Обнаженные чувства

Глава 8

Ева проработала все утро — она с двумя операторами и двумя ассистентами интервьюировала группу демонстрантов, выступавших против сноса старого доходного дома.

Какое счастье, подумала она, находиться в самую жару на воздухе, поближе к воде, когда прохладный соленый бриз, дувший с залива, прочищает мозги и душу.

Уже позже, возвращаясь на телевидение, она позвонила в редакцию программы, и секретарша поведала ей, что ее, в частности, разыскивал Питер.

— Звонил ваш доктор, мисс Мейсон, и сказал, что мог бы встретиться с вами сегодня вечером, если вы позвоните ему прямо сейчас.

Ева не могла сдержать улыбки при мысле о Питере — какой черт дернул его позвонить в обычный будний день. Скорее всего, ему не терпится, чтобы она наговорила для него еще одну пленку! Тем не менее, вернувшись домой и слегка передохнув, Ева не удержалась и позвонила ему.

Оказывается, Питер жаждал пригласить ее на светский прием, который устраивал в тот вечер один весьма знаменитый рок-певец. Питер добавил, что, отправляясь на подобный «праздник жизни», он нуждается в достойном обрамлении, и извинился, что послал ей приглашение в самый последний момент.

— В сущности, у меня не было ни малейшего желания туда ехать, — объяснил он, — но Рей в очередной раз вызвал меня к телефону и опять завел разговор про это. Он, видишь ли, в недавнем прошлом числился моим пациентом и теперь ничего не делает, не посоветовавшись со мной. В данный момент он желает представить мне свою новую подругу.

Чтобы подзадорить Еву, Питер намекнул, что на приеме будут кишмя кишеть фотографы и журналисты и она, вне всякого сомнения, будет заснята и попадет на страницы светской хроники какого-нибудь крупного журнала. К тому же, если на информацию такого рода наткнется Дэвид, это заставит его в очередной раз поразмыслить, правильно ли он поступил с ней. Именно мысль о Дэвиде решила ее сомнения.

— Действительно, пусть он увидит ее фотографию в журнале и поймет, как она отлично обходится без него! — подумала она.

Питер заехал за ней на английской спортивной машине ровно в час, и Ева подумала, что он весьма неплох в качестве светского спутника, особенно если вылезает к людям из своих любимых второразрядных ресторанчиков. И на самом деле, лучшего компаньона на вечер трудно было бы и пожелать — респектабельный, интересный мужчина с усами, подстриженными под Пола Ньюмена, и в костюме от Кардена, Питер к тому же обладал особым ироническим чувством юмора, который Еву весьма забавлял. Что с того, что в его джентльменский набор входят и маленькие извращеньица? Из-за них Питер казался еще более человечным и милым. Да и кто на свете без греха?

На приеме, после соответствующих представлений и раздачи напитков, Ева с Питером присоединились к небольшой кучке людей, расположившихся под грациозной аркой, украшавшей громадную гостиную нового дома рок-звезды. Сам прием оказался новосельем, и присутствующие должны были восхищаться работой архитекторов и роскошной меблировкой нового «гнездышка», которое оборудовал для себя певец в Сан-Франциско. И Еве пришлось вместе со всеми расхваливать здание, которое, впрочем, было не только хорошо продумано снаружи, но и отличалось уютом и комфортом изнутри.

Питер сразу же вступил в беседу с хозяином и вел ее, интимно пригнувшись к уху последнего и вполголоса, так что остальные гости на короткое время оказались как бы не у дел. Ева стояла у стены, поглаживая высокий стакан с мартини, и вертела головой в надежде обнаружить хоть одно знакомое лицо. Она, разумеется, заметила кое-кого из местных знаменитостей, но ни одного, кого бы знала лично.

Внезапно ее глаза округлились и, словно притянутые магнитом, зацепились за одно из множества окружавших ее лиц. Ни одна женщина в мире, раз увидев подобного мужчину, никогда уже его не забудет. Где-то в подсознании у Евы блуждала мысль, что она каким-то образом знакома с этим человеком. Не лично, разумеется, но посредством телевидения или печати. Кто же он такой?

Тот небрежно стоял со скучающим выражением лица и снисходительно слушал лепет одной из подружек рок-звезды, буквально вцепившейся ему в рукав.

Вне всякого сомнения, более привлекательного мужчину Еве в жизни не приходилось видеть; более того, его красота отличалась прямо-таки классическими чертами. Она поймала себя на мысли о том, что пытается вычислить, к какой социальной группе его отнести: может быть, этот красавец — вновь приехавший манекенщик? А вдруг это киноактер, неизвестно каким ветром занесенный из Лос-Анджелеса на их празднество?

Тот факт, что Ева где-то встречала или видела этого Аполлона, не давал ей покоя. Она не сводила с него глаз, глядя на то, как он говорит, как двигается, в смутной надежде на то, что, возможно, случайный жест или характерное движение помогут рассеять туман неизвестности, который, казалось, ореолом окутывал красавца. , Джерри Хормон, тот самый, которому Ева была обязана появлением статьи о себе и цветных» портретов в «Стаде», подошел к Аполлону и сказал ему несколько слов на ухо, не обратив внимания на подружку хозяина, а та лишь еще крепче припала к руке прекрасного незнакомца, вымаливая хотя бы крохи его внимания. «Прекрасный незнакомец» — так Ева окрестила для себя это блистательное существо из-за его внешности — интимно наклонился к Джерри, и две головы, золотая — незнакомца и темная — Джерри, на мгновение сблизились. Он был весь покрыт бронзовым загаром — и лицо, и руки, и шея. А вот волосы, казалось, были отлиты из тусклого золота. Одет он был настолько небрежно, что это выглядело просто как неуважение к хозяину — легкая рубашка, расстегнутая почти до талии, позволяла видеть толстую золотую цепочку, змеившуюся по крепкой груди; выцветшие джинсы и полотняные туфли на веревочной подошве завершали его облачение. Он смахивал на моряка парусного флота, которому наплевать на собственную внешность, и уж никак не походил на гомосексуалиста, хотя подобная мысль на мгновение мелькнула в голове Евы. Его золотистые волосы слегка курчавились на затылке, придавая ему сходство с сатиром. Продолжая рассматривать красавчика и буквально не имея сил оторваться от этого занятия, Ева тем не менее отметила про себя, что некоторые особенности его внешности — подрагивание тонко очерченных ноздрей и жестокий изгиб узковатых губ — напомнили ей повадку хищника, ищущего добычу. Одно было ясно: кем бы он ни был, свою добычу — будь то женщина или мужчина (если он все-таки гомосексуалист) — он, раз заполучив, легко из когтей не выпустит.

Внезапно Ева почувствовала, что и Питер, и хозяин дома давно закончили беседу между собой и теперь с не меньшим вниманием разглядывают объект ее наблюдения.

— Чертовски симпатичный малый, а? — пробурчал рок-певец, глядя на то, как его подружка принялась поглаживать руку блондина. — Полагаю, пора идти Марго на помощь, поскольку этот тип очень напоминает пожирателя маленьких детей из сказки и проглотить малютку Марго, по-видимому, ему не составит труда.

Ева подумала, что упомянутая Марго отнюдь не выглядит маленькой и беспомощной и не походит на человека, которому требуется скорая помощь. Ни ее, ни золотоволосого парня рядом с ней явно жалеть не приходилось. Но певец искренне полагал, что его девушка нуждается защите, и поэтому двинулся по направлению к ним весьма целеустремленно.

Питер со значением посмотрел на Еву, когда хозяин дома отошел.

— Сейчас, милочка, ты рассматриваешь того парня, от которого я посоветовал бы тебе держаться на расстоянии. Возможно, Рей и туповат в некоторых вопросах, но он совершенно правильно оценил Брэнта Ньюкома.

— Так это знаменитый Брэнт Ньюком? — Ева с еще большим интересом оглядела «прекрасного незнакомца», но на этот раз к ее интересу примешивалось ощущение легкого ужаса. — Я читала обо всех мерзостях, которые ему приписывают. Эта информация слишком невероятна, чтобы оказаться правдой, по крайней мере, так думаю я. А как на самом деле?

Питер схватил ее руку и, прижав ее к себе, улыбнулся своей всегдашней улыбкой всезнайки.

— Увы, все, что о нем говорят и пишут — чистая правда. Но боюсь, признавая безоговорочно этот факт, я до крайности расшевелил твое женское воображение, крошка! Поэтому я предоставлю тебе возможность решить этот вопрос самостоятельно. Прошу лишь об одном — не волнуйся и не приходи в ужас, что бы он тебе ни говорил.

Ева хотела было пробить отступление, но Питер увлек ее за руку, и они оказались уже на середине комнаты, когда Брэнт Ньюком отвернул, наконец, лицо от рок-звезды и его надутой подружки и заметил Еву. Его взгляд только на мгновение встретился с ее глазами, потом он отвернулся, но через минуту снова стал на нее смотреть, опустил взгляд к застежкам платья на груди, непристойно раздевая ее глазами, даже не пытаясь скрыть каким-либо цивилизованным образом свое вожделение. И хотя Еве не понравился его взгляд, она поняла, что еще не встречала более ярких голубых глаз, которые тем не менее из-за длинных ресниц, их окружавших, казались непроницаемыми, темными. Он двинулся им навстречу, и даже в его походке чувствовалась грация дикого животного, выслеживающего свою жертву.

— Привет, Питер, дружочек, мы не встречались довольно давно, ведь так? А это что за красотка, которую ты держишь под мышкой? Она твоя или ты ее позаимствовал на время?

— Я тебе одолжу ее минут на пять, но только при условии, что ты дашь торжественное обещание вернуть девушку в целости и сохранности. Мне кажется, она тебя находит весьма любопытным и сама хочет разобраться, что к чему.

Ева молча слушала, как они, словно мячом, перебрасывались словами — обычный светский треп, за которым, правда, ясно проступало чувство враждебности, которое собеседники испытывали по отношению друг к другу. Она уже пожалела, что дала себя впутать в очередную игру, краем уха отметив, как Брэнт, ухмыляясь, ответил Питеру:

— Я постараюсь, чтобы эта очаровательница узнала все, что ей захочется, дружище Питер. Мне всегда нравились женщины в ее духе. Она похожа на пейзаж в осенних тонах. К тому же она в прекрасной форме и отличнр себя чувствует. Тебе хорошо, детка?

Ева постаралась ответить ему таким же ироничным и оценивающим взглядом, но почувствовала вдруг себя неуверенно — уж слишком пронизывающими и холодными были его глаза. Можно было подумать, что он смотрит не на нее, а в глубь нее, пытаясь проникнуть сквозь одежду и кожу и заглянуть прямо в душу. Внезапно и без видимой причины она ужасно испугалась, и ей не захотелось оставаться с ним наедине. Она крепко ухватила Питера за рукав, не отпуская его от себя.

— Я вернусь буквально через несколько минут, Ева, — заявил жизнерадостно Питер, — заскочу в бар и пополню наши запасы спиртного. Брэнт же 6удет тебя охранять до моего возвращения. — Питер подмигнул ей, выдернул рукав из ее сжатых пальцев и оставил ее вдвоем с Брэнтом Ньюкомом.

Что же за человек этот Брэнт Ньюком? Каждому понятно, что его специальностью являются женщины и деньги, в особенности же женщины — тут уж не специальность, а просто хобби. Всепоглощающее увлечение. И весьма опасное иногда. Если она не ошибается, то, судя по газетным статьям, Брэнт был замешан в нескольких нашумевших скандалах и нескольких автомобильных и мотоциклетных авариях. Он был, что называется, типичным плейбоем, то есть человеком той породы, которую она всегда терпеть не могла. Она, собственно, уже презирала его и взглянула на него холодно, стараясь продемонстрировать свое осуждение во взгляде.

— Извините, но Питер все» время разыгрывает из себя психиатра, одержимого наукой, даже когда он вне стен клиники.

— Не стоит извиняться, Ева Мейсон. Ответь лучше на один вопрос — ты с ним балуешься в постели?

Она удивилась, откуда только он знает ее имя, но решила не показывать этого.

— Мне кажется, что вам до этого абсолютно нет никакого дела. Или грубость — тоже одна из ваших привычек?

Она старалась говорить сдержанно и официально, но тот только рассмеялся в ответ и поймал ее за руку, столь легкомысленно оставленную Питером.

— Ага, по-видимому, ты вспомнила все те гадости, которые обо мне говорят и пишут! Следует признать, что все эти сплетники по-своему правы. Но мне кажется, что тебя не так-то легко напугать, а, Ева? — Брэнт со значением сжал ее ладонь. — Мне почему-то кажется, что у нас с тобой много общего и, вполне возможно, мы любим одни и те же вещи. Почему бы нам не поехать ко мне домой прямо сейчас и не выяснить, так ли это? Я бы очень хотел трахнуться с тобой, Ева. Да и Джерри бы не стал сопротивляться. Правда, Джерри? В конце концов ты перед ним в долгу за тот отличный портретик, который он сделал с тебя для «Стада»! Темноволосый фотограф следовал тенью за Ньюкомом, куда бы тот ни пошел. Ева это сразу поняла. Она знала, кто из них двоих заводила, и поэтому, полностью проигнорировав Джерри, на Брэнте сосредоточила все свои усилия, все ее существо просто кипело от злости.

— А почему бы вам не потрахаться между собой, прежде чем приняться за меня, — чрезвычайно вежливо произнесла она. — Готова биться об заклад, что вам не впервой этим заниматься!

Ева вырвала свою ладонь из плена и пошла прочь, слыша их довольный смех у себя за спиной. Она чувствовала, что ее щеки пламенеют от ярости и унижения, и упорно продиралась сквозь толпу, пытаясь разыскать Питера. Чертов психиатр, оставил ее на растерзание чудовищу и улетучился.

Брэнт Ньюком догнал ее и пошел рядом, все еще посмеиваясь.

— Прекрасно, Ева. Готов признать, что ты нам порядком утерла нос. Я передумал, мы не будем делиться с Джерри, хоть он и мой лучший друг. Но я по-прежнему хочу тебя, поэтому давай-ка бросим пустые игры. Мы не дети. Назови свою цену, малышка, любую, которая придет тебе в голову.

— Боже мой, и вам хватает наглости предлагать мне такое? Я не продаюсь. И прршу вас оставить меня в покое! — Ее голос дрожал от гнева, когда она попыталась пройти мимо него, но Брэнт снова возник перед ней, заложив большие пальцы рук за лямки на поясе, будто играя роль негодяя в плохом ковбойском фильме.

— Все имеет в мире свою цену, Ева. Так или иначе, но я докопаюсь до того, сколько ты стоишь. Я почти всегда получаю то, что хочу, потому что терпелив и могу подолгу находиться в засаде.

И прежде чем она была в состоянии как-то .возразить на его слова, Брэнт слегка похлопал ее по щеке, потом развернулся на каблуках и пропал, смешавшись с толпой, Ева механически продолжала идти в сторону бара, надеясь обнаружить там Питера, но при этом она вдруг ощутила, как у нее подгибаются колени. Да что там колени — она вся тряслась от самого настоящего, неподдельного страха. Куда же запропастился, к черту, Питер? И внезапно, изо всех сил, ей захотелось оказаться в своей уютной комнате, дома.