Необычная гувернантка

Глава 1

Килбридден-Виллидж,

Шотландия Ноябрь 1832 года

– Я буду стараться, обещаю.

– Дай-ка сюда руки.

Беатрис Синклер вытянула вперед руки и оперлась ладонями о стойку бара, пытаясь скрыть дрожь.

– Что ж, все в порядке, мозоли у тебя есть. Но выглядишь ты так, словно свалишься замертво, стоит тебе поработать пару часиков. Мне нужна здоровая девушка. Такая, чтобы смогла простоять на ногах двенадцать часов кряду.

– Я буду вашей лучшей работницей. И готова трудиться бесплатно всю первую неделю, чтобы это доказать.

– Ты сумеешь чисто вытереть стол в мгновение ока? А станешь любезничать с посетителями? – Девушка кивнула. – Ты сможешь смеяться их шуткам, даже если они тебе не по вкусу?

– Смогу.

– Ты не из тех девушек, что нравятся моим завсегдатаям. Не тот тип. Слишком ты бледная, да и держишься больно высокомерно. – Хозяин таверны нахмурился. – А ты, случаем, не больна?

– О, я очень здоровая.

– Так чего же ты дрожишь?

– Просто мне холодно.

Трактирщик недоверчиво прищурился.

– Кто тебе сказал, что мне в таверне нужна служанка?

– Владелец «Шпаги и дракона».

– А, так ты и там побывала? Готов поспорить, тамошний хозяин ищет девчонку помоложе.

– Он сказал, что ему не нужна еще одна помощница.

– Вот уж неправда. У него дела идут совсем неплохо, почти как у меня. По крайней мере в последние полгода. А раньше мало кто заходил в тот трактир, чтобы выпить и поболтать. – Хозяин таверны принялся вытирать грязной тряпкой стойку. Казалось, он глубоко задумался. – А прежде ты чем-нибудь болела? – с подозрением спросил трактирщик, выдержав долгую паузу.

Девушка снова покачала головой, не решаясь сказать правду. Но тут показалась служанка, и Беатрис тотчас поняла, что не найдет здесь работу. Она никогда не смогла бы надеть юбку, едва прикрывающую колени, и блузку, так откровенно обнажающую грудь. Ей внушали отвращение жеманные улыбки и кокетливые взгляды. Беатрис была готова прислуживать посетителям таверны, но не собиралась торговать собой.

Трактирщик плотоядно ухмыльнулся щербатым ртом.

– Отправляйся-ка ты лучше в Крэннок-Касл. Там для тебя найдется работа.

С тех пор как Беатрис появилась в Килбридден-Виллидж, до нее иногда доходили разные слухи о Крэннок-Касле, но искать там работу девушке не приходило в голову.

– В Крэннок-Касл?

Хозяин кабака решительно вздернул подбородок и осклабился.

– Да, туда, где живет герцог. Попроси его дать тебе работу. Уж герцог что-нибудь найдет для тебя, а я нет.

Беатрис стиснула в руках сумочку и вежливо поблагодарила трактирщика. Еще одна неудача. Она проделала свой путь сюда совершенно напрасно.

Девушка вышла из трактира и остановилась у порога, дрожа от холода в своем тонком платье. Холодный ветер пробирал ее до костей. Неделю назад она обменяла теплый плащ на мешок муки и несколько яиц. Беатрис туже стянула на груди шаль и посмотрела на высокую гору впереди.

Крэннок-Касл стоял на самой вершине, нависая над деревней. Старинная крепость на горе, вознесенная высоко над долиной и видимая отовсюду, внушала невольный трепет. Казалось, неприступная цитадель стоит на страже прошлого как грозный часовой, готовый и в будущем ревностно охранять покой своих хозяев.

Сквозь толстые каменные стены редко проникало неосторожно брошенное слово о жизни обитателей Крэннок-Касла.

«Вроде бы недавно там случилось несчастье», – вспомнила Беатрис.

Но девушке хватало собственных невзгод, чтобы еще прислушиваться к досужим сплетням.

Крэннок-Касл отличался довольно странной формой – словно из огромного куба вытянули куб поменьше. На самой вершине горы два прямоугольных строения стояли рядом. Меньшее из них совсем обветшало, а более крупное, увенчанное четырьмя башенками, сохранилось лучше. К замку вела единственная дорога, длинная и извилистая. Крутой подъем казался опасным, вдобавок у девушки сильно болели ноги.

Сквозь громкий свист ветра послышался голос, очень похожий на голос отца Беатрис: «Не ходи туда. Незамужняя женщина с незапятнанной репутацией не станет искать работу в таком месте». О Крэннок-Касле действительно ходили дурные слухи, но выбора у Беатрис не было.

Она начала медленно взбираться в гору, моля Бога придать ей сил. Беатрис смотрела под ноги, не осмеливаясь поднять глаза на замок. Вид этой мрачной громады мог только ослабить ее решимость. Девушка всецело сосредоточилась на том, чтобы шаг за шагом карабкаться вверх, низко сгибаясь под холодными струями дождя.

Ее шаль намокла от воды, но Беатрис лишь туже стянула ее, придерживая узел на груди. Как долго она бредет по этой дороге? Несколько часов? Вряд ли.

Внезапно послышался шум приближающегося экипажа, и девушка поспешно шагнула на обочину к ограждению, освобождая дорогу. В темноте невозможно было разглядеть пропасть внизу, но воображение услужливо нарисовало Беатрис острые зазубренные пики скал и огромные валуны на дне ущелья.

Во мраке движущийся экипаж казался расплывчатым пятном, темной тенью на фоне отвесной стены. Черную карету тянула четверка лошадей. Беатрис различила в темноте мерцание серебряной упряжи. По обеим сторонам от дверцы кареты висели два фонаря, тоже серебряных, но ни один из них не горел. Должно быть, владелец этого роскошного экипажа искал уединения или желал остаться неузнанным.

Карета заняла всю дорогу, вытеснив девушку к самому обрыву. Беатрис ухватилась за обломок стены и почувствовала, как и без того ветхие ее перчатки расползлись еще больше. Может, это Господь наказывает ее за дерзость, за это сомнительное путешествие, за попытку найти работу в таком ужасном месте, как логово герцога?

Лишь полуразрушенное заграждение отделяло Беатрис от пропасти. Затаив дыхание, девушка проводила глазами карету. Сатанинские кони растворились в темноте, сверкнув серебряной сбруей. Может, это Черный Дональд, сам дьявол? Уж не за ней ли он охотится? Экипаж остановился на повороте дороги. Беатрис вцепилась в сумочку и выставила ее перед собой, словно крошечный ридикюль мог служить ей защитой. Девушка решила подождать, пока карета уедет, но дождь все усиливался, а ей нужно было во что бы то ни стало добраться до Крэннок-Касла еще до ночи.

Когда Беатрис осторожно двинулась дальше, дверца кареты резко распахнулась. Девушка остановилась и замерла, словно кто-то пригвоздил ее к месту. Она замерзла, промокла и едва держалась на ногах от усталости, но чутье подсказывало, что следует соблюдать осторожность.

– Эта дорога очень опасна. – Низкий и звучный голос определенно принадлежал человеческому существу. – Мои лошади запросто могли сбить вас с ног, и вы бы свалились в пропасть.

Кучер, сгорбившийся под своим теплым плащом, так и не повернул головы. Беатрис робко шагнула вперед.

– Ваши лошади держались середины дороги, сэр.

– Они довольно пугливы и боятся высоты, поэтому им позволено занимать середину дороги, если они того пожелают; ведь это весьма ценные лошади.

– А людям приходится искать себе место на обочине, не так ли, сэр?

– Дождь усиливается. Самое меньшее, что я мог бы для вас сделать, так это подвезти в Крэннок-Касл.

Беатрис уже собиралась спросить, не там ли работает таинственный незнакомец, но вовремя прикусила язык. Этот джентльмен разъезжал в роскошном экипаже, запряженном великолепными лошадьми. Наверняка это сам герцог.

Она здорово сглупила бы, согласившись прокатиться в этой странной карете, но еще глупее было бы отклонить предложение. Небо загрохотало над головой Беатрис, словно посылая ей предупреждение. Дверца кареты распахнулась шире, и девушка взобралась на подножку, переступила через длинные ноги незнакомца и уселась напротив него.

Два маленьких серебряных фонарика освещали внутреннее убранство кареты, отбрасывая яркие блики на голубые подушки и обтянутый шелком потолок.

– Зачем вы идете в замок? – поинтересовался незнакомец, нимало не смущаясь тем, что вмешивается не в свое дело.

Беатрис задумалась, стоит ли отвечать назойливому попутчику, но решила удовлетворить его любопытство. В конце концов, должна же она была расплатиться за путешествие в карете вверх по крутому склону. Девушка смущенно опустила глаза и сцепила руки на коленях.

– Я надеялась найти работу.

– В самом деле? О, в Крэннок-Касле все такие скаредные. Вам это известно?

Беатрис покачала головой.

Ее спаситель обладал довольно примечательной наружностью. На такого мужчину она где угодно обратила бы внимание. Его лицо казалось безупречным творением великого скульптора. Нос, подбородок и лоб незнакомца напомнили девушке статую архангела, которую ей однажды довелось увидеть. Каштановые волосы отливали золотом, а пронзительный; взгляд темно-карих, почти черных, глаз буквально завораживал. На какое-то мгновение Беатрис даже показалось, что попутчик способен пронзить ее своим взглядом и пригвоздить к подушкам кареты.

Уголок рта незнакомца иронически приподнялся, выражая то ли удовлетворение, то ли насмешку. Неожиданно на щеке таинственного путешественника появилась ямочка, и Беатрис принялась внимательно ее разглядывать.

«Человек с ямочками на щеках не может быть дьяволом», – сказала она себе, впрочем, без особой уверенности.

– Вы достаточно увидели? – невозмутимо спросил он.

– Я изучала вашу наружность, сэр. Но внешность еще ничего не значит.

– Не сомневаюсь, это нравоучение высказывала вам уродливая женщина. Только уродины считают, что внешность ничего не значит.

– Вы когда-нибудь слышали историю о муравье и куколке?

Незнакомец удивленно вскинул брови и внимательно вгляделся в лицо Беатрис, словно пытаясь определить, в своем ли она уме.

Не дожидаясь ответа, девушка заговорила:

– Жили-были когда-то муравей и куколка. Куколка уже готовилась к превращению, и из кокона торчал длинный хвост. Он-то и привлек внимание муравья. Муравей увидел, что странное хвостатое создание – живое существо, подошел к нему и обратился к кокону: «Жаль, что тебя постигла такая судьба. Я, как видишь, муравей. Могу ходить, бегать и играть, если мне захочется. А тебе, бедняжке, приходится томиться в этом уродливом коконе. Как я тебе сочувствую». Куколка не потрудилась ответить. Она была полностью поглощена грядущим превращением. Ничто другое ее не интересовало. Несколько дней спустя муравей взбирался на небольшой холмик и вдруг упал, но тут же поднялся и снова заторопился наверх, посмеиваясь над собственной глупостью. Тут в спину ему подул легкий ветерок. Муравей обернулся и увидел огромную фиолетово-синюю бабочку, порхающую в воздухе. «Дорогой муравей, – сказала бабочка. – Не стоит меня жалеть. Я умею летать, тогда как ты способен только ползать». Мораль этой истории в том, что внешность обманчива.

– Так вы решили, что я бабочка?

– Нет. Я подумала, что вы Черный Дональд.

– Кто, простите?

– Сатана может принимать довольно соблазнительный облик, но он требует вечного рабского повиновения.

Незнакомец громко и раскатисто рассмеялся. Беатрис не улыбнулась в ответ, и ее спутник тоже принял серьезный вид, хотя уголок его рта насмешливо подрагивал.

– Так, значит, вас защищает ваша добродетель? – осведомился он. – Поэтому вы и не кажетесь испуганной? Будь я Черным Дональдом, я бы подумал, что вы должны дрожать от страха.

– Вы часто это проделываете? Сначала настаиваете на том, чтобы показать пример доброты, а потом насмехаетесь над теми, кто оказался настолько глуп, что принял ваше притворство за чистую монету?

– А вы часто позволяете себе высечь хозяев, оказавших вам гостеприимство?

– Остановите карету и позвольте мне выйти. Я больше не доставлю вам хлопот.

– Не глупите! Уже стемнело. Одинокой женщине небезопасно бродить в темноте по горам. А кроме того, мы уже приехали.

В следующий миг карета замедлила ход и остановилась. Беатрис отогнула пальцем уголок кожаной шторки и вгляделась в темноту. Внезапно снаружи к окну прильнуло чье-то лицо. Беатрис увидела плотоядную ухмылку и в ужасе отшатнулась, отпустив шторку.

– Вас что-то испугало?

– Нет, – покачала головой Беатрис, не вполне уверенная, что страшное лицо за окном в действительности существовало, а не привиделось ей.

Ее спутник протянул руку и открыл дверцу кареты. Беатрис неуверенно замерла. Она не решалась покинуть экипаж, опасаясь столкнуться лицом к лицу с чудовищем. Владелец кареты заметил нерешительность и страх в глазах девушки, но не понял, чего она испугалась.

– Я давным-давно оставил привычку глодать кости хорошеньких девственниц, так что со мной вы в полной безопасности.

Беатрис сильно сомневалась, что хоть одна девственница была бы в безопасности в его обществе, но предпочла благоразумно промолчать.

Она робко ступила одной ногой на подножку кареты. Ночной ветер обдал холодом ее лодыжку, напоминая, что время летит слишком быстро. Уже стемнело. Беатрис еще предстояло встретиться с герцогом, потом ее ждал долгий и утомительный спуск с горы. Вряд ли у нее хватит сил идти еще пять миль до дома. Придется заночевать на обочине дороги под дождем. И словно в ответ на мысли Беатрис над ее головой раздался оглушительный раскат грома.

Девушка вышла из кареты. Налетевший пронзительный ветер рванул ее платье и взметнул вверх, открывая нижнюю юбку. Придерживая одной рукой шаль у подбородка, Беатрис разгладила юбку и сделала несколько шагов.

Странное создание вынырнуло из темноты. Это был довольно высокий и крепкий мужчина. Униформа плохо сидела на нем. Длинные руки торчали из рукавов, открывавших широкие запястья. Лицо казалось бесформенным, словно когда-то бедняге переломали все кости, которые так и не смогли правильно срастись. Но глаза на этом странном лице светились живостью и добротой.

– Bienvenu a Chateau Crannoch, – приветствовал он девушку. Французский его был безупречен, хоть и звучал слегка приглушенно. Пораженная Беатрис смущенно кивнула в ответ, а странный человек повторил приветствие по-английски, отвесив девушке низкий поклон с высоты своего внушительного роста. – Добро пожаловать в Крэннок-Касл.

– Merci,– пробормотала Беатрис. – L’est mon plaisir.[1]

Надежда попасть в замок оказалась сомнительной. Великан, похоже, и не собирался открывать высокие сводчатые двери из темного дуба. Беатрис с опаской оглядела обитые железом створки, прикидывая, сможет ли справиться с ними сама.

– Чем я могу помочь вам, мадемуазель?

«Неужели, чтобы пробиться к герцогу, нужно пройти через этого ужасного великана?»

В животе у Беатрис громко заурчало, словно ее желудок вздумал соперничать с громом небесным.

– Я пришла, чтобы поговорить с герцогом насчет работы.

Великан бросил на нее странный взгляд, но ничего не сказал, внезапно переключив внимание на того, кто возник у нее за спиной. Беатрис не было нужды оборачиваться. Она и без того поняла, что красивый незнакомец вышел из кареты.

Когда он приблизился и встал рядом, у нее мучительно свело желудок. Беатрис расправила плечи, поборов в себе искушение обернуться и попросить незнакомца отодвинуться. Наверняка он только и ждал, когда она выкинет какую-нибудь глупость, а может, и нарочно провоцировал ее.

– Герцог никого не принимает, мадемуазель.

– Все в порядке, Тастон. Я провожу леди.

– Вы уверены, мистер Девлен? Впрочем, как изводите.

Беатрис обернулась и посмотрела в лицо незнакомцу, почти такому же высокому, как великан Гастон. Он улыбнулся в ответ.

– Девлен?

Его имя и на самом деле звучало как «дьявол». Значит, ее действительно доставил сюда сам Черный Дональд.

По спине Беатрис поползли мурашки. Навстречу девушке, широко распахнув руки, бросилась маленькая фигурка с черным провалом вместо лица. Беатрис в ужасе прижалась спиной к стене рядом с Девленом и взмолилась про себя, чтобы жуткий призрак поскорее сгинул. Но вместо этого привидение остановилось в двух шагах от нее.

– Кто ты? – спросил карлик, откидывая с лица капюшон.

Беатрис ожидала услышать голос самого сатаны – громоподобный предупреждающий рык, что здесь не место женщине из приличной семьи. Но голос закутанной в плащ фигуры принадлежал маленькому мальчику.

И Беатрис растерялась.

Маленькая фигурка скрывалась в густой тени. Тусклого света, исходящего от единственного фонаря, явно не хватало, чтобы как следует рассмотреть узкое и вытянутое лицо ребенка. Его нос казался несуразно длинным, а подбородок заметно выдавался вперед. Кожа туго обтягивала высокие скулы, придавая мальчику болезненный вид, словно он недавно сильно потерял в весе или был слаб здоровьем.

Этого ребенка никак нельзя было назвать привлекательным. Насупленные брови лишь усиливали это неприятное впечатление.

– Кто ты? – повторил он. Его рот сурово сжался, а глаза превратились в узкие щелки. Девушка промолчала, и странный ребенок бросил требовательный взгляд на Девлена. – Кузен?

Девлен повернулся к Беатрис и отвесил ей легкий поклон.

– Мисс Синклер, позвольте мне представить вам Роберта Гордона, двенадцатого герцога Брикина.

Беатрис встретилась глазами с мальчиком, и все ее и без того призрачные надежды на будущее развеялись как дым.

– Ваша светлость, – пробормотала она. Ребенок ответил легким кивком на ее реверанс.

Неужели она собиралась просить работу у этого мальчишки? Девушка бросила гневный взгляд на Девлена, желая больше всего на свете согнать пощечиной легкую усмешку с его лица. «Он знал. Знал с самого начала».

– Почему вы не сказали мне?

– Вы же настойчиво искали встречи с герцогом, я и устроил вам эту встречу, – пожал плечами Девлен.

Беатрис оставалось лишь гордо вскинуть голову и уйти прочь из Крэннок-Касла.

– Зачем ты хотела меня видеть?

Беатрис не привыкла подчиняться приказам детей, даже если это дети аристократов. Но юный герцог и его кузен, похоже, не собирались выпускать ее из этого зловещего коридора, пока не получат ответа.

– Мне нужна работа. Владелец трактира «Заяц и гончая» сказал, что, возможно, я смогу найти место у вас.

– В каком качестве? – поинтересовался Девлен.

– Вам дали имя в честь дьявола? – вскипела Беатрис, не в силах больше сдерживать гнев.

– В честь первого герцога. А вот его вполне могли назвать в честь самого дьявола. Насколько мне известно, он обесчестил немало невинных девиц.

Лицо Беатрис запылало. Неужели у этого человека нет никакого представления о приличиях?

Она отделилась от стены, крепко сжимая в руках сумочку. От голода у нее кружилась голова, а темнота лишь усиливала дурноту. Беатрис вытянула руку и ухватилась за край выступающего из стены кирпича, надеясь, что сумеет найти обратную дорогу и не станет посмешищем для герцога и его жестокого кузена.

«Пожалуйста, Господи, помоги мне это выдержать».

Стойкость – одно из самых главных достоинств в этом мире – и терпение. Пожалуй, иных добродетелей у нее не осталось. Последние несколько недель полностью иссушили Беатрис.

– Позвольте мне пройти, – произнесла она, цепляясь за стену.

Нужно было уйти, выбраться отсюда. Здесь больше нечего делать.

– Я тебя нанимаю, – заявил тщедушный герцог Брикин. – Нам вечно не хватает судомоек на кухне.

Едва ли Беатрис справилась бы с работой судомойки. Сказать по правде, она уже сомневалась, что сумеет дойти до конца коридора без посторонней помощи. Стены внезапно изогнулись у нее над головой и сомкнулись в арку, а пол под ногами зашатался.

Нетвердой походкой она прошла мимо герцога и Девлена, который и пальцем не шевельнул, чтобы ее остановить, и медленно двинулась вдоль коридора навстречу тусклому огоньку светильника.

– Я не давал тебе разрешения уйти!

– Я не нуждаюсь в нем, ваша светлость.

– Ты в Крэннок-Касле, а я герцог Брикин.

– Скорее уж герцог Грубиян, – прошептала Беатрис, но мальчишка ее услышал.

– Я пошлю за тобой стражу. Или Девлена. Девлен, приведите ее ко мне. Задержите ее!

– Кузен, вы оскорбили мисс Синклер. – Голос Девлена звучал на удивление бесстрастно. – Сомневаюсь, что этой юной леди подошла бы роль посудомойки.

– Так где же мне ее устроить, если не на кухне?

– Там, где ее образованность могла бы принести пользу.

– А почему вы решили, что она образованна?

Беатрис замедлила шаг, прислушиваясь к разговору. В глубине души она не хотела покидать Крэннок-Касл! За стенами замка ей не на что было надеяться.

В желудке у нее больше не урчало от голода. Осталась лишь режущая боль да время от времени острые приступы тошноты. Вот и сейчас пустой желудок, будто желая отомстить за пренебрежение, заставил девушку согнуться от боли и припасть к почерневшей от времени кирпичной стене. Цепляясь за стену, Беатрис принялась медленно взбираться по лестнице.

Мальчик с Девленом все еще говорили о ней. До девушки доносились обрывки их разговора, но сейчас она могла думать только о том, как бы не упасть. Головокружение усиливалось, и Беатрис пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы устоять на ногах.

«Нет, я не упаду в обморок. Только не здесь, не на глазах у этих людей».

– Вы хорошо себя чувствуете, мисс Синклер?

– Да, спасибо.

Но Беатрис сказала неправду. Стены вокруг нее шатались, пол вставал на дыбы. Коридор заволокло мутной пеленой.

Внезапно рядом оказался Девлен и положил ей руку на плечо. Беатрис резко рванулась в сторону и потеряла равновесие.

Каменный пол закачался где-то далеко внизу и начал стремительно приближаться. Беатрис вытянула вперед руки, пытаясь предотвратить падение. Сквозь нарастающий гул до нее донесся чей-то взволнованный голос. Мужской голос позвал на помощь.

«Как странно. Очень странно…»

И прежде чем погрузиться в беспамятство, Беатрис успела ощутить блаженное чувство покоя.

Девлен Гордон растерялся, глядя на неподвижную фигуру молодой женщины, лежавшую у его ног. Подумать только, ведь он сам привел ее в КрэнноктКасл.

– Проклятие!

Он вздохнул, наклонился над девушкой и неумело попытался привести ее в чувство. Это оказалось намного труднее, чем он ожидал. Сначала Гордон слегка похлопал ее по щекам кончиками пальцев, но девушка по-прежнему оставалась недвижимой. Приглядевшись, Девлен заметил, что она дышит, и испытал заметное облегчение. Меньше всего ему нужны были лишние сложности.

– Сделайте же что-нибудь, Девлен!

– Прекратите командовать мной, кузен. Сдается мне, давно пора, чтобы кто-то поучил вас хорошим манерам.

Роберт оставил это замечание без ответа, поступив довольно мудро, поскольку взбешенный Девлен был готов перекинуть своего юного кузена через колено и как следует отшлепать.

Девлен нагнулся и поднял мисс Синклер на руки, отметив про себя, что она оказалась намного легче, чем он ожидал. Эта девушка не переставала его удивлять с того самого мгновения, как ступила на подножку его кареты. Малышка держалась напыщенно, едва не лопаясь от показной стыдливости и жеманства. Но ее губы, казалось, просто созданы для поцелуев. Девлен никогда еще не видел таких черных волос. В карете он едва удержался, чтобы не приказать девушке сидеть смирно, ведь ему так хотелось разглядеть цвет ее глаз, голубых, словно осколки небесной лазури! И откуда взялась эта крошечная родинка на виске у самого глаза? Она слишком похожа на мушку, которыми пользуются парижские кокетки.

Несмотря на ветхое поношенное платье, или как раз благодаря ему, Девлен мог рассмотреть грациозные изгибы тела: скрытую за тугим корсажем полную грудь, узкую талию, длинные ноги великолепной формы.

Пожалуй, ей бы следовало носить более плотную нижнюю юбку, если она желает скрыть свою фигуру от посторонних глаз.

А если она вовсе и не собиралась ничего скрывать? Вдруг рассказанная ею история насчет поисков работы – хитрая уловка, рассчитанная на то, чтобы пройтись перед его отцом, виляя соблазнительными стройными бедрами?

И все же ей бы следовало весить больше. Ведь мисс Синклер не назовешь коротышкой. Ее макушка доставала Девлену до плеча, а он отличался довольно высоким ростом.

Девлен сгорал от любопытства. Эта особенность его характера грозила обернуться серьезным недостатком, едва ли не пороком, тем более что Девлен вовсе не собирался от нее избавляться.

Может, девушка больна? Нет ли у нее лихорадки? Неужели он, сам того не ведая, принес болезнь в Крэннок?

Направляясь из старого крыла замка в новое, Девлен поймал себя на мысли, что молодая женщина у него на руках – существо в высшей степени загадочное. Ее появление в замке вызывает массу вопросов. Хорошо, если удастся получить ответ хотя бы на часть из них.

– Девлен!

Он не обернулся и не ответил Роберту.

Старое крыло состояло из множества длинных коридоров, лишь кое-где освещенных тусклым пламенем свечей. При виде этих мрачных переходов, погруженных во тьму, никто не обвинил бы отца Девлена, распоряжавшегося на правах опекуна наследством Роберта, в расточительстве и стремлении к роскоши.

В этой части замка не было лестниц. Девлен шагал по наклонному коридору, плавно уходящему вверх, и стены постепенно раздвигались, открывая все большее пространство.

Обычно посетители Крэннока пользовались северным входом, обращенным к морю и окруженным волнистой грядой холмов. Но Девлен воспользовался подъездом, предназначенным для членов семьи, и теперь ему пришлось за это расплачиваться. Он шел по извилистым коридорам, неся на руках девушку, словно чудовище, похитившее красавицу, чтобы уволочь ее в свое логово.