Незнакомец

Глава восемнадцатая

Матильда Карловна со злостью рассматривала счет, принесенный из аптекарского магазина. Царица небесная! Да что же можно было купить на такую огромную сумму! Матильда отшвырнула листок. Сидевший в другом углу за книгой Резаков ухмыльнулся. В последнее время Бархатова все чаще и чаще получала немыслимые счета, оплачивала все возрастающие расходы своего любовника. Она не была жадной, но считать деньги и относиться к ним бережно ее приучил папаша и покойный супруг – банкир. В конце концов, ее погубленная юность была оценена в круглую сумму! Матильда жила на широкую ногу, но всегда помнила, где надо остановиться в тратах. С Резаковым расходы возрастали стремительно. Эдак через год он ее по миру пустит!

Их отношения в последнее время заметно охладели. Безусловно, чувственная сторона любви имеет чрезвычайную притягательность, но иногда хочется душевного разговора, тепла и участия. Матильда все чаще и чаще задумывалась, что за человек рядом с ней? Он оставался для нее тайной за семью печатями. Она ревновала его и однажды заплатила дворнику, чтобы тот проследил за Огюстом. Результат поверг ее в совершенное смятение.

– Барыня! Он шпион! – прошептал дворник, когда она потребовала отчета.

– С чего ты взял? – изумилась Бархатова.

– Слышал я его разговор. С господином, таким же, как и он. Наш-то спрашивает: «Когда прибудут игрушки от господина Нобеля?» и потом еще: «Сколько нынче будет этих господ, Смитов и Вессонов»? Что товарищ его ответил, я не слыхал, а вот наш, я так полагаю, шпион.

Темнит, с иностранцами дело водит.

Матильда вытаращила глаза на дворника, сунула ему в руки рубль и пошла восвояси. Разумеется, никакой Резаков не шпион. Но что-то действительно таинственное, непонятное присутствовало в его поведении. Она не в состоянии была его постичь. Итак, непонимание и безумные траты. Нет, это не для нее.

Матильда шумно вздохнула, стремясь привлечь к себе внимание. Она хотела, чтобы Огюст оторвал свой взгляд от книги и поговорил с ней. Но Резаков не желал этого. Матильда страшно утомила его. Какая наивность с ее стороны полагать, что его интересуют только ее кошачьи прелести. Если бы не деньги, его ноги уже давно бы тут не было. Но большое дело требует больших затрат. Организация уже живет и действует. Проклятый старый мир, полный несправедливости и зла, сам заплатит за свое уничтожение. Для достижения этого все средства хороши. Приходится кривляться вокруг глупых вдовушек, изображая пылкого любовника? Но эта красотка, надо отдать ей должное, оказалась не так глупа и проста. Если не удастся выудить у нее значительную часть наследства, то хоть что-нибудь. С паршивой овцы хоть шерсти клок.

Любовники перебрасывались злыми взглядами. Никому не хотелось начинать ссору. И тут явилась гостья – Леокадия Манкевич. В банке ее зятя Матильда Карловна держала свои капиталы. Покойный муж Матильды, старик Бархатов, имел с. Липсицем деловые связи. В последнее время Леокадия подозрительно зачастила к Матильде, хотя подругами они не были и их знакомство было весьма поверхностным.

Вероятно, она хочет поближе познакомиться с Резаковым? Или, может быть, у них уже тайный роман, и они для остроты ощущений встречаются в ее доме? Хотя последняя мысль и носила характер не правдоподобного предположения, тем не менее, подумав так, Матильда возмутилась и оскорбилась: "Играть за моей спиной?

Крутить роман с этой девчонкой и в то же время продолжать оставаться моим любовником? Ну нет! Я не позволю насмехаться над собой!"

Леокадия повертелась немного и ушла.

Резаков тоже засобирался, что окончательно утвердило Матильду в правильности своих догадок.

– Огюст! Вы покидаете меня? Надолго?

– Я должен всякий раз давать вам отчет о том куда, с кем и зачем я иду? – раздраженно ответил Резаков.

– Вовсе нет. – Матильда вдруг сделалась совершенно спокойной. – Просто перед тем, как вы пойдете, позаботьтесь о своих вещах или, по крайней мере, скажите, куда их вам переслать.

– Вы выставляете меня вон? – ухмыльнулся Огюст.

– Мы просто расстаемся. Вот и все.

Бархатова, не подав ему руки для прощального поцелуя, выплыла из комнаты.

Ей удалось избежать страдания и слез.

«Глупая кошка! Чертова кукла! Впрочем, нам нельзя терять время даром», – с этими словами Резаков направился в «Трущобную кошку».