Никитич. Тайна похотливого привидения

Глава 11

– Мария! Марийка! Любимая! – кинулся к лежащей ничком женщине майор.

Его голос срывался, ноги дрожали, перед глазами все плыло, а внутри зарождался яростный взрыв, грозящий разнести все вокруг… Уничтожить всех виновных, стереть в пыль всех причастных…

– Маша! – упал перед женой на колени Никитич, схватил ее за плечи, вот только…

– А-а-а-а-ы-ы-ы, Андрей! Это ты? – пискнула трясущаяся от страха женщина.

– Мария, – у майора словно отлегло, и ужас и ярость уступили место жуткому беспокойству.

Она была в сознании. И на первый взгляд даже невредима. Вот только отказывалась шевелиться…

– Что с тобой, девочка моя? – он пытался поднять ее с земли, развернуть к себе. – Иди сюда…

– Нет, нет, нет, – пищала Марийка, сжимаясь в комок. – Андрей… Там…

– Что? – внутренности майора сжало ледяной рукой страха. – На тебя напали? Ударили? Что? Что болит?

– Не-е-ет, – скулила бойкая и, вообще-то, смелая женщина и словно пятилась, вжимаясь еще крепче в землю.

Никитич оторопел. Он не понимал, что происходит. Марийка, его умная, всегда задорная и чуть ироничная Марийка…

Сейчас она была напугана до судорог, до дрожи. Он видел таких людей. Где-то внутри что-то щелкнуло, и память услужливо подбросила ему воспоминания из горячих точек – раскаленный песок, юные лица, расширенные от ужаса глаза мальчишек…

Оглушенные взрывами, напуганные стрельбой парни теряли самообладание, иногда даже способность ориентироваться в пространстве… Точно как Марийка сейчас.

– Щас, – прошептал Никитич и быстро улегся в колею рядом с Марийкой.

Притянул жену к себе, крепко прижал, словно накрывая собой.

– Ну? Я с тобой. Я тут. Мы живы… – он ее качал, как младенца.

И сжатая в тугой комок Марийка вздрогнула, всхлипнула и…

Обхватила грудь Никитича, тихо воя…

– Маленькая моя, – поцеловал ее мокрые и грязные волосы майор. – Лапушка моя, – погладил по спине. – Я тут, родная, – прижал к себе. – Я с тобой…

– А-а-а-андре-ей, – зарыдала красивая яркая женщина, размазывая весеннюю грязь по щекам. – Андрюша…

Он подождал, пока она выплачется, расслабится, начнет снова дышать.

– Ну? – поймал ее взгляд. – Что случилось, маленькая?

Она сглотнула. Закрыла глаза, потом снова открыла.

Губы чуть распахнулись, но слова застряли в горле.

– Там… Там… – всхлипывала Марийка, снова сжимаясь.

– Тихо, тихо, тихо, – тут же принялся гладить ее по спине муж. – Ти-и-и-ихо…

– Там был свет! – выпалила она.

– Свет?.. – отпрянул майор, ловя взгляд жены.

– Да… – Марийка часто закивала. – Я пошла к реке… Там Даши не было и… Ой! – тут же спохватилась она, встрепенулась. – Дети! Где дети?

– Дома, дома, – с улыбкой погладил ее по волосам Никитич. – И дети, и Даша… В пролеске были. Женька их притащил.

– Ой, – уже с явным облегчением повторила Марийка, отвернулась, выдохнула.

Потом несмело приподнялась на локте, посмотрела в сторону церкви…

Молчала… Долго…

– Марий? – не выдержал Никитич.

– Я до реки добежала, поняла, что детей там нет, – снова начала Марийка. – А дождь все сильней и сильней… Я подумала, через поле добегу до дома, – тут ее губы задрожали, она жалобно посмотрела на майора.

– Ну? – кивнул он.

Не хотел торопить, но и отпускать свою жену снова в ее страх не хотел.

– Я к церкви не шла! – торопливо замотала головой Марийка. – Я… тут, по кромке! Дождь… гром! – ее голос сорвался в писк. – Молния! Прям в землю! Там! А потом… – она судорожно вдохнула. – Церковь! Засветилась! Вся! – ее губы скривились, по щекам потекли слезы. – Трещало! Гудело! Свет! Прям из-под земли, Андрей!

– Так! – Соколовский прижал к себе жену. – Я понял!

Она уткнулась носом ему подмышку. Сопела и тряслась, но уже была способна шевелиться…

– Смотри, – чуть отстранился майор. – Сейчас не светится.

– Не светится, – пискнула Марийка голосом маленькой девочки.

– Давай я тебя домой отнесу? Пока не светится, – ловил ее взгляд Андрей.

– Дурак! Ты ж еле стоял час назад! – вспылила Марийка, и майор с облегчением вздохнул.

Усмехнулся.

– Да ты ж моя родная! – звонко поцеловал ее в лоб. – Тогда пошли? Я рядом! Я укрою!

Губы деревенской знахарки задрожали. Она боязливо обернулась.

– Не светится, – тихо проговорил майор.

– Не светится, – словно не веря сама себе, повторила за ним Марийка.

– Пошли? – он потянул ее вверх.

Она не ответила, но подалась.

Встала сначала на колено, потом на ноги… Обернулась на темный остов в поле, качнулась, словно теряя сознание. Побелевшими пальцами вцепилась в руку мужа, но не могла оторвать взгляд от церкви.

Только когда Никитич обнял ее так, что она оказалась у него подмышкой, наконец развернулась, прижалась к мужу и, быстро перебирая ногами, почти побежала прочь с поля…

Домой пришли быстро…

Несмотря на мокрые дороги и темноту, почти бежали…

– О боже! – выдохнула Дарья, лишь увидев Марию.

Евген вскочил, округлив глаза, набрал в легкие воздуха, открыл рот…

– Все вопросы потом! – тоном, не подразумевающим возражений, рявкнул майор.

– Маша, – Дарья Сергеевна чуть присела, протянула к ней руки. – Машенька…

И Марийка, к удивлению обоих мужчин, кинулась к ней в объятья и разрыдалась.

– Да ты ж моя маленькая, – баюкала ее няня. – Да ты ж моя хорошая, – тютехала та Марийку, как свою подопечную. – Пошли ручки помоем, – повела в сторону ванной.

Никитич стиснул зубы, зажмурился, словно пытаясь развидеть свою напуганную до состояния первобытного ужаса жену. Тряхнул головой и потом перевел тяжелый… очень тяжелый и темный взгляд на Евгена…

– Расков, – очень официально обратился он к своему бойцу. – Тогда на развалинах, кто подвалы проверял?

.