Глава 8

Лана смотрела на Кия, и не могла поверить, что это был не сон. Хотя все доказательства были на лицо. Она провела ладонью по его щеке, а он поймал ее пальцы губами и поцеловал их.

— Кий, как…? — Он не дал ей договорить, начав целовать ей шею.

— Что, как? — он зарылся в ее волосы.

— Ммм…, как ты помнишь меня? Они сказали, что все забудут обо мне, и, никто не вспомнит, что все связи были наведены моим мороком. А ты тут…

Она почувствовала, как он улыбнулся в ее волосах.

— Как же много ты не понимаешь, моя маленькая верховная мавка. А они не объяснили, что, если тот, на кого был наведен морок, полюбит мавку по настоящему, то никогда не забудет о ней? — он щекотал ей затылок губами. — Я тебя люблю. — И он широко улыбнулся, глядя ей в глаза.

Лана со счастливым вздохом прижалась к его груди.

— И я тебя люблю, очень. И я так боялась, что твои чувства, всего лишь влияние моей силы.

— Видишь ли, любимая. У тебя было не больше шансов уйти от меня, чем у меня спастись от твоей силы. — У него хватило ума прикинуться смущенным. — Я тоже влиял на твое восприятие, у меня, тоже, есть сила, так что, мы стоим друг друга.

— Ты ведь поняла, что я не человек, не так ли? Еще до того, как тебя забрали.

— Скажем так, у меня появились подозрения, но я еще не знаю, кто ты, конкретно. Может, просветишь? — Она положила подбородок ему на грудь.

— Я — обири. Ты знаешь, что это значит? Они рассказали тебе о всех расах? — Ее изменчивые глаза опять завораживали его, сбивая с мыслей.

— Ну, они много всякого рассказывали. Но я узнала про обири очень давно. Еще когда мне было 13 лет. — Она бросила на него лукавый взгляд.

— Как? Неужели тебе мать рассказала? — Он был удивлен, да и ее близкое присутствие, слегка, сбивало с мыслей.

— Нет, что ты. Я прочла книгу одного очень мудрого старца, — Она уже не скрываясь смеялась, — там, как раз и рассказывалось о расах. Правда, тогда, я посчитала это сказкой. Ой, представляешь, а того старца, тоже, звали Кий.

— Я тебе, сейчас покажу, кто тут старец, маленькая мавка…


Пока они ехали домой, Кий отвечал на все ее вопросы. Он знал, что скоро, им надо будет ехать в место, которое выберет Совет, чтобы поговорить с Ланой. Совет никогда не собирался в одном месте, это, всегда были разные города и страны. И еще, он опасался, что Договор рас уже нарушен. Но зачем это марам?! Он еще не мог этого понять.


Заехав во двор и заглушив двигатель, он повернулся к девушке:

— Лана, в доме, ммм…, скажем так, небольшой бардак. Понимаешь, я достаточно тяжело переносил твое отсутствие, и то, что не мог найти тебя. Вот. Ну, я и сорвался. В общем, ты не пугайся сильно, ладно. — Глаза выдавали его смущение от данного факта.

Лана, не совсем поняла его объяснения, но, решила ничего не говорить по этому поводу, а просто улыбнулась и кивнула. Кий помог ей выйти из машины и открыл дверь.

Как ни обидно, но сейчас все выглядело еще хуже, чем вчера. Может Лекс решил дополнить картину, чтоб добить друга?

Дом выглядел просто ужасно, всюду валялись какие-то обломки, деревяшки, куски ткани с обивки, кусочки стекла, в стене, отделявшей просторный холл от кухни, зияла, приличных размеров, дыра…

Было странно думать, какая сила могла такое сделать в доме. Когда-то, Лана видела передачу, про устранения последствий торнадо в штате Техас, так вот, картина, которую она видела теперь, была очень похожа на то, что показывали в той передаче.

Она обернулась к Кию и, с веселой улыбкой, произнесла:

— Ты что-то говорил про небольшой бардак, — в голосе ее слышалась смех, — ну, знаешь, ты зря переживал, под этими руинами бардака не видно…

Он улыбнулся и обнял ее.

— Я скучал по тебе, очень скучал.

— Кхм, извините, что прерываю в столь трогательный момент, но, может ты меня представишь своей девушке? — Лекс стоял, прислонившись к косяку стеклянной двери, ведущей во внутренний двор, скрестив руки на груди и насмешливо подняв свои светлые брови. На его лице расплылась широкая усмешка.

— Лана, это мой друг Лекс, хотя ты, возможно, слышала о нем под другим именем — как о сестрице Лыбидь. — Кий не удержался от того, чтобы подколоть вмешавшегося друга.

— Как мелко, и недостойно великого обири. — Немало не обидевшись, привыкнувший к таким подколкам друзей, волкодлак подошел к ним. — Очень приятно, наконец, познакомиться с тобой, Лана.

Лана посмотрела на этого странного парня. На вид он был не старше, чем Кий, но она уже знала, как обманчива их внешность. Друг Кия, определенно, был красавчиком, но, каким-то, таким… чересчур благожелательным, что ли.

Что это? Правда или маска? Если, правда — то ее выбор был верным, а если маска, то ее предательство было очень тяжелым. Однако, она не поменяла бы свое решение. Все же, она была мавкой, а мавки эгоистичны. Ничто не значило для нее больше, чем руки Кия, обнимавшие ее сейчас. Ничто больше не должно волновать ее. Ей стало так грустно.

— Мне тоже, приятно, наверно, — она задумчиво смотрела на него, — я еще не определилась. — Она вздохнула, и посмотрела ему в глаза. — Извини за наглость, но, ты кто?

Лекс слегка опешил от такого ответа девушки, он по- другому представлял себе поведение мавок. Эта девушка сбила его с толку.

— В смысле, кто?

— Ну, к какой расе ты принадлежишь? — Странно, у нее, и правда, меняются глаза, а он всегда считал, что это выдумки, а Кия, тогда, неудобно было спрашивать.

— А-а, я волкодлак, а что?

Она вздохнула.

— Да так, ничего. Все в порядке.

Лекс вопросительно посмотрел на друга, но тот непонимающе покачал головой. Кий чувствовал, что Лана, вдруг, загрустила, но не мог найти объяснение этой грусти.

— Так, пожалуй, нам хватит стоять в дверях. Думаю, тебе надо отдохнуть, все- таки ты не спала двое суток. — Он посмотрел на друга. — Лекс, разгребай от завалов любую комнату, какую освободишь — будет твоей. Нам еще надо связаться с Советом, и решить, что делать дальше. Кстати, Лекс, с Ланой я тебя познакомил, так что, теперь, не отвертишься от помощи в уборке. — Он постарался разрядить обстановку.

— Да, уговор есть уговор. Уберем, где наша не пропадала. — Лекс поддержал шутливый тон друга, не понимая, что происходит. Прям напасть какая-то, он никогда еще не чувствовал себя таким не ориентирующимся в ситуации, как за этот, последний месяц. У этих мавок дар не морок — а морока сплошная. Он вздохнул.

Внезапно эта странная девушка посмотрела на Кия, а потом на Лекса. Вернув взгляд к Кию, она спросила:

— А почему он — Лыбидь? Ведь по легенде она была девушкой, я же читала.

— Кий, ты не замечал, может у нее и волосы цвет меняют, а не только глаза? А то, вроде брюнетка, а ведет себя — как самая настоящая блондинка? — Лекс удивленно округлил глаза. Друг притворно нахмурился.

— Да просто некто любил повыставляться своей внешностью и манерами. Вот бедные, необразованные люди и приняли сего молодого красивого господина за утонченную девицу, откуда им было знать, что бывают такие манерные воины? — Кий весело засмеялся.

— Так, если хотите обсудить меня, идите отсюда. — Лекс сделал вид, что задет словами друга. — Давай, Кий, отведи ее в спальню, а то она, сейчас, здесь упадет, и, вряд ли, ей будет приятно спать в таком разрушение. — В подтверждение своих слов, Лекс, ногой, сдвинул мусор, словно, расчищая место, куда Лана могла бы упасть.

Это рассмешило ее, и она засмеялась.

— Ты такой забавный, и совсем не похож на вервольфов, как я их себе представляла.

— Можно подумать, что ты вампиров представляла именно такими, как Кий. Люди сильно исказили наш облик. Для того мы и писали ту книгу, которую ты смотрела в библиотеке, чтобы остались хоть какие-то первоисточники, а не эти, глупые, выдумки. И, кстати, я не вервольф, а волкодлак, в волка я не превращаюсь, просто эти суеверные и узколобые люди, решили, что раз мы носим волчьи шкуры в своих ритуалах — значит, перекидываемся в волков. Глупцы, что тут скажешь. Люди, вечно, ищут, чего бы бояться. — Лекс безразлично пожал плечами.

— Так, с нашей общей историей разберемся потом, а сейчас — пошли в спальню. Это единственная уцелевшая комната в доме. — Кий повел Лану на второй этаж.


В спальне действительно был полный порядок.

— Ложись, ты можешь поспать. Я буду начеку, так что, спи спокойно.

Лана чувствовала, что ей, действительно, не мешало бы поспать. Поэтому, не сопротивлялась, когда он помогал ей раздеваться.

— Побудь со мной, пока я не засну, пожалуйста. — Она держала его руку, не желая отпускать. — Я боюсь…

Это слово задело его, чего она боится? Он защитит ее, от всего, что может быть сильнее его? Но Кий лег рядом, ему самому не хотелось оставлять ее. Ощущая внутри нее грусть и страх, он не знал, как повлиять на нее. Для Высшего, не было проблемой успокоить ее, повлияв на сознание, но было ли это верным решением? Так и не решившись на это, он просто, тихонько перебирал ее волосы, ощущая, как она засыпает.

Когда он спустился вниз, Лекс стоял возле стеклянной двери в двор и смотрел на отражения Кия.

— Ну что?

— Она спит…,- Он не был уверен, что стоит посвящать друга в подробности страхов Ланы, тем более, что и сам, до конца, в них не разбирался. — Давай разбирать эти развалины.


Лекс видел, что его друга что-то беспокоит, но он слишком хорошо знал его, чтобы пытаться вытянуть информацию, пока тот сам не расскажет. Сколько проблем с этими женщинами. Тяжело вздохнув, он пошел помогать.


Пылинки кружились, танцуя в воздухе, они завораживали, затягивали ее в центр своего хоровода. Сознание ускользало от нее. Она не могла уловить что-то важное. Что-то, что ей надо было понять, но она не могла. У нее не было достаточной информации, чтобы понять, упорядочить их кружение. Она не имела над ними силы. Или, наоборот, ей дали сильно много информации, она не могла осмыслить ее. И она тянула ее за собой. А Лана смотрела завороженным взглядом на танцующие пылинки, слушая их странный смех.


Лана проснулась в темноте. Она почувствовала, что ее лицо мокрое от слез. Странно, она не помнила, чтобы плакала во сне. Ей снилось что-то другое, что-то затягивающее и пугающее ее, тем, что она не могла с этим справиться.

Кий лежал рядом. Она знала, что он уже, тоже, не спит. Но сейчас ей не хотелось говорить, ей хотелось побыть самой. Понять, что значил этот странный сон. Она встала, тихонько накинув одежду, и вышла из комнаты.

Спускаясь по ступенькам, она чувствовала, что они прислушиваются к каждому ее шагу. Как же трудно побыть одной, когда все вокруг Высшие. Когда каждый ее порыв всеми ощущается. Но это было приемлемо для нее. Она готова была заплатить такую цену за пребывание рядом с ним.

Лана тихо вошла в гостиную, везде было чисто, явно ощущалась нехватка мебели, да и дыры в стенах никуда не делись, однако, обломков больше не было.

Что-то не давало ей покоя, продолжая мучить ее разум, она не знает и половины того, что должна. Как можно планировать какую-то борьбу, если, даже, не знаешь своей сущности? Чем она может помочь им? Чем она может помочь себе?

После этого сна, она задумалась о том, что, так же, как пылинки в сне, она не может структурировать события в своей жизни в последний месяц. Все было так странно и неорганизованно. Она не привыкла к такому. Вся ее прежняя жизнь была четко распланирована. А сейчас…полный хаос. Она вздохнула.

Предав свою мать, правильно ли она сделала? Приняв решение на основе своих чувств, не владея даже приблизительной информацией, она не была теперь уверена в своей правоте.

Почему-то, она вспомнила свое детство. Оно не было счастливым, но было нормальным, таким, как у многих других детей. Она ни в чем, никогда не нуждалась. Пусть ее мать не хотела ее, но она не обделяла ее ничем, кроме своей любви. Не совершила ли она ошибку? Или это мары, обошли Кия и, теперь, мучают ее сомнениями?

Она не замечала, что по ее лицу, опять, бегут слезы. На улице шел дождь.

Холодные капли стучали по ее лицу, не давая сосредоточится, не позволяя поймать мысль в том танце пылинок. Почему? Почему это оказалось столь сложным для нее? Что ей мешает? Она не заметила, как опустилась на землю…


Кий поднялся, как только Лана вышла из комнаты. Он чувствовал, что она хочет побыть одна, наверное, ей надо подумать, как жить теперь, с новым знанием о себе. Он не знал, чем может помочь ей. Может, ей просто нужно время и больше информации о том, кто она? С этим он мог ей помочь. Он прекрасно знал историю всех рас, а времени у них было столько, сколько они сами пожелают.

Он подошел к окну и увидел, что Лана стоит под дождем, подняв лицо к небу. Ее глаза были закрыты. Вдруг, она опустилась на землю. Через секунду он был возле нее, подхватывая ее с земли и прижимая к себе. Что же не так? Что ОН делает не так? Почему она несчастна? Он зарылся лицом в ее волосы, чувствуя, как она тихонько плачет. Достаточно ли ей будет того, что он любит ее, чтобы забыть обо всем? Или что-то всегда будет мучить ее? Он ничего не видел в ее сознание, только мириады кружащихся пылинок…

Когда он занес ее в спальню и посадил на кровать, она почти успокоилась. Он хотел снять с нее мокрую одежду, но она положила свои руки поверх его и заставила посмотреть себе в глаза.

— Прости, что доставляю тебе столько хлопот, наверное, раньше твоя жизнь была гораздо проще. — Она смущенно и, несколько, виновато улыбнулась ему.

— Глупая, ну что же ты такая глупая, — он поцеловал ее в холодные губы. — Ты вернула мне жизнь, вернула радость от существования, и просишь за это прощения? Я люблю тебя, и ты не доставляешь мне никаких хлопот, это просто наша жизнь.

— Я запуталась, не могу понять, кто я теперь, кем я была всю жизнь, не зная об этом сама. Я не знаю себя! Понимаешь?! Мне 21 год, а мне дали силу и знания тысячелетий. Когда я ушла от мар, мне некогда было об этом думать. Мои мысли были сосредоточены на том, чтобы успеть найти Совет, рассказать вам обо всем, найти тебя. А теперь, когда я получила возможность подумать, я поняла, что не знаю кто я. Не знаю, кто моя мать. Я ничего не знаю о себе. Я не знаю, смогу ли выдержать эту силу. — У нее, явно, начиналась истерика.

— Тише, тише, ничего не поменялось, ты все та же Лана, которой была всю жизнь. — Он слегка укачивал ее, пытаясь успокоить. — просто теперь, ты знаешь, что проживешь гораздо дольше, чем думала, и тебе известно, что у тебя очень сильное врожденное чувство обаяния. — Он обрадовался, когда увидел, что ему удалось вызвать улыбку у нее своими сомнительными шутками.

— Давай мы снимем с тебя мокрую одежду, и согреем. А потом будем упражняться в философских вопросах: кто я? И, где мое место во вселенной? Хорошо?

Она кивнула. Его спокойный, уверенный голос успокоил ее. С ним было так хорошо, не нужно было ни о чем волноваться. Он поможет ей, сделает все как можно лучше. Какое счастье, что она встретила его.

Но, когда она вновь засыпала в его объятиях, согретая теплом его тела, одна мысль все же уколола ее: он сделает все как можно лучше, но лучше для кого? Однако, она отмела ее, сильно хорошо было в его объятьях, чтобы сомневаться в чем-то, и так хотелось спать…

Кий, чувствовал, что она засыпает, но в ее разуме, все равно, не было покоя. Что-то продолжало терзать ее. Он решил, что с нее достаточно на сегодня волнений, и мягко погрузил ее в спокойный сон.


Они, втроем, ехали в машине. Совет выбрал место встречи. Исходя из ситуации, было решено провести заседание совета в Хотыне, там был старый замок, куда и придут все участники завтра ночью.

За эти дни, Кий и Лекс много рассказали Лане о своих расах, о их совместной истории и нелегких взаимоотношениях до заключения Договора рас.

Она рассказала им, что произошло, когда она приехала в Конча-Заспу, про странный мутно-зеленый камень, который мать приложила ей ко лбу, после чего она, словно, впала в кому. Кий сказал, что это старый оникс, который дает власть над другими людьми и обладает свойством замедлять мысли, затуманивая разум. Очевидно, по этому, он и не мог найти ее сознание. Он, так же, дал ей какой-то молочно белый камень, назвав его халцедонитом, и попросил всегда носить его с собой, сказав, что тот защитит ее от подобного воздействия впредь. Даже, каким-то невероятным образом, умудрился приделать к нему серебряную цепочку, чтоб проще было носить его на шее.

Она попыталась, как смогла, рассказать им, что ей говорили мары, но ей трудно было облечь в слова свои знания и ту информацию, которую она получила. Это, в большей степени, были интуитивные навыки, которые она, еще, должна была обдумать и понять. О приятие полученных знаний, и осознании их частью своего я, она, пока, не думала.


Так же, за эти дни, она лучше узнала Лекса, он ей понравился. Всегда веселый, готовый шутить над чем угодно. Он готов был поддержать любую идею Кия, и не требовал аргументации. Он безоговорочно принял ее, несмотря на все проблемы, которые возникли с ее появлением. Не проводил никаких допросов, и не ставил под сомнение ее способность принести его другу счастье. Теперь, он и Лану считал своим другом.

И все, вроде бы, было хорошо, и не было причин грустить. Но странная тоска мучила ее всегда, когда Кий отходил. И мириады пылинок продолжали танцевать в ее снах, сея сомнение и неуверенность в ее душу…

Загрузка...