Ни шанса на сомнения (СИ)

Глава 28

— Вить… — закрыв глаза, я уткнулась носом ему в грудь, когда он открыл дверь номера. — Прости…я…

— Передумала, — заканчивает мою мысль. Наверное, ему кажется, что я играю с ним. Хотя так, по сути, и получается.

— Просто…просто я запуталась…и боюсь наделать глупостей, — признаюсь шепотом.

— Трусиха… — моего виска мягко касаются горячие губы. Они движутся вниз по щеке, а потом снова возвращаются и обжигают кожу за ухом. — Не бойся жить моментом и быть счастливой. Делай то, что хочется…Поверь, жизнь состоит не только из обязательств…она может быть легкой и очень приятной.

Обнимая за талию, подталкивает вперед. И когда дверь за нами закрывается, прижимается грудью к спине, обвивает руками, будто пытается вобрать мое тело в свое. Шумно втягивает воздух, оставляя на шее влажный след, скользит губами к ключице. Медленный выдох и щекочущая струйка из собранных трубочкой губ растекается теплом по коже. По моему телу прокатывается легкая дрожь.

— Выключи внутреннего контролера, Фике, — шепчет на ухо. Широкие мужские ладони нежно обхватывают грудь, и сжимают до сладкой боли. Так, что выстреливает жаром вниз живота, плавя изнутри. — Расслабься…Пусти меня ближе…

От вкрадчивого голоса и пьянящих слов, становлюсь совершенно безвольной. Закинув голову, упираюсь затылком в его плечо, непроизвольно выгибаясь. В этот момент его пальцы осторожно пробираются мне под футболку и рисуют вокруг пупка многообещающие узоры. Такое ощущение, что мозгу не хватает кислорода, который я начинаю рвано глотать. Все как в тумане. Теснее прижимаюсь к нему, когда ласкает скулы, подставляю для поцелуев шею. И эта его мягкая щетина, и неторопливые губы, от которых сбивается дыхание … вызывают невыносимое желание опустить его руку туда где сладко ноет. Будто услышав, Виктор ведет ладонью вниз по бедру, а потом возвращает по плотной джинсовой ткани вверх, с силой сжимая. Я замираю, а он просовывает ее между моих ног, надавливает на чувствительную область, перебирает пальцами. Закручивая в животе горячую, тугую пружину.

— Мне…мне надо…в ванную — выдыхаю с напором и распахиваю глаза.

Вожу шальным взглядом по сторонам. Нужно хоть немного перевести дух. Иначе…иначе, кончу, к чертовой матери, сейчас, потому что, уже почти на грани.

Непослушное тело, которого лишили желанной ласки, только усилием воли удалось загнать в ванную.

Смотрю на себя в зеркало, широко расставив руки на раковине. Раскрасневшаяся, с расширенными зрачками и растрепавшейся прической. Делаю глубокий вдох, затем медленный выдох и нервно улыбаюсь сама себе.

Не могу я обломать нас и в этот раз. Вернее, могу, но не хочу! Ожидание накалило и обострило желание. Он хочет меня, я хочу его до дрожи. Пусть уже наконец все случится!

Суетливо перекинув на одно плечо волосы, скручиваю их в жгут и плеснув в лицо холодной водой, закрываю глаза.

Отступать уже поздно, да и не за этим мы сюда сейчас пришли. Хочу его, но сделать первый шаг, выйти и предложить себя, не смогу. ААА! Черт! Карл, ну как же быть?!

Промаргиваюсь, открыв глаза, и решительно скинув одежду, юркаю в душевую кабину.

Под струями прохладной воду, намыливаюсь апельсиновым отельным гелем, покрываясь гусиной кожей. «Веду себя как дура. Как девственница, которая мужика впервые в жизни увидела», — ругаю себя, ополаскиваясь под душем.

Вытираясь насухо белоснежным полотенцем, я решала в голове дилемму надеть трусы или нет. И отогнав подальше мораль, накинула на голое тело, висевший тут же гостиничный халат, в котором практически утонула.

Придерживая полы, я выглянула за дверь, которая выходила в спальню. В комнате стоял полумрак. Вышла. Огляделась. В неярком свете, пробивавшемся с улицы сквозь полупрозрачные занавески, стало понятно, что моя обитель пуста.

Прислушиваясь к шорохам и звукам, я подошла к окну. Дверь на балкон была приоткрыта. Оттуда доносился запах табака. Линц сидел в кресле с тлеющей сигаретой в руках. Не курил, просто держал и смотрел на дымящейся пепел. Он повернулся и увидев меня, наклонил голову. Во всей его позе, натяжении мышц, взгляде было ожидание. Моего решения.

Я обхватила себя руками стараясь унять нарастающее волнение. Затушив сигарету в пепельнице, он буквально через секунду возник из смазанной серой пустоты у меня за спиной.

Положив руку на плечо, осторожно приспустил с него халат и нежно коснувшись, провел губами к шее.

— Черт возьми, как же вкусно ты пахнешь… — шумно повел носом и прихватил зубами мочку. — Апельсином и солнцем.

Я резко вдохнула, когда его пальцы коснулись моей груди под махровой тканью. Скользнули, чиркнув моментально затвердевший сосок. Сложились лодочкой, накрывая ее целиком.

— Ты пахнешь, — склонившись так, что я чувствовала его губы, задевавшие ухо, шептал подавляя остатки воли.

— проглоченной наспех конфетой с ванилью,

щекотной, смеющейся книжною пылью,

ты пахнешь мне вечером ярко лиловым,

чернильной запиской, и чем-то вишневым —

ты пахнешь то ссорой, то сексом, то негой,

а то тишиною…

я очень надеюсь, что скоро, когда меня нету,

ты будешь ходить по квартире одетой

в футболку, что сильно тебе велика

вдыхая мой запах,

и счастлива будешь, когда возвращаюсь неважно откуда…

Запрокинув голову, я закрыла глаза и приоткрыла губы, выпрашивая поцелуй. Но он коснулся только опущенных век, и почувствовав щекотку дрогнувших ресниц, обхватил мою шею ладонью, развернув к себе лицо.

— Забудь обо всех, — обжег кожу горячим дыханием. — Живи настоящим. Разреши любить тебя…

Его губы мягко коснулись моих. Осторожно и очень ласково.

Он целовал так бережно, будто ждал, что я передумаю, закрою руками лицо и отвернусь.

Волна мурашек промчалась по телу, когда полы халата, сдвинутые его пальцами, сместились вниз. Груди коснулась прохлада. И пока ладони согревали ее слегка сжимая, нежные касания горячего влажного языка ласкали шею.

Вздох, похожий на стон сорвался с моих губ, и повернувшись к нему, я тут же пробралась под футболку. Потянула ее вверх, снимая и откидывая.

Виктор, нет Витя…Витя, звучит мягче и теплее, а он ведь такой и есть…солнечный…снова поцеловал меня. Мучительно нежно и, медленно прошелся кончиком языка по нижней губе. Провел ладонью лаская внутреннюю часть бедра. Добрался до лобка, и так же нежно, как целовал, стал поглаживать его большим пальцем. Горячая спираль, сжатая внизу живота, зазвенела тонкой вибрацией.

— Ты везде, как бархат… — хрипло прошептал в губы. — Я очень…очень тебя хочу…

И рывком прижал к своим бедрам так плотно, что я почувствовала распирающую ширинку эрекцию.

Ласкаясь щекой о плечо, я обняла его за шею. Колкое, искристое чувство, похожее на пузырьки шампанского, рассыпалась по коже, когда напряженные соски проехались по голой груди.

Дрожь прокатилась по его телу, как только я провела ногтями бороздки в волосах у него на затылке, и как будто передалась мне. Закрыв глаза, я судорожно глотнула воздух. Он с усилием отстранился и, прерывисто выдохнул.

— Открой глаза! — зарылся пальцами в мои волосы, чуть потянул их, запрокидывая мою голову. — Открой! Скажи, что хочешь меня.

Я открыла, глядя в затуманенные желанием зрачки. В них явственно читался голод, и я поняла, что он тоже на грани.

— Ну же…Скажи!

Сердце ускоренно забилось от его мягкого приказа. Ощущаю его в груди, затем под горлом. Беззвучно открываю рот, утонув в его взгляде.

— Скажи!

Ну зачем говорить?! Неужели непонятно?!

— Скажи! — требовательно настаивает.

— Хочу, — безвольно выдыхаю

— Фике…

А дальше сознание словно ускоряло события, вырезая лишние кадры, оставляя в памяти картинки-вспышки.

Он подхватил меня на руки, впиваясь в губы, закружил в импровизированном вальсе и приземлились мы уже на кровати.

Развязал пояс, распахнул халат.

— Ну что ж ты такая красивая, а Фике? — очерчивает губами кожу там, где она светлее загоревшей. Дорожкой поцелуев спускается до паха. Лизнув пупок, снова движется вверх. Руки в это время сминают мое тело, гладят везде. Я выгибаюсь под ним, подставляю шею, грудь, чтобы ласкал еще бесстыднее и настойчивее. Задевая языком затвердевшие, как камушки соски, он обвел их по кругу, медленно, чуть шершаво, словно кот, слизывающий капли сливок. Сначала один, затем другой.

Я почувствовала острые молнии, стрельнувшие сквозь все тело от этой томительной ласки.

Его одежда куда-то испарилась. Мой халат тоже. Шумно сглатываю, отщелкивая в мозгу, как, опираясь одной рукой сбоку от моей головы, нависает, и смотрит, словно запоминая момент.

— Не брейся. Тебе очень идет… — обхватываю ладонями его лицо. Глажу щеки. Касаюсь кончиками пальцев губ.

— И не собирался, — хрипло смеется. — Провокаторша…

Ладони сами собой зарываются в волосы на его затылке, опускаются на шею, плечи, спину. Медленно скользят по груди и животу, все ниже. Он останавливает мои руки. Поднимает, целует по очереди ладони.

— Что-то не так? — смущенно смотрю на него.

— Все…все так… — рвано выдыхает, и накрывает горячими губами мои. Целует томительно. Когда его ладонь скользнула мне между ног, я ахнула и задрожала. Его пальцы кружили, массировали, надавливали.

— Хочу тебя, — застонала, выгибаясь навстречу руке, понимая, что до пика мне остается совсем немного.

Подняв горящий взгляд, он впился в мой рот. И оставляя влажный след спустился жалящими поцелуями к животу. Обвел языком пупок и устремляется ниже.

— Вить! Я не хочу! — пытаюсь свести ноги и подтянуть его вверх

— Я хочу! — уворачивается, дотрагиваясь языком до клитора. Инстинктивно сжимаюсь в ответ на его движение.

— Доверься мне… — хрипит, поглаживая бедра, — пожалуйста…

Сминая ладонями простынь, ощущая его губы там.

— М-м-м, — вылетает из моего горла, когда чувствую, как горячий язык выписывает круги вокруг плоти. Мечусь, когда снова добавляются пальцы. Даже не сразу осознаю, что их виртуозные движения высекают из меня жалобный скулеж. Невыносимо. Просто невозможно терпеть эту ноющую и горящую неудовлетворенность внизу живота. Боже…Боже! Он всасывает клитор и меня пронизывает фееричной вспышкой удовольствия. Мир разлетелся цветными осколками за закрытыми веками.

Не давая остыть, Виктор шире разводит мои ноги. Встав между ними на колени, быстро раскатывает презерватив по члену. Я чувствую мягкое прикосновение головки. В следующее мгновение он толкается бедрами и резко входит, заглушая мой вскрик поцелуем. Растягивая и наполняя, начинает медленно, но настойчиво двигаться. Скрещиваю ноги у него на спине, и жадно впиваюсь в губы. Втягиваю в себя, посасываю, прикусываю.

Его это распаляет. Толчки становятся сильнее, быстрее. Каждое движение, снова все ближе подталкивает меня к краю, заставляя двигаться навстречу. Приподнимая и фиксируя мои бедра, он срывается на бешеный темп. Ощущения усиливаются, электрический импульс разносится по телу, взрываясь огненным шаром внутри. Оргазм накрывает с головой. Мощный, острый. Наши стоны смешиваются. Крепко сжимая, он опаляет мою кожу горячим дыханием и содрогается, кончая, когда я еще раз вибрирую в унисон с ним.

Несколько мгновений и Виктор перекатывается на бок. Сдергивает презерватив, перетягивая меня на себя, сцепляет руки замком на спине. Кладу голову ему на грудь, трепеща внутри от неконтролируемых эмоций. Он так вкусно пахнет, потом и страстью. Такой сильный и открытый.

— Ты как? — нежно водит губами по волосам. — Все хорошо?

Молча кивая в ответ, просовываю ладоши ему подмышки. Чувствую себя, обвитой его руками, как в коконе. Тепло и безопасно.

— Мне…в душ надо, — шепчу удобно устроившись.

— НПолежи еще минуту. Я так долго ждал этого, что не могу тебя отпустить.

— Один день? — с иронией поднимаю глаза.

— Сколько?! — взлетают его брови, и он сжимает в отместку мою задницу. — Резинки чуть срок годности не утратили!

— Бедняжечка, какой ты, однако, терпеливый!

— И полный энтузиазма, — кивает, как болванчик, улыбаясь во весь рот. — Пачка большая.

— Так это угроза? — у меня вырывается смешок.

— Предупреждение, — бесстыдно подмигивает. — Просто так теперь от меня не отделаешься! Будем отрываться по полной программе, терять — то уже нечего!