Неотразимый граф

Глава 15

Где же этот чертов Уэстбрук?

Фелисити встала на цыпочки, чтобы ослабить нагрузку на руку. Совсем перестала ее чувствовать. Она могла бы принадлежать другому человеку или трупу.

А что, если никто не придет? Что, если ее оставят здесь?

Посмотрела належавший на столе ключ. Посчитала, что все продумала. Казалось, когда все увидят ее с Уэстбруком, чем больше будет улик, тем лучше. Потянулась к ключу. Бессмысленно. Оказалось, что ее рука еще не успела полностью онеметь и отозвалась острой болью. Ключ находился не в дюймах от нее, а в футах. Тянись сколько хочешь, все равно не дотянешься.

К черту все! С чего это она посчитала себя самой умной? Нужно было спрятать ключ в карман.

Куда подевался проклятый Уэстбрук? Он уже должен быть здесь. Неужели Шарлотта еще не направила его сюда? Глупая сучка, наверное, забыла, что ей нужно делать. Неужели так и не вспомнит, пока все не уедут?

Надежда не покидала ее. С тех пор как они прибыли в это имение, Шарлотта вела себя чрезвычайно странно. Нервничала. Торопила события. А сегодня была совсем другой: мечтательной, бездеятельной, как будто ее мысли блуждали где-то.

Где? Фелисити наморщила лоб. Во время обеда Шарлотта не раз бросала косые взгляды в сторону их хозяина. Неужели между ними что-то произошло? Возможно. Та миниатюра в комнате Шарлотты тоже говорит о многом. Сейчас, раздумывая над этим, Фелисити должна была признать, что Шарлотта выглядела как женщина, которую недавно изрядно поваляли в постели. Но она не любила постельных игр. Или раньше не любила? Может быть, Тинуэю удалось изменить ее точку зрения на этот счет?

Занимательная получается история.

Если любезная Шарлотта не сделает того, о чем договаривались, она постарается, чтобы до Хартфорда во всех подробностях дошли слухи о поведении его жены. Герцог – невообразимый собственник. Уж он-то не отнесется снисходительно к известию о том, что Тинуэй наставил ему рога.

Милое дело! Если Шарлотта не исполнит свою роль, ей придется пробыть здесь, в подземелье, несколько часов.

Боковым зрением Фелисити заметила какое-то движение и повернула голову. Большой черный паук полз по ее левому локтю. Она дернулась. Паук продолжал ползти. Она не чувствовала этого. Дотянулась свободной рукой и смахнула паука на пол. Не почувствовала даже прикосновения своих пальцев.

Но со слухом у нее все было в порядке. В помещении стояла давящая тишина, но вот в дальнем углу послышалось какое-то шуршание. Это еще что за черт? Она скосила глаза. Что это было? Огоньки глаз крысы?

Фелисити застонала. Она должна выбраться отсюда.

Заставила себя сделать глубокий вдох. Если сейчас начать кричать, то на помощь может прийти кто угодно. Миссис Ларсон или лорд Данли. Весь план полетит к черту.

Нельзя давать волю эмоциям. Тинуэй сказал, что они пробудут здесь не более получаса. С тех пор прошло по крайней мере десять минут, скорее, даже пятнадцать. Осталось ждать недолго. Нужно только набраться терпения.

– Я готов убить его.

– Эдвард, возьми себя в руки. Пожалуйста.

– Но он же полный идиот, Нелл. Ты ведь слышала, что он говорил. – Тинуэй старался говорить тише. Он, как и Нелл, заметил жадное любопытство на лице навострившей уши леди Данли.

– Да. Он отвратительно вел себя. Но он все же герцог и муж ее светлости. У тебя, Эдвард, нет на нее никаких прав.

– У меня, как и у всякого джентльмена, есть право следить за тем, чтобы дамам оказывали уважение.

– Ш-ш-ш... Ты прав, конечно. Но стоит тебе в данном случае поступить в соответствии с этим правом, и многие догадаются о твоих истинных мотивах. Ведь раньше ты никогда не бросался на защиту оскорбленных дам.

– Прежде я никогда не видел, чтобы их унижали публично.

– Мне кажется, Шарлотта не скажет тебе спасибо. Она сама пошла с Хартфордом и не просила тебя о помощи.

– Не просила. – Это возмутило Тинуэя. После прошедшей ночи она должна была понять, что всегда могла рассчитывать на его поддержку.

Хотя ведь Хартфорд не собирался наносить ей увечья. Просто хотел выполнить свой супружеский долг. Он вел себя грубо и попрал достоинство Шарлотты, объявив о своих намерениях, но это был его единственный грех. Кое-кто не назвал бы это даже грехом.

Нелл права. Его выступление в защиту Шарлотты выглядело бы очень странным. Более того, подозрительным.

Шарлотта хотела бы, чтобы все думали, будто дитя, появившееся в результате посещения его дома, было ребенком Хартфорда. Разыгравшаяся сегодня днем маленькая драма как нельзя лучше соответствовала ее целям. Если обнаружится, что она забеременела, весь свет бросится поздравлять герцога, особенно после того, как леди Данли растрезвонит историю его приезда, в чем нет никаких сомнений.

Так что все, что ни делалось, к лучшему. Но Тинуэю это очень не нравилось. Ему представлялось, как старик лапает тело Шарлотты, а потом вставляет меж ее прекрасных бедер свой...

Его тошнило от таких видений.

– Эдвард, возьми себя в руки!

– Да. – Он отвернулся от Нелл. – Где все? Пора возвращаться.

– Нет, Эдвард. Еще рано.

– Почему же? Приближается гроза. Никому не захочется мокнуть. Не думаю, что кто-то станет возражать, если мы отправимся на несколько минут раньше.

– А Шарлотта?

– Что Шарлотта?

– Подумай, Эдвард. Если ты погонишь сейчас всех назад, мы можем прибыть в Лендал-Парк сразу вслед за герцогом и герцогиней. Может быть, даже раньше, если ты станешь гнать лошадей, а настроение у тебя, как я вижу, для этого подходящее.

– Ну и что?

– Ты поставишь герцогиню в еще более неловкое положение. Предоставишь Хартфорду еще одну возможность развлечь наших гостей грубыми замечаниями. А если они занимались... чем-то в карете, по облику герцогини все догадаются об этом. Ну, может оказаться не в порядке прическа или одежда. – Нелл положила руку на его плечо. – Думаю, она предпочла бы не показываться на людях.

– Проклятие! – И здесь Нелл права. Шарлотта снова была бы попрана. Он только усугубил бы ее унижение.

– Очень хорошо. – Тинуэй взял Нелл за руку. – Тогда посвяти мне еще немного времени. Побудь со мной, не то, боюсь, пришибу кого-нибудь. Опять же скажешь мне, когда можно будет везти всю эту ораву назад в Лендал-Парк.

Робби шагал в направлении башни. Он побежал бы, но не хотел привлекать к себе внимание. Лорд Эндрю – мерзавец, конечно. Он мог поставить Лиззи в неловкое положение, но, насколько знал Робби, среди его грехов не значились погубленные репутации дам.

Хотя все когда-нибудь происходит впервые.

Он переступил порог башни и, войдя в тускло освещенное помещение, остановился, чтобы глаза свыклись с полумраком. Свалившись с крутых ступенек и сломав себе шею, он ничем не сможет помочь Лиззи. Он...

Что это было? Черт, это было похоже на женский стон, и донесся он из подземелья. Но Паркс был уверен, что Лиззи собиралась подняться на башню. Это было правдоподобно. Лиззи привлекала высота. Ее не заинтересовало бы подземелье, если только Эндрю не затащил ее туда.

Боже, неужели этот подлец так и сделал? В помещении были какие-то инструменты для пыток. Даже если Эндрю воспользуется только хлыстом... – Нет, он даже думать не мог о нежной белой коже Лиззи, исполосованной хлыстом. Робби направился к подземелью и остановился перед ведущими вниз ступеньками.

Сейчас стоит тишина. Может быть, ему послышалось? Если он услышал Лиззи, то должен был бы прозвучать и голос Эндрю.

Что-то здесь не так. Робби снова напряг слух. Ни звука.

У него натянуты нервы. Возможно, стон был всего-навсего игрой его воображения. А если Эндрю зажал рот Лиззи? Черт.

Сбежать вниз в подземелье можно за несколько секунд. Но если Лиззи наверху, то эти секунды могут обойтись очень дорого.

Он не мог позволить себе стоять в нерешительности.

– Прекратите. Больно. – Лиззи уперлась руками в плечи лорда Эндрю, пытаясь оттолкнуть его. Она завизжала, но ветер уносил все звуки. Эндрю расхохотался.

– Боже, я надеялся, что ты это сделаешь. – Он больно стиснул ее груди и захохотал вновь. – Сомневаюсь, что кто-нибудь услышит, но давай визжи сколько хочешь. – Он ухватил ее за зад и притянул к себе. – Видишь? Я переполнен мощью. Чувствуешь это?

Лиззи слишком хорошо это ощущала. От его напора ее отделяла только тонкая сорочка. Твердь, бугрившая его панталоны, упиралась ей в живот; его ладони и пальцы обжигали ягодицы. Она снова стала отталкивать его, упираясь в плечи. Он еще ближе притянул ее к себе, и ее руки оказались зажатыми между их телами. Он прошептал ей в ухо:

– Знаете ли вы, леди Элизабет, что произойдет, когда я расстегну панталоны и задеру подол вашей сорочки?

И замолчал. Неужели ждет от нее ответа? Лиззи покачала головой. На самом деле она боялась, что знает. Вспомнила рассказ Мэг о пробитии бреши и крови. В воображении всплыл голый Робби в ее спальне. Он был большим, но это не пугало ее. Сейчас же ей было страшно.

– Я вгоню в тебя, моя дорогая, свой член и таким образом получу ответ на один из самых животрепещущих для всей этой компании вопросов, а именно: была ли ты одна в постели, перед тем как пришла искавшая Уэстбрука Фелисити, или развлекалась с голым графом? – Последовал укус в мочку уха. Он так крепко держал ее, что она не могла даже отвести голову. – Так кто же она, эта чопорная, добропорядочная сестра герцога Олварда? Девственница или только прикидывается невинной ярочкой? Не терпится проверить это.

Он впился ртом в ее губы. Лиззи стиснула зубы, но он ущипнул ее сосок. Она ахнула от боли, и он просунул язык ей в рот, словно кляп.

Лиззи изо всех сил старалась не поддаваться панике. Нельзя терять самообладание. Лорд Эндрю наверняка вынужден будет ослабить хватку. Как только он начнет расстегивать штаны или попытается задрать ее сорочку, может быть, у нее появится шанс убежать.

А может, и нет. Она почувствовала, как его рука поползла по ее ноге, загребая сорочку. Придавив ее грудью, он отвел назад свои бедра ровно настолько, чтобы задрать подол ее сорочки до пояса. Лиззи ягодицами ощутила холод и плохо отесанную поверхность камней парапета.

– Уверяю тебя, независимо оттого, являешься ты на данный момент девственницей или нет, очень скоро ты ею уж точно не будешь. – Он ухмыльнулся.

Лиззи почувствовала, что он пытается справиться с пуговицами.

Она снова завизжала.

Робби перепрыгивал через две ступеньки.

Что, если он ошибся? Что, если Лиззи в подземелье? Нужно было сначала там проверить. Поднимаясь сюда, он только терял драгоценные секунды.

Но и Мэг говорила, что Лиззи хотела подняться на башню. Ей незачем было спускаться в подземелье. Они с Мэг уже видели его вчера, и это им не понравилось.

Нет, Лиззи явно предпочла бы верх башни.

Если у нее был выбор. Но коль скоро Эндрю захотел затащить ее в подземелье, ее желание или нежелание не имело значения. Мужчину ей не осилить.

Робби сделал глубокий вдох. Воображение заводит его слишком далеко. Хотя Робби не считал лорда Эндрю подходящим сопровождающим для Лиззи... Черт, да будь его воля, он этого мерзавца не подпустил бы к Лиззи ближе, чем на сорок миль... Тем не менее Эндрю никогда не был уличен в причинении боли даме. С Лиззи все в порядке. Во всяком случае, он надеялся на это.

Кто же стонал там, в подземелье?

Может быть, это просто ветер? Или ему это пригрезилось? До приезда сюда никогда не думал, что такое возможно, но теперь... Черт его знает...

Он плохо спал. Утром показалось, будто не спал вообще, но это не так. Ему снилась Лиззи.

Она была обнаженной. Представлялась ему точно в том виде, в каком он увидел ее в ту первую ночь. Он смотрел, как она оглаживала изгибы своего тела. Миленькую грудь, узкую талию, плоский живот. Потом ее руки поползли вниз, к треугольнику русых волос между бедрами. В его сне, когда она подошла к нему, он не удерживал ее на расстоянии, а, наоборот, прижимал к себе. Почувствовал, как ее груди сплющились на его торсе, живот уперся в его горячее орудие. Во сне он уложил Лиззи в постель и проник в нее, на всю ее влажную, теплую глубину.

Но лучше не думать об этом. Воспоминания мучили его. Он наконец добрался до верха лестницы. Робби перевел дух. Он ведь джентльмен. Не пристало очертя голову бросаться наружу, как будто он думает, что Эндрю насилует Лиззи. Вздор это. Он здесь для того, чтобы оказать Лиззи поддержку, если она пожелает, и чтобы удостовериться, что Эндрю ведет себя в рамках приличий. Если Лиззи, конечно, здесь, а не внизу, в подземелье. Очень может случиться, что за этой дверью он никого не обнаружит.

Робби толкнул дверь. Дверь с ходу не поддалась, наверное, прижималась напором свистевшего по ту сторону ветра. Он толкнул сильнее, и дверь распахнулась.

По ушам резанул панический визг Лиззи.

Шок на секунду парализовал Робби. Лорд Эндрю прижимал Лиззи к парапету. Одной рукой он придерживал ее за голую талию, а другой расстегивал пуговицы штанов.

Робби охватил необузданный, никогда прежде не накатывавший с такой силой гнев.

Он собрался убить негодяя.

– Нелл, время не пришло? Можем уже возвращаться? Клянусь, если леди Данли скажет еще хоть слово о Хартфорде и Шарлотте, я ее придушу.

Нелл с улыбкой похлопала Тинуэя по плечу:

– Ты, Эдвард, был очень терпелив. Думаю, мы можем ехать. Ты ведь предупредил всех о тридцати минутах. По-моему, время уже вышло. Да и гроза уже почти над нами.

– Прекрасно. – Тинуэй взглянул на небо. Тучи нависали над головой, и небеса вот-вот должны были разверзнуться. Он остановил проходившего мимо лакея.

– Уильям, передай, пожалуйста, кучерам, чтобы были готовы к отъезду.

– Да, милорд.

Уильям поспешил к сторожке, где кучера утоляли жажду крепким элем. Тинуэй направился к гостям.

– Как видите, погода испортилась. Я послал за экипажами. Если повезет, то мы вернемся в Лендал-Парк до того, как упадут первые капли дождя.

– Хорошо. Не хотелось бы испортить такую шляпку. – Леди Данли улыбнулась. – И любопытно было бы посмотреть, как там идут дела у Хартфорда. – Она прикрыла рот и захихикала,как девчонка. – Я имею в виду, закончил ли он задуманное.

Тинуэй заскрежетал зубами. Почему Данли не урезонивает свою жену? Лорд Данли стоял неподалеку и разглядывал тучи.

– Что ж, экипажи сейчас подадут. Не будете ли добры пройти к воротам? – Тинуэй повернулся, чтобы возглавить шествие.

– Лорд Тинуэй! – резко окликнула его леди Беатрис.

– Да? – Он остановился и обернулся. Что за проблема у этой женщины? Уже давно пора ехать.

– Нет леди Элизабет. Мы не можем оставить ее здесь.

Тинуэю хотелось крикнуть этой женщине, что это ее обязанность – следить за подопечной. Вместо этого он улыбнулся.

– Действительно нет. Кто-нибудь знает, где она?

Леди Беатрис нахмурилась:

– Я не знаю. Мэг, куда пошла Лиззи?

– Думаю, она на башне.

– Верно. – Нелл кивнула. – Мы собирались подняться вместе, а потом меня отвлекли другие дела. Наверное, лорд Эндрю тоже там.

– И лорд Уэстбрук, – добавила мисс Петерсон. – Он отправился наверх на поиски Лиззи несколько минут назад.

– И они еще не вернулись? – Леди Данли покачала головой. – Чем они там могут заниматься? Не уверена, прилично ли то, что леди Элизабет находится там одна в обществе двух джентльменов.

– О, ради Бога, Кларисса, – не выдержала леди Беатрис. – Уверена, она просто наслаждается видом.

– О? И что же это за вид такой?

– Окрестностей, конечно. – Леди Беатрис, по-видимому, вовремя прикусила язык. Тинуэй подозревал, что ей хотелось высказать леди Данли все, что она о той думает. – Для Лиззи это уже четвертый сезон. Она не дебютантка с птичьими мозгами. И может позаботиться о себе.

– Если вы так считаете. – Леди Данли ухмыльнулась. – Может, пойдем посмотрим?

– Пожалуйста, ведите.

– Дамы, лучше я пошлю лакея. Зачем вам подниматься по этим крутым ступенькам? – Тинуэю не хотелось ждать, пока эти женщины дотащат свои тучные тела до самого верха башни. Не терпелось покинуть эти проклятые развалины. Уехать бы прямо сейчас!

– Нет, спасибо, лорд Тинуэй, – на ходу ответила леди Данли. – Если вдруг случилось какое-то несчастье, леди Элизабет понадобится женская поддержка.

Леди Беатрис, не сбавляя шага, закатила глаза.

– Наверное, мне тоже следует пойти, – сказала Нелл.

– Но больше никто, учти, – пробормотал Тинуэй. – На той лестнице не хватит места для парадного шествия.

– Конечно.

– И поторопи их, ладно?

Нелл только улыбнулась в ответ и ушла. Тинуэй сверился со своими часами, посмотрел на небо. Вздохнул. Все шло ктому, что они изрядно промокнут. Может быть, дождь охладит его пыл.

– Визжи сколько хочешь, милашка, – нашептывал лорд Эндрю в ухо Лиззи. Он снова больно сжал ее груди. Никто тебя не услышит. На самом деле... угх.

Шарф лорда Эндрю стал вдруг тесным и, подобно аркану, стянул его шею. Глаза у него выкатились, тело дернулось назад, а руки взметнулись к горлу в попытке ухватить образованную шарфом петлю.

– Робби!

Он не обращал на нее внимания. Она даже не была уверена, что он слышал ее. Лицо Робби совершенно утратило обычное благодушие. Его черты были будто высечены из камня. Глаза полыхали жестоким огнем. Он затянул еще туже левый конец шарфа, и лицо лорда Эндрю стало лиловым. Выпученные глаза, казалось, сейчас вылезут из орбит. Трясущиеся руки безуспешно пытались ослабить петлю. Судя по его виду, он был очень близок к смерти.

Робби решил помочь ему. Он отвел назад правую руку и всадил кулак в лицо Эндрю. Что-то неприятно хрустнуло, и хлынула кровь.

– Мерзавец. – Робби ударил его еще, на этот раз под подбородок, отчего челюсти громко клацнули и ненавистная голова дернулась назад. Он отпустил обмякшее, не замедлившее свалиться на пол тело и повернулся к Лиззи. В его глазах все еще плескалась ярость.

– Робби, я...

– Какого черта ты отправилась сюда с этим, с этим... – Робби стиснул зубы. – Почему ты пошла наверх с ним? У тебя что, мозгов нет?

Его голос дрожал от гнева. Лиззи не думала, что он причинит ей боль, но немного побаивалась его. У нее не было желания пререкаться с ним сейчас.

– Мне очень жаль. Я...

– Жаль? Жаль? Он собирался изнасиловать тебя, Лиззи.

Всхлип застрял у нее в горле.

– Я знаю.

– Не укладывается в голове! – Он ощупал ее плечи. Не грубо. Оглядел их, потом покрытые синяками груди, кровоточащий сосок.

– Он укусил тебя.

Лиззи кивнула. Она не могла говорить. В горле стоял комок.

– Чертов ублюдок. – У Робби был хриплый голос, но прикосновения его были мягкими. Он обнял ее и притянул к груди. Лиззи задрожала и прижалась щекой к его жилету. Вдохнула его запах. Сердце перестало колотиться как сумасшедшее.

– Робби. – Она подняла лицо, чтобы взглянуть на него, и краем глаза уловила какое-то движение. Эндрю.

– Робби!

– Что?

– Сзади.

Он повернулся. Эндрю удалось подняться на ноги, и он стоял, прислонившись к парапету, футах в десяти от них. Из носа у него текла кровь, а глаза опухли и превратились в щелки. Но он держал нож в правой руке и целился в них. Его избитые губы скривились.

– Отойди от леди Элизабет, Уэстбрук.

Робби сместился, закрыв собой Лиззи.

– С какой стати я должен отходить?

– Потому что я весьма преуспел в искусстве метания ножей. Могу с закрытыми глазами всадить тебе в грудь это лезвие.

– Ловкач. У тебя глаза почти закрыты, да?

– Робби. – Лиззи коснулась его спины. Сердце опять заплясало в бешеном ритме. У нее не было сомнений, что Эндрю сделает то, что сказал. – Робби, отойди. Я не перенесу, если тебя ранят.

Эндрю повысил голос:

– Слушайся леди Элизабет, Уэстбрук. Отойди сейчас же, если жить хочешь.

Робби пожал плечами:

– Если ты так ставишь вопрос, думаю, у меня нет выбора.

Робби сдвинулся вправо. Лиззи выпрямилась. Сердце подпрыгивало до самого горла. Она заставила себя дышать медленнее. Пусть полуголая, но она не собиралась ежиться перед лордом Эндрю. Она постаралась спокойно встретить его взгляд.

Он засмеялся:

– Какая отважная. Ведь заслуживаеткого-нибудь получше Уэстбрука. Знаете ли вы, леди Элизабет, что он баба? Труслив, как...

Тирада была прервана истошным криком. Появился еще один нож, который торчал из правого плеча Эндрю. Его собственный нож выпал и звякнул о каменную плиту.

– Неужели я забыл предупредить, что тоже неплохо метаю ножи? – спросил Робби.

Эндрю зарычал и схватился за раненое плечо.

– Забери его нож, Робби.

– С удовольствием. – Робби подобрал нож. – И этот, пожалуй, заберу, если ты не против, – сказал он, вытаскивая свой нож из правого плеча Эндрю. Рукав раненого пропитался кровью.

У Лиззи начали дрожать колени. Она прислонилась к парапету. В голове стучали молоточки. В глазах потемнело...

– Лиззи, что с тобой?

Она глотнула воздуха. Почувствовала руки Робби на плечах.

– Просто немного закружилась голова. Сейчас уже все в порядке.

– Ты уверена?

– Да, я...

Со стороны двери послышался женский визг. Там стояла леди Данли, а по бокам от нее леди Беатрис и миссис Ларсон. Леди Данли поднесла к глазам свой лорнет.

– Наслаждается видом окрестностей, Беатрис? – язвительно спросила она. – Не верится, что леди Элизабет вообще было до окрестностей.