Ночной полдник

Эпилог

Теперь я знаю, что могу быть хорошим учителем. Я подала документы в аспирантуру, чтобы повысить свою квалификацию и получить соответствующие бумаги. Похоже, это долгий, сложный процесс, но Мерседес сказала так:

— Немного тяжелой работы тебе не повредит.

Я хотела возразить, что творчество — это тоже работа, но потом вспомнила, что на этот счет говорил Берни.

Я была разочарована, узнав, что мою переработку «Зубов острых» использовали только для того, чтобы повлиять на господина Известного Сценариста и убедить его внести изменения. Повлияло. Изменения он внес.

В свое резюме я добавила фразу «специалист по переделке сценариев», и это выглядит круто.

Я продолжаю рассылать свои рассказы по разным изданиям и абсолютно уверена, что в один прекрасный день какой-нибудь агент или издатель оценят их.

Когда меня спрашивают о творчестве, я говорю: — Я переписывала сценарий, а в моем бассейне целыми днями плавал голый Томас Кук.

Как правило, это производит большое впечатление, и мне начинают задавать разные вопросы — в основном о Томасе.

На ранчо Томас не плавает голышом; во всяком случае, когда я вижу его в нашем бассейне, он всегда в плавках. Ему понравилось навещать нас, а если точнее — ухаживать за Эдной. Они очень странная пара, но Томас ее обожает, а Эдна, кажется, посмеивается над ним. Я постоянно извожу госпожу Грант разговорами о природе их отношений.

— Юная леди, вы считаете, что все люди обязательно в кого-нибудь влюблены.

— Не все. Например, папа римский вряд ли. — Я ненадолго задумалась. — Хотя и папа римский тоже. Для него нетрудно найти пару. У него есть шикарные виллы, одежда, всякие цацки и крутой папамобиль.

— Влюбленность слишком переоценивают.

Посмотрев на нее, я скептически приподняла одну бровь.

— Ну вот, теперь она узурпирует мою мимику, — сообщила Эдна потолку.

— Эдна, а Томас когда-нибудь расспрашивает вас, почему бассейн закрытый и почему вы все время мажетесь средствами от солнца и носите шляпу?

— Нет, — ответила она, стараясь скрыть улыбку. — У него есть один талант — его абсолютно не интересует то, что напрямую не связано с Томасом Куком.

Если говорить о моем заболевании, то Уинни отправила образец моей крови в главную медицинскую лабораторию семейства, которая находится в Миннесоте. Исследователи не обнаружили ни следа инфекции.

— Ничего не понимаю, — удивилась я. — Ведь в моем организме произошли изменения.

— Многие вещи до сих пор остаются загадкой, — ответила Уинни. — И, судя по всему, ты одна из них.

Жижи звонила, чтобы спросить совета насчет подрядчика, которому можно было бы поручить устройство сада по моему проекту. Она пригласила меня погостить у нее, пока идут работы, и я пожила там две недели кряду. В ее особняке уже угнездился Берни, размышлявший о том, стоит ли становиться очередным господином Жижи Бартон.

— Не знаю, готов ли я уйти из таблоида и оказаться по другую сторону баррикад, — признался он. — Но Жижи, если ее оторвать от магазинов и салонов, — просто отличная баба.

С любовью поглядев на пузатого мужчину, который сидел рядом, богатая наследница заявила:

— Он будет дешевым мужем. Он все время хочет только одного — книг.

Когда я уезжала, Жижи выписала мне чек на изрядную сумму.

— Я и не ожидала получить деньги, — удивилась я.

— Возьми чек, дорогуша. Это ведь как с проституцией — если тебе не платят, значит, ты не профессионал, а всего-навсего восторженная любительница.

Жижи рассказала обо мне своим друзьям. Я разработала для них несколько довольно скромных проектов и всегда брала деньги.

Там работка, тут работка — и я постепенно сколотила вполне приличную сумму, даже несмотря на то, что по-прежнему не могу серьезно посвятить себя какому-то одному занятию. Я так и не воспользовалась кредитной карточкой, которую мне подарил Освалзд, а вот делиться с кем-нибудь своими деньгами мне гораздо проще.

Уинни, Сэм и Либби переехали в собственный дом, что послужило началом больших перемен для всех нас. Я боялась, что Эдне станет одиноко, но она объявила, что хочет переехать в хижину любви. Как только мы поменялись с ней домами, Гэбриел стал навещать нас гораздо чаще, нередко в сопровождении Чарли Артура. Они пока еще просто друзья, но я надеюсь на продолжение отношений.

Нэнси позвонила мне, как только вернулась из свадебного путешествия, и я поведала ей о своей творческой работе в «Парагоне».

— Томас Кук целыми днями плавал голышом в моем бассейне.

— Ходить голышом — это последний писк моды, — заявила она. — Весь медовый месяц я провела на отдельном пляже и теперь с трудом переношу одежду, она так несовременна. Помяни мое слово, в следующем году в Нью-Йорке все разденутся. Когда увидимся?

— Возможно, ты не захочешь встречаться со мной. Ведь после свадьбы Тодд наверняка еще больше возненавидел меня.

Нэнси насмешливо хмыкнула.

— Ты такая дурилка, Милка! Разве можно из-за этого прекращать дружить? Тодд всегда тебя ненавидел.

Тривени переехала чуть дальше на север и теперь работает в спа-салоне для хиппи и нудистов, который находится недалеко от нас, по другую сторону горы. Их заведение выглядит несколько обветшалым, зато они пользуются новейшими достижениями в области духовно-телесных процедур. Тривени пыталась изобрести свою собственную технологию массажа, и пока больше всего шансов у методики, которую она называет «Пиньята»: в ходе этой процедуры Тривени использует небольшие деревянные биты, чтобы «активизировать» энергетические точки.

Лето кончилось, пошли дожди. На полях стало грязно, зато в воздухе запахло свежестью и надеждой.

Как-то я пошла прогуляться вдоль русла пересыхающей на лето речушки, в котором уже тонкой струйкой текла вода. Там меня и обнаружил Освальд. Я размышляла о грядущей зиме, о семенах, которые, ожидая весны, будут дремать в земле, и о том, как они потом начнут прорастать.

— Милагро! — окликнул меня Освальд.

Я потянулась и взяла его за руку. Так мы и стояли вместе, а потом он сказал:

— Сегодня мне бы хотелось повести тебя куда-нибудь, в какое-нибудь хорошее место.

Мои сапожки снова были в грязи, а в волосах запутались сухие травинки, потому что я помогала выгружать сено на конюшне.

— Мне понадобится несколько часов непосильного труда, чтобы привести себя в порядок для вылазки в свет. Может, просто откупорим бутылку шампанского, сядем у камина и станем целоваться как ненормальные? Возможно, я даже позволю тебе дойти до нижнего этажа.

— Ты не хочешь никуда пойти?

— Зачем, когда и здесь здорово? — Я посмотрела Освальду в глаза. Они были цвета грозовых туч, камней в речушке и столбиков ограды, с которых облупилась краска. — Мне нравится, что ты вписываешься в цветовую палитру этого пейзажа.

— Я знал, что нравлюсь тебе не просто так. Думал, причина тому мой мощный интеллект.

— Это причина номер два. А чем я тебе нравлюсь?

— Своим мощным интеллектом.

— Отличный ответ, — порадовалась я. — А то уж я боялась, что нравлюсь тебе, потому что писатели зарабатывают кучу денег.

— Поэтому тоже, — согласился он.

Его роскошные каштановые волосы были аккуратно зачесаны назад, он всегда ходил на работу в таком виде.

— Хочешь послушать стишок? — спросила я.

Запустив пальцы в шевелюру Освальда, я взъерошила его волосы.

— А я — твоя большая любовь, Милагро?

— Никакой другой просто нет!

— Милагро, — снова сказал он, — почему-то мы с тобой никогда не говорили о будущем.

— Будущее — слишком сложная тема, — нервно отозвалась я. Я всегда боялась, что в один прекрасный день Освальд решит, что для него я недостаточно серьезная и правильная. — Давай просто жить как живем.

— Моя мама… — начал он. — Ты помнишь мою маму?

— Да, — ответила я, гадая, какие ужасные новости могут последовать за этим вопросом.

— Мама позвонила и сказала, что они приедут навестить меня. И прибавила, что с ними будет Бриттани Монро.

— Мисс Смачная Фифка? — изумилась я.

— Она самая. Семейство Монро очень обеспокоено тем, что Бриттани встречается с твоим другом Зейвом. Моя мама считает Бриттани очаровательной молодой особой. Она восхищается ее женственностью, великолепным происхождением и… э-э… чувством стиля.

Освальд немного помариновал меня в смеси из подозрений и неуверенности в себе.

— Что ж, Освальд, это твое ранчо. Если ты хочешь пригласить сюда этот созревший карбункул из полиэстеровых кружев и блеска для губ с ароматом клубники, дело твое.

— Спасибо за поддержку, — проговорил он. — Я сказал маме, что все надежды мисс Собранное Приданое неминуемо разрушатся, когда она узнает, что я помолвлен.

— Ох, — озадаченно выдохнула я.

Освальд повернулся ко мне лицом и взял мои руки в свои ладони.

— Милагро Де Лос Сантос, пожалуйста, спаси меня и от этой и от всех грядущих угроз! Ты будешь защищать и любить меня, а также прикалываться надо мной? Ты выйдешь за меня замуж?

У меня застрял ком в горле.

— Освальд, прекрати свои шуточки!

— Я не шучу. Ну, то есть немного посмеиваюсь, конечно, но насчет того, что хочу жениться на тебе, я не шучу. — Он посмотрел мне в глаза. — Знаю, я не оправдал всех твоих ожиданий. Возможно, я должен был отпустить тебя, чтобы ты нашла человека без моего заболевания…

— Без нашего заболевания, Освальд.

— Нет, Милагро, насколько нам известно, ты в полном порядке. Ты могла встретить какого-нибудь отличного парня и жить себе припеваючи, не подозревая ни о неовампирах, ни о политических экстремистах, ни о сумасшедших родственничках. Если ты хочешь этого, детка, я отпущу тебя, но только знай — я тебя люблю. И всегда буду любить.

— Освалвд К. Грант, если ты полагаешь, что я могу бросить тебя в тот момент, когда мисс Плиссированная Ла-Подстилка разрабатывает свои хищнические планы, ты глубоко ошибаешься.

— Со мной у тебя не будет нормальной жизни, — предупредил он.

— Ничего «нормального» в этом мире не существует. Я отказываюсь от всего, что связано с «нормальностью», «нормой» и прочими понятиями.

— Я хотел подождать и купить кольцо, но подумал, что ты наверняка сама захочешь его выбрать, и…

— Освальд, кольцо — это всего лишь кольцо. — Я убрала подарок Иэна туда же, где лежали все остальные его дары. Он ничего для меня не значил. — Да, я выйду за тебя замуж. Мне нужен только ты. — Я прильнула к нему и в очередной раз поразилась тому, что такой чудесный мужчина отвечает мне взаимностью. — Ты счастлив? — спросила я.

— Я не просто счастлив, — пробормотал он в ответ. — Я в экстазе.

— И я тоже, — призналась я.

Легкий ветерок принес с собой запах обновления, жизни и того времени, которому еще предстоит наступить.

Благодарности

Эта книга не состоялась бы без помощи всех этих замечательных людей. Мой удивительный редактор Мегги Кроуфорд надоумила меня написать второй роман об обитателях «Каса Дракула». Джули Кастилья, моя агентша, всегда оказывала поддержку и находила время для ответов на мои вопросы. Хочу также поблагодарить сотрудниц отдела по связям с общественностью издательства «Покет Букс» Джейн-Энн Роуз, Мелиссу Грэмстед и Джессику Силвестер за то, что они сообщили миру о моих книгах.

Я благодарю моих дорогих друзей Пегги и Майкла Гаф за то, что пригласили меня на свое великолепное ранчо, где я могла писать и отдыхать, и всегда с удовольствием давали советы. Мне повезло, что мои брат и невестка Марло и Марджи Манкерос читали рукописи и давали честные оценки.

Спасибо Трейси Макбридж, которая приложила свой талант к дизайну моего веб-сайта, и — в очередной раз — доктору Дэну Соннье, который отвечал на мои идиотские вопросы по медицине.

И конечно, я вечно благодарна моему потрясающему мужу Мигелю, который всегда и во всем мне помогает.