Ночной Купидон

X

Общение с ловеласом-Димой ни на йоту не продвинуло моего журналистского расследования. Выяснила я наверняка лишь одно: в студенческие годы у Виталия была любимая девушка. Затем, в период, к которому относится обнаруженное мной свидетельство о браке, любимая девушка исчезла, и далее он шагал по жизни в совершенно определенном, я даже сказала бы, ярко выраженном холостом состоянии.

Ни намека на официальный брак! Дима, если бы знал, непременно раскололся! Он Ливанцева терпеть не может. Ясно как божий день. Следовательно, остаются две версии. Ливанцев встречался с любимой девушкой, по окончании института женился на ней, но практически сразу по каким-то причинам расстался. Либо версия номер два. По окончании института, так и не женившись, расстался с ней из-за того, что женился на какой-то другой. Вполне допускаю, женился назло. Предположим, не он, а она его бросила. Вот Ливанцев ей таким образом и отомстил, однако жить с женой не стал и быстро развелся. Дима об этом мог запросто и не знать. Как говорится, и свадьбу не играли, и развод не праздновали. Вроде как ничего и не было.

Допустим. Однако, сколько ни скрывай, хоть одна живая душа, кроме самого Ливанцева и его бывшей жены, должна была знать. Кстати, еще одна маленькая польза от Димы. Он мне назвал имя ближайшего друга Виталия. Буду теперь искать подходы к этому Юрию.

Следующим утром, благо был выходной, пустилась на поиски. Полное разочарование. Оказалось, Юрий давно уже живет за границей, и координат его мне сообщить никто не смог. Как я поняла, если он еще и поддерживает тут с кем-то отношения, то лишь с самим Виталием. Цепочка оборвалась. Тупик.

Решила, что следует попробовать с другой стороны и копнуть более ранний пласт. Если эта девушка — школьная любовь Ливанцева, буду искать одноклассников. Только в какой он школе учился? Вероятно, это знает Дима. Но звонить ему душа не лежала. Наступив на собственную гордость и неприязнь, все-таки набрала его номер.

Обрадовался, урод!

— Классно, — говорит, — мы с тобой вчера посидели!

Он случайно меня ни с кем не спутал? В корыстных целях ему подыграла, выдавив из себя:

— Да, Дима, приятный вечерок получился. И клуб супер.

Еще сильнее возликовал:

— Открою тебе, Настюха, один секрет. Я в «Фокстроте» соучредитель.

Оно и чувствуется. По атмосфере. Вот почему нас там так облизывали! Едва не в пояс кланялись! И звонок мой однозначно воспринял: пожалела, что вчера отказалась продолжить вечер!

— А хочешь, я тебе клубную карточку сделаю?

И впрямь еще на что-то надеется. А мне как поступить? Согласиться — вроде бы получится, что и на остальное согласна, а отказаться — обидится и на вопрос отвечать не станет.

Была не была: согласилась на клубную карту.

— Отлично, Настенька! — Не голос, а подсолнечное масло «Олейна», оливковое не хочу обижать, очень люблю его. — Давай прямо сегодня оформим.

— Сегодня, Димочка, никак не получится. Статью пишу… — так ласково говорю, журналистка я, в конце концов, или нет:

— Про Ливанцева?

— Нет, по нему только материал собираю. Кстати, может, ты знаешь? В какой он школе учился?

Он задумался.

— Ты бы меня еще про детский сад спросила. В институте я, может, и знал, но столько лет ведь прошло. А ты в архиве университетском поспрашивай. Остались какие-нибудь знакомства с твоего факультета?

— Ну да. Одногруппница преподает.

— Так чего проще. Выйди через нее на архив. Личные дела, по идее, должны сохраняться. Дальше, полагаю, учить мне тебя не надо.

— Дима, ты гений! — Действительно, как сама о таком простом пути не догадалась? Тупеешь, Танеева!

— Никогда не сомневался в своей гениальности. Вот познакомимся ближе, поймешь.

Блажен, кто верует. Ну пусть в иллюзиях поплавает!

— Димочка, отвечаю, как статейку в понедельник скину, мигом поедем карточку оформлять.

— Забито.

Закончила разговор, побежала мыть руки. Затем принялась искать телефон одногруппницы. Лет десять уже с ней не виделась. Знала только, что она на факультете продолжает работать.

Остаток дня ушел на телефонные переговоры. Вышла на нее лишь к вечеру. Условились о встрече в понедельник днем.

Старые связи — дело полезное. Столько лет не виделись, а Лидка встретила меня, как родную. И косточки всем однокурсникам перемыли, и узнала много интересного, сильно, оказывается, я отстала от жизни. И с архивом Лида меня связала. Нарыли мне там личное дело Ливанцева!

Там и нашла номер школы!

На другой день отправилась туда. К директрисе пробилась с трудом. Еще большего труда стоило заполучить список ливанцевских одноклассников. В результате дали, однако безо всяких координат. У нас, мол, нет, разыскивайте сами. И на том спасибо!

На всякий случай спросила про учителей. С ними обстояло хуже. Классная руководительница Виталия умерла, а остальные давно уже в школе не работали.

Выйдя из школы, пробежала глазами список. Подарок! Вот она! Корчагина Людмила Дмитриевна собственной персоной. Действительно, оказалась его одноклассницей. Значит, мне надо искать других одноклассников… Боже! Еще одна знакомая фамилия! И имя совпадает! И по возрасту! Ленька Фролов учился в Институте стран Азии и Африки, и у нас была общая компания. Он даже одно время пытался за мной ухаживать, но отношения ни во что не вылились. Надо же, как узок мир! Вряд ли это простое совпадение. Он совершенно точно заканчивал английскую спецшколу где-то в центре.

В одной из старых книжек у меня точно есть его телефон. Позвоню наудачу. Вдруг не переехал или даже и переехал, но на старом месте кто-то из родственников живет.

Домой добралась не быстро. Пробки ужасные. Вся извелась от нетерпения. По дороге не переставала думать: надо же, наши пути с Ливанцевым постоянно пролегали где-то рядом, а пересеклись лишь сейчас. Ну кто бы мог предположить, что они с Ленькой Фроловым одноклассники! А он ведь даже демонстрировал мне себя на выпускной фотографии. Отчетливо помню. А там наверняка и Ливанцев был, и Людмила Корчагина.

Только бы Леньку тоже куда-нибудь за границу не занесло. Он ведь китаист! До Китая мне сейчас никак не добраться!

Вот он, мой дом, наконец. Сразу же принялась искать старые записные книжки. Всю комнату перерыла. Нет! Но ведь совсем недавно мне на глаза попадались. Вспомнила! На антресолях, когда для Виталия одежду искала.

Взвилась на стремянку и повторила подвиг недельной давности. Опять завалила весь коридор, но нашла. Вот она, дорогая записная моя книжечка канувших в Лету журфаковских времен. А ведь и впрямь кому рассказать: университет-то в прошлом веке закончила. Фролов, Фролов, Фролов… Ух ты! Сразу два телефона — его и его бабушки, он у нее, помнится, жил, когда у них в квартире ремонт делали. Отличные его бабушка пироги пекла! Она была родом откуда-то из Сибири. С черникой пирогами угощала, с яблоками, капустой, а один раз я у нее пельменями объелась.

Ну, Настя, рискнем. Ушам своим не поверила: после третьего гудка в трубке послышался Ленькин голос.

— Привет, — говорю, — не узнаешь?

Он там, у себя, поперхнулся.

— Танеева, ты? Какими судьбами?

— Скорей не судьбами, а сложными извилистыми дорожками, — отвечаю. — Как живешь-поживаешь?

— Нормально, Продвигаю нашу дружбу с Китаем по экономической линии.

— То есть востребован?

— Не без этого! Ты-то как?

— Тоже по-прежнему журналистикой занимаюсь. В «Воскресной неделе».

— Извини, Танеева, не читаю, но теперь буду. Или ты теперь уже… не Танеева.

— Пока все еще она самая.

— Дети? Муж?

— Ответ отрицательный.

— Не верю.

— Так уж сложилось.

— А у меня двое детей. Мальчик и девочка. Все по правилам.

— Ну хоть у тебя в этом плане удачно.

— Да вроде не жалуюсь. Хорошо, что позвонила. Надо увидеться, пока я снова в Китай не отбыл. Но, подозреваю, ты не просто так спустя столько лет на моем горизонте возникла. Говори, не стесняйся, что нужно?

— Да если честно, сущую ерунду. Ты в школе в Уланском учился?

— Точно, — с удивлением отозвался он. — А что?

— В одном классе с Виталием Ливанцевым.

— Понятно, откуда ветер подул. И как ты, Танеева, только вычислила?

— Случайно. Мне одну вещь надо уточнить… — Я задумалась, как сказать лучше, а потом, плюнув, решила действовать напролом. Ленька свой, должен понять. А скрыть захочет, так по-любому скроет. — Про Ливанцева и Людмилу Корчагину.

— Ну, любовь у них случилась. Она к нам только в десятом классе пришла, и у них с Виталькой тут же роман начался. Родители с обеих сторон с ума сходили. Деткам в институты готовиться, а у них на уме одни чувства.

— А потом что?

— Потом вроде продолжали встречаться. Только кончилось все трагически. Не в смысле, что с Виталием по-нехорошему разбежались. Людмила погибла.

— Как погибла? — воскликнула я. — С собой покончила?

— Да нет. Под машину попала. Возле самого дома. Представляешь, насмерть!

— В каком году? Через сколько лет после их женитьбы?

— Танеева, кто тебе такую чушь сказал? Они так и не поженились!

— Уверен?

— Абсолютно. Ни свадьбы, ничего подобного не было. И его, и ее родители насмерть стояли. Против — и все!

Я была полностью ошеломлена. Что угодно предполагала, кроме такого драматического финала.

— Ленька, только строго между нами. Не могу сказать откуда, но точно знаю: они точно были расписаны.

— Того, кто навешал тебе на уши эту лапшу, можешь смело посылать на три буквы, — заверил мой старый приятель. — Виталик маму беспрекословно слушался. А она при любом упоминании Людки ему тут же инфаркт выдавала. А у него еще и отец был жив. Жесткий такой мужик. Военный. А у Людки родители из сферы торговли были. В общем, что твои Монтекки и Капулетти. С той только разницей, что Виталька выжил и звездой стал. Кстати, большой молодец. Один из немногих на нашем ТВ, которого уважаю. Ты, Танеева, уж пожалуйста, пожалей человека, не публикуй непроверенных слухов. Его и так Саблина с ног до головы грязью облила.

— Ленька, я потому и решила выяснить.

— Правильно. Значит, годы тебя не испортили. Оставь мне свои координаты для состыковки.

— Да они прежние. И у тебя, кстати, тоже. Редчайший случай.

— Потому что мы с тобой два исключения. Само постоянство во всем.

Разговор с Ленькой сильно меня озадачил. Он явно был совершенно искренен, и действительно ничего не знал про брак Ливанцева. Или я сошла с ума, и мне пригрезилось в сейфе это свидетельство?

Нет, свидетельство я видела собственными глазами. Иначе откуда в моем сознании возникло бы имя Людмилы Корчагиной. Жуткая какая история! Теперь ясно, отчего Виталий так болезненно отреагировал на мои вопросы. Наверное, для него это до сих пор незажившая рана. Они долго любили друг друга, им не давали пожениться, им это все-таки удалось сделать, и Людмила практически сразу погибла! Представляю, что пережил Виталий! Видела я его маму! Небось потом ему пеняла: предупреждали, мол, тебя, что не надо на ней жениться!

Ужасно! Пережить такую трагедию… Но, между прочим, молодчина. Другие звезды малейшие свои несчастья для пиара используют. А тут такая история… Трагедия любви, пережитая в юном возрасте! Иной бы на его месте растиражировал на весь мир. А Виталий скрывает даже сам факт женитьбы. Оберегает память любимой от неизбежных посягательств.

Но я-то хороша! Вцепилась словно пиранья! Меня ожег стыд! И еще на него злилась. Выпендривается, видите ли, не так себя повел! А он еще передо мной извинялся, новый диктофон купил. Я бы, на его месте, вообще разговаривать не стала. И все-таки безумно интересно до конца выяснить, как это произошло! Тайна женитьбы Ливанцева по-прежнему не давала мне покоя!

«Воскресная неделя» огорошила меня новым «интересным» заданием. Поручили освещать день рождения эстрадной звезды Лилиты. У нее в последнее время начался новый виток раскрутки, пошла брать новую гонорарную высоту. Все ради сей возвышенной цели пошло в ход. Вот уж кто, в отличие от Ливанцева, себя не пожалел. Сперва развод с мужем. По полной программе — с мордобоем, последующей демонстрацией переломов и синяков, похищением и даже одним небольшим пожаром. Фотографии всех любовниц мужа выставила на всеобщее обозрение как в Интернете, так и в прессе. Затем Лилита сделала пластическую операцию. Про это сняли целый фильм, чтобы любой мог увидеть «до» и «после». Следом необычайно посвежевшая Лилита засобиралась вторично замуж. Разумеется, публично. И вот теперь назревал ее день рождения.

Ехать мне предстояло с фотографом. Кто бы сомневался: все Лилитой схвачено, за все Лилитой проплачено! И, главное, где бы, вы думали, должно было состояться торжество? Разумеется, в славном «Фокстроте»!

Меня сразу посетило нехорошее предчувствие. Я была уверена, что господин учредитель Дима столь пышное торжество не проигнорирует и будет присутствовать там собственной персоной.

Но я Диму недооценила. Нарисовался он на моем горизонте гораздо раньше.

Позвонил:

— Ну, как, Настюха, за карточкой собираешься?

— Ой, как собираюсь! — зачем-то игриво воскликнула в ответ. — Послезавтра. Освещать буду ваше мероприятие.

— Которое из? — Заинтересовался. — Что у нас там, дай бог памяти… — Прикидывается, словно забыл. Никогда не поверю! — Ах да, у нас Лилита. — Ну конечно, напрягся и вспомнил!

— Именно, — подтвердила я.

— Замечательно! Там и встретимся. Вручу тебе твою вип-карточку.

— Даже вип? — встревожилась я.

— Обижаешь. Супервип!

О-е-ей-е-ей! Как же ему хочется-то, а? Беда, что мне определенно не хочется, а он ведь на отработку рассчитывает. И сказать, что не надо, уже не могу. Чего доброго, обозлится и в клуб не пустит. А у меня задание. Пригласительный билет, конечно, имеется, но потом стой и доказывай, что не поддельный! Нет, до Лилиты не стану портить отношения с Димой, а на месте уж сориентируюсь и как-нибудь выкручусь.

Настал вечер «икс». Постаралась одеться построже, чтобы своим официальным видом хоть немного охладить Димин пыл.

Приехали. Народу тьма. Даже известный физик зачем-то прибыл. С дамой, между прочим. Вот уж и впрямь очевидное невероятное! Никогда бы не подумала, что он попсой увлекается, считала, он больше Бетховена слушает. Так нет, видно, тоже пригласили. Ага, и Ливанцев здесь! Один. Увидала его — сердце екнуло. Обрадовалась, и почти тут же вспомнила, что мы в ссоре. Едва удержалась, хотелось подойти и попросить прощения. Но тогда объяснять все придется. Пожалуй, не стоит. Тем более он меня не заметил. Ну и ладно.

Знаменитостей полон зал! Переписала, кого в лицо узнала. Лилита прыгала в каком-то коротком платьице а ля невинная пастушка. А Димы, по счастью, нигде не наблюдалось. То ли опаздывал, то ли решил проигнорировать мероприятие. Уф, пронесло! Хоть работать не помешает.

День рождения проходил своим чередом. Поздравления, подарки, выступления… Но я слишком рано успокоилась.

Гости уже весьма сильно разогрелись горячительным, официальное веселье плавно перешло в неофициальное. Тут-то в зале и появились новые действующие лица, разогретые куда сильнее присутствующих. Я глянула, и меня пробрала дрожь. В первых радах компании выступал… Дима.

Я попыталась спрятаться, но не успела. Димины спутники кинулись с поздравлениями к Лилите, а он устремился ко мне. И ладно бы незаметно, а то так демонстративно, словно это я день рождения отмечала.

Миг — и я очутилась в его медвежьих объятиях. Он принялся целовать меня. Я попробовала деликатно отпихнуть его от себя — не устраивать же скандал на публике. Слабое мое сопротивление, увы, лишь раззадорило его.

— Пошли, Настюха, будем торжественно карточку тебе вручать. В интимной обстановке. — Его ладони уже опустились ниже моей талии, а сам эдак ненавязчиво раскачивался.

Я заметила: мы уже привлекли интерес присутствующих. Меня начала охватывать паника. Что делать? Попыталась уговорить его:

— Димочка, сперва тебе следует Лилиту поздравить. Она ведь виновница торжества.

Но, видимо, количество алкоголя в Диминой крови достигло критического уровня, а возможно, и не только алкоголя. Как бы там ни было, он явно не контролировал свои эмоции.

— Лилита? Да пошла она! Хочу общаться с тобой!

Снова припав к моим губам, он потянул меня к выходу из зала. Пришлось оказать более активное сопротивление. Однако мои попытки самообороны провалились. Сила у Димы была молодецкая.

На нас уже смотрели во все глаза. Блеснуло несколько ярких вспышек. Снимают, в панике отметила я, еще немного, и вместо Лилиты, в завтрашних газетах окажусь я! Вот наш главный обрадуется! Уволит в два счета! И больше никуда не возьмут. Разве только в «Желтуху». Там скандалы любят.

Дима продолжал меня волочь к выходу из зала, а я, из последних сил отбиваясь, прощалась со своей репутацией.

Внезапно Дима отлетел от меня. Последовал ураган фотовспышек. Ничего не понимая, я начала озираться и обнаружила подле себя… Ливанцева с лицом, перекошенным от ярости.

Он схватил меня за руку:

— Настя, с тобой все в порядке?

Новый залп вспышек.

— Пойдем отсюда? — Он продолжал сжимать мою руку.

Взгляд мой упал на Диму. Он тяжело поднимался, держась рукой за скулу. Сейчас они подерутся, а виновата окажусь я!

Мгновенно представила заголовки и фотографии на первых полосах желтых газет.

— Пойдем.

И мы, по-прежнему держась за руки, двинулись к выходу. Спиной я чувствовала: на нас все смотрят и продолжают снимать!

Наконец мы с достоинством вышли в спасительный коридор.

— А теперь бегом, — скомандовал Ливанцев.

На улице он потащил меня к огромному джипу. Распахнул заднюю дверцу. Я шмыгнула в салон. Дверь клуба резко открылась. Из нее, шатаясь, вывалился Дима в сопровождении двух охранников, однако шофер Ливанцева уже рванул с места.

— Ушли, — удовлетворенно изрек, сидевший рядом со мной, Виталий.

— Струсил? — истерично хихикнула я.

— А ты предпочла бы кровавую драку. — Он хмыкнул. — Да, понимаю. Тогда бы ты точно прославилась. Представляю заголовки в нашей славной прессе! «Кровавый фокстрот Ливанцева». — Он нервно усмехнулся. — Или: «Битва за папарацци». «Девушка раздора» — тоже неплохо. А еще лучше: «Ливанцев наносит удар».

— Боюсь, каких-то заголовков завтра точно не избежать, — откликнулась я. — Видел, они же все снимали. Теперь выгонят меня. Сорвала задание. Вместо того, чтобы зафиксировать очередной скандал с Лилитой, сама стала главной героиней.

— С этим уже ничего не поделаешь. — Он помолчал. — А может, я зря вмешался. Может, с Димой хотела прогуляться?

— Вот уж спасибо! — с гневом воскликнула я.

— А кстати, куда мы едем? — обратился Виталий к водителю.

— Вперед, — с уверенностью отозвался тот.

— Тогда, Василич, первым делом девушку домой отвезем, — распорядился Виталий и без запинки продиктовал мой адрес.

Бальзам на сердце. Помнит ведь! Не забыл!