Однажды, в канун Нового года

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Выдумав сказку с замужеством, Джой перехитрила саму себя. Она и вообразить не могла, что Расс не поверит в ее историю.

Но он действительно не поверил.

Сани пересекли пустующий школьный двор и подъехали к дому. Ничто здесь не напоминало о приближающемся Рождестве. Только вспышки телевизионного экрана, видневшегося через окно, освещали темный дом.

— Похоже, Гектор не слишком жалует праздники. Совсем как ты, — сказала Джой.

— Он всегда был таким. Вечно жаловался на нас учителям. Ему мешало, что мы горланили у него под окнами.

— Может, он принадлежит к какой-нибудь секте?

— Нет. Директор тоже сначала так думал. Но Гектор сказал, что не исповедует никакой религии, а просто не любит Рождество. И детей заодно.

— А живет рядом со школой. Странно это.

— Стив сказал, что мы должны оставить подарок на крыльце?

— Так написано. — Джой не стала доставать листок. Как только Расс увидит его, то сразу отберет и отправит ее домой.

Расс выпрыгнул из саней.

— Останься здесь. Неизвестно, как нас могут встретить. Еще пальнет солью из своего дробовика.

— Чепуха. Я пойду с тобой. Может, он умерит свою подозрительность, увидев меня…

— Ладно, дело твое. — Он начал копаться в санях, выбирая нужный сверток. Тот оказался довольно объемистым, но легким.

— Как ты думаешь, что там?

— Что-то мягкое.

— Умираю от любопытства.

— Придержи свое любопытство и встань за моей спиной, хорошо?

Уверенности у Джой немного поубавилось.

— А вдруг он и вправду выстрелит?

— Вряд ли. Он всегда пугал нас, грозя, что у него есть ружье, но никто этого ружья не видел.

— А почему он орал на вас? Вы его доводили?

— Конечно, доводили. Сколько раз мы забрасывали его двор тухлыми яйцами, не сосчитать! Особенно, кстати, усердствовал Стив. Смешно, столько лет прошло, а мне до сих пор как-то не по себе.

— Такое впечатление, что дом необитаем. Ни украшений, ни света. Только телевизор работает.

— Может, вернешься? Я быстро. Положу под дверь — и обратно. Может, он и не заметит. — Расс шагнул на прогнувшиеся деревянные ступеньки, и они заскрипели.

— Черт! Не ходи…

Джой поскользнулась и, если бы Расс не подхватил ее, непременно бы упала. Она приглушенно вскрикнула.

— Джой?

— Все в порядке. — Она стиснула зубы, чтобы не расплакаться. Нога страшно болела — похоже, она ее подвернула. — Пошли.

Дверь дома со стуком распахнулась.

— Эй, кто там, стой, стрелять буду!

— Я убью этого Стива, — чертыхнулся Расс и, загородив собой Джой, повернулся к крыльцу. — С Рождеством вас, мистер Бернес! Мы оставили подарок для вас у дверей, а теперь уходим.

— Черта с два вы уйдете! А ну, подойдите ближе, чтобы я мог увидеть, кто вы. Действительно, сверток. А не взорвется?

Расс не сдвинулся с места.

— Нет, сэр. Это подарок от Гибсонов.

Джой выглянула из-за его спины, но в неосвещенном дверном проеме разглядела лишь силуэт худощавого мужчины.

— Стив Гибсон? — фыркнул Гектор. — Этот хулиган прислал мне подарок? Ну и денек! А ты кто? Санта-Клаус?

— Я его младший брат, Расс.

— Ах, вот оно что! Я помню тебя, ты был маленьким грубияном, вечно обезьянничал, подражая старшим. Удивляюсь, как это вас не посадили за решетку.

— Стив вырос хорошим человеком, а вот насчет меня вы правы. Возможно, я должен был бы сидеть в тюрьме. Счастливого Рождества, мистер Бернес!

— Подождите! Вы никуда не уйдете, пока я не открою эту штуку. Вдруг она рванет у меня в руках. Будет хоть кому полицию вызвать.

— Ваша взяла, — выдохнул Расс. — Я сейчас поднимусь к вам, в случае чего пусть мне тоже достанется.

— Я с тобой, — шепнула Джой.

— Ты с ума сошла!

— Я хочу узнать, что там в свертке. Пошли. — Преодолевая пульсирующую боль в лодыжке, Джой поплелась следом за Рассом, изо всех сил стараясь не хромать.

— А света нет? — на всякий случай спросил Расс, поднявшись по ступенькам.

— Нет. Он мне не нужен. В доме-то, конечно, есть. А здесь он мне ни к чему. Свернете себе шею — я не заплачу.

— До чего любезен, — прошептала Джой, поднимаясь вслед за Рассом.

— Как же вы собираетесь посмотреть подарок — темно ведь хоть глаз выколи!

Гектор задумчиво молчал.

— Наверное, мне придется внести это в дом, — произнес он наконец.

— Хорошо. А мы тогда уйдем, — отозвался Расс.

— Нет. Входите. Только ничего не трогайте.

— Послушайте, мистер Бернес. Мы действительно должны…

— С удовольствием, — сказала Джой, слегка подтолкнув Расса вперед. Она уловила в голосе Гектора желание поговорить. Кроме того, ей действительно очень хотелось посмотреть подарок.

Держа пухлый сверток под мышкой, Гектор вошел в дом и щелкнул выключателем. Зажегся свет.

— Закройте за собой дверь. Я не собираюсь обогревать всю округу.

Джой подумала, что вряд ли тепло этого дома могло согреть хотя бы своего хозяина, но промолчала. На Гекторе был толстый шерстяной свитер грубой вязки и, видимо, две пары штанов, судя по тому, какими толстыми выглядели его ноги в сравнении с тощими руками.

Гектор не предложил им сесть или выпить. Он стоял и с подозрением рассматривал подарок.

— Где же ваше ружье, мистер Бернес? — спросил Расс.

— А! Оно не… здесь.

Ружья нет, решила Джой и немного успокоилась.

— Не иначе как он прислал большой рулон для подтирки. Как те, что я сдирал с кустов, когда хулиганы гадили у меня под забором.

— Есть только один способ выяснить, что там, — переминаясь с ноги на ногу и глядя в пол, сказал Расс.

— Похоже, что так. — Казалось, старик оттягивает момент.

Джой вдруг поняла, что Гектору давным-давно никто ничего не дарил и он просто не знает, как себя вести. Наконец он решился и начал разворачивать бумагу. Это оказался огромный плюшевый медвежонок. Более подходящего подарка для такого человека, как Гектор, и придумать было нельзя.

Гектор недоуменно смотрел на толстолапую игрушку. Он беззвучно открывал и закрывал рот.

— Это, должно быть, шутка, а? Они решили подшутить надо мной.

Расс выглядел не менее ошеломленным, чем Гектор.

— Стив не такой человек. Он бы никогда не…

— Он что, решил, что только этого, — Гектор ткнул пальцем в подарок, — мне и не хватает?

Джой заметила привязанный лентой к лапе медвежонка конверт.

— Может быть, они все объясняют в открытке, — сказала она.

Держа медвежонка одной рукой, Гектор развязал ленту и взял открытку. Делать это одной рукой было явно неудобно. И тут Джой поняла, что ему приятно ощущать мягкую игрушку. Она вспомнила огромную плюшевую панду, которая была у нее в детстве. Это была самая любимая игрушка, которой она поверяла все свои детские секреты, обиды и радости. Подчас взрослые тоже нуждаются в таких бесхитростных утешителях, как этот лупоглазый медвежонок.

Джой встретилась взглядом с Рассом. Он, видимо, думал о том же, потому что улыбнулся ей. Она ответила ему улыбкой. Еще одна маленькая победа! На всякий случай Джой решила пока переключить внимание на Гектора.

Тот, шевеля губами, читал то, что было написано на открытке.

— Ха! — произнес он, посмотрев на Расса. Потом снова перечитал открытку.

— В открытке есть объяснение? — спросила Джой.

— Вроде того. — В голосе Гектора не осталось и следа воинственности.

— Почему они прислали вам медвежонка? — спросил Расс.

Вложив открытку снова в конверт, Гектор взглянул на Расса.

— Алан любил Рождество, — сказал он.

— Простите? — не понял Расс.

— Это ваш сын? — догадалась Джой.

— Да, мой Алан, мой мальчик. Он погиб…

Джой не надо было больше ничего объяснять.

Алан, его сын, погиб, и для Гектора все кончилось. Никаких праздников, никаких игрушек, никаких радостей. Он так глубоко забился в свою берлогу, что ему не нужны были люди. Даже появление домашнего животного было бы вторжением в его жизнь. А игрушечный медвежонок мог служить утешением, ничего не требуя взамен.

Видя, как Гектор прижимает к себе медвежонка, Джой поняла, что он не скоро выпустит его из рук.

— Пожалуй, нам пора, — сказал Расс, и они тихонько вышли.

Когда дверь за ними закрылась, Расс притянул Джой к себе.

— Ты была просто молодцом.

— Надеюсь. Никто не должен так жить. Он все равно что умер. И этот подарок. Ты видел, как он прижимал медвежонка?

— Словно не собирается выпускать его из рук. — Расс крепче обнял Джой. — Бедняга!

И она замерла от той нежности, которая слышалась в его голосе.

— Какая ты, — пробормотал Расс. Потом наклонил голову и поцеловал ее. — Я схожу с ума по тебе. Никогда бы не подумал, что буду целоваться с женщиной на крыльце старика Бернеса.

На этот раз его поцелуй был более жадным.

Она тихо простонала и прижалась к нему.

— Прекратите, вы там, — раздался голос Гектора. — Нашли место, бесстыдники!

Они отпрянули друг от друга и повернулись к дверям, в которых стоял, сердито глядя на них и крепко прижимая к себе медвежонка, хозяин дома.

— Нечего тут любовь разводить на моем крыльце, — проворчал он. Плюшевая игрушка уютно устроилась на его груди. Молодые люди весело переглянулись.

— Я тут где-то над крыльцом видел омелу[5], — сказал Расс.

— Нет здесь никакой омелы, проваливайте!

Расс широко улыбнулся.

— Может, на следующий год появится. Пошли, Джой. Разыщем где-нибудь омелу.

— Веселого Рождества, мистер Бернес! — крикнула Джой, когда Расс повел ее по ступенькам вниз. — И счастливого Нового года… ой! — Она взвизгнула, неожиданно почувствовав острую боль в ноге.

Дверь позади них закрылась.

— Что с тобой? Ты подвернула ногу?

— Все в порядке. Идем.

— Иди вперед. Я хочу посмотреть на твою походку, раз все в порядке.

— Да, в порядке. — Джой отважно пустилась в путь. — Видишь? Я… ой! — Боль пронзила ее, как будто кто-то всадил в ногу нож.

Расс подхватил ее на руки.

— Вижу! Я все вижу! И ты молчала, глупая женщина!

— Я боялась, что ты отвезешь меня домой. Я не хочу туда, Расс. Ты не веришь, что я выдумала историю о своем замужестве? Я думала, что это поможет мне уберечься от тебя. Но мне незачем беречься, ты совсем не такой, как о тебе говорят, и…

— Нам осталось заехать еще только в два места. — Расс забрал оставшиеся свертки из саней и положил их на переднее сиденье. Потом взял одеяла, в которые она куталась, и бросил их на дно саней.

— Что ты делаешь? Хочешь отправить меня домой одну, а сам пойдешь пешком по оставшимся адресам? Не выйдет!

Расс молча продолжал свое дело. Джой придвинулась ближе.

— Когда ты меня целуешь, боль проходит.

Расс повернул голову в ее сторону.

— Клянусь, женщина, ты способна совратить даже папу римского.

— Приятно слышать.

Расс наконец уложил одеяла и, обойдя сани, вернулся.

— Иди сюда.

— Я сама смогу залезть.

Он поднял ее своими сильными руками.

— Молчи, женщина, и не мешай мне.

— Мне нравится, как ты это говоришь. — Она приникла к нему.

— Проклятье! Я не могу думать ни о чем, кроме…

— Кроме чего?

— Сама знаешь. — Расс уложил Джой в гнездо из одеял. — Так не больно?

— Нет, а сейчас к кому надо ехать?

— Думаю, что к доктору.

— Мне не нужен никакой доктор. Мне нужен ты. — Последние слова она прошептала, чтобы он не услышал.