Обещание экстаза

Глава 24

Оставшуюся часть дня Виктория готовилась к приезду Эдварда. Она приняла ванну и вымыла голову, после чего вышла в сад, чтобы высушить волосы. Ее сердце пело: «Он меня любит, он меня любит…» На ее губах блуждала счастливая улыбка. Как же ей хотелось побыстрее с ним помириться! Он проявил невиданное терпение, а она вела себя как капризный ребенок.

Время тянулось невыносимо долго. Уже начало темнеть, а Эдвард все не возвращался. Виктория в томлении мерила шагами комнату. Почему же он не едет? Она села на кушетку и попыталась отвлечься чтением, однако никак не могла сосредоточиться и постоянно ловила себя на том, что перечитывает одну и ту же строчку. В конце концов Виктория отложила книгу. «Почему же он не едет?» – спрашивала она себя снова и снова.

Но вот наконец скрипнула дверь, в комнату вошел Эдвард, высокий и необыкновенно красивый. Его волосы были взлохмачены, и он выглядел очень усталым.

Сердце Виктории бешено колотилось, но она, стараясь не выдать своих чувств, с невозмутимым видом проговорила:

– Ты поздно, Эдвард.

– Прошу меня извинить. Мы с Каллэмом поужинали в городе. Ты же не ждала меня к ужину, правда?

– Нет. Не желаешь ли чего-нибудь выпить?

– Не сейчас. Я хочу сначала принять ванну, а затем, если хочешь, можешь приготовить мне что-нибудь прохладительное. Если ты не устала, мы потом сможем заняться испанским.

– Я не устала, – ответила она с улыбкой.

Виктория никак не решалась открыться Эдварду и дожидалась подходящего момента.

Какое-то время они занимались испанским. Наконец Эдвард не выдержал и, поднявшись с кушетки, заявил:

– Все, с меня хватит. Ведь в Джорджии испанский тебе не понадобится, не так ли?

– Эдвард, сядь, пожалуйста. Я должна сказать тебе нечто очень важное.

Он нахмурился. Ужасный момент, которого он так боялся, настал. Она, вероятно, собиралась просить его вернуть ей свободу.

Взглянув на жену, Эдвард проговорил:

– Виктория, я знаю, что ты собираешься мне сказать. Можешь не трудиться…

Она заглянула в его глаза и увидела в них боль. Да, Доротея была права – муж любил ее. Виктория протянула к нему руки, но Эдвард, поднявшись с кушетки, пробормотал:

– Прости, но я устал и хочу побыстрее лечь в постель. – В следующее мгновение он скрылся в своей спальне.

Виктория тотчас же последовала за мужем.

– Пожалуйста, Эдвард, выслушай меня.

В комнате было темно, и только полоска света проникала через открытую дверь.

Эдвард сел на край кровати и, не глядя на жену, принялся стаскивать сапоги. Она стояла напротив, скрестив на груди руки.

Он поставил сапоги на пол и вопросительно взглянул на нее.

– Вижу, Виктория, что на этот раз ты решила все же высказаться. Неужели нельзя подождать до завтра?

– Я так долго скрывала свои чувства, что мне нелегко говорить о них.

– Ты не скрывала от меня своих чувств, Виктория. – Он криво усмехнулся. – Я всегда знал, что ты ко мне испытываешь.

– Ты знал о моей любви? – изумилась Виктория, глаза ее округлились.

Он снял рубашку и повесил на спинку стула.

– Эдвард, я…

Он отошел к окну и повернулся к ней спиной. За окном шел дождь, и капли барабанили в стекло.

– Возможно, я порой заблуждаюсь, Виктория, но я не слепой.

– Но почему ты так странно себя ведешь, Эдвард? Ты только все осложняешь…

Он закрыл глаза и пробормотал:

– О Господи, Виктория, чего ты от меня хочешь?

Она подошла к мужу и положила руку ему на плечо. От ее прикосновения он поморщился, однако промолчал.

– Пожалуйста, выслушай меня, Эдвард. Я знаю, ты плохо обо мне думаешь. Думаешь, что я эгоистичная и взбалмошная, но… – Она осеклась – ей показалось, что муж даже не слушал ее. Неужели ему не нужна ее любовь? Может, она опоздала? – Если я сделала тебе больно, Эдвард, прошу меня простить. Дело в том, что моя любовь… Я сама боюсь своих чувств.

Виктория провела ладонью по его спине и почувствовала, как напряглись мышцы мужа.

– Эдвард, ты должен понять, я испугалась своих чувств. Я изо всех сил боролась со своей любовью, но борьба закончилась ничем. Ты можешь простить мне мою глупость?

Эдвард стряхнул с плеча ее руку и повернулся к ней лицом.

– Пожалуйста, не издевайся надо мной, Виктория. Я уже сказал, что ты свободна. И не говори мне о своих чувствах к Полу О’Брайену. Я больше не могу это выносить. Немедленно прекрати.

Слезы обожгли ей глаза. Эдвард ее не понял. Он все еще думает, что она любит Пола.

– Эдвард, почему ты никак не поймешь, что я пытаюсь тебе сказать?

Он схватил ее за плечи, и его глаза сверкнули.

– Черт возьми, я больше ничего не хочу слышать! Неужели ты считаешь, что у меня нет сердца? – Он прижал ее к себе с такой силой, что у нее перехватило дыхание. – Виктория, я все понимаю. Я вынудил тебя выйти за меня замуж, хотя и знал о твоих чувствах к Полу О’Брайену. Прости меня. Я жестоко заплатил за свою ошибку. Проси меня, дорогая, о чем хочешь, я дам тебе все, но только не проси отказаться от тебя.

– О, Эдвард, я только сейчас поняла, как ужасно мы мучили друг друга. – Виктория тихонько всхлипнула.

Он судорожно сглотнул и оттолкнул ее от себя.

– Вижу, дорогая, ты не успокоишься, пока не скажешь то, что хотела.

Она увидела боль в его чудесных карих глазах, и сердце ее сжалось.

– Ты думаешь, что знаешь, что я к тебе испытываю, Эдвард? Но ты ничего не знаешь. Ты рисковал жизнью, спасая меня, когда я упала с обрыва. Ты знал, что я беспокоилась за Консуэло и Мануэля, и взял их к себе, чтобы им не пришлось вернуться в Мексику. Потом, когда Консуэло рожала, ты пришел ко мне, чтобы поддержать и утешить. И ты снова спас меня в Сидарвилле, когда какой-то бродяга столкнул меня с лестницы. Потом ты женился на мне и взял под свою защиту. Я знаю: ты привез меня на Ямайку, чтобы оградить от неприятностей… скажи, Эдвард, что я должна к тебе испытывать?

Какое-то время он сверлил ее взглядом. Наконец с усмешкой проговорил:

– Ты хочешь сказать, что благодарна мне? Вот что, Виктория… Убирайся отсюда! Разговор окончен.

– Эдвард!..

– Виктория, я предупреждал тебя…

– Эдвард, пожалуйста, я…

– Ты свободна, Виктория. Что тебе еще от меня надо?

– Эдвард, мне не нужна свобода. Я хочу остаться с тобой.

Он взглянул на нее с удивлением.

– Что ты сказала?

– Я говорю, что люблю тебя, Эдвард. – Она утерла слезы, струившиеся по ее щекам. – Я люблю тебя, Эдвард.

Он замер – словно окаменел. Виктория могла бы подумать, что муж остался равнодушен к ее признанию, если бы не заметила блеснувшие в его глазах слезы. Приподнявшись на цыпочки, она убрала с его лба завиток черных как вороново крыло волос и тотчас же почувствовала, что он обнял ее за талию. В следующее мгновение их губы слились в поцелуе.

Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем этот поцелуй прервался. Чуть отстранившись, Виктория заглянула мужу лицо и прошептала:

– Ты мне еще не сказал, что любишь меня.

Пристально глядя ей в глаза, Эдвард пробормотал:

– О Господи, Виктория… – Он судорожно сглотнул. – Виктория, если я не говорил тебе, что люблю тебя, то только потому, что не смел. – Его голос дрогнул. – О, моя дорогая, я люблю тебя до безумия. Любовь жжет меня словно раскаленным железом. – Эдвард покрывал ее лицо поцелуями. – Я до сих пор не могу поверить, что ты меня любишь, Виктория. Скажи это еще раз.

– Я люблю тебя, Эдвард.

Он возвел глаза к потолку и рассмеялся.

– Значит, Дэн был прав. Я всегда получаю то, что хочу. Я ничего так не желал, как твоей любви.

Подхватив жену на руки, Эдвард сел на диван. Держа Викторию на коленях, он снова принялся осыпать поцелуями ее лицо.

– Ты меня совершенно запутала, Виктория. Когда ты поняла, что любишь меня?

Она обольстительно ему улыбнулась.

– Я полюбила тебя с первого дня нашей встречи, Эдвард.

– Этого не может быть!

– Но почему? Уверяю тебя, с первого дня… но сегодня только я узнала, что и ты любишь меня.

Эдвард улыбнулся:

– А как ты об этом узнала? Нет, не говори, попробую отгадать. Я выдавал свои чувства каждый раз, когда смотрел на тебя.

– Нет.

– Может, я выдавал свои чувства, когда прикасался к тебе?

– Нет.

Он рассмеялся.

– Придется тебе самой признаться.

– Доротея дала мне письмо, которое ты написал ей и Каллэму. В письме ты говорил, что любишь меня.

Эдвард нахмурился.

– А если бы я сказал, что люблю тебя, когда просил стать моей женой, то ты сразу согласилась бы выйти за меня замуж?

– Конечно, сразу. Я очень хотела, чтобы ты любил меня.

Он закрыл глаза и пробормотал:

– Я хотел сказать тебе об этом в тот день, но я думал, что ты любишь Пола О’Брайена. Что произошло между вами? Почему он уехал в Джорджию?

– Я сказала Полу, что не могу выйти за него замуж, потому что люблю тебя, Эдвард.

Он недоверчиво покачал головой.

– Но почему ты позволила мне думать, что ты любишь Пола?

– Я боялась, что ты догадаешься о моих чувствах к тебе. Я ведь не знала, что ты меня любишь.

Эдвард привлек жену к себе и зарылся лицом в ее шелковистые волосы.

– Дорогая, мы потеряли столько времени. Ведь мы уже давно могли бы быть счастливы. Я думал, что ты меня боишься. Думал, что если наберусь терпения, то ты проникнешься ко мне доверием. Я был почти уверен, что ты ко мне неравнодушна, но ты меня постоянно отталкивала, и я не знал, что делать.

– Эдвард, я никогда не боялась тебя, но меня пугали те чувства, которые ты во мне пробуждал, когда целовал, когда прикасался ко мне.

Он взял ее лицо в ладони и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Скажи, Виктория, ты когда-нибудь ощущала что-нибудь подобное с другими мужчинами? Ты чувствовала такое же с Полом?

– Нет, Эдвард. Именно ты пробудил во мне женщину. Нет слов, чтобы выразить, как меня это напугало. Каждый раз, когда ты находился рядом, мое тело переставало мне подчиняться.

– О, Виктория, я умираю от желания обладать тобой.

Сердце ее гулко билось в груди. В смущении потупившись, она прошептала:

– Эдвард, я хочу кое-что тебе сказать.

Он поцеловал кончики ее пальцев и улыбнулся.

– Говори скорее, Виктория. Я не уверен, что смогу долго продержаться.

– Это очень важно, Эдвард.

– То, что я собираюсь делать, тоже очень важно.

– Эдвард, прошу тебя…

– Хорошо, любимая. Так что же ты хочешь сообщить мне?

Она уткнулась лицом в его плечо и пробормотала:

– Я не знаю… не знаю, что должна делать.

Виктория боялась, что муж рассмеется, но он ласково улыбнулся и проговорил:

– Не волнуйся, любимая, я научу тебя всему, что тебе нужно знать. Я люблю тебя, Виктория. Одному Богу известно, как я тебя люблю.

Виктория почувствовала, как муж потянул за концы пояска на ее пеньюаре. Затем он поставил ее на ноги. Пеньюар бесшумно соскользнул на пол, и Эдвард тотчас же потянулся к завязкам ее ночной сорочки. В следующее мгновение сорочка тоже оказалась на полу.

Она услышала, как муж в восторге ахнул, впервые увидев ее обнаженной.

– Любимая, ты прекрасна, – прошептал он, пожирая ее глазами.

Виктория зарделась и опустила голову. Заметив, что она смутилась, Эдвард уложил ее на постель и прикрыл одеялом. Затем он начал распускать ремень, и Виктория, увидев это, поспешно закрыла глаза. Вскоре она услышала, как заскрипела кровать.

– Мужчины передо мной никогда раньше не раздевались, Эдвард, – пробормотала она.

Он рассмеялся и привлек ее к себе.

– Не бойся, Виктория. Можешь открыть глаза. Ты, конечно, помнишь тот вечер, когда твоя бабушка отмечала свой день рождения?

– Да, помню… – Виктория смотрела на губы мужа как загипнотизированная.

– Тем вечером ты обвинила меня в неверности, помнишь?

– Да.

– А я был верен… тебе.

Его ладони легли ей на грудь, и Виктория ахнула.

– О, Эдвард… – простонала она.

– С тех пор как я тебя увидел, у меня не было ни одной женщины, – продолжал он, обжигая ее своим горящим взглядом.

– Я не понимаю, Эдвард…

– Виктория, любовь моя, только ты одна способна погасить мою страсть, – прошептал он, лаская ее груди.

Эдвард убрал разделявшее их одеяло, и теперь между ними не было никакой преграды. В следующую секунду она почувствовала, как он осторожно привлек ее к себе, и тут же ее опалил жар его обнаженного тела.

– Расслабься, любимая, не бойся, – шептал Эдвард.

Он принялся покрывать поцелуями ее шею и груди, и в какой-то момент Виктории показалось, что она вот-вот задохнется. Поцелуи и ласки Эдварда разжигали в ней пожар, и она трепетала в сладостном ожидании чего-то.

Наконец, не выдержав, она крепко прижалась к мужу и прошептала:

– Эдвард, пожалуйста… Я чувствую… Я хочу… но я не знаю…

– Зато я знаю, любимая. Я знаю, чего ты хочешь.

Его ладони заскользили по ее животу, а губы прижались к ее губам.

– Виктория, ты мне нужна. Я так долго ждал тебя, любимая. – Его дыхание сделалось прерывистым, а в карих глазах словно полыхал пожар.

Он уложил ее на спину и, склонившись над ней, проговорил:

– Сейчас тебе будет немного больно, но боль скоро пройдет. Доверься мне.

Виктория лежала неподвижно; она не знала, чего ожидать. В следующий миг она действительно ощутила боль и вскрикнула. Но Эдвард тотчас же впился в ее губы страстным поцелуем.

– Прости меня, любимая. Но боли нельзя избежать.

Виктория смотрела на мужа в недоумении. «Неужели это и все?» – подумала она.

– Это и все, Эдвард?

Он улыбнулся, понимая ее состояние.

– Нет, любимая. Потерпи немного, пусть боль окончательно пройдет. Я так долго ждал этого мгновения… Я столько раз представлял это в своих мечтах…

Он начал осторожно двигаться, и на Викторию накатила волна совершенно необыкновенных ощущений – ничего подобного она даже не представляла.

– Моя любовь, моя жена, – шептал он снова и снова, и крылья любви возносили их все выше и выше.

Эдвард вдруг ощутил жжение в глазах, а ведь прежде он не представлял, что способен плакать. По его щекам струились слезы. Слезы любви.

Виктория тоже плакала, но ни она, ни Эдвард не стыдились своих слез – слишком долго они ждали этих чудесных мгновений, слишком долго ждали они полного единения.

Потом, отдыхая в объятиях мужа, Виктория думала о пережитом. Ей очень хотелось поделиться с ним своими переживаниями, но она не находила слов.

Эдвард осторожно провел ладонью по ее животу и прошептал:

– Я сделал тебе больно, любимая?

– Нет-нет… – Она заглянула ему в глаза. – Напротив. Ты был очень нежен… Я чувствовала себя так… Это было прекрасно. Мне казалось, что я неотделима от тебя, что мы с тобой – одно целое.

К горлу Эдварда подкатил комок; он не мог вымолвить ни слова – лишь смотрел на жену с невыразимой любовью.

– Виктория, я никогда не смогу любить тебя больше, чем сейчас, – пробормотал он наконец.

– Я тоже безумно люблю тебя, Эдвард. Я даже не представляла, что можно так любить. – Она вдруг снова заглянула ему в глаза и прошептала: – Знаешь, Эдвард, я хочу еще раз все это испытать.

– Но, дорогая, не слишком ли скоро? Я боюсь, что тебе будет больно.

Виктория поцеловала его в губы и мысленно улыбнулась – она начинала понимать, какой властью обладала над мужем. Снова поцеловав его, она прижалась к нему покрепче, и он, не выдержав, громко застонал и впился в ее губы страстным поцелуем.

Теперь Эдвард уже не контролировал себя; томление, владевшее им столько месяцев, желание обладать Викторией и невозможность получить желаемое – все вдруг вырвалось наружу. Чуть отстранившись, он снова овладел Викторией, и она, забыв обо всем на свете, раз за разом устремлялась ему навстречу. Ее тело трепетало в его объятиях, и временами ей казалось, что она вот-вот лишится рассудка.

Выплеснув свою страсть, они затихли на несколько минут. Потом Эдвард вдруг приподнялся и, посмотрев жене в глаза, пробормотал:

– Прости меня, любимая. Я в ужасе от того, что был с тобой так груб. Мне нет оправдания. Но я так долго этого ждал…

Виктория улыбнулась и проговорила:

– О, мой любимый, я тебя прекрасно понимаю. Тебе не следует извиняться. – Она убрала с его лба черный завиток и вдруг тихонько засмеялась. – Кроме того, дорогой, ты был невинной жертвой. А я – твоим невольным мучителем. – Немного помолчав, она добавила: – Возможно, мне придется прибегнуть к этому способу снова, чтобы достичь такого же результата.

Эдвард расхохотался.

– Ах ты, маленькая плутовка! Ты меня окончательно покорила. Я в плену твоих чар, от которых не могу… да и не хочу избавляться.

Виктория приподнялась на локтях и, заглянув мужу в лицо, проговорила:

– Сдавайся, янки. Тебе от меня не убежать. Ты мой навеки.

– Я сдаюсь без боя. Я знаю, что встретил достойного противника, и не вижу смысла сопротивляться. – И Эдвард нежно поцеловал жену.

Вскоре супруги уснули в объятиях друг друга. Время от времени они просыпались, чтобы любить, и снова засыпали.

Виктория пробудилась, когда за окном занимался новый день – комната была залита лучами рассветного солнца. Эдвард лежал рядом; его голова покоилась на ее подушке, а рука обнимала ее плечи.

Она осторожно отодвинулась, чтобы не потревожить мужа, и заглянула ему в лицо. О, как же она любила его. Не в силах противостоять искушению, Виктория поцеловала Эдварда в губы. И тотчас же его черные шелковистые ресницы дрогнули, и глаза раскрылись. В них промелькнуло удивление, тут же сменившееся радостью. Эдвард расплылся в улыбке, и его руки сомкнулись у нее на талии.

– Ты чего-то хотела, дорогая? – Его белозубая улыбка стала еще шире.

– Не сейчас. Пока я вполне удовлетворена.

– Твое решение окончательное и пересмотру не подлежит? – спросил он, целуя ее в шею.

Виктория внимательно посмотрела на него и, чуть нахмурившись, пробормотала:

– Видишь ли, Эдвард, я такая неопытная…

– Говори напрямую. – Он провел пальцем по ее губам.

– Скажи, я тебя удовлетворяю? Сможешь ли ты… довольствоваться только мной?

Эдвард невольно усмехнулся – при всей своей неопытности она волновала его кровь так, как ни одна другая женщина. Но как же ей объяснить, что у него не может возникнуть потребности в других женщинах?

– Если я отвечу на твой вопрос, Виктория, и объясню, что чувствую, то, боюсь, ты обретешь надо мной абсолютную власть. Я предполагал, что нам с тобой будет очень хорошо, но не догадывался, насколько это будет прекрасно. Я никогда ничего подобного не испытывал. Мне никто, кроме тебя, не нужен сейчас и не понадобится потом. Тебя устраивает мой ответ?

Она кивнула. Он развеял ее страхи.

– Похоже, мне никогда не утолить своей страсти к тебе. Ты мне так же необходима, как воздух. Без тебя я перестану существовать.

Виктория улыбнулась:

– Я самая счастливая женщина на свете, потому что ты выбрал меня в жены. Я буду счастлива до тех пор, пока ты будешь меня любить, Эдвард.

– Тогда приготовься быть счастливой до самой смерти, Виктория. Потому что моя любовь к тебе никогда не умрет. Я буду любить тебя всегда, поверь мне.

Вскоре они снова уснули. Когда же Эдвард проснулся, Виктория еще спала, хотя солнце стояло уже высоко. Стараясь не потревожить жену, Эдвард осторожно поднялся и вышел в кухню.

Люси, сидевшая на табурете, чистила картофель.

– Доброе утро, мистер Эдвард.

Он улыбнулся:

– Люси, не приготовишь ли нам поднос с завтраком?

– С удовольствием, мистер Эдвард. Да… у меня для вас записка от миссис Маршалл. – Служанка встала и достала из кармана передника сложенный листок.

Он взял записку и прочитал:

«Эдвард, Каллэм просил меня передать тебе, что отправился с утра в город, чтобы отменить вашу поездку в Техас.

Доротея».

Взяв у Люси поднос, Эдвард отправился в спальню. Поставив поднос на столик, он присел на край кровати и склонился над женой.

– Проснись, дорогая, если не хочешь проспать завтрак.

Виктория открыла глаза и потянулась, затем, закутавшись в простыню, села на постели. На ее лице заиграла улыбка.

– Пахнет замечательно. Ты принес завтрак? Умираю от голода.

– Нисколько не сомневаюсь, – усмехнулся Эдвард. Он поставил поднос ей на колени. – У меня записка от Доротеи. Она сообщает, что Каллэм отменил нашу поездку.

– Как я рада! – воскликнула Виктория. – Я пока не хочу уезжать отсюда.

– Я тоже, любимая.

Когда они поели, Эдвард убрал поднос и вопросительно посмотрел на жену.

– Виктория, что ты собираешься сегодня делать?

Она лукаво улыбнулась.

Он рассмеялся.

– А кроме этого?

– Можем, отправимся на побережье?

– Если ты этого хочешь, дорогая. Я уже сказал тебе однажды, что не могу ни в чем тебе отказать. Но не могли бы мы немного отложить нашу прогулку?

– Почему?

– И ты еще спрашиваешь? – Эдвард снова опустился на кровать и привлек жену к себе.