На новом месте я чувствовала себя намного спокойнее и увереннее, правда, меня все равно преследовал страх, что бывший может с легкостью меня отыскать и с помощью доченьки заставить подчиниться ему.
И несмотря на все мои попытки держаться и верить в лучшее, неопределенность давила на нервы, а страх за себя и Алену порой душил, перекрывая доступ к кислороду.
Но при Елисее и его помощнике, который частенько приезжал к нам, я всячески храбрилась, не желая показаться слабой перед малознакомыми мужчинами. И уж тем более мне не хотелось напрашиваться на жалость. Подобного моя гордость точно бы не перенесла.
Ну а так пока все было относительно неплохо.
Елисей оказался вежливым, приятным в общении мужчиной, хоть на первый взгляд и показался мне неэмоциональным и холодным, но потом я поняла, что это особенность его внешности, придававшей ему строгости, и голоса, звучавшего низко и всегда непреклонно.
Поначалу я его смущалась и постоянно переживала, что мы с дочкой нарушаем личное пространство Елисея. Но за несколько недель он никак не высказал своего раздражения и не намекнул, что устал от нас.
Наоборот, мужчина был предельно вежлив, всегда интересовался моим самочувствием, поддерживал разговор, а порой даже, возвращаясь с работы, приносил моей Алене что-то вкусное.
— Всегда мечтал о дочке, но с детьми, как и с женщинами, не сложилось, — как-то поделился со мной Елисей, когда мы поздно вечером сидели за кухонным столом, обсуждая приготовления к разводу с Егором.
— Так и не повезло встретить достойную женщину?
Если честно, это было странно. Да, Елисей производит впечатление строго мужчины, от которого не добиться ласки, но так только на первый взгляд. Надо лишь копнуть чуть глубже, чтобы узнать, что кроется за маской властного мужчины, от которого не дождаться улыбки.
Но в целом он хорош собой, внешность у него чисто мужская, без намека на смазливость, еще и обеспеченный, да и щедрый тоже.
— Почему же, встречал. Как достойных, так и не очень. Но все вечно шло наперекосяк. Порой мой график работы вынуждает меня засиживаться за делами допоздна, не отвлекаясь ни на что другое, а подобное придется по вкусу не каждой женщине. Вам ведь нужна забота и внимание, чего у меня в обрез. Ну и романтиком я никогда не был. И если в моей профессии я спец и сразу понимаю, что к чему, то вот понять женские намеки и взгляды мне не так легко. Я предпочитаю, когда мне говорят прямо, без игр «а угадай, что я хочу и о чем думаю».
Кивнув в ответ, не зная, что еще спросить, чтобы не показаться излишне наглой, я воспользовалась моментом, пока взгляд Елисея задумчиво блуждал по кухне, и снова стала рассматривать его лицо, находя чуть заостренные черты очень даже симпатичными.
Елисей в целом казался мне все привлекательнее и привлекательнее, стоило мне узнать о нем что-то новое или поговорить по душам.
И окажись я в другой ситуации, я бы и не обратила на него чисто женского внимания, а сейчас, когда из всех родных и знакомых я чаще всего вижу и общаюсь именно с ним, я начинаю привыкать к этому мало эмоциональному, но хорошему мужчине.
Мне с ним было спокойно и комфортно, и не было ощущения, что он пытается показать мне лучшую сторону себя, надевая лицемерную маску.
Нет, Елисей был настоящим, он не стеснялся своих недостатков и не выставлял напоказ свои достоинства.
В какой-то момент я поймала себя на том, что сравниваю его с Егором, делая пользу в сторону сероглазого мужчины, а не бывшего.
Но это и понятно. Сейчас, когда я вне досягаемости мужа, я смотрю на наш брак трезвым взглядом, понимая, что наши хорошие отношения были выстроены благодаря моему послушанию, а также отсутствию конфликтности. Я не спорила с Егором, принимая его точку зрения, никогда не шла против его слова и не устраивала истерики, так что у него не было возможности показать мне другую сторону себя, которая не терпит своеволия.
Сейчас мне кажется, что даже Антонина Григорьевна опасалась своего сына, поэтому и была с ним всегда так мила, тоже во всем соглашаясь и избегая конфликтов с ним.
Но как бы ни было на самом деле, в Егоре я окончательно и бесповоротно разочаровалась.