Несговорчивая невеста

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Би думала о словах Тэйни все оставшееся время полета. Вновь и вновь перед ее мысленным взором Леон сбегал вниз по ступенькам, чтобы поговорить с ней в последний раз...

Она снова переживала ночи, которые провела в его объятиях. Разве мог бы мужчина заниматься любовью с такой страстью, если бы ничего не испытывал к своей партнерше?

Тэйни уверена, что Леон любит ее. Тогда почему он сказал, чтобы она уезжала? Может быть, из-за чувства вины? Он считает, что силой принудил ее отдаться ему, в то время как Би сама хотела его безумно. Но откуда он мог об этом знать? Она никогда не признавалась ему... Он всегда заботился о ней, приходил на помощь в трудную минуту. А что делала она? В разное время говорила ему, что он ловелас, человек, не заслуживающий доверия, что он слишком стар для нее и, самое ужасное, что он отец незаконнорожденного ребенка. А последнее, как выяснилось, было абсолютной неправдой. Неудивительно, что Леон не захотел открыть ей свои истинные чувства. А она не нашла ничего лучше, чем...

Би всегда нравилось думать, что она уже достаточно взрослая. Поэтому, когда самолет приземлился в аэропорту Хитроу, она решила и поступить как взрослая. Она проглотит обиду и вернется к Леону.

Приняв такое решение, Би попрощалась с Тэйни в терминале аэропорта и, как партнер в компании «Стивен – Грегорис», попросила командира самолета дозаправиться и лететь обратно на Кипр.

Спускаясь по трапу самолета в аэропорту Пафоса среди ночи, она уже пожалела о своем решении. Ее здесь никто не ждет. Нет лимузина у трапа... Би взяла такси.

Первый шок Би испытала, когда увидела, что ворота виллы распахнуты и нет никакой охраны. Потом она увидела широко раскрытые двери дома, но людей не было и здесь. Би расплатилась с таксистом и по ступенькам поднялась в дом. Она прошла по всем комнатам нижнего этажа: представители фирмы, обслуживавшей похороны, убрали все следы недавних поминок и уехали. Но больше всего Би пугало то, что не было никаких признаков присутствия Леона. Она несколько раз звала его по имени, ответом ей была тишина.

В подавленном настроении Би на кухне сварила себе кофе и задумалась над тем, что делать дальше. Наверное, Леон уехал на всю ночь с кем-то из гостей.

Возвращаться в аэропорт было слишком поздно, да и такси она уже отпустила... Ничего не оставалось, кроме как дожидаться утра. И Би решила лечь поспать.

Открыв дверь своей прежней комнаты и включив свет, она остолбенела. Теперь она точно знала, где Леон. Он лежал ничком на ее кровати, крепко обняв ее подушку.

Би тихонько подошла к кровати и посмотрела на Леона. Он снял черный костюм и рубашку, оставшись в одних трусах и носках. С улыбкой на губах Би наклонилась и пробежалась пальцами от его затылка вниз по позвоночнику. Она не смогла устоять перед искушением.

– Леон, – очень тихо и нежно позвала она.

– Фиби, Фиби, любовь моя, – простонал он и перекатился на спину. Его глаза открылись и снова закрылись. – Нет, она уехала, покинула меня... – пробормотал он. И вдруг снова открыл глаза.

Би села на краешек кровати. Он сказал «Фиби, любовь моя». Может быть, у них еще есть шанс?

– Я не покинула тебя, Леон. Я здесь. – Ее голос прозвучал хрипло. – Я вернулась. – Она смотрела на него с нежностью. Неужели эти полосы на его щеках – следы слез? Его взгляд, когда он посмотрел ей прямо в глаза, был еще затуманен сном.

– Это правда ты, Фиби? – нерешительно спросил Леон. – Это не сон? – Вскочив, он бросился к ней. Его руки обвились вокруг Би и так сильно прижали к груди, будто от этого зависела его жизнь. – Это правда. Ты здесь, – пробормотал он, уткнувшись ей в волосы.

Крепко прижатая к груди Леона, Би дышала с трудом.

– Леон, пожалуйста, ты задушишь меня... – Би постаралась высвободиться и сесть.

– О Господи! Прости меня! – Он сразу же ослабил хватку, но не выпустил ее окончательно. Одной рукой Леон крепко обнял девушку за плечи, а другой взял ее за подбородок и, приподняв, стал всматриваться в ее прекрасное лицо. – Я бы ни за что на свете не причинил тебе боль, Фиби. Я люблю тебя. Я не дам волоску упасть с твоей головы. Пожалуйста, поверь мне.

Сердце Би бешено колотилось. От Леона чуть попахивало виски. Когда их взгляды встретились, Би прочитала в его глазах все, что было у него на сердце. Маска искушенности, под которой Леон скрывал свое настоящее лицо от всего света, была сброшена, обнажив подлинные чувства. В его глазах светились любовь и ранимость, которые тронули Би до глубины души.

– Я знаю, что ты не обидишь меня намеренно, – дрожащим голосом произнесла Би. – Но...

– Мой Бог, Фиби! Как ты можешь сомневаться? Я люблю, я боготворю, я обожаю тебя! Я всегда любил и всегда буду любить тебя. – От волнения его низкий голос сорвался. – Чего ты хочешь? Чтобы я просил? Умолял?

Мука, слышавшаяся в голосе Леона, поразила ее.

– Не надо, Леон, – тихо сказала Би и положила свою руку на его, которой он удерживал ее за подбородок. Тэйни была права, он действительно любит ее. – Я просто хотела знать, что ты любишь меня так же сильно, как и я тебя.

Находясь в плену собственных чувств, он, казалось, не расслышал слов Би и продолжал:

– Я готов умолять. Дважды я позволил тебе уйти, но... – И тут Леон остановился. На его хмуром лице появилось недоверчивое выражение. – Ты сказала, что любишь меня?..

Слезы радости сверкали на длинных ресницах Би, она улыбалась.

– Да, Леон. Я люблю тебя.

Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга. Затем с протяжным стоном Леон заключил ее в объятия и опустил на кровать. Темноволосая голова склонилась к Би, и их губы слились в поцелуе. Но вдруг Леон остановился.

– Ты любишь меня, Фиби, – глухим голосом произнес он, убирая прядку волос с ее лба. Его черные глаза не отрывались от лица Би. – И ты останешься со мной? – спросил он. В низком голосе Леона сквозила неуверенность, будто он все еще боялся до конца поверить своему счастью.

– Да, – прошептала Би в ответ, обвивая тонкими руками его шею. Би хотела почувствовать тепло его губ. Чего же он медлит?

– Ради всего святого, Фиби, я надеюсь, ты понимаешь, что говоришь, – сказал Леон. Теперь в его голосе зазвучали нотки привычной самонадеянности. – Потому что я ни за что на свете не отпущу тебя в третий раз. – С этими словами он приник ртом к ее дрожащим губам.

Он целовал ее с нежностью и страстью. Би крепче обняла его за шею, а он еще сильнее прижал ее к себе, рискуя сломать ей ребра, но она не замечала этого, упоенная волшебством момента.

Леон любит ее... Ее сердце пело от счастья. А вскоре под умелыми руками Леона запело и все ее тело.

Одежда была сброшена с бешеной скоростью. Они не были вместе только три ночи, а казалось, что прошла целая вечность.

– Фиби, я так сильно хочу тебя, что не могу больше сдерживаться, – простонал Леон, и обнаженная Би оказалась под ним.

Би и не хотела, чтобы он ждал. Сильная дрожь, которую она не могла сдержать, сотрясала ее. Она лихорадочно целовала Леона, ее маленькие руки порхали по его большому телу.

– Я люблю тебя, Леон! – выкрикнула она в тот миг, когда он вошел в нее. Наконец-то она могла дать волю своим чувствам.

Позже, переполненная любовной истомой, Би, положив темноволосую голову Леона себе на грудь, нежно перебирала его короткие волосы и вслушивалась в его неровное дыхание. Как же она любит этого мужчину... Это чудо, но и он любит ее...

Много времени спустя Леон поднял голову. Освободив Би от тяжести своего тела, он натянул на них одеяло и повернулся к Би лицом. Он очертил пальцем изгиб ее тонкой брови, линию изящного носика и полных губ, припухших от поцелуев. Глубоко вздохнул.

– Единственное, что помогло мне сохранить рассудок в течение тех десяти дней, когда я сидел в чулане, прикованный как зверь, – это твой образ в моем сознании. Ты самая красивая женщина на свете! – Его рука скользнула ниже и под простыней нежно накрыла ее грудь. Никогда раньше Би не испытывала чувства такой полной удовлетворенности, как в этот момент, тесно прижавшись к Леону и слушая его глубокий мелодичный голос. – Если я проваливался в сон, то видел твое прелестное лицо, слышал твой голос и смех... Когда меня освободили и отвезли в больницу, доктор настаивал, чтобы я пробыл там неделю. Я отказался. Хотелось поскорее убраться из Гонконга и вернуться на Кипр, единственное место, которое считаю своим настоящим домом. Я был уверен, что похищение не отразилось на моей психике, но оказался не прав. – Ласкающим движением Леон провел рукой по плавному изгибу ее плеча и шеи, погладил щеку. – Ты все знаешь, ведь ты оказалась свидетелем моих ночных кошмаров.

– Да, – мягко ответила Би. Она понимала, что ему нужно выговориться, рассказать о наболевшем.

– Думаю, что в глубине души мне было страшно. Но я гнал эти мысли от себя, не желая признаться в слабости даже самому себе. Вместо этого стал вести себя как одержимый. Настоял на принятии всевозможных мер безопасности и был уверен, что теперь-то все под контролем.

– Тсс, Леон, тебе не обязательно рассказывать мне все это.

– Нет-нет, Фиби. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты поняла, почему я вел себя таким образом. Мне необходимо рассказать все. – Невеселая улыбка искривила его губы. – В сущности, ты единственный человек, с кем я могу поговорить об этом. Запертый в той чертовой дыре в течение многих дней, когда смерть была так близко, я оглянулся на свое прошлое и понял, что должен был бы быть великодушнее и добрее по отношению к некоторым людям. Я невольно начал рассуждать так, словно на следующий день я умру. У меня не было сожалений. Точнее, было только одно – о тебе.

– Обо мне? – пробормотала Би, не очень понимая, что он хочет этим сказать.

– Да, Фиби, о тебе. – Леон обнял ее стройное тело и прижал к себе. – Я поклялся, что если выберусь оттуда живым, то ты станешь моей. Когда меня освободили и я увидел в газете твою фотографию, на которой ты была запечатлена с кулоном, у меня мгновенно созрел план, как этого добиться.

– Вполне в твоем духе, – попыталась пошутить Би, но Леон остался серьезным.

Его черные глаза напряженно всматривались в ее лицо.

– Мысль о том, что тебя могут похитить, ужасала меня. Но мне нет оправдания за то, что я обманом заставил тебя приехать на Кипр и затащил в свою постель... Ты была права, говоря, что я сделал тебя заложницей своей навязчивой идеи, но ведь я не слушал. Просто не мог снова отпустить тебя. Только землетрясение и смерть Спироса заставили меня осознать, что я веду себя точно так же, как подонок, похитивший меня. Отнял у тебя свободу, и, значит, должен вернуть ее тебе...

– Я не хочу быть свободной от тебя, Леон. Как же я раньше ненавидела, когда ты называл меня «Фиби», но, когда ты назвал меня «Би», это оказалось еще хуже. Потому что означало, что я тебя больше не интересую. – При этих словах ее глаза затуманились от воспоминания о пережитой боли.

Леон потрясенно молчал, пристально глядя ей в глаза.

– Фиби, Фиби, – хрипло пробормотал он. – Не интересуешь?.. – Он в недоумении покачал темноволосой головой. – Как ты могла так подумать даже на секунду?

– Именно так я и подумала.

Леон крепче прижал ее к себе.

– Но ты должна была знать, что я люблю тебя уже многие годы! – воскликнул он. – Сначала я считал, что ты просто по-детски прелестна, моя великолепная и ослепительная Фиби, и в моем чувстве к тебе не было ничего сексуального. Но когда я осознал, что влюбился в тебя, ты все еще была безнадежно юна. Тебе было пятнадцать, если быть точным. Я помню, как сидел на кухне в вашем доме и ты дразнила меня по поводу моих донжуанских похождений, о которых вычитала в какой-то бульварной газетенке. Мне было тридцать лет, а я краснел от твоих насмешек, как мальчишка. Ты стояла передо мной – длинные ноги и сверкающие голубые глаза... Я был вне себя от ярости. Я уехал. Убеждал себя, что не могу быть влюбленным в школьницу, и года два избегал тебя. Но когда узнал о смерти твоего отца, то сразу же бросился к тебе, а увидев тебя, понял, что обманывал самого себя... Я отпустил тебе три месяца на то, чтобы оправиться после тяжелой утраты, а затем на Пасху предполагал вернуться и начать свою завоевательную кампанию. Я не видел причин для спешки – ты по-прежнему была очень молода, – поэтому на этап ухаживания отвел год, а то и два.

Би протянула руку и нежно обрисовала пальцами линию его скул. Откровения Леона потрясли ее, но в то же время и польстили ей.

– Типичный Леон – разработать план и неукоснительно ему следовать, – поддразнила его Би.

В ответ Леон улыбнулся.

– Но мой план провалился. Я самонадеянно считал, что в девственных лесах Нортумберленда под присмотром Боба и Лил ты надежно защищена. Все, что я замышлял, – это несколько поцелуев. Потом намеревался пригласить тебя провести каникулы со мной на Кипре. Естественно, под надзором дуэний в лице моей мачехи и сестры.

– Но ты же тогда предложил мне выйти за тебя замуж? – не удержалась от вопроса Би.

– Да. Мы гуляли с тобой по берегу реки, и я без умысла упомянул о юных сорвиголовах, с которыми ты дружила в детстве. Но стоило тебе сказать, что к одному из них ты ходила на свидание, как приступ ревности вмиг уничтожил все мои добрые намерения. Я решил жениться на тебе как можно скорее.

– А я ответила «да» и поехала с тобой летом на Кипр. А потом услышала слова Селины, – печально закончила Би. Если бы она была более зрелой и не испытывала такого благоговейного страха перед своим взрослым и искушенным женихом, она бы, наверное, поговорила с ним и все выяснила, а не поверила словам Селины и не сбежала.

– Между мной и Селиной никогда не было ничего серьезного. Я поступил с ней не лучшим образом, но в то время, когда я оказывался в Америке, она всегда была свободна. Однако клянусь, Фиби, между нами все было кончено еще на Рождество, до того, как умер твой отец. А то, что ты подумала, услышав...

– Все нормально, теперь я знаю правду, – прервала его Би. – Она была беременна не от тебя. Тэйни рассказала мне о Селине. Но ведь ты и сам мог рассказать, – мягко упрекнула его Би.

– Мне помешала гордость, Фиби. Ты убедила меня, что я слишком стар для тебя, а спустя годы выясняется, что ты просто не верила мне. И обвинила в связи с Селиной. Я не хотел оправдываться перед тобой. Я хотел, чтобы ты любила меня безоговорочно.

– Я так и люблю тебя. – Би подкрепила свои слова поцелуем.

– Спасибо, Фиби. Но если быть честным, я должен признаться, что в некоторой степени все-таки виноват. В Ньюпорте я действительно проснулся в постели Селины. Но поверь мне, я не знаю, как там очутился. Мне необходимо было обсудить с Маккензи один деловой вопрос, я не догадывался, что у него вечеринка. Поздно вечером подъехал к его дому, только утром прилетев из Гонконга. Я пересек Тихий океан, а значит, и несколько часовых поясов, поэтому суточный ритм у меня был нарушен. Дом оказался полон гостей. Я выпил один бокал вина и отключился. А утром, увидев рядом с собой Селину, в ужасе выскочил из постели. Клянусь, я не дотрагивался до нее.

Би поверила Леону, потому что хотела верить.

– Это неважно, – сказала она с улыбкой. – Наверное, я действительно была слишком молода для замужества.

– Я был раздавлен, когда ты вернула мне кольцо. Тогда я не стал объясняться с тобой, поскольку в глубине души понимал, что ты еще очень молода. Но надежды не терял. Решил подождать, когда ты повзрослеешь, а затем, когда тебе исполнится двадцать один год, возобновить свою кампанию.

Крепче прижавшись к теплому телу Леона, Би поцеловала его.

– Давай обо всем забудем, – хрипло предложила она.

– Нет, Фиби. Позволь мне закончить. Как только я поцеловал тебя на вечеринке по поводу твоего дня рождения, то понял, что сексуальное притяжение между нами не ослабло. Я пришел в ярость, когда встретил тебя в Лондоне и узнал, что у тебя назначено с кем-то свидание. Но затем уверенность вернулась ко мне, когда после ужина, на который я тебя пригласил, мы пришли в твою квартиру и ты сгорала от страсти в моих объятиях. Пока не вмешалась Марго. – Леон укоризненно покачал головой. – Я думал, что Марго будет заботиться о тебе, а оказалось, что твоей единственной дуэньей был я... Я наблюдал, как на следующий вечер ты вернулась домой из Брайтона со своими друзьями и как целовалась с тем парнем, Энди. И никакой Марго поблизости не было...

Би фыркнула от смеха.

– Да ты действительно ревновал!

– Еще как. И потом... знаю, что ты не поверишь мне, Фиби, но клянусь тебе, я не был близок ни с одной женщиной, кроме тебя, в течение трех лет с того дня, когда впервые попросил тебя стать моей женой.

Леон – и трехлетнее воздержание! Би была бы рада поверить ему, но не могла.

– В тот вечер, когда мы были с Джеком, я видела тебя выходящим из ресторана с топ-моделью. В этот же ресторан ты привел меня на следующий вечер. – Би не смогла скрыть дрожь в голосе. Она любила Леона и была уверена, что и он любит ее, но способен ли он хранить верность?

– Модель? – Леон смотрел на нее как на сумасшедшую. – Похоже, ты ревнуешь, Фиби? – спросил он с улыбкой. – Ты даже не представляешь, как мне это приятно. – Он внезапно склонился и быстро поцеловал ее.

– Но ты так и не объяснил, – пробормотала Би. Ее дыхание стало неровным, когда она почувствовала, как напряглись мускулистые бедра Леона.

Подмяв девушку под себя и обхватив ее голову ладонями, Леон ласково потерся носом о ее нос.

– Помнишь, я говорил тебе, что, будучи в Лондоне, всегда останавливаюсь у своего друга? Его зовут Джейсон Уэллс, мы вместе учились в университете. К сожалению, во время последнего приезда мне пришлось жить в гостинице, потому что его подруга поселилась у него.

Обрадованная тем, что друг Леона носит мужское имя, и чувствуя его теплое дыхание на своем лице, Би хотела только одного – чтобы он наконец замолчал и поцеловал ее. Но нет...

– Он врач. В тот вечер его вызвали к пациенту прямо посреди ужина. А подруга Джейсона отказалась уходить, пока не закончит трапезу. Джейсон, как истинный джентльмен, позвонил мне перед тем, как ехать в больницу, и попросил составить ей компанию. К тому времени, как я приехал, она прикончила еще одну бутылку шампанского, и это было очень заметно. Я практически вынес ее из ресторана, а она еще пыталась заигрывать со мной... Я лично думаю, что Джейсон мог бы найти кого-нибудь получше. Эту девушку устроил бы любой мужчина с туго набитым кошельком. Впрочем, я не вправе вмешиваться в его личную жизнь. Бог свидетель! Моя собственная была сплошным кошмаром до сих пор, – закончил Леон с чувством.

– Но не теперь, – хрипло пробормотала Би, поглаживая спину Леона и улыбаясь ему. Она не хотела больше обсуждать его бывших возлюбленных. Теперь она его единственная любовь.

Он широко улыбнулся и приник к ее губам, целуя снова и снова...

Би приоткрыла один глаз.

– Леон? – спросила она сонно. – Это ты? – Она чувствовала рядом тепло его большого, мускулистого тела.

– Лучше б это было так, – проворчал сердитый голос у ее уха. – Запомни, девочка, отныне и навсегда это могу быть только я.

Она повернулась в кольце его рук и пристально посмотрела Леону в лицо, нежная улыбка тронула ее губы.

– Давай проверим, – предложила она со смешком и сомкнула руки у него на шее.

– Дразнишь? – усмехнулся он и потерся шершавым от утренней щетины подбородком о ее щеку. – Чем быстрее мы поженимся, тем лучше. Я хочу, чтобы ты больше не сомневалась, что я единственный мужчина, которого ты можешь найти в своей постели когда бы то ни было.

– Ты пока еще не спросил моего согласия. – Би притворно надула губы.

– Хорошо, я спрашиваю сейчас.

– Не очень-то романтично, Леон. В конце концов, поскольку я собираюсь выходить замуж только один раз, я хочу услышать настоящее предложение руки и сердца. На колени!

С улыбкой, свидетельствующей о том, что он готов потакать всем ее прихотям, Леон убрал со лба Би прядку волос.

– Я на коленях перед тобой уже много лет. Еще один раз ничего не изменит. – Он скатился с кровати и опустился рядом на колени, взяв руки Би в свои. – Моя дражайшая Фиби, свет очей моих и властительница моего сердца, – театральным жестом никудышного актера Леон приложил руку к тому самому сердцу, о котором говорил, – выйдешь ли ты за меня замуж?

Би попыталась сесть и, не выдержав, расхохоталась.

– Да! Вставай, глупый, ты же абсолютно голый!

Леон встал, с улыбкой глядя на нее сверху вниз.

Они не заметили, как открылась дверь, но ужасный грохот, с которым на мраморный пол упал поднос с кофе, заставил их обернуться к двери. К несчастью, Леон по-прежнему был совершенно голым.

Горничная – молодая деревенская девушка – вскрикнула и, прикрыв рот рукой, пулей вылетела из комнаты.

Леон повернулся к Би.

– Я действительно слышал «да»? – С этими словами он упал на нее сверх и разразился хохотом.

– Да. Но теперь я хотела бы знать, кто принесет нам кофе? – сквозь смех спросила Би.

Однако кофе им удалось выпить лишь много времени спустя.