Невеста-самозванка (СИ)

Глава двадцать первая

Только смысл меня запирать в этой замершей во времени пустоте? Им же попросту убить меня надо — дело-то плевое. Или я уже мертва и это все-таки посмертие?..

Но в этот раз здесь все же иначе… Да, пепел. Да, темнота и дальше пары метров ничего не разглядеть. Но я сама ощущаю себя иначе!

Впереди мелькнула неясная тень. Только вопреки ожиданиям не безымянный хозяин Илберга с очередными высказываниями. Это явно был кто-то другой! Не имея больше никаких ориентиров, я тут же поспешила следом.

Но и нескольких шагов сделать не успела, как силуэт возник прямо передо мной! Испуганно вскрикнув, я шарахнулась в сторону, даже упала. Пусть и в посмертии или пустоте, но я так и оставалась в громоздком бальном платье. Нет, это точно не тот наряд для столь судьбоносных событий.

Силуэт не нападал. Мерцал слабо, почти сливаясь с окружающей тьмой. Нельзя было определить мужской он или женский, но, казалось, как я изучаю его, так и он сейчас изучает меня.

Марсита?.. Не уверена, что озвучила это вслух. Но, быть может, тут это и не требовалось.

— Верно, — прозвучало в ответ прямо у меня в мыслях.

Так, ладно, допустим, я все же не сошла с ума. И это не хозяин Илберга меня сюда отправил, а как раз таки Марсита. Но что тогда происходит? Я все же смогла перетянуть сущность на себя?

И снова мои мысли даже не надо было озвучивать.

— У тебя моя магия. Ты должна была вернуть ее. Но как новое воплощение ты мне подходишь куда больше.

Как-то уж очень покоробило, что моего мнения на этот счет даже не спросила. Нет, я и сама ведь собиралась сущность богини у Видии отобрать. Но все же неслабо настораживает поведение самой Марситы.

— Но если тебе нужно человеческое воплощение, то чем не устроила Ниелла? — я пока даже не знала, как к ней относиться.

— Она слаба и безвольна. Я допустила ошибку, решив, что в роду Ристеллхолд я смогу переродиться сильной личностью. Все же не все они такие. Я добровольно покинула ее ради более подходящего сосуда. Но ты оправдала мои ожидания. И мне куда больше нравится вариант такого воплощения.

— И чем это мне грозит? Я смогу с новой могущественной силой изгнать всех этих твоих недругов?

— Не нужно изгонять, просто уничтожь, — в голосе отчетливо почувствовалось недовольство. — Он никогда не оставит меня в покое.

— Хозяин Илберга?

— Видер? Он самый. Мой заклятый враг. Так и не смирившийся с тем, что мне хватило ума приспособиться к новым условиям, а ему нет.

А вот это уже интересно… Нет, вроде бы Марсита и не сделала мне ничего плохого, но ведь слова ее недругов и вправду успели посеять некоторые сомнения… Только, благо, сама богиня вряд ли подозревала меня в каких-либо умыслах. Вполне можно этим воспользоваться… Надеюсь только, что среди хаоса других моих мыслей эти намерения она распознать не успела.

— Я все же не понимаю, почему он тебя так преследует, — я постаралась вложить в свои слова как можно больше благоговения. — Прости мое невежество, но я бы и вправду хотела понять.

Я очень боялась, что Марсита даже не сочтет нужным отвечать. Ведь что я для нее? Попросту сосуд с ее магией, удобное воплощение, не более. Но она все же снизошла до пояснений:

— Изначально нас было тринадцать. Изначально равных по величию, равных по могуществу. Но наши силы подпитывала исключительно людская вера в нас. Они называли нас богами, поклонялись нам… — уже по самой интонации очевидно, как ей это нравилось.

И ведь снова вспоминается тот витраж при первой встрече с хозяином Илберга! Сколько там было арочных изображений неизвестных женщин и мужчин?.. Не тринадцать ли как раз?

Но я свои вопросы не озвучивала, слушала внимательно.

— Только со временем люди поклонялись нам все меньше и меньше. У них была магия, они могли справляться и без нас. И чем слабее становилась вера, тем слабее становились и мы. А это грозило в итоге полным исчезновением.

Хм… Такое впечатление, что эти самые «боги» — некие сущности, питающиеся исключительно чужой энергией. В данном случае как раз таки людской верой.

— Но мне хватило ума предотвратить такой исход для себя самой. Я отобрала у людей магию исцеления, сосредоточив исключительно в себе. Ведь что им может быть нужнее, чем возможность сохранять свои жалкие жизни? Не ведая, из-за чего именно они эту силу потеряли, они стали еще больше поклоняться мне, назвали Милосердной и молили об исцелении.

Так. Что-то она мне нравится все меньше и меньше.

— Но моим собратьям не понравилось, что всю людскую веру я перетянула на себя. И они попытались от меня избавиться. А я в свою очередь собрала всех исключительных магов, и они выступили в мою защиту, уверенные, что так спасают свой людской мир. Но что в итоге? Люди при своей слабости совсем не оправдали моих ожиданий! Видар, единственный тогда выживший из всех моих собратьев, окончательно убил бы меня, но я успела принять мнимую смерть. Пришлось, конечно, лишиться отобранной у людей магии, и она почему-то вся утекла куда-то в иной мир, где и затаилась до поры до времени. Ты же и сама чувствуешь, что моя связь с ней все еще сохраняется.

Да, связь чувствую. Но вот чтобы магия радостно рвалась к тебе, совсем не чувствую!

А она все так же невозмутимо подытожила:

— Видар, к сожалению, был слишком силен, чтобы исчезнуть за все эти годы. Но я и это предусмотрела. Распланировала все так, что вся могущественная магия спустя поколения сконцентрировалась в одном маге, который и сможет Видара убить. А я, спрятанная в тени силы этого мага, смогу прожить прекрасную жизнь, так никем и не обнаруженная. А теперь так и будет! Ристеллхолд в реальности вот-вот убьет эту последнюю угрозу моему существованию, но, конечно, так и не узнает, что я воплотилась в его бывшей невесте. Ему это знать незачем. У меня на него свои планы.

Тупиковая ситуация. Раньше было проще: одни хорошие, другие плохие… А теперь хороших вовсе нету! Видар, охотящийся за Марситой и истребляющий при этом иномирян! Марсита, коварная интриганка всех обманувшая!

Только я не собираюсь принимать ни ту, ни другую сторону. Я исключительно на своей собственной. И на стороне Эйтона! Но ведь он… Он вообще ни о чем этом не подозревает! Нет, я рада, конечно, что теперь наконец-то знаю всю правду. Но толку? Если Марсита и вправду вселится в меня, воссоединяясь при этом со своей магией, то точно конец. Я же как личность попросту существовать перестану!

Но как же быть, Илберг всю эту шайку «богов» подери?!

Эйтон

Орвунд дожидался в условленном месте. Хотя в доспехах стражника, да еще и с закрытым забралом, друга можно было спутать с кем угодно. Но ведь на то и расчет — остаться неузнанным.

— Надир с доверенными магами наготове, — шепотом предупредил Орвунд, пусть в пустующем коридоре восточного крыла их все равно сейчас никто не мог подслушать, — магии в любом случае не дадут выйти за пределы, так что в этот раз никто не пострадает. Люди на балу даже не узнают, что тут творится. Но самый эпицентр, как ты и предполагал, внизу, в тайном хранилище. Только, Эйтон, ты уверен, что стоит идти туда одному? Даже я чувствую, насколько мощная сила исходит! А ты уж и подавно должен ощущать, с чем предстоит столкнуться.

— Вы мне нужны здесь, — хмуро ответил Эйтон, — удерживать защиту важнее. Если хранилище рванет, то снесет весь дворец вместе со всеми, кто тут находится. И отдельная просьба, Орвунд, нужно как можно скорее найти Аню…

— Погодт-погоди, — перебил друг, — ты же собирался именно ее и обезопасить в первую очередь. Или ты ее так и не отыскал?

— Отыскал. И выпроводил. И под охрану посадил. А толку? — и сам же прекрасно понимал, что дело вовсе не в своенравии Ани или строптивости. А банально в том, что она ему не доверяет, иначе послушала бы. Но сейчас в любом случае нет времени это обсуждать. — Я знаю, Аня где-то во дворце сейчас.

И как бы не в хранилище…

— Хорошо, я постараюсь ее отыскать, — Орвунд кивнул. — Но раз ты все-таки решил пойти туда в одиночку, все же, пожалуйста, будь осторожен. Мало ли, что наше поехавшее последним рассудком Величество задумал. Боюсь, сейчас в хранилище настоящее светопреставление.

— Я справлюсь, — и дело даже не в самоуверенности. А в том, что иных вариантов попросту нет.

На подходах к картинной галерее, где за одним из портретов и таился скрытый путь вниз, никого не встретилось. Только Орвунд тут точно был не причем. Об этом мог распорядиться лишь сам король. Но зачем? Чтобы кто-то прошел беспрепятственно?.. Нехорошие предчувствия так и подсказывали, кто именно!

Но стоило завернуть за угол, так и предстал внезапно тот, кого точно Эйтон не ожидал здесь встретить.

Лорд Кифедис перепугано крякнул и даже было шарахнулся назад, чтобы умчаться восвояси, но Эйтон успел схватить его за шкирку камзола.

— Я не виноват! — заверещал беглец. — Я не хотел! Я не знал, что все так получится!

— Где Аня?! — тут и без пояснений было ясно, из-за чего тот панически кается.

— Она должна была пойти в хранилище с иномирной магией! Я сам хотел, но она вызвалась! Настояла! Ее же невозможно переубедить, поверьте мне!

Уж во что, а в это точно верится.

— А я как догадался, что там ловушка, помчался следом, но ход уже перекрыт! Никак не пройти! Ничего не сделать! Поверьте, я не хотел! Ни в коем случае не хотел!

Эйтон все же отпустил его. Лорд Кифедис смотрел разнесчастными глазами и, казалось, вот-вот зашмыгает носом. Только сейчас некогда было гадать, насколько искренне его раскаянье. Как и некогда расспрашивать, что именно тот знает — а ведь знает об Ане наверняка больше, чем сам Эйтон! Но нельзя терять время! Если Аня на самом деле сейчас в хранилище… Да что угодно с ней может произойти!

Уже даже не обращая внимания на что-то продолжившего причитать лорда Кифедиса, Эйтон направился прямиком к нужному портрету. И вправду магическая преграда! Ни один человек не пройдет! Обычный человек.

Искристые трещины расползлись во все стороны, магическая завеса задрожала, подернулась рябью — но никак не смогла больше воспрепятствовать. Сумрачный спуск вниз в тайное хранилище был открыт.

Здесь уже несло магией так, словно внизу сейчас бушевал настоящий шторм. Вдобавок накрывало странное, ни на что не похожее наитие… Будто его сила ощущала близость чего-то такого, чего раньше не было… Сама Марсита? Ее сущность? Или же сущность, уже единая с магией?!

Но все эти мысли оборвались, едва увидел клетку с королем. Его Величество жадно припал к прутьям, словно пытаясь отсюда углядеть, что там творится в хранилище.

— А, Эйтон! — обрадовался он. — Ты вовремя! Наконец-то сможешь оценить мою дочь по достоинству! А то, между нами говоря, ты ведь никогда по-настоящему такое бесценное сокровище не ценил. Зато она будет безумно рада тебя видеть!

— И слово «безумно» тут, очевидно ключевое, — Эйтон церемониться не собирался. — Что вы вообще здесь устроили?!

— Так ведь человечеству нужна богиня, — король захлопал глазами, мол, как это ты элементарного не понимаешь, — а Видия подходит как нельзя лучше. Тем более теперь у нее есть и сущность, и магию она вот-вот получит…

Даже дослушивать не стал. Нет, конечно, можно предположить, что Аня изначально с ними заодно, и магию хочет отдать вполне себе добровольно. Но даже если она осознает, что это ее убьет и согласна с такими исходом, он не согласен! Никакое возрождение богини того не стоит! Мда… А ведь до этого всю жизнь считал, что пожертвовать собственной жизнью, собственным счастьем для благого дела — это норма… Как же все Аня в его взглядах перевернула с ног на голову!

Открытые двери хранилища снесло неведомым порывом магии. Да с такой силой, что впечатало их в стены коридора! Повезло, что не успел приблизиться, иначе бы и его задело тоже. Магическое пламя лизало сам дверной проем, но наружу пока не выбиралось. И тут даже благо, что магическое! Будь обычным, все внутри бы уже задохнулись от дыма!

Но внутри и без дыма творилось настоящее светопреставление… В первый миг даже замер на пороге при виде открывшейся картины. Весь огромный подземный зал был охвачен пламенем. Оно ползло по стенам и полу, оставляя при этом свободное пространство в самом центре, словно не решаясь приблизиться к тому, что и для него опасно.

Треснувшие сосуды, до этого наполненные отобранной магией, валялись то тут, то там, и уже пустые. Лишенная обладателя сила лишь еще больше питала огонь, норовя вообще все тут подорвать! Такими темпами даже защита сторонников Орвунда не сдержит эту магию! И весь дворец может снести!

Но главное… Аня… В самом верху, почти под арочным потолком, она парила подобно легкому перышку, угольно-черному на фоне всех окружающих отсветов и огня, и магии. С раскинутыми руками, запрокинутой головой, расслабленная и недвижимая — где бы она ни была сознанием сейчас, но точно не здесь.

Зато Видия явно пребывала в сознании и, возможно, даже в здравом уме, если ее ум вообще можно было назвать здравым. Принцесса тоже парила под потолком, при этом что-то гневно вскрикивая и будто бы еще и скрежеща зубами от невероятных усилий. Ее дергало из стороны в сторону, как марионетку. И сама она будто все пыталась ухватить руками тот сияющий поток, связывающий ее сейчас с Аней.

Нет, богиня еще не воссоединилась — это точно! Но связь между магией и сущностью установлена! Хотя бы в этом король не солгал, Видия и вправду каким-то немыслимым образом заполучила сущность Марситы!

Но в любом случае ритуал необходимо прервать! Сущность сильнее магии, разумнее, у Видии куда больше шансов притянуть к себе магию! Но раз этого пока не произошло, то и Аня добровольно не отдает! Хотя бы в этом облегчение. Аня не заодно с ними.

Только сейчас остается лишь одно. И Эйтон даже медлить не стал. Прицельный удар магии врезался прямиком в сияющий поток, связывающий Аню и Видию. Со страшным грохотом своды зала дрогнули. С потолка даже посыпались мелкие камни, норовя вот-вот превратиться в настоящую лавину. Связь между сущностью богини и ее магией дрогнула, ослабла, но пока не исчезла совсем. Нужно повторить, и не медля, и…

В этом и закралась фатальная ошибка. Слишком сосредоточенный на происходящем под сводами, он не заметил подкрадывающуюся опасность. Резкая боль между лопаток обожгла не хуже любого магического огня! Собственная магия тут же замерла, так и не ударив снова.

Нападавшего и след простыл, лишь звякнул об пол ритуальный кинжал, окровавленный и теперь дымящийся. Оставались считанные мгновения до того, как магия переключилась бы на самоисцеление и не удалось бы ее потратить на что-либо еще! Медлить никак нельзя!

Новый удар по связи между Аней и принцессой отнял последние силы. Эйтон едва устоял на ногах, настолько ощутимо это сказалось. Явно же на то и рассчитывал напавший! Не дать разрушить происходящий ритуал любыми средствами!

Но получилось… Все же получилось! Искристый поток задрожал и разлетелся искрами во все стороны. И если Видию ударной волной отшвырнуло куда-то за развалины постаментов к одной из стен, то Аня плавно спланировала вниз. И все бы ничего, но ее глаза неестественно светились.

Анна

Разрыв связи между мной и Видией ощутился так, словно до этого меня чуть ли не на поводке держали и лишь теперь отпустили. Только я и обрадоваться не успела, что и магия при мне сохранилась, и сущность богини отстала, как угасающим эхом прямо в окружающей темноте прозвучал голос Марситы:

— Без моей исцеляющей магии он умрет… Но я не дам тебе ею воспользоваться… Лишь я сама могу его спасти… Вот и решай, станешь ли ты моим сосудом, или до конца своих дней будешь винить себя за его гибель…

То, что она не блефует, ощутилось мгновенно. Прямо сквозь окружавшую до этого темноту проступили образы. Как подкрадывающийся Илберг бьет Эйтона в спину тем самым кинжалом, который до этого мне вручал… Как Эйтон пошатывается, отдавая последнюю магию на то, что прервать ход ритуала между мной и Видией… И ведь Марсита права! Он умрет! Без магии исцеления прямо сейчас он точно умрет! Тут и без вариантов…

— Марсита! Слышишь?! — даже не знаю, закричала я, или все так и происходило в моих мыслях. — Я согласна! Согласна с твоими условиями! Только пообещай, что исцелишь его… Сделай ты в своей проклятой божественной жизни хоть что-то хорошее… — собственный голос неумолимо угасал, словно уже переставал существовать.

Я не почувствовала, в какой именно момент грани моего собственного «я» размылись. Словно бы неведомой силой меня мягко погрузило в глубокий сон. Такой, что сновидения не отличить от реальности. И без возможности проснуться… Но почему-то не было страшно. В кои-то веки успокаивало осознание, что я поступила правильно. Лишь бы только богиня сдержала свое слово… Ну а дальше… Эйтон разберется. Он не даст себя водить за нос никаким богам всем вместе взятым!

Эйтон

Все вокруг замерло. Даже окружающее пламя остановилось, как остекленевшее, и брошенные им пылающие искорки так и зависли в воздухе, не угасая. Вся магия вокруг отступала перед некой превосходящей силой.

Но не только из-за этого сразу понял, кто именно перед ним. Аня и вправду была сама на себя не похожа. Неестественное выражение лица больше походило на маску, и каждое движение сразу навевало ассоциации с марионеткой.

И, может, в любой иной ситуации появление богини и вызвало бы долгожданное удовлетворение и возможность наконец-то выдохнуть свободно. Но, проклятье, не при таких обстоятельствах!

— Марсита? — слова вырвались с трудом. — Что ты с ней сделала?!

— У нас с иномирянкой уговор, — даже голос был искажен. — Видишь ли, нельзя сделать своим вместилищем какого-либо человека без добровольного на то позволения. А мне всего-то и нужна была веская причина, которая заставит ее согласиться.

— А другое вместилище ты себя выбрать не могла?! — магия хоть и восстанавливалась, но буквально по крупицам! Все-таки ранение ритуальным кинжалом сказывалось.

— Не могла, — она склонила голову на бок, но опять же как кукла, настолько неживым было движение. — Магия исцеления не хотела ко мне возвращаться. А раз уж она затаилась именно в этой иномирянке, выбора у меня не оставалось. Но тебе нет смысла об этом тревожиться, — она медленно протянула руку вперед. — Вообще ни о чем нет смысла тревожиться. Знаешь, почему, Ристеллхолд, я потратила поколения на то, чтобы сосредоточить всю древнюю магию в одном человеке? Потому что от одного избавиться куда проще, чем будь вас, как прежде, множество.

Картина сложилась в мыслях мгновенно. И пусть сложно было признать, что всю жизнь верил в полнейшую ложь, но теперь уже не осталось места никаким заблуждениям. Только как быть?! Уничтожить эту лжебогиню — не вопрос. Но при этом погибнет и сама Аня! И ведь извне отделить их друг от друга никак!

Протянутая рука богини дрогнула, словно свело судорогой. Успевшие вспыхнуть на кончиках пальцев угрожающе трещавшие искры сами собой погасли. Лицо досадливо перекосило, явно что-то шло не по плану. Но Эйтон не стал дожидаться, пока Марсита снова попытается его атаковать, крепко схватил ее за руки. Ладони нестерпимо обожгло, сама его магия противилась причинять богине какой-либо вред!

Но сейчас лишь одна надежда. На то, что хоть какая-то связь с Аней все же есть. Пусть узы помолвки уже разрушены, но если его чувства хоть немного взаимны, их должно связать! Обязательно должно!

Анна

«— Холмс, кто это так радостно напевает на болотах? Собака Баскервилей таки придушила всех неугодных?

— Не знаю, Ватсон, но лично я бы присоединился»

Нет, серьезно, прекраснее же и не придумаешь! Да, это зимой моя избушка без курьих ножек посреди замерзшего болота была тем еще унылым зрелищем. Но теперь, в разгар лета, вокруг и птички поют, и лягушки поют, и, казалось, скоро даже белки с зайцами запоют. Чувствую себя прямо диснеевской Белоснежкой: выйду за порог и обязательно какой-нибудь лесной птах на руку приземлится с заливистой трелью. Нет, определенно, в бытности лесной колдуньи сплошные плюсы!

В котелке вовсю булькает зелье, вечером за ним придут из деревни две болтливые кумушки. А мне еще надо успеть собрать травы, названия которых я, естественно, не помню, и потому травник в корзинку кладем в первую очередь… Поправим шляпку с цветастой ленточкой, разгладим расшитый передник на удобном холщовом платьице, открываем дверь и за порог…

На этом-то окружающая идиллия и дрогнула. В царящем вокруг теплом уютном свете незваный гость походил на вестника чужеродной тьмы. Весь в черном, сам бледный, словно одолевает некая слабость… Хотя с виду крепкий, так что его могло так добить?.. Смотрит на меня, дышит прерывисто, будто здесь и воздух для него какой-то не такой. А я… Ой, как неприятное что-то в душе поднимается… Что-то такое, о чем даже попытаться задуматься больно!

— Аня… — выдыхает незнакомый гость.

Разве же мы знакомы?.. Так и держу корзинку в руках, смотрю на него внимательно. Не похож он на простолюдина. Да и точно не видела я его раньше. Нет-нет, такого мужчину я бы сразу запомнила, уж очень он видный.

— Аня, послушай, — делает шаг вперед, но я на всякий случай отступаю, — здесь все не по-настоящему, это просто иллюзия, в которой тебя заперли.

Ну нет, для иллюзии мне здесь слишком даже нравится! Да и как это может быть не по-настоящему, я уже полгода тут живу! Вот с тех пор, как попала в этот мир, так и живу.

— Аня, — протягивает мне руку, — ты должна вернуться.

Смотрю на его ладонь, как завороженная. Слова рождаются сами собой, хотя я совершенно не осознаю их смысла:

— Ты отказался от меня.

Он аж в лице меняется. Словно ему и до этого было плохо, а я так еще и добавила.

Но вместо вполне логичного «Кто вы такой, что вам от меня надо?» с моих губ срывается снова необъяснимое:

— Зачем мне возвращаться туда, где я была для тебя недостаточно хороша? Недостаточно знатна, недостаточно воспитана… Какой в этом смысл, Эйтон? Ничего же не изменится! Ты такой, какой ты есть. И я всегда буду такая, какая есть.

— Но ведь именно такая ты мне и нужна… — звучит в ответ едва слышно, будто каждое слово ему пришлось чуть ли не отвоевывать у неведомой силы. И все, больше не произносит ничего, будто лимит его слов в этом месте закончился. И становится все бледнее и бледнее. Да он будто бы даже теряет материальные очертания, подобно духу!

А мир вокруг цветет теплом и уютом, как с чудесных картинок идеальной жизни… И всегда останется таким, если здесь останусь и я…

Но я смотрю на бледного незнакомца передо мной, и мне страшно. Он принес страх в мой идеальный мир!

Страх за него. Разрывающий изнутри ледяными иглами страх! Страх за этого, казалось бы, чужого человека.

Я протягиваю руку. Касаюсь его ладони, пока он не исчез окончательно.

И исчезает. Но не этот мужчина. А мой такой идеальный, пусть и придуманный мир…

Эйтон

Неведомой силой Аню вырвало из его рук. Магия не позволила удерживать, окончательно направив свои силы, чтобы он мог хотя бы оставаться в сознании. Пусть и до этого прекрасно знал, что попытка связаться с Аней станет дорогой в один конец, но должен был пойти на риск! И теперь ни капли не жалел об этом.

Все вокруг возобновило свой ход. Пламя ревело, словно отыгрываясь за те мгновения, что оставалось недвижимым. Аня с закрытыми глазами взмыла вверх, и уже нельзя было понять, она ли это, или же по-прежнему марионетка Марситы.

Но в следующий же миг все вопросы отпали сами собой. Напротив, у одной из стен, прямо за расползающимся пламенем, вверх подняло и Видию. Принцесса что-то гневно орала, даже вроде бы требовала вернуть нечто ей по праву принадлежащее — точнее слов было разобрать нельзя. Только Аня ей не ответила. Словесно не ответила. Мощный поток вырвался от нее к принцессе и тут же исчез.

А дальше… Вся оставшаяся зале чужая магия… Магия из треснувших сосудов… Магия, когда-то отобранная у других людей… Вся эта мощь устремилась к Ане, как к единственной здесь хоть сколько-нибудь родной, концентрируясь вокруг нее светящимся шаром… Чтобы в один миг ринуться вниз со всей мощью.

Огромная ревущая воронка из окружающего пламени создалась даже не на полу. И не в пространстве. Как пролом между реальностями, между мирами… Закручиваясь все сильнее, она неумолимо затягивала в себя!

Но Эйтон не чувствовал этой тяги. Как и Аня даже не дрогнула. Молча созерцала с высоты, как в огненную воронку магии погибших затянуло две неясные тени, отчаянно цепляющиеся крючковатыми пальцами… А следом и Видию! Только Видию ли?.. Наверняка теперь это Марсита.

И едва она исчезла, воронка закрылась сама собой. Ни осталось ни пламени, ни какой-либо магии. Лишь руины постаментов и обугленные стены.

Аня опустилась вниз так резко, словно державшая ее до этого сила в один момент исчезла. Едва успел ее поймать! Только уже удержать не смог, сразу поставил, сам ведь едва стоял на ногах. Но теперь это точно Аня! Она! Никто другой!

Вот только на большее уже сил не хватило.

Сколько бы ни пробыл без сознания, но даже в таком состоянии ощутил, как восстанавливается. Сама бы магия так не смогла его исцелить. Выходит, сила богини смогла остаться с Аней?

Открыл глаза. И первым же делом увидел ее… Склоненную над ним. Усталую и будто бы даже полусонную, перепачканную в саже. Но такую милую сейчас…

А вокруг будто бы кто-то уже суетился. По голосу даже узнавался Орвунд, но сейчас было не до остальных.

И ведь столько всего хотел сказать! Во стольком признаться!..

— Пообещай мне кое-что, — Аня его опередила порывистым.

И хотел пообещать, что никогда не оставит, не повторит прежних ошибок. Признаться, что вел себя как эгоистичный дурак и несказанно теперь сожалеет об этом!

Но Аня снова опередила:

— Пообещай, что мы больше никогда не пойдем на бал! Особенно в королевский дворец. Особенно одетые в черное. Нет, ну согласись, это плохая примета! Уже который раз это тихо-мирно не проходит! Нет, ну вот что ты смеешься, Эйтон? — даже насупилась. — Да, я теперь верю в приметы! Пусть и в такие своеобразные. Мы, болотные колдуньи, в этом точно понимаем!