Обаятельный поклонник

Глава 28

Коллизу все-таки удалось остановить шхуну и заставить команду бросить якорь. Позже Далтон и Саймон объяснили капитану, по какой причине задержан корабль. Члены команды, да и сам капитан продолжали бросать испуганные взгляды в сторону Коллиза, и лорду Этериджу пришлось довольно долго убеждать их в том, что его племянник не сумасшедший и совершенно не опасен. В конце концов партия оружия была арестована, а лорд Этеридж составил и написал для капитана специальный документ, освобождавший его от несения финансовой ответственности за груз.

И тем не менее члены команды с испугом и сомнением наблюдали за тем, как «лжецы» распаковывали ящики с оружием и вытаскивали из них великолепные, ослепительно сверкающие на солнце карабины.

– Вот это оружие! – восхищенно проговорил кто-то, когда достали первый карабин. Члены команды, словно завороженные, смотрели на это техническое чудо. Дамасская сталь, из которой был изготовлен ствол, замысловатый затвор – все казалось просто верхом совершенства. Роуз подумала о том, что солдаты, для которых предназначалось это оружие, приняли бы его с восторгом, и это тоже было частью плана Луи Уодсуорта.

Когда первый карабин выбросили за борт шхуны, команда заволновалась. Роуз с тревогой окинула взглядом взволнованных матросов.

– Зачем вы это делаете? – раздался возбужденный голос кого-то из членов команды, когда сверкающее совершенство исчезло в черной илистой воде Темзы. – Ведь это такой отличный мушкет!

– Это негодное оружие, – бросил Курт. Но это объяснение не успокоило команду. Матросы продолжали волноваться и недовольно ворчать до тех пор, пока последний карабин не исчез в воде. Далтон оставил лишь несколько карабинов, взятых из разных ящиков, он собирался отдать их Форсайту для вынесения окончательного заключения. А потом это оружие должно было стать доказательством вины Луи Уодсуорта и свидетельствовать против него на суде.

Все было кончено. Роуз стояла на слегка покачивающейся под ее ногами палубе, мягкий ветерок шевелил ее волосы и приятно обдувал лицо. Теперь наконец она избавилась от груза той ответственности, которая так немилосердно давила на ее хрупкие плечи. Впервые с той самой минуты, когда она увидела на стене портрет Луи Уодсуорта, Роуз почувствовала себя свободной, страх отступил. Глава «лжецов» взял это дело под свой контроль, и она теперь стала простым солдатом. Роуз отыскала глазами Коллиза.

Он стоял на палубе и наблюдал за действиями лорда Этериджа. Его волосы спутались, мокрый костюм облепил тело. На ее взгляд Коллиз не ответил, он даже не заметил того, что Роуз на него смотрела. Он усердно тер свое плечо, в его глазах угадывалась тревога.

Роуз быстро подошла к нему:

– Что случилось?

Коллиз растерянно посмотрел на нее:

– Я не уверен… Когда я плыл, а потом поднимался на борт шхуны, я что-то почувствовал. Кажется, это случилось не в тот момент, когда Луи избивал меня… – Он вдруг замолчал, а потом глубоко вздохнул. – Как бы то ни было, теперь я совсем не могу ею двигать. Она не работает…

В его серых глазах застыл испуг. Коллиз смотрел на Роуз, и она чувствовала, как в нем нарастает паника.

– О нет! – выдохнула она.

Он с трудом улыбнулся:

– Конечно, я никогда не думал, что рука полностью восстановится и будет действовать, как прежде, но я не ожидал и того, что она будет висеть плетью. А теперь… – Коллиз посмотрел в сторону. – Если эту штуку даже отрежут, ничего не изменится. Я ее совершенно не чувствую.

Роуз захотела утешить Коллиза, поддержать его. Неожиданно за ее спиной послышался громкий крик. Она вздрогнула и обернулась.

– Милорд! Сэр Саймон! – Из кубрика на палубу поднимался Баттон, держа в руках целую пачку листков бумаги. Капитан корабля бросил на него ленивый взгляд.

Баттон подошел к Далтону и Саймону. Роуз и Коллиз стояли неподалеку и внимательно наблюдали за происходящим.

– Милорд! Сэр! Вам нужно взглянуть на это!

Далтон взял бумаги и пробежал их глазами.

– Копии деклараций судового груза и приказ о выходе в море? Да, спасибо, Баттон. Будем рассматривать это как улики.

Роуз снова повернулась к Коллизу, но Баттон все не унимался.

– Нет, милорд, не торопитесь! Взгляните-ка вот на это! – Баттон вытащил откуда-то из середины стопки лист и сунул его прямо под нос Далтону. Далтон взял документ и немного отодвинул его от своего лица. Саймон наклонился и тоже взглянул на этот листок, из-за которого так волновался Баттон.

– Что это такое?

Далтон стал читать.

– Похоже, это специальное распоряжение, предписывающее судну отплыть раньше обозначенного в расписании времени. – Он поднял голову и вдруг улыбнулся. – Уодсуорт очень торопился. После того как его сейф в доме взломали, он сделал все возможное, чтобы ускорить отправку груза из порта. – Лорд Этеридж снова посмотрел на листок в своих руках. – О, черт возьми! – выдохнул он и передал лист Саймону.

Услышав испуг в голосе Далтона, Роуз подняла на него глаза. Сэр Саймон тихо выругался себе под нос, и это только усилило всеобщее замешательство.

– Подписано лордом Ливерпулом, – медленно проговорил Саймон.

Роуз приросла к месту. Ливерпулом?

– Вы уверены, что это подпись Ливерпула? – спросил Саймон.

Далтон потер щеку.

– Я знаю ее так же хорошо, как и свою собственную.

Роуз не могла поверить своим ушам. Она, конечно, считала премьер-министра безжалостным и неприятным человеком, но ей и в голову не приходило, что он может оказаться предателем.

– И что все это означает? Как это понимать? – спросила Роуз, отходя от Коллиза.

Далтон бросил на нее сердитый взгляд, но все же решил ответить на вопрос:

– Мы уже думали на эту тему. Полагаю, заговор был организован с целью дискредитировать Георга. Здесь возникает и другой вопрос. Кому это выгодно? Кто в британском правительстве рассматривает Георга как помеху, как препятствие на пути проведения другой политики?

– Это лорд Ливерпул рассматривает Георга как помеху?

Далтон бросил на Саймона взгляд, значение которого Роуз было непонятно, но она хорошо помнила тот момент, когда лорд Ливерпул пытался убедить всех в том, что Георг безумен. Кажется, Далтон думал сейчас о том же.

– Ливерпул пытается убедить всех в том, что принц-регент сошел с ума, – Далтон нахмурился, – и ему сейчас была бы на руку эта история с взрывающимися в руках карабинами. Она красноречиво свидетельствовала бы о нездоровье короля и соответственно его неспособности заниматься государственными делами.

Роуз покачала головой:

– Но лорд Ливерпул фанатически предан короне. Это знают все.

Лорд Этеридж и Далтон снова переглянулись. О чем они думали? Ведь не могли же они и в самом деле подозревать лорда Ливерпула!

– Фанатически… Да… – тихо проговорил Далтон. – Очень подходящее слово.

– Мы всегда опасались, что он может зайти в этой преданности слишком далеко, – сказал Саймон и снрва посмотрел на Далтона, словно пытаясь напомнить ему об их недавнем разговоре.

– Да, в самом деле, – сурово ответил Этеридж.

Нет, это просто невозможно! Тревожные мысли вихрем проносились в голове Роуз. Что лорд Этеридж сказал минуту назад? Он сказал, что эта история с карабинами была бы на руку лорду Ливерпулу. А может быть, она была бы на руку тем, кто хотел избавиться от могущественного и влиятельного премьер-министра Англии? Кто же так хотел избавиться от лорда Ливерпула?

Разумеется, Наполеон.

Несомненно, все это дело рук Луи Уодсуорта, подумала Роуз. Только он мог все так запутать.

– Милорд, подпись лорда Ливерпула – подделка. Все это сделал Луи Уодсуорт, он просто хотел избавиться от премьер-министра. Это было частью его плана.

Коллиз с задумчивым видом потер руку. Перед его мысленным взором одна за другой проносились картины войны, навсегда запечатлевшиеся в памяти. Он снова видел умирающих от гангрены солдат. Они еще дышали, еще говорили, а их тела пожирала болезнь, с устрашающей быстротой превращая сильных, крепких мужчин в гниющие трупы.

Коллиз вдруг почувствовал себя слабым, беспомощным, потерявшим точку опоры. Он окинул быстрым взглядом шхуну. Ему сейчас нужна была Роуз.

Она спорила с Далтоном и Саймоном. Коллиз пошел к ней. Роуз. Она была его путеводной звездой, на которую все время указывала стрелка его компаса. Только она могла помочь ему избавиться от этого неприятного, давящего чувства, возникающего у него время от времени. Наверное, это страх смерти. А Роуз была самой жизнью.

Сквозь шум ветра, плеск воды и недовольный ропот команды Коллиз слышал только ее голос.

– Я говорю вам, я знаю Луи Уодсуорта! Это он все придумал. Один план внутри другого плана. Он знал, что вы найдете эти документы. Он знал, что вы увидите подпись лорда Ливерпула. Он все это предвидел. Это его рук дело, уверяю вас. Все подстроено, и подпись на этом распоряжении поддельная.

Саймон сложил на груди руки.

– Далтон, а что, если она права насчет Луи Уодсуорта? Если это все сделано для того, чтобы мы предприняли какие-то действия против премьер-министра? Ведь мы уже были готовы это сделать. Подумай, какой смысл объявлять Георга сумасшедшим? Какую выгоду мог извлечь из этого Ливерпул? Нет, премьер-министр всегда рассуждает логически, он прежде всего человек дела.

Коллиз был сейчас не в состоянии слушать Саймона и делать какие-то выводы. Ему хотелось поскорее остаться с Роуз наедине. Его рука отекла и сделалась такой большой, что рукав стал тесен. Надо разрезать рубашку. Эта мысль не давала Коллизу покоя.

И со зрением у него было что-то не то. Все виделось словно сквозь легкую дымку, очертания предметов расплывались.

– Роуз, – тихо позвал он. Неужели это его собственный голос? Он шел откуда-то издалека.

Роуз повернулась к нему и взволнованно проговорила:

– Коллиз, скажи им! Я знаю Луи! Я очень хорошо его знаю!

Луи. Кто это? Предатель. Ах да, ну конечно, как он мог забыть!

Коллиз молчал, и Роуз снова повернулась к Далтону и Саймону:

– Вы должны послушать меня. Лорд Ливерпул ничего не замышлял против его высочества. Это Луи хотел, чтобы вы так думали!

Далтон нахмурился:

– Все это кажется несколько натянутым, мисс Лейси. Какую выгоду мог извлечь Луи Уодсуорт из всей этой сложной комбинации? Как он мог знать, что мы найдем эти документы?

От нетерпения Роуз потерла пальцами лоб. Она была явно расстроена и разочарована. Это понял даже Коллиз, хотя сейчас он не видел лица Роуз, а слышал только ее голос.

– Какую выгоду? Все просто. Он хотел, чтобы премьер-министра обвинили в предательстве и отдали под суд.

Далтон и Саймон посмотрели на Роуз, а потом переглянулись. Какой суд? «Лжецы» никогда не делали достоянием гласности свои цели и достижения. Если бы премьер-министр был уличен в измене и «лжецы» располагали бы достаточными доказательствами этого, то с премьер-министром тут же произошел бы несчастный случай. Никаких судов, обвинений и подозрений.

– Господи! Неужели… – Роуз с ужасом посмотрела на Далтона, а потом на Саймона. – Прошу вас, подумайте сначала о том, что я сказала вам.

Глаза Далтона сузились.

– Мисс Лейси, надеюсь, вы располагаете достоверными фактами, чтобы делать подобные выводы. Ваши обвинения в адрес человека, чей отец много лет служил верой и правдой своему государству, более чем неуместны.

– Я знаю его, – почти выкрикнула Роуз.

Нет, этого не может быть, подумал Коллиз. Это не его Роуз.

– Только не говори этого, Роуз, – пробормотал он. – Только не это.

– Мне пришлось не однажды столкнуться с последствиями тех козней, которые строил Луи Уодсуорт! Я имела удовольствие за всем этим наблюдать своими собственными глазами. – Ее голос стал громче, в нем появилась дрожь. Теперь Роуз было слышно даже в самых отдаленных уголках корабля. – Луи Уодсуорт был моим любовником!

– Нет!

Услышав этот пронзительный, полный отчаяния крик, Роуз обернулась и посмотрела на Коллиза. Он выглядел ужасно. Его лицо покрылось смертельной бледностью, глаза потемнели. Роуз протянула к нему руку.

– Коллиз, Господи, что с тобой?

Он с ужасом смотрел на нее.

– Это… это отвратительно.

– Коллиз. – Далтон строго посмотрел на своего племянника. Коллиз выпрямился и попытался собраться с силами, хотя ноги не держали его. Затем лорд Этеридж взглянул на Роуз. В его глазах она прочитала отвращение и разочарование. – Нельзя позволять, – проговорил он холодным ровным голосом, – своим чувствам брать верх над разумом, мисс Лейси. Похоже, вы воспринимаете это дело как сведение личных счетов, и это в корне неправильно. Это совершенно недопустимо. Боюсь, ваши эмоции мешают вам верно оценить ситуацию.

Без сомнения, лорд Этеридж решил, что она – просто оскорбленная женщина, пытающаяся отомстить своему бывшему любовнику. Роуз вдруг показалось, что в ее желудок упал кусочек льда, и затем этот кусочек вдруг начал разрастаться. От него вверх начали подниматься ледяные иголки, грозившие пронзить ее легкие.

– Вы не доверяете мне, милорд?

Он вопросительно приподнял бровь.

– Я не доверяю тому эмоциональному состоянию, в котором вы сейчас находитесь.

И «лжецы», и матросы внимательно наблюдали за происходящим. Роуз старалась не встречаться глазами со своими товарищами. Она и так знала, что может увидеть. Она не будет смотреть и на Коллиза.

Роуз сделала шаг назад.

– Понятно. Что ж, милорд, вы можете не беспокоиться. В вашем «Клубе» больше не будет «лжеца», которому вы не доверяете.

Она сделала еще один шаг назад. Роуз упорно не смотрела на Коллиза. Ей не нужно было этого говорить, она должна была знать, что ей все равно не поверят. Теперь она никогда, никогда не сможет поднять свои глаза…

Она повернулась и побежала вдоль борта корабля, ее преследовали любопытные и в то же время осуждающие взгляды. Роуз прибежала туда, где Курт готовил две небольшие лодки для отплытия «лжецов» на берег. Как и обычно, он работал один за двоих. Роуз прикоснулась ладонью к его большой грубой руке.

– Помоги мне, – прошептала она.

Курт не стал задавать лишних вопросов, он просто подтянул лодку ближе к шхуне и опустил в нее Роуз с такой легкостью, словно она была ребенком. Затем Курт сам прыгнул в лодку, сел и взялся за весла. Через несколько минут они уже причаливали к берегу. Роуз с грустью подумала о том, что ее новая жизнь закончилась, не успев начаться.

Когда она выпрыгнула на берег, Курт сказал ей только одно слово:

– Осторожней.

Роуз повернулась к этому молчаливому человеку, который научил ее всему тому, что она сейчас умела, и улыбнулась:

– Осторожней на берегу или вообще в мире?

– И там, и там.

Затем Курт оттолкнул веслом лодку от берега и направил к шхуне.

Роуз вышла на дорогу и огляделась по сторонам. В клубах пыли стояли лошади, на которых «лжецы» приехали сюда. Их держал за поводья Стабз. Можно было бы взять одну… Но нет, решила Роуз. Она больше не состояла в «Клубе лжецов». Она уже не работала вместе с Коллизом. Ей показалось, что свет, гревший ее столько месяцев, вдруг погас.

Что ж, теперь ей ничего другого не оставалось, как забрать с собой Луи Уодсуорта.