Новая НЕистинная Пара. Часть 1

Глава 6

(Влад)

Две минуты и девять секунд реального времени — это много или мало?

Две минуты, которые в обычной жизни мы не ощущаем, не чувствуем, не определяем. Всегда можно поставить сознание человека в рамки внешних условий, чтобы такой короткий промежуток времени стал заметен. Например: запихнуть человека в горячую воду на две минуты или вогнать ему под ногти спицы на те же две минуты.

Но, что же такое две минуты за гранью бытия, когда твое тело мертво? Это, я вам скажу, непередаваемые ощущения, растянутые в вечности. За три сотни лет своего бытия Мастером я умирал больше двадцати раз, и не могу сказать, что к этому можно привыкнуть. Более того, я убежден, что «привыкнуть» к собственной смерти может только полный псих, окончательно лишенный всех моральных якорей. Такое существо должно быть больше монстром, чем человеком.

Я же к монстрам себя не относил, чтобы кто не говорил и не думал, но все же столько смертей подарили мне некий опыт. Например: я научился почти мгновенно определять, какая эта смерть — настоящая или временная. Настоящая, как вы понимаете, может быть только одна. Вампиры ее еще зовут «окончательной». А вот временных, у таких как я, может быть великое множество.

Так называемое «бессмертие», которое даже моя пара умудрилась поставить мне в вину — это почти полная регенерация любых повреждений тела. Нет, если меня распылить на атомы или выкинуть из самолета на высоте пары-тройки км, то я несомненно встречусь с настоящей смертью (хотя, пожалуй, про самолет — тут не уверен), но вот такое ранение, какое нанесли сейчас лишь «временно» меня убило, как бы нелепо это не звучало.

Пуля, явно пистолетного, а не автоматного калибра, прошла в ногте от сердца и вышла наружу. Должно быть, сейчас мой труп заливал кровью тело убитого мной же волка, но здесь, в безграничной пустоте, не было ничего на чем могло бы сфокусироваться сознание.

Уже не припомню, кто из ученых-маньяков установил, что человеческий мозг не может быть в полной пустоте и темноте, но факт такой и правда имеет место. Не пройдет и получаса, как голова начнет галлюцинировать, выдавать картинки и звуки…

Эх, а вот мне подобное не грозило. Если я и сойду с ума, то не от собственного одиночества, а от собственного попустительства. Ярость — вот то, что превращает Мастера в чудовище, настоящее без красок романтики из романчиков. Если я теряю контроль, полностью сам убираю в себе голос совести и адекватности, то наружу вылезает тот, с кем желали бы встретиться, только сценаристы фильмов ужасов и только после моего вскрытия, чтобы зарядиться «вдохновением» на новые сюжеты. Асс…

Ложью было бы с моей стороны утверждать, что такого состояния у меня не было. Да, я убивал, случалось, что и невиновных, и просто тех, кто оказался не в том месте и не в то время. Было в моей судьбе всякое, и грязное, и подлое, и откровенно тошнотворное.

Я не герой, более того, я даже не «антигерой», который своей холодной брутальностью притягивает девушек в разных сюжетах Голливуда. Им, девицам, конечно же, кажется, что он — такой плохой герой — имеет в прошлом страшную рану, из-за которой сейчас нелюдим и задумчив, рассматривая закат. А вот она, вся такая красивая и хрупкая, единственная сможет рассмотреть за броней ранимую, страдающую душу. А в конце книжки или киноленты этот полный отморозок станет «лыцарем». И разумеется, только для нее одной.

Я могу с полной ответственностью заявить, что «полный отморозок» не временно, а навсегда. И никакая женщина этого факта личности, привыкшей убивать, не изменит.

Так что оказавшись, в очередной раз, нигде, я не слишком удивился. Бывает. А паника, которая случалась и раньше, теперь имела отношение только к Инге. Моя девочка осталась там, одна, пока я здесь отдыхаю. И это, пожалуй, единственное, что меня действительно заботило.

Моя смерть закончилась, как и всегда, рывком. Сознание выбросило в астрал реальности, тогда как сердце сделало первый неуверенный удар. Пошла десятая секунда — и я вернулся в мир живых.

Убить Мастера, конечно, возможно, но не так. Проще всего нас прикончить постоянными травмами. Например: выпустить парочку очередей или разрезать на кусочки, которые не смогут собраться вместе. Однако, конкретно эти ребятки не подумали о таком, упустили время. Все-таки две минуты — более чем достаточно для моей окончательной смерти. И если бы решал я, то никогда бы не дал столько времени себе для регенерации.

В конце жизни есть и свои плюсы. Пока сердце отпускало второй, третий и далее удары, я наблюдал со стороны за реальностью и будущими трупами.

Нужно пояснить, что, несмотря, на все мои способности, к астралу я имею весьма отдаленное отношение, и могу пользоваться благами жизни вне тела только на пороге смерти. Ну, или, как сейчас, уже после нее…

В маленьком зале магазинчика было пятеро…оборотней!

Мастера оборотней — безусловные и единственные властители расы. Но, мы — не Хозяева. Невозможно превратить целую расу в рабов, взять клятвы верности и жить спокойно. Оборотни — такие же личности, как и вампиры, как и люди. И потому, нет ничего удивительного в том, что есть «верные» вассалы, чтящие Закон, а есть и те, кто думает, будто без власти Мастеров настанет Золотой Век оборотней. Мозгом я понимал, что в происходящем нет ничего удивительного, но… черт! Как это мерзко осознавать, видеть собственными глазами предательство тех, ради кого был рожден. Тех, ради кого убивал, и будешь убивать. Тех, кого ценишь больше собственной жизни и судьбы!

Должно быть, я не только отморозок, но и романтик, потому что наблюдая за тем, как двое волчат пинками переворачивают мое тело, демонстративно сплевывают на окровавленный костюм и рубашку, а затем и отдают друг другу «пять», мне стало настолько тошно, что захотелось отвернуться.

Сколько уже раз видел подобные картины, а все равно, каждый раз, как в первый раз… Хуже чем сейчас мне было только когда я увидел тела своих родителей.

Не стал противиться желанию и отвернулся. Усмешка невольно наползла на мое «призрачное» лицо.

Один, шибко прыткий, уже лежал оглушенный у щита Инги. Он был жив, но его напарники не стремились ему помочь, что наводило на размышления. Хотя, да кому я вру? Инга — это все, что меня волновало!

Девочка была все еще жива, правда, за ее психологическое состояние я не мог поручиться. Она смотрела на мое тело совершенно безумными глазами. Я уже не раз видел подобное, потому и знаю, что не преувеличиваю. Последний раз я видел подобное, когда над малолетней дочерью одной из знакомых волчиц надругались «лыцари» протестантского ордена «многоборцев со злом». Ребятки, получив приличное спонсирование, оперативно вырезали всех мужчин в поселении, а вот женщинам пришлось проходить «очищение». Думаю, понятно каким органом и сколько раз. Девочку после этого демонстративно повесили и распотрошили, как свиную тушу.

Одна из многочисленных страшных историй моих подопечных. Когда, я прибыл на место, то увидел еще живую мать девочки. Она смотрела на тело дочери примерно таким же безумным взглядом.

Инга ни кричала, ни плакала, ни дрожала, а просто смотрела широко раскрытыми глазами на то, как волчата вбивают свои ботинки в меня. Под моим телом расплывалась темная лужа, которая почти тут же и размазывалась подошвами и моими конвульсивными подергиваниями.

Красота!

Должно быть, подобная ситуация должна была меня разозлить. Но, на деле внутри у меня было лишь чувство безмерной гадливости. Инга была жива, относительно здорова и в относительной безопасности.

А потому…

Асс:

Сконцентрировать внимание на Поиске.

Первейшее умение Мастеров. Должно быть, им мы овладеваем еще до того, как сказать первое слово. Поиск позволяет силе Мастера ощутить подопечных, то есть всех оборотней. Позже тоже умение начинает расти и усложняться. Можно натренировать не только дальность волны Поиска, но и его виды. Ощутить не только оборотней, но и «своих» оборотней, например: ближников, родню, детей. Ощутить людей или вампиров. Вопрос лишь в желании и потребности Мастера. Мой брат легко мог искать так даже вещи. Огромного таланта и воли был Мастер, что и не удивительно, учитывая, что его растили как наследника.

Полминуты погружения — и анализ меня… почти удивил.

Отряд оборотней: дюжина особей, из них три девушки и один сильный одаренный с талантом к гипнозу. Именно его влияние на людей погрузило почти весь квартал в сон, а остальных в некую апатию, когда сознание вроде бы видит, но не воспринимает полностью. Вот почему еще нет криков людей и воя сирен. Волчица-хакер уже отключила многочисленные камеры и датчики на улице, что, собственно ожидаемо.

Вождь этой компании, услышав о моей смерти, по общей чистоте, разразился такими воплями ликования, каких никогда не слышали новоиспеченные президенты после выборов. И это, конечно, лестно. Когда твоя персона вызывает такую бурю. Волк отдал приказ отрубить или точнее отстрелить мне голову.

Я знал, что вторым приказом он затребует труп Инги, поэтому просто забрал жизни всех, кто был в грузовике с аппаратурой. Одновременно это у меня не вышло, но и разница в полторы секунды не слишком им помогла. Тройка прикрытия или «поддержки» (это уж кому, какое название привычнее) перестала жить, даже не ощутив смерти.

Дальше…

Два снайпера на крышах домов. Один: опытный вояка был на крыше напротив «нашего» магазина сувениров. Второй: уселся дальше по улице, на крыше у перекрестка, видимо для того, чтобы отрезать возможный отход нам, если бы что-то пошло не так. У этих я не стал забирать жизнь. Сам процесс забора подразумевает незаметное затухание жизни, почти мгновенное, а значит и безболезненное. Но эти — убили моих волков. Первый прикончил телохранителей, второй — водителей двух наших авто.

Вот это уже основательный повод не убивать их быстро и просто. Я не вампир, чтобы просто убивать. Мне хочется удовлетворения, пусть и эфемерного. Так что я просто потянулся силой к их головам.

Сначала захватить нервную систему. Должен признать, что это требует отличного знания анатомии и боевой магии, а потому и многих лет учебы, а затем и практики на деле. И отчасти, из-за этого в моем роду всегда разделяли обязанности. Истребителей всегда было немного, а уж в ранге асса…

В общем, подчинение нервной системы не означает, что подчиняется воля волка. Скорее это похоже на синдром «запертого человека». Все слышу, все понимаю, но не могу шевельнуть хоть пальцем. При должной практике возможно не только парализовать жертву, но и управлять ею, как марионеткой на ниточках. Сейчас же я просто наслаждался безмолвными криками волчат, ощущая, как их мозги медленно превращаются в фарш, повинуясь моей силе.

Мне только было жаль, что эту игру нельзя была растянуть на несколько часов, а так… полный кайф. Наслаждение от совершенной твоей волей мести настолько всеобъемлющее, что у меня бы, наверное, встал, если бы в этом состоянии у меня было бы тело. А иногда все-таки жаль, что чистой энергии эрекция не знакома…

Пять — в минус.

Дальше:

Один волчонок около магазина. Бдит. В том смысле, что изображает из себя крутого вояку, цепко оглядывая пространство вокруг. Второй: обходит мои автомобили и проводит по два контрольных уже мертвым водителям, в голову и сердце. Зачем? Мне потребовалось три секунды, чтобы сообразить, что это «послание» моим ближникам. Не удивлюсь, если выяснится, что Ингу полагалось, по плану, расчленить и отправить родителям по частям.

Ох, кто бы знал, как меня достали многочисленные мнимые «корольки» с их самомнением! За триста лет я уже откровенно задолбался разгребать их заговоры по всемирному господству!

Каждый альфа, который собирает под своей рукой больше четырех сотен волков, мнит себя новым Мастером, а уж если к этому прибавляются деньги и влиятельные люди…

И каждый такой «новый Мастер» желает обставить «начало новой эры оборотней» с особой помпой, то есть с большим количеством крови.

Вояке устроил разрыв сердечной мышцы, сжав голосовые связки, чтобы не вздумал вскрикнуть.

А вот добивальщику трупов… четыре с половиной секунды на полет фантазии… Свернул шею, повернув голову так, чтобы она эффектно смотрела на небо, при том, что тело рухнуло на живот.

Отличный натюрморт вышел. Брат бы одобрил…

Еще два — в минус.

Дальше:

Магазин. Волчонок так и не пришел в себя от удара хлопушки. А значит… Барабанная дробь — парень выиграл приз! Именно он и будет той птичкой, что нащебечет мне имя заказчика!

К этому моменту раны уже затянулись. Так что…

Мужчина заносит в очередной раз ногу, для того, чтобы опустить ее мне на живот. Видать с детства мечтал «втоптать Мастера в грязь». Герой, ничего не скажешь, и как все герои — редкостный дебил.

Рывок. Правой рукой зафиксировать ногу, ухватив за икру. Левой же крутануть ступню, разрывая кожу, мышцы, сухожилия, кроша кости. Все равно, что лампочку вкрутить. Да, реакция и сила волков не идет ни в какое сравнение с человеческой, но и Мастера — не волки.

Парень качнулся вперед, а я уже выхватил с его разгрузки нож, возблагодарив оборотня за то, что он предусмотрительно отстегнул ремешок крепления. Миг — и у него в паху широкое лезвие.

Перекат в сторону, одновременно подбивая своими ногами второго «топтыжку моего любимого тела».

Эти двое еще только падают, а двое других уже наводят на меня прицелы. С диким криком падает в мою кровь «герой», на него сверху его напарник. К этой музыке прибавляется и мой рык. Все инстинкты орут о том, что я должен перекинуться. Погрузить клыки в мягкую, горячую плоть предателей. Сожрать их сердца! Но, я сам еще голоден, очень голоден… поэтому моему зверю придется подождать.

Еще рывок, и еще… Это только кажется, что в маленьком зале недостаточно места. Главное желание и скорость Мастера. Перекат… выстрел. Выстрел над спиной. Выстрел у головы. Выстрел туда, где была моя грудина миг назад.

Я не лишаю их воли и жизни. Я хочу боя! Еще рывок. Две пули вошли в тело одного из моих волков. Схватить пистолет. Мой выстрел, глядя в голубые глаза волка-отступника. Маленькая, аккуратная дырочка над складкой между глаз. Красота!

И снова вниз. И рывок к тому, что еще стоит на своих двоих. В его глазах понимание. До раскаянья не доходит. Отбить его руку с пистолетом в сторону. Направить свою правую руку чуть выше. Мой выстрел — и пуля мягко размыкает сонную артерию, вместе с кожей и мышцами. Бинго!

Пистолет в сторону. Волчонка, которого я «уронил» ногами пришлось остановить быстро — наступив ему на шею с прибавлением силы. Собственно, будем считать, что голову я уже отделил от тела, почти…

А вот воющего подранка пришлось добить, вырвав нож из паха и вогнав его в глаз. Кажется, перестарался и пришпилил «героя» к полу.

Еще четыре — в минус.

Дальше:

Птичка. Моя певчая птичка, которая точно запоет, дайте только срок.

Погрузить парня в еще более далекие глубины. Назовем это состояние «наркозом». Еще больше трех минут у меня ушло чтобы вытряхнуть парня из его облачения, оставив только трусы. Отряд оказался запасливым. Нашлись наручники с серебром в составе сплава. Причем сразу у троих. А вот эта находка вызвала жгучее желание продлить общение с заказчиком! Если меня они брать живим и не планировали, то для кого же наручники? Похоже, предположив, что Ингу убили бы вместе со мной, я сильно польстил «корольку».

Ведь отодрать пару последнего Мастера, а то и пустить по кругу — что может быть более статусно, правда?

Дико матерясь, от ожогов на руках, я все-таки смог разжать дуги наручников, натянуть их на ноги моей птички и скрепить их своей силой. На обожженные ладони при этом лучше не смотреть. Главное, что смог!

Вторую пару наручников на руки птичке. Зафиксировать сзади, предварительно вывернув суставы. Ну и последним аккордом подрезать сухожилия на ногах, под переделанными наручниками. Мне не нужны попытки побега, а серебро не даст ранам зажить. Птичка все равно не будет жить после того, как я прослушаю все ее песни.

Вот теперь можно подхватить птичку и отнести к машине. Ключи нашлись в зажигании. Бросил птичку на асфальт. Открыл багажник, выкинул чемоданы с барахлом, как и все прочее. Общупал багажник на предмет тайников и завалявшихся предметов. Не хотелось бы, чтобы птичка нашла что-то, что могло бы стать угрозой. Потом водрузил птичку в багажник. Еще две минуты на то, чтобы все вещи сложить во вторую машину и закрыть ее.

Обыскал одного из водителей. Нашел телефон. В памяти всплыло, как парень набирал код. Зорро, блин. Набрал номер Виктора. Когда-то сирота, а сейчас… вернейший из друзей. Жизнь — удивительная вещь. Он рос на моих руках, и встал рядом тогда, когда это было нужно. Ценный волк.

Два гудка.

— Да? — удивленный вопрос.

— Виктор, — сказал я.

— Влад?! — взорвался динамик.

Умный мальчик. Быстро все понял.

Я молчу.

— Ты жив! — не вопрос, а утверждение.

Это особенность нашего сотрудничества. Он как никто умеет констатировать очевидное.

— Венгрия. Стефан. — сказал я, даже больше, чем было нужно и отключился.

Еще два звонка, которые нужно сделать.

Ну теперь можно и передохнуть.

Выход из транса.

Я подходил к моей девочке медленно, стараясь понять ее состояние. Ее берегли. Она родилась в любви и заботе. Она не знала и не желала знать реальные законы нашего мира. А сейчас случилось то, что и случилось…

Сейчас, сидя в ее кабинете и вспоминая тот день, уже с высоты произошедших событий, я понимаю, что тот ее взгляд, пока я снимал «хлопушку», был… не был взглядом истинной пары. Только, тогда я оправдывал ее и себя, закрыл глаза. Хотя, кому я лгу? Я даже сейчас хочу верить, что моя пара вернется, что у меня еще есть семья, жена… Несмотря на то, что уже знаю — ничего нет.

Пустота и… очередное предательство от той, кто по всем заветам нашей же магии просто неспособна предать.

Она смотрела на меня, не шевелясь, и даже не дыша. Ужас, да это был он. Тот самый Ужас, с большой буквы, который разделяет судьбы людей на До и После. Тот, что корежит жизни, изменяя все: привычки, характер, желания и цели. Я видел этот Ужас столько раз, что давно, очень давно сбился со счета. И, как любой, кто перестал чему-то придавать слишком большое значение, я не обратил на ее состояние большого внимания. Она жива — и это главное. А остальное — мелочи. Все пройдет. Мне ли не знать, что при правильном подходе время смывает любые травмы и зарубцовывает раны? Я смогу помочь ей забыть.

Ее волчица заходилась испуганным щенком внутри моей девочки. Она боялась настолько, что о перевороте не могло идти и речи. Но, когда я коснулся ее плеча и позвал, Инга заорала. Она отбивалась от меня с такой яростью и силой, что уже через минуту у меня были сломаны два ребра, а под грязной рубашкой наливались кровью многочисленные синяки.

Да, она отбивалась по-женски, но сила оборотня… будь я человеком, то уже был бы на пороге смерти, а то и за ним.

Наконец, мне удалось заключить ее в замок из рук, не причинив боли. И только тут сквозь дикие вопли прозвучали первые слова:

— Убийца! Чудовище! Пусти! Убийца! — кричала она, пытаясь вырваться.

Я так удивился, что замер на месте.

Нет, ее слова не оскорбили меня, как можно было бы подумать. Да, я — убийца и чудовище.

И все же, возможно Инга прочла мне слишком много лиричных романов? Ведь мне казалось, что эти крики — не совсем то, что должна прокричать пара, поняв, что ее мужчина выжил…