ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Ты преотлично обработала Осборна! – хриплым голосом процедил сквозь зубы Дэниел, появившись на пороге ее гостиной.

Элли смотрела на него из-за стола. Едва он постучал в дверь секунду назад, сердце ее бешено заколотилось, словно стремилось выскочить из груди. Она знала, что это он, потому что ждала его прихода с того самого момента, как Питер сообщил ей о своем решении.

Стараясь сохранять олимпийское спокойствие, Элли бросила на гостя невозмутимый взгляд.

– Простите, вы, собственно, о чем?

– Об Осборне, черт побери! – рявкнул Тэкери и шагнул через порог. – Какую хитристику вы с сестрой придумали, чтобы уговорить его остаться? Положить ему больший оклад вы не в состоянии, так же как и нанять ему хорошего помощника. Так к каким же посулам вы прибегли? – язвительно поинтересовался он, пригвоздив ее к месту синими глазами.

Элли твердо удерживала свои позиции, ничем не выдавая волнения. А это стоило огромного труда: гнев Дэниела, его раздражение, напор действительно напугали ее. Раньше он либо иронизировал, либо вел себя подчеркнуто учтиво, но сейчас он источал холодное бешенство. После его разговора с Питером прошло уже больше трех часов. Слава Богу, он не явился к ней раньше! Можно представить, что ждало бы ее тогда!

Какой черт дернул меня переодеться, когда я вернулась из офиса?! – ругнула себя Элли. Оказавшись в своих личных апартаментах, она натянула обтягивающие джинсы и короткий голубой свитерок, волосы распустила по плечам, а туфли просто скинула и теперь сидела босая. Ее дежурство закончилось, и посему ей хотелось отдохнуть в домашней обстановке, а здесь – черт побери! – ее дом! Вопрос, по которому явился Тэкери, чисто деловой, вот и нечего тревожить ее своими проблемами!

Элли посмотрела на часы, стоящие на столе.

– Через два часа я снова спущусь в офис, Дэниел. Может, побеседуем там? – с подчеркнутой вежливостью предложила она.

Он стиснул зубы.

– Почему не поговорить сейчас?

– Потому что мое дежурство подошло к концу, потому что я хочу немного отдохнуть и…

– Хочешь сказать, что вне дежурства твои мозги отказываются нормально функционировать? Что в свободное время ты не в состоянии шевелить ими…

– Нет нужды прибегать к оскорблениям, – ледяным тоном оборвала его Элли.

– Неужели? – с ехидством усмехнулся Дэниел. – Я просил тебя удержаться от разговоров с Осборном, а ты… ты…

– Мы не обсуждали с Питером ваше предложение!

– Позволь усомниться в твоих словах. Прости, но я тебе не верю.

– А мне плевать, верите вы мне или нет! – отрезала Элли. – Я не намерена «прощать» вас за то, что вы обвиняете меня во лжи. – Ее глаза полыхнули зеленым пламенем. – Кстати, по каким причинам Питер решил отказаться? – Этот вопрос ее очень интересовал.

– По личным. И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что ты занимаешь не последнее место в списке этих причин.

Элли презрительно хмыкнула.

– Лишь столь изощренный мозг, как ваш, мог додуматься до такого предположения, – сказала она. – Я не говорила о вас с Питером. Нас вообще ничего с ним не связывает. – То, что она приняла приглашение поужинать, еще ничего не значит, а Дэниелу и вовсе не нужно об этом знать.

Дэниел задумчиво уставился на нее прищуренными глазами.

– Что с тобой происходит, Элли? – спросил он после достаточно долгой паузы. Теперь он говорил более спокойным тоном, холодная ярость исчезла из его голоса. Заметив ее непонимающий взгляд, он счел нужным пояснить: – Кружишь тут среди всех этих людей, как призрак, не отпускаешь никого от себя… Боишься остаться в одиночестве? В этом причина, Элли?

– Я вообще не понимаю, о чем вы толкуете, – нетерпеливо произнесла Элли. – Как я уже сказала, я не говорила о вас с Питером и не имею ничего общего с его решением отказаться от вашего предложения.

Не отрывая от нее пристального взгляда, Дэниел потряс головой:

– Сейчас речь не о Питере, а о тебе. Я никак не могу тебя понять…

– А вас никто и не просит меня понимать, – начиная не на шутку раздражаться, отрезала Элли.

– Но мне хочется в тебе разобраться, – тихо сказал Дэниел. – Во-первых, ты очень красива…

– Благодарю за комплимент, – усмехнулась она.

– Да, красива, молода, смела и энергична. Такую любой мужчина мечтает обуздать и приручить. Твоя пылкость интригует, возбуждает…

– Дэниел, меня совершенно не интересует ваше мнение обо мне! – вспылила Элли, возмущенная тем, что кто-то – а тем более Дэниел! – расписывает ее по статьям. Во-первых, она никогда не считала себя красивой, а во-вторых, ей претила мысль, что Дэниела возбуждает ее пылкость.

– Нисколько не сомневаюсь, – с мрачным видом согласился он. – Но интересует тебя мое мнение или нет, тебе придется его выслушать!

– Я…

– Что за манера все время перебивать? Почему бы тебе ради разнообразия не помолчать и не послушать? – со всей строгостью упрекнул ее Дэниел. – Боже мой, женщина, я понимаю, что для тебя этот отель очень важен, но вокруг тебя существует огромный прекрасный мир, который ждет не дождется, чтобы ты обратила на него внимание. – Не давая ей вставить ни слова, он протестующе вскинул руку. – Пойми же ты наконец – на вашем отеле свет клином не сошелся! Неужели тебе чужды желания, присущие всем нормальным женщинам твоего возраста? Неужели ты не мечтаешь о собственном доме, о семье?

– Конечно, мечтаю! – гневно отрубила Элли, чувствуя, что он загоняет ее в угол. – Но все не так просто…

– Почему же?

– У меня масса обязанностей, от меня зависят многие люди… – Щеки Элли покрылись румянцем. Что за черт? Какое дело Дэниелу Тэкери до образа жизни, который она ведет? Почему он вынуждает ее оправдываться? – Меня все вполне устраивает, Дэниел.

У Тэкери вырвался нетерпеливый вздох.

– И опять-таки – почему? – спросил он. – Разве тебе никогда не приходило в голову, что если ты будешь счастлива, то и все вокруг тебя станут счастливей?

– Я и так счастлива.

– С каких это пор?

Лицо Элли вспыхнуло от гнева. Он заставил ее покривить душой: хотя она и не ощущала себя в чем-то ущемленной, но и полностью счастливой, конечно, не была. Так или иначе – его это совершенно не касается!

– Вы не имеете права…

Дэниел решительно подошел к Элли и встал перед ней – так близко, что их разделяло всего несколько сантиметров.

– Имею, Элли, имею. Я держал тебя в своих объятиях, я тебя целовал, и ты мне отвечала. Я знаю, на какую страсть ты способна, какой таишь в себе огонь. И мне ненавистна сама мысль, что ты можешь похоронить его в себе и превратиться в самую заурядную высохшую старую деву!

Элли подняла на него глаза.

– «Озлобленную и дерганую»?

– Вот именно – озлобленную и дерганую, – с усмешкой подтвердил он.

Эта усмешка взбесила Элли сильнее, чем то, что он повторил такое обидное для нее определение. Дав наконец волю ослепившей ее ярости, она взметнула руку для удара.

– Не надо, Элли, – мягко протянул Дэниел, с легкостью перехватив ее тонкое запястье. – И вот этот огонь, эти горячность и порывистость могут впустую уйти в песок! – В его негромком голосе послышалось искреннее сожаление; потемневшим взглядом он впился в ее пылающее лицо.

– Какое…

– Элли, перестань, сними глухую оборону. Почему ты огрызаешься на каждое слово?

Свободной рукой Дэниел дотронулся до лица Элли, большим пальцем мягко обвел контур ее губ, а потом нежно раздвинул их. И тогда он склонился к ней и прильнул к ее губам своим ртом.

Это уже стало входить в привычку! Сперва врывается к ней, осыпает насмешками, раздражает, выводит из себя – а потом начинает целовать!

И как тогда, в офисе, Элли вырывалась и протестовала, но очень скоро почувствовала, как ее тело безвольно обмякло и стало плавиться в блаженном пламени страсти, словно воск. Руки обвили шею Дэниела, а губы затрепетали, когда его язык проник далеко в глубины ее рта. И снова предательский огонь пробежал по ее жилам.

С объятиями Дэниела Тэкери, с его ласками не могло сравниться ничто на свете! Элли стонала от нахлынувшей страсти, когда его рука проникла под ее свитер и пальцы легкими, едва ощутимыми движениями стали поглаживать спину. Потом рука плавно передвинулась, кончики пальцев приподняли тонкую ткань бюстгальтера и коснулись напрягшейся груди.

Элли испустила протяжный сдавленный стон и откинула голову назад, крепко-накрепко зажмурив глаза, а Дэниел приник губами к изогнувшейся шее, обдавая ее жарким дыханием; влажный язык блуждал по нежной коже, исследуя малейшие ложбинки, пальцы не переставая ритмично ласкали грудь. Волны блаженства снова и снова накатывали на Элли, она едва не кричала от бушевавшего в ней урагана желания.

Когда Дэниел расстегнул ее бюстгальтер, Элли уже не оказывала никакого сопротивления. Очень медленно он поднял голубой свитер и склонил голову к ее обнаженной, подавшейся к нему груди; губы по-хозяйски властно и нежно обхватили сосок. Элли запустила пальцы в густую шевелюру Дэниела и притянула его голову еще ближе к себе, упиваясь сладостным ожиданием неизведанного и стремясь ускорить этот момент.

Огонь в ее теле разгорался все сильнее и сильнее, побуждая желать большего. Она жаждала слиться с ним совсем, полностью, желала стать частью его.

Дэниел подхватил Элли на руки и понес ее на диван, она прижалась к нему, уткнулась лицом в его мускулистую шею. Осторожно положив девушку на мягкие подушки, он вопросительно посмотрел на нее. Элли ответила умоляющим взглядом потемневших глаз, из груди ее вырвался глубокий гортанный стон, когда Дэниел всем своим тяжелым телом опустился на нее.

И снова он стал целовать ее грудь, ласкать и нежно теребить языком розовый сосок. Элли впилась в него, взглядом ощутив, как его бедра начали ритмичные движения.

Боже, как приятно, думала она, но… этого мало, этого чудовищно мало! Давай же, Дэниел, не останавливайся!..

И он стащил с Элли свитер, освободил от ненужного бюстгальтера ее полную грудь, ни на миг не отрывая от нее восхищенных глаз. Затем нагнул голову и стал по очереди целовать соски, отдавая должное совершенству каждого из них.

– Как ты прекрасна, Элли! – хрипло воскликнул Дэниел, подняв наконец к ней лицо.

Издевается он над ней, что ли? Она вовсе не прекрасна. Элли даже интересной себя не считала, совершенно искренне находя все новые и новые недостатки, когда разглядывала себя в зеркале, что, надо сказать, случалось нечасто: одно слишком выступает, другое, наоборот, могло бы быть побольше, а третье… Но раз Дэниел называет ее прекрасной, что ж, в эту минуту она себя таковой и ощущала.

Ничего не сказав, Элли лишь тихо, воркующе засмеялась и притянула к себе его голову, как бы снова приглашая к поцелую. Чем он незамедлительно и воспользовался, как истосковавшийся по воде хищник, припав к источнику ее ждущих губ.

Не отрываясь от нее, Дэниел потянулся рукой к джинсам Элли, расстегнул пуговицу и медленно потянул вниз язычок «молнии». Жар желания новой волной поднялся в ее теле, когда рука Дэниела проникла в ее шелковые трусики. Еще секунда – и она полностью потеряет над собой контроль.

Дэниел поднял голову и взглянул в ее пылающие страстью глаза.

– По-моему, нам обоим будет лучше, если ты перестанешь сопротивляться, – проговорил он.

Возвращаясь к реальности, Элли приоткрыла веки. Что же она делает? Валяется тут полуголая на собственном диване – и с кем? С Дэниелом Тэкери!

Господи! Да она, должно быть, окончательно рехнулась! Как можно так реагировать на ласки человека, который с самого первого момента вызывал у нее только раздражение, и ничего больше?! Решительно, ей необходима помощь хорошего психиатра, ведь она просто выжила из…

– Элли! – Глядя в ее изменившееся лицо, на котором ясно читалось смятение, Дэниел покачал головой. – Элли, только не надо…

Не дослушав, чего именно ей не надо делать, и не в силах посмотреть Дэниелу в глаза, Элли оттолкнула его, вскочила на ноги и, подхватив с полу свитер, быстро натянула его на себя. Бюстгальтер остался где-то под Дэниелом, а тонкая шерстяная ткань свитера не скрывала напрягшуюся грудь, но так все же лучше, чем стоять перед ним почти нагишом.

– Уходи отсюда, Дэниел, – упавшим голосом попросила она, глядя куда-то поверх его плеча.

Не делая ни малейшей попытки подняться, он вкрадчиво поинтересовался:

– Да? А почему?

Изумрудные глаза Элли сверкнули.

– Перестань, Дэниел, – скривив губы, сказала она. – Ты сам прекрасно знаешь, что нам не нужно было этого делать…

Этого? – Дэниел уселся на диване и вонзил в Элли пристальный взгляд. – Мы с тобой оба взрослые люди, и нас влечет друг к другу…

– Нас не влечет друг к другу! – в негодовании прервала его Элли, чувствуя, как щеки покрываются непрошеным румянцем.

– Не дури, Элли, – жестким голосом возразил Дэниел. – Если бы минуту назад ты не вскочила, как бешеная кошка, мы бы сейчас оба купались в блаженстве! Имей смелость посмотреть правде в лицо.

О Боже! Как вынести такое унижение? Элли в изнеможении опустила ресницы. Сколько времени Дэниел намерен оставаться в их отеле? Где взять силы вытерпеть его общество после того, что между ними произошло? Питер отверг его предложение, и теперь Дэниел вряд ли уберется отсюда, не попытавшись уговорить Осборна. Не такой он человек, чтобы смириться с отказом и уехать ни с чем.

– Так или иначе, – натянуто проговорила Элли, – я хочу, чтобы ты немедленно ушел.

Несколько долгих минут Дэниел молча смотрел на нее, потом неторопливо поднялся с дивана.

– Хорошо, Элли, я уйду. Но не потому, что ты того хочешь, а потому, что ты, как я вижу, чересчур взволнована. Однако наша беседа, поверь, не закончена, – мрачным тоном добавил он.

Как он сказал? Беседа? Если то, что между ними сейчас произошло, можно назвать «беседой», то протекала она исключительно на физиологическом уровне. И это еще не закончено? Кстати, слово «взволнована» слишком нейтрально, чтобы описать ее состояние в данную минуту. Она не взволнована, она опустошена, выжата как лимон!..

– Как тебе будет угодно.

Элли скрестила руки на груди и отвернулась. Господи! Хоть бы он поскорее исчез из ее гостиной! У нее так дрожат колени, что еще немного – и она рухнет в обморок.

– Элли…

– Уходи! – из последних сил проговорила она.

Дэниел медленно пересек комнату и остановился напротив нее. Какое-то время помолчав, тихо сказал, покачивая головой:

– Элли, ты уже большая девочка. Не забывай, тебе двадцать семь лет. То, что сейчас случилось, совсем не так ужасно, как тебе представляется. – Он усмехнулся. – И не трагично.

Конечно – для Тэкери! Для него все в порядке вещей. Что за человек! На следующей неделе его свадьба, а он не чувствует ни тени раскаяния за свое поведение!.. Надо немедленно взять себя в руки. Если Элли позволит ему заметить ее смятение, он поймет, насколько она неопытна и беззащитна. Такого удовольствия она ему не доставит!

– А я и не говорила, что это трагично, – сквозь зубы процедила Элли, воинственно сверкая глазами. – Если тебя интересует мое мнение, то я рассматриваю случившееся как обыкновенное недоразумение.

Дэниел нахмурился.

– Я так не думаю. Хм, недоразумение… Хотя… Скажи, ты боишься, что Осборн рассвирепеет, если узнает о… о нас с тобой, да? – Он презрительно ухмыльнулся. – Думаешь, тогда он разорвет ваш контракт?

Элли во все глаза уставилась на него. Вот оно что! Значит, по этой причине он только что ее соблазнял?

– Даже если и так, Питер все равно не поедет с тобой! – с вызовом заявила она.

Глаза Дэниела мгновенно превратились в две ледяные полыньи.

– Так ты для этого чуть не поддалась мне? – холодно спросил он. – Чтобы потом сказать Осборну, что я хотел тебя изнасиловать? – В его взгляде появилось неприкрытое омерзение. – Что ж, Элли, в таком случае у тебя действительно проблемы. Очень серьезные проблемы, – скрипучим голосом добавил он. – Мне тебя очень жаль. А еще больше жаль тех, кто тебя окружает и с кем тебе еще предстоит встретиться на жизненном пути.

Элли свирепо уставилась на него.

– Вы ничего обо мне не знаете, Дэниел. Абсолютно ничего.

В два шага достигнув двери, Дэниел остановился и ровным тоном произнес:

– Того, что я знаю, вполне достаточно. И я сожалею о случившемся, потому что сам едва не… А, ладно, пустяки. – Как бы досадуя на себя самого, он покачал головой. – Не могу сказать, что желаю тебе счастья с Осборном: ты намеренно губишь будущее парня. Но если ты считаешь, что цель оправдывает средства, – это твое дело. – Он резко повернулся и вышел из комнаты, с силой захлопнув за собой дверь.

Она губит будущее Питера? Что за бред! Однако Дэниел вовремя покинул ее комнату: ей не хотелось, чтобы он видел ее пылающее от услышанных оскорблений лицо, да и вообще – нужно наедине с собой обдумать все, что только что произошло. Лучше всего вычеркнуть неприятный эпизод из памяти и продолжать жить дальше. Но как избавиться от смутного ощущения, что этого ей никогда не забыть?..

Через несколько часов Элли спустилась вниз, чтобы принять дежурство у сестры.

– Что-то ты бледновата, – констатировала Бет, озабоченно глядя на нее. – Скажи, с тобой все в порядке?

Какое там «в порядке»! Оставшись одна, Элли подобрала с полу разбросанные вещи, отправилась в ванную и забралась в горячую воду, надеясь избавиться от тяжелых воспоминаний. Однако успокоиться ей так и не удалось. Глядя на ее обнаженное тело, сторонний наблюдатель не заметил бы ничего особенного, но сама Элли прекрасно знала происхождение красного пятна на груди – там, где ее кожи касались небритые щеки Дэниела.

К тому же ей казалось, что лицо ее по-прежнему горит от возбуждения, вызванного недавней близостью с Дэниелом, и это, конечно, не укроется от внимательного взгляда сестры. Как выяснилось, щеки ее заливала бледность, что, естественно, не ускользнуло от Бет.

– Спасибо, Бет, я чувствую себя хорошо, – ответила Элли, без всякой надобности перекладывая с места на место бумаги на столе.

Ее сестра нахмурилась.

– Верится с трудом, – проговорила она. – Я вовсе не прочь поработать еще пару часов, если ты не вполне…

– Я же сказала – со мной все в порядке, я в норме, – сквозь зубы процедила Элли, но, заметив, как отпрянула от нее Бет, почувствовала угрызения совести. – Прости, сестренка, – сказала она, дотронувшись до рукава Бет, – но я действительно отлично себя чувствую и могу приступить к работе. Поверь мне, дорогая.

Голос Элли был исполнен искренности. Ею двигала уверенность, что здесь, в офисе, она найдет себе занятие, которое отвлечет ее наконец от тревожных мыслей, тогда как в своей комнате, наверху, все будет напоминать о Дэниеле.

– Ну… если ты уверена… – протянула Бет и с сомнением покачала головой. Потом осторожно сообщила: – У меня… гм… состоялся небольшой разговор с Дэниелом.

Кровь отхлынула от лица Элли. Неужели Тэкери осмелился явиться к ее сестре и поделиться с ней случившимся? Ну, если это так…

– Он сказал, что не виделся с Джеймсом с тех пор, как мой муж покинул наш дом, – продолжала тем временем Бет. Заметив озадаченный взгляд сестры, она нехотя пояснила: – Ты же сама постоянно вдалбливала мне в голову, что нужно прекратить уловки и поговорить с ним начистоту. Вот я и поговорила. Дэниел утверждает, что не встречался с Джеймсом уже несколько месяцев.

Наконец-то до Элли начал доходить смысл ее слов. Что же получается? Если друзья так давно не виделись, каким образом Тэкери узнал о существовании Питера? Бет может верить всему, что сказал ей Дэниел, но лично у нее на этот счет имелись сомнения. И естественно, задавать ему вопросы она не собиралась.

– И что же? Он даже не знает, где сейчас находится Джеймс? – с нажимом спросила она.

Бет казалась сбитой с толку.

– Я… я не спрашивала его об этом…

– Значит, надо спросить, – сухо отрезала Элли. Уж кому, как не ей, знать, насколько умен Дэниел! Если бесхитростная Бет не задала конкретного вопроса, Дэниел, само собой разумеется, не стал сам заострять на этом внимание.

Бет наморщила нос.

– Сейчас разговаривать с ним поздно. Прощаясь, он заказал в ресторане столик на половину восьмого утра. Наверное, лег спать пораньше.

– Так поговори с ним завтра, – пожала плечами Элли.

– Не могу… О Боже, Элли, я забыла сказать тебе главное: сразу после завтрака Дэниел уезжает.

Уезжает? Как-то уж слишком поспешно. Хотя Питер и отказался от предложения Дэниела, Элли не предполагала, что тот так легко смирится с неудачей, тем более что ему, судя по всему, очень хотелось заполучить Осборна в один из своих роскошных ресторанов. Странно, он даже не предпринял новой попытки уговорить Питера.

Может, на решение Дэниела покинуть их город повлияла сцена, разыгравшаяся в ее гостиной несколько часов назад?.. Впрочем, едва ли такой человек, как Дэниел, будет ставить успехи или неудачи на личном фронте выше деловых интересов. Следовательно, у него есть другая, более важная причина. И вообще, с чего она взяла, что отъезд Тэкери так уж внезапен? Ведь очень скоро состоится его свадьба…

Осознав, что пауза слишком затянулась, Элли подняла глаза на Бет.

– Понятно, – сказала она. – В таком случае, прежде чем закончу дежурство, я выпишу ему чек.

Бет рассеянно кивнула и, немного помолчав, жалобно спросила:

– Что же делать с Джеймсом?

– А что ты собиралась делать? – хмуро поинтересовалась Элли.

Слезы затуманили глаза Бет.

– Я не знаю! Только больше я этого не выдержу. Почему он мне не звонит? Почему не появляется? Господи, Элли, придумай же что-нибудь!

– Но ты же сама предпочла бездействовать, – резонно напомнила ей Элли.

Сестра мгновенно ощетинилась:

– На то были свои причины! Он, между прочим, знает, где меня найти, а я понятия не имею, как с ним связаться.

– Ты вполне могла позвонить родителям Джеймса, – предположила Элли.

Бет покачала головой.

– Не думаю, что они о нас знают… я имею в виду, что мы с ним… расстались. Если они ни о чем не подозревают, я не желаю сообщать им об этом первой. Все надежды я возлагала на Дэниела… – со вздохом призналась она.

Вот и надо было задавать вопросы правильно, а не лукавить, подумала Элли, тогда бы ты, Бет, смогла вытянуть из него нужные сведения.

Вместо того чтобы взять себя в руки, сестра вдруг принялась ее укорять:

– Я так рассчитывала на Дэниела, а ты даже не попыталась поговорить с ним о Джеймсе!

– Я? – Элли удивленно вскинула брови. – О нет, Бет, я не могла. Правда никак не могла…

– Элли, я беременна! – огорошила ее Бет; лицо ее смертельно побледнело. – Только не надо говорить, что я должна немедленно связаться с Джеймсом и сообщить ему радостную весть. Я не хочу, чтобы он вернулся ко мне из-за ребенка, – поспешила добавить она.

Бет догадалась правильно: именно такое заключение вертелось у Элли на языке, едва она услышала о беременности сестры. В конце концов, Джеймс имеет право знать, что в скором будущем станет отцом! С другой стороны, страстное заявление Бет говорило о том, что она ни за что не допустит, чтобы он вернулся в ее жизнь лишь из-за ребенка; любовь – вот что стоит у Бет на первом месте. Боже, как все запуталось!

А ведь Бет так хотела ребенка! И вот на тебе – именно сейчас, когда супруги оказались на грани развода, узнала о своей беременности…

– Понимаешь, я думала, что, если смогу поговорить с Джеймсом… – Бет на мгновение запнулась, но затем решительно тряхнула головой. – Нет-нет, не о ребенке. Если мы с Джеймсом снова сойдемся, это произойдет по другой причине. Но как с ним связаться, если он не звонит, а я не знаю, где он сейчас находится? У меня остается очень мало времени: когда живот начнет расти…

Бет замолчала, но Элли поняла, что она хотела сказать: совсем скоро, когда признаки беременности станут явными, ее гордая сестра не пожелает разговаривать с Джеймсом, даже если он приползет к ней на коленях. И Элли не могла ее винить.

В голосе Бет снова появились умоляющие нотки:

– Пожалуйста, Элли, повидайся с Дэниелом до его отъезда, ладно? Если тебе удастся выяснить адрес Джеймса, я могла бы попробовать…

Хорошенький поворот дела! Однако Элли знала, что в сложившейся ситуации ей нужно забыть о собственной гордости. Главное сейчас – благополучие сестры и еще не рожденного младенца. А из этого вытекает единственно верное решение: завтра утром она должна переговорить с Дэниелом.

Загрузка...