Глава 11
СЛЕДУЮЩИМ УТРОМ МЕНЯ РАЗБУДИЛ ЗВОНОК ТЕЛЕФОНА. Слишком рано как для субботы. В попытке найти источник раздражения я пошевелился, но Ян лишь крепче меня обнял, что давно стало одним из его инстинктов.
— Телефон, — пробормотал я, и он потянулся, чтобы нащупать мобильник, а затем передать его мне. В этот самый момент затрезвонил и его телефон.
— Ох, ну какого хрена, — проворчал Ян, перекатился и схватил телефон с другой тумбочки. Цыпа положил голову на край кровати и внимательно наблюдал за нами. Как только я ответил, в трубке раздался голос.
— Миро!
Мне потребовался всего миг.
— Мин?
Это точно была Мин, но я еще ни разу не слышал такого страха в ее голосе. Это пугало.
— Мне нужна помощь.
Сон как рукой сняло.
— Что случилось?
— Нед потерял гребаный рассудок.
— Нед? — неуверенно переспросил я. — Муж Дженет?
— Да, муж Дженет.
— Что произошло?
— Вчера он отвез Дженет в лечебницу и добился ее госпитализации.
Я резко сел.
— Но она же только недавно родила ребенка.
— И как это связано с тем, что я тебе говорю?
Я понятия не имел, но в моей голове в этом прослеживалась некая логика.
Месяц назад Дженет родила первенца и до сих пор находилась в декретном отпуске. Мы с Яном должны были поехать в медовый месяц, но решили его пропустить и использовать свободное время, чтобы навестить Дженет с ребенком. Правда, я хотел сначала подождать, пока Коди, сыну Дженет, не исполнится по крайней мере месяца три, и он немного окрепнет, а то когда Саджани был всего месяц, я очень боялся держать ее на руках.
— Милый, мне нужно, чтобы ты проснулся и спас Дженет.
— Ладно, рассказывай, — потребовал я, сбросив одеяло и встав с кровати.
— Похоже, Дженет не захотела оставлять ребенка с матерью Неда, и та его убедила, что Дженет страдает от послеродовой депрессии, и предложила ей отправиться с Недом в спа, чтобы отдохнуть.
— Есть что-то еще. Говори.
— Насколько я понимаю, Дженет и Нед ссорились в спальне из-за того, где поужинать. Нед хотел отправиться в ресторан, а Дженет желала остаться дома с Коди, но, когда Нед попытался забрать малыша из ее рук, она лишь крепче сжала сына, а Нед одновременно потянул Коди на себя, — Мин вздохнула. — Во время этого небольшого перетягивания каната Коди упал, и пока Дженет плакала, мать Неда позвонила в полицию.
— В полицию? — хрипло переспросил я, не веря в услышанное. Как до этого вообще могло дойти?
— Да. И когда полиция прибыла на место, мать Неда заявила, что Дженет подвергла опасности своего ребенка. Копы опросили Неда, и он подтвердил слова матери, сказав, что она намеренно уронила малыша. Нед утверждал, что у Дженет послеродовая депрессия, и копы отвезли ее в больницу. Но Нед немедленно перевел ее в лечебницу Медоуз. И тут нужен ты, чтобы ее вытащить.
— Погоди.
— Что? — раздраженно спросила подруга, будто не хотела, чтобы ее перебивали, а просто выслушали.
— Дженет ведь не умирающий лебедь и не маленькая. Она сильная и смелая, и… не существует такой ситуации, в которой она бы позволила себя заткнуть и стала делать то, что ей велят, — возразил я, зная, что Дженет будет до последнего спорить и опровергать обвинения Неда, чтобы оправдать свои действия. — Она бы сказала, что виноват Нед, что это он пытался отобрать у нее ребенка.
— В обычной ситуации да, она бы так и поступила. Ведь она всегда может справиться с такими ситуациями, но на этот раз все по-другому.
— Почему?
Мин резко выдохнула.
— Ну, не знаю. Может, Дженет испугалась, потому что в полицейском отчете записали, что она начала кричать и угрожать Неду и его матери. Плюс, когда копы были рядом, Дженет бросила в мужа мобильный телефон.
Бросать телефоном в мужа было плохо, но раз Коди находился рядом, то ситуация усугубилась. Главная проблема заключалась в том, что Дженет представляла опасность для себя и других. Как только полиция пришла к подобному выводу, они ее арестовали и увезли из дома.
От таких мыслей сердце заколотилось быстрее.
— И?
— И все.
Мне стало трудно дышать.
— Когда Коди упал… как…
— Он упал на кровать, там было фута три, не больше.
Мне потребовалось пару секунд, чтобы осознать услышанное.
— Прости, что?
— Все верно.
— Он упал на кровать?
Я едва мог поверить в то, что услышал, и с каждой секундой все больше злился.
— Ага.
— Прямо на мягкую кровать? Ты что, шутишь?
— Хотела бы.
— Но…
— Я знаю. Поверь, я все понимаю.
— Значит, с Коди все хорошо?
— Да, он в полном порядке.
— То есть мать Неда сделала из мухи слона?
— Нед тоже причастен, — огрызнулась Мин, я чувствовал волны ее гнева даже через телефон. — Не забывай о нем. Но да, его мать была там, и… ну… ситуация становилась все хуже.
— Ни хрена себе. И что теперь?
— А теперь вытащи ее тощую задницу из лечебницы.
— Как?
— Ну, как ты знаешь, я не занимаюсь адвокатской практикой в Вашингтоне, поэтому попросила коллегу-адвоката, и он запросил судебный запрет от имени Дженет против Неда и его матери.
— Просто скажи, что мне нужно сделать.
— Ты должен поехать в Медоуз, вытащить оттуда Дженет, а затем помочь ей забрать Коди.
— А где он сейчас?
— С Недом и его матерью, — объяснила подруга, а потом начала давать инструкции, используя юридические термины. Я ничего не понял. Очевидно, она говорила со мной не как с другом, а как с коллегой.
— Мин, расскажи еще раз, но только человеческим языком.
Несмотря на то, что Мин волновалась за Дженет, она глубоко вдохнула и начала сначала:
— Ладно, извини, милый, я просто… на нервах.
— Ничего, объясни мне все.
— Итак, я подала в суд заявление, чтобы опровергнуть действия Неда, и чтобы Дженет могли выпустить из лечебницы. Также был выписан запретительный ордер, и пока все не утрясется, Коди останется под опекой Дженет. Я провернула все вчера, и бумаги одобрены, но из-за поздней подачи документов судья не рассмотрел дело. Понимаешь?
— Ага.
— Так что все в порядке, но раз по субботам суд не работает, то Дженет застряла в Медоуз до понедельника.
— Хорошо. Ты прислала мне копию документов?
— Да. Распечатай и садись в самолет. Не хочу, чтобы Дженет оставалась в больнице дольше необходимого. Она, наверное, там совсем с ума сошла.
— Конечно.
— Завтра я буду в Чикаго. Хотела бы раньше, но нахожусь в проклятом Пуэрто-Вальярте, а не дома с Дженсеном!
Не было времени спрашивать, что Мин забыла в Мексике. Вероятно, по работе, может, встречалась с клиентом, но по голосу стало ясно, что подруга больше никогда не уедет из дома.
— Все хорошо. Постарайся не волноваться. Я обо всем позабочусь.
— Знаю, я просто… — отчаянно произнесла Мин. — Просто когда Дженет мне позвонила, я… она была в истерике, и я… я знаю, она мне позвонила, потому что я адвокат, но я не смогла все быстро уладить и может, если бы она сначала позвонила тебе или Яну, то…
— Мы не смогли бы ей помочь, — заверил я. — В любом случае, Дженет не смогла бы вчера со мной связаться. Я разбирался с… со своими проблемами.
— Да нет, конечно… я…
— Мин, милая, ты отлично справляешься.
Подруга быстро перевела дыхание.
— Ладно, слушай, Кэтрин встретит вас в больнице. Она выехала из Манхэттена минуть десять назад.
— Уже выезжаю.
— Послушай, — официальным тоном заявила подруга, но я слышал, как она всхлипывает. — Вы с Яном не позволите Неду и его чокнутой мамаше оставить ребенка себе, понял?
— Конечно.
— Аруна приедет за тобой и Яном через двадцать минут. Примите душ, побрейтесь, наденьте костюмы, возьмите значки и помогите Дженет.
Я был поражен ее непоколебимой верой в меня и Яна посреди такой безумной ситуации.
— Мин…
— Дай мне Яна, пожалуйста.
Обернувшись, я обнаружил, что мой муж ворчит, явно раздраженный своим утренним разговором по телефону.
— Звонил отец. Считает, что сделка, которую мы заключили со Стаффордом для Лоркана, невыгодная. И он… Миро? Что случилось?
— Мин хочет с тобой поговорить, — сказал я и протянул телефон.
— Что случилось? — резко переспросил мой муж.
Я потряс телефоном, и Ян выхватил его у меня из рук.
— Алло?
Пока Ян разговаривал, я пошел быстро принять душ. Даже под струями воды я слышал возмущенные крики мужа.
— Ты что, блядь, издеваешься?
Я оставил воду включенной, чтобы Ян мог сразу встать под теплые струи, и как только закончил, мой муж вошел в ванную и захлопнул за собой дверь.
— Я его убью на хрен.
Понятное дело, Неда.
Во входную дверь позвонили, и в одном полотенце я помчался встречать Аруну, которая привела с собой Лиама и держала Саджани за руку.
— Минноу! — Саджани весело приветствовала меня и подняла ручки. «Миро» не находилось в словарном запасе маленькой девочки, но название маленькой рыбки было.
Чертов ребенок!
Подхватив на руки, я занес ее внутрь, а Цыпа обогнул диван и подбежал, чтобы поприветствовать малышку.
— Цыпа! — завизжала девочка и начала извиваться в моих руках, прося отпустить.
Как только я выпустил из рук крошечное существо, она раскрыла руки и обхватила морду Цыпы. Я должен был испугаться — пес мог съесть ребенка за один укус, ну, может, два — но вместе они выглядели очень мило. И все знали: Цыпа защитит девочку ценой своей жизни. Он встанет между ней и любой опасностью.
— Почему вы еще не готовы? — раздраженно спросила Аруна. — Нам нужно успеть на самолет.
Я удивился.
— Мин купила билеты на самолет?
— Это же Мин, — напомнила подруга, как раз когда Ян начал спускаться по лестнице. — Конечно, она купила билеты на самолет.
— Ян! — пронзительно прокричала Саджани.
— Когда это она начала выговаривать «Ян»?
— Понятия не имею, — ответила подруга, явно незаинтересованная в этой теме.
— Думаю, что…
— Эй. Позаботься о моей девочке, — серьезно произнес Лиам и похлопал меня по голому плечу, а потом прицепил к ошейнику Цыпы нейлоновый поводок, сделанный из прочного материала. — У меня в заложниках твоя собака.
Ян обнял Лиама и поцеловал Саджани в макушку, а затем направился на кухню, чтобы взять ключи и, вероятно, узнать, сможет ли выпить кофе перед выходом.
Аруна повернулась, на прощание поцеловала мужа, а потом дочь и, прогнав обоих прочь, последовала за Яном.
— Не облажайся, — предупредил меня здоровяк.
— Не облажаюсь. Выметайся.
Лиам указал на жену, которая вместе с Яном решала по поводу утреннего напитка; для такого напряженного утра хорошо подходил ассамский чай.
— Хочу, чтобы она вернулась в целости и сохранности.
— Обещаю.
Затем здоровяк ушел, держа на руках свою дочь и ведя за собой пса.
— Ненавижу, когда он гуляет с этими двумя без меня, — выкрикнула Аруна с кухни.
— Почему?
Подруга указала на дверь, через которую вышли ее муж и дочь.
— Шутишь? Красивый мужчина с милым ребенком и великолепной собакой. Для женщин это джек-пот.
Я закатил глаза и направился обратно к лестнице.
— Что?! Им так и подавай сексуального мужчину с маленькой девочкой и милой собакой.
За пару минут я быстро оделся и спустился, к этому времени Аруна с Яном выпили яблочного сока — на чай времени не нашлось, — и мы втроем направились к выходу.
— Вы вооружены? — спросила Аруна.
— Господи! — выкрикнул я.
— Что?
— Да, — ответил Ян и прихватил шерстяное пальто.
Я вытолкнул подругу за дверь вслед за мужем.
— Осторожнее, — проворчала Аруна.
— «Вы вооружены?» Кто так вообще говорит?
Подруга захихикала, когда водитель такси остановился около нашего пикапа.
— Ни фига себе, — воскликнул я, садясь на заднее сиденье рядом с Аруной. — Мин чертовски пугает.
— Она тщательно все продумала, — поправил Ян. — Мне нравится.
Аруна подавилась.
— Сказал ее любимчик, — высказался я.
— Потому что он подлиза, — насмешливо произнесла Аруна.
Ян дотянулся и шлепнул ее по ноге.
— Ай! Ты засранец!
— Я не подлиза. Спроси Миро.
Я ухмыльнулся.
— Он любит лизать кое-что другое.
— Меня сейчас стошнит.
Водитель такси не удержался и рассмеялся.
СТУПИВ НА ТЕРРИТОРИЮ АЭРОПОРТА, мы с Яном перешли в режим маршалов. После регистрации пришлось подождать, пока Администрация транспортной безопасности проверяла наши документы. И только потом нам дали добро. Представители правоохранительных органов не могли просто так проносить оружие в самолет. Но как федеральные маршалы мы всегда должны были быть вооружены, даже в отпуске или на рыбалке.
При проверке документов осмотрели наши значки, удостоверения личности и билеты, затем нас обыскали: часы, кобуры для пистолетов, ремни, обувь и, конечно же, оружие. А потом мы с Яном присоединились к ожидающей нас Аруне.
— Удивительно, что я прошла через контроль раньше вас, — проворчала подруга. — А теперь мне нужно выпить кофе.
Как только мы оказались в зоне посадки, Аруна нахмурилась.
— Все будет хорошо, — пообещал я и прижал ее к своей груди, одновременно следя за Яном, который говорил по телефону. Он расхаживал взад-вперед, объясняя кому-то всю ситуацию.
Я не знал, звонил Ян Кейджу или Беккеру, но с кем бы он ни разговаривал, все время кивал.
Аруна перевела дыхание.
— Конечно все будет хорошо.
Пока мы ждали наш рейс, на Яна откровенно пялились женщины, да и некоторые мужчины тоже. Что поделать, мой муж и впрямь был великолепен.
— Если бы я не была замужем, то тоже пожирала его глазами.
— Не могу перестать на него смотреть, — признался я.
— Мне нравится его свитер, спортивные штаны и шарф, ему очень идут оттенки зеленого, — повернувшись, заметила подруга. — Так держать!
— Еще и с таким-то телосложением, — согласился я и указал на Яна. — Что ему может не подойти?
— Вы что, ребята, обо мне говорите? — спросил Ян, сел рядом со мной и положил руку на мое бедро.
— Конечно.
— Об одежде? — догадался он, потому что знал нас, как облупленных.
— Мгм, — улыбаясь, пробормотала Аруна.
Ян толкнул меня плечом.
— Ты же знаешь, какой он. Мне просто нужно надеть то, что он скажет.
Подруга кивнула.
— Ну, ты выглядишь просто фантастически. Что это за узор? Клетка виндоупейн6?
— Очень хорошо, — похвалил я. — Заметь, что полосы гармонируют со свитером.
— Ага, — весело ответила Аруна. Теперь подруга выглядела лучше, более… жизнерадостной и похожей на саму себя.
— Виндоупейн? — Ян спросил так, словно произнес название яда. — Клетки бывают разными?
— Ну, очевидно, твой муж хочет быть уверен, что ты выглядишь не как придурок. Даже субботним утром и еще не успев выпить кофе, — защищала меня Аруна.
Ян ушел в туалет, а мы смотрели ему вслед.
— Да, очень красивый мужчина, — вздохнула подруга, а потом снова посмотрела на меня. — Это клише, но… главное не то, что снаружи, а то, что внутри.
— Знаю.
— Еще хочу заметить, что комбинация из блейзера, джинсов и кашемирового свитера на тебе смотрится просто сногсшибательно.
— А как тебе серые лоферы? — приподняв ноги, поинтересовался я.
— Потрясные, — хихикая, ответила подруга. — Но у Яна челси. Они лучше.
— Они мои.
Аруна рассмеялась, но тут же судорожно вздохнула, вспомнив, что мы приехали в аэропорт не для отдыха, а по важному делу. Я быстро встал и крепко обнял ее, а она уткнулась лицом в мою грудь и всхлипнула.
— Все будет хорошо, — хрипло пообещал я. — Мы все исправим.
— Что, черт возьми, случилось? — вернувшись, проворчал Ян. — Я оставил тебя со счастливой женщиной, а теперь только посмотри… Что ты сделал?
— Ничего я не делал! Она просто плакса, — ответил я. Аруна засмеялась и икнула, а потом велела мне найти салфетку в ее сумочке.
Как только я ее достал, Ян выхватил ее у меня и поднес салфетку к носу подруги, чтобы та смогла высморкаться. Милое зрелище.
Спустя пятнадцать минут мы сидели в самолете.
ПОЛЕТ ЗАНЯЛ ЧАС и пятьдесят минут, Кэтрин уже ждала нас у терминала. Подруга первым делом обняла Аруну, и я приготовился быть следующим. Однако сначала в объятиях оказался Ян, он неловко похлопал Кэтрин по спине, но затем обнял ее так, будто девушка вот-вот сломается.
— Я знала, что Миро приедет, — всхлипывая ему в свитер, произнесла подруга. — Но не была уверена, что ты тоже. Спасибо, Ян. Никогда этого не забуду.
Я был рад, что Кэтрин и Ян стали чуточку ближе.
Пока мы стояли в очереди на прокат автомобиля, Ян рассказал план действий.
— Миро, вы с Кэтрин вытащите Дженет из лечебницы. А мы с Аруной заберем Коди.
— Значит, нам понадобятся две машины.
— Уже, — заверил мой муж.
— Мин и правда все продумала, — присвистнув, произнесла Аруна.
По дороге мы быстро заскочили и распечатали необходимые документы, и уже после десяти были у реабилитационного центра.
— Интересно, почему именно мы, — рассеянно спросил я.
— Что? — поинтересовалась подруга и вылезла из «кадиллака-эскалейда», за который мы сами заплатили, поскольку Кэтрин отказалась ехать в предложенном компанией «додже-дарт». Кэтрин, как всегда, выглядела на все сто: зачесанные вверх волосы, бриллиантовые серьги, черный костюм от «Дольче и Габбана», солнцезащитные очки и черный клатч.
— Выглядишь немного устрашающе.
— А ты словно профессор археологии.
Я нахмурился.
— Но вернемся к твоему вопросу, — сказала подруга, цокая каблуками по гравию, пока мы шли к входной двери. — Я врач, так что мое пребывание в психиатрической лечебнице имеет смысл, и Дженет сначала захочет увидеть тебя. Просто надеюсь, что, когда Ян вышибет дверь дома Дженет и Неда, то не напугает всех до смерти. А то он может быть немного… ожесточенным.
— Да, он может…
— Хотя, возможно, в данной ситуации именно такой подход и нужен.
На стойке регистрации, которая была похожа на стойку пятизвездочного отеля, нам улыбнулась женщина.
— Здравствуйте, — поздоровалась Кэтрин. — Нам нужно поговорить с главным врачом, а также с вашей пациенткой. У нас есть документы на ее выписку.
— Мне очень жаль, но…
— Мэм, — сделав шаг вперед, вмешался я, а затем показал значок, — заместитель федерального маршала США. Боюсь, мне придется настоять на том, чтобы нас пропустили.
Женщина тут же показала, куда идти. В конце концов, мы находились в Вашингтоне, в столице, где умели подчиняться людям со значками.
Кэтрин направилась в кабинет вместе с дежурным врачом, доктором Эбботтом, который, казалось, был совершенно ошеломлен тем, что один из лучших нейрохирургов страны шагал по коридорам его клиники. Имело ли это смысл? Нет. Но Кэтрин использовала громкие слова, свою улыбку, авторитет и громкий цокот шпилек по полу реабилитационного центра, производя устрашающий эффект на бедного мужчину.
Я последовал за медсестрой и двумя санитарами.
— Должно быть, работать здесь очень трудно.
— Самое трудное — встречать людей, у которых нет поддержки, — призналась медсестра. — Людей, чьи семьи по какой-то причине от них отвернулись. У меня всегда сердце болит за таких пациентов.
Я прочистил горло.
— Сейчас я как раз работаю с детьми.
Медсестра похлопала меня по плечу.
— О, тогда вы знаете, о чем я говорю. Когда у ваших детей никого нет, у вас появляется невероятно много времени. Просто помните: не переставайте пытаться и заботиться. Вот мой девиз.
— Очень хороший.
Медсестра широко улыбнулась.
— Вы бы не стали заниматься этой работой, если бы не были бойцом, правда?
— Вы правы.
У двери комнаты Дженет старший санитар жестом пригласил меня пройти вперед.
— Дверь не заперта?
— Нет, конечно, нет, — сказал он. — Мы не запираем пациентов. Они могут выходить из своих комнат, но не из здания.
Я открыл дверь и увидел Дженет. Скрестив ноги, подруга сидела на застеленной кровати и глубоко дышала.
На Дженет оказались штаны для йоги, носки, рубашка с короткими рукавами и свитер с карманами. Очевидно, подругу привезли сюда прямо в домашней одежде. Ее ярко-рыжие волосы были собраны в беспорядочный конский хвост. Увидев меня, лицо Дженет просияло.
— Ох, — чуть не заплакала медсестра, когда Дженет соскочила с кровати и бросилась ко мне через всю комнату. Подруга запрыгнула на меня, и я, чуть не упав от неожиданности, подхватил девушку на руки.
— Рада, что вы ее забираете. Она совсем не похожа на мамочку с послеродовой депрессией.
Уткнувшись лицом в мое плечо, Дженет начала плакать и сильно дрожать, неровно дыша.
— Если она в порядке, то почему позволили мужу ее сюда запихнуть?
— Он сказал, что она представляет опасность для себя и ребенка. После такого заявления мы должны были задержать мисс Пауэлл на семьдесят два часа. Конечно же, с согласия мужа.
— И он его дал.
— Да, — со слезами на глазах ответила медсестра и внимательно посмотрела на дрожащую в моих объятиях Дженет. — Бедняжка.
— Ну что ж, ценю вашу помощь и…
— Мне нужно увидеть моего ребенка, — подняв голову, прошептала Дженет. — Миро, где он? Он в безопасности? Что с…
— С ним все в порядке, — пообещал я, опустил подругу, затем прижал ладони к ее лицу и вытер слезы. — Ян вместе с Аруной его заберут, хорошо?
От переизбытка эмоций Дженет было трудно дышать и говорить.
— Ян вместе с Аруной?
— Да, дорогая, мы все здесь.
Снова наклонившись ко мне и обхватив руками за шею, Дженет прижалась к моей груди, а я выводил круги на ее спине и говорил, что все будет хорошо.
— Я знала, что ты приедешь… знала, что ты придешь, — нараспев произнесла она. — Я знала. Так и знала.
— Мин нас собрала.
— Ну конечно же, — уже смеясь, произнесла подруга. — Так я и думала.
— Ну же, давай выбираться.
Как только мы вышли в коридор, Дженет мертвой хваткой вцепилась в мою руку, и мы направились к главному выходу.
— Все происходило словно не со мной…
— Ситуация с Недом?
— Да.
— Как думаешь, что случилось?
— Не знаю. Может, он испугался, что его жизнь изменится… и так и есть, в смысле, конечно же изменится, ведь появился Коди.
— Само собой.
— Я думала об этом всю прошлую ночь, и единственное, что пришло в голову: у него сложилось представление о том, какой я должна быть. И, похоже, реальность не совпала с фантазией.
Дженет, как всегда, нашла логический ответ и придумала объяснение поведению мужа.
— И его мать не помогла.
— О, черт возьми, нет, — выругалась подруга, — и вот что я тебе скажу, если увижу ее, то… О, — Дженет внезапно замолчала, когда заметила Кэтрин. — Я знала, что она тоже будет здесь, как и ты. Все вы, ребята, мои друзья, клянусь богом, вы — мои ангелы-хранители.
Я похлопал подругу по руке, когда мы подошли к Кэтрин.
— Когда мама умирала, она сказала: «Детка, с тобой все будет хорошо. У тебя есть девочки, твои сестры, и у тебя есть Миро. Все они будут тебя оберегать до самой смерти».
— Не заставляй меня плакать, — проворчал я. — Я еще не выпил кофе.
Кэтрин и Дженет обнялись так крепко, что я думал, услышу треск костей. Через мгновение Кэтрин отпустила Дженет, и та вернулась ко мне, шокированная тем, что Кэтрин повернулась к доктору.
— Спасибо, что так хорошо о ней позаботились, — любезно произнесла Кэтрин доктору Эбботу, который кивал и мило улыбался.
И вот так мы втроем вышли на улицу, оказавшись под лучами утреннего солнца.
СНАЧАЛА МЫ ЗАЕХАЛИ ДОМОЙ к Дженет в Джорджтауне. И пока подруга принимала душ и переодевалась, Кэтрин собрала ее вещи, а я вещи Коди.
Дженет не хотела оставаться. Идеальная кроватка, идеальная комната, которую она сама выкрасила, все детали, которые она собственноручно тщательно расставила по местам, — теперь же ее тошнило при виде этой идеальной картины. Также я упаковал люльку — какое-то хитроумное приспособление для укачивания детей — и несколько других вещей, которые легко складывались и умещались в чемоданы.
— У Аруны дома есть детские вещи, — напомнил я Дженет, когда она сушила волосы.
— Да, — нервно кивнув, ответила подруга.
Я взял ее руки в свои.
— Дорогая, это же Ян и Аруна. Думаешь, они вернутся без Коди?
Дженет расплакалась, и я крепко стиснул ее в объятиях.
Кэтрин положила в чемодан кучу средств для лица, глаз и губ.
— Никогда больше не говори мне, что у меня до хрена вещей, — предупредил я. И впервые с тех пор, как мы вытащили Дженет из больницы, она улыбнулась.
— Разве мать Неда не живет в Мэриленде? — собрав все вещи, спросила Кэтрин.
— Она там жила, — объяснила Дженет, пока мы втроем спускались вниз, а я тащил четыре огромных набитых до отказа чемодана. — Но она переехала к нам сразу после рождения Коди, чтобы помогать.
— Ага, но у нее же где-то миллион внуков уже, разве нет?
— Но Нед — ее младший сын, — вздохнула Дженет, подруга выглядела измученной и… — О боже, как же больно-то!
— Что? — с тревогой спросил я.
— Где твой молокоотсос? — поинтересовалась Кэтрин, прекрасно поняв, в чем дело.
— Откуда ты знаешь, что нужно?
— Потому что она держалась за грудь, Мирослав.
— Обожаю, когда ты используешь мое полное имя.
— Знаю, — усмехнулась Кэтрин, затем достала молокоотсос для Дженет. И пока я смотрел телевизор, девушки возились с электрическим приспособлением для родящих.
— Миро, дорогой, — хихикая, произнесла Дженет. Было приятно снова услышать ее смех, — вместо того, чтобы пытаться заглушить громкий звук, почему бы тебе не пойти и не положить чемоданы в машину?
Я сделал, как велели.
Как только девушки закончили, я спрятал молокоотсос в багажник, а потом спросил Дженет, остались ли у Неда вещи ее матери, которые она хотела бы забрать.
— Будете смеяться, — тихо произнесла она.
Мы с Кэтрин одновременно повернулись и уставились на подругу.
— Все вещи, которые оставила мне мама, до сих пор хранятся в Чикаго.
— Там, где мы жили вместе? — переспросил я.
Дженет кивнула.
— Правда? — Кэтрин резко выдохнула и широко улыбнулась. — Как удачно!
Услышав, как рядом с домом остановилась машина, я тихо засмеялся. Мы вышли на крыльцо и уставились на автомобиль. Сначала я увидел широко улыбающуюся Аруну, которая махала рукой с переднего сиденья, а затем Яна. Мой муж вышел из машины, открыл заднюю дверцу и взял на руки маленькое существо. Потом обошел багажник и поднялся на крыльцо, а Аруна тем временем встала на тротуар.
Ян подошел к Дженет и передал ей сына. Подруга разрыдалась. Кожа Коди была розоватой, на головке торчало несколько рыжих прядей, а на лице красовался носик-пуговка, в точности как у Дженет. Малыш мило зевнул, удобно устроился в руках матери и начал пускать пузыри.
— О-о-о, он прекрасен, — выпалила Кэтрин.
— Он розовый, — заметил я.
— Он само совершенство, — вздохнула Аруна, присоединившись к комплиментам маленькому созданию.
— У него сильные легкие, — заметил Ян, на секунду удивленно глядя на комок нежности.
Аруна усмехнулась, похлопала его по щеке и подошла к Дженет.
— Спасибо вам, ребята, — всхлипнула подруга и снова залилась слезами.
— Почему так долго? — спросил я Яна. — Все же просто: приезжаешь, вышибаешь дверь, хватаешь ребенка и… что, черт возьми, произошло?
— О нет, — поправила меня Аруна. — Сначала мы заехали в полицейский участок.
Я взглянул на Яна.
— Зачем? — уточнил я, скрестив руки на груди в ожидании ответа.
— Новая должность заставила меня задуматься, — сказал Ян, протянул руку и убрал прядь волос с моих глаз, — что лучше поступать по закону, и вместо грубой силы использовать рукопожатие… в смысле, так ведь правильнее, да?
— Ага.
— О, ты бы его видел, — мечтательно вздохнула Аруна и одной рукой скользнула по спине Яна, а другой по животу. — Он был таким спокойным.
— А ты? — спросила Кэтрин, пока Дженет укачивала ребенка.
— Нет, — призналась Аруна. — Но я держала рот на замке, пока Ян разговаривал с дежурным сержантом, а затем и с капитаном полиции. Твой муж показал им одобренный запретительный ордер и объяснил ситуацию. Потом, когда мы приехали к Неду, он постучал, а когда Нед вышел, показал ему ордер и попросил отдать Коди.
— И? — подтолкнула к продолжению Кэтрин.
— Нед заявил, что мы не можем войти, но тут перед Недом встал полицейский, вручил ему запретительный ордер и объявил, что они должны взять ребенка под охрану, поэтому Неду следует отойти в сторону, иначе его арестуют.
— Но Нед же имеет такое же право на ребенка, как и Дженет, — в недоумении заметил я.
— Ага, — ответила Аруна. — Вот только он необоснованно посадил Дженет в психиатрическую лечебницу на семьдесят два часа, поэтому его родительские права под вопросом. Неду придется объяснить свое решение, чтобы попытаться отменить запретительный ордер, и во время бракоразводного процесса тоже.
— Будет развод? — переспросил я.
— Черт возьми, еще бы, — сказала Дженет и снова начала плакать.
— Все вещи собраны? — спросил Ян, пытаясь сменить тему разговора, потому что ему всегда было тяжело, когда кто-то плакал. Он видел, как его мать плакала после ухода отца, а потом затихла и умерла… внутри. Поэтому он ненавидел слезы, но не мои. Когда я плакал, то пробудил все его защитные инстинкты. К счастью для меня.
Дженет быстро кивнула, передала мне Коди и бросилась к Яну. Он укачивал ее с такой же нежностью, с какой она держала своего ребенка.
Мы вернулись в аэропорт, и после того, как проверили сумки, заплатив за перевес, потому что те оказались действительно огромными, мы вытащили коляску и автокресло для осмотра, дали им осмотреть ребенка и Дженет, а после Джанет и Коди они проверили Кэтрин, которая продолжала пищать, проходя через металлодетектор, в чем оказался виноват ее бриллиантовый теннисный браслет. При всем при этом подруги прошли регистрацию и досмотр раньше нас с Яном. А все из-за оружия.
— Черт побери! — воскликнула Дженет, а затем улыбнулась, чувствуя себя по-настоящему защищенной по другую сторону контрольно-пропускного пункта. — Я уже решила, что они заставят вас раздеться.
— Был у меня такой опыт. Ничего приятного, — прокомментировал Ян.
— Я могла бы прожить всю свою жизнь без этой информации, — произнесла Аруна.
В зоне посадки Дженет решила покормить Коди грудью, и Кэтрин накрыла подругу детским одеяльцем, спрятав от посторонних глаз сокровенное место, но тут Дженет начала дрожать.
— Что такое? — спросил я, увидев, как ее трясет.
— Я просто… что, если придут копы и нас арестуют, а Нед заберет Коди, и тогда…
— Вот почему я попросил полицейских нас сопровождать, — объяснил Ян. — Если им придут новые бумаги, то свяжутся со мной, ведь запретительный ордер важнее любых документов. Также у них есть номер телефона друга-адвоката Мин, который подал за тебя документы.
Дженет резко выдохнула.
— Ох, хорошо, ладно.
— Значит, развод? — спросил я у Дженет. — Уверена?
— Думаю, на данный момент развод — единственное решение, — переводя дыхание, ответила подруга. — Но если взглянуть на всю ситуацию с его точки зрения, Нед и правда мог подумать, что я не хочу заботиться о ребенке и нахожусь в депрессии.
Я молчал и просто слушал.
— То есть я знаю, Нед обо мне беспокоился и так проявлял любовь и заботу, — призналась она. — Но если бы вы, ребята, видели его вчера, когда он слушал не меня, а свою мать, и когда он поверил ей… Я не могу… просто не могу. Я всегда знала, что была второй после нее, но когда увидела, как она кивала и улыбалась, пока копы уводили меня прочь от моего ребенка… ничего уже не исправишь.
— Больше не нужно беспокоиться или бояться, — припечатал Ян, и мы все на него уставились, потому что мой муж произнес это холодным, немного пугающим голосом. Время от времени я забывал, что Ян был обучен убивать, ведь… иногда… эта его сторона проявлялась в медленном моргании глаз, насмешке на губах и в напряжении тела. Мой муж мгновенно мог стать машиной для убийств.
— Хорошо, — согласилась Дженет, глядя на Яна широко раскрытыми глазами.
В самолете Дженет передала Коди Аруне, судорожно вздохнула, подняла подлокотник, наклонилась ко мне и через несколько секунд уснула. До взлета Аруна напоила Коди: мы не хотели, чтобы у малыша лопнули барабанные перепонки.
— Стоит открыть свой бизнес, — весело произнесла Аруна. Мы сидели втроем, а Аруна и Кэтрин рядом с незнакомцем, который, казалось, готов был подкатить к Кэтрин, пока не увидел кольцо на ее безымянном пальце. — Вызволять людей, спасать детей.
— Миро уже этим занимается, — хрипло произнес Ян и провел рукой вверх по моему бедру.
— Правда? Чем ты занимаешься? — поинтересовалась Кэтрин.
После подробного рассказа о моей работе в Детском отделе WITSEC Аруна и Кэтрин широко улыбались.
— Что? — пробурчал я.
— О, милый, — почти пропищала Кэтрин, — для тебя это идеальная работа. Ты так хорошо ладишь с детьми, потому что понимаешь, откуда они.
— Верно, — всхлипнула Аруна. — Он спасет всех детей на планете.
— Не все будет так радужно, как вы себе представляете, — запротестовал я.
— Уверена, твой босс перевел тебя специально, — продолжала Кэтрин, полностью меня проигнорировав. — Он наконец-то разглядел скрытый талант, или что?
— Скорее всего, — согласилась Аруна. — Кстати, он тоже очень привлекательный. Помнишь, как великолепно он выглядел на свадьбе Миро и Яна в том костюме, который сидел на нем как влитой?
— О господи, помню, конечно, — согласилась Кэтрин, кивая с широко раскрытыми глазами. — Он очень горяч. Если бы я не была замужем, то…
От картинки Кейджа и Кэтрин вместе в одной постели, которые занимались бог знает чем, меня затошнило.
— Отвратительно, — негодующе сказал я, потом взглянул на Яна и заметил, что он также возмущен.
— Кстати, Ян тоже получил новую работу, — объявила Аруна. — Он теперь главный. Правда, зайка?
— Зайка? — побледнев, повторил Ян.
— Расскажи мне все подробности, — промурлыкала Кэтрин, оперлась локтем на подлокотник и уставилась на моего мужа так, словно он был вторым пришествием.
И Ян, который всегда считал Кэтрин крайне властной, обнаружил, что дружить с ней не так уж и плохо.
ПРИБЫВ В АЭРОПОРТ О’Хара, мы вышли из терминала; Аруна толкала перед собой коляску — каким образом оно все держалось в куче, было за гранью моего понимания, но, очевидно, Яну удалось сложить ее даже несмотря на то, что прежде он делал это всего лишь однажды, — в которой крепко спал Коди. Внезапно мы увидели поджидающую нас Мин. Она искала нас глазами в толпе пассажиров, и когда заметила, прикрыла рот рукой, а затем заплакала. Дженет тут же зарыдала тоже.
Они подбежали друг к другу, раскинули руки и вместе рухнули на пол. Подруги всхлипывали, смеялись и крепко друг друга обнимали, устроив целое представление для других пассажиров, которым приходилось обходить двух лежавших на полу девушек, создавших препятствие на их пути.
Увидев стоявшего в стороне Дженсена, я помахал, и он кивнул в ответ, а затем направился к Яну, собираясь пожать руку. Я удивился, когда Ян его обнял, хоть и ненадолго. После короткого объятия мужчины уставились на плачущих девушек.
Мы столпились вокруг них, Дженсен помог встать Мин, а я Дженет. Поднявшись на ноги, Мин обняла нас всех по очереди и осталась в объятиях Яна. Она дрожала в руках моего мужа, Ян что-то прошептал ей на ушко, и Мин лихорадочно закивала.
— Он ей и правда нравится, — заметил Дженсен, заворожено за ними наблюдая.
— И это взаимно, — сказал я, и повернулся, устремив взгляд уже на него. — Думал, она приедет только сегодня вечером.
Дженсен кивнул.
— У меня есть самолет.
— Ну конечно же.
— Я слетал в Мексику, а потом сюда.
— Удобно.
— Ага, — сказал он и засунул руки в карманы.
Дженсен был красивым мужчиной. Не уверен, стоило ли оставаться в шапке бини внутри помещения, однако мне понравились хлопковая футболка от Crossroads Gin, винтажные джинсы, туфли броги, кожаная куртка и массивные часы Pierre DeRoche. Но сочетание дорогих часов на одной руке и бисерного браслета с серебряным на другой показалось мне слишком хипстерским.
— Значит, — произнес я, — ты богат?
Дженсен взглянул на меня.
— Да.
— Думал, ты реставрируешь машины.
— Так и есть, но машины, в основном, принадлежат знаменитостям.
Я кивнул.
— Мин это не волнует. Деньги, я имею в виду.
— Знаю, — согласился он.
Я прочистил горло.
— Не то чтобы я не рад, что ты здесь, но… почему ты здесь?
— Потому что, — ответил он, не сводя глаз с Мин, — в какой-то момент она доходит до ручки и… когда… это… происходит…
Мин отошла от Яна, сделала пару шагов, увидела Дженсена и потянулась к нему.
Он быстро подошел к ней и крепко обнял, а она завыла ему в плечо. Мин была скалой и верила в нас, потому что именно нам выпало лететь к Дженет, а не ей. Она была главной среди нас. Мы делали то, что она просила. Были ее приспешниками. Но сейчас, в момент, когда ей требовалась поддержка, потому что нервы сдали, Дженсен тут же оказался рядом, чтобы помочь ей собрать себя в кучу. И я должен был отдать ему должное — это чертовски умно.
Я подошел ближе и похлопал его по спине, пока он ворковал вполголоса на ухо своей девушке.
— Ты уже познакомился с ее матерью?
— Ага, — сказал он и высокомерно улыбнулся.
Засранец.
Позже придется расспросить Мин, как ее матери, которая ненавидела меня и Кэтрин, понравился этот мужчина. Он же выглядел как типичный плохой парень, хоть внутри и был душкой.
Взглянув на Аруну, я заметил, что она не обращала на меня никакого внимания, и быстро понял почему. Она улыбалась Лиаму и Саджани, которые приехали в аэропорт, чтобы ее встретить.
Лиам, который после выпуска Аруны из колледжа не пустил ее домой, потому что уже тогда знал, какая это ошибка, до сих пор был влюблен в свою жену. И Аруна чувствовала то же самое по отношению к шестифутовому лейтенанту пожарной части Чикаго. Они всегда были моим идеальным представлением о хороших отношениях: любовь, доверие, общение и юмор. Я был так рад, что Ян тоже смог разделить нашу дружбу.
— Пойдемте поедим, — предложил Лиам, и все согласились, потому что это была просто фантастическая идея.
Мы снова разделились: кто-то поехал на арендованной машине Дженсена, а остальные присоединились к Лиаму на его «хонде-одиссей».
Я же был просто счастлив, что мы все вместе.