Невеста миллиардера

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

К ужину она оделась с быстротой молнии, страшно боясь, что, пока он в душе, установившаяся между ними внутренняя близость исчезнет. Оставшись одна, надевая бледно-лимонное платье и застегивая босоножки, она вновь почувствовала, как к ней вернулись постоянно терзавшие ее демоны сомнения.

Джереми Чемберс сидел в инвалидном кресле. Теперь он даже отдаленно не напоминал того могущественного господина, каким был еще несколько недель назад. Он выглядел изможденным: осунувшееся лицо, запавшие глаза.

Однако его костюм, как всегда, был безупречен, равно как и сила духа, чувствовавшаяся в нем.

Достоинство, с которым он держался, оказалось неподвластно недугу.

- Табита. - Джереми учтиво поцеловал ей руку. - Ты выглядишь потрясающе. - Он едва заметно поморщился от боли. - Добро пожаловать в нашу семью. - Джереми повернулся к сыну и на мгновение умолк, переводя дух. - Как дела, сынок? Как съездил?

Табита отметила про себя, что на этот раз ответ Завье не был простой отговоркой. Он с готовностью предоставил отцу подробнейший отчет со всеми цифрами, сгодившийся бы даже для официальной презентации. При этом Завье ни разу не поинтересовался у отца его самочувствием и не обратил внимания на инвалидное кресло, как будто в этом не было ничего необычного. Но Табита видела, что Джереми, слушавший сына с восторженным вниманием, именно этого и хотел.

- Ну и занудство! - Марджори закатила глаза. - Вы посмотрите на Джереми: ему только и надо поговорить о чем-нибудь умном. Как только он садится в это проклятое кресло, я ловлю себя на том, что и говорю с ним громче, и даже отвечаю за него.

Это честное признание вызвало на лице Табиты сочувственную улыбку.

- Уверена, что вы все скоро с этим свыкнетесь.

- Будем надеяться, что нам хватит для этого времени.

- Пап, как ты себя чувствуешь?

Неловкая попытка Эйдена вступить в разговор не привела ни к чему хорошему. Отец лишь нахмурился и сказал в ответ что-то резкое. Табита с грустью заметила, что Джереми сух и суров с младшим сыном.

- Как идут свадебные приготовления? - выдавил из себя улыбку Эйден, обратившись к более внимательной публике в лице своей давней подруги.

- Понятия не имею, - честно призналась Табита.

- Только не говори... - Эйден ухмыльнулся, что "об этом уже позаботились".

Табита поняла намек и весело рассмеялась.

- Видимо, все, что от меня требуется, - это появиться на свадьбе.

- Волнуешься?

Табита кивнула, обрадовавшись, что хоть перед кем-то может наконец не лукавить.

- А что твоя бабушка?

- Она в шоке, как и все.

- Все улажено?

Табита хотела отпить из своего бокала, но он оказался пуст. Поэтому она взяла дольку лимона и положила в рот, быстро кивнув.

- На какое-то время.

- Вот за что я люблю тебя больше всего, так это за твою откровенность. - Завье обнял Табиту за талию и запечатлел на ее щеке поцелуй, в котором, однако, не было ни грамма нежности.

Сердце у Табиты оборвалось. Завье слышал все, что предназначалось только Эйдену.

- К твоему сведению, дорогая моя... - губы Завье скривились, выговаривая эти слова, - есть миллиардер, который готов за тебя поручиться.

Но что значат для такой сумасбродной особы, как ты, несколько лишних нулей? Что тебе какие-то несколько миллионов, если ты готова опустить в игровой автомат свой последний цент?

- О чем это вы беседуете с таким серьезным видом? - присоединившаяся к ним Марджори, расплываясь в улыбке, погрозила пальцем.

- Мы обсуждаем небольшую проблему моей невесты. - Завье приподнял идеальную по форме бровь, а Табита оцепенела от страха. Неужели он собирается заговорить об этом? Он не может так поступить! Только не здесь!

- Какую проблему? - Марджори засмеялась и придвинулась поближе. - Может, требуется женский совет? Буду очень рада помочь.

- Не знаю, с чего и начать, - зловеще проговорил Завье, обращаясь к матери.

Звон колокольчика возвестил обед, и Табита вздохнула с облегчением.

Обед был ужасен.

Не еда, конечно. Она, разумеется, была превосходной, вино отменным, застольная беседа искрометной, но для Табиты обед стал кошмаром. Завье старательно избегал встречаться с ней взглядом, а рука, изредка касавшаяся ее руки, оставалась холодной как лед.

Разговор все время крутился вокруг свадьбы.

Табита изо всех сил пыталась сосредоточиться, смеяться, когда нужно, и с воодушевлением реагировать на рассказ Марджори о том, что она им с Завье приготовила.

- Все полученные подарки я пока сложила в гостиной. Нам предстоит решить, где их выставить.

- Ты, ясное дело, уже заказала бог знает сколько гелиевых шаров и парочку ледяных скульптур.

- Нет, - защищалась Марджори. - Шары это вчерашний день. Я выбрала живые цветы.

- Хорошее решение. А сколько ледяных скульптур?

Табите подумалось, что это шутка, но лицо ее тут же вытянулось, потому что Марджори смущенно замялась:

- Всего одна.

У Табиты вырвался стон, который потонул во взрыве всеобщего хохота. Она бессильно откинулась на стуле. Их с Завье взгляды встретились, и он послал ей сочувственную улыбку. Табита поняла, что прощена. Она удостоилась взгляда Завье, в котором не было затаенного подозрения или недоброжелательства, взгляда, который можно было даже принять за проявление нежности.

- Марджори, сегодня такой чудесный вечер.

Можно мне выпить портвейн на балконе? - Табите показалось, что в просторной гостиной стало душно.

- Конечно, милочка. Чувствуйте себя как дома. Здесь в самом деле жарко.

Табита с благодарностью взяла свой бокал и через двустворчатую дверь вышла на балкон.

Была волшебная ночь. Поставив бокал на каменный выступ и опершись о перила, Табита ушла в созерцание открывшейся перед ней величественной панорамы. Внизу поблескивали темно-синие воды залива, бездонные, как глаза Завье, а вздымающиеся волны серебрились в свете луны.

- Ты, кажется, витаешь в облаках.

Табита была почти уверена, что Завье выйдет к ней. В каком-то смысле она сама его спровоцировала.

- А я здесь была. - Табита подняла тонкую руку и указала на скопление огней в прибрежной полосе.

- И что, хорошо провела время?

Табита рассмеялась.

- Честно говоря, нет! Еда была отвратительной.

- Прости меня.

Табита резко обернулась. Ей никогда бы не пришло в голову, что Завье может просить прощения. Если кому-то и следовало просить прощения, так это ей.

- За что?

- За то, что перед обедом я поставил тебя в неловкое положение.

- И ты меня прости, - попросила Табита. То, что я сказала Эйдену... я не имела в виду...

- Нет, Табита, - медленно проговорил Завье. Именно это ты имела в виду.

Она ничего не ответила, лишь взяла свой бокал и торопливо отпила из него, смущенная переменой в его поведении.

- Как это ни печально, но, по-видимому, ты каким-то образом заставляешь меня проявлять самые дурные черты моего характера. А может, и самые лучшие.

Говоря это, Завье едва заметно ощупывал взглядом фигуру Табиты, и ей стало ясно, что он вспоминает каждую подробность того, что произошло между ними. Он вспоминал, как она раздевалась, ощущал, как она бедрами сжимала его сильное тело...

А Табита боролась с искушением броситься к Завье, спрятать лицо у него на груди и почувствовать силу его объятий.

- А тебя это не пугает?

- Что?

Табита сделала большие глаза и широко развела руками. Ей не верилось, что Завье не понимал, о чем речь.

- Ну... эта ложь.

Завье отрицательно покачал головой.

- Почему это должно меня пугать?

- Но разве ложь не мучает тебя? - В голосе Табиты явственно прозвучало страдание, и, прежде чем ответить, Завье задумчиво посмотрел на нее. - Свадьба через два дня. - Табита нервно облизнула губы и догадалась, что от этого невинного движения Завье пришел в возбуждение. - Может быть, стоит и подождать.

- Ты этого хочешь?

Она хотела не этого. Она хотела оказаться в объятьях Завье. Ей хотелось, чтобы он унес ее куда-нибудь далеко, прочь от сложностей той нереальной реальности, которую они сами же и создали. Завье взял руку Табиты, провел ею по своему лицу и поднес к губам. Его язык скользнул по ее ладони, а затем стал медленно продвигаться вдоль линии жизни, приближаясь к запястью. Колени у Табиты дрожали. Она была готова в любой момент потерять сознание от завладевшего ею желания. Вдруг Завье опустил ее руку и прижал к своему паху. Табита вздрогнула, ощутив сквозь ткань темных брюк напряжение его возбужденной, горячей и неистовой плоти. Завье прижал ее ладонь еще сильней.

- Вот, - прорычал он задыхаясь, - та причина, по которой ты не сможешь отказаться.