Однажды в далекой-далекой галактике

ГЛАВА 4

Проходя через холл, Амбер, сопровождаемая своим безмолвным стражем, старалась как можно незаметнее поглядывать по сторонам в поисках хоть какой-нибудь лазейки для побега. Но с каждым мгновеньем надежда обрести свободу становилась все призрачнее и призрачнее. Надзор за нею был сильнее, чем показалось в первые минуты: сэйтоу, зонды, размещенный в разных углах (ну, или то, что было очень похоже на зонды), попадающиеся периодически стражники.

В один момент она зазевалась и споткнулась, но не упала — внезапно локти оказались сжатыми как в железных тисках.

Сопровождающая ее сэйтоу, видимо, решила, что это какой-то хитрый трюк для побега, а не простая случайность.

— Бесполезно. Ты не сможешь ни убежать, ни сделать что-либо, противоречащее желаниям Келмана, — бесцветным голосом проинформировала Амбер спутница и сделала несколько манипуляций на своей манжете, освободив тем самым руки пленницы.

— Любое его желание — закон, — продолжала сэйтоу, проходя далее по коридору. — Чем раньше ты поймешь, что необходимо выполнять его указания в точности так, как он приказал и как можно быстрее, тем проще и длиннее будет твоя жизнь.

— Воображаешь, что испугала меня? — вспылила Амбер. — Думаешь, раз пригрозила мне пытками или смертью, так я сразу взяла и описалась от испуга?

Сэйтоу даже не посмотрела на нее, отвечая:

— Очень скоро ты убедишься, что в моих словах не был попыток запугать, я просто рассказала о твоем будущем, — монотонно продолжало это бесстрастное создание. — Если же будешь продолжать упорствовать, то вызовешь гнев Келмана — и тогда ты будешь молить о смерти как о благе. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Мне не повезло однажды оказаться на твоем месте. Меня отдал Келману мой бывший хозяин. Он очень щепетильный нойт и не терпит тех, кто совершает ошибки. Я совершила серьезный промах, позволила обвести себя вокруг пальца и пострадали его интересы. За это мой хозяин отдал меня Келману в качестве расходного материала для его опытов. Это было… — сэйтоу конвульсивно дернулась, что-то вспомнив, и черты ее действительно красивого лица исказились от ужаса и страха, а в глазах появилось безумие: — Думаешь, что смерть — самое страшное, что может с тобой произойти в этих стенах? Однажды ты будешь умолять Келмана закончить твои муки, но не получишь желаемого освобождения, пока не станешь для него совершенно бесполезной. Он не оставит тебя в покое, пока ты еще будешь способна к зачатию и рождению детей. Мне повезло — мою матку пришлось удалить. Ее буквально разорвало. Теперь я служанка и, если нужно удовлетворяю тех, кто служит моему новому хозяину. Я позволяю делать со своим телом все что угодно. Лишь бы не огорчить его.

К горлу Амбер подкатила тошнота. Захотелось убежать подальше отсюда, куда-то, где не будет ощущения, что даже дыхательная смесь пытается тебя убить. Не удержавшись, она бросила несколько быстрых взглядов по сторонам, в поисках пути к спасению.

— Не надейся сбежать, — губы сэйтоу растянулись в безумной улыбке. — Я скорее умру, чем позволю тебе это. А вот и твоя комната. Ты будешь оставаться здесь до тех пор, пока Келман не даст дальнейших указаний.

Сэйтоу приложила руку к сенсорной панели и когда дверь открылась, молча и спокойно наблюдала, как Амбер, порядком-таки перепуганная ее рассказом, хоть и старавшаяся не показывать этого, проскользнула в роскошно обставленные апартаменты. Дверь за нею бесшумно закрылась. А может и шумно, но в этот момент эхо того, как грохотало в груди сердце, звучало у нее в ушах, и Амбер ничего не слышала.

Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

Абсолютная тишина окутала Амбер плотным покрывалом, словно она вдруг попала в другую вселенную. Тишина действительно была невероятной — не поддающееся объяснению полное отсутствие каких-либо звуков. В этой жуткой тишине Амбер стояла посреди великолепных покоев — неподвижная, напряженная, отчаявшаяся… и боролась с почти непреодолимым желанием закричать. Вдруг она услышала доносившийся как будто прямо из стены голос Келмана и подпрыгнула от неожиданности и испуга.

— Вы сильно переутомлены, госпожа де Сантис. В таком состоянии вы совершенно бесполезны для моих целей. Настоятельно рекомендую вам отдохнуть; а чтобы наилучшим образом обеспечить этот отдых, вы можете включить на панели, вмонтированной в стену слева от вас, режим блокировки и он установит вокруг этой комнаты силовой заслон, сквозь который не проникнет даже мой голос.

Голос действительно исчез, когда Амбер практически ударила по панели, чтобы избавиться от своего мучителя. Что такого было в этом ужасном голосе? Что позволяло ему буквально забираться к ней под кожу? Она бросилась на диван, захлебываясь судорожными рыданиями. Несколько часов назад она стала парой сексуального, умного и сильного эсгера. А еще через несколько часов ее отдадут на пользование тому, кого сочтет нужным этот ублюдок Келман. И, если верить сэйтоу, то это будет не самая плохая участь.

В тот момент, когда она уже совершенно отчаялась, Амбер снова услышала голос. Но не извне: голос звучал, словно в ней самой, в каждой клеточке ее тела; он был скорее ощутимым, чем слышимым.

— Амбер? — позвал мужской голос. — Не говори пока ничего…

— Тобаяс, — выдохнула она с невероятным облегчением; все ее существо наполнила новая надежда при едва слышных звуках этого знакомого — и теперь такого родного — голоса Тобаяса Суини.

— Молчи, — нетерпеливо прервал ее эсгер. — Не показывай вида, что слышишь меня. Возможно, твоя комната непрерывно прослушивается. Меня он слышать не может, а вот тебя — вполне.

— Келман установил вокруг моей комнаты силовой барьер, чтобы я отдохнула. Уставшая я не подхожу для его исследований. Поэтому за мной никто не может наблюдать или подслушивать, даже он сам, — покачала головой Амбер, словно эсгер мог видеть этот жест. Слезы на ее лице мгновенно высохли без следа. Надежда на спасение вернула ей силы, преумножив их и подкрепив желанием действовать и готовностью пойти на что угодно. — Никогда не слышала ни о чем подобном, хотя не отказалась бы во время сессии. Способность никого не слышать, когда учишь конспект — просто неоценимое благо.

Тобаяс не поддержал ее попытку пошутить:

— Не стоит слишком доверять этой защите — ведь Келман со своего пульта может отключить ее в любое время. Сейчас к нам подключится капитан Лиланд, — и, понимая, что вэйли нуждается в поддержке и ободрении, (дьявол, да он сам в этом нуждался не меньше нее самой), Тобаяс нежно добавил: — Амбер, любовь моя, я хочу, чтобы ты успокоилась и поняла — наше положение не так уж безнадежно. Мы сможем выбраться отсюда.

От этих слов, даже не от самих слов, а от того, каким тоном они были сказаны, Амбер почувствовала себя так, словно он ее обнял и укутал теплым одеялом из своей силы. Так хотелось, чтобы он сейчас каким-то образом оказался рядом, чтобы весь этот кошмар закончился.

— Ты уверен, Тобаяс? — тревожно спросила она.

Голос эсгера звучал приободренно и абсолютно уверенно:

— Вполне. Мы пришли в гости не с пустыми руками. Тебе я дал только средства связи. Но при себе у меня неплохой сюрприз для этого заносчивого подонка Келмана. И он этого не ждет.

— Как же так получилось, что у вас их не забрали? — Ам бер села поудобнее, подтянув под себя ноги.

В разговор вклинился капитан Лиланд:

— То, что им не удалось обнаружить наши штучки, меня не удивило. Они замаскированы под самые обычные вещи. Но я до сих пор не могу понять, почему нас не связали или не обездвижили как-то по-другому. Это же первое, что делают с пленником. Если бы такую оплошность допустили служащие моего крейсера, то были бы разжалованы и выгнаны взашей за несоответствие занимаемой должности. Такая халатность попросту недопустима.

— Я думаю, что причина такого недосмотра не в халатности, — живо поддержал знакомую и понятную тему военного устава командор. — Учитывайте тот факт, что ими руководит не военный, а ученный. Он много попросту не понимает. А те его сотрудники, кто имеет опыт — военные, наемники, охрана — не особенно проявляют инициативу, так как работают не за идею, а за зарплату. Или другие блага. Отсюда и эти дыры в системе.

— Мы можем ими воспользоваться, чтобы незаметно сбежать? — с надеждой спросила Амбер.

Ответ Тобаяса не обрадовал вэйли:

— Для начала нужно понять, какая тут система охраны, затем составить план, как ее обойти, найти транспорт и тогда мы сбежим.

Амбер тяжело вздохнула:

— Звучит слишком… невыполнимо.

Тобаяс поспешил успокоить свою пару:

— Это только кажется сложным. На деле, когда проработан хоть один этап, все остальные даются все легче и легче. Я вызволю нас отсюда, вот увидишь. Только наберись терпения…

— Легко тебе говорить о терпении, — воскликнула в отчаянье Амбер. — Тебя не отдадут на потеху солдатам, и не будут использовать как инкубатор.

— Амбер… — попытался успокоить ее Тобаяс, но девушка воскликнула:

— Знаешь, что мне рассказала та бедная сэйтоу, которая меня проводила сюда? Что ей повезло, что ее матка буквально взорвалась во время эксперимента. Ты слышишь, Тобаяс? Я не хочу, чтобы со мной случилось подобное. Не хочу, чтобы меня довели до такого состояния, что я буду этому радоваться…

Капитан Лиланд снова взял себе слово:

— Амбер, пока мы живы, этого не случится, — и добавил, прежде чем она продолжила сама себя запугивать баснями, рассказанными сэйтоу: — Вы должны отбросить эмоции и сосредоточится на деле. Наберитесь терпения и сил. Мы уже работаем над планом.

— Но… — предприняла попытку удариться в слезы вэйли.

— Никаких "но", — бесцеремонно и авторитетно перебил ее капитан. — Возможность для побега может появиться в любой момент, и вы должны быть готовы.

— Я буду, — голос Амбер все еще дрожал от напряжения, безысходности и страха, хоть она и пыталась придать ему уверенности. — Вы можете мне верить.

Тобаясу не нравилось, что серый роугг смог так запугать его пару, поэтому он решил немного притушить ореол вокруг него:

— Амбер, ты не должна верить всему, что тебе рассказала сэйтоу. Она вражеский агент и это ее задача — напугать тебя, дезориентировать и сломить волю к сопротивлению. Ради этого она и не такое могла бы сочинить, как взорвавшаяся матка. Я бы не удивился, если бы при следующей встрече она бы рассказала тебе, что их заставляют есть младенцев.

— Это было бы жестоко, — уже не так трагично, скорее более задумчиво, сказала Амбер. Ей и в голову не приходило, что не представившаяся сэйтоу не жертва, а просто талантливая актриса. Сейчас, прокручивая в голове ее жуткую историю, вэйли находила массу деталей, которые казались совершенно неправдоподобными: нойт, настолько жестокий, что смог отдать свою служащую на опыты этому животному всего за одну ошибку? Взорвавшаяся матка? Что вообще нужно делать с женщиной, чтобы у нее взорвалась матка?

Она так увлеклась своими размышлениями, что не сразу поняла, что Тобаяс продолжает говорить:

— Мне кажется, наш друг Келман пытается ввести нас в заблуждение. Без сомнения, в его руках сосредоточены очень большие ресурсы и много технологий, которых мы пока даже приблизительно не понимаем. Но до того всемогущества, которое он себе присвоил и столь красочно описал нам, ему весьма далеко. Излишняя самоуверенность до добра не доводит… Мы найдем лазейку, о которой наш доктор Зло даже не подумал, и улизнем у него прямо из-под носа. Верь мне Амбер. Все будет хорошо.

Неслышимый голос исчез, и Амбер вновь осталась одна в своей темнице. Одиночество накатило с удвоенной силой. Она не сомневалась в Тобаясе. Если он будет жив, то обязательно придет за нею. Никакие стены его не удержат. Командор Тобаяс Суини не допустит, чтобы с его парой сотворили что-то ужасное.

Если будет жив…

Тобаяс отключил связь не только с Амбер, но и с капитаном. Ему нужно было по возможности расширить зону действия устройства связи. К счастью, у него не забрали обувь. Пока ходил за защитным костюмом для Амбер, командор успел заглянуть в оружейную комнату и там переобуться. Сейчас на нем была не стандартная обувь, в которую обуваются солдаты Флота эсгеров, а специально созданные для проведения диверсий ботинки. В них под видом заклепок или других деталей было спрятано спецоборудование, которое Тобаяс сейчас использовал. В уединении своей камеры, он осторожно, чтобы не привлекать внимание, собрал небольшой мобильный инвизор, с помощью которого в данный момент изучал строение базы и размещение блок постов. Он считал количество охранников, и время от времени натыкался на серые бесформенные скопления. Прошло довольно много времени, прежде чем Тобаяс понял, что это те самые создания в полимерных колбах на колесиках, которые провели их в камеры. По некоторому рассуждению, он решил, что их лучше избегать.

Собрав всю необходимую информацию, Тобаяс связался с капитаном Лиландом и Амбер:

— Я получил сейчас весьма ценную информацию. Мне удалось выяснить, где они прячут наши защитные костюмы, а также обнаружить все основные пульты, посты управления и силовые генераторы. Вокруг нас нет барьеров, но каждая дверь прикрыта щитом, а за ними стоят охранники — по одному на каждого. Кроме охранников есть еще и те создания… со щупальцами… которые конвоировали нас с капитаном сюда. Я еще не понял живые они или это какая-то разновидность биомеханических роботов. И это осложняет дело.

— Мне кажется, что лучше избегать встреч с ними, пока мы не придумаем, как с ними бороться, — внес разумное предложение капитан Лиланд.

— Полностью с вами согласен, — одобрил эту идею командор, так как и сам придерживался этого же мнения. И добавил: — В одном у меня нет сомнений — вся система охраны напрямую связана с кабинетом Келмана и сигнал тревоги сработает при первом же намеке на что-либо подозрительное.

— А если сработает тревога, то нас тут же упекут назад либо создания со щупальцами, либо с помощью устройства управляющего силовыми полями, — мрачно вздохнул капитан Лиланд. Амбер лишь всхлипнула, а перед мысленным взором пронеслись отвратительные картины ближайшего будущего, связанные по большей части с ужасной лабораторией, в которой Келман ставит на ней эксперименты, а за дверью будет ждать очередь из желающих оплодотворить ее. Живо вспомнился рассказ сэйтоу, и захотелось разрыдаться. Лучше бы Амбер просто убили.

Тобаяс был настроен более оптимистично и решительно. Он видел одну возможность сбежать, и хотел ею воспользоваться.

— Не думаю, что эти устройства управления силовыми полями работают автоматически, — живо возразил ему Тобаяс. — Скорее всего, Келман управляет ими вручную. А значит, если устроить побег тогда, когда его не будет возле пульта, у нас будет шанс…

Капитан Лиланд покачал головой, словно кто-то мог видеть этот жест и опасливо возразил:

— Келман не дурак. Думаю, он предусмотрел такую возможность и принял меры. К тому же, я думаю, что мы не единственные пленники, которые догадались до такого плана побега. Вы не думали, что это лазейка для побега оставлена специально, чтобы проверить нас или спровоцировать на необдуманные действия?

— Например, зачем? — не понял Тобаяс.

— Например, чтобы узнать, не остался ли у нас какой туз в рукаве? — тут же нашелся капитан. — Может он хочет, чтобы мы себя выдали и обнаружили те устройства, которые они не нашли во время досмотра? А может они специально оставили нам и устройства, и средства связи, и лазейку для побега, чтобы протестировать свою систему охраны?

Тобаяс был не согласен:

— Во-первых, наш пока еще гостеприимный хозяин, чтобы он там не говорил, и как бы не превозносил свою гениальность, не может быть везде и думать обо всем. Какие-то детали и мелочи и он мог упустить. И нам грех ими не воспользоваться. Во-вторых, Келман сам сказал, что прежде они не ошибались, и в живых никого не оставалось. Значит, и в плен брать было некого. По крайней мере, с таким складом ума, навыками и знаниями, как у военного офицера точно, ведь до этого они нападали только на гражданские корабли.

Лиланд раздумывал около минуты. Амбер тоже понадобилось время, чтобы обдумать их положение, но она приняла решение быстрее, чем капитан:

— Тобаяс, я пойду за тобой, куда бы ты ни пошел. Лучше я умру, пытаясь сбежать, чем позволю ставить на себе опыты.

— Что ж, — вздохнул капитан, — мнение большинства и все такое… Я согласен, давайте попытаем счастье.

— Решено, — обрадовался Тобаяс. — Мы начнем действовать, когда Келман покинет свой пульт. Капитан, видите черную панель чуть ниже шнура-переключателя справа от вашей двери? Это крышка трубопровода. Когда я подам сигнал, сорвите ее. Вы увидите там толстый жгут проводов. Постарайтесь ничего не повредить, так как один из них соединен с системой тревоги. С этим я пока не совсем разобрался. Но конструкция таких дверей, в общем, не сильно отличается от тех, что были установлены на "Последнем герое". Снова привет Рейфу Тьери. Я думаю, что под крышкой будет толстый кабель в красной оболочке из материала на основе углеводородов. Если в процессе переделки или усовершенствования конструкцию не сильно изменили, то именно он питает генератор щита вашей двери. Перережьте его чем-нибудь и освободите меня.

— Ну и чем мне его перерезать? — немного раздраженно огрызнулся капитан Лиланд.

— Да хоть зубами перегрызите, капитан, — не выдержал Тобаяс. Оба они прекрасно знали, что и у Лиланда во время обыска забрали не все оружие. Так что справиться с поставленной задачей не составит труда. Сейчас не время обижаться на то, что его мнение выслушали, но решили делать по-своему. К тому же капитан привык быть первым, привык, что это он генерирует идеи. И его недовольство по поводу того, что нужно передать командование собственному подчиненному тоже проснулось крайне не вовремя. И все же Тобаяс сознавал, что говорит со своим капитаном, поэтому решил сбавить обороты. — У нас есть только эта возможность. Вы должны перерезать кабель и выпустить меня из камеры.

Лиланд принял это своеобразное извинение, тем более что сам понимал, что сейчас не до его честолюбия, и деловито спросил:

— Как будем действовать после этого?

В обсуждении плана и его деталей прошло около часа. Эсгеры то и дело вспоминали обстоятельства, которые могли им помешать и придумывали что делать, если это произойдет, а также находили слабые места в плане. Но вот даже последняя мелочь была оговорена, а удобного случая действовать все не представлялось.

Тобаяс уже начинал терять терпение из-за вынужденного бездействия. Нервозность возрастала и из-за разлуки с Амбер. Ему физически нужно было оказаться рядом со своей парой, ощутить ее запах, почувствовать тепло и мягкость стройного и подтянутого тела, чтобы успокоиться. Но этот серый роугг не собирался давать влюбленным возможность увидеться. Он как будто прирос задом к своему креслу.

Когда Тобаясу уже начало казаться, что еще немного, и он начнет кидаться на стены, его терпение было вознаграждено.

— Капитан. Наконец-то. Келман встает из-за стола, — обрадовался командор, сдержавшись, и не вскочив на ноги. Шум и излишняя активность могли привлечь к нему внимание охранников слишком рано. — Теперь, как только мы узнаем, куда именно он направляется, мы сможем приступить…

Тобаяс замолчал так резко, что Лиланд даже засомневался в исправности оборудования. Но его сомнения развеял командор, изменившимся практически до неузнаваемости голосом, прорычав:

— Келман идет к Амбер, говнюк. Нельзя этого допустить, Лиланд, — Тобаяс яростно выругался и снова зарычал. Лиланд понял, что его первый помощник сейчас в шаге от того, чтобы потерять голову и начать боевую трансформацию просто у себя в камере. Нужно было срочно как-то его образумить и заставить взять себя в руки, чтобы мыслить здраво, насколько это возможно в данных обстоятельствах:

— Тобаяс, я понимаю, что это прямая угроза вашей паре, но прошу не терять голову. Так вы ей не поможете. Соберитесь. Вы нужны нам в здравом уме. Придерживаемся плана. Сейчас выбираемся из своих камер, и уже потом решаем, как спасать госпожу де Сантис. Келмана наверняка сопровождают те создания на колесиках. Как нам с ними справиться?

Прошло долгих несколько секунд, прежде чем Тобаяс все же смог совладать с собой.

— Что-нибудь придумаем, — свирепо прорычал он голосом, так и не вернувшимся в норму, но уже значительно более спокойным. — Если Келман прикоснется к Амбер хотя бы пальцем, я порву его на ленточки. Я уничтожу его. Пусть для этого мне придется взорвать к чертовой матери весь этот шарик вместе с нами.

— Не нужно, Тобаяс, — услышали оба заговорщика низкий бархатный голос Амбер, немного дрожащий, но все-таки спокойный. — Келман покинул кабинет и дал вам шанс — действуйте по своему плану и не думайте обо мне. Кто знает, может, он только хочет поговорить…

— Очень сомневаюсь. Я видел, как этот говнюк смотрел на тебя, — прорычал командор. Капитан взял руководство побегом в свои руки:

— Амбер, ты права, и нам пора начинать действовать. У нас есть много средств, которые помогут нам устроить несколько диверсий для отвлечения внимания. Я не думаю, что в кризисной ситуации этот Келман быстро соображает, — он кашлянул в кулак, и продолжил более уверенно: — По крайней мере, мне так показалось.

— Но Амбер… — принялся протестовать Тобаяс, однако Лиланд стоял на своем:

— Когда мы примемся за дело, Келману станет не до нее, Тобаяс, — и обратился уже к вэйли: — Скажи, малышка, ты могла бы задержать его в своей комнате? Минут на пятнадцать, не больше.

— Капитан, — взревел Тобаяс. — Не заставляйте ее подвергаться опасности. Амбер, я тебе запрещаю.

— О, Тобаяс, неужели ты не понимаешь, что я готова на все, чтобы помочь нам выбраться отсюда? — горячо возразила вэйли. — И что ты думаешь, он мне сделает за пятнадцать минут? Уверена, что мне удастся… — ее голос замолк в тот момент, когда Келман отключил силовой барьер, и вошел к ней в комнату. Колючий, цепкий взгляд его черных глаз нашел Амбер сидящей на диване. У нее раскраснелись щеки, опухли глаза и нос. Выглядела она так, словно сильно простудилась, или пережила большое эмоциональное потрясение. То есть — соответственно ситуации. Поэтому ее вид не удивил, не рассердил и не вызвал подозрений.

Свернувшись клубочком, вэйли глядела на своего тюремщика широко распахнутыми, полными ужаса глазами, но в глубине их таилась отвага и решимость. Она собиралась делать то, чему научилась на занятиях, когда нужно было отвечать на вопрос преподавателя, а в голову ни одна мысль не приходила — тянуть время.

Тобаяс понял, чем было вызвано внезапное молчание, и отключил Амбер от связи, чтобы она могла сосредоточиться на Келмане, не отвлекаясь на происходящее с эсгерами.

— Готовьтесь, Лиланд, — коротко сказал командор. — Он включил силовой щит вокруг комнаты Амбер. Итак, если произойдет что-нибудь существенное, его немедленно известят, но зря беспокоить в этих апартаментах вряд ли осмелятся. Я из своей комнаты выбраться не могу, так что вам придется выбраться из своей камеры и разобраться со своим и моим охранником. Это всего лишь нойты, проблем у вас возникнуть не должно.

Лиланд коротко отрапортовал:

— Понял, — и взялся решетку, чтобы добраться до кабеля. Он действовал быстро, в точности выполняя инструкции. К счастью, Тобаяс не ошибся, и капитан действительно нашел красный кабель, питающий щит двери. Как только Лиланд перерезал провод, дверь тут же распахнулась. Молниеносно преодолев расстояние от себя, до растерявшегося нойта, эсгер в несколько ударов отправил его в нокаут.

— Я выбрался, — коротко сообщил он. — Что дальше?

— Откроете мою дверь, — велел Тобаяс. — Переключатель щита будет с правой стороны от двери.

Тобаяс прислушался. Прошло совсем немного времени, и он услышал шум за дверью. Разобрать что-то не смог даже его острый слух, но ему и без того было понятно, что там дерутся. Проследив на экране за своим охранником и капитаном, Тобаяс смог увидеть, когда нойта вырубили и уложили на пол. Через несколько мгновений дверь отъехала в сторону.

Капитан втащил охранника внутрь, чтобы тело без сознания не привлекало лишнего внимания, разоружил, и вопросительно посмотрел на своего помощника, передавая ему только что конфискованный бластер. У него самого уже красовался за поясом отобранный в первой схватке рифл. Пока Тобаяс сканировал пространство, чтобы понять не привлекли ли они ненужного внимания, капитан перетащил ранее вырубленного охранника в комнату ко второму и тут их и запер, чтобы не подняли тревогу раньше времени, когда очнуться.

Лиланд сознательно отдал Тобаясу в руки бразды управления побегом, чтобы ему было на чем сосредоточится кроме мыслей о своей паре. Беднягу уже била мелкая дрожь, в каждом жесте была резкость, нервозность, дерганость. Эсгеру приходилось бороться со своими инстинктами, со своим естеством за контроль.

— Теперь нужно идти за защитными костюмами и оружием, — голос Тобаяса был неестественно резким, и Лиланду стало понятно, что тот балансирует на краю. Еще немного и он начнет терять контроль. Так что действовать нужно быстро.

— Нужно выбрать такой путь, который поможет обойти охрану, — внес свое предложение Лиланд. — Не так опасны нойты и другие, как те колесники.

— Я должен быть с Амбер, — разум Тобаяса боролся с инстинктом. Лиланд его понимал, но план нельзя было менять по одной простой причине:

— Без оружия и костюмов мы ей не поможем, командор. Хватит терять время. Ты видел план здания и знаешь, где находятся охранники. Веди нас, Тобаяс, пока никто не заметил, что мы сбежали.

Взяв своего первого помощника за плечи, капитан хорошенько тряхнул его, заставляя сосредоточиться на своих словах:

— Мы спасем твою пару. Но мы не можем выставить против вооруженной охраны только свой собственный голый зад. Нам нужны защитные костюмы, оружие и возможность вырубить силовое поле в здании, чтобы Келман не смог оказать нам сопротивление.

Тобаяс медленно покачал головой. С тех пор как они обсуждали план, многое изменилось.

— Я не уверен, что смогу себя контролировать достаточно долго, чтобы не сорвать побег, — его голос звучал натужно, словно произнести каждое слово стоило неимоверных усилий.

Эсгеру трудно признавать свои слабости и Лиланд с уважением отнесся к тому, что Тобаяс все-таки решился на это. Видимо, все серьезнее, чем он думал.

Кивнув, Лиланд похлопал командора по плечу и приказал:

— Я в тебя верю. Направляй нас. Сначала защитные костюмы и оружие, затем энергоцентр и твоя пара.

******

Амбер ощущала себя сильной, практически всемогущей, когда чувствовала поддержку Тобаяса. Но когда его голос в наушнике затих, уверенность в своих силах мгновенно оставила ее.

— Чего вы хотите? — устало и опустошенно спросила она.

Келман прошелся по комнате и сел на одно из пустующих кресел, прежде чем ответить:

— Я планировал исследовать вас, затем оплодотворить своей спермой, и понаблюдать, как будет развиваться плод. Если, конечно, вы забеременеете, — его голос был бесстрастным, лишенным всякого чувства, присущего живому созданию, и от этого становилось все более жутко, ведь таким голосом не врут, так жутко может звучать только правда: — Исследователь внутри меня жаждет поставить эксперименты на вэйли ведь несмотря на мой обширный исследовательский опыт, мне еще не доводилось работать с вашей расой. Но другая моя половина жаждет сначала попробовать вас как женщину. Моей второй половине интересно, такие ли вэйли профессиональные любовники, как о них говорят. Что скажете, госпожа де Сантис?

Взгляд его красных глаз, до этого блуждавший по комнате, рассеяно скользя по мебели и разным мелочам, расставленным то тут, то там, остановился на Амбер, и ей захотелось перестать быть цельным сложным организмом, превратившись в мельчайшие атомы, недоступные власти этого жестокого потустороннего существа. И все же, памятуя, что этого монстра нужно задержать так долго, как получится, Амбер заставила себя ответить ему:

— Все зависит от того, с кем мы оказываемся в постели, — она облизала пересохшие губы. — Мы действительно так хороши только с теми, к кому испытываем сильные чувства. Если же это случайная связь, то вряд ли мы покажемся кому-то лучше или хуже, чем умелый любовник любой другой расы.

— Надо же, как интересно, — Келман заметно оживился, и с чисто академическим интересом спросил: — О каких чувствах вы говорите?

— Любовь, конечно, — Амбер не сдержалась и отодвинулась от серого роугга немного. Его ужасная, подавляющая аура просто удушала.

Келман закатил глаза:

— Какая чушь. Любовь, — он презрительно фыркнул. — Я провел множество опытов и пришел к выводу, что любовь — это лишь гормональная реакция в мозгу живого создания, заставляющая его искать себе достойную пару для продолжения рода.

— Все не так, — попыталась опровергнуть его слова Амбер, но уверенность Келмана было не пошатнуть:

— Все именно так. Ваш бравый командор обратил на вас внимание, только потому, что почувствовал в вас свою пару. Почему именно вы стали его парой? Потому, что в генетическом плане идеально ему подходите. Механизм размножения, который был заложен в роуггах или нойтах самой природой, эсгеры оставили в своих генах и развили, потому, что это способствовало улучшению генетического разнообразия расы. Если бы командор Суини раньше встретил какую-нибудь сэйтоу с подходящей комбинацией генов, то его парой стала бы она, а не вы.

— Вы говорите ужасные и циничные вещи, — Амбер захотелось зажать уши руками.

— И, тем не менее, я прав, — торжествующе заметил Келман. — Вся эта ваша любовь ломаного гроша не стоит. Если я изменю ваш генетический код — а я могу это сделать — то ваш ненаглядный возлюбленный командор забудет о вас в тот же миг. Любовь пройдет, останется лишь разочарование.

Тут Амбер по-настоящему разозлилась:

— Если вы и правда настолько правы, как считаете, то почему у вас до сих пор нет детей? — едко спросила она. — Не потому ли, что, несмотря на все ваши ухищрения вы все еще роугг, который так и не встретил свою пару?

Все хорошее настроение Келмана в момент испарилось, и он приказал:

— Замолчите.

Но Амбер продолжала гнуть свою линию:

— Вы ставите опыты, пытаете женщин и издеваетесь над другими, пытаясь понять почему у вас не получается сделать потомство, но даже не подумали том, что для того, чтобы хоть что-то получилось, вам нужна не сухая наука, а простая, отвергнутая вами любовь. Без любви детей не будет…

Келман вскочил с кресла и бросился на Амбер. Та едва успела отскочить и закричать:

— Тобаяс. Помоги мне, Тобаяс. Спаси-и-ите-е-е-е.