Обнажение

Глава 24

- Это здесь?

Таксист указал на белые здания Джонатана городского особняка в Кнайтсбридже. Когда я киваю, он тут же паркуется у входа, я плачу ему. Он выходит вместе со мной, помогая вытащить мой огромный чемодан из багажника, передавая мне ещё пустую сумку, которую Энни смогла мне одолжить.

Он садится за руль и уезжает, я остаюсь, смотря в последний раз на дом.

Другие виллы, стоящие рядом и создающие целую улицу отдельно стоящих домов, явно отличаются, он выделяется своим белым фасадом, точно так же, как и сам хозяин, выделяющийся среди толпы людей в аэропорту, когда я его впервые увидела.

Я собираюсь и открываю ворота из кованого железа, который огораживает небольшую территорию перед домом, делая последние шаги с тяжёлым чемоданом на буксире и сумкой в руке в сторону двери. Дверной гонг, такой приятный звук раздаётся на весь дом и к моему счастью, я слышу за дверью шаги. Это миссис Мэтьюс, экономка Джонатана, она в это время обычно там, но всё равно я была не уверенна, а без неё я не попала бы в дом.

Она улыбается, когда открывает дверь при виде меня.

- Мисс Лоусон, - вскрикивает она, но тут же смотрит на меня извиняюще, потому что должна меня разочаровать. - Мистера Хантингтона здесь нет, он в командировке и вернётся на следующей неделе. Разве Вы не знали?

- Знала, я хотела бы всего лишь забрать свои вещи. Могу я войти? - отвечаю я, улыбаясь.

- Конечно! - она отходит в сторону, чтобы пропустить меня в дом. Свой чемодан я оставляю стоять у двери, а вот сумку беру с собой.

Пока я иду следом по лестнице за миссис Мэтьюс, я стараюсь поглотить все последнее увиденное в этом доме, со вкусом выбранный современный интерьер, картины на стенах и много скульптур из коллекции Джонатана, старое пианино, которое стоит между новых вещей и как я уже узнала, оно принадлежало матери Джонатана.

- Вы едете к мистеру Хантингтону? - спросила она, когда мы дошли до столовой. Она собралась снова на кухню, прилежащую к помещению, там, на полу, стоит ведро с тряпкой, похоже она собиралась убираться, но развернулась, потому что её интерес толкает меня спросить, зачем я собралась забирать свои вещи. Может это из-за того, как я выгляжу. По мне заметно плохое самочувствие, даже со слов Энни и Иана, которых мне пришлось наслушаться вчера дома, но и комментарии в офисе.

- Нет, я лечу обратно в Америку. - говорю я, не давая ей дальнейших объяснений, но она уже явно догадалась ,в её взгляде видна смесь сожаления и сострадания, когда она указывает на лестницу.

- Вы уже знакомы здесь со всем, - говорит она и уходит на кухню, заканчивать свою работу, от чего я её своим звонком отвлекла.

Я коротко смотрю ей в след, прежде чем поднимаюсь наверх в спальню. Всё находящееся до боли знакомо, от чего становится ещё больнее, поэтому я поторапливаюсь и кидаю сумку на кровать. Я открываю шкаф, пытаясь игнорировать вещи Джонатана, и быстро пакую свои вещи в сумку. После я забираю в ванне все свои вещи. Это больше, чем я думала, каждая запакованная в сумку вещь усиливает онемение во мне. Я уже частично переехала сюда. Конечно не в далёкой перспективе, но я начала уже этот дом считать своим. Место, которому я принадлежу. Я ощущала себя здесь хорошо. Но, похоже, так ощущала себя только я.

Тяжёлыми шагами я возвращаюсь в спальню и смотрю на шкаф. Полка пуста, больше нигде нет моих вещей. Но я не могу справиться с собой и протягиваю руку к тёмной рубашке, висящую на вешалке, я прикладываю рукав к моей щеке. Когда я ощущаю знакомый запах Джонатана, слёзы заполняют глаза, я отпускаю тут же рукав и закрываю шкаф.

Отчаянно я стараюсь взять себя в руки и сосредоточиться на своей сумке, я тяну молнию и она застревает. Чем дольше я борюсь с ней, тем больше отчаяннее я становлюсь, слёзы так и текут по моим щекам, потом я сдаюсь, сажусь на край кровати, зарываюсь лицом в руках, меня трясёт от рыдания.

До этого момента у меня получалось не плакать. Даже когда я была в кабинете у Индиры Амбани, чтобы сообщить ей о моём отъезде в Америку намного раньше, чем было запланировано и что после моего экзамена через четырнадцать дней я не вернусь в Лондон. Я отказываюсь от своего места на фирме, так как я имею на это право, ведь мой испытательный срок ещё не закончен. Она была очень удивлена и одновременно разочарованна, но отнеслась ко всему с пониманием и она пообещала рассказать коллегам о моём уходе только после моего отъезда. Я не хочу пафосного прощания, мне просто хочется незаметно исчезнуть, это и так очень сложно для меня.

Энни я всё рассказала, когда вечером вернулась в Ислингтон, но и там я не плакала, потому что внутренне я онемела. Мы выпили вина с Энни и Ианом, Маркуса не было, и их обоих я уверяла, что так будет лучше. Что я поняла, с Джонатаном у нас ничего не получится и лучше будет, если я уеду пока не стало ещё хуже. А когда я позже лежала в кровати, у меня не было не единой слезинки, я просто тупо смотрела в потолок.

Возможно, я всё время надеялась, что Джонатан вернётся и извинится. Он скажет, что ему жаль и что он всё обдумал. Но его нет. Позавчера после нашей ссоры он уехал и с того времени он больше не появлялся. Вчера мне пришлось ещё один день отработать, подготовить все документы по проекту, над которым я работала и найти кого-нибудь для передачи дел, я каждый раз вздрагивала, когда открывалась дверь или звонил мой мобильник, мне казалось, что Джонатан вернулся. Пока я не услышала в коридоре, что Джонатан в командировке, цель неизвестна. Похоже, даже Кэтрин не знает, где он и когда вернётся. Я решила для себя не думать о том, где он может быть, а его отсутствие для меня лучше, потому что он не будет меня уговаривать остаться и прощание будет легче для меня.

Но мне от этого совсем не легче. Ни на один чёртов шаг, который меня ещё больше отдаляет от Джонатана, и чем дольше я нахожусь в этой комнате, в которой мы провели столько страстных часов с ним, тем больше это разрывает моё сердце.

Мои плечи трясутся и я не могу остановить свой плачь, но я знаю, что должна. Я должна собраться встать и уйти, чтобы успеть на самолёт, который уже через пару часов стартует в Хитроу. Поэтому я пару раз глубоко вздыхаю и когда я более или менее успокоилась, я иду быстро в ванну, чтобы увидеть весь урон, который наделали мои слёзы.

Я выгляжу просто ужасно, бледная, с зареванными глазами и растёкшейся тушью по щекам. Мне требуется много холодной воды, чтобы вымыть лицо, а потом смотрю в зеркало, решая, следует ли вообще наносить макияж, скорее всего нет, если я опять надумаю плакать, то буду опять выглядеть как коала. Звонок мобильного вырвал меня из моих мыслей, я быстро побежала в спальню.

Это Сара.

- Грейс, это правда? - не мешкая спрашивает она, её голос очень строг.

- Что правда?

- Ты возвращаешься в Америку?

- Откуда ты узнала? - я надеялась, что Сара узнает об этом лишь после моего отъезда.

- Алекс мне рассказал. Он хотел поговорить с тобой, но узнал от твоей шефини. Почему ты ничего не сказала? - она догадывается, наверное шестое чувство, которые есть у младших сестёр, я слышу обеспокоенность в её голосе. - у тебя что, перенесли экзамен?

- Нет. Так будет лучше, - вру ей я и чувствую, как слёзы опять наполняют глаза. Последние дни я была такая спокойная, за то сейчас глаза постоянно на мокром месте.

- А где Джонатан? Александр сказал, что он уехал, но не знает куда, - спрашивает Сара.

- Я тоже этого не знаю, - мой дрожащий голос придаёт меня. После короткой молчаливой паузы я могу чувствовать, как до неё доходит смысл моих слов.

- Вы поссорились. - это не вопрос, скорее утверждение, её голос теперь звучит более возбуждённо. - Грейс, ты ведь не уходишь от него? Ты вернёшься, когда сдашь свои экзамены?

- Нет, Сара. Я не вернусь.

- Но Грейс, так нельзя, ты не должна этого делать. Пожалуйста. Ты нужна ему.

- Нет, Сара, не нужна. – печально говорю я. – Он не хочет меня.

- Чепуха! Он сума от тебя сходит.

Я закрываю глаза и две новые слезинки текут по моим щекам.

- Нет. Этого не достаточно. Поэтому я должна уйти. Пожалуйста! - я прерываю Сару, когда она опять хочет что-то сказать. - Пожалуйста, позволь мне, - она замолкает, понимая как мне тяжело и на сколько серьёзно я это говорю.

- Когда ты уезжаешь? – спрашивает она более мягко.

- Я сейчас в Кнайтсбридж пакую вещи, потом я возьму такси до аэропорта.

- Тогда мы больше не увидимся, - расстроилась Сара.

- Ты можешь ко мне приехать в гости, - говорю я и тут же спрашиваю себя, возможно ли это? Я хочу Сару и дальше видеть, она стала за это время хорошей подругой для меня. Но для начала мне нужно расстояние с Англией, а больше всего от Джонатана.

- Мы всё равно останемся на связи, - говорит Сара с уверенностью в голосе и когда она кладет трубку, то я чувствую себя ещё хуже.

Я не могу заставить себя уйти, остаюсь сидеть и смотрю из окна, в это время перед моими глазами пробегают картинки, от которых я не смогу избавиться и возможно ещё долго будут меня сопровождать по жизни. То, как мы были счастливы с Джонатаном, сколько радости это доставляло быть рядом с ним и какой невероятный секс у нас был. Но всё позади, подумала я и, наконец, встала с кровати. Расстроенная я спускаюсь по лестнице с сумкой назад в кухню, где всё ещё миссис Мэтьюс убирается.

- До свидания, миссис Мэтьюс, - прощаюсь я перед уходом и протягиваю к ней руку. Она сто процентов может видеть, что я плакала и делает свои выводы, потому что смотрит на меня понимающе и с волнением.

- Вы вернётесь? - спрашивает она осторожно, но я мотаю головой, она не выглядит удивлённой.

- Очень жаль, - говорит она искренне. Я за последние недели поближе познакомилась с ней, несмотря на возрастную разницу мы нашли общий язык. - мистер Хантингтон будет скучать по Вам, - добавила она, вероятно не понимая, кто он кого ушёл. – он был в последнее время более сбалансирован. Вы - такая хорошая пара.

Я улыбаюсь, но ответить ей не могу, иначе рискую опять разрыдаться.

- Всего хорошего, - желает она мне, а потом принимается за свою работу.

Мой огромный чёрный чемодан стоит на своём месте, я беру его и качу к выходу. Сейчас он ещё более полный, чем после приезда в Англию, потому что я много вещей ещё докупила в Лондоне. Поэтому мне понадобилась еще одна сумка Энни, чтобы всё утрамбовать.

Я достаю телефон, чтобы вызвать такси и думаю, сколько всего я получила в Англии. Я хочу надеяться, что когда-нибудь эта сильная боль утихнет, хотя бы видеть всё прожитое здесь в позитивном смысле.

Вот только не надо сентиментальностей, предупредила я себя гримасой, может Джонатан ещё и останется прав? Я начинаю искать номер такси в своём мобильнике, тут приходит смс. Она от Александра и очень короткая.

Жди у Джонатана. Нам надо поговорить. А.

Удивлённо я смотрю на текст сообщения. Сара сказала ему, где я и возможно то, что случилось, я не уверена в том, что хочу отвечать на его вопросы, которые наверняка у него есть о Джонатане и работе, которую я бросаю. В конце концов, Александр мой босс, отдел планирования относится к его обязанностям. К тому же у меня нет времени, мне нужно уже ехать в аэропорт. Но я обязана подождать, если он просил об этом, мне и не нужно долго ждать, десять минут спустя подъезжает серый Ягуар и из него выпрыгивает Алекс, торопящийся ко мне.

Он не улыбается мне как обычно при встрече, потирает лоб и указывает подбородком в сторону багажа.

- Ты, правда, хочешь уехать? Прямо сейчас?

- Мой самолёт улетает через пару часов, я хотела вызвать такси. - киваю я.

- Не нужно этого делать. Я тебя могу отвезти. - говорит он решительным голосом и берёт мои сумки, кладет в багажник. Но когда мы уселись, машина не двигается с места, он смотрит на меня.

- Сара позвонила мне и всё рассказала, - говорит он, подтверждая мои догадки, из-за чего он приехал. - То, что Джонатан идиот, даже не обсуждается и что между вами произошло, меня не касается, вы должны в этом сами разобраться. Но я не могу позволить, чтобы ты бросила работу, Грейс. Ты настоящая находка для нашей фирмы и я приехал попросить тебя всё хорошенько обдумать.

Я смотрю на него несчастно.

- Это очень мне очень льстит, Алекс, но я не могу. Мне нужно вернуться в чикаго. Экзамен…

- А потом? Что ты хочешь делать потом?

- Я буду искать себе новое место работы. - я пожимаю плечами.

- Тебе не нужно новое место. Оно у тебя уже есть.

- Алекс, ты не понимаешь. Я не могу вернуться. Мне нужно время и расстояние для раздумий, мне нужно это прямо сейчас. Я не могу через две недели вернуться и так дальше работать. Так не идёт.

- Только из-за этого ты недолжна оставлять своё место у нас. - утверждает он и я уже хочу противоречить, как он поднимает руку. - Я тебя понимаю лучше, чем ты думаешь. Но ты сначала выслушай меня. Офис «Хантингтон Венчерс» есть и в Нью-Йорке, для которого нам подкрепление не помешало бы. Ты можешь сдать свои экзамены и потом начать работать там. Ты не должна мне сразу давать ответ. Но подумай над этим, хорошо? Мне нужен хоть один шанс, прежде чем тебя перехватит кто-нибудь другой.

Я улыбаюсь, потому что была бы очень рада этому предложению, если не была бы такой несчастной, что Алекс так старается для меня. Но дальше работать на эту фирму в Нью-Йорке имеет одну решающую загвоздку - Джонатан.

- Грейс, он не должен об этом знать. Мы всё обсудим спокойно, только мы двое, когда ты сдашь свои экзамены. До того момента у тебя есть время подумать, согласишься ли ты на моё предложение. Хорошо?

- Ладно, - говорю я, немного помешкав. Он всё так сформулировал, что я даже не смогу сказать нет. – Ты меня теперь отвезёшь в аэропорт? Пожалуйста.

Он кивает и стартует мотор. Во время поездки мы больше не разговариваем, я сейчас погрузилась в свои мысли, а Алекс прощается это и оставляет меня в покое, за что я ему очень благодарна.

В аэропорту он помогает мне с багажом, потом мы прощаемся перед залом ожидания.

- До скорого, Грейс, - говорит он и коротко обнимает меня. - Желаю удачи с экзаменами.

Своё «спасибо» я просто выдыхаю и киваю, когда берёт с меня обещание, чтобы я позвонила Саре, потом я торопливо прохожу контроль и не поворачиваюсь больше в его сторону, потому что ощущаю, как моя глотка опять сжимается.

В этом аэропорту всё началось, подумала я, поднимая руки для метало-детектора. А теперь всё тут заканчивается, я возвращаюсь назад в знакомый, но теперь чужой для меня Чикаго, который забирает мою мечту дальше жить здесь.

Я так хотела бы здесь остаться. Но я понимаю, что должна уехать. Джонатан мог бы меня остановить, если бы захотел. Но он не захотел и это окончательный знак того, что мне лучше всё забыть и начать жизнь заново, неважно где, в Нью-Йорке или в другом месте.

Но когда я уже сижу в самолёте, и Лондон подо мной из окна становится всё меньше, я начинаю бороться со слезами, потому что это так больно осознавать, что забыть всё будет очень сложно.