Незнакомец

Глава двадцать пятая

Аделия решила никому не рассказывать о походе в спиритический салон. Хотя положительный результат объявился почти сразу же. Вдова вдруг почувствовала себя совершенно спокойной и уверенной относительно прошлой жизни с мужем. Она уже не страшилась ядовитых укусов свекрови.

Прошло несколько дней, прежде чем Аделия вновь появилась в ее доме. Не доходя до двери гостиной, она услышала обрывки разговора. В гостиной сидели супруги М., которые в бытность Антона Ивановича частенько захаживали в дом Липсиц и своими глазами могли наблюдать семейную идиллию. Недовольство Нины Игнатьевны и ее рассказы о несложившейся жизни покойного сына они восприняли с недоумением. Старуха уже несколько дней не видела невестки и посему решила утешить себя праздными разговорами с чужими людьми. Приход Аделии поверг гостей в большое смущение, и они поспешили откланяться. Провожая визитеров, Аделия нарочито громко сказала, так, чтобы свекровь слышала:

– Догадываюсь, что вам тут пришлось услышать. Но пусть вас это не удивляет.

Увы, маменька совершено выжила из ума.

Доктора прочат ей больницу Николая Угодника, дом для душевнобольных. Что поделаешь! Годы и горе сделали свое дело!

– Как смеешь ты порочить меня! – вскричала Нина Игнатьевна, пытаясь встать с кресла, когда Аделия вернулась в комнату. – Какая гнусная клевета! Да если бы Антон знал…

– Антон знает! – Аделия улыбнулась своей тихой и светлой улыбкой. – И я знаю, что он любит меня и любил всегда.

Вам не дано этого понять и почувствовать, вас не любили. Только когда сильно любят, не теряют чувства даже на небесах.

Прощайте!

Она вышла, не оглядываясь. Старуха сидела в кресле с искаженным лицом и не могла вымолвить ни слова.

Теперь, когда в душе Аделии наступил покой, оставалось решить, как поступить с деньгами. Посоветоваться совершенно не с кем. Лека, как назло, куда-то запропастилась. Аделия долго мучилась, прежде чем приняла решение. Она выписала чек и направилась в пансион. То, что она обнаружила в пансионе, повергло ее в ужас.

Андрей пропал, сестра находится в полубезумном состоянии. Она пыталась говорить с Аполонией о пожертвовании, но та, вероятно, даже и не слышала ее речей.

Потом приключилась страшная история с Лизой и неведомым карликом, после чего перепуганная насмерть Аделия увезла девочку домой.

По прошествии некоторого времени на пороге дома госпожи Липсиц появился Константин Митрофанович Сердюков.

– Сударыня! Я пришел по важному делу. Впредь я буду появляться в пансионе вашей сестры как лицо официальное. Я веду расследование о пропаже Андрея Викторовича Хорошевского.

– Бедная моя Аполония! – только и вымолвила Аделия. – Значит, ничего не изменилось. А я-то подумала, что вы ко мне с добрыми новостями!

– Увы! Дело настолько запутанное и сложное, что, честно говоря, даже не знаю как нему и подступиться! Поэтому я беру во внимание буквально все, что связано с вашими семействами. Не обессудьте, Аделия Станиславовна, и простите ради Бога, что тревожу ваши раны. Расскажите мне еще раз, как все произошло в банке.

– Да, разумеется, – она понурилась.

Вспомнить подробности, заново все пережить далось ей с трудом. Тем более что Сердюков постоянно переспрашивал. Кто что говорил, как запуталось платье, сколько прошло времени? Какое это теперь имеет значение? Но полицейский был опытным собеседником. Цепко, слово за словом он вытаскивал из собеседницы все больше и больше подробностей, на ее взгляд ничего не значащих. Незаметно, сама того не ожидая, Аделия поведала о злой свекрови, ее придирках и нелепых обвинениях.

И вот уже следователь выспрашивает собеседницу о том, какой голос она слышала в спиритическом салоне. Действительно ли это был голос покойного господина Липсица? А деньги? Деньги пожертвованы пансиону? Такая немыслимая сумма? Что же Аполония, что она сказала о благодеянии?

Ничего?

Ничего определенного пока не получалось. Совершенный сумбур.

– Аделия Станиславовна, вернемся, с вашего позволения, в то далекое время, когда пансион только покупался Хорошевскими. Быть может, вы припомните какие-нибудь подробности касательно совершения сделки, покупки здания для пансиона.

– Конечно, – оживилась собеседница, – я прекрасно все помню. К тому же Антон вникал во все подробности и мне пересказывал. Он очень боялся, что Аполония и ее муж, лишенные практической смекалки, окажутся обманутыми. Мы все вместе ездили выбирать место и дом. Всем очень понравилось, так романтично: река, водопад, лес. Только Лека, помниться, говорила, что плохое место.

– Чем же плохое?

– Дом старый, ремонта много требует, расходы большие. Лес глухой, страшно.

От столицы далеко. Но ее тогда не послушали, может быть, и зря.

– А что за покупатели вдруг объявились, когда сделка уже была почти заключена?

– Странные какие-то люди, как рассказывал Антон Иванович. Собственно, он довольствовался только словами Хорошевского. К Андрею Викторовичу явился некий господин, который заявил, что этот дом, дескать, часть семейного наследства и не может уйти в чужие руки. Раньше у него не было денег купить дом у прежнего хозяина, теперь они появились, и он готов заплатить сколько угодно, чтобы дом достался ему. Но Андрей заупрямился, и господин ушел ни с чем.

– И больше вы ничего об этих наследниках не слышали?

Аделия пожала плечами. На этом они и расстались. Сердюков отправлялся в пансионат и обещал Аделии, что непременно известит ее, если появятся новости. Хорошие или плохие. Но перед отъездом он решил посетить спиритический салон госпожи П.