О, мой бомж

Глава 15

Так прошла неделя. Незнакомец, о котором напоминали только бережно сложенные и положенные в шкаф вещи, так и не объявился. Растаял будто снег по весне. Антоныч, которого, как оказалось, звали Михаил Антонович, изо всех сил старался найти его, организовав настоящую поисковую операцию в среде своих товарищей. Но его бурная деятельность не принесла плодов.

Купленный мною свитер так и лежал на кровати как укор моей наивности. Но если так разобраться, мой ночной гость мне ничего не обещал. Ну, если не считать, бреда, что однажды он за мной приедет на майбахе.

Тут еще и Вера Ивановна звонила, спрашивала, что там с работником. А то она уже своего родственника на должность устроила, а работать некому. Некрасиво получилось.

Чем чаще я видела Антоныча, тем больше мне казалось, что на нем тулуп «моего» бомжа. Ладно тулуп, так еще и ушанка с одним ухом. Слишком много совпадений.

На ум приходили страшные мысли. Может, он со своими подельниками позарился на тулуп и… поэтому мой знакомый ко мне так и не дошел.

А я еще их и подкармливаю.

Стоило набраться смелости и поговорить с Антонычем начистоту.

Вечером, отдавая мне термос, он сокрушенно произнес:

— Наверное, Катенька, нам надо прекратить наше сотрудничество. Слишком уж хлопотно вам готовить еду для меня. Все равно я вам помочь не могу. Вашего друга никто из наших не видел.

— Михаил Антонович, может, вы мне что-то недоговариваете?

Например, то, что вы убийца.

— Да как же так? Все как на духу сказал. Все лежки проверил, никто новый туда не захаживал, а из стареньких о вас никто слыхом не слыхивал.

— Интересно получается. Никто не захаживал, а тулуп на вас точь-в-точь такой, как у него.

— Так тулуп я чуть больше недели назад в мусорном баке нашел. Мы со Степкой вместе были. Но ему тулуп без надобности, а моя куртка прохудилась совсем. Да и старый я стал, холод переношу плохо. А тут такой подарок судьбы. Прямо сверху лежал. Хороший, теплый, на овчине.

— Понятно, — вздохнула я.

Хотя на самом деле мне было ничего не понятно. Слова Антоныча были похожи на правду. Но зачем моему безымянному бомжу выбрасывать свою одежду? На улице мороз, он же сразу закоченеет.

— А мне не понятно, — покачал головой Антоныч. — Тулуп добротный, ладный. Кто ж такую вещь хорошую выкинет? Из наших так точно никто. Так что не мог этот тулуп ему принадлежать, обознались вы, Катенька.

— Ну, может быть, — признавая правоту его слов, пробормотала я.

— Хотя знаете, была с этим тулупом странность. Только мы его нашли, как мужик какой-то подбежал. Говорит, мой тулуп. А сам он без верхней одежды. Футболка на нем белая, да штаны серые спортивные. Говорит — тулуп не возьму, дайте мне вещь свою из кармана забрать. Степка барагозить начал, но я посудил, пускай берет. Даже если и тулуп прихватит, то ему нужнее, потому как по виду замерз он больно. Ну он полез в карман, забрал что-то на портсигар похожее и побежал к тем домам, — Антоныч указал направление.

— А как он выглядел? — сердце в груди тревожно забилось.

— Ну как? Мужик как мужик. Высокий, мощный. Бородатый.

— Красивый? — с надеждой спросила я.

— Ну это кому как. Как по мне, любой человек красивый. Одно скажу, если бы не фингал под глазом, выглядел бы он лучше.

— Это он.

Про синяк я Антонычу ничего не говорила. Значит, он и правда видел безымянного.

— Вот что я скажу, не видел я его никогда в нашем районе. Может, залетный какой. Может, бандит. Повезло вам, что никакого вреда вам не причинил. Такой и ограбить может, и убить. И поминай, как звали, — Антоныч зябко подул на руки. Сегодня было особенно холодно. Еще и ветер поднялся.

Конечно, эти мысли и мне приходили в голову. Слишком неосмотрительно я впустила в свой дом человека, которого совершенно не знала. Но, несмотря на справедливость его замечания, хотелось с ним спорить. Сказать: нет, вы ничего о нем не знаете, он не такой, он другой.

Но вместо того, чтобы возразить ему, я спросила:

— Михаил Антонович, холодно вам?

— Зима ж все-таки, — улыбнулся он.

— А хотите я вам свитер подарю? Он теплый, новый, чуть большеват вам будет, но это не страшно.

Все ж будет какая-то польза от моей покупки. Конечно, я могла бы сдать свитер в магазин, но пожилой человек замерзает, а у меня есть то, что может его согреть.

— Ну, если не жалко, — старику явно стало неудобно.

— Подождете здесь, у подъезда? Я мигом спущусь.

Дома я швырнула сумку на обувницу, быстро разулась, нашла на кухне в коробочке с пакетами более менее приличный пакет и положила в него свитер. Сунув ноги в шлепки, чтоб не терять время, вышла к лифту.

Антоныч с каким-то обреченным видом мялся у крыльца.

— Возьмите, — протянула я ему подарок.

Вопреки моим ожиданиям он вытащил свитер из пакета, развернул его и стал внимательно рассматривать в скудном желтом свете лампочки. Взгляд его зацепился за бирку, которую я так и не сняла. Он поднес бумажку ближе к свету и прочел цену.

— Катенька, может, вы его в магазин все же сдадите? Такие деньжищи бешеные.

— Я по скидке брала. Три вещи по цене одной, — не моргнув, соврала я.

Он покачал головой. Не поверил. Что поделать, лицо у меня такое, всегда видно, когда обманываю.

— Ему купила? — старик проницательным взглядом чуть ли не до самых глубин души добрался.

Я ничего не ответила. Потупилась.

— Не могу я его принять, — твердо сказал он, засовывая свитер в пакет.

— Не обижайте меня, пожалуйста. Вам свитер нужнее. Вряд ли он вернется.

— Эх, Катерина, Катерина, — вздохнул он, но перестал пытаться всучить пакет обратно.

И мне вдруг подумалось, вот Антоныч — человек совестливый, не пропащий, ни разу за все время не видела его выпившим, а судьба у него сложилась так, что вынужден в мусорных баках копаться, чтобы добыть пропитание. Жалко его стало, поэтому слова сами сорвались с губ.

— Михаил Антонович, вот вам хотелось бы иметь крышу над головой, работу?

— А у меня все было. Сыну квартиру отписал, а потом так получилось, что вдруг шаркаю сильно, чайником по утрам гремлю, дышу громко. Ну я и ушел, чтоб не мешать. Вот уже три года так. А сын как увидит, да глаза отведет, стыдно ему, что отец бомж.

— При нашем доме комната есть небольшая, дворницкая. Если захотите работать дворником, сможете там жить. Пусть условия там не очень хорошие, зато тепло и сухо.

— Да кто ж меня туда возьмет, Катенька? Кому я без документов нужен?

— Возьмут. Там другой человек оформлен для стажа. Вы будете работать и деньги получать, а он только числиться.

— Для друга своего работу нашла, что ли? — покачал головой Антоныч.

— Да, — я уставилась вниз на свои нелепые резиновые шлепки, лишь бы не встречаться с ним взглядом.

— Ох, Катенька, Катенька, а его вы спросили, нужно ли ему это вообще? Сами за человека решили, сами за него судьбу придумали. Добрая вы, Катенька, но не всегда такое добро благо приносит. Иногда от него одни проблемы.

— А я у вас и спрашиваю, нужна ли вам работа и кров.

— Честно сказать, надоело мне маяться по подвалам. Если и правда, получится к делу какому пристроиться, буду только рад. И вовек доброты вашей не забуду.