Ночь на реке

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Джейкоб усадил мать Энни в первом ряду и достал для нее из кармана носовой платок. Он специально приготовил их до начала церемонии. Робин тоже прольет немало слез, как и ее бабушка и мать. Их глаза как-то странно блестят, когда они смотрят на украшенную церковь и тихо переговариваются друг с другом. Два события повергали всех жительниц Форевера в неописуемый восторг и одновременно заставляли плакать: рождение детей и свадьбы. Можно сказать точно, Алма Мей и Юнис зарыдали бы сразу же, едва увидев Робин в подвенечном платье.

Джейкоб задумался, не сводя с них глаз. Что они будут чувствовать, когда в следующем году Робин появится с ребенком на руках? Как отреагируют на то, что свадьбы не было и надо сразу праздновать другое событие — рождение внука?

А что они скажут, что подумают, когда выяснят, что Джейкоб Бронсон — отец ребенка? Он чувствовал себя так, словно предал их, обманул их доверие. Он переспал с их дочерью и внучкой и не женился на ней, зная, что она беременна. Ему стало не по себе, особенно когда Алма Мей перехватила его взгляд и улыбнулась.

Они будут по меньшей мере разочарованы в нем. А скорее всего — придут в бешенство. А как насчет Робин? Они так гордятся своей маленькой девочкой, которая многого смогла добиться, вышла в люди. Что они почувствуют, узнав о ее незаконнорожденном ребенке? Конечно, такое сейчас встречается везде и повсюду, но Юнис и Алма Мей воспитаны по-другому. Они еще из той эпохи, когда подобное осуждалось.

Они наверняка расстроятся и встревожатся. Нет, он ни за что не позволит ранить этих женщин. И он ни за что не позволит ранить Робин, тем более не позволит ей самой мучить себя. Если только в его силах что-то сделать, он сделает.

Джейкоб видел, что Энни и Робин завершили последние приготовления и уже ждут в холле. Время венчания приближалось. Пора занять свое место рядом с Дереком.

Решительной походкой Джейкоб направился в холл. Робин расправляла складки на платье Энни.

— Джейкоб, что ты тут делаешь? — удивилась она. — Ты же должен стоять у алтаря.

Джейкоб посмотрел на часы. Минуты две у него еще оставалось.

— Мне нужно поговорить с тобой, — сказал он, беря ее под руку.

— Сейчас? — Робин не пыталась вырваться.

— Сейчас? — отозвалась эхом невеста.

— Прости, Энни, но я должен. У меня нет выбора. Я смотрел на твою бабушку, — обратился он к Робин.

— Что с ней? Ей плохо? — Робин взволнованно вытянула шею, пытаясь разглядеть Алму Мей.

— Да нет, с ней все в порядке. Не волнуйся, Робин. — Не самый лучший способ — сначала напугать ее, а потом предложить выйти замуж. Но Джейкоб собрался с духом и попробовал начать все сначала: — Ты видела, как она радуется свадьбе Энни?

— Ну да. — Робин переглянулась с подругой, явно не понимая, к чему он клонит, и подумывая уже, что он сошел с ума. Что ж, возможно, она в чем-то права.

— Ты когда-нибудь думала, как она будет радоваться твоей свадьбе?

Выражение лица Робин изменилось.

— Джейкоб, я не верю, что ты мог даже думать о таком. — В ее глазах блеснули гневные огоньки. — Может, все средства хороши, когда дело касается тебя и меня, но сейчас свадьба Энни и Дерека, а ты хочешь все испортить.

— Робин, просто выслушай меня.

— Давай-ка лучше возвращайся туда, где ты должен сейчас быть.

— Прости меня, Энни, — Джейкобу удалось вставить слово, прерывая гневное выступление Робин. Оставалась всего минута. Время истекает, а он обязан убедить Робин. Она должна понять. — Ты когда-нибудь задумывалась над тем, что творишь со своей семьей?

— Да! Да, да, и еще раз да! — шипела она на него.

— Не уверен.

— А мне все равно, что ты думаешь.

Джейкоб сделал глубокий вдох, приготовившись к решительной атаке.

— Но, Робин, когда ты появишься в следующем году с моим ребенком на руках, я хотел бы, чтобы ребенок носил мое имя. И я хочу, чтобы и ты носила мое имя.

— Ребенок? — произнесла Энни сдавленно.

— Я не сделаю этого, — повторила Робин.

— Пожалуйста, ради твоей матери, бабушки. Выходи за меня. Выходи за меня прямо сейчас. Со всем остальным мы разберемся потом, — выпалил Джейкоб. Времени почти не осталось. В его душе начала поселяться тревога.

— Джейкоб, я уезжаю, — произнесла Робин четко, как отрезала. От ее слов веяло неизбежностью. Он не сможет ее переубедить. Она уедет, ничто не остановит ее.

— Я знаю, что у тебя уже куплен билет на самолет, — продолжал Джейкоб. — Завтра можешь делать все, что захочешь. Но сейчас выйди за меня замуж, и давай проведем нашу брачную ночь вместе. И потом, когда… Если ты привезешь ребенка, бабушка и мама не будут разочарованы — ни в тебе, ни во мне. Сделай это ради них, Робин.

Энни немного оправилась от шока и сейчас участливо следила за спором, переводя взгляд с Робин на Джейкоба.

— Прости, Энни, — повторил Джейкоб в третий раз. — Но ты была бы не против, ведь так? И Дерек не будет возражать.

— Нет, конечно, — тряхнула головой Энни. Она взяла подругу за руки. — Давай же, Робин, соглашайся.

Робин посмотрела па Энни невидящими глазами. Она была потрясена.

— Тут все наши друзья и знакомые, священник, море цветов. У тебя даже есть букет, — продолжал Джейкоб, кивнув на цветы в ее руках. — Я люблю тебя, Робин, но клянусь, что не стану удерживать тебя силой.

Робин открыла рот, собираясь что-то сказать, снова закрыла его. К ним уже шли отец Энни и священник.

— Выходи замуж, Робин, — попросила ее Энни с сияющими глазами. — У тебя будет ребенок. У тебя и Джейкоба. Господи, как прекрасно! — Она пожимала безжизненные руки Робин и улыбалась.

— Пожалуйста, Робин, — повторял Джейкоб.

Подошел священник.

— Нам пора начинать, Джейкоб. — Он кивнул туда, где стоял Дерек. Должно быть, тот уже начинал паниковать. Но сейчас Джейкоба волновала Робин. Он молча смотрел на нее, вкладывая в беззвучную мольбу всю свою любовь.

Робин кивнула.

Сердце Джейкоба готово было вырваться из груди.

— Ты говоришь «да»?

Она кивнула снова. Джейкоб повернулся к священнику.

— Не могли бы вы провести сегодня две свадьбы?

— Где ты был? — нервно прошептал Дерек на ухо Джейкобу. — Я уж подумал, что меня бросили — и моя невеста, и мой лучший друг. Мне даже пришло в голову, что вы решили сбежать вместе.

Джейкоб улыбнулся.

— Ты правда так подумал? — Ему с трудом удавалось сдерживать свою радость. Казалось, она прорывалась наружу в его голосе. Он чувствовал себя сейчас так, словно выиграл кубок мира или миллион в лотерею. Вряд ли его ощущения можно было с чем-то сравнить. Неважно, что через несколько дней их с Робин брак останется всего лишь подписями на бумаге, — сейчас он чувствовал себя на седьмом небе.

— Нет, конечно.

— Прости, что заставил тебя поволноваться.

— Я и не волновался. Волновались все остальные. Что вообще произошло?

— Робин и я женимся, — выдохнул Джейкоб с сияющей улыбкой.

— Что? Ты серьезно? Когда?

— Сейчас.

— Что ты хочешь сказать?

Подошел священник, прерывая их разговор. Он занял свое место перед алтарем, и орган заиграл свадебную мелодию.

— Что значит «сейчас»? — повторил Дерек свой вопрос.

— Значит — прямо сейчас. — (Энни и Робин пошли по проходу, держа под руки отца Энни.) — Я надеюсь, ты не возражаешь?

Хотя на самом деле Джейкоба мало волновало, что скажет Дерек.

— Нет, я совсем не возражаю, — ответил Дерек с напускным безразличием. — Сначала он хотел сбежать с моей невестой, теперь похищает мою свадьбу. Ну кто бы на моем месте возражал?

— Я нашел свою невесту, — поправил его Джейкоб с широкой улыбкой.

— Теперь ты мой должник.

Священник вежливо кашлянул, и они прикусили языки, обратив взоры на невест. Джейкоб просто не мог оторвать глаз от Робин. И хоть ее платье было проще, чем платье Энни, а букет поменьше и вместо фаты ей в волосы вплели цветы, она все равно выглядела прекраснее всех.

— Ну разве она не великолепна? — восторженно прошептал Дерек, с улыбкой глядя на Энни, свою будущую жену.

— Другой такой нет, — откликнулся Джейкоб, не отрывая взгляда от Робин.

Две невесты подошли к алтарю под усиливающийся шепот и нескрываемое любопытство зрителей.

— Леди и джентльмены, — начал священник. — Сегодня нам посчастливилось стать свидетелями не одной, а двух свадеб.

По рядам пронеслись возгласы удивления. Отец Энни отступил назад, оставляя невест с их будущими мужьями, и Джейкоб взял холодные руки Робин в свои. Он пытался согреть их, ободрить бледную Робин, вызвать на ее лице улыбку. Ведь они делают сейчас верный шаг ради их будущего ребенка. Он родится в законном браке.

Юнис поднялась, подошла к Робин и заключила ее в объятия, не в силах скрыть слезы. Мать поцеловала дочку, обхватив ее лицо руками. Глаза ее сияли от счастья. Она перевела взгляд на Джейкоба, потом снова на Робин, одарила их обоих радостной улыбкой и вернулась на свое место, взяв у невест букеты, как это было принято.

Робин задрожала, и Джейкоб притянул ее ближе. Священник начал обряд.

— Дорогие возлюбленные… — говорил он протяжным голосом, и Робин все казалось нереальным, так же как и знакомые лица вокруг. Она как будто находилась в другом измерении или во сне, в сладких грезах и скоро, наверное, проснется. Но руки, которые поддерживали ее, были теплыми, сильными и настоящими, а улыбка — согревающей, уверенной. Даже глаза Джейкоба улыбались — она так любила эти карие глаза. Похоже, все действительно происходит на самом деле. Она совершает самый сумасбродный поступок в своей жизни, не идущий ни в какое сравнение с «тарзанкой».

Она сжала руку Джейкоба, чтобы удостовериться. Да, рука настоящая, Робин чувствует ее. Он сжал ее руку в ответ, посылая беззвучный сигнал, что все будет хорошо. Сама не зная почему, Робин поверила ему. В сумасшествии, которое она совершает, Джейкоб единственный, за кого она еще может уцепиться. Прямо как пятнадцать лет назад.

Джейкоб тогда спас ее репутацию, спас жизнь, защищал и оберегал ее и признался ей в любви. Он любит ее настолько сильно, что готов сейчас жениться на ней ради будущего ребенка, ради ее близких, прекрасно понимая, что из их брака ничего не выйдет, понимая, что завтра утром она уедет.

— Робин, я люблю тебя, — прошептал Джейкоб, словно отвечая на ее мысли.

Робин переполнила буря эмоций, потому что она сама чуть не произнесла в ответ те же слова, только сейчас осознав, что любит Джейкоба.

— Джейкоб, — обратился священник, — берешь ли ты Робин в свои законные жены?

— Да, — ответил Джейкоб четко, ни на секунду не отрывая взгляда от Робин.

— А ты, Робин, берешь ли ты Джейкоба в законные мужья?

— Да, — выговорила Робин едва слышно, дрожащим голосом.

— Обменяйтесь кольцами, — заключил священник, и Джейкоб вытащил из кармана кольца, приготовленные для Дерека и Энни. Его лицо омрачилось, потому что только сейчас он сообразил, что у него нет кольца для Робин.

За спиной они услышали шорох, по рядам прошел ропот. К ним шла Алма Мей, бабушка Робин.

Она крепко обняла внучку, с нежностью стирая слезы с ее щек.

— Я всегда знала, что ты сумеешь найти дорогу домой, детка, — произнесла она со слезами умиления. С решительным выражением лица она сняла с пальца свое обручальное кольцо, которое не снимала вот уже лет пятьдесят, и отдала его Джейкобу.

Робин чувствовала, как сжалось горло от подступающих рыданий. Она качала головой, пытаясь выговорить: «Не надо», но слова застревали в горле.

Джейкоб положил ладонь на руку Алмы Мей, останавливая ее. Но она посмотрела на него с улыбкой, блестящими от слез глазами.

— Это наш подарок, — произнесла она. — Кольцо, сделанное из первых золотых самородков, которые нашли в Форевере. С них начался город, они привели меня сюда. А теперь им суждено сослужить другую службу.

Она положила кольцо на ладонь Джейкоба, подбадривающе кивнула и вернулась на свое место.

Джейкоб был тронут и поражен таким поступком, не говоря уже о Робин. Она смотрела на маленькое колечко в его руке, вспоминая историю, которую слышала уже столько раз. Самородок нашел ее дедушка у реки, вверх по течению. Он был одним из первых золотоискателей, которые потом основали этот город.

— Мы можем продолжать? — спросил священник.

Кольцо сияло на пальце Робин, когда Джейкоб поднял ее на руки и перенес через порог своего дома. В городском отеле ничего привлекательного молодоженам предложить не могли, да и, кроме того, ему хотелось провести всю ночь с Робин в своей постели.

Он не знал, что делать с подарком Алмы Мей. Отдать кольцо обратно означало бы признаться, что брак их ненастоящий, но и оставить его они тоже не имели права. Он осторожно опустил Робин на пол, касаясь кольца, согретого теплом ее руки.

— Джейкоб… — начала было Робин, но Джейкоб не дал ей продолжить, приложив палец к ее губам.

— Ш-ш, я понимаю. Но на сегодняшнюю ночь ты моя жена, остальное не важно.

— Но…

Снова ее протест не был услышан.

— Только на одну ночь. Я прошу.

В ее глазах он читал нерешительность, в них бушевали бури сомнений. Но потом Робин кивнула, и он улыбнулся.

— Поцелуй меня, муж мой, — прошептала она, и Джейкоб незамедлительно исполнил ее просьбу.

Они любили друг друга всю ночь, страстно и самозабвенно, понимая, как мало дано им времени. В предрассветных сумерках Джейкоб крепко обнял ее, чувствуя, как силы покидают его, как он проваливается в сон, изо всех сил противясь ему, не желая оставлять Робин ни на секунду, пока она рядом.

— Я люблю тебя, — прошептала Робин. И Джейкоб понял, что кольцо подарено не напрасно и теперь он может спокойно уснуть. Он сдался и закрыл глаза.

Она сказала, что любит его. Робин зажала рот рукой, вставая с кровати. Она натолкнулась на кресло-качалку в темноте и села в него.

Это было безумие. Жизнь пошла кувырком за две недели, что она провела в Форевере. Может, она находится под гипнозом? Или судьба все-таки нашла ее?

Вот что может произойти, если положиться во всем на судьбу. Больше Робин не позволит судьбе распоряжаться ее жизнью. Она чуть не потеряла все, над чем работала вот уже больше десяти лет, чего сумела добиться ценой невероятных усилий.

Отправляясь в Форевер, она собиралась просто отметить с семьей праздник и снова вернуться туда, где ее ждала новая, идеальная жизнь. И вдруг появляется Джейкоб, потом она занимается с ним любовью, и вот пожалуйста… Теперь она вышла за него замуж — такого она могла ожидать меньше всего. Но главное — она влюбилась в Джейкоба. И, господи помилуй, у нее появилось желание остаться здесь. Она что, на самом деле сошла с ума и хочет в один миг разбить прежнюю жизнь и забраться обратно в постель к своему новоиспеченному супругу, оставшись с ним навсегда, пока смерть не разлучит их?

Робин покачала головой. От таких мыслей ей становилось страшно. Если она немедленно не сбежит из этого городка, то окажется в ловушке. И тогда уже не уедет отсюда никогда.

Джейкоб повернулся на бок и протянул руку, во сне пытаясь найти ее. Робин замерла, но, к счастью, он все же не проснулся. Робин решительно встала. Сейчас или никогда.

Она собрала свою одежду и на цыпочках прокралась к двери. Что-то удерживало ее. Робин обернулась, глядя на спящего мужа и вспоминая его жадные поцелуи, ласки, которые так возбуждали ее и дарили ей незабываемое наслаждение. Она, казалось, еще ощущала его запах, помнила каждое мгновение их любви. Робин застыла, не в силах уйти, и сердце ее разрывалось па части.

Глухое рыдание вырвалось из груди, и Робин быстро зажала рот рукой, боясь разбудить Джейкоба. Она не хотела, чтобы он проснулся.

В самом деле? Она не обманывает себя? На какую-то секунду ей захотелось, чтобы Джейкоб открыл глаза, остановил ее. Даже его улыбка могла бы задержать ее хотя бы на час — вполне достаточно, чтобы опоздать на самолет. Робин стояла, смотрела на Джейкоба, ждала, но потом, закрыв глаза, чтобы не видеть его, собрала все силы, чтобы справиться с собой. Она все может, она сильная, нужно помнить о своей цели, собраться…

Робин тихо прошептала «Прощай», послала воздушный поцелуй и выскользнула из комнаты.

Два часа спустя Робин стояла у причала. Мотор «Бивера» был заведен и прогревался, оглашая ревом пустынную улицу. Пилот, казалось, не удивился, что на пристани ждет женщина совсем без багажа, только с маленькой сумочкой, в вечернем платье. Если он и был удивлен, то виду не подал. У нее билет, а самолет должен следовать расписанию и инструкциям — вот это имеет значение.

Робин было немного прохладно, она нервно вертела кольцо на пальце. Вернуть его назад было бы черной неблагодарностью. К тому же Джейкоб прав: для семьи и для будущего, возможного, ребенка лучше, если они будут считаться мужем и женой.

Ему придется сочинить что-нибудь, чтобы объяснить всем, почему она уехала. Но Робин верила, что он справится. Ему можно доверить все что угодно.

Кроме своего сердца. Он ведь обещал отпустить ее.

— Мы готовы к отправке, мэм.

Голос пилота напугал ее. Дверь пассажирского салона скрипнула, и Робин занесла ногу, чтобы пройти внутрь, но тут краем глаза она уловила какое-то движение на берегу.

Ее сердце упало. Это был Джейкоб.

Робин не знала, как давно он там стоял — в расстегнутой рубашке, в своих старых джинсах. Восходящее солнце окутало его силуэт ярким оранжевым сиянием. Он расправил плечи и продолжал смотреть на нее, сощурив глаза, с непроницаемой маской на лице. Робин показалось, что она читала свой приговор в его глазах. Он был вне себя.

Но ты ведь обещал отпустить меня! — хотела крикнуть она. Однако ее губы не могли пошевелиться, а слова застревали в горле.

На какую-то секунду он потянулся вперед, его тело качнулось. Робин затаила дыхание и ждала, но Джейкоб не шевелился.

Он обещал отпустить ее, и она должна уехать. Все очень просто.

— Мэм, вы летите? — Голос пилота отрезвил ее. Робин повернулась к самолету и перешагнула узкий порог.

Ей нечего сказать Джейкобу.