Очарованная сказкой

СКАЗКА ТРЕТЬЯ КОРОЛЕВСТВО СЕРЕБРЯНЫХ КОЛОКОЛЬЧИКОВ — ГАЛЕЗИЯ

Вступление

Галезия — страна грёз и сбывшихся мечтаний.

Своё название королевство получило несколько веков назад, когда правивший в ту пору король, путешествуя, увидел величественное растение высотой в двадцать, а то и тридцать метров. Звали растение галезия, что в переводе с заморского языка означало дерево снежных капель или серебряных колокольчиков.

Монарху повезло, он прибыл в период цветения. Внимание путешественника привлекли крупные бутоны, еще не освободившиеся от серых почечных чешуек. Оттенки розового цвета, преломляясь в солнечных лучиках, переливались и сияли на ветках. Галезия в период пышного цветения напоминала невесту в лёгком белом убранстве, а её цветы были похожи на ландыши. Вот поэтому в народе это дерево назвали ландышевое. Король пришёл в восторг: «Неплохо бы в моём королевстве посадить такое дерево». Поразмыслив, монарх поручил своим помощникам купить саженец экзотического растения. Всё сложилось удачно: растение благополучно перенесло дорогу, прекрасно прижилось на новом месте. Монарх, год от года наслаждался цветением галезии. Наконец, дал распоряжение разбить просторный парк в самом сердце королевства. Со временем деревья и кустарники, за которыми ухаживали садовники, разрослись. Благоухание ландышевого дерева восхищало и привораживало гостей. Как-то король поделился с советником: «Я доволен своим выбором» и тогда монарх решил переименовать королевство. Таким образом, оно получило новое название — Галезия или королевство серебряных колокольчиков.

С тех пор прошло немало лет, много воды утекло. Сменились поколения монархов, а роскошный парк как и в прежние времена притягивает взоры гостей и жителей королевства.

Пролог

Догорает закат в вечерней дымке. Быстро, незаметно угасает день. Небеса удобно улеглись под покровом тёплой ночи, уютно им, хорошо. Крошечными, мерцающими точечками-светлячками загораются звёзды. Все ушли на покой. Наступило время сказочных приключений, превращений и невероятных чудес. Музыка ночных иллюзий имеет своё звучание. Всё вокруг на мгновение замерло в ожидании. Тайное пробуждается не спеша, крадучись, приходит в движение и обретает узнаваемые силуэты.

В королевстве, где произошла эта история, жизнь текла по своим законам, каждый занимался своим делом и был вполне счастлив. Но в какой-то момент всё меняется, нарушается привычный ритм жизни, и всё куда-то исчезает…

Что ж тихонько подойдём ближе и заглянем в замочную скважину…

Там таинство сбросит завесу, приоткроет своё личико и заговорит понятным языком.

ГРАФ И ЕГО СЕМЕЙСТВО

Много воды утекло с тех пор, как знатная семья графа Сперроу обосновалась в королевстве. Отец семейства, Кадберт — младший, сын графа и графини Сперроу, ещё в юности был представлен ко двору, получил хорошее образование, занимал престижный пост и пользовался большим уважением. Он преуспел, стремительно поднялся вверх по карьерной лестнице. Король доверял ему самые ответственные поручения. Но исполнять задачи, поставленные королём, Кадберту приходилось за пределами королевства. Его верная, заботливая, любящая спутница сопровождала мужа во всех поездках, часто брала с собой детей, поэтому семья вела кочевую жизнь. И вот, наконец, настало время, когда они окончательно обосновались в королевстве. Кадберт с супругой радовались тому обстоятельству, что осели дома. Семья обрела долгожданный домашний уют и комфорт. Все были безмерно счастливы такими переменами.

Спустя короткое время после возвращения домой супруга Кадберта Сперроу почувствовала под сердцем биение, но молодой графине не суждено было порадоваться новой наследнице — любимая жена графа покинула сей мир. Роды были затяжными и очень тяжёлыми.

Это произошло в тот самый день, когда на свет появилась их младшая дочь, Грейс.

Спустя годы граф скажет: «Она — наш последыш — стала гордостью всего рода».

Отец семейства долго печалился и тужил. Слишком тяжела и невосполнима была утрата. Всё думал, что ему делать, новорожденная осталась без матери. Граф не находил ответа на этот вопрос, он обратился за советом к друзьям. Они сообща пришли к выводу, что ему нужно нанять кормилицу.

— Это единственно верное решение, — произнёс вслух опечаленный вдовец и начал действовать. Кадберт позвал помощника.

— Узнайте, у кого в нашей округе новорождённые дети, возможно, найдётся аккуратная, исполнительная, добрая женщина, которая согласится стать кормилицей для моей малышки. Приступайте к выполнению.

— Слушаюсь.

В этот же день Кадберту доложили:

— В округе проживает бедная женщина, её муж погиб, а она влачит жалкое существование, оставшись одна с детьми. У неё на руках грудной младенец, очень слабый. Женщина добрая, приветливая, трудолюбивая, выглядит опрятно и дети у неё присмотренные.

Кадберт выслушал доклад и послал к ней своего человека.

— День добрый тебе, женщина, — поздоровался посланник графа.

— И вам, господин хороший, доброго дня, — ответила хозяйка. — Проходите, у нас рады любому гостю, — сказала она, а сама тем временем перебирала крупу. — Вы уж не сердитесь, детей кормить надо, вот и спешу перебрать крупу и сварить им кашу.

— Ты меня этим не обидишь.

— Спасибо вам.

— Послушай, женщина, сказывали, что ты младенца кормишь.

— Истинная правда, кормлю.

— Молоко у тебя есть?

— О, молока так много, что не знаю, что с ним делать. Малец очень слабенький родился, хиленький такой, плохо сосёт. Только бы не помер, — переживала хозяйка.

Помощник Кадберта посмотрел на неё и предложил:

— Женщина, хочешь заработать денег? — озадачил он кормящую мать.

Лицо собеседницы преобразилось, на нём появилась недоверчивая гримаса, она изогнула бровь, подняла глаза и подозрительно посмотрела на гостя.

— Простите, господин хороший. Это не шутка? Вы на самом деле хотите предложить мне работу?!

— Да, ради этого я проделал длинный путь к тебе.

— Не может быть, неужели Господь услышал меня? Одна осталась с детьми. Дома ни крошечки. Спасибо добрым людям, отсыпали немного крупы. От работы не откажусь. А что делать надо?

— Кормилицей пойдёшь? Семья знатная, уважаемая, не обидят.

— А куда идти? — разволновалась женщина.

— Собирайся, поедешь со мной. Если подойдёшь графу Сперроу, тебя не обидят.

— Пойдёмте, пойдёмте, господин хороший. Я с радостью. Вот незадача, — она обернулась на колыбель, в которой спал сынишка, — младенца не на кого оставить.

— А ты возьми его с собой.

— Если так, сейчас же и пойдём. Ой, спасибо вам, что пришли с доброй вестью, — засуетилась она.

Кадберту доложили:

— Женщину доставили во дворец.

— Ведите её сюда. Чего ждёте?

Надо сказать, впервые оказавшись в графских покоях, женщина испытывала смешанные чувства. Все её движения казались неуклюжими и неловкими. Её тучное большое тело переваливалось с бока на бок, она старалась справляться с ним, но оно не слушалось, поэтому бедняжка спотыкалась на ходу. Молча вошла с ребёнком на руках в апартаменты.

Здесь всё завораживало: позолоченные вазы, часы, посуда на столе в апартаментах графа играли, переливались и растворялись в солнечных лучах. С дорогих картин смотрели на неё важные господа. От обилия роскоши она опешила. Женщина сжалась, пригнулась, как под натиском сильного ветра. От непривычки очень растерялась.

— Ну, здравствуй, женщина. Проходи, садись, — приветливо пригласил Кадберт.

— Спасибо, хозяин, — ответила она и опустилась в кресло.

— Я слышал, ты ищешь работу, кормилицей пойдёшь? Моя малышка осталась без матери. Нечем кормить. Молока у тебя достаточно, чтобы прокормить двух детей?

— Господин, благодарю за милость, — женщина не спускала с графа глаз. — Молока много, слишком много. Хватит на двоих деток, не тревожьтесь. Ночами несколько раз выдавливаю в большой сосуд. Молоко у меня хорошее: жирное, полезное, вкусное, — добавила она и посмотрела на него в ожидании решения.

— Это хорошо, что много. Ты молодец, что согласилась прийти, не испугалась графских покоев и ведёшь себя, как подобает. Не ведаешь страха. Уважаю.

— А чего мне бояться, господин хороший? Живу честно. Чужого не беру. Всё потеряла и то верно. Одна с детьми маюсь. Нелегко мне. Как могу, так и живу. Но по совести.

— Ты мне подходишь, — ответил Кадберт. — Беру тебя кормилицей для своей малышки. Будешь жить у нас на всём готовом вместе… — он не успел договорить, женщина вытянула вперёд голову, шею. Начала подниматься с кресла, желая задать ему очень важный вопрос, который не давал ей покоя. Но Кадберт догадался, о чём она тревожится, и опередил её.

— Будешь жить во дворце вместе со своими детьми. Ты это хотела спросить?

— Да, господин, вы верно поняли, отлегло от сердца, — одобрительные интонации прозвучали в её голосе. — Спасибо, хозяин. Без детей жить не смогу, они — моя жизнь, — поделилась она и заулыбалась.

— Если ты согласна, сегодня же мои помощники и слуги помогут тебе устроиться. Ничего старого во дворец не бери, я дам поручение, тебе и детям купят всё новое. Они будут жить в отдельной комнате, а ты с моей малышкой. В течение дня твои ребятишки будут у тебя на виду: ухожены, одеты, обуты, накормлены. И жалование тебе назначу, не обижу. Согласна? — граф посмотрел на неё, желая поскорее завершить беседу. — Мне уехать надо, дела ждут. Что молчишь? Тебя что-то не устраивает? Говори, не стесняйся.

— Согласная я, согласная, хозяин, спасибо вам, — довольно пробормотала она. — Жалования не надо, если на всём готовом. Приберегите для детей. Куда мне столько?

— Пусть этот вопрос тебя не волнует. Я обо всём позабочусь. Как звать тебя, женщина?

— Имя моё негромкое, как всё у Бога. Селма я.

— Слышал это имя, хорошее. Знаешь, что означает твоё имя?

— Откуда же мне знать, неграмотная я.

— А вот что — защита Бога. Запомни это.

— Ну, да. Так отец и сказал, когда помирал. Мол, не тревожься, дочь моя, тебя ОН сбережёт, — и она показала наверх указательным пальцем.

— Правильно сказал. Так ты всё поняла, Селма? Будешь кормилицей моей младшей доченьки. И глаз с неё не спускай, — строго наказал Кадберт.

— Как не понять? Не надо так волноваться, господин. Детей я люблю, и они меня любят. Досмотрю твою малышку, как родную, будь спокоен.

— Надеюсь, всё так и будет. Иди, подожди там, я дам распоряжение насчёт тебя.

— Подожду, конечно. Простите хозяин…

— Забыла что-то?

— Нет, не забыла. Боюсь, сама не найду дорогу домой, — пробормотала она. В графских покоях Селма неловко себя чувствовала.

— Ни о чём не тревожься. Сейчас тебя проводят.

— Спасибо вам, господин. Как погляжу, вы человек хороший, если приветили бедную женщину.

— Не стоит благодарности.

— Спасибо, хозяин. Так я там подожду.

— Да-да, ступай.

Кадберт наказал своим помощникам:

— Немедленно поезжайте на базар, загляните в лавки, купите для Селмы и её детей всё новое. Денег не жалейте. Они будут жить в моём доме и ни в чём не должны нуждаться. Понятно?

— Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство. Сегодня же всё сделаем и перевезём её с детьми во дворец.

— Пожалуйста, накажите слугам, чтобы выкупали их и накормить не забыли.

— Всё сделаем, Ваше Сиятельство.

— Минуту, есть один момент, который надо учесть. Если женщина захочет взять с собой какие-то памятные вещи, те, что дороги её сердцу, не препятствуйте, пусть берёт. А старые носильные вещи оставьте там. Она больше не будет выглядеть как нищенка. Всё поняли?

— Да. Можно приступать к выполнению?

— В первую очередь доставьте Селму домой. Как справитесь со всеми поручениями, перевезёте их во дворец. Вы свободны, поторопитесь и выполняйте.

Помощники ушли. А Кадберт занялся государственными делами, но в мыслях возвращался к беседе с Селмой.

«Какая воля у простых людей. Не плачут, не жалуются, живут и каждое мгновение отстаивают своё право на существование. Этому научить нельзя. С этим надо родиться».

С этого дня маленькая Грэйс Сперроу перестала громко и отчаянно плакать, всегда была сыта и спала спокойно. На молоке Селмы девочка хорошо набирала вес, росла не по дням, а по часам, улыбка озаряла её чудесное личико, лёгкий румянец освежал и украшал пухленькие щёчки, она узнавала голос отца и кормилицы. Селму она особо выделяла из окружающих.

Граф то и дело заглядывал в детскую.

— Смотри, она понимает, кто я. Смышленая растёт, — Кадберт находился в прекрасном расположении духа, он был доволен.

— Во время вы нашли Селму, — благодарил он своих помощников. — Ко двору пришлась кормилица, и малышке с ней хорошо. Растёт моя кровиночка.

Старших дочерей и сына графа Кадберта Сперроу опекали гувернёры и гувернантки. Приезжали учителя, которые занимались с ними науками, учитель танцев готовил их к выездам в свет. Дети занимались верховой ездой, посещали с отцом балы, близких родственников. Присутствовали на больших приёмах, когда к отцу приезжали высокопоставленные гости. Так жизнь семьи Сперроу вновь обрела спокойный размеренный характер, текла по своим законам, без треволнений, хлопот, и не предполагала каких-либо масштабных изменений.

ПОПРЫГУНЬЯ

Прошли годы, пролетели быстро, почти незаметно, лишь изредка напоминая о прошлом. Жизнь радовала хорошими новостями.

Девочка выросла, повзрослела, похорошела, расцвела, как майская розочка. Грэйс исполнилось шестнадцать лет. Возраст больших надежд и чудесных томительных ожиданий.

Старшие сёстры к этому времени были замужними дамами, у них росли дети. Брат, получив образование, уехал по делам службы.

Сестра, которая родилась на три года раньше Грэйс, Пруденс, по тем временам, засиделась в старых девах. В глубине души девушка мечтала встретить свою судьбу, найти своё счастье. Но, в силу замкнутого характера, ни с кем своей печалью не делилась. Грэйс любила сестру, старалась отвлекать её и радовать маленькими сюрпризами.

ЛЮБОПЫТСТВО

В один из погожих солнечных дней графинюшка поднялась ранёхонько. У неё на душе пели птички, настроение было прекрасным. И вдруг она почувствовала непонятное волнение, это было предчувствие судьбоносных перемен в её жизни.

Ей захотелось вырваться из незнакомых, теснящих сердце чувств, поэтому она, недолго думая, сказала кормилице:

— Селма, какое чудесное утро. Пойду-ка я в лес прогуляюсь.

— Так рано? Ещё не завтракала.

— Успеется.

— Не балуй, Грэйс, я тебя одну не отпущу. Отец узнает, заругает меня.

— За что? Я уже не маленькая девочка. Выросла. Ты забыла?

— Пойдём вместе, — настаивала кормилица.

— Хочешь, пошли. Но знай, я побегу, а ты за мной не угонишься.

— Ничего. Буду рядом. Пошли, вернёмся и позавтракаем.

Делать было нечего, Селма отложила дела, и они отправились на прогулку.

— День действительно выдался хороший. Не спеши, Грэйс, иди рядом.

— Я так не могу. У меня всё пляшет внутри, а ты предлагаешь плестись? Ты иди позади и будешь меня видеть, а я пока побеседую с деревцами.

— Ну ладно, иди, только не убегай далеко, не поспеваю за тобой.

— Я здесь. Ты можешь разговаривать со мной, — ответила ей Грэйс и прибавила шаг.

Когда она вошла в лес, ей захотелось объять необъятное. Деревья склоняли к ней свои верхушки, чуть слышно покачиваясь. Птицы, перекликаясь, наперебой распевали трели. В лесу стоял свежий чистый воздух, наполненный ароматом разнотравья. Такая нега разлилась в её душе, она передалась телу. Девушка забыла о своём обещании и понеслась быстрее ветра.

— Лес, я люблю тебя, — распахнула она свои объятия.

— Грэйс, — услышала она эхо голоса кормилицы, но не смогла остановиться. Её несло навстречу счастью, однако, она об этом не догадывалась.

И вдруг девушка увидела перед собой красивейшую завораживающую картину: кроны деревьев с обеих сторон наклонились, да так, что в центре, между стволами, образовалась дуга. Вскоре они настолько сблизились, что соприкоснулись, и в пустом пространстве образовалось окно в форме эллипса. В нём, как на картине, пред её очами предстал сюжет. И девушка застыла в изумлении, разглядывая явившееся ей чудо.

Яркий солнечный свет ворвался мощным, непрерывным потоком, пышная лесная растительность на его фоне играла полутонами, солнечные зайчики перескакивали с оленят на лис, с медвежат на кроликов и тигрят. Они на мгновение застывали, как на полотне художника, снова оживали — бегали, прыгали, радостно играя, окунувшись в весёлый, озорной, певучий ручей.

— Как хорошо сегодня, как весело, — наперебой выкрикивали озорники.

В какой-то момент Грэйс заметила себя среди зверушек, не подозревая, что это вовсе не она, а образ её матери, на которую она была очень похожа. Ей это напомнило виньетку, висевшую в их доме, которую по рассказам отца, когда-то давно вышила гладью её матушка. Отец приказал заказать раму такого же размера и формы. Когда всё было готово, он попросил, чтобы повесили виньетку в его кабинете. И вот, когда матушки не стало, это полотно всегда находилось у него перед глазами с ликом его любимой, напоминая лучшие времена, по которым он так тосковал. Всё смотрелось выпукло, отчётливо и естественно, как будто действительно происходит на самом деле. Грэйс подумала:

— Не привиделось ли мне всё это? Ну конечно привиделось, — успокоила она себя.

Сюжет на полотне захватил её в плен, она стояла, как завороженная.

И вдруг, какая-то непонятная волна, подхватила девушку, и она понеслась дальше. Сколько кормилица ни искала, ни звала её, ответа не последовало. Селма кинулась искать свою любимицу. Но не нашла.

СПАСЕНИЕ

Графинюшка не заметила, как очутилась в чаще лесной, и её охватил ужас. Грэйс поняла, что заблудилась. Она бродила по лесу, снова и снова звала на помощь, но никто не слышал её.

— Ау, ау, ауууууууууууу, — эхом разносилось по лесу. — Есть кто живой? — взывала Грэйс. — Как же мне выбраться отсюда? Говорила кормилица, а я, упрямица, не послушалась её. Что же мне теперь делать? Как найти дорогу домой?

Вечерело. Она брела и звала. Девушка очень утомилась. Совершенно обессиленная Грэйс неожиданно наткнулась на логово, да-да, звериное логово.

— Очень похоже на обитель тигра, — Она заглянула внутрь, никого не обнаружила и очень удивилась.

— Пусто. Никого нет. Лучше я пойду отсюда, того глядишь, хозяин объявится…

Грейс валилась с ног, её клонило в сон, но она пошла дальше. Так добрела до высокого старого дуба. На небе появились звёзды. Месяц молодой прогуливался над лесом.

— Здравствуй, вечное дерево.

В ответ ветки дуба заволновались, приветствуя её.

— Вот здесь и заночую. А утром пойду искать, как выйти на свободу. Прохладно в лесу, замёрзла.

Графинюшка собрала полы платья и опустилась на траву рядом с деревом. Прислонилась к нему, а он словно ждал — ласково и заботливо склонил к ней нижние ветви, принимая в свои объятия.

— Ты, как добрый друг, согрел меня, укутав ветками, мне стало хорошо и спокойно.

Лёгкий ветерок нырнул под накидку, развевая локоны. Тишина и дивный аромат леса опьянили Грейс, и она не заметила, как сладко уснула.

Но её ожидал сюрприз. Таинства лесной чащи во тьме разговаривают иным языком и они выдали себя. Посреди ночи голодный тигрёнок разгулялся, разгневанно рыча на всю округу. Почуяв гостью в лесу, он бросился искать.

Перепуганная до смерти Грэйс вскочила, обогнула дуб с другой стороны и спряталась в высоких кустах. Она вся дрожала, мысленно прощаясь с жизнью. Девушка закрыла глаза и молилась.

В этот момент подоспела помощь. Кто-то приструнил зверя, злобное рычание прекратилось.

— Затих. Вот сейчас сзади незаметно подкрадётся ко мне и съест, — бормотала перепуганная девушка.

И вдруг Грейс услышала чей-то голос:

— Не бойтесь, сударыня. Он не сделает вам больно. Не скоро выйдет из своего логова.

«Кто это? И как он узнал, что я тут?!» — поразилась Грейс.

— Давайте я помогу вам выбраться из леса. Вы, верно, заблудились?

Грэйс недоверчиво приоткрыла веки и немного раздвинула ветки куста. К своему большому удивлению она увидела перед собой лучистые глаза, добрую улыбку на устах, а к ней тянулись сильные руки рыцаря.

Уголок подола платья зацепился за ветку и остался снаружи. Так невидимый спаситель обнаружил Грейс.

— Кто вы?

— С вашего позволения представлюсь, Роджер Найт. Сударыня, я помогу вам выбраться отсюда, — он развернул открытую ладонь ей навстречу.

Девушка послушно вложила свою руку.

— Следуйте за мной и ничего не бойтесь. Я ваш защитник.

— Благодарю.

— Разве вам не говорили взрослые, что одной гулять по лесу опасно?

— Кормилица предупреждала, а я не послушалась, — оправдывалась Грэйс. — Я очень испугалась, — призналась она. — Как он злился, недоволен, что не поживился мною.

— Не мудрено. Он мог вас съесть, если бы нашёл, — Роджер заметил на руке Грэйс кольцо с гербом королевства. — Этот тигрёнок ручной, потому что ещё маленький по сравнению с другими своими собратьями. Мы с ним большие друзья. Забочусь о нём с момента рождения. Его мама меня узнаёт, подпускает к себе и никогда не бросается. Я со всеми обителями леса дружу. Многие из них на моих глазах родились, я с ними играл в детстве. Меня отец приучил, он всегда брал меня на прогулки в лес. Отец очень любил природу. Знатный лесник — так его, смеясь, в королевстве величали. Когда я подрос, стал заботиться о них.

— Очень интересно вы рассказываете. И совсем не страшно. Спаситель, вы охотник? — спросила Грэйс.

— Охотиться я люблю. Это верно. Сударыня, позволите спросить, как я могу к вам обращаться?

— Секрет, — засмущалась графинюшка. Она ведь не знала, что и он знатных кровей.

— Желание ваше для меня закон. Готов ждать и следовать вашим указаниям.

Молодой человек остановился, повернулся к ней лицом. Его взгляд был красноречивее слов. Девушка смотрела на него и не понимала, что с ней происходит. Ей стало не по себе. Спаситель пристально смотрел на неё, не сводя глаз. Грэйс показалось, что он хочет что-то сказать и медлит. Ещё никто не позволял себе вот так смотреть на неё. Она недоумевала.

«Почему он так смотрит на меня? Я его совсем не знаю. Какой взгляд пронзительный, ну почему он так смотрит на меня?» — растерялась графинюшка.

— Вы прекрасны, сударыня.

Он подошёл ближе.

— Не бойтесь меня, я не сделаю вам ничего плохого, — с придыханием проговорил рыцарь.

— Я не боюсь, — шёпотом выговорила Грэйс. Она не понимала, что с ней. Девушка слушала его, как зачарованная.

Они стояли молча, глядя друг другу в глаза. Г рейс зазнобило. Рыцарь нервничал, но старался не выдавать своих чувств.

В какое-то мгновение пробежала между ними искра, словно разряд молнии прошёл. Обоих охватило волнение.

Перекликнулись струны сердец, завибрировали еле слышно, затем всё сильней и сильнее. Рвущая в клочья душу, щемящая, нежная и ласкающая, полилась мелодия. То была музыка их сердец — мелодия их любви, ещё неразгаданной, неопознанной, непонятной, хрупкой, очень слабой. Да-да, любви, она уже нашла прибежище в их сердцах и уходить оттуда не собиралась. Спаситель и Грэйс поняли, что жизнь раздвоилась на до и после их встречи. И так, как было раньше, безмятежно и спокойно, больше никогда не будет. Её охватило волнение.

«Он рыцарь, воин, пойдёт сражаться, а я, что буду делать я? Останусь одна?», — тревожные мысли вселяли беспокойство в душе.

Грэйс стало страшно, и она зарыдала в голос, уткнувшись ему в грудь. Роджер нежно обнял её, едва касаясь и успокаивая:

— Что ты, что ты, дитя, всё ведь хорошо. Бояться ничего не надо. Я защищу тебя, только позови, — рыцарь машинально заговорил с ней на «ты». — Пойдём, я выведу тебя из леса, — спаситель подхватил Грэйс на руки и понёс. — Имя моё ты знаешь. Служу у короля военачальником, — спокойно объяснил он.

— А я Грэйс — дочь своего отца.

— Вот и познакомились.

— Как я раньше вас не знала? Мой отец занимает большой пост при дворе его величества.

— Обязательно познакомимся. Наша встреча не случайна.

— Вы думаете?

— Я уверен.

Спаситель вышел из леса, неся на руках Грэйс. Позади него послушно шёл верный друг и помощник — его конь.

— Ну вот, вы на свободе, сударыня, — радостно сказал спаситель.

А там, на пригорке, надрываясь, плакала кормилица. Увидев молодого мужчину и свою любимицу у него на руках, она бросилась к ним, что было силы, и выкрикнула сквозь слёзы:

— Рыцарь, что с ней? Она жива?

— Конечно, жива. Ничего страшного, испугалась немного, ночь провела в лесу. Маленький тигрёнок разбушевался, перепугал, но она уже успокоилась, — засмеялся спаситель. Мягкий бархатный тембр его голоса, ласкающий слух, располагал к общению.

— Бедное, бедное моё дитя, страху набралась, — причитала Селма.

— А я ведь предупреждала, Грэйс, чтобы одна не ходила.

— Всё позади, — ответил спаситель и поставил Грэйс на землю.

— Благодарю вас, Роджер Найт, — обронила девушка, расправляя складки пышного платья. — Вы спасли мне жизнь, буду вспоминать вас добрым словом и отцу расскажу, — тихо сказала она, опустив глаза.

— Был счастлив познакомиться. Верю, что эта встреча не последняя. Я найду вас, Грэйс. Вы в моём сердце. А кто у нас отец семейства? — поинтересовался спаситель.

— Граф Сперроу — доверенное лицо короля.

— О, наслышан о нём. Король графа почитает, он у него на первом месте. Достойная семья. Мой поклон вашему батюшке. Очень приятно удивлён, рад знакомству. Простите, покидаю вас, служба.

— Лёгкой дороги, — пожелала кормилица.

— Будьте счастливы, спаситель, — пожелала Г рейс.

— Благодарю, — ответил Роджер, вскочил на коня и уехал.

— Дитя, как же так? Я умоляла тебя не ходить одной. Как отец узнает, не сносить нам головы.

— Не волнуйся, Селма, не узнает. Мы ему не скажем. Идём домой, устала я.

— Идём, дитя. Напою, накормлю тебя. Отдохнуть тебе нужно. Лица на тебе нет. Как же не скажем? Узнает всё равно. Стража доложит, что нас не было день да ночь, — сокрушалась Селма.

— Ну и ладно, пусть докладывают. Селма, я очень перепугалась, когда тигрёнок зарычал.

— Ой, батюшки, страх-то какой.

— Если бы не рыцарь, не знаю, встретились ли мы с тобой на этом свете.

— Боже, что ты такое говоришь. И слышать не желаю. Больше из дома без охраны не выйдешь.

— Сама не пойду, не волнуйся. Поспешим, хочу домой, я очень устала.

— Конечно, день да ночь без крошки хлеба, без воды и без отдыха. Слыханное ли дело.

ИСПЫТАНИЕ

На следующий день отец вошёл в комнату к дочери.

— Дитя моё, мне необходимо поговорить с тобой. Ты девочка взрослая, должна быть в курсе семейных дел.

— Отец, намечается бал у короля? Нужно заказать новый наряд?

— Не об этом пойдёт речь.

— Не об этом. О чём? — заинтересовано спросила Г рэйс.

— Ты помнишь, на последнем приёме у нас присутствовал лиамский султан? Он не сводил с тебя глаз. Точно влюбился.

— Кто, лиамец?! — задорно засмеялась дочь.

— Да. Он настойчиво просил твоей руки, суля золотые горы. Что ты думаешь по этому поводу?

— Отец, вы шутите, задавая мне этот вопрос? — опешила она.

— Я ведь не утверждаю, что это лучшая партия для тебя, и не сказал, что дал ему согласие.

— И на этом благодарю, — произнесла Грэйс и присела в реверансе.

— Значит, нет?

— Могли бы и не спрашивать, сами знаете ответ.

— Придется отписать султану отказ, а это пахнет международным скандалом. Учитывая характер лиамцев, не берусь предсказывать последствия.

— Граф, вы испугались?! На вас это так не похоже.

— Ты знаешь, не в моём характере ссориться, я дипломат. Не люблю конфликты, но и тебя неволить не стану. Моя дочь не будет разменной монетой.

— Не волнуйтесь, отец. Ну, разозлится султан, и что дальше?

— Не знаю. О плохом исходе не хочу думать. Наш король будет недоволен. Он не любит недопонимания и напряжённых отношений между странами, с которыми мы торгуем. И всё же попробую ему растолковать.

— Отец, чего нам с вами бояться? Наш король всё поймёт правильно. Он умный и, как вы, дипломатичен.

— Особенности характеров лиамцев и их вековые обычаи заставляют хорошо задуматься перед тем, как дать ответ. Не знаешь, чего ожидать.

— А вы не думайте об этом. Обычный рядовой компаньон, велика важность. Не он, так другие будут. Эту потерю мы переживём.

Граф находился в замешательстве.

— У меня к тебе большая просьба.

— Слушаю вас.

— Без сопровождения из дома не выходи.

— Вы чего-то опасаетесь?

— Их нравы не вызывают у меня доверия. Прошу тебя, выполни мою просьбу.

— Хорошо отец, обещаю вам, я буду осторожна.

Кадберт в очень деликатной форме отправил ответ лиамскому султану.

Получив отказ, султан был взбешён. Он бегал по залу с листом в руках и вопил, что было силы.

— Граф Сперроу недооценил, кому отказал. Я это так не оставлю. Если положил на неё глаз, решение принято, и его младшая дочь будет моей. Кадберту Сперроу ничто и никто не поможет. Я не признаю отказов, пусть зарубит на своём графском носу, — кипел разъяренный султан. — Хочет воевать — будем воевать.

Разгневанный султан подозвал к себе советника.

— Что думаешь?

Советник приложил руку к груди, отбил поклон и сказал:

— Хозяин, всё, что скажете, сделаю.

— Хочу услышать, что ты по этому поводу думаешь. Я от тебя жду действий. Понятно?

— Девушку можно выкрасть и на этом закончить все отношения с графом.

— Так, хорошо, мне это нравится. Дальше.

— Усыпить, опоить зельем, заколдовать, всё, что пожелаете.

— Нет, она мне нужна такая, как есть. Удовольствия не будет. Ты бы видел её — сочный спелый персик, — султан расплылся в улыбке, сузив и без того маленькие глазки, сложил пальцы в щепоть и поднёс к губам, поцеловав их. — Эта девушка сводит меня с ума. У меня слюнки побежали ручьём, когда я её увидел.

— Ослепить.

— Ослепить? Это лучше. Мне подходит. В таком состоянии она не сможет сбежать и отказать мне не хватит воли.

— Я это имел в виду.

— Согласен с тобой, советник. Хвалю. Научи моих помощников, как сделать так, чтобы она ослепла.

— Всё сделаю, как скажете, и без помощи охранников. Пусть только привезут её во дворец, а я всё, что желаете, исполню и выдам вам готовый товар. Вы же знаете, колдунья прекрасно справится с вашим заданием. Не впервые обращаюсь к ней.

— Знаю. Полагаюсь на тебя. Благодарю, можешь идти. Стража, ко мне, — позвал султан.

— Рад служить, — ответил советник, склонив голову, и вышел.

— Звали? — спросил начальник стражи.

— Да. Нужно тайно проникнуть в покои графа Сперроу и выкрасть его младшую дочь. Покараульте там денёк-другой, чтобы не ошибиться, у него есть ещё одна незамужняя дочь, она старше, а мне нужна младшая, понятно?

— Да.

— Действуйте, но только тогда, когда будете уверены. Мне неприятности не нужны.

— Принял к сведению. Будет сделано.

Стражники ушли.

ЗАПРЕЩЁННЫЙ ПРИЁМ

Утро третьего дня не предвещало ничего плохого. Кадберт готовился к отъезду, король вызвал его на беседу. Он уже собирался покинуть дворец, как увидел в дверях своего кабинета плачущую Селму.

— Что-то случилось? Чем ты так расстроена, Селма?

— У нас беда, — заголосила она.

— Какая беда? Объясни толком, что такое?

— Грэйс пропала. Моя девочка…

— Что значит, пропала? Спит ещё, наверное. Взгляни на часы.

— Обыскалась, но её не нашла. Нигде нет. Вчера перед сном она пришла ко мне, моя голубка, поцеловала, пожелала доброй ночи, такая родная, ласковая, нежная. Утром я пошла будить свою девочку, а её нет и след простыл. Только пеньюар в кресле остался. Украли наше сокровище.

— Ты с ума сошла, — разгневался граф. — Идём, хочу сам посмотреть.

Стража за мной, — на ходу скомандовал граф. — Ищите дочь мою. Прозевали, проспали, а враги не дремлют, они своё грязное дело сделали, и вы не помешали.

Граф в сопровождении охраны и Селмы обошёл весь дворец, всю территорию, но Грэйс нигде не было. И только на выходе за забором в кустах охранник случайно заметил чалму.

— Господин, смотрите, кто-то здесь был. Лиамская чалма.

Сперроу увидел и схватился за голову.

— Говорил же ей, будь осторожна. Что мне теперь делать? Это международный скандал и война.

— Ты о чём думаешь?! — вскипела Селма. — Тебе дочь спасать надо. Знаешь, чья эта чалма?

— Точно не знаю, но догадываюсь, что ночью побывали в наших покоях ставленники лиамского султана. Сам султан сватался к Г рейс, я отказал ему.

— И правильно сделал. Такому уроду отдать нашу красавицу?

— И что теперь мне делать?

— Дочь спасать и защищать.

И тут Селма вспомнила о спасителе.

— Хозяин, я знаю, кто поможет.

— Ты что политик, военачальник? Откуда тебе знать?

— Не торопись, выслушай меня, а потом решай.

— Говори.

— Однажды, когда ты уезжал, Грэйс захотела погулять по лесу. Я уговаривала её не ходить туда, но она меня упросила. Ты же знаешь, не могу ей отказать, но пошла вместе с ней. А она, попрыгунья наша, убежала и заблудилась. Представляешь, чего только я не передумала и не натерпелась, пока увидела её живой и невредимой. Оказывается, она заблудилась и чудом не досталась тигрёнку на ужин.

— Что ты такое говоришь?

— Вот так. Рыцарь спас её от смерти… — Селма задумалась. — Как же он назвал себя? Такой красавец, видный молодой, глаз радуется, на него глядючи.

— Рыцарь, ты ничего не путаешь?

— Г рэйс его так называла.

— Имя его помнишь?

Селма схватила себя за голову и стала бить кулаком.

— Что ты будешь делать с этой бестолковой головой, всё выпадает из неё.

Вдруг её осенило:

— Вспомнила, хозяин, слава Богу! — обрадовалась кормилица. — Звали спасителя Роджер Найт.

— Ты не ошиблась, Селма?

— Нет. Он так представился.

— Если ты не ошиблась, то Грэйс спас военный атташе. Этот человек занимает солидный пост при короле, и, несмотря на свою молодость, разведка тоже в его подчинении. Но почему он был в лесу?

— Откуда мне знать?

— Наверное, работал под прикрытием или легендой, — рассуждал вслух Кадберт. — Еду к королю, поговорю с ним.

— Давай, давай, поспеши. Надо спасать нашу девочку. Иди, знай, что у этих лиамцев на уме.

ЗАДАЧА НОМЕР ОДИН — ВЫСВОБОЖДЕНИЕ ИЗ ПЛЕНА

В состоянии полного отчаяния граф Сперроу прибыл к королю.

Его величество взглянул на Кадберта и сразу заметил перемены.

— Дорогой граф, — подошёл король, — как я вам рад. Вы сегодня чего-то неважно выглядите, расстроены или плохо себя чувствуете? Могу ли я вам быть чем-нибудь полезен? Откройтесь мне, мы ведь с вами друзья. Не так ли?

— Ваше Величество, благодарю. Вы правы, я очень расстроен.

— Поделитесь со мной, друг мой, и вам станет легче.

— В моей семье беда, — произнёс граф, с трудом сдерживая слёзы. — Пропала моя младшая дочь.

— Малышка Грэйс?

— Да.

— Моя крестница. Когда это случилось?

— Полагаю предыдущей ночью, кормилица обнаружила только сегодня утром.

— Вы кого-то подозреваете?

— Скажу, как на духу, а вы вправе наказывать.

— Граф, перестаньте заниматься самобичеванием. Я доверяю вам как самому себе. Выкладывайте, как дело было. Будем думать, где искать нашу девочку.

— Начну без предисловий, только голые факты.

— Именно это мне и нужно.

— На одном из последних приёмов лиамский султан, с которым мы торгуем, просил руки Грэйс.

— Ишь, какой быстрый, что вздумал.

— Я поговорил с дочерью. Она не изъявила желания выйти замуж за султана.

— И правильно сделала.

— Мне пришлось отправить ему отказ. А сегодня утром, когда мы обыскали весь дворец и парк вокруг него, за забором в кустах охранник нашёл мужскую чалму: большого размера из дорогих тканей. Кто-то обронил. Предполагаю, Грэйс сопротивлялась, когда её силой волокли.

— Теперь всё предельно ясно. Скажу откровенно, он мне сразу не понравился, я давно наточил зуб на этого лиамца, по причине сотрудничества терпел, но плохо переносил его визиты. Значит, султанишка хочет воевать? Ну что ж, на войне как на войне.

— Ваше Величество, вопрос щепетильный, здесь нужна особая стратегия и выверенный план.

— Да, друг мой, конечно. Надо всё взвесить и самым основательным образом. Кому доверить это задание? — задумался король.

— Помнится, у вас в подчинении был военный атташе, он же начальник разведки.

— Роджер Найт?

— Он.

— Я понял ход ваших мыслей. Верное направление. Прекрасный выбор. Сейчас же приглашу. Роджер хоть и молод, но профессионал в своём деле. У него тонкое чутьё, трезвый рассудок, продуманные действия. Он работает безошибочно. Не помню случая, чтобы он подвёл меня. Его отец был таким же — специалистом высочайшего класса. К сожалению, погиб при исполнении. Роджер с детства знал, что пойдёт по стопам отца. Я отправлял его на учёбу в военную академию. Прервёмся на минуту.

Король позвонил в колокольчик. Вошёл слуга.

— Вызовите ко мне Роджера Найта, напишите: «Срочно».

— Слушаюсь, Ваше Величество, — ответил слуга и удалился.

— Присядьте, граф, дождёмся Роджера. Отобедаете со мной? — спросил король, желая увести Кадберта от плохих мыслей.

— Прошу простить, что-то совсем нет аппетита. Если можно, немного воды, в горле пересохло.

Король опять позвонил в колокольчик.

— Принесите графу прохладительного.

— Слушаюсь.

— Вы послали за Роджером?

— Да, Ваше Величество, отправил к нему посыльного.

— Хорошо. Можете идти.

— Не тревожьтесь, Кадберт. Найдём выход, спасём Грэйс.

— Только бы успеть. У меня плохое предчувствие, — ответил граф.

В дверь постучали.

— Входите.

Вошёл Роджер. На сей раз он был одет иначе и выглядел импозантно, как и подобает аристократу.

— Друг мой, позвольте вам представить, Роджер Найт — моя правая рука, военный атташе и начальник разведки, — гордо объявил король. — Ну вы и сами знаете, — посмотрел король на графа. Тот вместо ответа кивнул головой.

— Роджер, а это мой ближайший, самый верный друг и большой помощник в делах — граф Сперроу.

Король подвёл графа к Роджеру, и они обменялись рукопожатиями.

— Для меня большая честь быть представленным вам, — сказал Роджер, вглядываясь в лицо графа. — Простите, вижу, вы чем-то опечалены.

— Да, я очень опечален, — тихо ответил Кадберт.

Король перехватил инициативу.

— Роджер, я пригласил вас по очень важному и срочному делу государственной важности.

— Слушаю, Ваше Величество. Я весь во внимании.

— В нашем королевстве чрезвычайное происшествие. Пропала дочь графа Сперроу.

— Грейс?!

— Да.

— Сожалею. Как же так? С вами, граф, ранее лично встретиться не доводилось, а вот вашу дочь видел. Она у вас красавица и умница! Очаровательная девушка.

— Благодарю.

— Хотел выразить вам своё почтение, Грэйс о вас много хорошего рассказала. Она любит вас и гордится вами.

У Кадберта сдавило в горле.

— Благодарю на добром слове. Грэйс пропала, её выкрали сегодня ночью.

— Выкрали Грэйс? — повысил голос Роджер. Он только сейчас понял, что произошло и о ком говорил король. — Вы догадываетесь, кто это мог сделать?

— Знать точно не могу. Но за забором охранник обнаружил чалму.

— Представьте, Роджер, этот ничтожный лиамский султанишка сватался к моей крестнице. Естественно, получил отказ, и вот вам результат. Налицо последствия нашей с вами лояльности к нему. Давно надо было порвать с ним отношения. Либеральничали, деликатничали, вот и получили. А я говорил, что не нравится мне он. Надо было гнать его в шею.

Роджер не слушал короля.

— Лиамец сватался к Грэйс?! Он в своём уме?

Видя реакцию Роджера, король заключил:

— Я тоже полагаю, что ему отказал здравый рассудок, и он не успокоившись, пошёл на крайние меры. Слыханное ли это дело? Роджер, нам нельзя терять ни минуты, девушка в опасности.

— Задача мне ясна. Разрешите удалиться, нужно продумать план действий и приступить к выполнению операции. Вы ведь знаете этих людей, они ни перед чем не остановятся.

Граф подошёл к Роджеру.

— Скажите, вы спасёте мою дочь?

— Можете не сомневаться. Я видел её всего лишь раз. Г раф, скажу, как на духу, она глубоко запала мне в душу и навсегда. Спасение Грэйс — дело чести.

— Всё верно, — поддержал король.

— Я бы хотел участвовать в вашей операции, — предложил Кадберт.

— Дорогой граф, я искренне уважаю ваши чувства, понимаю то состояние, в котором вы находитесь. Сочувствую вам всей душой. Однако мне думается, что вам лучше оставаться дома. Мы ведь не знаем, как сложится ситуация. Ваши отцовские чувства, чрезмерные эмоции могут помешать. Прошу понять правильно и довериться мне.

— Вы считаете, что лиамцы пойдут на… — голос графа задрожал.

— Дорогой, Кадберт, своим поступком они перешли грань допустимого, — вмешался король.

Роджер стремился поддержать графа.

— Не могу знать, дорогой граф, но от них можно ожидать чего угодно, поэтому мне надо торопиться, — голос Роджера звучал спокойно и уверенно.

— Роджер, задействуйте в операции столько людей, сколько посчитаете необходимым. И помните, спасение Грэйс — дело нашей чести.

— Я помню об этом, Ваше Величество. К тому же, как оказалось, у меня в этой истории личный мотив.

— Я это уже понял, — заулыбался король. — Но на эту тему мы поговорим, когда малышка Грэйс будет с нами, — намекнул его величество.

— Граф, пожалуйста, отнеситесь с пониманием ко всем мерам, которые я задействую для спасения вашей дочери и… — Роджер на мгновение умолк.

— Договаривайте, — подбадривал его король.

— Благодарю, Ваше Величество. Хочу вас заверить, граф, что сделаю всё, чтобы вызволить Грэйс из плена и привезти домой.

— Ну же, Роджер, у нас мало времени, договаривайте, — король наверняка знал, что Роджер хочет сказать графу.

— Не буду скрывать и лукавить. Я полюбил вашу дочь и намеревался просить у вас её руки.

Граф молчал. Этот разговор был не ко времени.

— Понимаю, сейчас надо думать о другом. Отложим. На этом откланяюсь, с вашего позволения, Ваше Величество. Время не ждёт.

— Вы наметили себе, в каком направлении будете действовать?

— Да, Ваше Величество. Главное, использовать эффект внезапности и быстрого реагирования.

— Да-да, Роджер, всё верно. Действуйте. И пусть вам и нам сопутствует удача.

— Благодарю вас, — ответил Роджер и удалился.

ЛИАМ, СТОЛИЦА — ЯРНО

ИСПЫТАНИЕ

— Тащите её сюда, ну же, тащите. Сюда, сюда, я сказал, — торопил охранников советник султана.

Наглухо замотанную, туго перевязанную втащили Г рэйс в темницу и бросили в угол.

— Оставьте её здесь и ждите меня снаружи. Я сообщу колдунье, что пленницу доставили, — распорядился советник.

Охранники ушли.

Советник поднялся по винтовой лестнице, прошёл по длинному извилистому лабиринту и достиг высоких дверей. Он постучал и прислушался.

— Кто ещё? — недовольно прохрипел чей-то голос.

Советник приложил недюжинные силы, чтобы тяжеловесные двери подались ему.

— Драгоценная Гизем, позволите войти?

— А, это ты? Входи.

На троне восседала высохшая старуха очень высокого роста. То была колдунья Гизем. Все, кто знал о её существовании, обходили и объезжали десятой дорогой зловещее место, где находилось её жилище. Там, где ступала нога колдуньи, навечно поселялось горе, страдание, несчастья, беды и дышало покойниками. Особо она любила глумиться над молоденькими девушками. Гизем пила молодую кровь, тем самым продлевала своё существование. За что мстила колдунья людям, никто не знал, но Гизем надёжно припрятала тайну своей юности, и на это у неё были веские причины.

Её лицо напоминало хищника-беркута, сидящего над жертвой. Чёрный платок плотно обтягивал лицо, подчёркивая угловатость и худобу. Огромные глаза вываливались из орбит, лоб выступал вперед и нависал над глазницами. Мощный уродливый нос крючком упирался в рот, искажённый кривой гримасой. Впалые щёки были испещрены и изрешечены глубокими ямами, рыхлая кожа покрыта множеством язв. Колдунья производила чудовищное впечатление. В округе разнёсся слух о её злодеяниях, люди, живя в страхе, всячески избегали напоминания о ней.

— Что на этот раз от меня нужно? — прохрипела она.

— Достопочтенная Гизем, султан положил глаз на юную дочь графа, страстно возжелал её.

— Ваш султан слишком похотлив. Его плоть чрезмерно прожорлива, никак не насытится, а пора бы, — с ненавистью заявила она.

— Вы правы. Но так было всегда с молодых ногтей.

Колдунья не слушала советника.

— Опять девку привёз? Хорошо. Что султан хочет на этот раз от меня, говори, не томи.

«Сгораю от нетерпения, хочу увидеть пленницу. Ночка будет жаркой», — от удовольствия колдунья потёрла ладони.

— Ослепить.

— И всё?! — разочаровано спросила Гизем.

— Да.

— Ладно, оставляй. Подумаю, как помочь султану. А пока она будет моей. Завтра к полудню сможешь забрать. Колдую ночами. Днём не беспокой, я отдыхаю.

— Прибуду ко времени и заберу, не извольте гневаться.

ПОИСКИ ГРЭЙС

Ночью Роджер с подчинёнными так незаметно просочились на территорию дворца султана, что спящие охранники ничего не услышали.

— Вы спускайтесь вниз, в подвал. Султан любит держать там заключённых, — Роджер дал указание первой группе. — Вы ищите на первом этаже, — направил он вторую группу. — На втором этаже покои султана. Я с помощниками поднимусь на самый верхний этаж и на крышу. Встречаемся внизу. Кто найдёт девушку, постарайтесь вывести её за пределы замка и очень быстро. Всё понятно? — шёпотом спросил он.

Подчинённые кивнули в ответ.

— Выполняйте.

Они обыскали весь дворец, Роджер рискнул проникнуть в спальню к султану, но Грэйс нигде не было.

— Уходим, — также шёпотом скомандовал Роджер, когда подчинённые доложили ему, что девушку не нашли.

Подобно ветру, все подчинённые оказались по другую сторону забора. Роджер наказал:

— Я рискну побеседовать с охранником, подстрахуйте меня.

— Ваше Сиятельство, — обратился к нему близкий друг и помощник, — не рискуйте, прошу вас. Вы знаете турок. Охранник поднимет шум, и тогда точно нарвёмся на международный скандал.

— Спасибо, Уолси, спасибо, друг. Я осторожно.

Роджер тихо подошёл к спящему охраннику, набросил ему на лицо черную плотную ткань и стал душить. Охранника от удушья и страха всего затрясло.

— Если хочешь жить, веди себя тихо и скажи, куда султан спрятал дочь графа?

Прислужник султана попытался издать какие-то звуки, махал руками, топал ногами, желая оттолкнуть Роджера, но только бормотание с хрипом вырвалось у него из груди.

Роджер отпустил его шею, но руки держал наготове.

— Не убивайте, всю правду скажу, — заревел охранник.

Роджер повторил:

— Веди себя тихо, смирно. Говори, иначе конец твой пришёл.

— Всё скажу, только не убивайте.

— Я жду.

— Дочь графа у колдуньи.

— Молодец. Где живёт колдунья? Быстро говори.

— Рядом кладбище, больше я ничего не знаю, — только и процедил охранник, ибо Роджер опять затянул ткань, чтобы у того не возникло сомнений, что он выполнит своё обещание.

— Как зовут старуху-колдунью?

— Гизем, — так её называл советник султана.

— Значит, это затея советника?

— Его.

— Ничего не скажешь, хороший советничек. Ладно, живи, но если пикнешь, знай, найду из-под земли и уничтожу. И семью твою не пощажу.

— Буду нем, как рыба, господин. Не сомневайтесь.

— Только так, — сказал Роджер и, не снимая с лица охранника ткань, стрелой взлетел на своего верного коня.

После этого Роджер с подчинёнными мгновенно исчезли.

В пути друзья переговаривались.

— Роджер, если охранник сказал правду, знай, место, где находится кладбище, не самое лучшее для операции.

— Уолси, что ты предлагаешь?

— Навести справки.

— У нас нет на это времени. Надо колдунью застать врасплох и обезвредить. Иди знай, какой вред она уже успела причинить Г рэйс.

— Понимаю. Тогда у нас действительно нет выхода. Придётся рисковать. Но предупреждаю, это чревато последствиями.

— На месте сориентируемся. Мне только надо понять, почему колдунья поселилась рядом с кладбищем.

— Ответ прост, сам напрашивается.

— И какой?

— Не догадываешься?

— Глухое место, никто не найдёт?

— Нет. Разгадка кроется не в этом. А ты не подумал, что она там закапывает свои жертвы.

— О, тогда наши дела плачевны.

— Почему?

— Ты же не станешь поднимать все могилы, чтобы найти Грэйс?

— Уолси, полагаешь, она её…

Друг не дал Роджеру договорить.

— Я ничего не полагаю. Мысли вслух. Нет причин для паники.

— Господи, только не это, — взмолился Роджер.

— Успокойся, влюблённый принц. Жива твоя графинюшка. Надеюсь, поспеем.

— Так поспешим, — сказал Роджер и поскакал, что было силы.

Подъезжая, Уолси усомнился:

— Роджер, как я и предполагал, место глухое. Людским духом здесь не пахнет.

— Боже, как тягостно здесь, и в воздухе стоит запах мертвечины. Дышать невозможно, — Роджер снял пояс и закрыл им нос.

— Кладбище рядом, чему удивляться. Смотри, вдали свет. Очень тусклый, по всей вероятности от свечи. Поехали туда.

— Направляемся вон туда, видите, где окошко светится, — указал Роджер, обернувшись к своим подчинённым.

Свет из окна струился, слабо освещая дорогу. Наконец, за зарослями показался замок.

— Не похоже, что здесь живут люди. Запустение и мрак, — изучая, осматривал местность Уолси.

— Кто тебе сказал, что колдунья живёт, как человек? Да, это место не внушает мне доверия. Ты прав. Живым духом здесь не пахнет.

— Вот-вот.

— Надо проявить внимание и осторожность.

— Роджер, послушай, если Г рэйс здесь, то, наверняка, в том помещении, откуда струится свет. Чует моё сердце, что старуха тоже там, колдует над своими жертвами.

— Поехали быстрее. Войдём в замок по очереди. Я пойду первым и спущусь вниз, вы за мной. Обезвредим колдунью, вызволим Г рэйс.

— Так и сделаем.

Роджер огляделся и заметил с торцовой стороны замка узкую дверь, он направился туда. Внутри здания в воздухе висел тяжёлый запах, который сильно раздражал слизистые дыхательных путей, поэтому удушливый кашель заставил Роджера остановиться, перевести дыхание. Он прикрыл рот рукой, чтобы неслышно пробраться к тому помещению, из которого пробивался свет. Вдруг Роджер услышал протяжные стоны и хриплый скрипучий голос.

«Старуха здесь. Нашёл».

Роджер резко потянул на себя дверь, она была так плотно закрыта изнутри, что с первого раза не получилось её открыть. Он приложил силу и попытался ещё раз. Дверь, плохо подаваясь, открылась. Молодой человек облегчённо выдохнул и вошёл в помещение. Это была темница с низким приземистым потолком, стоялой сыростью, гнилью и грязью. Роджер заметил фрагменты женских вещей и обуви, клочья волос. Отвратительные запахи мертвечины и человеческой крови вызывали дурноту и тошноту.

В углу на полу маячила одинокая свеча, неподалёку лежала обессиленная Грэйс, а над ней колдовала старуха.

— Старая ведьма, пришёл твой смертный час. Это твоя последняя жертва, — грозно крикнул Роджер и ринулся к колдунье.

Та, стоя на коленях, от неожиданности испугано обернулась и захрипела:

— Кто ты?! Что делаешь в моём замке? Я тебя сюда не звала. Прочь, нечистая сила, иди отсюда пока не поздно, не то спущу на тебя с цепи бешеных псов.

— Зря угрожаешь. Побереги своё красноречие для других. Не боюсь я твоих угроз. Отойди от девушки.

Старуха не сдвинулась с места.

— Прочь, пошёл прочь, — злобно прохрипела она. — Моя добыча, тебе не достанется, — заныла Гизем.

Роджер приблизился, отбросил колдунью в сторону, подошёл к Грэйс и увидел у неё на шее кровавые потёки.

— Что ты с ней сделала, ведьма проклятая?! — закричал он.

— Ничего особенного, немного кровушки попила, я так молодею, — кокетничала колдунья.

— Издеваешься? Ах ты, мерзкая старуха. Зачем живёшь, пакостное, прогнившее насквозь существо?

— Грэйс, — позвал Роджер и склонился над ней.

Девушка застонала, но не открыла глаз.

— Что ты с ней сделала?! — закричал он пуще прежнего, — Признавайся.

— Ничего особенного.

— Отвечай, не то на костре сожгу.

— Не надо. Я её…

— Говори, быстро.

— Я её ослепила, так султан захотел. Он мне наказал, это его желание, — замахала руками старуха и стала пятиться назад.

— Что?! Гореть тебе на костре вместе с султаном.

— Грэйс, — позвал Роджер.

— Она не ответит тебе. Не зови.

— Ты хочешь сказать, что она не только слепая, но и немая?!

— Нет, только слепая, только слепая, да. Не говорит из-за того…

— Из-за чего? Ну же, не то, — он стал приближаться к старухе и замахнулся на неё мечом.

— Не надо, не надо, добрый молодец, хочу жить, — захрипела колдунья. Её глаза от страха стали вылезать из орбит.

— Если не скажешь, уничтожу сию минуту.

— Скажу, только не убивай. Много крови выпила, вот она и обессилила. Она такая сладкая.

Роджер подошёл к колдунье, сильными руками подхватил её и громко заключил:

— Если ты не вернёшь ей зрение, я тебя уничтожу вот тут на месте. Мне терять нечего. К тому же судить меня не будут, потому что я спасу людей от скверны.

— Не надо, сжалься надо мной, я старая, одинокая, несчастная.

— Вспомнила, что несчастная, говоришь, одинокая. Жалости захотела. А жертв своих ты не жалела. Не видать тебе жалости. Слышала, что я сказал, презренная старуха? Повторять не буду.

— Послушай, что скажу, и всё поймёшь. Не требуй от меня того, что не дано мне. Мил человек, — вдруг заговорила колдунья человеческим голосом, — сжалься над старушкой и отпусти на волю. Дай век дожить. Не виновата я, что такая.

— Я пожалею, отпущу, а ты опять будешь сеять зло и несчастья. Опять люди пострадают от горя, которое ты обрушишь на них. Нет, нет, и не проси.

— Говорю же тебе, нет моей вины в том, что я такая. Выслушай и поверь.

ИСТОРИЯ КОЛДУНЬИ

— Много лет тому назад я жила в замке со своими родными. Жили мы мирно и радостно. Как-то по весне убирали в саду и территорию вокруг замка. В какой-то момент я повернулась, чтобы отнести сухие поломанные ветки, как вдруг мой взгляд упал на кусты, а в них безумные глаза. Я вскрикнула от ужаса, который охватил меня. Тогда этот Дьявол выскочил из кустов, зверски убил моих родных, кромсая их тела на куски на моих глазах. Я от ужаса потеряла сознание. Когда очнулась, оказалась в неизвестном месте. Дьявол вцепился в меня железной хваткой, надругался надо мною. Он позарился на юность мою, на красоту, издевался надо мной, кровью моей напивался. Так он изувечил моё тело и душу не пощадил. Напоследок, когда нашёл новую жертву, превратил меня в чудовище и сказал, что весь век буду служить ему. С тех пор так и живу в этом облике. И всё, чему он научил меня — нести людям зло, горе, разрушение надежд, калечить их души, уродовать жизнь и сеять повсеместно смерть. Таково было его заклятие. Никто не снимет его, пока Дьявол жив. Прости меня, мил человек, исцелять не умею. Мне это не подвластно. Не дано мне исцелять, только умерщвлять научил проклятый.

— Ах ты, пакостная. Думала, разжалобишь меня своими россказнями, и я поверю? Ты изуродовала ту, что всех дороже, и просишь о пощаде? Не бывать этому.

Роджер впал в отчаяние.

— Что же мне теперь делать, как помочь Грэйс? — вопрошал он.

— Иди к целительнице, ничего другого тебе не остаётся.

— К целительнице? Где живёт она, знаешь?

— Не ведаю. Но есть путь короче.

— Какой?

— Если убьёшь Дьявола, я обрету свой истинный облик. Убей его, ты сможешь.

— Знаешь, где твой Дьявол обитает?

— Знаю, за болотами, там стоит его лачуга. Будь осторожен. Он страшен в гневе.

— Показать дорогу сможешь?

— Смогу.

— Знаешь, чем можно воздействовать на него, чтобы обезвредить?

— Знаю. Если помогу, отпустишь?

— Отпущу, но это случится не скоро.

— Почему?!

— В первую очередь мне надо исцелить любимую.

— Ты не понял меня, рыцарь, падёт заклятие колдуна, потеряет силу то, что сделала я, и дочь графа снова станет прежней.

Роджер замер.

— Повтори, что ты сказала.

— Исчезнет Дьявол и вместе с ним сила его заклятий.

— Смотри, если обманываешь, страшная кара ждёт тебя.

— Подумай сам, зачем мне обманывать тебя, от этого зависит моя жизнь.

— Хорошо. Всё это ты скажешь королю. Пусть он решает твою судьбу.

Вошёл Уолси с группой подчинённых.

— Дружище, везём колдунью королю, пусть он назначит ей меру наказания или позволит помогать нам.

— Верное решение.

— Я возьму Грэйс и выйду вслед за вами.

Подчинённые схватили колдунью и потащили. Она кусалась, царапалась, плевалась, ругалась, на чём свет стоит, сопротивлялась, ни за что не хотела покидать свой замок. Кричала заклинания, но всё впустую.

— Не хочу к королю, ты меня обманешь, я знаю.

— Веди себя тихо, слово военачальника, но решение за королём, — предупредил Роджер.

Колдунья притихла.

Он подошёл к Грэйс, припал к ней:

— Дорогая моя, ты слышишь меня? Это я, Роджер, пришёл вызволить тебя из плена.

В ответ прозвучал лишь стон. Роджер взял её на руки и вынес из темницы.

ДОКЛАД КОРОЛЮ

Они вернулись в королевство поздней ночью, но король не спал, он нервничал. Прошло время, а от Роджера никаких вестей. Г раф находился у него. Король не отпустил его домой.

— Как время тянется, — сказал Кадберт.

— Так всегда, когда ждёшь важных вестей.

— Вы правы, Ваше Величество.

— Ничего, Роджер опытный военный, справится.

— Дай-то Бог.

— Друг мой, идёмте, выпьем чаю. Мы с вами забыли поужинать. А вы и не обедали.

— Что вы, Ваше Величество.

— Пожалуйста, называйте меня по имени. Мы ведь друзья, вам можно, — король любил Кадберта, как брата и старался в этой ситуации оказать ему всяческую поддержку.

— Благодарю, Генрих, за ваше внимание. Нет аппетита.

— А силы нам нужны. Идёмте, согреемся, сегодня что-то похолодало. Неуютно как-то.

— Хорошо, Генрих. Не могу отказать вам, но душа не на месте.

— Понимаю вас, испытываю схожие чувства.

Неожиданно постучали в дверь.

— Входите.

Вошёл слуга.

— Ваше Величество, Роджер Найт просится к вам.

— Зови, зови.

Слуга вышел.

Дверь открылась, и на пороге показался Роджер.

— Наконец, мы с графом заждались вас. Что, что? Говорите, только не молчите, — король любил Грэйс, как собственную дочь, поэтому переживал не меньше Кадберта.

— Ваше Величество, плохие новости, — с порога заявил Роджер. Он выглядел очень уставшим и расстроенным.

Граф подскочил к нему.

— Что с Грэйс, она жива?

— Жива.

— Тогда почему вы так глядите, на вас лица нет. Что они с ней сделали? — не успокаивался граф.

— Султан приказал ослепить её, чтобы податливей была, — вымолвил Роджер и сжал кулаки, чтобы не заплакать.

— Кадберт, я говорил вам. Ах, султанишка, доберусь я до тебя, — разозлился король. — Ничего, я найду на него управу. Сейчас не время. Он у меня попляшет, как уж на сковороде.

— Что же теперь будет с Грейс, где она? — Кадберт за время ожидания постарел на много лет. Седина за короткое время выбелила вески. Взволнованный взгляд говорил о том, как он страдает.

— Я её уложил в комнате, слуга проводил меня в ваши покои.

— И правильно сделали. Пусть отдыхает.

— Генрих, что теперь будет?

— Прежде всего, успокоиться. Наша Грэйс жива и с нами.

— Ваше Величество и вы граф, я должен сообщить вам важную информацию.

— Слушаем вас, Роджер, — король настраивался пригласить лучших лекарей для исцеления Грэйс, но выжидал, хотел получить полный доклад от военачальника.

— Во дворце у султана Грэйс не оказалось, я хорошенечко потряс охранника, и он мне рассказал, что советник отвёз её к колдунье по заданию султана.

— Господи, за что? — взмолился граф.

— Мы нашли замок и колдунью. Но старуха уже успела ослепить Грэйс. Колдунью привёз к вам, не мне решать её судьбу.

— Всё верно, друг мой, вы поступили разумно. Благодарю за службу. Будет гореть в костре, — объявил король.

— Есть кое-что. За болотами обитает Дьявол. Он обесчестил юную девушку, которую затем превратил в колдунью, но до этого этот недочеловек убил её родителей, четвертовал их.

— Боже, что за нелюди. Роджер, его надо уничтожить, — грозно заявил король.

— Согласен с вами. Будем работать в этом направлении.

Девушка, которую потом он превратил в колдунью — своё послушное орудие, стала жертвой надругательства, он пил её кровь, затем Дьявол вылепил из колдуньи послушный инструмент, наделив её своими свойствами. Вот поэтому она всю жизнь несёт людям разрушение и смерть.

— Будет гореть в костре, — повторил король своё решение.

— Да. Но сначала нужно обезвредить Дьявола.

— С этим вы справитесь и без моих указаний. Меня беспокоит Грэйс и её здоровье.

— Колдунья обмолвилась, что в округе живёт целительница.

— Надо найти её, — оживился король. — Пообещай ей золотых монет за исцеление. Не пожалею ничего, пусть назначит цену.

— Но колдунья не знает, где живёт целительница. Она только слышала о ней от Дьявола.

— Расспросите людей. Для вас это пустяк.

— Я поговорю с Селмой — кормилицей Грэйс, она простая женщина из народа, наверняка, что-то да слышала.

— Хорошо, Кадберт. Сейчас же пошлём за ней. Время не ждёт.

— Генрих, дорогой, на дворе ночь, испугаем женщину. Она хорошая, добрая, родная. Знаете, за все годы, что живёт в моём доме, ни разу не подвела, с моей стороны не было нареканий. Моё сердце переполнено к ней благодарностью за всё, что она сделала для дочери. Она в самый трудный час, когда моя супруга покинула нас, согласилась стать кормилицей, выкормила и вырастила Грэйс, много для неё сделала. Селма для нас стала членом семьи. Она обожает дочь, а Грэйс её очень любит и привязана к ней.

— Я видел её. Она действительно очень предана Грэйс, — подтвердил Роджер. — Простая, но хорошая женщина.

— Ну, так чего же мы ждём? Сейчас же пошлю за ней.

Король позвонил в колокольчик.

Вошёл слуга.

— Звали, Ваше Величество?

— Да. Пошлите кого-нибудь к графу во дворец. Пусть привезут Селму. Только смотрите, не напугайте женщину, ночь на дворе. Поделикатнее, пожалуйста.

— Хорошо, Ваше Величество. Всё передам в точности.

— Давай, мы ждём. Да, и передай слугам, пусть накроют нам в гостиной.

— Что прикажете подавать? Вы не ужинали.

— Бог с ужином. Принесите чай с десертом.

— Слушаюсь.

— Я что-то промёрз. Истопник топил сегодня?

— Да, Ваше Величество, утром затопил.

— Не чувствуется.

— Разбудить его?

— Не надо, пусть отдыхает.

Слуга ушёл.

— Роджер, вижу, вы очень устали, измотали вас там изрядно.

— Вы правы, Ваше Величество, — ответил Роджер с поникшей головой.

— Если хотите, примите ванну. А потом выпьем чаю.

— Благодарю, Ваше Величество. Подождём Селму, а потом поеду домой и приведу себя в божеский вид.

— Понимаю, вы на нервах. Ну что ж. Уважаю ваше решение. Пойдёмте, господа, чай дожидается.

— Генрих, позвольте, отлучусь к дочери. Очень хочу её увидеть.

— Что вы спрашиваете, друг мой, чувствуйте себя как дома. Мы подождём вас.

Я С НЕЙ ЗНАКОМА

Привезли Селму.

— Ваше Величество, женщина ожидает, — доложил слуга в дверях.

— Хорошо, зови её сюда.

— Слушаюсь.

— Входи, ничего не бойся. Его величество хочет говорить с тобой, — успокаивал слуга.

Вошла Селма. У неё был испуганный вид. Она бросилась в ноги к королю.

— Ваше Величество, за что меня арестовали? Я ничего не совершала.

Кадберт подскочил со своего места и поднял Селму.

— Что ты, Селма. Король пригласил тебя побеседовать. Наша Грэйс в опасности.

— Что с моей девочкой?! — заплакала Селма.

— Не волнуйтесь, пожалуйста, — король подошёл к ней. — Нам нужен ваш совет. Прошу простить, что пришлось побеспокоить ночью. Поверьте королю, ничего другого не оставалось.

— Так вы меня не казните?! — кормилица съедала короля глазами.

— Ну что ты, дорогая, — успокаивал граф, — я говорил, Генрих, надо было дождаться утра. Мы испугали Селму.

— Простите нас, моя ошибка, — повторил король.

Селма повернулась к графу.

— Что с моей девочкой, скажите, наконец?

— Беда. Грэйс по приказу султана побывала в руках колдуньи, и та её ослепила.

— Боже праведный, за что ты обидел мою девочку? Почему не забрал мои глаза? На что они мне, если дитя пострадало, — рьщала Селма.

— Скажите, Селма, вы ведаете, у нас в округе живёт целительница?

Вопрос короля магически подействовал на Селму. Она протёрла фартуком слёзы и медленно проговорила.

— Да, Ваше Величество. Корделия… правда, она уже старенькая. Не знаю, жива ли, давно ничего о ней не слышала. Когда была молода, она многим помогала. Чудеса творила, все диву давались. Она может всё. У неё дар от матери.

— Селма, ты знаешь, где живёт целительница?

— Тогда её домик стоял в лесу, а где теперь… — и она задумалась, — нет, не скажу.

— Надо разузнать, — посмотрел король на Роджера.

— Займусь этим.

— Ты с ней знакома? — спросил король.

— Когда-то мы были знакомы, да. Я к ней наведывалась, мой маленький занедужил. Он родился очень слабеньким, думала, не выживет.

— Помогла?

— Да и ещё сколько советов надавала, — заулыбалась Селма. — Помнит ли она меня, Ваше Величество, столько лет прошло.

— Роджер, наведи справки, — дал поручение король.

— Непременно, Ваше Величество.

Ближе к вечеру следующего дня, Роджер вернулся.

— Как съездили, есть новости? — спросил король.

— Да. Целительницу зовут Корделия. Селма сказала правду. Теперь самое загадочное. Она одна из наследниц Морганы. Помните, Ваше Величество, во времена Средневековья жила такая кельтская богиня?

— Помню, няня рассказывала. Когда это было. Почему вы спрашиваете?

— Так вот Корделия одна из её наследниц, не скажу, какое поколение. И именно она унаследовала дар от Морганы, которая тоже была знатной целительницей. Многих воинов спасла.

— Что же получается, что она дочь короля Артура?

— Об этом никто не упоминал. Старые люди рассказывали о её матери. Богиня обладала даром пророчества, магическими способностями и главный её талант заключался в умении исцелять. Знаменитая чародейка была кельтской богиней, как я уже сказал. Да-да. Корделия унаследовала от неё этот дар и многим спасла жизнь.

— Я король и ничего об этом не знаю. И это в моём королевстве. Безобразие.

— Не расстраивайтесь. У вас есть помощники, когда потребуется, подскажут, — разъяснил Роджер.

— А что она может?

— Всё. Правда, Корделия уже старенькая. Но мне удалось с ней побеседовать.

— И что, пообещала помочь?

— Ваше Величество, я не стал её спрашивать об этом, мне необходимо было узнать, кто она и чем занимается.

— Понимаю, сбор информации. Одобряю. Но теперь вы можете с ней поговорить о нашей голубке Грэйс?

— Вы правы, Ваше Величество, я собираюсь съездить к ней и открыться.

— Очень советую не откладывать.

— Постараюсь.

— О малейших новостях докладывайте мне. Вы меня поняли, Роджер?

— Принимаю к сведению. Поеду не один, Селму возьму с собой, они знакомы.

— Хорошо, Роджер. Поступайте, как считаете нужным, я вам доверяю.

ИСЦЕЛЕНИЕ ДЛЯ ЛЮБИМОЙ

Роджер и Селма пришли к целительнице. Вокруг её домика всё было тихо. Птицы, перелетая с ветки на ветку, вели неспешные беседы между собой, не обращая внимания на гостей.

— Сынок, иди один. Здесь подожду. Боюсь, вдруг она меня не признает и рассерчает.

— Хорошо.

Он постучался.

— Если с добром, входи, — услышали они голос Корделии.

— С богом, — благословила Селма.

Роджер вошёл.

— Вернулся? Я так и знала, что вижу тебя не в последний раз.

— Простите меня, я в прошлый свой визит не всё вам сказал.

— Знаю. Главного не сказал, милок, а зря.

— Вы правы.

— А кого за порогом оставил? Нехорошо это.

— Селма там, боится войти.

— Почему? Мы с ней хорошо знакомы.

— Позволите позвать?

— Зови.

Роджер вышел.

— Селма, целительница зовёт вас.

— Боязно мне, — поделилась она, но вошла.

— Ну, здравствуй, Селма.

— И вам день добрый, Корделия. Тысячу лет не виделись.

— Да, годы бегут быстро, не угонишься за ними. Как твой ребятёнок? Помнится, хиленький был, ты всё опасалась, что не выдюжит. И что? Небось богатырём стал.

— Ваша правда, дорогая Корделия. Все детки выросли и разлетелись, кто куда. Но навещают меня исправно. Спасибо вам сердечное, выручили вы меня тогда, ох, как выручили. Спасли моего мальца. Век помнить и благодарить буду.

— Радостную новость принесла ты мне. Сладко на душе, что не зря старалась. А зачем опять пожаловала? — сменила тон целительница.

— Беда у нас, большая беда.

— Что стряслось?

— Моя детка, та, которую молоком своим выкормила, плоха. Заморский султан положил на неё глаз. Выкрали мою девочку. Его прислужник отвёз к колдунье.

— К Гизем?! — привстала целительница. — Не унялась ещё, поплачет горькими слезами, а ведь просила её не выслуживаться перед Дьяволом, не послушалась…

— Ослепила она мою деточку-графинюшку и держат её недруги — злодеи в плену не ведаем где.

— Да, пакостливых с грязною душонкой на земле ещё много. Надо подумать, как помочь твоей девочке. А рыцарь что, жених ей? — неожиданно спросила целительница и перевела взгляд на Роджера.

— Я просил руки Грэйс у отца её, графа Сперроу, как видно, не время сейчас, — загрустил Роджер.

— Значит, суженая твоя.

— Да.

— И графа этого знаю. Хорошая, славная, покорная супруга была у него, а красавица какая, глаз не отвести, — Корделия изменила тон и добавила:

— Молодой почила в бозе. Очень жаль.

Целительница задумалась. Взгляд потупила, уйдя в себя. Седые шёлковые волосы огибали контуры лица и были уложены на затылке. Даже возраст не сумел лишить её лицо красоты, мягких линий и необыкновенно добрых глаз.

— Слушай и запоминай, рыцарь, я расскажу тебе, что поможет вернуть твоей суженой зрение. Есть такой волшебный цветок, я подскажу, где найти его.

Роджер замер в ожидании.

— Меж высоких гор — величественных исполинов, вдоль седых равнин, где край земли с небесами встречается, а рассветный луч встаёт раньше положенного времени, да-да, в помощь заблудившимся путникам. Где живых существ не бывает, только горный властитель Дух разговаривает со стихиями на одном языке. Там решаются судьбы людей, каждому подписывается приговор на грядущий год, именно здесь приводят в исполнение волю небес. Рыцарь, ты увидишь цветок и глаз не оторвёшь. Мимо него пройти нельзя, ты узнаешь его из тысячи. Он — чаровник! Обладает невиданной силой притяжения. Ничего красивее я не встречала. В этот час волшебство входит в силу, цветок пробуждается, лепестки раскрываются, и ты попадаешь в объятие дивного сияния. Это чудо длится мгновение, а покажется, что целая вечность миновала. Ты подступись тихонько, у корня надломи стебель и сними цветок. Вот тебе полотняный мешочек, возьми, уложи цветок в него и быстро возвращайся, — она протянула Роджеру. — Я позабочусь, чтобы он принёс пользу твоей суженой. Но будь осторожен, рыцарь, этот цветок привораживает, он обладает магнетической силой. Позволяет прикоснуться к себе человеку с открытой трепетной душой, только тому, кто наделён даром любить искренне. С плохими намерениями к себе не подпустит и накажет в придачу. Да-да, направит свои чары и силы во вред обманщику, тому, кто пришёл с корыстными, злыми намерениями.

— Возьмите у меня всё, что хотите, — взмолился Роджер, — мне не жалко, даже жизнь. Можете испытать меня, но, пожалуйста, не унижайте домыслами. Понимаю, мы с вами не знакомы, и вы не можете быть уверены, что за душой я не ношу меч. Всё понимаю и прошу, спасите Г рэйс. Дайте любое испытание, коль усомнились во мне, я на всё готов, затем и шёл к вам. О, горе мне, пусть я останусь одиноким путником навсегда, но Грэйс помогите. Она беззащитное дитя, ни в чём не повинна. Все ваши наказы запомню и выполню. Уважаемая Корделия, вы можете мне верить. Я не подведу.

— Знаю. Я верю, рыцарь, что ты победишь зло. Помни, вернуть девушке зрение далеко не всё. Её душа ранена, надломлена, тело изнывает от чужих прикосновений, придётся побороться за неё, а для этого тебе предстоит схватка с самим Дьяволом. На моём веку никому не удавалось одержать победу над ним. Да, с ним непросто справиться, но я с тобой и подскажу, что делать. Пора испепелить его, — грозно выговорила целительница и метнула глазами в сторону.

— Благодарю вас за доверие. Готов на всё, только бы помочь любимой.

— Но сначала нужно добыть цветок. Повторяю, будь осторожен, не поддайся его чарам. Терпеливо дождись, когда чаровник сомкнёт лепестки и опустит головку. Запоминай, рыцарь, Дьявол черпает силу в этом цветке. Справишься, зло ослабеет. Нет, дьявол не сгинет, но силы потеряет. Проще будет победить его. Подойди ко мне, рыцарь, — позвала целительница.

Роджер подошёл. Корделия заглянула ему в глаза и долго смотрела, не проронив ни слова.

— Вижу, ты пришёл с добром. Дай мне свою руку, рыцарь, — сказала целительница.

Роджер протянул ей руку. Она обхватила его ладонь обеими руками, поднесла ко лбу, закрыла глаза и умолкла. Роджер ждал. Наконец, целительница тихо произнесла:

— Теперь можешь идти. Дорогу тебе укажет твоё сердце. Об остальном не печалься. Дам тебе своих помощников, верных моих слуг. Единорог не даст пропасть и заблудиться в пути. Аспид и Василиск отведут беду от тебя. Ступай, смелый рыцарь, и ничего не бойся. Обойди дом, там они ожидают тебя. Селма приходи, когда захочешь, для тебя двери моего дома всегда открыты.

— Благодарю вас, — сказал Роджер и вышел.

— И я рада встрече с вами, дорогая Корделия. Благодарю сердечно, — ответила Селма и пошла за Роджером.

Они обошли дом и пред ними предстали животные — помощники Корделии. Красавец белогривый с высокими крепкими ногами, золотыми копытцами и пушистым длинным хвостом, умными и добрыми глазами. Прыткий, быстрый, ловкий. В центре лба меж ушей у него, как жезл, светился стальной рог. Это Единорог — благородное животное. Рядом на камне сидел крылатый змей с птичьим острым носом и двумя хоботами. На землю ему садиться нельзя, только на камень. И он об этом помнит всегда.

Селма приблизилась к Роджеру и ему на ухо сказала:

Это недружелюбный зверь.

— Я догадался, Селма.

И действительно. Там, где появлялся Аспид, всё вокруг опустошалось и разрушалось.

— Он разоритель. Чаше всего встретить его можно в мрачных северных горах. Здесь он обитает. Но есть нечто, чего он опасается и боится. Помнится, знахарь сказывал.

— И чего он боится? Смотрит искоса.

— Трубный глас, знаешь, что это такое?

— Знаю.

— От него горы сотрясаются. Сама видела, как много лет тому назад наш знахарь уничтожил его собрата, который никому житья не давал. Всю округу изводил.

— А что знахарь мог ему сделать?

— Мил человек, жизни ты не знаешь. Молодой ещё. Знахарь его сначала оглушил вот этим трубным гласом, потом схватил раскалёнными клещами и держал до тех пор, пока змей не испустил дух. Как только погиб, все в округе ожили.

Она обронила на Роджера взгляд.

— Думаю, тебе не стоит его бояться, Корделия не стала бы возле себя держать недружелюбное существо. Он ручной.

— Я тоже так думаю и ничего не боюсь. Вы забыли, рыцари не ведают страха.

— Вот-вот, я об этом толкую.

— А этот кто, вы знаете? — перевёл взгляд Роджер на третьего.

— Знаю, Василиск. Если бы встретила его где-то, то посчитала свою жизнь конченой. Рядом с домом Корделии я спокойна. А вообще, разгляди его, пригодится. Тебе идти с ними. Самое настоящее чудовище, в придачу с головой петуха, глазами болотной жабы, крыльями летучей мыши.

— Ужас, — произнёс Роджер.

— Это сейчас он сидит скрюченный, тихоней прикидывается. Другие его сородичи напоминают ящеров. Василиск появляется на свет из яйца черного петуха, которому самому от роду семь лет. Мерзавец этакий, зарывает яйцо в тёплой навозной куче, чтобы наверняка выродился. Живут они в пещерах, там же их пропитание.

— Что-то не пойму.

— Сама не понимаю, но видать кроме камней ничего не ест. Покидает пределы пещеры только в ночное время, а знаешь, почему?

Роджер покачал головой.

— Не переносят криков петуха.

— Вот тебе раз.

— Знаешь, в народе говорят, что от одного его взгляда всё вокруг каменеет.

— А этот смирный. И в нашу сторону не поворачивается.

— А мог бы пошевелить мозгами.

— Это вы о чём толкуете?

— О том же. Наказ получил. Корделия спуску не даст.

— Думаете, боится?

— А бог его знает? Глянь, глаза разноцветные, мутные, противные. Капюшон в бородавках, ой, не могу. Весь фиолетовый, как сама смерть и хвост в шипах. Такой приснится, не проснёшься. Помрёшь со страха.

— Пойдёмте, нам пора.

Селма поняла, что эти животные не внушают Роджеру доверия.

— Делать нечего, придётся потерпеть, милок.

— Знаю, Селма. Я на всё готов, только бы спасти Грэйс.

— Ты сможешь, я верую.

ОЖИДАНИЕ

А время бежит, торопится. Вот уже из-за гор постучалась осень, окрасив в золото и багрянец лес, напоминая, что седовласая зима ждёт своего часа и уже совсем близко. Засеребрилась речка, затягиваясь тонким слоем льда. Приуныли обитатели леса:

— Не радует нас больше солнышко. Где тёплые денёчки, в каких краях затерялись?

Зашумел, загудел, заголосил свирепый ветер, силой круша всё на своём пути. Подхватил, закружил сухие листья, поднимая их к небесам, превращая в грязь и пыль. Ох, не позавидуешь путнику, бедняга, на ощупь пробирается. А ветру и этого мало. Он забил грязью глаза его и от колючих жгучих слёз тот застрял на полпути. А ветер радуется, злорадствует, не унимается, ураганом сбивает путника с ног:

— Не пущу, не пройдёшь и не проси, — зашипел ветер. — Я здесь хозяин, а ты песчинка. Захочу — уничтожу. Лёгких побед не бывает.

Роджера клонило к земле, стало трудно передвигаться. Давно он отправился в путь, но до заветного места так и не добрёл.

Единорог увидел, как Роджер спотыкается и падает, выскочил вперёд, топнул копытцем, рог выставил вперёд, вонзил в лицо летящего ветра и стал с ним бороться. Ветру ничего не оставалось, как отступить.

— Спасибо тебе, помощник, — сказал Роджер. — Мне одному с ним не справиться.

И путники пошли дальше.

На подходе к подножью высоких гор-исполинов начался сильный камнепад.

— Завалило, не пройдём, — расстроился Роджер.

Он слышал, как вокруг него летали невидимые существа, переговаривались между собой и посмеиваясь над ним:

— Не пройдёт путник, не дадим, здесь похороним. Мы его не звали сюда. Нечего ему здесь делать. К цветку спешит. Не получит.

Аспид вышел вперёд и успокоил рыцаря:

— Уничтожу их, дорога свободной будет.

Он умело стал хватать и на ходу глотать летающих существ.

— Отобьёмся, — веселился Аспид.

— Спасибо тебе, помощник. Идём дальше. Уже меньше осталось. Смотри в оба, только бы не пропустить цветок.

— Корделия сказала, что он один на миллионы, не пропустим.

ОСТАНУСЬ ЛИ ЖИВЫМ…

Роджер поднимался вверх по выступам. В какой-то момент, когда он уже был близок к цели, его пальцы занемели, стали сползать вниз, и он оказался на краю гибели.

— Настал мой смертный час. Жаль, что Грэйс не увижу больше.

Но рыцарь был не один. Помощники — верные слуги Корделии рядом и начеку.

Единорог в одно мгновение вскочил на самый верх и громко скомандовал:

— Держись за мой рог, я тебя вытащу.

Роджер сначала одной, затем обеими руками ухватился за рог и не заметил, как оказался над отвесной скалой. Единорог в одно мгновение перетащил его на вершину горы.

— Спасибо тебе, добрый помощник. Если бы не ты, под камнями нашли бы моё бездыханное тело.

— Ты в двух шагах от заветного места.

Единорог не слушал его. Цель была близка, и он поторапливал рыцаря.

— Тогда пойдём. Жаль Аспид остался внизу.

— Он скоро прилетит. Не потеряется. На землю ему садиться нельзя, только на камни. Облетит горы, найдёт подходящее место и сядет. И Василиск подоспеет. Корделия предупредила, что пришлёт его, когда мы дойдём до заветного места, того самого, где растёт цветок. Вот тогда понадобится его помощь.

— Вы моё спасение, — произнёс Роджер.

— Василиск недолюбливает меня. Я по его соображениям слишком чистое и миролюбивое животное. А он свирепый. Вот поэтому со мной не дружит, — пожаловался Единорог.

— Смотри, смотри, что это светится? — прервал его Роджер.

— Где?

— Вон, посмотри туда. Видишь, лучики яркие колючие расходятся в разные стороны из одной точки.

— Так это же он.

— Кто?

— Поторопись, рыцарь, цветок зацвёл.

— Уже?

— Да. Мы опоздали.

— Идём.

Роджер прибавил шаг. Ещё немного и не заметил, как попал в объятие сияния, о котором рассказывала целительница. Рыцарь сразу почувствовал тошноту, дурноту, у него закружилась голова. Мелкими покалываниями пробежалась дрожь во всём теле, ослабели руки, вслед за ними ноги. Он присел и больше не смог подняться.

— Плохо мне, — тихо произнёс он.

— Роджер, встань, теряем время, пропустим. Забыл наказ Корделии?

Но рыцарь молчал. Сияние чаровника захватило в свои объятия и обессилило его тело.

— Что же делать? Как тебе помочь, отважный рыцарь? — Единорог бегал по равнине, выглядывая Аспида. — Корделия не простит мне, если похороним тебя здесь.

И вдруг перед ними вырос Василиск.

— Не падать духом, — подбадривал он.

Василиск прикрыл своим телом сияние. Роджер сразу почувствовал облегчение.

— Спасибо тебе, помощник. Ты спас мне жизнь.

— Спрячься за моей спиной и иди позади меня. Попробую побороться с колдовским сиянием.

— Ты думаешь, это поможет? — спросил Роджер.

Василиск вытаращил на него свои петушиные глаза и указал на бородавки.

Роджер обратил внимание, они как светлячки загорелись красным светом.

— Что это?!

— Не что, а кто. Корделия сигнал послала. Надо продолжать бороться.

Василиск поднялся над землёй и приглушил своим телом сияние, которое исходило от цветка. Чаровник в тот же миг сник, силы оставили его, стебель потерял гибкость, упругость, и он склонил головку, капитулируя.

— Ура, рыцарь, чаровник сдался, пришла твоя очередь, — сказал Василиск. — Торопись.

— Благодарю тебя, помощник. Неоценимую помощь ты оказал мне.

— Вперёд, у нас мало времени, пора возвращаться. Корделия заждалась.

Роджер сделал над собой усилие, тяжело дыша поднялся на возвышенность, где рос цветок. Прикоснулся к его стеблю у самого корня и надломил его, как наказывала целительница. Рыцарь достал из голенища сапога полотняный мешочек, аккуратно вложил в него колдовской цветок и спрятал.

— Дело сделано. Друзья, отправляемся в обратный путь с чистой совестью, — обрадовался он.

ОДИНЁШЕНЬКА

Грэйс день и ночь тосковала. Случайные путаные мысли распирали мозг. Беспокойство поселилось в душе. Она молилась, чтобы Всевышний сохранил Роджеру жизнь.

Каждый день она пела одну и ту же грустную песню:

«Ты взлети, душа девичья, Ты взлети и воспари

Той свободной гордой птицей, Белой птицей — голубицей

Суженого приведи.

Ты взлети, душа девичья, Ты взлети и обрети

Ясный день, родные лица

И покой в моей душе».

— Господи, если ты наказываешь меня, принимаю покорно и всё стерплю. Прощу тебя, будь добр и благосклонен к нему, рыцаря пощади, — молилась она втихомолку. — Как тяжело одной без няни, без отца, вдали от родного дома, — расстроилась Грэйс.

Девушке не успели сказать, что её вызволили из плена, и она находится в покоях королях.

Дверь открылась. Вошёл Кадберт. Отцовское сердце сжалось при виде дочери. Он не узнал её, так она изменилась.

«Бедняжечка, она на себя не похожа».

Он направился к постели дочери.

— Грэйс, доченька, — тихо позвал граф.

Девушка приподнялась.

— Отец?! Не может быть.

— Да, это я, моя красавица.

Кадберт подошёл ближе, присел и обнял дочь.

— Как я истосковался по тебе, моя девочка. Мы опять вместе.

— Здесь опасно, отец. Не переживу, если они с вами сделают то, что со мной.

— Успокойся, пожалуйста, моя милая. Всё позади. Роджер вызволил тебя из плена, ты в покоях нашего короля. Совещаемся, ищем выход. Обещаю, мы найдём для тебя исцеление.

— Роджер жив?

— Жив, он здесь, беседует с королём. Скоро привезут твою кормилицу.

— Отец, вы мне правду сказали?!

— Совершенную правду, я тебя никогда не обманывал.

— Неужели я спасена?!

— Спасена. Ты в безопасности. Наш король любит тебя. Успокойся, живи и радуйся. Настанет утро, найдётся решение.

— Благодарю, отец. Как мне вас не хватало, — заплакала она и прижалась к нему, как маленькая.

— Прошу, потерпи и я заберу тебя домой.

— Отец, пусть Селма придёт. Я так соскучилась по ней.

— Хорошо, девочка, я передам ей твою просьбу. Думаю, она сама прибежит к тебе. Мы потеряли покой, все заботы, дела отошли в какой-то невидимый дальний угол. Жизнь серая, мрачная, потеряла свежее дыхание без тебя. Все мысли и чувства о тебе. Родная моя, набирайся сил. Знай, ты в безопасности, и мы с тобой.

— Спасибо, мой дорогой отец. Вы согрели моё сердце, оно так ноет, стонет, так болит.

— Родная моя, любимая доченька, испытание никому не бывает в радость. У тебя есть я, Селма, сёстры, братья, наш дом. И у тебя появился защитник. Роджер просил твоей руки, — объявил Кадберт.

— Да! И что вы ему ответили, мой дорогой отец? — оживилась Грэйс.

— Не время сейчас.

— Вы правы.

— Но он настроен решительно и пойдёт на всё, чтобы найти для тебя исцеление. Роджер — боец. Он не оставит зло безнаказанным.

— Верую в это. Молилась, чтобы Господь сохранил ему жизнь. Благо, Он услышал меня. Роджер — мой избранник. Отец, я полюбила его с первой встречи. И замуж пойду только за него, хочу, чтобы вы это знали.

— Приветствую и одобряю твой выбор. Придёт выздоровление, вы поженитесь. Я на твоей стороне. Роджер — достойная партия.

Обещаю тебе своё содействие.

— Благодарю вас, — она хотела улыбнуться, но не получилось, на лице нарисовалась страдальческая гримаса.

— Всё плохое минует, вот увидишь. Немного терпения.

— Я потерплю, ведь мои родные рядом.

— Отдыхай, моя девочка. Буду навещать тебя каждый день.

— Хорошо, отец. Вы утешили меня. Надежда затеплилась в моём сердце.

— Я очень рад. Что передать его величеству?

— Мою глубокую благодарность.

Она хотела сказать:

«Буду рада видеть его величество и благодарна, если он навестит меня», — но спохватилась на полуслове. «Видеть, не для меня» — от этих мыслей Грэйс пригорюнилась.

Кадберт заметил изменения в её настроении.

— Плохие мысли, гони. Не позволяй им властвовать. Ты не одна. Ты — дочь графа. Сам король заботится о тебе. Твой защитник готов на любые жертвы во имя твоего исцеления. Не смей.

— Вы правы. Душа ослабела, потеряла надежду. Я постараюсь.

Кадберт забыл прикрыть за собой дверь. Он услышал шаги и увидел в дверном проёме Селму.

— А вот и твоя кормилица пожаловала.

— Селма? Моя Селма? — воскликнула Г рэйс.

— Да, дитятко родное, это я.

Грейс встала. Селма приблизилась к ней. Грэйс прикоснулась к ней, чтобы убедиться и бросилась в объятия. Обе зарыдали навзрыд. У Кадберта подкатил комок к горлу.

— Оставлю вас, — граф быстро удалился.

— Грэйс, моя дорогая, — услышала девушка голос Роджера. Он вошёл в комнату.

— Рыцарь?

— Я.

— Как вы сюда попали?

— Я привёз вас из плена. Много неотложных дел, некогда было навестить. Опять уезжаю, так захотелось увидеть вас перед дорогой и обмолвиться двумя словами.

— Подойдите ближе, рыцарь.

— Грэйс, дорогая, вы должны знать. Дороже и ближе вас нет. Вы моя единственная, — он взял Грэйс за руку. Подоспела минута откровения.

— Я люблю вас. Очень люблю с первой нашей встречи в лесу. Помните? — он возвращал её в тот чудесный день, когда судьба свела их, а жизнь улыбалась, и счастье было совсем близко. — Помните нашу встречу? — переспросил Роджер.

— Всё помню.

— Знайте, чтобы со мной ни случилось, вы в моём сердце навсегда. Я ваш защитник.

— И я вас люблю очень, — обмолвилась девушка и засмущалась.

— Какое счастье! Вы подарили мне крылья, а вместе с ними надежду. Ждите моего возвращения. Мы всё преодолеем, всё осилим и победим, потому что сильнее злодеев. Вы верите мне?

— Всем сердцем вам верю. Возвращайтесь скорее.

— Я вернусь. Не грустите, дорогая.

— Буду ждать.

ДОЛГАЯ ДОРОГА ДОМОЙ

Долго ли, коротко ли добирался Роджер, мы не знаем.

Миновала зима со снежными заносами и метелями. Ей на смену с первыми солнечными денёчками пришла весна. И только на пороге лета и буйного цветения, наш герой постучался в дверь домика целительницы.

— Входи, входи, гость долгожданный, — услышал Роджер.

Он вошёл.

— Вернулся и славно. Принёс колдовской цветок?

— Принёс в целости и сохранности, — Роджер достал из голенища полотняный мешочек и отдал целительнице.

— Ты смелый рыцарь. Никому не удавалось покорить заколдованный цветок, а ты сумел.

— Уважаемая Корделия, без ваших помощников, которые стали моими верными друзьями, я бы не справился и был бы погребён в чужой долине. Они мне помогли осилить, выстоять и победить. Я — обычный смертный и мне мало, что дано. Они — ваши слуги, прекрасно обучены тонкостям борьбы со злыми силами.

— Да, они у меня воины хоть куда. С ними не страшно в огонь и в воду.

— Благодарю вас за помощь, за хороших друзей и за науку.

— Я ещё ничего не сделала. Моя работа впереди. А пока, смелый рыцарь, ступай домой и отдохни. Завтра ближе к вечеру приходи с Селмой, отдам снадобье, которое из цветка приготовлю с молитвой. Завтра приходи, поговорим. Нельзя время терять, мне пора приниматься за работу.

— Как скажете. Приду завтра. Благодарю вас за помощь, — и он ушёл.

В ТВОИХ РУКАХ СПАСЕНИЕ

Роджер провёл беспокойную бессонную ночь, он всё время думал, как помочь любимой.

На следующий день в назначенное время Роджер с Селмой пришли к целительнице.

— Вот здесь снадобье, оно вернёт графинюшке силёнки. Селма, капай по десять капелек в воду. Пусть девушка пьёт с приходом рассвета и с появлением первой звёздочки на вечернем небосклоне.

— Всё сделаю, как наказываете.

— Погоди. Перед тем, как капаешь, читай молитву.

Селма кивнула.

— А вот здесь, — Кордедия протянула пузатую пробирку с розовой жидкостью, наглухо закрытую деревянной пробкой. — Этим раствором каждое утро и вечер промывай ей глаза. На пятый день приведёшь ко мне. Я поколдую над ней.

Роджер и Селма застыли в ожидании.

— Что смотрите? Результат будет. Теперь ступайте, у меня дел много. Козочка заболела, пойду лечить. Слышите, как стонет. В дом еле слышно с дребезжанием доносилось «бе-бе-бе».

— Благодарю покорно, — сказала Селма. — Вы наша спасительница.

— И от меня примите слова благодарности. Верую в вашу помощь.

— Я ещё ничего не сделала, — повторила Корделия. — Вот прозреет девочка, обретёт всё то, что утратила, тогда благодарите. — Ещё не всё. Стара стала, чуть не забыла. Слушай, рыцарь. Вот здесь зола, что осталась от отходов колдовского цветка. Надо как-то проникнуть на территорию Дьявола, войти в дом и там поджечь её. Ты не думай, что это обычная зола. Нет. От неё воспламенится всё, но будет гореть пышным костром до тех пор, пока его хозяйство вместе с ним не превратится в пепел. Это пламя будет бежать за ним на любые расстояния, пока не загонит в угол и не настигнет злодея. Когда сотрёт его с лица земли, перестанет гореть. Но предупреждаю, тебе, смелый рыцарь, надо быть осторожным. Дьявол хитёр и изобретателен, за свою поганую жизнь будет бороться излюбленными методами и до конца. На твоём пути повстречается его приживалка, которая изловчится и заманит любого в свои сети. Поблаженствует, успокаивается и уничтожит, да так, чтобы следа не осталось. Она умело меняет облик. Ты не поймёшь с первого раза, кто пред тобою. Прошу тебя, в первую очередь покарауль денёк-другой поблизости. Выведай, когда Дьявол укладывается спать, кто снуёт в его обители, кто рядом с домом. Убедись, что ты готов, потом действуй. Сам не ходи, возьми помощника. Одна голова хорошо, а две лучше.

— Благодарю вас, учту все ваши советы, подсказки, пожелания.

— Будь осторожен, рыцарь. Повторяю, на его территории всякая нечисть бродит. Каков хозяин, такое окружение. Остерегайся встречаться с ними лицом к лицу. Опасно.

— Постараюсь.

— Слушай и запоминай, если рептилия встретится. Не жди, когда поменяет облик. Брось ей в лицо вот эту булавку. Видишь, на конце бугорок, это не простой бугорок. Внутри его гремучая смесь, которая от одного запаха рептилий возгорается, но не обычным пламенем, нет. Нечисть будет тлеть частями у тебя на глазах. Прожигает насквозь. Возродиться больше не сможет никогда.

Знаешь, для чего я это сделала?

Роджер покачал головой.

— Чтобы уничтожить его породу раз и навсегда. Сколько можно терпеть Дьявола? Пора покончить с ним.

— Согласен. Вы правы. Учту все ваши пожелания, благодарю, — рыцарь взял у целительницы булавку и прикрепил её на внутренней стороне сапога.

— Так надёжнее.

— Я всё сказала. Ступайте.

ПОЕДИНОК

Роджер встретился с другом Уолси, чтобы обсудить план операции.

— Поедем только мы, нельзя брать людей, чтобы не вызвать подозрения.

— Согласен. Что тебя смущает?

— Никогда не имел дело с нечистью.

— А ты не рассматривай Дьявола и его окружение, как представителей другого мира. Представь, что это твои противники их немало, а в руках у них — смертельное оружие, с помощью которого они уничтожают жизнь мирян. Нужно просчитать каждый шаг, взвесить шансы, тогда мы справимся без посторонней помощи.

— Противника нужно знать в лицо, а я их никогда не видел. Не знаком с особенностями их поведения, манерами.

— Вот поэтому целительница дала очень хороший совет — покараулить и понаблюдать, изучить на месте.

— Это само собой разумеющееся.

— Поедем до сумерек. Обследуем местность, а там и умнее будем.

— Одним днём не обойдётся.

— У нас есть цель, все средства приложим для её осуществления.

— Хорошо, Уолси. Завтра выезжаем. Направление я знаю. Колдунья описала, в каких краях обитает Дьявол.

— Слушай, меня посетила неплохая мысль.

— Выкладывай.

— Давай возьмём с собой колдунью, пусть указывает путь и на месте подскажет, что и как.

— Хорошая мысль. Так и сделаем. Договорюсь с королём, чтобы отпустил её с нами. Она заинтересована в гибели Дьявола, поэтому вредить не в её интересах.

— Верно. Тогда до завтра?

— До завтра. Жду тебя. А пока отправляюсь к королю.

ПЕРЕД НАЧАЛОМ ОПЕРАЦИИ

— Ваше Величество, прибыл по важному делу.

— Докладывайте, Роджер.

— Завтра начинаем операцию. Мы с Уолси посовещались и пришли к единому мнению, что колдунья должна участвовать в операции. Она хорошо осведомлена, поможет быстрее сориентироваться на местности. Уточню. Она жертва Дьявола, сама заинтересована в его гибели. Падёт дьявол, она обретёт свой прежний облик.

— Заманчиво звучит.

— В крайнем случае, послужит прикрытием. Вы ведь в любом случае собирались её сжечь на костре.

— Ваши доводы принимаю. Даю согласие на участие колдуньи в операции. Одно смущает.

— Что именно?

— Не сбежит?! Вы ей доверяете? Предположим, всё, что она наговорила вам, выдумка, для отвода глаз.

— Безусловно, какой-то риск есть. Я не подумал об этом.

— Всё же считаю, вам надо взять с собой подчинённых. Оставьте их до поры до времени в укрытии, но сознательно идти на такой риск не рекомендую.

— Я подумаю над вашими словами. Благодарю за совет, Ваше Величество.

— Пусть вам улыбнётся удача. Я помолюсь о вас.

— Благодарю. Вы тронули моё сердце.

— Дорогой мой, вы для меня как сын. С вашим отцом мы дружили, я скорблю по безвременной утрате и поныне. Берегите себя, прошу вас. Эти слова отца, не монарха, — расчувствовался король.

— Мне дорого ваше отношение и участие. Искренне признателен. Если не я, кто уничтожит зло?

— Вы правы. Храни вас Господь, — благословил король.

— За что моя Грэйс так страдает?

— Верую, настанет светлый день, и наша Грэйс станет краше прежней, — подбодрил король и попрощался с Роджером.

ПЕРЕД ДОРОГОЙ

Роджер пришёл проститься с Грэйс. На душе у него было беспокойно.

— Родная моя, я скоро вернусь. Не скучайте.

— Буду скучать.

— Корделия просила через пять дней привезти вас к ней. Буду сопровождать, и Селма поедет с нами. Живите надеждой и выполняйте всё, что кормилица попросит. Очень надеюсь на ваше благоразумие.

— Я постараюсь.

— Не грустите, душа моя, вот увидите, мы победим.

— Роджер, я буду ждать вас.

— Пять дней пробегут очень быстро, не заметите.

Он подошёл ближе, обнял невесту и поцеловал ей руку. Грэйс прильнула к нему. Селма, со стороны глядя на двух голубков, прослезилась.

ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЖИЗНИ

Кормилица усердно и скрупулёзно выполняла все наказы целительницы. Она поила Грэйс капельками, умывала глаза и приговаривала:

— Ничего, дитятко, ничего, мы справимся. Целительница поможет, и ты выздоровеешь.

Прошло пять дней, девушка заметно посвежела, у неё появился аппетит, она больше не горевала, не плакала, хотя иногда надолго уходила в себя и задумывалась.

Селма замечала, что мысли о слепоте грызут сердечко девушки, подтачивают её силы. Её волновала неопределённость, не было уверенности, что исцеление наступит, и она вновь будет видеть.

— Кому я нужна слепая? — проронила она, не зная, что Селма слышит.

— Не грусти, моя голубка. Всё плохое миновало. Ещё совсем немножечко и ты опять станешь прежнею Грэйс.

Ближе к вечеру приехал Роджер.

— Селма, помоги Грэйс собраться, нам пора к Корделии.

— Роджер, это вы? — спросила девушка.

— Дорогая Грейс, я всё время рядом, не хотел беспокоить.

— Мы победим злодея? — с надрывом в голосе спросила она.

— Будьте покойны, моя единственная, его век короток, кончина не за горами.

— И всё будет, как раньше?

— Ещё лучше, моя дорогая.

— Так хочется верить.

— И верьте, прошу вас. Я всё сделаю, чтобы вы выздоровели и больше никогда печали не омрачили ваше прекрасное личико. Надо собираться, целительница ждёт.

— Мне как-то не по себе.

— Дитятко, чего ты испугалась?

— Не знаю, но как-то боязно.

— Корделия очень хорошая. Когда мой младшенький был совсем плохонький, и я не чаяла, что выдюжит, она спасла его.

— Селма, пожалуйста, помоги Грэйс одеться. Я подожду вас возле кареты.

— Хорошо, рыцарь, иди с миром. Мы сейчас.

ЧУДО СВЕРШИЛОСЬ

Роджер, Селма и Грэйс приехали к целительнице поздним вечером. Корделия вышла им навстречу.

— Ну вот, наконец, привезли красавицу. Пойдём, моя голубка. Поворкуем, — она обняла Грэйс и направилась с ней в дом. Посидите, свежим воздухом подышите, дождитесь нас, — обернулась она к друзьям. — Как освобожусь, выйду к вам, — и она увела девушку в отдельную комнату.

— Селма, я очень волнуюсь, — тихо сказал Роджер.

— Не тревожься, рыцарь. Корделия своё дело знает.

В комнате было темно. В воздухе повис запах трав и благовоний. Корделия готовилась к приезду Грэйс.

— Скажи мне, дитя, что ты сейчас чувствуешь? — целительница обмакнула полотенце в приготовленный отвар, приложила к глазам девушки и провела им по её лицу.

— Тепло и аромат.

— Хорошо. Теперь вставай, — она подвела Грэйс к окну.

В это время полная луна приблизилась и заглянула в оконце, приветливо улыбаясь. Серебристые лучики разбежались от неё в разные стороны.

Корделия приоткрыла форточку, и они упали на лицо девушки.

— Поработайте, друзья.

Лучики засуетились и весело запрыгали по векам Грэйс.

— А сейчас что ты чувствуешь? — спросила целительница.

— Покалывание. Веки стали лёгкими. Ой, что это? Не может быть.

— Не торопись, милая.

— Озорница, птичка ловкая, умелая, где ты? — позвала целительница.

В одно мгновение в открытую форточку влетела птичка-невеличка.

— Принесла живой водицы? — спросила Корделия.

— Как ты просила, — в клювике на тесёмке висела фигурная стеклянная бутылочка. Она была наполнена до краёв.

— Действуй, — сказала птичка, — целительница сняла с клювика тесёмку с бутылкой.

— Молодец, спасибо за службу.

Птица клювиком простучала по векам девушки, как палочкой по ксилофону, извлекая нужные звуки, и отлетела в сторону. В этот момент Корделия вылила на голову Грэйс живой водицы, и струйки, заурчав, плавно спускаясь вниз, омыли глаза и лицо графинюшки.

— Что это, что это? — воскликнула Грэйс.

— Рассказывай, что ты чувствуешь?

— Они двигаются, двигаются.

Грэйс подняла веки, и глаза распахнулись.

— Как красиво! — произнесла она, увидев перед собой улыбающуюся луну.

— Ожила, моя девочка.

— Я вижу, вы слышите, вижу, — радостно вскрикнула она.

— Слышу, моя девочка. Это победа.

Грэйс повернулась в пол-оборота.

— Это вы, моя спасительница?

— А кто ещё? Здесь только мы с тобой. Селма с рыцарем ожидают тебя за порогом.

Грэйс обняла целительницу.

— Вы для меня теперь как мама, — и она заплакала.

— А вот слёзы лить не надо. Всё плохое, злое позади. Ты выздоровела. Можешь идти к своему суженому. Он очень тебя любит.

— Благодарю вас всем сердцем.

— Ступай, не теряй времени. Они волнуются в ожидании.

Корделия проводила Грэйс за порог.

— Принимайте свою красавицу. Она спасена, — с чувством глубокого удовлетворения объявила она.

Роджер, услышав эти слова, упал на колели перед целительницей.

— Я ваш вечный должник. Просите всё, что желаете, выполню.

— Всё хорошо, рыцарь. Здорова твоя суженая. Теперь и за свадебку не грех приниматься.

— Корделия, вы совершили чудо. Просите всё, что пожелаете. Граф так и наказал мне перед отъездом, — подтвердила Селма.

— Разве ты забыла, я за исцеление мзду не беру. Ступайте с миром. Живите долго и счастливо. Навещайте старых друзей.

— Непременно, душа моя, — подскочила к ней Грэйс и расцеловала.

— Езжайте с миром, лёгкой дороги, — попрощалась целительница.

Роджер подошёл к Грэйс.

— Ты краше прежнего, моя единственная, — он был так взволнован, что не заметил, как обратился к ней на «ты».

— Благодарю вас.

— Красавица моя, ты пойдёшь за меня замуж? — Роджер не мог дождаться возвращения домой, ему нужно было услышать ответ сейчас. — Я люблю вас. Всем сердцем люблю.

— Зачем вы спрашиваете? Ответ очевиден. Вы знаете, я тоже люблю вас и кроме вас мне никто не нужен.

Роджер подхватил её на руки.

— Осторожно, рыцарь, не урони, — забеспокоилась Селма.

Рыцарь опустил девушку на землю.

— Не волнуйся, Селма. Не уроню, она самая большая ценность в моей жизни. Едем во дворец. Король и граф с нетерпением ожидают нашего возвращения. Дорогая, прошу вас, давайте поженимся. Не надо откладывать свадьбу.

— Хорошо, Роджер. Но прежде поговорим с его величеством и отцом.

— Не возражаю.

ТРЕВОЖНОЕ ОЖИДАНИЕ

Домой возвращались молча. Все находились под впечатлением от свершившегося чуда. Они знали, что стараниями целительницы волшебство стало явью. И это была настоящая победа.

Тем временем во дворце не спали, король и граф ждали возвращения Роджера. Ожидание затянулось далеко за полночь. Напряжение повисло в воздухе. Беспокойство нарастало. Король отказался от ужина, Кадберт мерил шагами кабинет его величества, он очень нервничал.

Король первым прервал молчание.

— Сегодня на утренней молитве просил Всевышнего о помощи моей крестнице.

— Благодарю вас, Ваше Величество.

— Не стоит благодарности. Вы знаете, Г рэйс — моя любимица, я тревожусь о её судьбе. И всё же верую, что она выздоровеет и станет краше той, чем была, — король убеждал самого себя и поддерживал Кадберта.

— Дай-то Бог, — с придыханием проговорил Кадберт.

— Вот увидите, друг мой, скоро произойдут большие события. Мы на пороге грандиозных перемен. Именно нам с вами предстоит стать свидетелями соединения двух любящих сердец. Свадьба не за горами. Так мне подсказывает моё сердце.

— Буду счастлив отдать дочь за Роджера. Грэйс его любит, он рисковал жизнью ради её спасения. Они будут чудесной парой. Только бы целительница справилась. Почему они не едут? Время тянется… — Кадберт волновался.

— Не знаю, как вы, граф, я чувствую, что к нам спешат хорошие новости.

— Можно позавидовать вашей выдержке.

— Кадберт, друг мой, вот увидите, всё будет хорошо, — не успел король договорить, послышался стук в дверь.

— Да-да, входите, — пригласил король.

На пороге появился слуга.

— Что у вас?

— Ваше Величество прибыл господин Роджер и…

— Прибыл?! Ну, наконец. Зовите, пусть входит, — не дождавшись полного доклада, король направился в сторону двери и увидел Грэйс. Ту девочку, которую знал и любил со дня рождения. Её он баловал своим вниманием и подарками, не делая разницы между своими детьми и ею.

— Что я вижу? Девочка моя, это ты? Какое счастье!

Кадберт стоял лицом к окну и не видел дочь.

— Друг мой, наша девочка вернулась, — радостно воскликнул король, в умилении сложив ладони.

Граф резко повернулся и не поверил своим глазам. Перед ним стояла прежняя Грэйс. Такой она была до похищения прислужниками лиамского султана. Девушка бросилась в объятия отца, и они оба разрыдались.

— Ну вот настоящий водопад, утопите меня в слезах, — король натянул улыбку. — Радоваться надо, а они плачут, — он сам с трудом сдерживал слёзы.

Отец расцеловал дочь и, утирая слёзы, наказал:

— Иди, мой ангел, поблагодари его величество за сочувствие и помощь.

Грэйс подошла к королю, он обнял её по-отцовски и прижал к груди.

— Наша малышка вновь с нами и совершенно здоровенькая. Какое счастье, — король не смог сдержать эмоции и прослезился.

— Вы правы, мы с вами всё-таки дождались, — ответил Кадберт.

И тут он вспомнил.

— А где же наш спаситель? Роджер вернулся?

— Отец, он терпеливо дожидается за дверью, и Селма с ним, — сказала Грэйс и расцвела в улыбке.

— Почему за дверью? Пусть входят, — Кадберт быстрым шагом подошёл к двери и позвал, — Роджер, где вы? Селма, входите, пожалуйста.

— А вот и наш спаситель-победитель, — граф заключил рыцаря в объятия. — Моё отцовское сердце переполнено чувством благодарности вам за спасение дочери, дорогой Роджер. Сколько буду жить, не забуду того, что вы для нас сделали. Наступил момент, когда я могу ответить на ваше предложение. Буду счастлив отдать за вас Грэйс. О таком сыне, как вы, всегда мечтал и горжусь, что обрёл. Берегите мою голубку.

Селма тихо утирала слёзы, всхлипывая.

— Благодарю вас, граф, за доверие. Слово рыцаря, буду беречь мою единственную. Обещаю вам, Грэйс будет со мной счастлива.

Девушка подошла к Роджеру.

— Не сомневаюсь в искренности и чистоте ваших намерений. Будьте счастливы, дети мои, — благословил отец.

— Свадьбу отпразднуем во дворце, — решительно объявил довольный король.

— Это большая честь для нас, — поблагодарил Кадберт.

— Ваше Величество, дело не окончено. Дьявол жив. Свадьба состоится после того, как он исчезнет с лица земли, — Роджер был человеком дела и своё решение расправиться с Дьяволом вынашивал долго, тщательно анализируя. Он намеревался осуществить свои планы.

— Хорошо, Роджер. Уважаю ваше решение. Мы больше ждали, меньше осталось. Когда выступаете в поход?

— Завтра выступаем. Не думаю, что справимся за один день. Целительница предупредила, что лучше проводить операцию последовательно. На месте станет понятнее.

— Буду молиться о вас.

— Благодарю вас, Ваше Величество.

— Отдыхайте.

Роджер посмотрел на Г рэйс, и она увидела, как горят его глаза.

«Он любит меня. Никто больше не разлучит нас», — подумала она.

Его взгляд околдовывал её, согревал самые отдалённые уголочки девичьей души, и Г рейс затрепетала.

— Дорогая, обещаю, это последнее задание. Я вынужден вас покинуть, но больше мы надолго не расстанемся.

Его чувства, состояние души передались ей, сердечко забилось сильно-сильно. Роджер обнял невесту.

— Всего несколько дней, и мы навсегда будем вместе.

— Я буду ждать вашего возвращения и считать минуты. Пожалуйста, не рискуйте, мне без вас не жить.

Кадберт с королём переглянулись.

— Милая Грэйс, не тревожься, твоя любовь хранит нашего спасителя. Вернётся твой избранник живым и здоровым, — король разряжал обстановку.

— Благодарю, Ваше Величество. Пусть всё будет так, как вы сказали.

— Дети мои, наш король немало утомлён, поедемте домой, — предложил Кадберт.

— Благодарю, граф. Не смогу принять ваше приглашение, нужно продумать ход операции, встретиться с Уолси. Поезжайте без меня.

— Занимайтесь государственными делами, мы мешать не будем. Пусть вам сопутствует удача.

— Благодарю.

ПОСЛЕДНЯЯ СХВАТКА

Друзья караулили несколько дней. Своим подчинённым Роджер приказал ждать в укрытии до сигнала.

Уолси с детства отлично подражал уткам. Когда он произносил «кря-кря-кря», невозможно было отличить от тех звуков, которые издают мамы-утки, сопровождая своих детёнышей к реке. Занятно было наблюдать, как он это делал. И это выручило в данном случае. Пожалуй, это был единственный сигнал, который не мог вызвать подозрения у обитателей здешних мест.

Наконец, Роджер решился. Поздним вечером, когда лунная дорожка упала к жилищу Дьявола, он сказал:

— Уолси, смотри, видишь светится одно и тоже оконце. Дьявол там.

— Я заметил.

— Рыцарь, — заговорила колдунья. — Давай я схожу к нему, отвлеку разговорами, а вы тем временем всё подготовите?

— Гизем, это опасно.

— Кто знает, сколько, кому предписано? Хоть чем-то искуплю свою вину перед несчастными, которым испортила жизнь. В застенках королевской тюрьмы было, о чём подумать.

— Сделаем так. Иди, но любыми путями заставь его лечь спать, чтобы он нам не помешал. Сама быстро назад возвращайся. Мы подождём. Понятно?

— Постараюсь. Но если возникнет непредвиденная ситуация, начинайте без меня. Я попробую выбраться через запасной выход.

— Договорились.

И колдунья нырнула в маленький проём между ограждением и входом.

— Не боишься, что она обманет и сбежит? — спросил Уолси.

— Как только свет погаснет, начинаем операцию, а там разберёмся.

Они пристально наблюдали за окном. Но свет всё не гас.

— Заговорила она его.

— Кто знает? От него всего ожидать можно.

— Смотри, фитилёк в лампаде мигает. Что бы это могло быть?

— Не торопись. Может быть, колдунья подаёт сигнал. Надо убедиться.

— Только бы она нам не испортила операцию, — заволновался Уолси. Не доверял он колдунье.

— Лампада потухла. Приступаем.

Друзья просочились через тот же проём и пошли вдоль ограждения по направлению к входу.

— Уже близко, — шепнул Роджер другу и вдруг, откуда ни возьмись, перед ними возникла фигура женщины. Её красота приковала их к себе, они не сдвинулись с места.

— А, гости дорогие пожаловали? Какая честь для нас, — заговорила она манящим голосом. — Что ж, очень хорошо. Милости просим.

— Роджер, будь осторожен, глаза у неё неестественно блестят, — прошептал сзади бдительный Уолси.

— И сразу два гостя. Вот так подарок. Тебя, милок, я поджидаю, — перевела она взгляд на рыцаря. — Ты давненько мне приглянулся. Не знала, как найти тебя. Хорош, очень хорош собой.

— Мы с вами незнакомы. Дайте дорогу.

— Неверно говоришь. Люб ты мне, хочу замуж за тебя.

— Отойдите, освободите дорогу.

— Иди ко мне, милок, я утешу тебя. Посмотри, на тебе лица нет. Утомился после дальней дороги. А я услаждать тебя стану, — и она протянула к нему руки.

— Не дай ей дотронуться, — прошептал Уолси.

Роджер отпрянул.

— Отойдите, так лучше будет. Не то…

— Что же ты такой нелюдимый? Пойди ко мне. Ночь на дворе, время для нежностей, а ты шалить изволил. Разве ты не знаешь, женщине отказывать нельзя? — она сделала ещё одну попытку двумя руками обнять его.

Роджер быстро отошёл на несколько шагов назад, и она промахнулась.

Терпение незнакомки лопнуло, и она выпустила когти. Вот, когда они увидели истинное лицо приживалки Дьявола. Женщина резко изменила поведение. Она зашипела, её глаза вылезли из орбит, раздулись щёки, она издала вопль, а изо рта выбросила тонкое упругое жало. Раздался свист.

— Бросай булавку, быстро, — зашумел Уолси.

Роджер вспомнил наказ Корделии и не замедлил выполнить. В одно мгновение он выхватил булавку и метнул в женщину. Булавка застряла у неё в шее. Приживалка завопила, что было сил. На глазах у друзей оборотень в женском обличии исчез. А на её месте на дыбы встала огромная разъярённая чёрная кобра, но не обычная, а трёхголовая с отметиной между глаз в виде символа: насыщенно багрового цвета треугольной формы, зауженного книзу, что возвышался на жилище Дьявола. Пламя вспыхнуло ярче, перекинулось с одной головы на другую и третью. Рептилия горела и тут же тлела. Приживалка бессильно и плавно оседала на землю, за ней тянулись толстые лоснящиеся кольца. Так продолжалось до тех пор, пока остатки рептилии не рухнули бездыханно на землю.

Друзья застыли.

— С одной нечистью покончили. Спасибо Корделии, — выдохнул Уолси.

— Всегда был уверен, что закалён в боях. А в этой ситуации не знал, в какой момент, какую пакость она подстроит и что предпринять.

— Да, во сне увидишь, на всю жизнь перепугаешься и заикой останешься.

— Пошли, Уолси. Надо кончать с Дьяволом.

ВСЕМУ ПРИХОДИТ КОНЕЦ

Друзья вошли в дом. Стоял невыносимый, удушливый запах, он бил в нос и раздражал слизистые. Роджер посоветовал:

— Наденем шлем, не то задохнёмся.

Они быстро проследовали на второй этаж. Там Дьявол почивал. Дверь от комнаты осталась приоткрытой.

Роджер на цыпочках подошёл и посмотрел в дверной просвет.

— Уолси, он привязал Г изем. Заходим.

Друзья тихо вошли в комнату. Удушливый запах усилился.

— Чем он тут занимался, почему стоит такой невыносимый запах? — шёпотом спросил Роджер.

Колдунья увидела их и испугано проговорила:

— Я ему ничего не сказала. А он меня избил и приковал к кровати цепями, чтобы я не смогла уйти. — Он мертвецов ест, но сперва их четвертует, — ответила Гизем.

— Изверг, — в сердцах произнёс Уолси.

Роджер подошёл к ней.

— Уолси, он её приковал цепями. Подавай сигнал, зови подкрепление. Сами не справимся.

Не успел он договорить, как притворившийся спящим Дьявол вскочил на него с диким криком и стал душить.

— Вот ты и попался, рыцарь, не уйдёшь. И тебя четвертую, с аппетитом съем, не присаливая.

— Сыпь на него золу и поджигай, — скомандовал Роджер.

— Не могу, ты в опасности.

— Руби его.

Уолси выхватил меч и изо всех сил ударил им по спине дьявола. Тот завопил, как недорезанный, но остался жив. Тогда Уолси нанёс ему удар по голове. Дьявол свалился, но ещё дышал. Роджер выпрямился и сказал:

— Посыпай его и поджигай. Я освобожу Гизем.

Уолси выполнил. Они общими усилиями порвали цепи и освободили колдунью. Дьявол горел, корчась в предсмертных судорогах. Во всей округе стоял такой вопль от его криков, что пробивал барабанные перепонки.

— Посыпай всё вокруг и поджигай.

— Порядок.

— Бежим.

ОПЕРАЦИЯ ЗАВЕРШЕНА

Они покидали жилище Дьявола и по пути посыпали всё золой, затем поджигали. Пламя полыхало. Корделия приготовила золу, которая воспламенялась мгновенно. Дьявол дополз до двери, но огонь настиг его и там. Он шарахался от него, но ничего не помогало. Языки пламени преследовали, впивались в его тело, и спасения от них не было. Как Корделия сказала, так и случилось.

Отдалённо раздавались вопли Дьявола. Когда друзья и колдунья покинули территорию, от жилища не осталось ничего, кроме пепла. Земля продолжала гореть. Подчинённые Роджера окружили всю территорию.

— Друзья, по коням, возвращаемся в королевство. Здесь нас больше ничего не держит. Мы свою работу выполнили.

— Роджер, колдунья сбежала, — сказал Уолси.

— Воспользовалась ситуацией? Его Величество предупредил меня, а я не послушался.

— Ай, как нехорошо так думать о людях, — услышали они незнакомый голос и оглянулись. Перед ними стояла молодая женщина миловидной наружности, с ясным, чистым взглядом и приветливой улыбкой.

— Кто вы? — спросил у неё Роджер, подумав, что это очередная нечисть в облике женщины.

— Не узнаёшь, рыцарь?

Интонации голоса, правда, помолодевшего, подсказали ему:

— Гизем?

— Я.

— Тебя и не узнать.

— Ты позабыл, рыцарь. Помнишь, я тебе говорила, когда исчезнет Дьявол, я обрету прежний облик. И твоя суженая выздоровеет.

— Тебя и не узнать, — повторил Уолси, не веря волшебному превращению.

— Возвращаемся домой. Садись. Отвезём тебя к королю. Похлопочем за тебя. Но решать королю.

— Можно я с Уолси поеду? — спросила Г изем.

— Если друг не возражает, то, пожалуйста.

— Лучше поезжайте с подчинёнными, — ответил Уолси. Он сторонился Гизем и относился к ней настороженно.

— Как угодно.

Они прибыли во дворец.

Роджер направился с докладом к королю.

— Рад, очень рад вашему возвращению, дорогой Роджер.

— Задание выполнено, Дьявол и его логово уничтожены.

— Прекрасный результат. Примите слова благодарности за отличную службу. Вы весь в отца.

— Служу королю, — отрапортовал рыцарь. — Хотел бы замолвить словечко.

— Слушаю вас.

— Колдунья участвовала в операции и помогала. После гибели Дьявола, она обрела прежний облик.

— И что? Кто она теперь?

— Молодая женщина.

— Что требуется от меня?

— Снисхождения.

— В чём это должно выражаться?

— Отпустите её. Она всё осознала.

— Хорошо, если вы ходатайствуете, пойду на уступки, но неохотно. Отпускайте, но предупредите, чтобы впредь была осмотрительней. А ещё лучше, пусть поживёт в поселении и послужит.

— Передам. Могу идти?

— Ступайте. Не затягивайте со свадьбой.

— Ваше Величество, нет необходимости, все первоочередные дела завершены.

— Вот и славно. Жду вас с докладом, на когда назначать свадьбу.

— Посоветуюсь с Грэйс и с графом, сразу же сообщу ответ.

— Жду.

Роджер покинул покои короля. Во дворе его ожидали Уолси и колдунья.

— Гизем, мне удалось выпросить для тебя снисхождения. Но король желает, чтобы ты пожила в поселении и послужила людям.

— Рыцарь, никогда не забуду твоей доброты. Поверь, я другая и ничего плохого ты больше обо мне не услышишь.

— Готов поверить. Не подведи меня.

— Обещаю. Прости, нам пора ехать.

— Прощайте.

ПРЕДСВАДЕБНОЕ НАСТРОЕНИЕ

— Куда направимся?

— Уолси, едем к графу. Король просил не затягивать с свадьбой.

— Какое приятное поручение.

— И моя невеста заждалась.

— Едем к графу, друг мой. Пришло твоё время.

— Мечтаю о ней.

В доме графа царило оживление. Все готовились к свадьбе.

Граф давал распоряжения портному.

— Прошу вас, не задерживайте нас.

— Не извольте беспокоиться, Ваше Сиятельство, всё выполню в срок.

— Даю вам неделю. Больше не могу.

— Благодарю.

— Вы свободны.

Вошёл слуга.

— К вам гость, Ваше Сиятельство.

— Пригласи.

— А Роджер, рад, очень рад, — граф посмотрел на слугу, — разве это гость? Это жених, без пяти минут супруг нашей Г рэйс.

— Простите, Ваше Сиятельство, оговорился.

— Ступай.

— Садись, Роджер, ты от нашего короля?

— Да. Он просил узнать, на когда назначать свадьбу:

— Полагаю, за неделю управимся.

— Так и передам.

— Грэйс у себя. Ты, наверное, хочешь её видеть?

— Очень.

— Понимаю твоё состояние, сам не мог дождаться дня своей свадьбы, очень любил матушку Грэйс. Она поныне живёт в моём сердце. Так и не встретил похожую на неё.

— Тяжёлая потеря, невозможно восполнить.

— Невозможно. Эта рана не заживёт никогда, — загрустил граф.

— У вас хорошие дети, внуки. Отрада.

— Ты прав. Дети — моя радость. Грэйс — самая любимая, она вылитая мать.

— Обожаю её.

— Верю, вы будете счастливы.

— И я верю. Благодарю за доверие.

ОТНЫНЕ И НАВСЕГДА МЫ ВМЕСТЕ

Неделя пролетела хлопотно и быстро. Роджер каждый день навещал Грэйс. Тягостным становилось ожидание для влюблённых.

Наконец, настал день, когда в королевский дворец съехались именитые гости. В зале торжеств играл придворный оркестр. Король и граф встречали гостей. Когда все собрались, пригласили жениха и невесту. Они вошли в зал и все заметили, как влюблённые взволнованы. Роджер держал за руку Грэйс. Невеста выглядела бесподобно. Гости с любопытством разглядывали Грэйс, стараясь заметить на её личике перемены. Но, к счастью близких, девушка похорошела, посвежела, буквально околдовывала красотой и очарованием. Молодые подошли к королю и графу.

Король пребывал в прекрасном расположении духа.

— Друзья мои, сегодня у нас знаменательный день. Мы присутствуем на грандиозном событии. На ваших глазах два любящих сердца соединятся навсегда и будут биться в унисон. Я вдвойне рад, что моя крестница нашла своего суженого. И он — достойнейший из достойных. Мне очень жаль, что его отец — мой близкий друг сегодня не с нами. Но уверен, что граф Сперроу сумеет заменить Роджеру отца, вне всяких сомнений. Пожалуйста, святой отец, наступила ваша очередь, — король передал эстафету священнику, для совершения обряда.

Когда священник завершил, всех пригласили отведать угощения. И полилось рекой: веселье, шутки, тосты, пожелания, вручение подарков.

Молодые весь вечер не расставались. Роджер кружил Грэйс по залу и не выпускал из своих рук. Веселись допоздна. Довольные гости разъезжались в хорошем настроении.

Король на прощание поцеловал крестницу.

— Дети мои, мы поедем вместе домой? — спросил Кадберт.

— Прошу простить граф, разрешите, мы поедем в мой дом. Завтра я привезу Грэйс, — предупредил Роджер.

— Не возражаю. Жду вас, дети мои. Граф поцеловал свою любимицу. Селма подошла к ней близко-близко и тихо сказала:

— Будь счастлива, моя девочка.

— Спасибо, моя дорогая. Не волнуйся, с Роджером мне ничего не страшно.

— Не забывай родительский дом, — плакала Селма.

— Ну что ты, мы будем видеться, обещаю. Не надо плакать.

— Нам пора, дорогая, — Роджер взял за руку Грэйс, и счастливые молодожёны покинули королевский дворец.

Нашим героям предстоял долгий путь длиною в жизнь, наполненную радостными мгновениями. А трудностей они не страшились, ведь молодые так любили друг друга.

Давайте и мы, дорогие читатели, проводим наших героев с благословением и верой в то, что со всеми преградами, невзгодами, жизненными неурядицами они справятся и отстоят право на своё счастье. А вспыхнувшую при первой встрече искорку любви, которая переросла в большое, красивое, сильное чувство, смогут сохранить и пронести через всю жизнь.