводя разговор в более позитивное русло.

— Нечаев, не борзей. — швырнула в него подушкой. — Как можно уснуть на унитазе? — скептически посмотрела на парня. — Я ни за что в это не поверю, можешь даже не пытаться. — выставила руки вперёд.

— Да говорю же, лежу, жду тебя, слышу вода уже не течёт, а тебя все нет. Захожу, а там ты с зубной щеткой обнимаешься. Говорю: «пошли спать», а ты мне, как сейчас: «ты что больной, а что мы сейчас делаем?».

— Да ну тебя. — отвечаю, отворачиваясь, чтобы скрыть, как покраснели щеки. Это моя идиотская суперспособность — засыпать там, где этого делать не следует.

Спустя полчаса выходим из спальни и спускаемся в столовую. Уже почти все собрались: нет только Морозовых старших и отца Антона. Как только мы показались на горизонте, глаза собравшихся мгновенно переместились на нашу несчастную пару.

— Всем доброе утро! — произношу, пытаясь убедить саму себя, что нужно естественно улыбаться, но неловкость — чувство очень вкрадчивое.

— Доброе утро. — раздаётся нестройных хор голосов. — Ирочка, садись. Ты что будешь: омлет или оладьи? — участливо спрашивает тетя Лена.

— Спасибо большое. — улыбаюсь. Прелесть этой женщины в том, что она может мгновенно вселить ощущение уюта. — Мне оладьи, если можно.

— Конечно. — подаёт блюдо. Яр садится рядом со мной и тоже тянется за блинами, за что получает по рукам.

— Теть Лен, за что? — по-детски обиженно вопрошает.

— За то, что плохо себя вёл вчера. — хмыкнула. — Ну-ка, наклонись. — просит, а Яр без задней мысли выполняет. Как выясняется зря: следующим пунктом в воспитательном процессе тети Лены был подзатыльник.

— А это, предвосхищая вопросы, за то, что испугал девочек. — изрекает под дикий хохот не только своего сына, но и всех присутствующих. — Теперь ешь.

— Благодарю. — ворчит.

— Лик, прости, пожалуйста. — встречаюсь взглядом с той, кому нужно было рассказать все с самого начала.

— Не переживай, мы не долго были знакомы. Просто родители предпочитают, чтобы я была на виду. — пожала плечами, а у меня от сердца отлегло: было бы гораздо хуже, если бы она успела в него влюбиться, а так просто обидно.

Все же Яр был прав, когда уверял меня, что эти люди замечательные. Такие разные, интересные, каждый со своими уникальными историями, они составляли неповторимую картину единства, и даже, осмелюсь сказать, одной большой дружной семьи.

— Приезжайте ещё, ребят, — расцеловала нас тетя Лена. — все вместе, вчетвером.

— Обязательно. — атмосфера безумной искренности и теплоты; её хочется оставить в памяти как можно дольше.

Мы выходим из дома и подходим к мотоциклу:

— Заезжайте к нам на неделе, посидим. — обнимая Элю, предлагает Антон.

— Если только до четверга. — что-то просчитывает в уме Яр.

— А что потом? — спрашиваю.

— Я в командировку на неделю уезжаю. — здорово! А мне он говорить об этом собирался или если бы случайно не узнала, то не узнала бы вообще?!

— Ладно, спишемся тогда! До встречи! — машут на прощание и уезжают.

— А мне сказать о своих планах трудно? — злобно смотрю в эти честные глаза, смеющиеся надо мной.

— Солнышко, я только что сам узнал от отца. — провёл ладонью по пояснице. — Тебе меня не подловить. — улыбается с превосходством. — Я идеальный. — самодовольно произносит буквально по буквам.

— Да-да, — киваю, — ты — самая идеальная заносчивая задница из всех, кого я знаю. — надеваю шлем и сажусь за его спиной.

— Переночуешь сегодня у меня? — спрашивает.

— Яр, я не помню, когда дома в последний раз ночевала?

— Так в чем проблема?

— Все, отстань. — обнимаю со спины, вспомнив, как Антон легко перевёз Элю к себе, и не желая той же участи себе самой. — Отвези меня сейчас к родителям, а вечером я приеду к тебе.

— Хорошо. — соглашается и газует.