Ночная мара

Глава 4

Дойдя до ее двора, он остановился, внимательно осматриваясь, фонари не горели, и бояться, что его заметят из окон, было нечего. Он стал на землю, прислонившись к стволу дерева. Асфальт, бетон вызывали в нем раздражение, они мешали ему чувствовать землю. То, что она жила на первом этаже, и здесь была земля, сильно облегчало ему задачу. Учитывая, что он не отдыхал уже больше недели. Сделав глубокий вдох, он снова ощутил ее запах, которым пропиталась его одежда, странный, неожиданный, дурманящий запах, так пахнет разнотравье на лугу, в жаркий полдень июля. Он кружил ему голову, его сущность хотела чувствовать этот запах снова и снова, запах такой желанной добычи.

Кий закрыл глаз и попытался нащупать сознание Ланы, это удалось сделать достаточно легко, она уже была на грани сна, но еще думала о событиях этого дня, думала о нем, он видел свой образ в ее сознании.

Лана повернулась на другой бок, она почти заснула, но что-то не давало погрузиться в сон окончательно, что-то мешало расслабиться. Она думала о Кирилле, о том, как же, все-таки, странно обернулись события сегодняшнего дня. Утром ничто не говорило, что этот день может принести ей столько счастья. Утро было серое и промозглое, и она, как всегда, сбежала от этой серости и своего одиночества в мир истории. Что заставило ее тогда поднять голову? Она не знала ответа на этот вопрос, просто непреодолимое желание обернуться, хотя она не слышала никакого шума. И, подняв голову, она встретилась с этими чудесными, таинственными глазами. Ей стало весело, когда обладатель этих замечательных глаз, споткнулся, и начал пристально разглядывать пол под ногами, как будто, он ни разу в жизни не спотыкался. Она не смогла сдержать широкую улыбку, хоть и понимала, что смеяться в этом случае — некрасиво. Этот посетитель библиотеки поразил ее, она никогда не видела таких людей, он был….странный, что-то в нем настораживало ее, но она не могла отвести свои глаза от его.

Лана тогда подумала, что он здесь делает, может новый член их закрытого клуба? Раньше она его здесь точно не видела, а постороннего Сергей Николаевич не пустил бы, это точно. Он очень дорожил этим местом. Ей сразу захотелось поговорить с ним, а такого еще не случалось.

Она отдавала себе отчет в том, что была достаточно красивой. Молодые люди слишком часто пытались познакомиться с ней в метро, на улице, даже ее студенты, оказывали ей повышенное внимание. Но, обычно, никто из них не привлекал ее. Она, либо игнорировала молодых людей, либо мягко объясняла им, что они только ее знакомые, не больше.

Что же привлекло ее в этом незнакомце? Лана не верила в любовь с первого взгляда, она, если честно, вообще, слабо верила в любовь. В своей жизни ей не довелось видеть любви. ЕЕ мать едва переносила отца, даже будучи ребенком, Лана видела это отношение. А ее отец был, словно одержим своей равнодушной женой, он просто покорялся ей. Такое отношение Лана не могла назвать любовью. Однако, отсутствие любви в реальной жизни, не мешало ей мечтать о том, что однажды, она встретит, того, кого сможет полюбить, кому сможет поверить.

Когда они начали говорить, ей было удивительно легко рассказывать ему о своей жизни. Ни с кем ей еще не было так легко. Это очаровало ее. Кроме того, что он был очень интересен внешне, у него был поразительный внутренний мир. На один момент, ей даже показалось, что он старше своего возраста, и все из-за этих глаз. И имя, какое странно неподходящее ему имя. Оно раздражало Лану. У нее было несколько знакомых Кириллов, и все они были абсолютно не такими, но очень похожими между собой. О чем думали его родители, когда давали ему такое имя?!

Надо будет обязательно найти фото его дедушки, она была уверена, что в архиве должна быть информация об основателе, что-то такое она видела, кажется.

Зевнув, она опять заворочалась, впечатления этого дня не давали ей уснуть. Ей казалось, что Кирилл все еще, где-то рядом.

В машине она разглядывала его, его внешность волновала ее, она не скрывала это от себя. У него были поразительные руки, изящные, тонкие пальцы. Она всегда обращала внимание на руки мужчин, хотя не могла объяснить себе, почему это имело такое значение для нее. Черты его лица были достаточно резкими, но не массивными, она страшно не любила накачанных парней, возможно, боясь их силы, или глупости. Кирилл не был таким, он был подтянутым, даже сухощавым, но…, каким-то основательным, лучшего слова она подобрать не смогла. И еще, она была уверена, что он был сильным, хотя, объяснить свою уверенность не смогла бы ничем.

С ним было так хорошо, ей не хотелось, чтобы он уходил, хоть это и было весьма странно, ведь они познакомились только утром. И еще, она наконец почувствовала, что ее гормоны при ней. Было время, когда она готова была признать себя бесчувственной и смириться с этим. Еще никто не привлекал ее физически, никто, до него. Это было неожиданно, и так…волнительно. И, судя по всему, он чувствовал к ней тоже. Эта мысль вызвала улыбку на ее губах, и, вот так, улыбаясь, она и заснула.

Он улыбнулся, долго же она засыпает, неужели он произвел на нее такое сильное впечатление? Эта мысль порадовала его. Он не мог читать ее мысли, но ощущал ее эмоции, ловил образы ее мозга. Что-то мешало полностью проникнуть в ее сознание, должно быть, эта странная сила, которая окружала ее. Да и вообще, он не умел читать мысли людей и Высших, это не было дано никому, а вот улавливать образы, могли многие.

Сейчас она была смущенна, но определенно счастлива. Это было очень хорошо для него, просо великолепно.

Прожив такое количество времени, он никогда не лгал сам себе, он не отпустит ее. Не важно, что надо будет сделать, чтобы она осталась с ним, он сделает это. Обири редко жили парами, длительность их жизни, ограничивала естественное стремление их расы к размножению. Да и сами обири были чересчур помешаны на идее самоконтроля, чтобы допустить такую свободу своей силы, которую он чувствовал сейчас. Она бурлила в нем, понукая его переступить все свои ограничения, завладеть этой девушкой полностью. И он не понимал, как мог прожить та долго не чувствуя такой энергии. Его всегда сопровождала скука, обычное явление для его расы, и для других Высших рас. Редко, когда обири находили себе пару, но такое, все же случалось. Это не всегда были другие обири. Все высшие, при желание, могли обратить людей в подобных себе, потому они еще и не исчезли с лица земли, ну, кроме, одной расы. Правда о расе второго элемента, он тоже, давно уже ничего не слышал. Возможно, сейчас остались только две изначальные расы: Обири и Волкодлаки, которых, глупые люди считали оборотнями. Какие же иногда странные люди. Кий покачал головой. Его лучший друг, Лексий, был волкодлаком, и он не разу не видел, чтобы тот превращался в волка. Раса Лексия, обычно, отвергала идею самоконтроля, они не сдерживали свои желания и порывы, лишь соблюдая необходимую осторожность, дабы не быть раскрытыми людьми. Кий знал, что его друг был бы рад перемене, которая произошла с его другом сегодня. Сотни лет он таскал его по всему миру, пытаясь показать ему красоту потакания своим желаниям, но телесные радости не привлекали Кия. Вначале он пытался найти ту, которая тронет его, вызовет интерес. Он бродил по всем странам с Лексом, Щеком и Хоривом, заглядывал в лица девушек, но ни разу не дрогнула его душа, никогда у него не перехватывало дыхания. Он всегда со стороны наблюдал за весельем беззаботных волкодлаков, одетых в неизменные волчьи шкуры, но не присоединялся к ним. Даже войны, которых было немало во время их странствий, не веселили его. Ему была интересна стратегия, а большая часть тех конфликтов была хаотичной. Тем не менее, он принимал в них участие, так было легче получить кровь, хоть ее ему было надо немного. Земля с радостью принимала кровь, рождая поля с новой силой, на месте ее пролития. Так и обири, дети земли, нуждались в крови, хоть могли, долго обходиться без нее. Ему было все равно, чью кровь брать, он никогда не убивал тех, кто делился с ним своей жизнью. Среди его народа были фанатики, которые утверждали, что высшие расы имеют полное право использовать людей в качестве пищи, ибо, на то они и Высшие. Таких обири, Кий считал виноватыми в том, что появились ужасающие легенды о вампирах. Он даже слышал, что некоторые женщины из его народа, жившие в Греции, питались исключительно кровью детей, их называли ламии. Это вызывало отвращение в нем, это, и ненужные смерти людей, ведь в них не было необходимости.

Но сейчас, стоя под окнами Ланы, он мог понять безрассудство своих братьев. Он шел по пути самоконтроля, и казался себе камнем, рожденным землей. Теперь, ступив на путь потакания себе, он чувствовал потрясающую, пьянящую свободу. С такой радостью, должно быть, вырывается лава, из сковавшего ее гранита. Он понимал, что не сможет больше жить в том одиночестве и скуке, в которых жил до встречи с ней.

Его зверя мало волновало, что Лана может не захотеть быть с ним, он очарует ее, убедит, что лучше его никогда не было и не будет.

А когда она будет полностью его, он расскажет ей кто он, сделает ее себе подобной, чтобы быть в этом мире, только с ней. Если она будет бояться, он подавит ее страх, одурманит ее. Зверь рычал в нем, он не отпустит то, что уже считал своим.

Пожалуй, стоит позвонить Лексию, рассказать о столь кардинальном изменение в его жизни. Может, хоть это заставит его вернуться в Киев, спустя почти тысячу лет, после той истории. Кий тихо засмеялся, вспомнив легенду. Да, пожалуй, ему еще повезло, всего лишь, взяли его имя. Кто мог подумать, что место на котором они разбили лагерь, возвращаясь после разговором с императором Византии, люди выберут, дабы воздвигнуть город, почитая их, как героев той войны. И кто мог подумать, что людская память настолько своеобразная, что абсолютно различных существ она сделает братьями, а гордящегося своей внешней привлекательностью и роскошными волосами Лекса наречет их СЕСТРОЙ? После того, взбешенный волкодлак, поклялся, что ноги его никогда не будет в этом городе, и, что с большей радостью, он придет сюда с завоевателями, когда неблагодарный ему город, будут осаждать. Зато, для Кия, и двух других друзей, данный случай до сих пор являлся прекрасным источником насмешек, над страдающим нарциссизмом товарищем.

Он решил, что позвонит Лексу, прям завтра, с утра, тем более, они и так должны были созвониться, чтобы обсудить свои дальнейшие шаги в исследование. Его переполняла энергия, сила бурлила в нем, несмотря на то, что он не отдыхал уже больше четырех дней. Это не было его пределом, он мог жить без отдыха гораздо, гораздо дольше, но сейчас в этом не было нужды. Лана все еще не спала, он видел как образы сегодняшнего дня мелькают в ее сознании. Его образ там был постоянно, и это ему очень нравилось.

Он вспомнил, что провел последние три дня, как они с другом, и несколько других представителей их рас, искали источник агрессии, сколько книг они пересмотрели, сознание скольких людей изучили, но так и не смогли выяснить что-то конкретное. Сейчас, это его даже не волновало.

Он почувствовал, как сознанием Ланы полностью завладел сон, и осторожно углубил свое присутствие.

Лана проснулась достаточно поздно для себя, в 7 утра, обычно она просыпалась в 5, независимо от дней недели. Она потянулась, с улыбкой глядя на солнечные лучи, пробивающиеся сквозь желтые листья. Почти всю ночь ей снился Кирилл, наверное, это было из-за впечатлений вчерашнего дня, так как, даже во сне он задавал какие-то вопросы, а она на них что-то отвечала. Но ей было очень хорошо в этом сне, она еще никогда не испытывала такого чувства блаженства от чьего-то присутствия, пусть, даже лишь во сне. Она с нетерпением ждала его звонка, хоть еще и не успела встать. Однако, не слишком ли она увлеклась? Ведь, еще сутки назад, она его еще даже не знала. Но сегодня она не чувствовала вчерашнего сомненья, даже наоборот, она готова была полностью довериться ему. Отбросив глупые мысли, Лана поднялась с кровати, включила, по пути на кухню, в стерео диск любимой группы, и подпевая, пошла засыпать кофе в кофеварку. Через полчаса, умытая и причесанная, Лана принялась за вторую чашку кофе, который сегодня казался ей особенно вкусным.

В этот момент, зазвонил ее мобильный, номер был ей не знаком. Сердце сладко замерло — вдруг он. Нажав на прием, она негромко произнесла:

— Да?

— Привет, я не слишком рано? — Его бодрый голос заставил ее улыбнуться.

— Нет, я уже проснулась, и даже успела выпить кофе. — Не слишком ли много энтузиазма в ее голосе, а, ну и ладно.

— ну вот, я опоздал, — пошутил он с притворной грустью, — а сколько чашек? Ты ж, вроде, меньше трех с утра не пьешь?

— Только вторую начала, — засмеялась она в ответ.

— Значит еще не все потеряно! Отставляй немедленно эту чашку, я заеду через пять минут, и повезу тебя в лучшую кофейню Киева на завтрак, там хозяин из Львова, надеюсь тебе это о чем-то говорит?

— Ты еще спрашиваешь! — Все, выливаю этот недостойный напиток, и жду тебя.

— Я сейчас буду, пока.

Телефон отключился.

Теперь, наконец, есть номер, на который она может поставить свою любимую песню, чем она и занялась. Собираться-то ей было не надо, она уже была одета.

Ровно через пять минут, он позвонил в ее дверь, помог накинуть плащ, и повел в машину. На улице, хоть и светило солнце, было достаточно холодно, для начала октября.

Целый день они провели вместе. Сначала в кофейне, где говорливый хозяин, говоривший так быстро, что Лана его почти не понимала, приготовил просто восхитительный кофе. Потом, она решила затащить его в кинотеатр, где, непонятно почему, в понедельник утром показывали " Куда приводят мечты" с Робином Вильямсом, а в зале, кроме них было еще три человека. В результате, весь фильм она прорыдала, а Кирилл успокаивал ее, и искренне недоумевал, зачем так расстраиваться из-за простого фильма. Но, похоже, был не против того, что она уткнулась в его плечо, а его руки обнимали ее.

Потом, они долго гуляли в парке, где уже лежал ковер из желтых, шуршащих листьев, и Лана, с детским восторгом, набирала их в охапки и осыпала, шутливо нахмуренного Кирилла. Он рассказывал, что у него есть дом, недалеко от Киева, и рядом, настоящий лес, обещал свозить ее туда, как только она пожелает. Весь день он не отпускал ее руку, периодически притягивая и целуя, жадно, настойчиво, и в то же время очень трепетно терзая ее губы. После этих поцелуев, Лана долго опиралась на него, восстанавливая дыхание, и это доставляло ему огромное удовольствие.

Он уже не ощущал в ней той искры сомнения, которая была вчера, ничто не омрачало ее доверие к нему. Значит ночью, он все сделал верно. Сила рвалась из него, тянулась к ней, желая прижать ее к себе, не давая ей шанса освободиться, ощутить ее тело, прижатое к его, и, желательно, без этой, надоевшей ему одежды.

Так пролетели четыре дня, Все светлое время суток они проводили вместе, а по вечерам, он неизменно уходил, не переходя рамки приличий. Он сознательно искушал ее, давая ей понять, как волшебно ей будет с ним. Оплетал ее паутиной, подавляя всякое желание к сопротивлению. И хоть его сущность рычала все сильнее с каждой минутой, ему удалось, каким-то чудом, сохранить остатки самоконтроля, чтобы не наброситься на девушку. И он уходил, правда, спрятав машину, он снова возвращался в ее двор, о чем она, конечно, не знала. Стоя на земле, наслаждаясь энергией своего элемента, он узнавал все тайны Ланы, видел все ее сны. Обири не видят снов. Но сейчас, он получил пропуск в неизведанный, и такой желанный для него мир снов Ланы.

Наступила суббота, день, когда они решили поехать к нему домой, устроить себе пикник, воспользовавшись, наступившим бабьим летом. Он даже позволил ей выбрать музыку, сам он абсолютно не интересовался этим.

Они выезжали из Киева, когда слова очередной песни очень удивили его, как странно, певец, словно, описывал его чувства в этот момент.

— Что это за группа? — Голос не выдал его заинтересованности.

— Это моя любимая группа, а что, тебе не нравиться?

— Нет, скорее, нравиться, просто я раньше их не слышал.

Так они и ехали, а музыка, казалось отражала его чувства, на мгновенье, ему даже показалось, что Лана догадается о том, что он испытывает. Но она была полностью увлечена поездкой. Где — то, в его сознание, промелькнула мысль, что еще вчера, он должен был позвонить Лексису, но он не смог удержать ее.