Один безрассудный рыцарь

2 ДЖОДИ

Музыка течет сквозь меня, заставляя все внутри моего тела биться в такт глубоким басам. Пот покрывает мою кожу, платье прилипает к спине, а ноги начинают болеть.

Но мне все равно.

Меня ничего не волнует, когда Бри поднимает наши соединенные руки, мы вдвоем поднимаемся на возвышенную сцену, в то время как половина бара внизу наблюдает за нами. Все женщины с завистью в глазах, потому что у них не хватает смелости встать здесь и отпустить, в то время как парни смотрят на нас с похотью, исходящей от них. Возможно, больше относится Бри с ее классической фигурой в виде песочных часов, круглой задницей и полной грудью, но все равно это пьянящее чувство — быть частью этого.

Мы годами шутили, что, если дела пойдут совсем плохо, нам следует вместе заняться танцами на шесте и стриптизом. Это наш запасной план. Тот, который, как мне иногда кажется, был бы намного веселее, чем реальность.

Поворачиваясь к ней лицом, я кладу руки ей на плечи и покачиваю бедрами в такт с ней, пока какой-то пьяный парень внизу подбадривает нас.

Я бросаю на него взгляд, сразу замечая, что он едва может стоять прямо.

— Даю ему десять минут до того, как он окажется на заднице, — кричит мне на ухо Бри, заставляя меня смеяться.

— Нет, максимум пять, — возражаю я, мой голос слегка невнятен из-за всей водки.

— Ты видела своего поклонника? — Спрашивает она.

— Кроме того парня на грани потери сознания?

— Да. Три часа. Он не спускает с тебя глаз с тех пор, как мы сюда поднялись.

— Бри, большинство мужчин не сводят с нас глаз с тех пор, как мы сюда поднялись.

— Верно. Но он другой. Он тот, кто заставит тебя забыть собственное имя.

Волнение трепещет у меня в животе, несмотря на здравый смысл.

Я сказала Бри, что была здесь не для этого сегодня вечером, но когда я отрываю от нее взгляд, чтобы просканировать толпу и найти парня, о котором идет речь, я не могу не задаться вопросом, не лгала ли я себе.

В ту секунду, когда мои глаза встречаются с его, у меня перехватывает дыхание.

Это он.

На этот раз я не спешу разрывать нашу связь, вместо этого я поддерживаю ее, продолжая танцевать с Бри.

Я почти не вижу его, он прямо позади толпы, прячется в тени, но это не мешает мне читать желание в его чертах.

— Ты должна пойти потанцевать с ним, — предлагает Бри, возвращая мое внимание к ней.

— Мне хорошо с тобой.

— Я знаю, но у него тоже есть друг. — Она нахально подмигивает.

— Э-э…

Но когда я оглядываюсь назад, туда, где он был, его там нет, что заставляет меня задуматься, не был ли он плодом моего подпитываемого алкоголем воображения.

Бри, должно быть, видит мое разочарование, потому что она подталкивает меня бедром и кивает мне за спину.

Я кружусь в ее объятиях, и у меня отвисает челюсть, когда я вижу, что он стоит у сцены, и его глаза снова встретились с моими.

Он поднимает руку, как будто хочет помочь мне сойти со сцены, и Бри легонько толкает меня сзади, подталкивая вперед. Мое тело движется быстрее, чем ноги, и я почти падаю прямо в его объятия.

Просовывая свою руку в его, я позволяю ему держать меня, когда спрыгиваю вниз, стараясь не светить в глаза всем в толпе своим почти несуществующим нижним бельем.

— Привет, — пискнула я, звуча менее сексуально и уверенно, чем собиралась.

Он не первый парень, которого я подцепила в баре, и я уверена, что он не будет последним. Я должна быть лучше в этом. — Больше похожей на Бри, — думаю я, оглядываясь через плечо и обнаруживая, что мое положение ее партнера по танцам было заменено парнем. Возможно, это его друг.

Его горячее дыхание щекочет мне ухо, и я вынуждена снова обратить на него свое внимание.

— Я не мог оторвать от тебя глаз там, наверху, — выдыхает он мне в ухо, посылая мурашки по моей шее. — То, как ты двигаешься, завораживает.

Его голос немного сбивает меня с толку, он шикарнее, чем я ожидала от кого-то в подпольном баре.

— Я видела тебя здесь раньше? — Спрашиваю я, все еще испытывая чувство, что я знакома с ним.

— Это мой первый раз, и я рад, что воспользовался шансом. — Мой желудок переворачивается, когда он отстраняется от моего уха, и я смотрю в его глаза крупным планом.

Синий цвет настолько интенсивен даже в темном баре, что я задаюсь вопросом, смогу ли я действительно утонуть в нем.

— Потанцуешь со мной? — Спрашивает он, делая шаг назад со сцены и таща меня за собой, как будто я уже согласилась.

Он не останавливается, пока мы не оказываемся прямо посреди толпы, которая настолько потеряна в своих маленьких пузырях, что даже не замечает нас.

В ту секунду, когда мы останавливаемся, он притягивает меня к своему телу, его большие руки обхватывают мою талию, когда он смотрит на меня сверху вниз.

Он качает головой, как будто не может поверить, что делает это, и это только заводит его еще больше.

— Я думала, мы танцуем, — говорю я, сокращая расстояние между нами и обнимая его за плечи.

Его мужской аромат поражает меня, и у меня текут слюнки. Прошло много времени с тех пор, как я проводила время с парнем, с которым не работала, и я уже начинаю понимать, как сильно мне этого не хватало.

Песня меняется, и в ту секунду, когда ритм стихает, я разворачиваюсь и делаю то же самое, опускаюсь, прежде чем снова прижаться задницей к его телу.

Его руки находят пристанище на моих бедрах, притягивая мою задницу обратно к нему, и мы начинаем двигаться синхронно.

С каждым движением моих бедер я могу отпустить еще немного своих страданий, моей боли, моего горя, пока я не стану всего лишь девушкой, танцующей ночью с горячим парнем.

Я понятия не имею, когда они присоединились к нам, но после того, как я танцевала под бесчисленные песни, откинув голову на плечо парня с закрытыми глазами, я поднимаю глаза и вижу Бри и ее парня прямо перед нами. Только они не просто танцуют. Ее язык так глубоко засунут в его глотку, что с таким же успехом может принадлежать ему.

— Я думаю, твоя подруга наслаждается вечером, — шепчет он мне на ухо, посылая дрожь желания по моему позвоночнику.

— Да, — выдыхаю я, наблюдая, как их языки переплетаются, прежде чем опустить глаза ниже, туда, где он ласкает ее задницу, прижимая их двоих друг к другу.

Ревность захлестывает меня, и я двигаюсь, прежде чем мой мозг успевает догнать мое тело.

Я смотрю ему в глаза на мгновение, прежде чем закрыть свои и прижаться губами к его губам.

Глубоко в его горле вырывается стон, когда я придвигаюсь к нему, мои руки скользят вверх по его подтянутой груди, пока они снова не оказываются на его плечах, мои пальцы пробегают по коротким волосам на его затылке.

Его руки остаются на моей талии на мгновение, но в ту секунду, когда я провожу языком по его нижней губе, они опускаются на мою задницу, притягивая меня к его телу.

Внезапно, как будто все его колебания, его потребность быть джентльменом и позволить мне взять инициативу на себя, выбрасываются в окно, когда он глубоко облизывает мой рот, дразня мой язык своим и полностью поглощая меня.

Воздух вокруг нас потрескивает, когда мы соединяемся. Я никогда не чувствовала ничего подобного.

Бессмысленный стон вырывается из моего горла, когда его руки сжимают мою задницу достаточно сильно, чтобы меня пронзила острая боль, и она заканчивается прямо у моего клитора.

Черт. Бри была права.

Это было именно то, что мне было нужно сегодня вечером.

— Ты на вкус как рай, — говорит он мне, целуя мою челюсть, пока не добирается до уха.

— И ты похож на грешника, — возражаю я, потираясь об него, дразня его.

Он тверд, как гребаная сталь, между нами, и я не могу отрицать, что это знание не заставляет мои бедра сжиматься, а киску гореть.

Это было… чертовски давно.

— Я приму это, — бормочет он мне в шею, прежде чем пососать так сильно, что я не сомневаюсь, что отметина останется на ней еще несколько дней.

Отстраняясь, он потирает участок кожи большим пальцем.

— Вот так, — кричит он сквозь музыку теперь, когда между нами осталось некоторое пространство. — Теперь у тебя не будет другого выбора, кроме как вспомнить меня утром.

Высокомерная ухмылка, которая появляется на его губах, действительно должна меня оттолкнуть. Но на самом деле все происходит абсолютно наоборот.

Запустив пальцы в его рубашку, я притягиваю его обратно к себе, уже скучая по его одурманивающим поцелуям и покалыванию, которое возникает каждый раз, когда он прикасается ко мне.

Я целую его так, словно буквально умру без этого, пока теплая рука не обнимает меня за плечо, и невнятный знакомый голос не достигает моих ушей.

— Мне нужно в туалет. Пойдем со мной.

Я хочу сказать, что ее слов достаточно, чтобы заставить меня остановиться, но это не так, и наши губы остаются сомкнутыми, пока она физически не оттаскивает меня от него.

— Я вернусь, — говорю я ему. — Не уходи.

Его распухшие губы снова растягиваются в надменной ухмылке.

— Я буду здесь, — говорит он, хотя я уже слишком далеко, чтобы расслышать это на самом деле.

— О Боже мой, — визжит Бри, как только мы проходим через первую пару дверей, ведущих в ванные комнаты. — Эти парни действительно чертовски сексуальны. И, черт возьми, Нико умеет целоваться.

— Нико? Звучит серьезно, — поддразниваю я, более чем осознавая, что она предпочитает заниматься подобным дерьмом без имен.

— Я просто знала, что у него будет сексуальное имя. Я должна была спросить. А как насчет твоего?

— Эм…

— Ты потаскушка, — шутит она, когда мы присоединяемся к короткой очереди в туалет. К сожалению, здесь нет вышибалы, которого она могла бы уговорить пропустить очередь снова.

— Я думала, таковы наши правила. Ни имени, ни подробностей. Просто распущенная мораль и безрассудство.

— Таковы мои правила. Но обычно именно ты их нарушаешь.

— Что ж, — говорю я, — сегодня вечером я иду ва-банк.

— Я это видела. Он был примерно в двух секундах от того, чтобы трахнуть тебя прямо там, на танцполе.

— Я могла бы даже позволить ему, — бормочу я, к большому удовольствию женщин перед нами.

— Черт возьми, да, Джо-Джо, — поет Бри, пританцовывая, как будто она все еще на танцполе.