Неприкасаемый

25

Мужчина средних лет рядом со мной не стирал свою майку «Лонгхорнов» с начала сезона. Он боится, что если он это сделает, это прервет победную серию команды. Я могла бы догадаться, что его майка не стиралась, по слабому запаху мускуса, доносившемуся в мою сторону каждый раз, когда он все равно вставал и кричал ободряющим парням на поле, но я знаю это точно, потому что в более медленные моменты он разговоривал со мной, так как мы оба здесь одни.

Учитывая все, что Грейс знает о Картере, я сочла неправильным просить ее пойти сегодня со мной на игру. Грейс знает, что я абсолютно не интересуюсь футболом, и что после того, как все случилось с Джейком, я никогда не пойду на игру. Тем не менее, вот я сижу на трибуне, мои ногти выкрашены в синий цвет, и вдобавок ко всему на мне майка «Лонгхорнов». У меня его точно не было, но Картер принес мне его после школы, сказав, что мне нужна командная экипировка.

Меня не волнует футбол. Я все еще ненавижу все это. Но я хочу поддержать, поэтому сижу здесь.

Команда, должно быть, забила или что-то в этом роде, потому что мужчина рядом со мной вскакивает и кричит во все горло. Я вздрагиваю, закрывая уши, чтобы защитить их от рева толпы. Я смотрю на поле, потом на табло, пытаясь понять, что произошло. На часах еще есть время, так что игра не должна быть окончена. Я думаю, что счет изменился, но я не особо обращала внимание на то, что было раньше.

Мне действительно нужно провести некоторое исследование и выяснить, по крайней мере, как игра разделена и как работает подсчет очков. Я думаю, что футбол — это четыре четверти, но, честно говоря, я не совсем уверена.

Оттолкнувшись от металлической скамьи, я выбираюсь из ряда и спускаюсь по бетонным ступеням. Мне нужно отдохнуть от футбольного аспекта этой игры, так что я пойду в буфет и возьму что-нибудь выпить. Картер говорит, что после этого мы все пойдем за едой, так что я не буду есть, но мне так скучно, что я хочу поесть только потому, что еда даст мне какое-то занятие.

Технически, я принесла книгу в сумочке и надеялась, что смогу украдкой прочитать несколько глав пьесы. Однако трибуны слишком шумные, и каждый раз, когда я смотрю на свою сумочку и думаю о том, чтобы достать ее, я понимаю, что это неизбежно будет тот момент, когда Картер посмотрит на меня. Тогда он подумает, что я всю игру читала и даже не обратила внимания на всю его золотую руку.

Не то чтобы я действительно понимала, что он делает, когда бросает. Я не отличу хороший пас от дерьмового. Единственный барометр, который у меня есть, это уровень шума. Когда толпа сходит с ума, я думаю, что произошло что-то хорошее. Когда они молчат, я думаю, что нет.

Когда я подхожу к прилавку, в очереди стоят два человека, поэтому я достаю телефон, чтобы написать Грейс, пока жду. Я должна была отправиться в церковь завтра рано утром и доделать корзины, но Грейс решила пойти сегодня вечером и получить фору. Пока я жду, чтобы услышать, как дела, я продвигаюсь вперед в очереди.

— Ну, будь я проклят.

Мои плечи опускаются от разочарования, и я поворачиваюсь лицом к Джейку Парсонсу. Я предполагала, что он будет на скамейке запасных, а не в толпе, так что пересечься с ним даже не пришло мне в голову.

Он улыбается мне, его веселый взгляд скользит по моей экипировке «Лонгхорн». — Ад должен был замерзнуть, чтобы доставить тебя сюда, или Картер действительно так хорош и уже пробрался между твоими ногами?

Мое лицо пылает от правды в этом комментарии, но я все равно прищуриваюсь на него. — Я тоже рада тебя видеть, Джейк.

Он встает в очередь позади меня, хотя уже держит бутылку с водой «Лонгхорн». Судя по запаху его дыхания, когда он приближается ко мне, это не воду он туда налил. — О, всегда рад тебя видеть, Зо.

Я борюсь с инстинктом сделать шаг назад, но он слишком близко. Джейк выше меня — не так высок, как Картер, но все же выше меня — и, как и Картер, когда он хочет выглядеть более устрашающе, он использует каждый дюйм своего роста.

— Не будь придурком, — говорю я ему низким тоном. Я очень не хочу неприятностей с ним, но я больше не безоружена. У меня есть больше, чем мой собственный голос, чтобы защитить меня — у меня есть Картер, и я не боюсь владеть им.

Рука Джейка ложится мне на плечи, и я напрягаюсь. — Я что, придурок?

— Убери руку с моего плеча.

— Теперь это тоже сексуальные домогательства?

— Знаешь что, Джейк? — Я огрызаюсь. — Прикасаться к девушке, которая не хочет, чтобы ты прикасался к ней где бы то ни было, жалко, как бы ты это ни называл. Жалко.

Его голубые глаза затвердевают, превращаясь из океанов, теплых, как летнее время, в маленькие осколки льда. — Только когда это я, правда? Кажется, я помню, как Картер очень часто прикасался к тебе, когда ты этого не хотела, а теперь ты с ним встречаешься. Думаю, все сводится к тому, что ты можешь извлечь из этого.

— Продолжай врать себе, Джейк, — говорю я ему, сбрасывая его руку. — Картер также чертовски интереснее тебя, но да, очевидно, это не может иметь ничего общего с тем, что он мне нравится.

— Интересно, моя задница. Это его деньги или его член заставляют тебя петь другую мелодию, и я ненавижу думать, что ты продаешься за последнее, — говорит мне Джейк, слегка ухмыляясь, глядя на мою майку и качая головой.

— Я поддерживаю. Это то, что ты делаешь, когда ты с кем-то, кто занимается дерьмом, которое тебе безразлично.

— Тебе не нужно защищаться, дорогая. Я понимаю. Ты, конечно, не первая девушка, которая гоняется за ним, я просто подумал, что ты достаточно умна, чтобы этого не делать. Думаю, я был неправ.

Я открываю рот, чтобы указать, что я не преследую Картера, что это он преследовал меня, но я останавливаюсь, потому что это не имеет значения. Мои слова останутся без внимания. Джейк уже принял решение и продался повествованию, в которое ему нужно верить. Правда не просто не имеет значения, это то, чем он активно не интересуется.

То, что его позиция коренится в том, что он и Картер имеют равные права на меня, а мои желания не имеют отношения к делу, — это целая куча сексистской чуши, но нет смысла пытаться вовлечь его в разговор об этом. В отличие от Картера, Джейк ограничен и настроен считать себя хорошим парнем, независимо от своих действий. Каким бы сумасшедшим он ни казался, учитывая его поведение и наклонности, с Картером можно договориться. Без появления подлинного желания расти и развиваться как человек Джейк — безнадежное дело.

Сказать Джейку, что он в настоящее время недостаточно умен, чтобы заинтересовать меня, несмотря на его хамское поведение — хотя это и правда — не помогло бы, поэтому вместо ответа я поворачиваюсь к нему спиной и жду, пока человек за стойкой закончит.

— Если ты его трахнула, то ему теперь с тобой скучно. Он бросит тебя как и любую другую шлюху, через которую он проходит, — продолжает Джейк, игнорируя намек на то, что я больше не хочу с ним разговаривать. — Вот что он делает. Ты была не более чем новинкой, какой-то маленькой девственницей, которую он хотел пригвоздить. Если ты откажешься от него, у тебя не останется ничего, что могло бы удержать его интерес.

— На самом деле, я думаю, что мне есть что предложить, независимо от моей девственности, но моя сексуальная жизнь тебя не касается, так что…

— Это твоя проблема, — говорит он, вставая рядом со мной. — Ты так чертовски зациклена на себе.

— Думать, что я могу предложить парню больше, чем оргазмы, — это не самодостаточность, это более здоровое чувство собственного достоинства, чем уютное кольцо для салфетки. Встретившись с ним взглядом, я говорю ему: — Может быть, если бы ты смотрел на меня как на нечто большее, чем пара сисек и вагина, ты бы заинтересовал меня. Ты этого не сделал. Я не заинтересовалась. Я не могу быть яснее. Двигайся дальше.

Невольно смеясь, он говорит: — Кольцо дл салфеток?

Глядя на него сквозь ресницы, я спрашиваю: — О, разве не все члены такие толстые? Извини, я видела только член Картера.

Теперь он теряет свою улыбку.

Алкоголь заставляет его действовать в соответствии со своим уязвленным эго, а не здравым смыслом, и он хватает меня за талию, прижимая к себе. — Это так? Что ж, пойдем со мной, и я буду рад познакомить тебя с еще одним.

Мое сердце вылетает из своей полости, но я не выдаю своей нервозности. — Отпусти меня. Джейк, я не какая-то беззащитная девчонка одна в классе сегодня вечером. Если на этот раз ты не уберешь от меня руки, я не скажу тренеру, я скажу Картеру. Помнишь, когда он угрожал мне? Он не хочет тебя трахать, так что, держу пари, его угрозы для тебя будут еще менее приятными.

— Думаешь, ты так крепко обмотала его вокруг своего мизинца, а?

— Почему бы тебе не попробовать меня и не узнать, — бросаю я вызов.

Джейк качает головой, его взгляд из-под капюшона падает на мои губы. Мне не нравится интерес, который я вижу, когда он бормочет: — Такая чертовски болтливая.

Впереди женщина кричит: — Следующий!

Я прерываю зрительный контакт с Джейком и смотрю вперед, на женщину, стоящую за прилавком. Джейк не собирается отпускать меня, но женщина тоже привлекла его внимание, поэтому я отвлекаюсь, чтобы оттолкнуть его руку и сделать шаг вперед.

Я заказываю себе напиток и устремляю взгляд вперед, надеясь, что если я перестану уделять внимание Джейку, он уйдет. Я не уверена, будет ли он все еще стоять там, когда я оборачиваюсь, но мне действительно больше не хочется иметь с ним дело сегодня вечером.

К счастью, когда я поворачиваюсь, чтобы вернуться на свое место, его уже нет.